Дорога Благих Намерений

Остальные заражённые невольно отступили назад. Этого хватило, чтобы трое человек ринулись наверх. Они уже поднялись на четвертый этаж, как оставшиеся твари кинулись за ними. К ним присоседились еще несколько фигур, появившихся из соседних квартир. Они большой толпой поднимались по лестнице, мешая и толкая друг друга. Некоторые спотыкались и падали, и по их телам шли другие.

Троица выскочила на крышу, благо дверь оказалась незапертой. Зароков захлопнул ее перед самым носом заражённого и навалился на нее спиной. Сильные удары сотрясали металл. Дверь ходила ходуном и то и дело приоткрывалась на несколько сантиметров и тогда в образовавшейся щели были видны темные фигуры и черные пальцы цеплялись за дверной косяк.

– И что дальше? Мы сами себя загнали! – громко воскликнул Сэм, пытаясь найти опору на покатой крыше.

Панков быстро прошел по крыше, изучая ее содержимое. Тут были обрывки веревок, бумаги и газет. То тут, то там лежали разнокалиберные гильзы. Обрывок кожаного ремня был привязан к металлическому пруту, который торчал в крыше как антенна. Иван быстро подошел к нему и несколькими движениями вырвал прут. Он уже успел покрыться ржавчиной, но оставался еще достаточно прочным.

Иван быстро вернулся к двери, подошва обуви скользила по поверхности, никак не находя устойчивого положения и Панкову приходилось постоянно балансировать, чтобы не упасть.

– Отойди! – крикнул он Сэму, которому еле удавалось удержать натиск огромной толпы.

Иван сунул металлический прут между ручкой и дверным куском так, чтобы ее нельзя было открыть. Зароков загнул края прута для большей надежности. Он сделал это с такой легкостью, будто тот был из пластилина.

За дверью слышались рычание, крики, громкие возгласы, но слов разобрать не удалось. На дверь обрушивались все новые и новые удары. Металл медленно поддавался натиску заражённых. По краям дверь погнулась и сквозь щель можно было разглядеть ужасных существ, смыслом жизни для которых стала погоня.

Трое людей отошли на несколько шагов от двери, с опаской глядя по сторонам, ожидая, что новые заражённые залезут по стенам и окажутся на крыше.

– Стреляй, если они вырвутся! Не своди с нее глаз! – сказал Сэм, обращаясь к Кузе, и протянул ему автомат.

Химик взял его и направил на дверь. Он отступил еще на один шаг. Его глаза округлились от страха, а пальцы так крепко сжали автомат, что побелели.

«Господи, зачем я только увязался с ним? – мысленно воскликнул Кузя. – Надо было остаться в отеле. Там тихо и спокойно. А тут еще, чего доброго, и убить могут. Так не хочется умирать, а еще больше не хочу становиться таким же тупым существом. Лучше бы я в аспирантуру пошел учиться, может быть повезло бы и я ехал куда-то подальше от больших город и не видел бы всего этого и тогда…»

Его мысли прервал громкий скрежет. Дверь все-таки не выдержала, и верхняя петля сорвалась. Заражённые кинулись в образовавшийся узкий проход и, толкая и оттаскивая друг друга, каждому хотелось первым добраться до свежего мяса, стали проникать на крышу. Кузя резко дернул курок. Выстрелы показались ему грохотом камней, падающих в глубокое ущелье.

Заражённые отпрянули назад, увидев, как несколько тел упали. Они покатились к краю крыши, оставляя за собой дорожку из черной маслянистой жидкости и, с глухим ударом, падали на землю. Кузю это немного приободрило, и он начал подходить к двери. Парень продолжал стрелять по оставшимся зараженным, которые толпились за дверью, пытаясь укрыться от пуль. Но неожиданно для Кузи патроны закончились. Он кинул пустой магазин на крышу и стал искать в карманах запасной. Он четко помнил, что успел взять два в грузовике, но абсолютно не помнил, в какой карман положил.

Заражённые воспользовались этой заминкой, и один из них вылез на крышу и начал приближаться к парню. Кузя наконец-таки нашел новый магазин, который оказался в левом кармане. Видя, что на него наступают, Химик запаниковал. Дрожащими руками он все никак не мог зарядить автомат.

Заражённый уже замахнулся дубинкой, но в последний момент раздался выстрел. Пуля ударила его в грудь. Зараженный покачнулся, но не упал. Вторая пуля пробила его шею и из артерии тотчас хлынула кровь. Его тело рухнуло на крышу, тварь еле слышно зашипела.

Кузя почувствовал, как его кто-то дернул за воротник, оттаскивая назад. Он обернулся и увидел Панкова, гневно смотрящего на покореженную дверь.

– Никогда не подходил к ним близко! – сквозь зубы сказал он, обращаясь к Химику. – Второй раз я спасать тебя не буду. Давай туда! – И он толкнул парня на противоположную часть крыши.

Иван выстрелил еще несколько раз, и два трупа упали на крышу, оставшиеся отступили, но лишь для того, чтобы дождаться остальных заражённых, которые уже поднимались по лестнице.

На другом конце крыши находился снайперский расчет. Вернее, был раньше. О нем напоминал пустой рюкзак, несколько гильз и обрывки ткани. Кусок веревки был привязан к крыше и уходил вниз. Метра через два веревка обрывалась. Рядом валялись пустые банки, два магазина и обгоревшая каска.

У самого края в крышу было вбито кольцо, в котором был закреплен трос, уходящий на соседнюю крышу. Зароков уже стоял у самого края, осматривая противоположный дом, на который он собрался перелезть.

– Оттуда мы сможем спуститься! – громко сказал он, поворачиваясь к своим спутникам. – Трос тонкий, но должен выдержать!

И он первым взялся за него и повис в воздухе. Металл сразу же впился в ладони, причиняя тупую ноющую боль. Сэм медленно стал продвигаться вперед. Под его весом трос провис и с каждым движением ему становилось все тяжелее. Ветер раскачивал трос и Зарокова, что создавало дополнительные трудности. Иногда порыв ветра был такой сильный, что трос скрипел, угрожая оборваться.

Когда Зароков миновал половину пути, по тросу начал переходить Кузя. Ко всему прочему, у него, как оказалось, была боязнь высоты. Парень задрал голову вверх и смотрел только на трос и свои руки. Его ноги беспорядочно болтались в воздухе, от чего ему становилось еще тяжелее. Химик передвигался очень медленно, крепко вцепившись в металл, от чего он ободрал ладони. От одной только мысли, что, если он сорвется и ему придется падать пять этажей, у него начинала кружиться голова. Но все же какими-то нечеловеческими усилиями ему удавалось подавить это чувство.

Пока двое человек переправлялись по тросу на соседнюю крышу, Панков, стоявший на самом краю, пристально следил за дверью. Из-за нее слышались глухие удары, крики и лязганье.

Заражённые поняли, что сквозь узкую щель их много не пролезет и поэтому они решили избавиться от мешавшей им двери. Они чем-то тяжелым и мощным били в неё. Металл нехотя, но поддавался эту безудержному натиску. За ним скопилась огромная сила, которой было необходимо вырваться на простор.

«М-да, их упорству позавидует любой», подумал Иван, поворачиваясь к тросу и практически закричал:

– Давайте быстрее!

Он с ненавистью посмотрел на Кузю, который еле-еле, со скоростью улитки, двигался по тросу. Зароков уже почти оказался у самого края противоположной крыши. Сзади раздался грохот. Нижняя петля двери не выдержала и сорвалась. Дверь с громким звуком, разнесшимся по всей крыше, упала на покатую поверхность. Хищная толпа хлынула на нее, как бурлящий поток реки из прорвавшейся плотины. Зараженные устремились на край крыши, даже не осмотревшись по сторонам. Они чуяли запах свежего мяса, который стал их единственной целью и сделался их смыслом существования.

Панков выругался и быстро перебрался на трос. В одно мгновение он оказался по меньшей мере в двух метрах от стены. Как раз в эту минуту на краю появилась разъяренная толпа. Они заполонили весь край, громко рыча и протягивая руки к трем людям, беспомощно карабкавшихся к своему спасению.

Один из заражённый отделился от толпы и попытался продолжить погоню, но сорвался с троса, и с диким криком, потонувшим в пустынной улице, разбился о мостовую. Увидев это, Панков несколько приободрился. Зароков уже стоял на соседней крыше и протягивал руку вперед – к нему медленно приближайся Химик, весь побелевший от страха.

По толпе пронеслось какое-то движение, послышался радостный вой и гул. Сквозь нее быстро двигалась темная фигура, отличающаяся от остальных лишь тем, что была немного выше. Двое заражённых, стоявших у самого троса, не удержались и тоже сорвались вниз. На их месте выросла та самая фигура, пробиравшаяся сквозь толпу.

Это был заражённый, в порванном желтом комбинезоне химической защиты. Левого глаза у него не было, вместо него зияла черная дыра. Потемневшее лицо распухло и покрылось сеткой вздутых вен. В руках зараженный сжимал большой топор, красного цвета, взятый из пожарного шкафа.

В эту же секунду ветер усилился. В воздух поднялась туча пыли послышался вой двигателя и свист винта. Над крышами взмыл вертолет, со скелетом акулы по бортам.

– Черт! Мы совсем про него забыли! – закричал Зароков, пытаясь перекричать шум двигателя.

– Что?! – спросил Кузя, мотавши головой, пытаясь избавиться от пыли, которая попала ему в глаза.

– Ползи давай! – рявкнул Панков. – Ты хочешь тут всю жизнь висеть?! Учитывая последние обстоятельства, она будет короткой!

Но Химик не услышал и этого возгласа. Он протянул руку дальше и почувствовал, как его схватила крепкая рука Сэма. Панков обернулся назад и увидел, как заражённый в жёлтом комбинезоне замахнулся топором.

– А ну не смей, мразь! – закричал Иван и попытался вытащить пистолет, но уже было поздно.

Остро отточенное лезвие с невероятной силой обрушилось на трос. Металл с лязганьем лопнул, и Иван полетел вниз. Он со стремительной скоростью влетел в окно третьего этажа. Правым плечом он в дребезги разбил стекло и выбил старую деревянную раму. Острая боль пронзила его ключицу. Панков с глухим ударом упал на пол. Сверху, со стороны улицы, что-то щелкнуло и на мгновение мелькнуло мимо окна. Но Иван этого не услышал и не заметил. Плечо от удара налилось болью, которая никак не хотела уходить. Он попытался подняться, но от одного движения ключицу прорезала новая волна боли.

Но всё-таки Панков перевернулся на спину и ему стало легче. Он пальцами ощупал левую сторону тела, по которой растекалась боль. Футболка была липкая, чем-то пропитанная. Панков приподнял голову и убедился, что это кровь. Тяжело вздохнув, он продолжил искать рану, но крови хотя бы было немного. Чуть выше ключицы он нащупал небольшой осколок. Крепко обхватив его липкими пальцами, Иван одним движением выдернул стекло. На мгновение он ощутил жгущую боль, но как только он избавился от осколка, ему стало легче. Он оставался неподвижным в течении нескольких минут, приходя в себя после падения.

«Когда же этот день уже закончиться? Сначала мне испортили прогулку, затем машину, а затем и вовсе я чуть не расшибся о стену. Окажись я на пол метра ниже и все – осталось бы только кровавое пятно на стене. Нет, на сегодня приключений мне хватит. Надо вставать и выбираться отсюда, а то набегут сейчас эти падальщики, потом не отделаешься».

Но проблемы Ивана только начались. Он поднялся на ноги и принялся искать выход.

Сэм поднял Кузю на крышу с такой легкостью, будто это был пустой мешок. Они быстро скрылись за выступом, в надежде укрыться там от вертолета. Зароков успел заметить, как Панков разбил собой окно, и понял, что он находиться в безопасности по сравнению с тем, в каком положении находился он.

Здоровяк осмотрел крышу, в надежде найти более безопасное убежище или даже лестницу, ведущую вниз. Но ничего этого не было.

Вдруг до его ушей сквозь шум двигателя донеслось громкое шипение. Где-то наверху раздался взрыв. Что-то огромное и, по всей видимости, тяжелое рухнуло на крышу. Раздался треск и часть стены рухнула на мостовую, половина крыши провалилась вниз. Невыносимый лязг металла рвал барабанные перепонки.

Сэм и Кузя выглянули из-за угла. Любопытство взяло вверх над страхом. О таком исходе сложившейся ситуации не мог предположить даже Сэм, и, пожалуй, недоумения у него было больше, чем любопытства.

Сквозь поднимающийся столб дыма они увидели небольшой вертолет, который описывал круг над крышей.

– Это Аня!! – радостно закричал Кузя, вскакивая на ноги и начал размахивать руками.

– Она что, умеет управлять вертолетом? – с изумлением спросил Зароков, внимательно всматриваясь в кабину пилота. Ему всё-таки удалось разглядеть лицо пилота, когда вертолет пролетел совсем близко и действительно, в кресле сидела Аня.

– Я ее несколько лет назад научил летать! – продолжал восторженно кричать Химик.

Аня развернула вертолет и в несколько секунд расстреляла толпу заражённых, продолжавших бестолково стоять на крыше. Некоторые бросились обратно к лестнице, но добежали до нее немногие. Угол крыши покрылся трупами, кровь маленькими ручейками стекала вниз и капала на асфальт и тротуар. Несколько тел разбились о мостовую.

– Ладно, давай найдем Панкова и будем выбираться отсюда, – сказал Сэм.

Они нашли Панкова на улице, сидящем на колесе перевернутого разбитого мотоцикла. Он хмурым взглядом посмотрел на пыльные лица товарищей.

– Долго спускаетесь! – процедил он, вытирая руки о какую-то тряпку. Судя по всему, это был обрывок рубашки.

– Да там всю крышу разворотило, еле спустились! – ответил Зароков и кивнул на тряпку, которая была выпачкана кровью. – Ты ранен?

– Нет, поцарапался, – все тем же тоном отозвался Иван, поднимаясь с колеса и выкидывая тряпку. – Что там у вас произошло? Откуда взялся второй вертолет?

Зароков уже открыл рот, чтобы рассказать всю историю, но Кузя перебил его:

– Это Аня! Она всех нас спасла! Я научил ее летать! – сбивчиво воскликнул Химик.

– А, так вот она куда выскочила. И не всех, а только вас. Я сам себя спас, – ответил на эти возгласы Панков и первым направился обратно во двор, в котором они оставили машины. – Давайте заберем машины и уберемся отсюда.

Двое парней согласились с этим, и вся троица быстро направились во двор.

Глава 12

Зароков нашел Илью в той же положении, в каком оставил, покидая грузовик. За все это время Рязанов даже ни разу не пошевелился. Парень даже не приходил в сознание. Сэм бегло осмотрел его и убедился, что кровь, все-таки остановилась. Он довольно долго проверял пульс, и на какое-то мгновение ему показалось, что его нет, но всё же он почувствовал еле бьющееся сердце.

Зароков быстро выгнал грузовик из двора, стараясь объезжать все колдобины, чтобы как можно меньше потревожить раненого и, выбравшись на дорогу, помчался самым коротким путем к отелю.

Иван ехал за ним, правда не гнал так быстро, как Зароков. Кузя, сидевший на соседнем сиденье, без умолку рассказывал о вертолете. Он тараторил на все лады, как учил Аню управлять вертолётом. Но Панков не слышал ни единого слова. Его заботили мысли о броневике, которые нужно было ремонтировать; вертолет, так неожиданно появившийся в воздухе и чуть не погубивший их; в конце концов четыре джипа, доставившие ему хлопот и подпортившие его машину и нервы.

Иван пришел к выводу, что броня его автомобиля никуда не годится. По его грубой прикидке, нужно увеличить её еще хотя бы на два дюйма, чтобы она смогла выдерживать пули, с которыми он сегодня столкнулся. Но эту броню нужно было еще найти. Это повлекло бы увеличение массы, а, следовательно, чтобы сохранить мобильность и скорость, нужно было увеличить мощность двигателя, что привело бы к дополнительным затратам на топливо, которое с каждым разом было всё труднее доставать.

Так думая и прикидывая, они подъехали к отелю и оказались на подземной парковке. Там их уже ждал Шип. Артем нетерпеливо ходил по бетонному полу, постоянно оглядываясь на въезд. Едва машины появились в его поле зрения, он быстро направился к ним.

Первым из кабины быстро выпрыгнул Сэм. Вдвоем с Шипом они перенесли Рязанова в маленькую комнату, находящуюся на первом этаже.

Теперь, при ярком свете, было видно, что вся одежда Ильи залита кровью. Лицо было мертвенно бледным и каким-то осунувшемся. Сэм и Артём положили раненого на кровать и оставили его на попечение Маши и Оли. Девушки сняли с него окровавленную одежду, водой смыли кровь и перевязали раны.

Первая пуля пробила ему легкое и осталась внутри. Вторая прошла навылет, но очень серьезно повредила печень.

Тем временем, пока Рязанов боролся за свою жизнь, Панков ходил вокруг машины и составлял план работ.

– Во-первых, нужно заменить бронестекло, – говорил он, заложив руки в карманы плаща и мерно расхаживая вдоль кузова. – Во-вторых, появилось несколько лишних пулевых отверстий, особенно сзади, и огромное количество вмятин – все это требуется убрать.

Он говорил с таким видом, будто приехал на автосервис и раздавав указания целой бригаде рабочих, хотя в действительности перед ним был только Химик. Кузя внимательно слушал Панкова, пытаясь придумать, как ему можно помочь. За сегодня он понял, что Иван – парень не промах, и если он будет держаться его, то сможет достаточно долго прожить.

– Кроме того, нужно будет установить два крупнокалиберных пулемета, – все тем же голос продолжал Иван. На какое-то мгновение ему почудилось, что он снова оказался в университете и ведет лекцию. Вся эта прошлая жизнь казалось такой далекой и туманной, такой непохожей на ту, которая шла сейчас, что Панков усомнился в ее существовании. Он подумал, что это всё обрывки какого-то давнего сновидения, неожиданно всплывшие в его памяти.

Он остановился и замолчал, продолжая держать руки в карманах. Иван вспомнил, как накануне они собирались с Сэмом махнуть на выходные в Аргентину. Панков уже как-то ездил туда, и, рассказав о своем пребывании там Зароковым, им тоже очень захотелось поехать. Но они никак не могли собраться – то Оля была завалена работой, то Сэм пропадал по делам и целыми неделями его не было дома.

– Пулеметы можно взять с армейских джипов. – Слова Кузи вихрем ворвались в сознание Панкова и напрочь избавили его от воспоминаний. – По городу много военной техники, думаю, там можно найти все, что нужно.

– Да, – тихо протянул Панков. Он попытался задержать ускользающие картины прошлого, но они стремительно отдалялись и не намеривались возвращаться.

В эту минуту появился Шип. Вид у него был взволнованный.

– Рязанов совсем плох, – сообщил он.

Но Иван, казалось, пропустил эти слова мимо ушей.

– Нужно сзади установить дополнительную бронеплиту, толщиной дюйма три. И чтобы она была цельная, а не клепанная, – сказал он, показывая Артему, в каком она должна быть. Он очертил пальцем в воздухе прямоугольник, и они еще немного посовещались, как лучше ее закрепить.

– Завтра поеду за необходимыми деталями, а ты пока подготовишь ее, – добавил Панков, удаляясь с парковки.

Шип кивнул в знак согласия и направился к грузовику. Он залез в кабину, сел на водительское сиденье и осмотрелся. На полу была лужа крови, которая начала высыхать. Битое стекло усеяло всю приборную панель и часть сиденья. Там, где лежал Илья, сиденье приобрело багровый оттенок – это было не вывести никакими чистящими средствами.

Как раз в это время появился Сэм. Он нес ведро горячей воды и несколько тряпок. Вдвоем с Шипом они принялись оттирать кровь.

***

Панков поднялся на последний этаж. Там располагались номера «люкс». Иван выбрал себе тот самый номер, в котором имел обыкновение останавливаться по приезду в город. Он довольно часто бывал здесь и часть персонала его хорошо запомнила. На лестнице он встретил Аню. Девушка быстро спускалась вниз, держа в руках разводной ключ.

– Почему ты сказала, что умеешь управлять вертолетом? – спросил ее Панков.

– Так ты меня не спрашивал, – резонно ответила девушка. – Где Химик? Мне нужна его помощь, барахлят некоторые приборы.

– Внизу был, на парковке. Если поторопишься, то застанешь его там, – ответил Иван. – Вертолет в порядке?

– Да, практически в полном. Только пыль надо отряхнуть.

– Прекрасно. Ты его на крыше оставила?

– Пока да, но, наверное, лучше стоит подыскать другое место, чтоб он не был так заметен сверху, – предложила девушка, крутя в руках ключ.

– Было бы неплохо, – согласился Панков, вспоминая, что находится рядом с отелем. – Тут недалеко дворик есть, очень тихое и спокойное место, может быть там получиться его лучше спрятать.

– Посмотрим и там решим. А когда наступит твое «потом»? Я не хочу, чтобы меня убили те, кого я не знаю. Кто это были и почему они гнались за нами? – задав этот ворох вопросов, девушка пристально посмотрела на Панкова, в надежде, что тот прямо сейчас ей все расскажет.

Но Иван лишь отмахнулся и продолжил подниматься по лестнице:

– Это длинна история.

– А я никуда и не спешу! – воскликнула Аня, поднимаясь в след за ним.

– Ошибаешься! Ты спешишь к Химику! – многозначительно сказал Панков.

Девушка уже поняла, что Панков не собирается ей сейчас ничего рассказывать, поэтому она развернулась и продолжила спускаться вниз.

Иван поднялся в свой номер. Это было большое помещение, разделенное между собой перегородками. Слева была спальня, где был большой шкаф и мягкая двуспальная кровать, застеленная темно-синей простыню. На стене висела картина, на которой лошади переходили реку вброд. Вода рассыпалась брызгами из-под копыт, а на дне были видны округлые камни. На последней лошади, с видом завоевателя восседал юноша лет двенадцати и раскручивал над головой кнут.

Гостиная по истине была огромной. Две большие сплюснутые люстры с множеством разноцветных лампочек, занимали довольно большую площадь потолка. Длинный широкий диван полукругом огибал ковер. В центре стоял низкий овальный стол с несколькими стульями. У окна, возле торшера, стояли два очень удобных и мягких кресла. На небольших столиках и полках стояли вазы с засохшими цветами и часы. Вся мебель была очень красивой и выглядела невероятно дорогой. Особенное внимание привлекал небольшой шкафчик из резного дерева с разноцветными стеклянными вставками.

С правой стороны, за деревянной перегородкой, промежутки которой были уставлены всякими красивыми безделушка, стоял небольшой квадратный стол и четыре кресла. У окна расположился изящный мини-бар, заполненный несколькими бутылками и сопутствующими вещами: несколько видов бокалов, салфетки, штопор, небольшие тарелочки и блюдо под фрукты. В противоположном углу стояло дерево в объемном горшке – бонсай.

Иван захлопнул дверь и прямиком направился к мини-бару. Он достал стакан, с толстым дном и бутылку коньяка, которую еще вчера приметил. Налив изрядную порцию алкоголя, он одним махом выпил и с шумом поставил стакан на стол.

После этого он направился в гостиную, на ходу снимая плащ. Каждое движение правой рукой отзывалось болью в плече. Иван кинул плащ на спинку стула, расстегнул ремень и пряжки, бросил свое оружие на стол. Ножи тихо лязгнули о металлическую пряжку. После этого Панков вытащил из-под стола небольшую черную сумку и достал из нее металлический ящичек.

В нем лежали бинты, несколько ампул и шприцов, небольшая жестянка, в которых обычно хранят крем или мазь, несколько разных тюбиков и упаковок с таблетками. Иван вытащил жестянку и один тюбик, и направился в ванную комнату.

Практически все пространство ванной комнаты занимала огромная ванна. Её белые стенки были такими чистыми и отполированными, что отражали электрический свет. Иван подошел к раковине, над которой висело зеркало с несколькими лампочками по бокам, и включил воду.

Вода в отеле была, но только холодная. Иван привык умываться в холодной воде и отсутствие горячей его никак не беспокоило. Он смыл с лица и шеи грязь и неизвестно откуда взявшуюся кирпичную крошку. Затем снял грязную футболку с уже почти высохшим пятном крови. Первое, что бросилось в глаза – это большой синяк на все плечо, которое уже начало немного распухать. По телу было множество следов крови, вперемежку с пылью. Панков снял небольшое оранжевое полотенце, которое висело тут же, возле раковины, и намочил его холодной водой.

После этого он принялся отмывать кровь. Засохшая в некоторых местах, она плохо поддавалась холодной воде, но идти и греть ее Панков не хотел. В конечном итоге ему удалось отмыться окончательно. Рана над правой ключицей была небольшая и неглубокая. Иван взял тюбик и выдавил из него нечто похожее на гель, светло серого цвета, и стал намазывать им рану. Гель приятно холодил кожу, и Панков почувствовал, как боль медленно начала отступать. Покончив с этим, Иван открыл жестянку, где была прозрачная мазь. Она имела довольно резкий и немного противный запах. Панков начал втирать её в больное плечо. Помимо запаха, на ощупь мазь была просто отвратительна. По крайней мере, так казалось самому Ивану.

Гель и мазь были особого состава и ускоряли заживление ран. Зароков узнал про них еще до катастрофы и даже пытался купить несколько штук, но у него ничего не вышло. Компания заполучила препараты уже после всех событий, на одном из военных складов, где они взяли оружие.