Дорога Благих Намерений

Иван с силой вдавил в пол педаль тормоза, попутно соображая, что делать дальше. Машинально он посмотрел в боковое зеркало и увидел, как со стороны Воскресенской набережной на мост въехали еще два точно таких же бронеавтомобиля.  Они остановились, чуть повернув в стороны, таким образом заблокировав путь назад. Машины впереди тоже остановились, перекрыв проезд. Учитывая, что на мосту была уйма брошенного транспорта, который всячески мешал проехать и приходилось постоянно маневрировать, прорваться сквозь броневики было задачей не из легких.

– Это твои друзья? – спросил Кузя, смотря на остановившиеся машины.

– Нет, но они очень хотят подружиться! – ответил Панков, быстро придумывая план дальнейших действий. Панков моментально понял, что это за броневики и зачем они тут появились.

Но что тут можно было сделать? С двух сторон вода, а впереди и сзади брошенные машины, которые не позволят набрать нужную скорость, чтобы прорваться сквозь них. Иван понимал, что чем больше он бездействовал, тем быстрее захлопывается ловушка, в которую они так глупо попали.

Прошло около минуты. Кузя то и дело поворачивал голову, но машины позади все так же стояли. Наконец, приняв решение, один джип, тот, что был впереди, начал движение. Панков следил, как машина объезжает оставленный на мосту транспорт и довольно быстро приближается к ним. Кузя, не отрывая взгляда смотрел на джип, еще, от силы, минута и он окажется рядом. Он понимал, что встреча с этими людьми не принесет ничего хорошего, ведь хорошие люди не будут загонять тебя в ловушку. Парень искал какой-то выход, чтобы предложить его Панкову, но в голову ничего, как назло, не лезло.

– Так что мы будем делать? – спросила Аня, ерзая на сиденье. У нее было предчувствие, что сейчас случиться нечто плохое.

– Пристегиваться! – воскликнул Панков, вдавливая педаль газа в пол, до самого упора. Эта высказывание прозвучало довольно странно, пока Аня и Кузя не сообразили, что броневик Ивана был без ремней безопасности.

Панков объехал машину, стоявшую перед ним и вырулил на относительно свободную полосу моста и начал набирать скорость. Броневики, стоявшие сзади, тоже двинулись вперед. Джип, который ехал Ивану навстречу, попытался перерезать ему путь, но Панков ловко вывернул руль и на несколько сантиметров разминулся с черным автомобилем. Иван круто повернул, объезжая большой фургон, но несколько не рассчитал и зацепил легковую машину справа. Машина покатилась вперед, стукнувшись в бампер другой, но Панков этого даже не заметил. Он даже не почувствовал, что броневик что-то задел. Панков продолжал давить на газ. Его взгляд был направлен вперед. Он искал четвертый джип, который пропал из поля зрения, когда он объезжал фургон. Черный джип где-то затаился и не желал показываться.

– Вань, они догоняют! – воскликнула Аня, которая пересела в конец броневика и следила за дорогой сквозь толстое бронестекло.

Она увидела, как из-за фургона, выехали три джипа и приближались к ним. Один из них врезался в небольшую машину, стоящую практически поперек дороги – скорее всего ее хозяин пытался развернуться и выехать, но у него ничего не вышло. Джип смял ей весь багажник и половину кузова в гармошку. Легковой автомобиль развернуло, и он передом врезался в крыло кабриолета. Черный джип даже не потерял скорости. Лишь только одна царапина виднелась на капоте, свидетельствовавшая о недавнем столкновении. Панков посмотрел в боковые зеркала, в которых отражались пулеметы бронемашин. Да, медленно, но они приближались. Эти бронемашины обладали большей маневренностью, чем машина Панкова. Да и по размеру они были не такими длинными, что давало им преимущество в передвижении по улицам города.

– Осторожно! – закричал Кузя, вытянув леву руку вперед.

Правой он крепко держался за ручку двери. Парень указывал на джип, который показался из-за экскурсионного автобуса. До него оставалось метров десять. Он не быстро выехал из-за него и стал боков, перекрывая дорогу. С громким скрежетом броневик Ивана влетел в борт машины. Автомобиль тряхнуло и Кузя, отвлекшийся назад, ударился плечом о дверь. Мощный кенгурятник глубоко промял обе двери. С диким скрежетом, резавшим слух, джип протащило по асфальту, его колеса бессильно прокручивались на месте, оставляя черные следы на дороге. Водитель понял свою ошибку и пытался как-то исправить положение, но у него ничего не получалось. Двигатель броневика был куда мощнее, и джип несло все дальше. Он то и дело натыкался на другие машины и кузов все больше покрывался вмятинами. Протащив таким образом джип метром тридцать, Панков оставил его в покое. К тому же ему удалось миновать мост и надо было выбирать новый маршрут.

Иван решил поехать прямо. Решение было сомнительным, но взвешивать все «за» и «против» было некогда. Кузя хотел ему возразить и посоветовать повернуть направо, но не успел.

Черные джипы не отставали от них. Они быстро гнали, маневрируя между машинами. Аня увидела, как за пулеметами двух броневиков, которые ехали первыми, появились стрелки. Через секунду раздались выстрелы. Пулемёты загрохотали со страшной силой. Пули вспахивали асфальт, как песок. Они пробивали машины, стоящие на дороге и терялись в стенах домов. В боковых зеркалах не было видно ничего, кроме ярких вспышек. Пули застучали по задней двери броневика, оставляя на ней вмятины. Стекло покрылось сотней мелких трещин и сделалось похожей на паутину.

Аня отпрянула от задней двери, и пригнувшись пересела вперед.

– Ну и какой у тебя план? Нас сейчас сметут! – воскликнула она.

Панков резко завернул на улицу Комсомола. Пули защелкали по борту, и Иван почувствовал, как машину слегка повело.

– Я думаю! – ответил он, следя за боковыми зеркалами. В них только что вновь появились машины, повернувшие в след за ним.

Пулемет загрохотал снова. Панков заметил, что теперь за ним гнались только два автомобиля. Остальные куда-то исчезли.

Иван нажал кнопку, находившуюся с права от руля. Рядом выдвинулась небольшая панель, на которой было несколько рычагов.

– Как только я скажу – дергая крайний правый рычаг! – громко воскликнул он, стараясь перекричать звук ударов.

Аня не успела ему ответить. Заднее стекло не выдержало, треснуло, а затем разлетелось на множество осколков. Пулеметный грохот ворвался внутрь машины, словно ураган. Казалось, что, почувствовав свою мощь, пулемет заработал с удвоенной силой.

Но вместо того, чтобы прибавить газ, Иван наоборот стал сбрасывать скорость. Они только что миновали Финляндский вокзал, где особенно трудно было проехать. Броневик прокладывал себе дорогу. «Кенгурятник» сминал машины, как жестяные банки. На асфальт сыпались стекла, разбитые фары, куски пластика и металла. Пули со страшным грохотом разбивались о броневик. Вся его задняя часть была покрыта вмятинами. Джип подъезжал все ближе, не переставая вести огонь.

– Панков, что ты творишь?! Ты же убьешь нас! – закричал Кузя, с ужасом оглядываясь назад.

– Спокойно! У меня все под контролем! – заверил его Иван, не отрываясь от бокового зеркала.

Расстояние между броневиками сокращалось. Аня то и дело оглядывалась назад, на разбитое окно. Она чувствовала, что задняя дверь вот-вот сдастся под натиском пуль и свинец разорвет ее как бумагу. Расстояние оставалось метров десять или девять и тут Панков, продолжая следить за черным броневиком, закричал:

– Давай!

Аня потянула рычаг на себя. Сзади что-то щелкнуло. Послышал звон. На асфальт выкались четыре толстые цепи и стали разматываться. Каждое ее звено было увешано острыми шипами. Цепи нырнули под днище джипа и через секунду раздался хлопок – шипы вонзились в передние колеса и покрышки лопнули. Машину качнуло и слегка развернуло. Ее ударило об автобус и сильно тряхнуло. Стрелок не смог удержать равновесии и его выкинуло вперед, прямо под колеса автомобиля, где его жизненный путь был окончен.

– Попался! – мрачно воскликнул Иван, продолжая давить на газ.

Двигатель отозвался ему громким ревем и броневик снова рванулся вперёд. Водитель джипа, попавший в эту ловушку, пытался выбраться из нее. Он выкручивал руль вправо и влево, но все было тщетно. Шипы крепко держали колеса машины. Он вдавил педаль тормоза, в надежде, что это поможет. Раздался визг тормозных колодок, задние покрышки задымились белым дымом, но и это никак не помогло.

Броневик тащил за собой автомобиль, словно легкую игрушечную машинку. Джип то и дело налетал на автомобили, выскакивал на тротуар и бился о стены домов. За короткий промежуток времени он весь покрылся бесчисленными царапинами и вмятинами.

Панков теперь гнал довольно быстро, под громкий скрежет и звуки ударов он выехал к Арсенальной улице. Иван выкрутил руль в лево и лихо вошел в поворот. От этого маневра джип перевернулся, смял низкий забор и влетел в стену дома. Раздался грохот. Часть стены обвалилась и обломки полетели на бронеавтомобиль. На асфальт посыпалось стекло.

Иван тут же повернул направо, на Кондратьевский проспект. Передние колеса черной бронемашины не выдержали рывка и оторвались. По дорожному покрытию зазвенели болты и заскрежетали диски колес.

– Ну как? По-моему, это весьма недурно! – воскликнул Иван, удовлетворенно посмотрел назад.

Но ответить ему никто не успел. Сзади что-то просвистело, через мгновение звук пронесся прямо над крышей. Что-то белое угодило под машину, стоявшую от броневика метрах в семи впереди. Раздался взрыв. Автомобиль загорелся, его подбросило в воздух, и он рухнул на дорогу, преградив путь броневику.

– Где-то твой план несовершенен! – язвительно сказала Аня, прильнув к боковому стеклу и стараясь что-то разглядеть через него.

Иван выехал на трамвайные пути, так как по ним ехать было легче всего. Сзади, из-за поворота, который он только что миновал, выехали две новых бронемашины. Джипы ехали быстро и за пулеметами были видны стрелки. Аня все не отрывалась от окна. С правой стороны тянулся высокий кирпичный забор, с колючей проволокой наверху. Кое-где в нем были проломы. За забором тянулось большое красное здание. По всей видимости, это был какой-то завод или предприятие. Все трое оказались здесь впервые и не имели ни малейшего представления об этом здании.

Когда они проезжали мимо очередного пролома, Аня закричала:

– Стой! Мне надо выйти!

– Тебя что, укачало? – недовольно спросил Иван, не сбавляя скорость.

– Да стой же ты! – вновь крикнула девушка. – Я кое-что нашла!

Ничего не понимая, Панков резко затормозил. Бронемашина остановилась напротив серых решетчатых ворот, на которых была видна синяя табличка с надписью: «Стой! Предъяви пропуск в открытом виде!».

– Объясни, что ты делаешь?! – Панков уже начал злиться. Он увидел, как джипы уже приближаются. Еще несколько секунд и они будут здесь.

– Нет времени! Всё потом! – крикнула Аня, выпрыгивая из машины. – Меня не ждите! – вновь крикнула она, будучи уже у забора.

Не предъявив никакого пропуска, она быстро перелезла через ограду и направилась в сторону последнего разлома, который минуту назад ей так приглянулся.

Через мгновение на броневик снова обрушился шквал свинца. Два пулемета обстреливали его уже с двух сторон. Черный джип уже заехал с левой стороны и практически поравнялся с броневиком.

Панков выругался, вдавил педаль газа в пол и резко дернул руль влево. Броневик врезался в правый борт джипа, оставив на нем глубокую вмятину. Удар получился сильный и джип отбросило влево, где он врезался в стоящий на тротуаре автомобиль.

Броневик рванулся дальше, приближаясь к пересечению с улицей Ватутина. Возле самого перекрестка на них из-за трамвая выехал грузовик с крытым кузовом.

Панков без труда узнал «Урал». Это был один из трех грузовиков, на которых они приехали в город. За рулем сидел Рязанов. Он так крепко сжимал руль, что его пальцы побелели. Справа сидел Сэм.

– А вот и подкрепление! – воскликнул Иван. – Мы теперь не одни!

По «Уралу» защелкали пули и на капоте уже появилось несколько лишних отверстий. Иван успел заметить, как Зароков всем корпусом высунулся в окно, держа в руках ручной гранатомёт.

Ракета с шипением сорвалась и устремилась к своей цели. Она попала точно под бронеавтомобиль, который был уже совсем рядом. Его подбросило вверх и, пролетев в воздухе несколько метров, он рухнул на тротуар. Джип дважды перевернуло, он смял легкий забор и врезался в дерево, которое с треском упало на дорогу. Еще через несколько секунд бронеавтомобиль загорелся.

– В десятку! – крикнул Сэм, возвращаясь обратно в кабину.

Грузовик развернулся и выехал на перекресток. Броневик Ивана стоял на трамвайных путях. «Урал» подъехал к нему с правой стороны.

– Как экскурсия? Нравиться? – задал вопрос Сэм, спрыгивая на землю.

– Я в восторге! – ответил Панков, никак не реагируя на подкол Зарокова. Он не стал выходить из машины, лишь только открыл дверь.

– А где твоя рация? Ира не могла с тобой связаться, да и мы тоже. Она еще на подъезде к мосту эти джипы засекла, но все попытки связаться с тобой оказались тщеты. Ну я и подумал, что тебе помощь не помешает, – довольно рассказал Сэм.

Он обошел грузовик вокруг и остановился возле капота, осматривая повреждения. Пули прошли навылет, почти нигде не задев двигатель. Это обстоятельство еще больше обрадовало Сэма.

– Я бы и сам смог справиться, – ответил ему Панков. Он был уверен, что помощь Зарокова была ни к чему, хотя еще несколько минут назад ему казалось, что броня машины не выдержит.

Он посмотрел в салон, на полу которого лежало несколько осколков. Среди них он увидел обломки рации.

– Рация разбилась. Упала, когда я протаранил джип, – высказал он в слух свое предположение.

– А где оставшиеся две машины? – спросил Кузя. Он тоже открыл дверь и смотрел назад, словно ожидая их появления именно оттуда.

– А черт его знает, видимо отстали, – ответил ему Иван, осматривая перекресток.

Повернуть направо было невозможно. Дорогу к набережной преграждало заграждение, состоящее из толстых бетонных блоков, высотой около метра. Они тянулись в два ряда через всю проезжую часть. Посередине был прикреплен большой кусок белой ткани, на которой была надпись: «Въезд запрещен». Подтверждал эти слова разбитый микроавтобус, стоявший возле самого заграждения. Видимо водитель попытался штурмом взять преграду, но его попытки оказались тщетны.

Вдруг послышался гул. Звук все усиливался и становился громче. Зарокову показалось, что он идет сверху, но, подняв голову вверх, он ничего не увидел, кроме синего неба и нескольких белых облаков.

– Смотрите! – громкой воскликнул Рязанов, указывая на крышу дома.

Там показался вертолет. Он был довольно большой, но маневренный. На черном борту был изображен скелет акулы, что придавало вертолету жуткий вид. Он медленно миновал крышу, описал круг по перекрестку, как бы присматриваясь к автомобилям и завис в воздухе.

Рязанов весь вжался в водительское кресло, лоб покрылся холодным потом. Он явно боялся.

– Это наше? – Спросил Илья. Парень убрал правую руку с руля и вынул из подплечной кобуры пистолет. Оружие в руке успокоило парня. Он несколько расслабился, и левая рука уже не так сильно сжимала руль.

– Нет. У нас и вертолета нет! – ответил Сэм, не сводя глаз с воздушной машины, которая все так же висела в воздухе. – Что делать будем?

Последний вопрос относился к Панкову. Он что-то хотел ответить и даже открыл для этого рот, но не успел. Пулеметная очередь прорезала воздух, устремляясь к грузовику. Пули защелкали по капоту, вгрызаясь в металл, как голодный дикий зверь в кусок мяса. Лобовое стекло треснуло, пули вспарывали сиденье.

Илья поднял пистолет, стремясь поразить из него вертолет, но через мгновение он почувствовал острую боль в груди. Через секунду раскаленная игла пронзила ему живот, прожигая органы. Он хотел закричать, но вместо этого горлом пошла кровь. Он как-то неловко завалился на руль. Правая рука все так же продолжала сжимать пистолет и уже почти безжизненно болталась у рычага переключения передач.

С шипением сорвалась ракета и устремилась вниз. Облако пыли поднялось в воздух, во все стороны полетели куски асфальта, щебень и земля.

Вертолет полетел вперед, снова описывая круг по перекрестку. Сэм рванулся к грузовику. Он вскочил на переднее сиденье и одним движение толкнул Рязанова на соседнее сиденье. Тот свалился на него, глухо застонав.

Броневик Ивана миновал трамвайные пути и выехал на улицу Ватутина. Но дальнейший путь преграждали обломки зданий. Довольно большой кусок стены лежал на тротуаре. Кирпич был окрашен чем-то красным, очень похожим на высохшую кровь. Как-то человек оказался не в том месте и не в то время и этот обломок окончил его жизненный путь.

Ругая и проклиная обстоятельства этого крушения, Иван включил заднюю передачу и выехал обратно на перекресток. Он лихо развернул броневик и направился по единственному оставшемуся пути – по Кондратьевскому проспекту.

Бронемашина мчалась позади «Урала», Иван старался прикрыть его от пуль. Это получалось с переменным успехом, так как пули стучали по крыше броневика и по кузову «Урала».

Сзади снова что-то взорвалось, но ни Кузя, ни Иван не обратили на это никакого внимания.

Зарокову было тяжело маневрировать на дороге. Большой, тяжелый, тугой грузовик не был предназначен для гонок в таких условиях, и Сэм то и дело зацеплял стоящие машины. Он увидел, как впереди на него движутся два черных джипа. У одного был оторван бампер, у второго – помят капот. Стрелки начали вести огонь. Лобовое стекло лопнуло и осколки засыпали приборную панель. Особо крупный кусок стекла порезал Сэму руку.

Расстояние межу ними быстро сокращалось. Зароков быстро осмотрелся по сторонам, пытаясь найти хоть какую-то лазейку. С левой стороны он увидел арку, ведущую во двор. Въезд не был завален мусором и машин рядом не было. Грузовик без особых проблем должен был туда заехать. Сэм резко выкрутил руль влево и «Урал» влетел в проезд на полной скорости. Рядом что-то взорвалось. В воздух поднялись камни. Фонарный столб упал на тротуар, обрывая остатки проводов. Трамвайные рельсы вывернуло наверх, и Панков еле успел повернуть вправо, чтобы не налететь на них.

Арка оказалась заперта. Грузовик снес железные ворота, как картонную коробку и влетел во двор. Вертолет пролетел мимо. Он начал набирать высоту и разворачиваться, чтобы вновь настигнуть свою добычу. Внутри двор выглядел довольно чисто. На разросшихся газонах кое-где пробивались цветы. Высокие деревья создавали своими кронами большую тень и во дворе было несколько прохладнее, чем на улице.

Но любоваться этим живописным пейзажем было некогда. Следом за грузовиком в арку влетел броневик, в щепки разбив лавочку, стоящую у самого края дома. Через несколько секунд во двор въехали один за другим два джипа. Их двери открылись и из них появились люди в черной униформе. Их головы покрывали береты. Мелькали бронежилеты и автоматы. У каждого на поясе был пистолет и нож.

– Сиди тихо! – рявкнул Сэм, выпрыгивая из кабины. Но Илья его не услышал, он уже был без сознания.

Сэм успел взять автомат. Разгрузки на нем не было, но магазины с патронами были распределены по карманам. Иван тоже выскочил из броневика, понимая, что осаду в нем ему не выдержать. Он потащил за собой Химика, который пытался сказать, что лучше остаться в машине.

Завязался рукопашный бой. Панков сразу же налетел на первого кого увидел, подпрыгнул и ударил ногой в висок. Сэм уже кому-то успел свернуть шею. Кузя прикладом автомата отбивался от двух нападавших. В руках одного из солдат мелькнул пистолет, Панков быстро выхвалит свой огромный нож и в одно мгновение отрубил кисть. Раздался крик и пистолет упал на землю. Иван ринулся на следующего. Сэм отбивался уже от трех, наседавших на него бойцов, раскидывая их мощными ударами в стороны. Ивана с ног с бил какой-то здоровяк и начал его душить. Коленом он придавил ему руку и Ивану пришлось выпустить нож. Панков напрягся и ему удалось на мгновение ослабить хватку нападавшего, он извернулся и ударом ноги в позвоночник скинул своего врага с себя. Не теряя времени Иван поднял свой нож и перерезал горло своей жертве. Темно красная кровь сразу залила землю вокруг. Рана была глубокая и тянулась от уха до уха. Казалось, что надави на нож сильнее, Иван отрезал бы ему голову.

– Какие же крепки ублюдки! – воскликнул он. – Ты еще долго? – спросил он Сэма, который расправлялся с последним солдатом. Со сломанным позвонком последний рухнул на землю.

– Уже закончил! – ответил он.

Но снова землю под ногами прорезала пулеметная очередь. Вертолет набрал высоту и уже снова охотился за своими жертвами.

– Бегом в подъезд! – закричал Сэм.

– Подъезд у тебя в Москве! А тут – парадная! – Панков убрал нож за пояс.

Все трое ринулись к входной двери и быстро взбежали на третий этаж, прижались к стене. По кирпичу били пули, сыпалось стекло, слышался звон разбивающихся окон.

– А ты молодец! – сказал Иван, хлопнув Кузю по плечу. – Еще парочка таких стычек и станешь настоящим убийцей!

Но неожиданно на лестнице появилось несколько заражённых. Они вышли из квартиры выше и начали спускаться вниз. Слышался звон металла. Заражённые спустились на третий этаж, где, вжавшись в стену, были трое людей.

Заражённый идущий первым, ринулся на них. Он сжимал в руке полицейскую дубинку, обмотанную велосипедной цепью. Его грязная одежда была выпачкана засохшими пятнами крови.

Иван сделал шаг назад, выхватывая револьвер.

– Стоять! – рявкнул Панков.

Заражённый уже замахнулся, но, увидев пистолет, опустил почерневшую худую руку. Его желтые глаза остановились на револьвере, который был направлен ему в грудь. Он перевел взгляд на Панкова, а затем на Кузю и зашипел. Сэм вскинул автомат, готовый в любой момент выстрелить.

– Знаешь, что такое разрывные пули? – спросил Иван, следя взглядом за дубинкой. – От тебя останется лишь пара зубов! Мы совсем не хотим связываться с вами! Дай нам пройти или я закончу твое жалкое существование! – грозно воскликнул Панков.

Заражённый отступил на несколько шагов, но дубинку не опустил. Остальные толпились чуть дальше, не решаясь подойти ближе. У каждого в руках были куски арматуры или доски.

Панков медленно пошел вдоль стенки, следя за почерневшими, полусгнившими тела, которые еще несколько лет назад были обычными люди. Вот этот, самый крайний, с арматурой в руках, наверняка в прошлом работал в какой-то компании. Некогда белая рубашка, сделалась почти чёрной. Пиджак отсутствовал, но на кармане был виден обрывок бейджа. На левой руке был золотой браслет с разбитыми часами, весь исцарапанный. Рваные, черные, замасленные брюки висели на двух подтяжках. Обуви не было никакой. Черные крючковатые пальцы на ногах больше походили на когти какой-то доисторической птицы.

Они уже поднялись на первую ступеньку лестницы. Заражённые обступили их, не желая отпускать своих жертв, но пятились назад от вида револьвера и автомата. Несчастный Кузя чуть-ли не падал в обморок. Он весь трясся от страха и если бы не стена, за которую он держался, то точно бы упал. Он впервые видел заражённых так близко.

– Мясо!!! – прорычал зараженный с дубинкой, и попытался схватить Химика, но Панков вовремя направил на него револьвер.

Желтая, на вид ядовитая, слюна проступила сквозь черные зубы зараженного.

– Сырое мясо вредно! Попробуй вегетарианскую пищу! – сказал Иван и ударил его ногой в грудь.

Зараженный упал, пытаясь дотянуться дубинкой до Панкова, но не смог. Он зарычал и что-то прохрипел. Его голос походил на скрежет ржавых несмазанных петлей, а слова были практически неразличимы.

Остальные кинулись на трех парней. Иван поднял левую руку, закрывая голову от доски. Сырое дерево обрушилось на его плечо.

«Такой огромной силой не мог обладать человек. – Подумал Иван, ощущая сильную боль в плече. – Она была подвластна только заражённым. Как будто в противовес того, что они больше не люди и никогда не смогу вновь ими стать, они получили огромную физическую силу. Но они не осознавали всю свою мощь, ибо имели лишь первобытные инстинкты и единственное, что двигало ими – чувство голода. Если бы у них была хоть небольшая часть того разума, которым они обладали, будучи людьми, то перестали бы прятаться и нападать из-за угла. Заражённые отказались бы от дубинок, арматур и палок, ибо их жилистые руки и крепкие пальцы были намного опаснее. Но, к своему горю, они не осознавали этого, а значит у людей появлялись маленькие шансы на выживание».

Сэм выпустил очередь из автомата и трое зараженных упали на лестницу. По ступенькам стала растекаться тягучая, темная, почти черная, жидкость. Она больше походила на отработанное машинное масло, чем на кровь.

Панков выстрелил в заражённого, который уже замахнулся доской для второго удара. Пуля попала ему в грудь. Стены окрасились темной жидкость, которая когда-то была кровью. Куски почерневшей кожи упали на пол. Доска исчезла в лестничном пролете, упав где-то на первом этаже. Судя по звуку при падении, она треснула.