Судьбы. Трилогия

Занятый неразрешённым вопросом Андрей машинально шагнул к бюро и, обмакнувший перо в чернила, размашисто начертал на бумаге немногословную надпись.

– Спасибо, дружище! – с признательностью вручил он кузену судьбоносное послание.

На пороге спешно оставленной Мишелем комнаты снова возник дворецкий князя.

– Ваше сиятельство благоволят сойти в столовую к обеду?

– Что так рано? – удивился Андрей нарушению издавна установленного в доме распорядка.

– Ввиду неурочного отъезда Дмитрий Андреевич ныне не завтракали, – охотно пояснил ему слуга, – засим, вернувшись, пожелали отобедать раньше обычного.

– Я тотчас спущусь, – пробормотал Андрей.

За столом царило напряжённое молчание. Облачённый в вицмундир Дмитрий Андреевич, в каждом взгляде и движении мастерски сохраняя невозмутимое спокойствие, трапезничал, нарочно игнорируя желание старшего сына заговорить с ним о чём-то важном. Пепельные глаза Алексея, заинтригованного происходящим, с интересом наблюдали украдкой за увлёкшим его бессловесным поединком.

Удручённый манкированием отца, Андрей нехотя съел несколько ложек супа и, не притронувшись к иным блюдам, понуро ожидал окончания обеда. Лицо Алексея, без труда определившего победителя, исказила ухмылка удовлетворения отчаянием его заклятого соперника.

Угадавший желание хозяина дома, вышколенный лакей немедленно отодвинул его стул. Поднявшийся князь степенно шагнул к двери.

– Отец! – остановил его возглас обессиленного натиском чувств Андрея. – Мы должны объясниться.

Князь соблаговолил обернуться, к удовольствию Алексея, смерил смиренно ожидавшего его милости просителя взглядом и снисходительно кивнул:

– Прошу в мой кабинет.

– Отец! – нетерпеливо заговорил Андрей снова, когда оба оказались в соседней с библиотекой комнате. – Презрительной холодностью вы истязаете мою вывернутую наизнанку душу.

– По-твоему, – иронично дрогнула бровь vis-à-vis, – у моей уязвлённой твоим проступком души нет на то права?

– Повторюсь: я безмерно виноват перед вами, – не играл откровенный Андрей желанное чужой волей раскаяние. – Поверьте, – искал он былого отцовского взгляда, – я понимаю, какую боль опрометчиво причинил вашему мудрому сердцу, нашедшему в себе силы несмотря ни на что понять и простить легкомысленную молодость. Знаю наверняка: его беззаветной любви я обязан счастливым разрешением моего конфликта с Ланским, – прикован признательный взгляд Андрея к лицу смущённого отца, разоблачённого проницательным сыном в участии в его незавидном жребии. – Не отказывайте же мне теперь в своём великодушии! – горячо взывал Андрей к всё-таки тронутому его пылким самобичеванием отцу. – Позвольте изболевшемуся чувством вины перед вами сердцу заплатить сполна сыновний долг. Я согласен принять любую справедливо назначенную вами епитимью.

– Ты так уверен в себе? – пронзает испытывающий взгляд князя просителя. – Изволь, – неожиданно скоро соглашается Дмитрий Андреевич исполнить его желание. – С тем чтобы навсегда предотвратить возможные посягательства молвы на незапятнанную репутацию нашего древнего имени, мои новые треволнения на сей счёт, ты женишься, – громом среди ясного неба грянул приговор, – на сосватанной мною девушке.

Андрей обмер, блуждая взглядом по бесстрастному лицу судьи, хладнокровно ожидавшего последних перед примерной казнью слов сына. Запёкшимся устам, замершему в спёртой груди сердцу недостаёт самого малого – глотка воскресившего бы их воздуха.

– Пощадите! – умоляют они. – Такая цена благоденствия вашей души – непомерное бремя для моего вдребезги разбитого сердца! – из последних сил взывает сын к чувствам отца.

– Ты женишься, – повторяет тот, непоколебимый в своём решении, умерщвляя тлеющую надежду на помилование, – не позже, чем через месяц, вступишь в брак с облюбованной мною невестой. В противном случае, – предупреждает князь бунт, назревший в сыновней душе, возмущённой насилием, – я изменю завещание в пользу единственного достойного моего имени наследника – Алексея.

– Вот как? – серые губы удручённого ультиматумом сына тронула жалкая усмешка. – Стало быть, образ жизни эдакого пай-мальчика щепетильному в вопросах фамильной чести papa кажется безукоризненным? – едко вопрошает его исполненный сарказма голос. – Соблазн усомниться в непорочности ловко скрывающего истинное «я» лицемера не посмел постучать в ослеплённое отеческой любовью сердце.

– Твоими устами говорит вражда с братом, – возразил сыну чуткий к его обиде Дмитрий Андреевич, – в причину коей вы оба так и не сочли нужным меня посвятить.

– Она недостойна вашего слуха, – с неподдельной заботой в голосе оставил отца в неведении Андрей. – Забудем о моём предубеждении к брату, – спешил сменить наболевшую тему. – Что ждёт меня, закоснелого грешника, – подтрунил над своей личиной обряженный в неё князь, – если я откажусь сдержать своё слово и понести ваше изощрённое покарание?

– Приличествующая титулу пожизненная рента, – ответил ему нарочито сдержанный голос отца.

Отворотившись к окну, чтобы укрыть мятежный взгляд, Андрей о чём-то размышлял.

– Вы считаете своё требование справедливым? – задал он вопрос украдкой наблюдавшему за ним князю.

– Лишь оно способно послужить тебе уроком, – в который раз сдержан отцовский порыв пожалеть сына.

На голову разбитый доводом, Андрей зажмурился, тяжело перевёл дыхание.

– Вы слывёте поборником справедливости, – с надсадой выдавил он вновь. – Неужто такое мнение лицемерного света – всего лишь лесть высокому титулу? – будоражил Андрей и так неспокойную совесть отца. – В намерении обуздать мои пороки вы презрели благородство и великодушие, возжелав соединить нерушимыми узами двух чужих, не подозревающих друг о друге людей, пренебрегая их сердечными привязанностями и обязательствами.

– Насколько мне известно, – возразил искусно скрывший восхищение всплеском чувств сына князь, – вы оба свободны от каких-либо обязательств.

– А что вообще вам о нас известно? – лишь подлила масла в огонь негодования Андрея уверенность отца. – Что вы знаете о наших желаниях и мечтах? По какому праву вы смеете перекраивать на свой манер жизни других? Я отказываюсь усыплять бдительность фамильной чести противным образом жизни, прозябанием с навязанной вами благонравной женой, блюдущей ханжеские законы закоснелого в предрассудках света. Я хочу быть вместе с любимой и любящей женщиной, – отчаянно отстаивал право выбора Андрей, – а не с купленной вами на ярмарке невест бездушной куклой!

– Ты зря хулишь мой выбор, – не сдавал своих позиций отец, – в предвзятом безразличии даже не поинтересовавшись именем суженой, которая, заверяю, само совершенство.

– Возможно, – усмехнулся ему переведший дух Андрей, – однако ни её ласкающее лишь ваш слух имя, ни её очевидные прелести и достоинства не взывают к моим чувствам, – он поклонился оставшемуся не у дел отцу, дав понять, что его решение окончательное и бесповоротное, и направился вон из комнаты. – Погодите-ка, – вдруг осенённый предположением молодой князь остановился в шаге от своей триумфальной арки глаза в глаза с уязвлённым этим демаршем противником, занятым сейчас одной мыслью: какое оружие способно одолеть строптивца. – Девушка, о которой столько говорено, вольна в поступках? – задан смутивший совесть Дмитрия Андреевича вопрос. – Моя скандальная кандидатура на роль мужа – её выбор, или и уготованной мне в жены бедняжке предъявлен ультиматум?

– Порой сама жизнь заставляет нас платить по чужим счетам, – опустив глаза, оставил сына без определённого ответа тронутый его беспокойством об участи девушки князь.

– Чем же прочимая мне в супруги эдакая, с ваших слов, умница-красавица прогневила жребий, понуждающий её к браку с поделом наказанным за грехи негодяем? – воскресло возмущение взвинченного вопиющим произволом Андрея.

– Союз с тобою стал бы для неё благоволением судьбы, –улыбнувшись своим мыслям, оправдал князь свой вердикт.

– Отвергнутую мной, вы лишите её покровительства? –просил исчерпывающего ответа Андрей.

– Если, изрядно взвесивший все за и против, ты всё же откажешься повести её под венец, – ухватился воспрянувший духом князь за способную в любой миг оборваться путеводную нить к сердцу сына, – я найду другой способ устроить её судьбу, однако у тебя другого случая остаться в моём завещании уже не будет, – выразительно глянул он на Андрея.

– Это последнее, что меня тревожит, – пробормотал тот, и, оставивший отца без внятного ответа, презревший правила хорошего тона, покинул кабинет.

Опередивший его на пару шагов, от двери к лестнице отступил одолеваемый важной для него мыслью Алексей.

Глава 6

Ещё через час послеобеденную тишину в доме нарушил задребезжавший в холле колокольчик. Дворецкий склонился перед снова шагнувшим на порог Мишелем Шаховским, не мешкая, проводил гостя в кабинет хозяина дома.

– Наконец-то, – торопливо покинул своё кресло, очевидно, заждавшийся племянника Дмитрий Андреевич.

– Всё благополучно разрешилось, – предупредил вопрос дяди Мишель. – Я имел честь лично вручить Ланскому записку Андрея. Оба удовлетворены. Дуэли не будет.

– Слава богу! – облегчённо выдохнул князь.

– И мудрому содействию вашего сиятельства, – напомнил посвящённый в обстоятельства Мишель. – В будущем я стану во всём следовать вашему примеру, – отдал он должное сердцу дяди, способному на самозабвенную родительскую любовь, –стараясь быть таким же хорошим отцом своему ребёнку.

– Прости, мой мальчик, – спохватился досадующий на себя Дмитрий Андреевич. – Обременённый хлопотами, я до сих пор не нашёл времени разделить с тобой радость, дарованную важной в жизни каждого мужчины новостью о ниспосланном тебе счастье скорого отцовства.

– Оставив вчера ваш дом с осаждённой тревогой душой, я был сам не свой от избытка нагрянувших в сердце чувств, услышавший от взволнованной Наташи грандиозное известие. Подумать только, скоро у меня появится наследник!

– Поздравляю! – обнял племянника князь. – Убеждён, наделённый богатой душой и добродетелями, ты вырастишь достойного преемника. А меня не сподобил господь покойной старостью с чувством выполненного отцовского долга.

– Досадный инцидент в прошлом, – заглянул в потухшие его глаза угадавший смысл иносказания Мишель. – Давешний случай послужит Андрею уроком, благодатные плоды которого скоро избавят вас от беспочвенных упрёков предвзятой к вам совести в худом наставничестве, – увещевал он удручённого дядю, – и подадут повод гордиться сыном.

– Ступай к нему, – тепло усмехнулся тщетно врачующий себя наедине этой же мыслью Дмитрий Андреевич. – Он, верно, не меньше моего ждёт тебя с отрадным известием.

В нетерпеливом желании поведать добрые новости другу- отшельнику, опередив доклад камердинера, Мишель вошёл в комнату кузена. Подавленный взгляд обернувшегося к нему от окна Андрея занялся робким огоньком надежды.

– Всё закончилось, – услышал заложник обстоятельств главное и, благодарный, облегчённо кивнул в ответ.

– Кругом виноват, – выговорил он с чувством неловкости перед кузеном. – Вот и тебе давешний праздник испортил, – поднял покаянный взгляд на Мишеля.

– Я рад, что смог быть тебе полезен, – успокоивший его совесть Мишель, последовав радушному жесту, устроился в кресле у камина.

Вошедший с позволения хозяина комнаты слуга, угождая известной здесь привычке гостя, подал последнему набитую трубку. Тот закурил в деликатном ожидании.

– Ума не приложу, – заговорил Андрей, – какие же доводы убедили Ланского принести мне извинения.

– Твой отец умеет найти нужные слова, – ещё раз отдал должное дипломатичности дяди Мишель.

– Да уж, – с горечью усмехнулся Андрей. – Дорого же мне обойдётся этот его урок словесности.

– Нынче князь категоричен?

– Моя публичная казнь уже предопределена им, – смотрит сквозь него vis-à-vis. – Имя Андрея Шаховского, опорочившего титул и фамильную честь, будет вычеркнуто из завещания, – нарочито торжественно объявил он.

Обескураженный невероятным в свете беседы с дядей решением, Мишель потерялся с мыслями и словами.

– И ничего нельзя изменить? – спрашивает наконец он о возможном компромиссе.

– Отчего же? Найдено верное средство повернуть всё вспять, – иронизирует Андрей над предложенным выбором.

– За чем же дело стало? – в поисках панацеи от беды не слышит Мишель его язвительных ноток.

– Я должен жениться, – само надорванное сердце полным боли голосом выговаривает роковые слова.

– Кто она? – не удержался ошеломлённый собеседник от нового вопроса.

– Не знаю, – нервно пожал плечами безразличный к этому Андрей. – На что мне её имя, родословная, рядная запись, если сердцем я подле иной женщины, однажды и навсегда ставшей для него единственной?

– Ты сказал об этом отцу?

– Нет, – исполнен безнадёжности голос. – Что проку-то? – вопрошает он не то кузена, не то самого себя. – Ярый поборник фамильной чести, отец не позволит наследнику связать судьбу с изгоем общества, дочкой государева преступника.

– Тогда зачем бередить сердце несбыточной мечтой? – деликатно коснулся раны Мишель. – Все сроки вышли. Отпусти прошлое. Коль вам не суждено быть вместе, смирись.

– Мишель! – зажёгся подозрением взгляд брата. – Я даже представить не хочу, что ты в сговоре с моим отцом.

– Такое предположение я счёл бы бесчестьем, – Мишель с достоинством выпрямился. – Я был и остаюсь твоим другом.

– Прости меня! – не медлил Андрей с раскаянием. – Я сам не свой нынче.

– Пустое, – произнёс снисходительный к его состоянию товарищ. – Ты всё решил? – осторожно вернулся он к предмету прерванной беседы.

– Я не женюсь на навязанной мне невесте, – глянула на него исподлобья прежняя сила духа верного себе брата.

– Отступишься от своей доли наследства?

– Пусть так, но торговать душой не стану, – категорично заявил устоявший перед искушениями Андрей. – Я не смогу жить с нелюбимой женщиной.

– Так живёт большинство семей, – напомнил кузен.

– Притворяться? – осадила его довод горькая ирония. – Я не хочу такой жизни! – отверг Андрей прочимое ему будущее.

– А если невеста-инкогнито, чьей судьбой, должно быть, неспроста проникся твой отец, всё же достойна места в твоей жизни, в твоём сердце? – точно невзначай вернулся Мишель к щекотливому вопросу. – Почему ты не хочешь позволить ему, уже изношенному одиночеством, забыться в новых хлопотах: чутком внимании и тёплой заботе о суженой, в почитании её добродетелей, в щедром исполнении женских желаний? Зачем ты отвергаешь исцелившее бы тебя средство – окрыляющую сердце уверенность в том, что ты нужен кому-то, что ты тот единственный, кому по плечу, повернув всё вспять, сделать чью-то жизнь счастливой?

– А моё счастье? – воспалёнными глазами кузена смотрит на Мишеля отчаяние. – Оно обречено?

– Что если самоотверженная жертва во имя посланной тебе судьбой суженой и есть твоё счастье? – голосом товарища поверяет Андрея надежда.

Глава 7

– Я исполню вашу волю, – несколькими минутами позже ответил Андрей безмолвному ожиданию в глазах отца, спешно поднявшегося навстречу шагнувшему на порог кабинета сыну, после разговора с кузеном изжившему последние колебания.

– Я сейчас, как никогда, счастлив: ты с честью выдержал выпавшее тебе испытание, мой мальчик, – прежними милыми сердцу отеческими нотками впервые за этот долгий день откликнулся голос Дмитрия Андреевича. – Беспрецедентный урок сослужил службу нам обоим: ты сделал выбор, я же увидел тебя способным на благородный поступок. Ради взывающей к её судьбе женщины ты принял достойное настоящего мужчины решение, о котором не пожалеешь, – увещевал умудрённый жизнью отец отрешённые глаза и чувства сына. – Оковы, показавшиеся взбунтовавшейся душе непомерным бременем, обернутся сердечными узами с единственной перед богом и людьми женщиной.

– Вот только предложить ей я могу лишь свою руку, но не сердце, – горько усмехнулся Андрей. – Оно, – продолжал он с трудом, – раненное другой женщиной, истёкшее за несколько месяцев кровью, мертво и не воскреснет.

– Время всё расставит по местам, – загадочно улыбнулся Дмитрий Андреевич.

– Когда вы намерены представить нас друг другу? – нашёл в себе силы заговорить о главном собеседник.

– Завтра же быть сговору.

– В котором часу подадут экипаж? – смущённый такой спешкой, уточнил Андрей.

– Я поеду один, – в ещё большее замешательство привёл его неожиданный ответ. – Ты же отправишься в свой замок. Я счёл удачным пригласить твою суженую погостить там перед венчанием, – пояснил князь изумлённому решением сыну. – Вдали от взглядов судачащей толпы ты можешь изрядно узнать будущую супругу. Бьюсь об заклад, моей protégé найдётся, чем снискать твоё расположение. Засим, адресовав ей несколько строк приветливого приглашения, скачи готовить холостяцкую обитель к приезду высокочтимой гостьи. Уже в понедельник та предстанет пред твои очи, – завершил довольный затеей князь.

– Девушка приедет без провожатых? – недоумённо глянул на него Андрей.

– Ты прав, – спохватился князь, – негоже девице в пути без спутника. Я поручу её Алексею.

– Нет! – категорично прервал его сын. – Его участия в моей жизни я не приемлю.

– Кто же ещё? – растерянно смотрел на него князь.

– Поеду просить об этой любезности Мишеля, – уже мягче ответил Андрей.

– Ему и так давеча досталось по твоей милости, – качнул укоризненно головой князь.

– Мишель – мой настоящий брат и друг, – горячо возразил Андрей пеняющему ему отцу. – Убеждён, он с готовностью и удовольствием откликнется на просьбу. В конце концов, своим решением я обязан именно ему, – усмехнулся Андрей.

– Будь по-твоему, – кивнул ему вынужденный согласиться князь.

Глава 8

Отслуживший воскресную заутреню, благословив сына, снаряжённого в дорогу, князь Дмитрий Андреевич Шаховской отправился с судьбоносным визитом. Запряжённая шестёркой лошадей карета держала путь на Васильевский остров.

Миновавшая Меншиковский дворец, проследовавшая по Кадетской линии, она остановилась у непритязательного дома. Впечатлённый именем гостя дворецкий с подобострастным приветствием проводил того в скромную гостиную и доложил о сановном посетителе.

Навстречу тому живо поднялись две дамы – хозяйка дома и давешняя его просительница. Первая, польщённая нежданно оказанной её дому честью, засуетилась, расточая любезности гостю, вторая же, чересчур взволнованная визитом князя в её столичное пристанище, замирая сердцем, ждала объяснений.

Учтиво поклонившийся хозяйке, последовав радушному жесту, Дмитрий Андреевич устроился в кресле и принял из рук расторопного слуги чашку кофе.

– Сударыни, – с удовольствием сделав глоток, обратился князь к застывшим в ожидании женщинам, – не смея более держать вас в неведении, я намерен изложить цель визита. Давеча я пообещал вам, – глянул он на челобитчицу, – устроить будущее племянницы. Способ найден, и я здесь, дабы обсудить его с вами, – объявил князь оживившейся женщине.

Поднявшаяся с места деликатная хозяйка удалилась.

– Итак, к делу, – заговорил вельможа с оставшейся с ним tête-à-tête женщиной. – Я хочу знать, какими полномочиями в вершении судьбы княжны Елецкой вы располагаете.

– У смертного одра её матери я связала себя словом позаботиться о сироте, – не мешкала с ответом женщина.

– Но возможности исполнить обещание лишены?

– Увы. Уповая на ваше великодушие, – она заискивающе глянула на собеседника, – я чаяла выхлопотать хотя бы толику отписанного в казну состояния князя Елецкого на содержание его дочери.

– Боюсь, в этом я бессилен вам помочь, – разочаровал женщину удручённый услышанным Дмитрий Андреевич, – ибо ходатайствовать об этом вправе только назначенный стряпчим опекун вашей племянницы или её супруг.

– Кто дерзнёт взять в жёны опальную бесприданницу? – не скрывала досады возмущённая ущемляющим её интересы законом просительница князя.

– Именно о достойной партии для княжны я и намерен говорить с вами, – урезонил её вельможа.

– Я вся внимание, ваше сиятельство, – проронила сбитая с толку, подозревающая подвох, прикованная недоверчивым взглядом к собеседнику женщина, пытаясь понять: смеётся ли тот над ней или, архисерьёзный, готов разрешить её задачу.

– Вам, верно, известно, что я воспитал двоих сыновей, – с непроницаемым выражением лица произнёс князь.

– Двоих обладателей добродетелей, которым нет числа, – дерзнула прервать его женщина, – вознаградивших сторицей труд мудро наставляющего их отца, упрочивших незыблемую честь древнего имени.

Князь поморщился, раздражённый откровенной лестью.

– Покровительствующая мне судьба благословила меня достойными наследниками, – всё же продолжил он. – Андрею двадцать четыре, – внимающая ему барыня силилась угадать причину экскурса в княжескую летопись. – Самое время ему утешить мою старость, продолжив наш род, устроив семейный очаг. Уверен, вдохновлённому незыблемыми добродетелями его избранницы сыну откроется новый смысл жизни.

– Избранницу вашего сына ждёт счастливое будущее, – ответила ему распалённая зависть слушательницы.

– Будущее, о коем вы усердно ратовали, – едва слышала оцепеневшая в невероятном предположении собеседница, – которое я ей давеча обещал.

– Ваше сиятельство желает, – переведя дыхание, не смея принять за чистую монету услышанное, бормотала женщина, – чтоб женой вашего сына, наследника древнего имени стала…

– Княжна Ольга Елецкая, – разрешив сомнения, закончил фразу князь, – пример незаурядного образования, воспитания, средоточие добродетелей, верх совершенства, – перечислил он аргументы своего выбора.

– Ваше сиятельство позабыли главное, – воззвала к нему воскресшая досада vis-à-vis на непреодолимое, по её мнению, препятствие благим намерениям князя. – Имя и титул княжны обесчещены преступлением её отца.

– Не причастная к деяниям павшего жертвой дворцовых козней отца, в моих глазах княжна чиста, – возразил князь. – Если понадобится, я сумею убедить любого в безупречности её репутации, – безапелляционно завершил он.

– Благородство вашего сиятельства безмерно, – спрятав за раболепным поклоном взгляд, занявшийся предвкушением сулящей жирный куш сделки, дрожащим от переполняющих чувств голосом выговорила женщина.

– Не обо мне речь, – напомнил ей о предмете разговора князь. – Решите: готовы ли вы выполнить обязательство перед княжной, благословив её на брак с моим сыном.

– Смею ли я противиться желанию вашего сиятельства невероятно щедрой пропозицией составить счастье сироты? – залебезило перед вельможей её поспешное согласие.

– А девушку спросить вам и в голову не пришло, – осадил женщину язвительный голос уже утомлённого её пафосными словоизлияниями князя.

– Ваше сиятельство желает слышать слова благодарности за оказанную ей честь из уст самой княжны? – недоумевала о причине его недовольства женщина.

– Скромный в намерении могущественного вельможи и просто чуткого человека преобразить жизнь тронувшей меня за живое беззащитной девушки, я не ищу её благодарности, – возразил Дмитрий Андреевич. – А вот любо ли ей найденное мною средство устроить её будущее, хочу знать непременно, ибо чинить вопреки её воле – противно моей совести.

– Как пожелает ваше сиятельство. Я распоряжусь тотчас пригласить сюда племянницу.

Глава 9

Несколько минут спустя дверь снова распахнулась перед смущённой девушкой. Князь поднялся ей навстречу, коснулся поцелуем дрогнувшей от давно запретной для неё любезности руки, усадил в соседнее кресло.

– Я хотел бы говорить с княжной tête-à-tête, – остановил он намеренную вновь сесть женщину.

– Как вам будет угодно, – поклонилась та, вынужденная подчиниться, и, красноречиво глянув на девушку, удалилась.

– Дитя моё, – обернулся князь к смиренно ожидающей его объяснений vis-à-vis, – я приехал исполнить данное давеча обещание. Одно ваше слово – и до сих предвзятая к вам судьба распахнёт перед вами врата в прежнюю жизнь.

– Моя жизнь никогда не будет прежней, – обронили серые девичьи уста укор сулящему несбыточное вельможе.

– Суровый жребий согласен искупить свою вину перед вами, – возразил им князь, – воскресив былое благоденствие, отрядив в вашу жизнь любящего, верного вам душой и телом спутника, готового на всё ради единственно вашего счастья.

– Ваше сиятельство смеётся надо мной, – попеняла ему опустившая воспалённые от навернувшихся слёз глаза, вновь сникшая девушка. – Кто окажется способным на этот подвиг во имя презренного светом изгоя?

– Мой сын, – стынет её дыхание, – от чьего имени я прошу вашей руки.

Понуждаемая крепко, но ласково сжавшим её пальцы князем, ошеломлённая девушка медленно подняла отмеченное лихорадочным румянцем лицо и с разъятрённым скепсисом глянула в бесхитростные глаза собеседника.