Охотник на Магов 3. Ренегат

Глава 3. Шанс

– Будь осторожнее, – напутствовал Альдред.

– Я сама осторожность.

Он первым зашёл. Та – за ним. Они переступали через трупы, раскиданные повсюду. В полумраке еле-еле отличали своих от чужих, почти не останавливаясь.

Половицы то стучали, то скрипели. Флэй навострил уши. Никого, кроме них, не слыхать. Это успокаивало. Стал двигаться смелее.

– Есть смысл сразу пройти в кабинет Модрича, – намекала Марго.

– Можно.

Направились на самый верх донжона. За собой оставляли следы побоища. Альдред так и не понял, держали тут оборону, либо инквизиторов застали врасплох.

Подозревал, что, если чародеи хлынули в Крепость, Радован заперся у себя в надежде переждать резню.

Время брало своё. Давно Верховный не выходил на спецоперации сам. И как в старой шутке, пришла война, а он – уставший. Вряд ли они обнаружат его живым.

Мертвецы валялись прямо на ступенях. Некоторые отсутствовали: кто-то падал сверху, проламывая их.

Перешагнули тел пять, пока не упёрлись в кабинет.

Флэй потянул дверь за ручку.

«Не поддаётся».

То ли заело, то ли подпёрли.

Передал Мезар факел, а сам отпрянул и ударил ногой. Дверь сразу слетела с петель. Но не рухнула плашмя, а упала наискось.

Он попытался отодвинуть её, посмотреть, что там. Давалось нелегко. Приложил усилие и перевернул.

В ужасе отпрянул сразу.

К ней гвоздями прибили тело без головы. Срез небрежный, будто неумелыми руками ножовкой пилили.

Альдред прикинул комплекцию тела, вспоминая…

Ласло! Только ему может принадлежать иссушенное дурманом тело.

К запахам смерти примешался другой, сладковатый. Дым от психоактивных трав.

«Ну и ну. Подох накуренным?»

– Где его голова?.. – озадачилась Марго.

– Чего не знаю, того не знаю. Раз отрезали, значит, была нужна.

– И зачем?

– Показать, что корпус лишился командования?

Он отошел от трупа, облюбованного мухами.

В пользу выводов говорил и второй, сидевший за столом. По стулу растекся Модрич. Никто, кроме.

Халат, кольчугу и грудину разъело кислотой. Кровь уже не текла. Голова отсутствовала. Срезали по кадык.

– Мерзость.

– Его тоже убили. Что теперь будет? – гадала Марго.

– Бардак.

Чародеи опустились до варварства. И не без причины.

Гибель Верховного никак не сказалась на Флэе. Видел Модрича всего несколько раз. Они не стали близкими людьми.

Вопрос о том, кто теперь заправляет отделом, оставался открытым. Непонятным было и то, где головы.

– Давай осмотрим бумаги. Может, чуть яснее все станет, – предложила Марго.

– Хорошо.

Ликвидатор принял факел. Прошёлся вдоль стен, зажигая свет.

Нечего бояться. Если бы маги остались в Круге, уже бы напали.

Закончив со светочами, Альдред прислонил меч к стене.

– Так намного лучше.

Он повернулся к Модричу.

Рука коснулась плеча. Мягко столкнул труп и сел сам. Радован плюхнулся глухо. Застрельщица перерывала картотеки. Флэй осматривал бумаги, заляпанные кровью.

Увидев его бестактность, девушка покачала головой. Но ничего не сказала. В гробу видала Инквизицию.

Альдред взял деревянный планшет, к которому Верховный приклеил несколько обрывков. Из Дюжины Столпов.

«Явно за авторством брата Джироламо. Переиздание свежее. 791-ый, что ли, год эры шести Лун. Поглядим…»

Полумрак раздражал глаза. Но Альдред читал.

Стих 14:2 – Первая Луна явила лик во всей красе. Серебро далёких звёзд пало в Океан, что покрывал весь мир, не знавший свет в ночи. Поднялись горы тогда из-под воды.

Стих 17:9 – Тысячи тысячелетий крошили камень, ровняя будущую сушу. А после – мир узрел Вторую. И заалели небеса. Кипела, пузырясь, вода. Тряслась земля. Горы же рвало – всё от огня, искавшего из глубины дорогу. Всё стихло, но не сразу.

Стих 20:5 – Остыли лавовые реки. Осел и пепел. В грязи ютились те, кому обратно в Океан заказана дорога. Ослепших глаз коснулся свет зелёный. Животворящая Луна, по счёту уже третья. И обернулась почвой суша, вбирая небывалую весну. Первые цветы пообещали скорые плоды. Но ждать было дано не всем. Познала Смерть земля, знала какой её вода.

Стих 22:3 – Долго кровью с перегноем питались плодоносящие края. Затем Четвёртая пришла, едва ли на дары щедра. Солнца заход сменял рассвет, сгоняя тьму в земную твердь. Вместо дождя чуть позже выли вьюги. Живые раньше холода не знали, и редко голод с жаждою встречали. Но наконец-то Сила Уму и Гласности дорогу уступила.

Стих 24:1 – Немало пало, себе места не найдя. Другие – век свой доживали. Под четырьмя лунами вняла природа новый, вечный ход вещей. Были и те, кто с ним мириться не желал. Кто мыслит наперёд, и говорит словами. Из глины под ногами оные воздвигли города, и те росли, точно грибы после дождя. А в свете бронзы Первые – свой окончательный закат встречали. И если выжили, то стали дикарями.

Стих 30:4 – За четырьмя в свой час и Пятая явилась. А вместе с ней пришли и боги. Откуда – кто бы знал, зато зачем – известно всем. Мир Равновесия не знал всё также, однако его уже пронизывали Чары. От бога господину, рабу – от господина.

Стих 34:9 – И снова рост, и снова благодать. К земле припал народ голодный, чуть отстранившись от охоты. Так из деревень поднялись племена, а из племён – народы. Но чтобы царства появились, потребовались годы – десятилетия, если не сотни.

Стих 39:4 – Мерилом жизни стало злато. Боги ушли довольные, их облик закатали в мрамор. Царю царь волк, и лишь железо копий всех рассудит. Их было много, стала пара. Времён немало миновало, теперь встречалось только два: сегодня – мир, завтра – война. Венец не каждый мог примерить, кому свезло – любил потратить да скорее выпить, а после – хоть потоп. Тянулось так из года в год. И отступало солнце, и наступал на пятки ему мрак.

Стих 40:3 – Луна Шестая мир таким застала. Зима вернулась и крепчала, а всё вокруг – перемешалось. Жар и Хлад. Кровь и Чары. Жизнь и Смерть. Свет и Тьма. Былых империй след простыл. А в груде мраморного щебня кто признает бога? Так где же те, что «варвары» зовутся? Кто на чужих истории останках свои ваяет королевства – и зачем? Земной разлад был, есть и будет. Одно лишь благо – высится над ним мирской Порядок. Ведь если кто пришёл, отсюда не уйдёт так просто. Смерть не сменяет Жизнь, но Жизнь сменяет Смерть.

Стих 49:3 – Впредь Тьма и Свет бок о бок правят, со снисхождением поглядывая вниз. Хоть не завидуют живые мёртвым, мёртвым есть, за что жизнь свою любить. Пока одних волнуют бренные вопросы, вторые ищут неусыпно себе судьбу иную.

Стих 50:2 – И время не из лучших нынче, но этот век – великолепный век. Чего представить мог не каждый, настал вконец-то Равновесный Мир.

Стих 60:1 – Но будет ли это всегда? Того не знают даже Свет и Тьма. Ведь из космических глубин, вставая в ряд с другими, темная Луна – Седьмая – скрежещет зубьями своими…

– Да уж.

– Что-то нашёл? – осведомилась Марго.

– Просто стихи.

– Верховный не отличался религиозностью.

– Именно. Так что их он собирал из иных соображений.

– Каких?

– Мне кажется, Инквизиция с опаской глядела в будущее. Из-за Седьмой Луны.

– Они оказались не готовы.

– Так по-другому быть и не могло.

Зачем-то Модрич собрал стихи, которые чётко отражали состояние мира с приходом каждой Луны. Так, как это видел гармонизм. У Пантеона и прочих конфессий имелись иные взгляды на создание мира.

Главную книгу Запада Флэй читал. От корки до корки. Но запоминать – не запомнил. Казалось лишним. Другое дело, Кайя. Читая стихи, она могла гораздо больше рассказать, какой смысл вкладывал Верховный.

Оставалось неясным, знала Инквизиция о Параде Лун, либо Модрич вспомнил о планшете перед смертью.

Кто знает.

Астрономы-то не способны рассчитать расстояние, которое Седьмая Луна преодолевала до Осфена. А теперь она с ним навсегда.

И, намекал стратилат, пройдёт время, прежде чем Запад прочувствует все перемены, что сулит новый спутник.

Флэй убрал вырезки, взял следующий документ. Страница, небрежно вырванная из книги.

В углу карандашом оставили заметку…

«Из религиозного памфлета Георгия Ларданского. «Апокалипсис Сегодня?» Местный чудик, стоит полагать…»

Скандальное название, чтобы точно привлечь внимание Церкви. Либо автор сошёл с ума, многовато рефлексируя о вере.

Немудрено. Запад в преддверии Седьмой узнал немало пророков Судного Дня.

– Что ж, безумец добился своего.

«…Братья и сестры в Равновесии! Пока вы продолжаете заносить серебришко в храмы, жадный свинорылый священник отпустит ваши грехи, так и быть. Хоть рукоблудие поневоле в целибате. Но сам не откажет себе в удовольствии вкусить потного тела падшей бабы в переулке, нажраться мяса и упиться вином вусмерть.

И пока вы промываете уши мочой, которую поп в наглую спрыснул вам, Судный День, которого мы так боялись, уже наступил. И никакой Седьмой Луны не надо!

Я был там, где ни один праздный житель Полуострова ни за что бы не омыл ног. И я скажу вам вот что: Апокалипсис уже здесь. От него не спасётся никто!

Вы ждали, что Ларданы заблюют огнём наш земной рай? Что песиголовцы с Востока или с Севера наплодят щенят от ваших драгоценных жёнушек, вас будут выгуливать на поводке, а деток засаливать, как прошутто?..

Или, может, что земная твердь разверзнется, являя Западу рожи Падших Ангелов из Серости?

Нет! Всё прозаичнее. И скоро Вы сами убедитесь в моих словах. Но будет поздно.

Святая Инквизиция – это злые силы. Хвосты, рога, копыта, вилы.

Они сожгут меня на костре. Заклеймят еретиком, ибо бездарны в слепой любви к бессмысленному насилию и мракобесию. Моя совесть перед Светом и Тьмой чиста. Противоположности примут меня в свои объятия прежде, чем весь этот грешной материк отправится кормить чертей. Я со скорбью погляжу на вас из райских кущ и с сожалением прошепчу: «А я предупреждал…»

Из-за Давазских гор в Восточном Осфене грядёт незримое войско. А во главе его – Зло. Присное и первозданное, чьё имя кануло в веках. Ещё тогда, когда язычники насиловали ваших прапрабабок. А храмы божкам – строили руками ваших прапрадедов. Это войско захлестнёт вас, не успеете и оглянуться! И в миг осознания вы станете его частью! Вопреки вашей воле вы заставите Свет и Тьму отвернуться от вас! И останется Серость – лишь она одна!

Это ли самое худшее? Как знать! Моя душа уходит в пятки, пока я пишу эти строки. Ибо мне открылась ужасающая истина… Мы привыкли считать, будто Пантеон – шутка, оправдание тирании магов. Но Они есть! Боги жаждут. Они вернутся. Их будущие тела уже бродят среди нас. А кто-то даже не покидал Мир Живых. Кто вам об этом расскажет, если не я?

По Равновесному Миру бродит полутруп, который видел само зарождение земли. Это Бог, знающий куда больше, чем кто-либо из живших когда-либо. И он ищет! Ищет таких же, как и он, разбросанных по всему свету.

Но надежда лишь недавно разогрела его небьющееся сердце. Ибо даже Дьяволы во плоти услышали его зов. Его собратья уже среди людей. Они скрываются. Их скрывают.

Вы можете спутать их с магами или одержимыми, либо же вовсе не заметить. Но они куда могущественнее своих потомков.

Щелчок пальцем – и вас сотрёт с лица земли. Вам и не снилась их мощь. Но вы познаете её. Обязательно.

В самый непроглядный час, когда даже глаза Противоположностей закроются на миг. Свет и Тьма узрят лишь выжженную почву, где больше нет места Его детям…»

Параноидальный опус горе-мессии. Альдред не подозревал, что расшифровка памфлета ещё предстанет перед ним. Если прозреет.

На глаза попалась полустёртая пометка на полях. Обращались к Верховному.

«Его уже взяли, Радован. Просто проголосуй на Совете за казнь этого дегенерата!»

Корявый, истеричный почерк. До кучи – крепкое словцо.

Жермен Буассар собственной персоной.

Флэй призадумался над строками.

Актей был архонтом в Рамхиде, лежавшей по обе стороны как раз тех гор.

На Город напали маги. Но едва ли это незримое воинство. Кусочек мозаики выпадал. Все же, связь между памфлетом и явью есть.

– И в чем он не прав? – озадачился Альдред.

– О чём ты?

– Да вот… очередное обещание конца света.

– Ты считаешь, на сей раз это правда?

– Если так, то мы по макушку в дерьме.

– Не обязательно. Главное уйти подальше от эпицентра.

Интересно, остался ли Актей в Каземате? Шестое чувство подсказывало, что нет. Тем более нет, если именно он – инициатор чародейского восстания.

Флэй откашлялся. Поглядел на Марго. Та стояла спиной, перерывая картотеку. Хотел спросить, что происходит. Но мысли не о том были. Оглядел её с ног до головы, начал дальше копаться в бумагах.

Вдруг на глаза попалась папка, подписанная «Цимская Поставка». Датировка свежая. Флэй без зазрения совести раскрыл её. Выложил документы, перебирал, пока не наткнулся на письмо…

– Персональное оружие для Модрича?

Весточка полугодовалой давности. Зачем Верховный оставил её здесь, загадка.

«Ваше Высокопреосвященство,

Цех Арриго Астарди с замершим сердцем дарит Вам самую передовую военную разработку в память о славных днях, когда Вы блюли службу на передовой в борьбе с Хаосом.

Смею заверить Вас: это произведёт переворот в Арсенале Святой Инквизиции. Даже больший, чем произвели наши чудотворцы два месяца назад.

Речь идёт об экспериментальном образце. Должно быть, сейчас Вы рассматриваете его. И не понимаете, что это. Мы назвали оружие «дискарма».

Как можете видеть, оно напоминает якорь. По факту – двулезвийная боевая коса. Клинок нанизан горизонтально, очертанием напоминая месяц рогами вниз.

Обратите внимание на лезвия. Соблюдайте осторожность! Это не астардиум, который принят на вооружение Церковью. Не антимагический, привычный инквизиторский сплав. Всё с точностью наоборот.

Свет и Тьма услышали наши мольбы о защите перед лицом угроз из Серости и с Востока. Папе Цимскому явилось видение о крови первого Пророка, что разливается в каменной толще Альдских Гор близ Априлано.

Мы не преминули возможностью отправить туда экспедицию. Десять лет раскопок не прошли даром.

Увы, «кровь Пророка» успела застыть и обратиться рудой. Такой, как эта, гармонисты от Полуострова до Священной империи Луров никогда не видывали.

В чём её особенность, спросите Вы. И мы ответим: всем известно, что придуманная маэстро Астарди сталь способна блокировать и отталкивать магию. Этот металл (даже не сплав!) – напротив, при всей твёрдости крайне отзывчив к чарам.

Жаль, достопочтенный господин Арриго не дожил до наших дней…

Его Святейшество Папа Гиларий III одобрил наше решение. Мы назвали металл химеритом, дабы подчеркнуть удачу Церкви в его обнаружении. До того сама идея казалась утопичной.

Грядут тёмные времена, брат Радован. И в Вечном Городе все об этом говорят.

Заверяю. Ни отступники, ни песиголовцы, ни сам Пантеон не приблизят Судный День, если мы снабдим подобным оружием всю воинскую рать Равновесия.

Вопрос времени.

С позволения Голоса Мидала чудотворцы зарядили дискарму духом гемоманта, приговорённого к смертной казни с последующим препарированием и изъятием эфирной базы (в том числе ярёмная вена и сердце).

Доселе не доводилось работать с тёмной ветвью магии в данном направлении.

Из этого следует, что Вам достался особый, исключительный экземпляр. Нечто большее, чем оружие, разящее одним из четырёх Элементов.

Дискрама не просто способна взмахом разрубить тушу подвешенной коровы. Она вытягивает и впитывает из существа всю кровь, силу которой отдает носителю (в зависимости от степени ранения и статуса жертвы, соответственно).

Коснувшись апостата единожды, рано или поздно оружие добьёт его, будьте уверены. И даже прикасаться лишний раз не придётся.

Работает это и в обратную сторону. Дискармой вы можете ранить и себя, задействовать силу собственной крови. Но будьте осторожны – используйте с умом, когда точно уверены, что сумеете восполнить алчность химерита. И останетесь живы.

Одно условие – вложите в древко пузырёк вашей собственной крови. Дискарма должна знать, кто её хозяин.

Кроме того, о подпитке кровавого металла не беспокойтесь: в отличие от многих других образцов аккумуляция зависит от числа ликвидированных, объема поглощенной крови. Древко также выполнено из химерита.

Спешу заверить, это особенность именно вашего экземпляра. В дальнейшем мы постараемся внедрить органическое оснащение оружия. Сопряженные с выплавкой руды исследования показали, что не только драконьи скелеты являются эффективным накопителем эфира.

Впредь считайте это мифом. Любые свежие останки реликтов, криптидов и пришельцев из Серости при должной обработке и уходе могут справиться с требуемыми функциями.

Говоря к слову, химеритовое древко, хоть и цельное, прекрасно сбалансировано и легко в обращении.

С Вашей сноровкой оружие послужит естественным дополнением Вас.

Таким образом, Вы являетесь единственным обладателем самодостаточного, проверенного, надёжного и наиболее современного оружия данного типа. От лица всех кудесников смиренно прошу Вас оценить его по достоинству.

От брата к брату,

Архимаг Курцио ди Джойо

Цимская Школа Чудотворств»

Альдред убрал письмо. Вздохнул и облизнул губы.

«Очевидно, Модрич не успел воспользоваться дискармой, что бы это ни было. Понять бы, где оно. Описание… интригующее. Я должен его заполучить. Никакие цесты и рядом не лежали! С «Якорем» даже я буду попросту непобедим…»

Загоревшись, тут же потух. На плечо легла рука Марго.

Флэй обернулся. Она вручила ещё бумаги.

– Что это?

Поглядел на неё со значением.

– Наши билеты в лучшую жизнь. Сколько мы успели заработать, столько и получим. Когда выберемся из Города.

Тот осёкся.

– Выберемся? Из Города? Ты что…

– Этот корабль тонет, Альдред. И либо мы его покидаем, либо идём ко дну вместе с ним, – увещевала Марго, мягко поглаживая его по плечу. – Сколько трупов тут, в Крепости? А сколько их в Круге?

Флэй опустил глаза. Речи напоминали шёпот змея-искусителя.

– Я этого не хочу. И я не хочу такой судьбы тебе. Пойми. У тебя в руках всё, что нужно: никто и не заметит, что подписи липовые. Дело плёвое. Ты только ответь мне, Альдред, и ответь прямо… Ты со мной?

Надо сделать выбор. Здесь и сейчас.

Готов ли он отказаться от поимки Актея ради будущего, ради свободы?

Остановит ли пожар, охватывающий Равновесный Мир, или будет смотреть, как тот горит?

Предаст ли идеалы Инквизиции, бросит ли «Гидру» на произвол судьбы?

Выдержит ли все проклятия усопших?

Ответ очевиден.

– Я с тобой.

Марго улыбнулась.

Он лукавил. Врал девушке, врал себе.

Для него бумаги – не больше, чем отступные, если всё пойдёт прахом. Прямо из Крепости они не сбегут. Нужен удобный момент. А когда он будет?

Поэтому обещание далось так легко. Действительно ли исполнит его Флэй – дело десятое.

С гибели стратилата саму цель его существования окутало мраком.

Течение времени подхватило его и понесло за собой. Он слишком слаб и несведущ, чтобы противиться. Пока что.

Едва дал обещание, Марго не совладала с чувствами. Радостно обняла его. Альдред поглядел удивлённо. Смятение прошло.

Стало ясно: девушка рассчитывает на него. Знала бы она, что творится у него в голове!

Флэй убрал бумаги к себе.

Та сказала:

– Мы справимся. Вот увидишь.

Глава 4. Смута

– Мне… мне сложно в это поверить.

О смерти Модрича Колонна выслушал молча. Но чем больше картина раскрывалась, тем больше мрак окутывал его лицо.

Каждому в «Гидре» будущее казалось туманным, но больше всех растерялся он.

– Сходи, сам убедись, если нужно.

Джакомо посмотрел озлобленно. Забывал, что костяк отдела – люди, заботящиеся лишь о себе.

– Что ты такое говоришь!

– Мне нет причин врать, командир, – спокойно пояснял Флэй. – Я сказал ровно то, что видел.

– Это правда, – поддерживала Марго.

Капитан сморщился, отвернулся и отошёл. Ощупал лицо, уронив подбородок.

– Зачем… зачем эти ублюдки отрезали головы? Это варварство! Они что, хотели показать бессилие Инквизиции?

Флэй подозревал, для Колонны служба – не просто способ заработать. Это семья. Дом. Сама жизнь. Престиж. Фанатик. Но с мягким характером.

– По мне, кому-то хотели поднести. Может, архонту. Может, самому базилевсу. И на мой взгляд, Модрич и Фаркас – далеко не последние в списке. Петефи, Буассар, их замы и прочие тоже под угрозой.

– Ты прав, – допустил Колонна. – Они ведь унесли головы с собой.

– Кто в таком случае будет управлять отделом? – осведомилась девушка.

– Редко Верховные умирают. Тем более, вместе с замами. Подозреваю, во главе окажется кто-то из «Медузы». Никого из отряда не видать. Может, никто и не умер у них. Это крепкие ребята.

– Может, мы наткнёмся на них в Башне.

Джакомо уставился на него. Глаза метали молнии.

– Или наткнёмся. Или не наткнёмся. Или давайте не будем загадывать наперёд.

– Без проблем. – Альдред не настаивал.

– Ещё что-нибудь удалось узнать?

Тот покачал головой.

– Следы борьбы. Много мёртвых. В Крепости нет уголка, где не шёл бы бой. В казармах как?

– Аналогично. Никого из наших. Даже того, кто в шкафу спрятался – и его нашли. Обвит ядовитым плющом. Тело разбухло от токсинов.

К ним подошёл Шатун.

– Живых нет. Мёртвых нет. Оружие есть.

Командир кивнул.

Из катакомб вернулся Нико. Алхимик бежал, что было мочи. Отдышался и доложил:

– Чародеи вытащили все свитки. Выживших я не нашёл…

– Свитки? Разве магам они нужны? – засомневалась Марго.

– А что апельсинам мешает воспользоваться изъятой магией? – намекнул Флэй.

– Ничего, – кивнул алхимик.

– Хм, итоги неутешительные, – заключил Джакомо. – Не стоит задерживаться. Пора обследовать Круг.

– Это опасно. Что, если там остались чародеи? – гадал Нико.

– Они бы уже сбежались в Крепость. Почему факела в донжоне горят?

Заговорщики промолчали.

– Мы здесь одни. В безопасности. Как восстановим картину событий, уходим.

– Куда? – проворчал Альдред.

– Инквизиция не могла пасть в одночасье разом. По меньшей мере, «Медуза» ещё жива. Примкнём к ним, будем разбирать бардак.

– А если нас осталось только пятеро? –лукавил тот.

Джакомо поджал губы.

Новичок что, сеет смуту?

– Выберемся из Города и доложим о ситуации здесь. Читал кодекс Инквизиции, Альдред? Знаешь, что нужно делать в случае прорыва чародеев из Круга?

Флэй отвечал без запинки:

– Параграф сто семь. Тотальная ликвидация контингента и демонтаж Башни.

Церковь сделала всё, чтобы этого не было. Но учла, что восстание может произойти. Решение простое, но только на бумаге. Как инквизиторы будут реализовывать – их проблемы.

Главное – выполнить приказ. Остальное вторично.

– Любой ценой, Альдред. Вот, что ключевое. Пока последний маг в Городе не испустит дух, мы не имеем права отступиться от параграфа. Инквизиция должна защитить мирян. Даже если на кону наши жизни. – Колонна заговорил, как маньяк.

– А дальше что будет? – забеспокоилась Марго. – С нами…

– Наши судьбы окажутся в руках Света и Тьмы. Либо распустят выживших, либо раскидают по другим Кругам.

– Ты хотел сказать, понтифику решать? – грубо поправил Альдред.

Слова командира склоняли к тошноте. Джакомо умалчивал о суде над выжившими после демонтажа Круга.

Кто-то должен будет ответить. Раз уж с мёртвых спрос никакой, козла отпущения найдут среди живых. И тогда несдобровать: будет казнь.

И неважно, была «Гидра» в тропиках или в Башне.

Женская чуткость подсказывала: Альдред неспроста язвит. Марго стало не по себе. Если их жизни уже кончены, о полных ветра парусах с дальними берегами можно забыть.

– Одно и то же. Пойдёмте. Не будем тратить время.

Они направились к арке. Встали у подвесного моста. Его сорвало с тяговых цепей: видать, постарались маги при штурме.

Это ещё ничего. Большая часть моста обрушилась на дно морское. Флэй подозревал, это уже персекуторы.

Задерживали чародеев, как могли. Но псионики легко преодолели преграду. Они – инженеры мысли.