Охотник на Магов 3. Ренегат

Андрей Коробов

Охотник на Магов 3. Ренегат

Глава 1. Рассвет

День первый, раннее утро

Архив Города насчитывал пять этажей. С крыши здания открывался чарующий вид на окрестные районы. Удачная точка. Равно удалённая от четырёх главнейших соборов здесь, разбросанных по сторонам света.

Святого Аремиля. Первых Мучеников. Местный кафедральный. Базилика хрозитов. Ради них Чезаре поднялся сюда спозаранку. Аварийных лестниц не предусматривали. Ни привратники, ни охранники в глаза его не видели. Наверх же он поднялся в два счёта.

Литомантия приоткрыла для него многие двери в жизни. Мало какие стены становились преградой на пути. Так и сейчас. Эфир ушёл по артериям в ноги. Рассеялся, вызывая деструкцию брусчатки под подошвами.

Крошась, чуть подсела мостовая. Чародей приготовился.

Толчок!

Щебенка полетела в разные стороны. А сам Чезаре взмыл вверх. От резкого перепада давления заложило уши. Он приземлился прямо на крышу, опустился на черепицу бесшумно и легко. Будто кошка.

Редко на юге Полуострова кто-то спешит. Маг Земли – скорее, исключение из правил. Педантичный. Пунктуальный. Но ему ещё далеко до дельмеев. Тех, с которыми спелся.

Пришёл раньше назначенного. А его уже ждали.

Высокородная миссионерка не шла навстречу. Стояла в тени под козырьком. Делала вид, будто Чезаре здесь нет. Он – парень обходительный, не гордый. Воспитанный. Чародей кивнул нанимательнице, или, вернее сказать, наставительнице.

Беловолосая взаимностью не отвечала. Маг вздохнул и отвернулся.

Из-за моря показались первые лучи солнца. Стальная поверхность рябой воды приобрела насыщенный рубиновый оттенок. Будто бы из рваной раны на теле земли поднялась кровь. Наступал очередной день – первый после Парада Лун.

Чародей хмыкнул. Всё, как по нотам: алый рассвет, новая эпоха, триумф Хаоса. Что самое приятное, он приложит руку к восстановлению справедливости. Его имя не вспомнят потомки. Не высекут на памятной стеле. Да и не нужно.

Сам факт, осознание причастности – вот, что важно. Аж дух захватывает.

В глазах Света и Тьмы он проклят. Обречён прозябать в четырёх стенах Башни, колдуя землетрясения, камнепады и оползни. При условии, что хочет жить, преклоняясь. Раб на цепи лживой, ложной Церкви.

Лишь в одном оказались правы Противоположности: он – опасность.

За ним тянулась целая вереница трупов. Если бы мертвецы умели говорить, в унисон бы подтвердили простой вывод.

Священная война ещё даже не началась, а отступник уже внёс неоценимый вклад.

Миротворцы, завалившиеся по его душу в трактир «Тёмный Угол». Бывалая ищейка, заманенная в горы. Персекуторы из отряда «Гарпия».

Девяносто один скальп.

Разумеется, его заметил Культ. Она заметила.

Это меньшее, на что он мог и был готов пойти ради будущего.

То ли ещё будет.

Ушей коснулся колокольный звон. Верующие со всего Города стягивались к соборам, дабы отстоять положенную службу. Тысячи праведников. Сведомых, купившихся на обман, этот же обман питавших.

Отступник ненавидел их всех. Если бы не они, если бы не их предки, литомант бы занял своё законное место на Западе.

– Шесть утра ровно. На нулевом меридиане наступила полночь, – констатировал чародей, предвкушая грядущий переполох. – Весь Равновесный Мир озарил свет Седьмой Луны. Уже не терпится…

Женское дыхание обожгло затылок. Чезаре не заметил, как беловолосая в красной мантии подошла сзади. Не слышал: литомантия – ничто в сравнении с её магией, её потомственностью. Сам эфир заглушал шаги.

Он вытянулся по струнке от испуга. По спине пробежали мурашки. На лбу выступила испарина.

Маг ощутил нечто на грани ужаса и удовольствия. Настоятельница превратит его в ничто моментально. И он это знал, принимал. Как должное.

Чезаре пользовался дурной славой в инквизиторских сводках. Потому что был силён. «Живым не брать» – пометку эту ещё заслужить надо. Всему виной неспособность к договору с псами Церкви.

Истинно сильный согласен последовать лишь за тем, кто его превосходит. Это залог роста. Она одна вызвала у литоманта уважение. Заставила поступиться былыми принципами. Никакую другую женщину он бы в жизни слушать не стал.

Язычница давала понять: нет права на ошибку. Если он её огорчит или подведёт Пантеон и Деспотат, растворится в пустоте. Достаточно одного прикосновения.

– Твои люди уже выступили, я надеюсь?

– Конечно, – заверял Чезаре, улыбаясь. – Вы будете довольны.

Хождение по лезвию ножа – и так всю жизнь. Иначе её попросту не наполнить красками. Всякий раз – будто по телу пускают электрический заряд. Эфир жёг жилы, сердце разгоняло по венам кровь. Предчувствие смерти наполняло решимостью.

– По-твоему, двадцати человек достаточно? – усомнилась настоятельница.

– Больше, – горделиво поправлял литомант. – Вы оставили Культ в Городе на мне, и время даром я не терял. Среди адептов я отобрал ещё добровольцев. И теперь их тридцать два.

– Головой отвечаешь, – строго напомнили ему.

Чезаре усмехнулся. Его будоражила игра со смертью.

– Уж поверьте мне, госпожа Ио. Все эти люди пострадали от Церкви не меньше моего. Они не отступятся. И никого не пожалеют.

Звон колоколов утих. Где-то там соборы заполонили толпы людей, набившись, как селёдка в бочки.

Хор восславлял Противоположности, подготавливая прихожан к службе. Благодать – но земная, не вселенская. Они ещё не знают, что это их последняя месса.

– В чём твой замысел? – встав рядом, осведомилась дельмейка. Самое время.

Маги глядели на собор Святого Аремиля. Над куполом пролетела стая ворон, описывая время от времени сюрреалистичные фигуры.

Животные чуют катастрофу еще до начала. Заблаговременно убегают.

Чезаре почёл за честь выложить свой план. Ведь это первый шаг Деспотата в войне с Равновесным Миром. Его ход в масштабной шахматной партии.

– Адепты заходят в храм последними. Одновременно в четыре. Пара остаётся снаружи ради подстраховки. Прихожане понятия не имеют, что их ждёт. Ведь как же, они пришли в оплот их веры. Ворота закрываются…

Только чудовище прольёт в церкви кровь.

Ио внимательно слушала. Краем глаза литомант заметил: кроваво-красные губы изогнулись в плотоядном оскале. Жутко и прекрасно.

Чезаре подозревал: дельмейские аристократы все такие. Ну и пусть. Он-то ведь маг. Их отношение к простому люду мало его заботило.

Рассказывая, Чезаре будто видел воочию, что происходило в церквях. Паства оборачивается, заслышав скрип ворот и стук засовов. На адептов миряне смотрят с недоумением.

Кто эти люди в чёрных балахонах, расшитых золотыми нитями? Почему лица сокрыты капюшонами?

Капля за каплей глаза этих заблудших овец наполняет страх. Они предчувствуют злой, неотвратимый рок. Разве хоть один догадывается, кто перед ним?

Мужчины. Женщины. Старики. Дети. Нищие, плебеи, богатеи, дворяне – всё равно, и все равны. Культ Скорпиона никого не пощадит.

– Наши братья и сестры встают в ряд. Залп…

Язычница задышала отрывисто. Слова Чезаре лились на душу бальзамом. Это музыка для её ушей. Еретики в понимании дельмея – просто пыль. Паразиты на теле Запада. Но дело не только в этом. Кровожадности самой госпоже Ио не занимать.

Адепты эфира не жалеют. Вопли поднимаются над толпой. Материя всех возможных ветвей наполняет каменные залы, окуренные ладаном. Огонь свечей дрожит. Фитили затухают от порывов разрушительной магии.

Пламя обращает паству в прах.

Молнии оставляют на коже узорчатые синяки, а некоторых – рвут на части.

Скульптуры изо льда крошатся, осколки летят вразнобой, раня других прихожан. Треск, будто бьют стекло.

Расписной потолок опадает на головы, не оставляя и мокрого места.

Вода под напором размывает мученикам лица.

Смерч ломает всех, кого поймал, бьёт о колонны, сталкивает лбами, раскидывает.

Кислота разъедает стопы, валя жертв на пол.

Едкие сферы порчи растворяют людей заживо.

Багровые реки накрывают неверных и наполняются свежей кровью. Магия рвёт жилы всем, до кого дотягивается.

Мистические волны зелёного света несут за собой серые руки усопших. Призраки тянутся к живым. Они алчут их плоти. Рвут на части.

Лучи солнца выжигают клиросы, и те опадают вниз. На пол плашмя валятся обгоревшие певчие.

Друзы кварца пронзают насквозь, поднимая вверх, к подвесным канделябрам.

Металл накаливается. Горячими каплями опадает с них на головы несчастным.

Псионические сети дробят и комкают еретиков – настолько разрушительна сила чародейской мысли.

Это теракт. Иначе не назвать.

Резня, какую Равновесный Мир ещё не видывал. Но то ли ещё будет!

Жертвы сегодняшние мизерны в сравнении с миллионами убиенных, что пали от рук безбожных фанатиков и псов ложной Церкви. Пришла пора Деспотату сравнять счёты. А магам Запада – выйти из тени. Пантеон в помощь.

– Уже через несколько минут затихают последние крики, – продолжал Чезаре спокойно. Чётко, с расстановкой. – В соборах не остается живой души. Только трупы неверных. Адепты спокойно крушат богомерзкие идолы.

Он и сам осклабился.

– А Свет и Тьма молчат…

Иначе и быть не может. Противоположности не вмешиваются в мирские дела. Даже когда в церквях язычники без стеснения истребляют их паству.

Тогда чему поклоняются гармонисты, если ни Светлейшая, ни Темнейший не приходят на помощь, когда вопрос о жизни и смерти ребром встаёт?

Баланс. Равновесие. Просто сладкая сказка для непритязательного ума.

Есть и те, кто не у дел. Просто потому, что их ветвь иного толка будет. Они переносят руны литомантии на внутренние стены соборов.

С этого момента для служителей Культа начинается обратный отсчёт. Две минуты, чтоб убраться подальше.

– Я сам их начертал.

Чезаре не преминул возможностью похвастаться. Дельмеем литомант не был, но к своей магии питал страсть. Каждое заклинание, им сотворённое, – настоящий предмет искусства. Поэзия катаклизма.

И госпожа Ио вот-вот убедится.

– Наши покидают соборы, разбегаются по переулкам, где их никто не найдёт, – подводил итоги литомант. – А часики тикают.

Он взглянул на язычницу. Та выпятила грудь, затаив дыхание. Вся в нетерпении. Догадывалась ли она?

В уме Чезаре вёл отсчёт. И под конец стал озвучивать:

– Шесть… Пять… Четыре…

До одного так отступник и не досчитал.

Подумаешь. Всего на секунду ошибся.

Громоподобный грохот поднялся над Городом, будя жителей, которые ещё спали. А некоторые и вовсе не проснутся.

Взрывная волна расходилась кругами, выбивая стёкла, срывая местами черепицу, дёргая ставни, колыхая бельевые верёвки. Чёрные птицы в панике упорхали подальше, разнося над кварталами своё заунывное «Кар!»

Собор Святого Аремиля. Первых Мучеников. Местный Кафедральный. Базилика хрозитов. Четыре храма подорвались в раз, не в силах удержать внутри бежевые фонтаны энергии Земли.

Обломки падали на окрестные дома, неся и дальше колоссальные разрушения. Здания всячески осыпались. Вверх вздымались клубы пыли, напоминая концентрированный дым над лесным пожаром.

Колокол снёс угол дома в паре кварталов, приземлился на мостовую. Гремя, покатился вперёд и вскоре остановился на перекрёстке.

Это ещё не всё. Вторая руна вызывала эффект магнетизма. Куски стен и куполов поднимались над кварталами ввысь, в небо. Булыжники, обломки, даже мелкие камни, щебень.

Впечатлённая донельзя, госпожа Ио раскрыла рот в восхищении. Мало кто мог вызвать у неё девчачий восторг. Это льстило Чезаре.

Литомант понимал: не зря влил в себя столько нектара.

В какой-то момент осколки одномоментно отшвырнуло от эпицентра в разные стороны. Словно у стен Города встал враг, пуская из требушетов массированный залп. Отчасти так и было.

Ущерб зданиям, человеческие жертвы – найдётся ли кто-то, кто подсчитает всё это? Едва ли. Культ не даст горожанам продыху. Это только начало.

Вот-вот начнётся ещё бойня. Куда страшнее, чем расправа в соборах.

Террор неоязычников – не просто бессмысленное истребление заблудших овец. Это дерзкое, грубое, наглое послание всему Равновесному Миру. Прямое объявление войны. Переход от холодной фазы к горячей.

Неверным стоит бояться. Власть Людей падёт – не сегодня, так завтра.

Гармонистам предстоит хорошенько подумать, как быть: признать истинную силу на Западе, или погибнуть под пятой магов, ратуя за тех, кто только требует. Берёт – и ничего не даёт взамен.

– Как… красиво! – заворожённо проронила настоятельница.

Утро и правда доброе.

Раз госпожа Ио была довольна, доволен и Чезаре. Он расправил плечи, любуясь картиной, и произнёс многозначительно, с придыханием:

– Седьмая эпоха.

Глава 2. Возвращение

День первый, вечер

– Покоя нам не видать.

Флэй встал рядом с капитаном.

О том, что ждёт в Башне, оставалось только гадать. Имелись кое-какие соображения. Да только ни один и половины угроз не предполагал.

– На уловку отступников это не похоже, – сквозил скепсисом Колонна.

– А кто тогда? Явная угроза – лишь Культ. Дым над Городом, дым над Башней. Буквально сегодня прошёл Парад Лун. Видимо, притяжение Седьмой – то, что они ждали. Получили силы, либо все барьеры, которые Инквизиция выстроила в Круге, схлопнулись…

Командир глянул на него искоса. На лбу выступила испарина. Становилось дурно от гипотез. Он питал надежду, что всё не так беспросветно, как рисовал Альдред.

– Сложим два плюс два – и получим результат.

– У нас в Крепости десять отрядов. Чего добились маги, когда проредили «Гидру»? Да и то – малоопытных? В большинстве своём… Остальные девять пресекут любые поползновения апельсинов. Потуги бесполезны.

– Хорошо, если… Только спецоперация на острове – это хитрый трюк не самого Культа, но отдельно взятого человека. Я же говорил, Актей Ламбезис – вот, кто обвёл нас вокруг пальца. Надо найти его.

Вшивый – о бане, больной – об аптеке.

– Для начала нужно уточнить ситуацию в Круге и в Городе. Твой архонт подождёт. Это не приоритет.

Флэй покачал головой. Слова Колонны зародили противоречие.

С одной стороны, Актей пролил бы свет на происходящее. В то же время, если Круг атаковали чародеи снаружи да изнутри, кто знает, остался ли он в Каземате.

Ждать – подождёт. Но недолго. Альдред посмотрел вперёд.

Акваторию претворяла бронзовая статуя исполинских размеров – Колосс.

Чудо света. Одно из тех, которые унаследовал Запад от дельмеев. Сохранилось оно гораздо лучше, чем тот же Цимский Амфитеатр.

Избавиться бы от него. Так бы и случилось, если бы статуя не выполняла функцию главнейшего маяка. К тому же, достопримечательность выделяла Город на фоне прочих.

Местные гордились бронзовым достоянием. Хотя ни один не прикладывал и руки ни к созданию, ни к облагораживанию. Исполина вверили времени, беспощадному и неумолимому.

Церковь давно поглядывала на Колосса. То предлагала, то требовала предать его морю. Дальше горячих диспутов дело не заходило. Горожане противились, а династия отвечала всегда однозначно – «нет».

Сам Альдред плевать хотел. Он гость. И сомневался, что статуя склоняет народ к поклонению Пантеону.

Гигант стоял, широко расставив ноги, на двух массивных скалах, что торчали из воды. Если верить летописям, тысячи лет назад это был небольшой островок, претворявший обитель тиранов древности.

Отсюда, с Города, начиналась земля, носившая имя Дельмея Магна.

Бронза давно окислилась. Выступила изумрудная патина – неровная и неравномерная. Всякий моряк, заходивший в гавань, отмечал притягательный, но пугающий вид великана. Никто не знает, какие черты лица придали Колоссу: они стёрлись до Равновесного Мира.

«Махина ещё нас перестоит», – наивно полагал Флэй.

Под его ногами отряд проплыл молча. Нико, испугавшись тени, провожал Колосса взглядом. Великан его заставил испытать хтонический ужас.

Альдред не разделял тревог. Его больше пугали криптиды из непроглядных пучин Океана, вызывая устойчивую талассофобию. Она нет-нет да отражалась в кошмарах. Благо, на своём веку повидал лишь акул – и то, косвенно.

Яхта вошла в городскую бухту. Флэй огляделся. Ему не понравилось безразличие береговой охраны к ним.

Подошёл к Марго.

– Разве мы не должны были слышать горн с маяков? Смотрители вообще на местах или как? Ни одна канонерка не идёт навстречу. Береговая охрана просто… дрейфует.

– Я сомневаюсь, что там вообще кто-то есть. Живой – так точно.

– Тогда суда должны были отогнать к причалам, – пролепетал Альдред, чувствуя, как холодок пробегает по коже. – Если, конечно, моряков отозвали на берег из-за шумихи.

– Но этого не произошло. И что-то мне подсказывает, на них тратить время ни к чему. Градоначальник пусть разбирается.

– Да, верно.

Застрельщица повела яхту к утёсам, среди которых затерялась пристань Крепости. Скоро «Гидра» ступит на сушу.

Они не могли оторвать глаз от дыма над Городом. Гадали, что вызвало пожары. Оставалось неясным, распространяется огонь или затих.

– Что вообще могло спровоцировать пламя? – озадачился Нико.

– Кто бы знал, – буркнул Колонна. – Сдаётся мне, очагов возгорания несколько. А с событиями в Башне они если связаны, то опосредованно.

– Вы слышите голоса или шумы с улиц? – окликнул их Альдред.

– Нет, – отвечал алхимик.

Джакомо покачал головой.

Шатун не участвовал в беседе. Размышлял наедине с собой.

– Вряд ли бедствие в Городе просто распространилось на Круг, – пробормотал командир, выставив руки в боки.

– А если именно с Башни всё началось? А уже потом перекочевало в Город? – гадал Гараволья.

У Джакомо встал в горле ком.

– Это мы и узнаем. Совсем скоро.

Делать поспешные выводы боялся. От тлетворных мыслей боевой дух безудержно падал.

Предпочёл придержать коней. Смысл впадать в отчаяние?

Флэй и Колонна мыслили в одном ключе. Остальные виду не подавали, что беспокоит. Казалось, их заботило что угодно – своё, личное – но не судьба Круга.

Шатун ушёл в кокпит. Остальные услышали, как оттуда донесся лязг, с которым точильный камень проходится по мечу.

Гараволья сидел, поджав скрещенные ноги. Своих он не замечал в упор. Цесты лежали на ляжках, аккумулируя эфир.

Нико готовился к новым испытаниям. Вот только компании товарищей предпочёл общество собак.

Альдред понял это. Видел, как тот закатил глаза. Да так, что виднелись только белки. Ушёл в Серость.

Марго поглядывала на Флэя. Думала, как быть. Попутно – вела судно, мягко лавируя между островками лагуны.

Яхта проходила городскую лагуну. Песчаные горки, куда в древности на солнцепёк скидывали осужденных на смерть. Острова – с монастырями и лепрозориями.

Все они одинаково пустые. Мертвые.

Через полчаса «Гидра» добралась до верфи у основания крепостной скалы. Других парусников не было: подрядчики обычно стояли в городских доках.

Рулевая медленно подводила судно к причалу.

– Хватайте канаты. Опустите парус. Будем причаливать.

Альдред потянулся к такелажу. Джакомо стоял на месте. Взвесил все «за» и «против». Одёрнул Флэя:

– Нет, стой.

– В чём дело? – запротестовала Марго, меняя курс, чтоб не врезаться в пристань.

Командир подбежал и показал чуть дальше.

– Там есть грот. Плывём туда. Его уже давно не использовали. Причалим там.

– Зачем это? – озадачился Флэй.

– Так лучше. Яхта легко проскочит. Что, если мы не одни? Что, если тут маги?

Он потупил взор.

– Мы уже раз попались на ровном месте. Никто не хочет к рыбам на корм.

– Если здесь враги, нам так и так несдобровать, – заявил Альдред.

Колонна не ответил, стал разбираться с такелажем.

– Сделаем, – сказала Марго.

Альдред поглядел на капитана со значением. Ничего хорошего тревога не сулила. Встав над канатами, Джакомо покачал головой и выставил руки в боки. Флэй помог.

Парусник скрылся из виду за песчаной косой. Либо чародеев след простыл, либо попросту не заметили яхту. Инквизиторы – то же самое. Испарились.

Они проплыли внутрь грота. Встали на прикол. Всё под чутким руководством рыжей. Покинули борт. Встали на помосте в полукруг.

Новобранец видел: другие тоже почувствовали. Непонятная сила сковала конечности. Зловещий холод пробирал до кости. Страх неизвестного. Угроза гибели.

Заговорить никто не решался.

Альдред нарушил молчание, подавшись вперёд:

– Каков план, капитан?

– Для начала не помешало бы осмотреть Крепость. Узнать, есть ли выжившие.

– Они бы уже дали нам знать, – призадумался Гараволья.

Командир приподнял бровь. Из глаз метал молнии.

– Будем копать. Глубоко. Так поймём, что произошло.

– Что-нибудь всплывёт, – кивал Флэй.

– А если нет? – бесстрастно предполагал Шатун.

– Исключено, – запротестовал Джакомо. – Должно быть. Хоть намёк.

– Если даже маги взбунтовались, они не смогли бы перебить всех до единого, – заговорила Марго. Но пеклась о другом. – Куда бы наши ни пошли, мы их отыщем.

– Верно. – Капитан кивнул. – Не торопитесь. Мы тут задержимся. Сначала Крепость – потом Круг. И потом, надо бы обновить снаряжение.

Никто не спорил. Джакомо подытожил:

– Пошли.

Псарь наколдовал огонь. Пламя приподнялось и последовало за ним.

Они шли вперёд, озираясь. В гроте пусто. Сюда вообще не совались, раз флот Корпус не держал в Городе.

Вышли на лестницу, по которой спускались на песчаную косу.

Флэй хмыкнул: не замечал примыкающей дороги вниз, в грот. Он знал о его существовании, но не вспоминал.

Окрикивать своих «Гидра» не решилась. Могло статься так, что на них выйдет противник. Кем бы ни был.

После тропиков совсем выбились из сил. То Шатун поскользнётся, то Нико оступится. В остальном – тишь да гладь.

Очутились во внутреннем дворе.

Колонна поднял голову к донжону, затем – вниз. Кто-то скинул знамёна. Многие оказались опалены. Некоторых просто недоставало.

«Гидры», например.

Куда ни плюнь, везде тела. Инквизиторов, апельсинов. Имела место бойня. Истребление отдела под корень. Флэй считал, они не застали битву к лучшему.

Потянуло букетом смерти: кровь, гной, гниль, гарь, плоть, отходы человеческой жизнедеятельности. На жаре трупы быстро тухли.

Марго поморщилась. Смрад схватывал влажный воздух, действуя удушающе. Тогда как сами останки не вызывали ничего, кроме равнодушия.

– Похоже, они сюда ворвались из Башни, – рассуждал Флэй. – Но как?

– Там будет видно, – проронил Гараволья.

Джакомо прошёл вперёд, оглядываясь.

В лицах, не тронутых магией, признавал тех, с кем начинал службу. Далеко не все приняли бой в обмундировании. Многие – в церковной одежде, либо голыми по пояс. Поэтому трудно сказать, когда ворвались маги.

– Это ди Ровиго. А это Бальони. Савар. Нойманн. Кальдерон. Перейра. Мертвы, –бубнил командир. То ли считал потери, то ли наполнялся гневом.

– Кто куда? – осведомился Шатун. Вот уж кто пёкся меньше всех.

Джакомо повернулся. Оглядел своих.

Раньше лучился от энтузиазма, но всё изменилось. Он поник. Отказывался верить, что маги перебили отдел, разрушили сплав и остались безнаказанными.

Но это так.

У многих броня расплавилась, раскололась, или разъелась. А некоторые просто в ней сварились.

Инквизиция не всесильна. Слабее, чем когда-либо.

Колонна выдохнул и раздал указания:

– Я пойду осмотрю казармы. Нико – в катакомбы. Шатун – оружейная. Альдред и Марго, вы идёте в донжон. Встречаемся через полчаса у главных ворот. Не задерживаемся. Ничего не берем – вернёмся попозже. У нас ещё много работы.

Уж куда-куда, а в донжон Мезар должна обязательно заскочить. Альдред заметил, как та обрадовалась. И сразу всё понял. Его же больше интересовали ответы.

Не помешало бы зайти в казармы. Забрать пожитки.

«Гидра» молчала. Капитан уточнил:

– Всем всё ясно?

Те закивали.

– Работаем, – Колонна направился в казармы.

Гараволья уже собирался уйти. Флэй остановил.

Подобрал деревяшку. Оторвал от штанины мертвеца кусок и обернул верхушку. Полученный факел – поджёг от сферы.

Алхимик приподнял бровь и пробубнил:

– Ничто для тебя не свято. Что за кощунство…

Тот фыркнул.

– Бьюсь об заклад, в донжоне темно, хоть глаз выколи. Ничего личного.

– Живым огонь нужнее, чем одежда мертвецам. Так понимать?

Псарь осклабился, кивнул и пошёл прочь.

Марго с Альдредом поравнялись. Впереди их ждал донжон.

Они подобрались ко входу. Ворота выбили при штурме. Флэй прищурился, вглядываясь в полумрак. Оттуда тянуло пылью и смертью. Он не спешил.

«Чародеи прошлись по Крепости ураганом. Если бы это не было спланировано заранее, если бы маги не взвесили всё, у них ничего не вышло бы. Если б только сам Пантеон не снизошёл им навстречу…»