Книга седьмая. Любительство

Европейский карнавал – то же самое, что древнеримская сатурналия. А древнеримская сатурналия – все равно что древнегреческая вакханалия. То есть собираются люди, принимают наркотики (чтобы снять моральные тормоза и для пущего веселья), и начинаются сексуальные оргии без всяких ограничений. Подобные мероприятия до сих пор практикуются в некоторых небольших религиозных течениях, в том числе христианского толка. Раз в год сектанты встречаются и… В светском мире эту же роль исполняют клубы свингеров. Ну а те, кто не сектант и не свингер, просто периодически по-тихому изменяют своему супругу».

И вот как тут спорить?! Государственно-властная политика позднего средневековья по организации и упорядочиванию системы общественных отношений, направленной на цивилизационный прорыв. Веками воссоздавая этику непорочности, мы ограничивали сексуальную вольность, и значит через ряд промежуточных уровней – подконтрольность единому центру.

Где есть место социально-ответственному закрепощению, есть и лазейка на высвобождение, когда жмут ограничительные меры, а значит нужны и свои герои-медвежатники, способные хакнуть моральные оковы. Так, что миру никуда без таких, как мы с Юлей Г. (и подрастающей Ди). Семья в срезе социально-политическом и особенно в религиозно-благопристойном – вещь уникальнейшая и универсальнейшая, как манипулятивное изобретение, и здесь придется снова сказать чужими словами:

«…знаете, что происходит сейчас на планете? Глобальная рефлексия. Вот отчего вдруг такая любовь к телесному низу, такое напряженное внимание к собственной животности. Узнавание себя в том звере, который отражается в зеркале. Цивилизация с тревожным интересом напряженно всматривается в себя самое. Человечество осознает, а главное, принимает себя таким, какое оно есть на самом деле, – жадным и глупым, похотливым и страдающим от невозможности обладания самкой… Животным. Столетиями все животное, все телесное неумолимо укрощалось моралью, церковью, приличиями. Человечество упорно давило в себе зверя. Но зверь периодически вырывался, как пар из перегретого котла, сея смерть и безобразие…».

Вопреки разным гуманистичным и либеральным измышлениям, большая часть людей живет той самой древней прошивкой. Женщины в том числе. Эта программа в голове. Когда она одна, то иногда умеет качественно убеждать себя и окружающих в эмансипированном прогрессивном мышлении вроде самобытности, самодостаточности, чистоте помысла, и даже местами инфантильной наивности, хотя и с меркантильным оттенком.

Верховенство семейных и религиозных ценностей всегда имеет место, только нередко выдается за единственный мотив, и тут все честно, ведь в большинстве случаев женщины, да и прочие люди, действуют из очень такого субъективно-удобного восприятия «доброзла». Им хочется думать о себе в гуманистичном толке, и они думают. Им нравится использовать шаблон «настоящего мужчины», должного им по факту с рождения, и вот они всю жизнь тестируют эту гипотезу на жизнеспособность.

Как-то мы тут на днях затеяли с сестрой Марией (пусть вас не смущает христианское звучание) подобную философскую беседу на жизненную тему «Мужчина тоже человек». Она делились откровениями тех лет после моего слива из брачно-семейного уклада. Тогда ведь оно было, как гром в красноярских прериях, сквозь который, с виду идеальная семья, образец для подражания вдруг разлетелась в щепки.

Ей (сестре) пришлось спешно переосмыслить именно эту категорию, что «мужчины тоже человеки», даже если кулуарно (на женских пятничных заседаниях) значимость этого обстоятельства задвигается куда подальше. Ничто из ничего не берется, людям приходится игнорировать развивающиеся предпосылки перемен или намерено, или по невежеству.

В любом случае, прикинуть что к чему ведет бывает очень нетрудно при желании. И она прикинула, вовремя ухватившись за потребность все-таки поуважать мужское достоинство в добровольном порядке. Знаю, что в то время ухватилась не только она, много семей уцелело ценой моего примера.

Впрочем, в бочке меда всегда есть ложечка ушловатых женщин с хищным устремлением. Можно сказать, их существование порождено миром авантюрнх мужчин, желающих жить путём искаженной под себя популистской социальной доктрины «доброзла», либо тем путем, что единственно им доступен и известен. Им стойко требуется бой, нужен сверкающий риск и бурлящая лава, они ищут роковых женщин ради особого спектра эмоций. Всякий игрок ищет игру под себя.

Это вселенский баланс. Создаются «точки слива» для людей, «натаскавших» витиеватыми путями, и имеющих на глубинном психическом уровне потребность расплатиться. Им предоставляются возможности в форме женщин-содержанок, взяток, филантропии, СВО, санкций и прочих потрясений. Они охотно лезут туда, не сознавая причины сами, да остальным и нет до того дела. Веками известная «десятина» работает, но отдавая десятую долю дохода можно лишь удержать имеющееся положение дел.

Качественное же преображение души и тела всегда стоит дорого. Возникает лишь условный казиношный гомеостаз, где одни разгрузились, а другие обрели. Условный, потому что игроки, живущие друг через друга, все равно остаются в плену игры, ищут новый раунд, ищут соперника порукастее, и готовы понести расплату. Хотим мы или нет, но обязаны себя проживать себя.

Иначе мы все равно найдем «точки слива», например, в виде алчных родственников или «прострельных» бизнесов, где на вложенный рубль обещают три, и уже завтра. Или, например, маржинальный криптотрейдинг в начале февраля 2025 года с ежедневными ликвидациями размером в бюджет Беларуси. Если пожадничаем на «точки слива», подоспеют неприятности уже не только финансового характера. Такие вещи постигала Юля Г., да и почти каждый из нас, пока не разберется с внутренним религиозно-меркантильным конфликтом.

В рамках брачно-семейной прошивки, женщина вынужденно полагает, что ее призвание в жизни главным образом заключается в правлении над мужчиной (как вынуждено призналась сама себе и сестра Мария), в постоянном поиске баланса между очевидным давлением и незримым кукловодством, исполняя среднее между камердинером и карабасом-барабасом.

Ум человека научился исключительной изворотливости за последние тысячи лет, особенно женский ум. Лишенный ударно-мускульного аргумента, он вынужден плести изящество игр, основанных, скорее на управлении эмоциями, в том числе через сочную промежность.

Есть игры потемнее, такого негласного змеиного свойства, что-то вроде хитрости, подлости, зависти, сплетен, коварства, заговоров. Есть посветлее уже публичного характера с оттенками духовенства и благородства, вроде любопытства, обольщения, плаксивости, флирта, похвалы, разного эзотеризма с ведическими женскими энергиями, созидающими из бесполезного мужского болванчика существо Божьего лика.

Манипуляциям нет числа – и это женственные проявления, эластичные, грациозные, обтекаемые, влекущие, опутывающие. Любое общение включает манипуляции. В каждом они присутствуют, и владеть ими придется обучаться. Это социально полезно, и, как вы уже понимаете, – очаровательно. Магу-мужчине всегда следует развивать женственность для баланса, естественно сохраняя первостепенный акцент на урождённых свойствах брутальности.

Женственность мужчине необходима именно по причине перманентного участия во всевозможных межличностных отношений (не только с женщинами), которые всегда с избытком наполнены игрищами разных слоев метасообщений. Чем в нас больше их, тем мы лучше понимаем их, и тем успешнее среди нас благодаря навыку идентификации и переваривания эмоций. Начиная с определённой черты мужчина может начать знать женщину, едва ли не лучше самой женщины.

социальные и постельные схватки, «сухой» оргазм и отпариватель

Женщине нередко приходится прятаться под личиной серого кардинала, принимая избыточную ответственность по жизни за себя и ребёнка, причём без опоры на тупорылую силу мышц, габаритов и бороды. Мужчинам мало чего известно о женской боли, когда тебя постоянно хотят трахнуть без всяких гарантий. Ведь мало кто из мужчин различает оргазм и эякуляцию, еще меньше их разделяют во время секса.

Поэтому незадачливые, и почти здравомыслящие женщины с четким пониманием «доброзла» всякий раз рискуют отовариться, потеряв бдительность, учуяв нечто настырное промеж ног. Можно было бы сказать, не хочешь – не ложись, не хочешь – не рожай, только откуда все это знать в двадцать лет, если сказать некому. А если и есть кому, то кто будет слушать.

Трахаться на славу и без детских последствий вовсе не так просто, оно требует сноровки и длительной практики. Благо наличие партнерши по началу тут не принципиально, достаточно научиться мастурбировать таким образом, чтобы ловить момент наступления оргазма, препятствуя семяизвержению. Оргазм у нас всегда наступает раньше, на несколько мгновений, но раньше, так что есть приличный зазор, чтобы придавить пальчиком в нужном месте. Применять одно лишь усилие лобково-крестцовой мышцы для этой цели могут единичные мастера какого-то даосского уровня.

По мере совершенствования техники, «сухой» оргазм становится намного ярче «влажного», к тому же взрастающий мастер получает возможность трахаться на убой часами напролет, а то и днями. Уходит основная проблема мужской вялости, ведь как только эякуляция состоялась, восстановление получает наивысший приоритет. Мужик просто сливается во всех смыслах. Напротив, при «сухой» технике, боец лишь наращивает задор в постельных схватках. Пусть мы не догоним женщин в мультиоргазмичности, зато имеем все шансы уработать их до потери сознания.

Уже на втором часу сессионной порнопроцедуры, женщина теряет возможность говорить или соображать, не то, что считать оргазмы. «Сессионной» в том смысле, что именно тебе нужно передохнуть во время неистового кардио. Она-то там валяется, хлюпает всеми отверстиями, а ты именно пашешь в ней разными местами. Так, что имеет смысл делать паузы, и заодно наблюдать, как ее накатывают волны одна за другой.

Запустить очередной каскад таких волн потом после первой уже проще, достаточно войти поглубже или пальцами сделать несколько движений. Но главное, стреножить ее плотнее, прогнуть чуть сильнее (меняется угол атаки) за волосы, когда начнет снова трястись и выгибаться, стараясь слезть с причинного места от перевозбуждения. Просит о пощаде, выталкивая тебя, а ты еще жестче зажимаешь, вплоть до полного обездвиживания, увеличивая темп фрикций.

Можно якорить пики оргазмических волн болевыми приемами, вроде хлопков ладонью, сечения плетью или стеком садануть по жопе. Она там уже все равно в беспамятстве, а психика якорит кинестетику, накладывает на внутреннюю эмоционалку. Потом можно и без всякого секса плеткой или ладошкой жахнуть, как она вдруг почувствует теплый накат изнутри. Ну да, выходит, ты становишься слугой постельных страстей. Так в том и есть мужское наслаждение – видеть трясущееся исступление затраханой любимой женщины, и контролировать процесс.

Ох, это красиво, я вам скажу! К тому же пьеса бывает довольно громкой, особенно, когда по итогу кончаю уже я, так что соседи всегда знают, когда бесчинства начинаются, и когда, наконец, можно расслабиться. Кончать, естественно, нужно без эякуляции даже в финале процедуры.

Впрочем, раз в пару недель спускать все-таки нужно, а то и раз в неделю, если таких процедур проводите по две в день. Выходит, два-три часа на секс в течение дня – это трудозатратно для мужчины, зато продуктом такого уровня уже можно гордиться, и, кстати, успешно манипулировать в стрессовом диалоге с женщиной.

Они ведь частенько считают, что оказывают одолжение, раздвигая ноги. Обычно оно, кончено, так и есть, когда мужик спускает через три минуты, едва почуяв прохладную жопу горячим животом. В нашем же случае, отдаешь именно ты, а она получает, причем сполна, ровно столько, сколько вывезет.

Все это нормальный здравомыслящий мужчина с патриотически настроенной женщиной обычно смотрят в фильмах и по раздельности, и по большей части убеждены, что там только это и возможно. Многие из женщин, тем не менее, стабильно не против угодить в капкан подобных истязаний, особенно, если творить бесчинства будет их любимый человек, а не уличный садист из 50 оттенков. Хотя нарваться на разного рода насилие рискует каждая (особенно 3/5 и 5/1), и мало кто из женщин обошел стороной хотя бы один прецедент.

Слишком много неоднозначных реакций проявляют женщины. Сигналы тела расходятся не только с прямым текстом женского послания, но и с осознаваемым ей подтекстом. Бывает возникает сексуальная виктимность по неопытности, и потому многих-многих женщин насилуют с той или иной степенью принуждения. Сложно говорить даже о самом намерении женщины в игрищах флирта, и как далеко она готова зайти понимает далеко не каждая.

Ди (со своей полностью отрытой селезенкой) все бесстрашно играется, скачет по лезвию, балансируя между игривой инфантильность в стиле «папка не обидит» и тем, чего еще не случалось. Здесь Юля Г., или Юля С. посмотрели бы на ее наивность с уставшим умилением. Это, не говоря по детдомовскую Викторию, получившую тяжесть своего взгляда и изрубцованную душу по пути взросления понятным образом. Нельзя, никак нельзя узнать жизнь со слов других людей, особенно в юном возрасте.

Здесь снова нужен жизненный опыт, позволяющий опытной самочке вообще не попадать туда, где начнет твориться провокация. Она научится взвешивать потенциальную интимность обстоятельств, сексуальную состоятельность собравшихся и собственный настрой на прелюбодеяние. Некая структура внутри нас умеет взвешивать подобные факторы молниеносно, и будто за руку тянет туда, где случится надлежащий жизненный опыт. Вопреки заверениям бабули, научиться на чужом опыте в полной мере нельзя, да и не предназначен человек для постоянно комфортной жизни.

В одной из серий второго сезона потрясающего сериала «Карточный домик», который я поглядывал летом 2024 года была случай. Клэр, жена главного героя Фрэнка Андервуда подверглась изнасилованию еще в колледже в юные годы до их встречи. Она сообщила мужу о случившемся, но без имени злодея. Годы шли, и более 25 лет супружества это обстоятельство не напоминало о себе, кроме того дня.

Фрэнк стал вице-президентом США, и в один из первых дней после назначения, ему предстояло вручить государственную награду двум исключительно высокопоставленным военнослужащим. На торжественном вечере, один из номинантов подошел к столику Фрэнка и Клэр. Пожав руку вице-президенту, генерал склонился, и крайне по-свойски поздоровался с его женой, приобняв сидящую Клэр, чмокнул в щеку. Такая вольность смутила собравшихся.

Не дожидаясь вопроса Фрэнка, Клэр, несколько смутившись, и как-то обреченно пояснила, что они встречались в юности, на что генерал ехидно и вызывающе цинично прокомментировал: «Да-да, минут 5 примерно». Он самодовольно устранился, а Клэр, уже в нескрываемо расстроенных чувствах, выбежала в дамскую комнату. Почуяв неладное, Фрэнк, естественно, проследовал за ней. В тот момент он и узнал, что насильником из колледжа оказался именно данный вояка, которого через 15 минут предстоит заметно повысить в звании и должности. Более того, именно Фрэнк должен приколоть ему очередную звезду на погоны и торжественно поздравить в прямом эфире на весь мир.

Нужно отметить недюжинную выдержку и профессионализм героя. Он не подал виду, и с мужеством, выполнил наградной ритуал. Хотя светильник в уборной он все же размазал по стене. Тончайшая игра актеров заставила буквально вжиться в события того вечера, поразившись стойкости некоторых людей. А генерала Клэр приложила позже в ходе интервью в прямом эфире, где заодно выяснилось, что он насильничал и других девчонок, в том числе подчиненных по службе.

Это ведь все эмоции, они одолевают, забирают разум, волю, уносят в иное пространство, по возвращению из которого приходится столкнуться с тем, что наворотил в полетах. Это неустранимо, зато и неважно. Научиться водить автомобиль можно только на дороге, равно, как приобрести женственность – только насобирав истории. Тот путь тернист и травматичен, особенно, когда нет сопровождающего.

В жизни ведь все спутано эмоциями, страхами, амбициями, недостатком опыта, силы и веры. Каждый вынуждено противопоставлен другому, и женщины в этих схватках преуспели в том, чему стоит поучиться нам. Все же, если смотреть на вещи трезво, то мы не равны. Они нам не соперники при надлежащем уровне боевой, эмоциональной, политической, душевной и нравственной подготовки.

Женщина всегда ограничена своим же сильнейшим орудием. Она рискует беременностью, а мы – нет. Она думает, что сообщество женщин по-еврейски хитрее мужского, а мы – нет. Многие из нас вовсе не грешат аналитикой, и работой над ошибками в отношениях, ходят по одним граблям всю жизнь, думая, что следующий брак станет лучше чисто по выслуге лет. Это так, хотя в целом мы знаем их оружие, умеем с ним работать, знаем свою слабость перед ними.

Впрочем, не только мужчина может любить в отношениях, терять голову, сливать жизнь ради неё, а женщина далеко не всегда просто подстраивается. Да, они сильнее изначально, как бы взрослее авансом, но мы можем обучить себя и других магии женственности и стойкости к очарованию. А вот женщина не может постичь мистику мужчины-мага, ибо утратит своё естество и силу.

Если не брать в расчет всю эту околонаучную дифференциацию Дизайна Человека (даже по типам и профилям), то почти любая женщина сильнее любого мужчины без подготовки, именно тем, что властна над эмоциями. И еще, конечно, тем, что носит между ног, это ведь она вместилище жизни, а это как щедрое наследство, с которым, безусловно, нужно еще научиться обращаться, но оно хотя бы вообще есть.

И, на первый взгляд, все это возмутительно несправедливо. Иной раз, кажется, что для баланса, мужчинам нужно было отрастить железу по выработке воздуха. Вот тогда все по-честному, ведь нет ничего более ядерного, чем инстинкт размножения при активированном любительстве, а допуск к «панамскому каналу», как известно принадлежит им. Кроме того, женщины имеют дело с эмоциями с самого рождения, им дозволено, и они проводят здесь колоссальную работу, день за днем в беседах друг с другом, перемалывая то и это, тех и этих. В ряде случаев, на выходе рождается пресловутая женская мудрость.

Это обнадеживает. Хотя само по себе стремление женщин к доминанте в брачных играх выглядит благородным, только мало кто всерьёз сознает объём соответствующей ответственности за тех, кого «приручили». Инвертировать доминирование общество учит женщин с ранних лет, равно, как учит и мужчин претерпевать это женское доминирование.

В том кроется основа уходящей эпохи Креста Планирования, где без брака, как государственной гарантии интереса женщины, было невозможно само существование государства, а значит точки материального расцвета человечества. Нет женского доминирования – нет цивилизации, патриотизма, семьи и воскресных поездок в Ашан с полным багажником совершенно необходимых утюгов для волос и отпаривателей для одежды.

чужие расклады

Болезненные встраивания людей в жизни других случаются повсеместно, каждый пустоватый внутри, не желающий и не умеющий отстраивать жизнь по-честному, выискивает точки интеграции в более твёрдую систему. Женщина без основы ищет мужчину покрепче, хотя бы с фасадом стабильности, если не с фундаментом. Это как бы очень женственно, и очень понятно.

В случае мужчин, социализация, процветание и встраивание в иерархию вытекает чаще всего из династии, от родителей или из служебной принадлежности через коллектив соучастников, через коррупционные, бюрократические, административные общности и институции, имеющие цель захвата и преуспевания выгодным образом.

Тут вопрос масштаба и готовности к риску на пути обогащения, потому большинство людей трудится легально в чужих системах без явных меркантильных амбиций, хотя и с алчными побуждениями. Они творят карьерные подлянки по случаю на мелком уровне, и не замечают за собой нюансов, чаще выбирая жертвенную позицию бедных, но честных ответственных винтиков.

Нередко указанные общности обильно снабжены теневыми особенностями участников, вроде зависти, алкоголизма, раздражения, вранья, оговоров, пакости, мелочности, сплетен, да и всего такого. Крайне сложно туда встроиться, получив корректную созидательную перспективу, раскрывающую дух, оздоровляющую тело, наслаивающую уникальные урожденные дары.

Там игра в чужие ворота по чужим правилам, а не нравится – не ешь, причем мало кто действительно осознает выгодоприобретателя. В чьи ворота ведется игра, к примеру, лесной охраны, открывающей или закрывающей глаза на «черную» вырубку, хитренькую добычу рыбы или икры на Камчатке. Хотя и все мы тут при деле, не только в РФ, другие страны, вроде той же Индии, откуда я вам сейчас телеграфирую нашпигованы своими особенностями свободы и чиновничьего творческого самовыражения.

К примеру, в игре «индийская полиция» большинство сотрудников разрешают претензии через взятки, если удалось поймать нарушителя на дороге. Единственное, что их интересует – это бумажка в 500 рупий (500 рублей примерно), хотя и через небольшой театр запугиваний беспощадной кармой. оружия и спецсредств у рядовых полицейских в лучшем случае бамбуковая палка, и накрахмаленная униформа с вычурным аксельбантом.

Нет уважения к служителям правопорядка, значит нет уважения друг к другу, к гуманистическим основам, вроде ценности человеческой жизни и здоровья. Все это здесь девальвировано, и тем индийский мир опасен. Он выворачивает реальность наизнанку. Жизнь так все устроила, дала им большое население, маленькую территорию, благоприятный расслабляющий климат, и как следствие низкую пассионарность, но и высокую степень доступного самовыражения в установленных границах.

Мало ресурсов, мало денег, слишком много народа, и всем нет дела ни до чего, потому что так повелось, а кроме того, была подведена эзотерическая и религиозная база, объясняющее наше «потому что» по-своему. Почему они ездят по четыре человека на мопеде, удерживая еще и двух младенцев в руках? Почему полицейским нет до этого дела, если есть шлем на первом ездоке? Почему возят десятки людей в кузовах самосвалов, а меня пытаются штрафовать за непристегнутый ремень? Тут или «потому что» или тысячелетний ведический эпос, про розового слона с руками и бесконечных Кришну с Лакшми.

Большая же часть автолюбителей и мотоциклистов просто объезжают «голосующего» стильного стража порядка без всяческих последствий. Никакого преследования, перехвата или ареста. «Уехал, так уехал, поймаем другого. Просто это так работает» – скажет кто-то из них, набравшись избыточной и правдивой борзоты. Хуже всего, что это заразно и вскоре пропитывает, ведь с волками жить иначе никак.

Ни у кого нет права критиковать чужие порядки, только и получить нечего в чужом огороде, если каждый из участников не создавал себя, не возрождал личную жизненность, не строил собственную жизнь своими руками. Женские происки легкой жизни через мужчину, как заигрывания индийских милиционеров на Сиолимском мосту в Гоа, не могут быть истинными, как и мужские через женщину. Это зеркально. Это из нужды. Любое порождение нужды там же и остаётся, давая временное утешение, и все глубже затягивая в бесовской водоворот.

Прилепившись к чужой игре, останешься гостем с иллюзией жизни, из которой тебя могут «выключить» в любой момент. Зависимость от того и берётся, что один или сразу оба пытаются обойти правдивый порядок построения жизни. Существо происходящего чаще всего не осознается, да и упорствовать не хочется, когда ложь так сладка. Общество не спешит учить каждого быть собой, создавать уникальную жизнь. Бесовская система (как любая другая) не может преподавать свою же антисистемность.

Огромные механизмы инертны, всегда являются заложниками стабильности, и трансформируются с большими задержками. Отсюда вполне очевидный вывод, чем стабильнее твоя жизнь, тем менее адаптивна. Чем более плотно жизнь отдельного человека увязана с другими, тем сложнее ему измениться, и внешне, и внутренне. Когда ты с ранних лет находишься в одной компании, и к 40 годам ни разу ее не менял, то выбиться наружу будет почти невозможно. Даже уйдя в сторону, голова будет соотносить себя с ними, определять себя и любое «доброзло» именно через них во всяком случае первые семь лет.

нефиг делать в их паровозе

Поиск себя слишком трудоемкий, непредсказуемый и одинокий, чаще всего он лежит за гранью общепринятого здравого смысла. В первую очередь сопротивляться станет именно привычный круг близких, ведь вы один социальный организм, где все сложено в определенном порядке. Когда один элемент механизма начинает вести себя с отклонением, «определенный порядок» перестает быть очевидным и спокойным.

Весь социальный организм подвергается стрессу, и чем более выразительное отклонение, тем сильнее потрясение. Когда градус девиации доходит до социальной аномалии, прочие элементы подвергаются мутации, которая, надо заметить, дается болезненно. В таком случае, общей системе проще раздавить раздражителя, или изгнать подальше, оправдав аномалию частным отклонением свихнувшегося бракованного винтика.