Нур. Дважды рождённый. Дважды король. Книга 2. По следам королей.

Однажды на празднике в честь дня основания Лэр она увидела Амри. В сопровождении Фарвенса он шёл по главной улице, которая, по глупой ошибке архитектора или его неумехи помощника, была названа точно так же, как и улица, на которой располагался детский дом – улица Роз. Тысячи жителей Лэр вышли на улицы в тот праздник. Разноцветные ленты и лепестки цветов покрывали коврами столицу, а гербы и гобелены украшали стены её бедных домов. Многие из простых людей подходили к королю. Каждый знал, что может всегда подойти и поблагодарить лично всеми любимого короля, пожать ему руку, выказать почтение за низкие налоги, за оказанную помощь в защите земель от нападок разбойников, снятие налогов при засухах и застоях урожая и многое-многое другое, за что славился Фарвенс. Могла бы подойти и Куэлла, могла бы поклониться, упасть на колени, взмолиться о помощи, чтобы король дал указ Амри выдать какое-нибудь хранящееся в его закромах и покрытое пылью зелье, что спасло бы голос маленького мальчика. Но она постеснялась. Её скромный характер был громче голосов веселящихся людей и говорил ей одно – ты слишком бедна и неизвестна, чтобы даже посметь заговорить с королем, и ты уже получила свои семьдесят два котти, которые с недавнего времени сменили те восемьдесят, что выделялись на содержание детского дома.

Последовав голосу своего характера, она осталась стоять в гуще толпы, наблюдая издалека, как по улице Роз уходят те, кто мог бы ей помочь, помочь Асмо. Возвращаясь в тот день в свою каморку в детском доме, она бранила себя за нерешительность, как и делала это всегда после.

Но мы не станем винить её.

Старая женщина сделала всё и даже больше.

Да и зелье Амри уже не помогло бы.

Время было давно упущено, как и упущена возможность спасти голос Асмо.

Но жизнь продолжалась и изгой подрастал. День за днём он молча гулял один по заднему двору, а когда был не один, то это означало лишь одно – драку. Дети, эта стая маленьких людей, неспособных ввиду своего возраста к сочувствию, живут по своим принципам и понятиям, скрытым от их понимания. Понятиям, что существуют на подсознательном уровне и обеспеченные лишь минимумом для существования, эти понятия искажались и нередко опускались до уровней низменных. И Асмо, даже не смотря на свою физическую крепость и высокий рост, регулярно подвергался их нападкам.

Но каждый раз отбивался.

Детей в доме по улице Роз было много. И прибавлялось с каждым годом. Уследить за всеми Куэлла не могла. И часто она замечала драку уже далеко после её зарождения. И почему-то ей всегда казалось, что мальчик, о котором она заботилась, считай почти с рождения, на которого тратила почти весь дополнительный заработок в попытках исцелить, постоянно заводит раздор в коллективе.

Расспрашивая детей о причинах конфликта, она всегда слышала от них бессовестную, но невольную ложь. То Асмо показал им неприличный жест, то потратил свой единственный шанс сказать за день пару слов на то, чтобы обругать или обозвать. И настоятельница верила, ведь дети так искренни, даже во лжи. Молчаливый Асмо не мог же дать ей ответ голосом, но мог дать ответ своим обидчикам. Кулаками.

В попытках воспитать Асмо, Куэлла придумывала разные наказания. То лишала его кусочка вкусной булки, которые она покупала в количестве вдвое меньшим, чем количество детей и делила на всех пополам, то заставляла стоять в углу часами, но ничего не помогало. Уходя в свою каморку к ночи, Куэлла смотрела на маленький кусочек булки, который должен был достаться мальчику. И на её глазах наворачивались слёзы. Но именно в такие моменты в её душе просыпался тот самый властный голос воспитательницы и говорил ей: «Не смей обвинять себя! Так ему и надо, за то, что вечно влезает в драки, оставляет детям синяки да ссадины, на которые, между прочим, нужно тратить лишние пару котти, покупая примочки у алхимиков»

И вот наступил день в конце весны, когда Асмо сильно подрался сразу с тремя другими мальчишками. За день до дня того прошёл сильный ливень и размочил землю на заднем дворе, превратив в грязь. Извалявшись, все дети испачкали не только себя, но и свои одежды, которые к тому же ещё и порвались местами. А за их пошив денег Куэлла не получит. В ту весну, как назло, средств Фарвенс выделил на детский дом меньше. Их едва хватало на еду.

И Куэлла сильно разозлилась на Асмо, выволокла его за ухо на задний двор и сказала: «Раз у тебя сил немерено, то направь их на этот пень!» И ушла.

Поддев пень руками и сорвав ногти, Асмо понял, что так дело не пойдёт. И тогда он впервые взял в руку палку. Первый же удар по пню сломал ветку напополам. После этого он взял ещё одну, покрепче, и ударил ещё раз. Ветка выдержала. И Асмо продолжил бить. С каждым ударом, который поначалу отдавался болью в руке, но после стал совсем незаметен, мальчик осознавал, что силён. Постоянные драки закалили не только его характер, но и тело.

За два месяца он обломал и разломал все ветки со всех шести деревьев двора. Складывая их в кучу рядом с пнём, которая вскоре уже сровнялась с ним по высоте и позволила бы стопить десяток-другой каминов в соседних домах, он дал понять своим обидчикам, что теперь к нему не стоит лезть. Иначе палка сломается не об пень, а об их головы. И нападки прекратились. Но не прекратились удары по пню.

Иногда, если делать даже самое бесполезное и бессмысленное действие, регулярно и постоянно, исступлённо повторять его в ожидании, что то действие принесёт плоды, оно таки их принесёт.

Спустя два месяца, под звук тех самых ударов, в гости к Асмо сначала нагрянули Дункан и его наставник, а вслед за ними, по наводке от тех же звуков, мальчика нашёл и Каверс.

Оставив Куэлле десять котти, что передал Горбаль, Каверс нашёл рослого и молчаливого девятилетнего парнишку на заднем дворе.

И забрал с собой. В гарнизон стражи замка Лэр.

Уходя, Асмо обернулся.

В детском доме осталось всего два воспоминания.

О любимой настоятельнице Куэлле, что спасла, заботилась и любила.

И о последнем противнике – пне, который остался непобеждённым.

Мальчика всё-таки приставили к работе с нужником и заточкой мечей, а так же ко многим другим вроде бы необходимым, но таким скучным и нелюбимым работам, от которых отлынивали все. Но не Асмо. Берясь за любую задачу без пререканий, он выполнял её на совесть и всегда до конца. Чем сыскал хорошую репутацию у всех в гарнизоне.

Так прошло семь лет. Каверс, сдружился с молчаливым Асмо, регулярно навещая мальчика и принося какую-нибудь сладость. В тишине они ели булку или запечённые в крошках ягоды, спрятавшись где-нибудь в дальнем углу конюшен или складов. Как рос и Асмо, так рос и Каверс. Дослужившись, всё-таки, до звания рыцаря, он первым делом затребовал положенного ему оруженосца. И выбрал Асмо.

К моменту присвоения рыцарского звания Каверсу, Асмо исполнилось уже семнадцать лет.

Как прошла его жизнь, мы уже знаем. Но как же прошла жизнь его давнего знакомого принца? Давайте же узнаем. Ведь, как водится, наши первые детские знакомства часто продляются на всю жизнь.

Так случилось и с этими двумя сорванцами. И если Асмо был воспитан сначала в суровых стенах детского дома, а после, сменив их на не менее суровые правила и устои городской стражи, то воспитанием принца занимался его наставник, который, всё же добился успехов и изменил наглый характер Дункана, сформировав из него того принца, которым гордился бы его занятой делами королевства отец. Уроки истории и законов давно закончились, их сменили уроки по обороне и тактике, стратегии и военному делу. А так же, вслед урокам военным, пришли и тренировки, как же без них.

Поначалу Дункан обучался базовым навыкам с помощью своего наставника, но вскоре, когда принц поднаторел и начал наносить удары учебным мечом с такой силой, что после тренировки руки болели уже не у него самого, а у наставника, тот решил заменить себя кем-нибудь помоложе.

И он вновь пришёл к своему старому другу, Искану Горбалю, застав того, как и много лет назад, в своём кабинете за делами бумажными.

Аргус: Начальник.

Горбаль: Наставник.

Аргус: Дело есть, Горбаль.

Горбаль: А у кого его нет…

Аргус: У одного.

Горбаль: Ну что там опять? Ланс?

Аргус: Нет, Ланс, же вроде с дозора ушёл в патруль.

Горбаль: Кто тогда?

Аргус: Я.

Горбаль: Чего это? Воспитал принца уже?

Аргус: Нет, но помощь нужна.

Горбаль: Ха! Не справляешься с бурным нравом наследника короля?

Аргус: С нравом то я справился, но вот с силой уже проблемы.

Горбаль: Так-так. Смотрите-ка, известный герой, гроза разбойников не только в границах Ла-Шэлль, но и прилегающих нейтральных территорий, не рассчитал силы на принца?

Аргус: Ну-ка, хватит тут мне! А то попрошу короля урезать тебе финансирование!

Горбаль: Да куда уж его урезать-то! Некуда уже!

Аргус: Так поможешь или нет?

Горбаль: Да помогу, помогу. Чем только?

Аргус: Найди кого-нибудь, из стражи или с рыцарей, чтоб вместо меня принца тренировали в боевых. Дважды в неделю.

Горбаль: Я-то человека тебе найду, но вот кто его в дозоре или патруле заменит?

Аргус: Так придумай что-нибудь. Я здесь начальник стражи что-ли?

Горбаль: Ну так, это, я вот сейчас человека заберу, а надо бы нового нанять, а средства-то откуда взять?

Аргус: Ах ты, старый хрыч! Сколько?

Горбаль: Нуууу нееее знааааю. Пятьдесят котти!

Аргус: Пятьдесят котти в месяц за два дня в неделю!? Да ты ошалел!

Горбаль: Сорок.

Аргус: Двадцать.

Горбаль: Тридцать.

Аргус: Двадцать пять. И передам королю, что лично начальник стражи Искан Горбаль, нашёл лучшего рыцаря для тренировок его сына.

Горбаль: Может двадцать семь?

Аргус: Не наглей!

Горбаль: Ладно, дело. Найду тебе одного. Эй, как-там тебя, новенький! Ко мне! Всё никак не могу её имя запомнить.

Ойванлон: Ойванлон, начальник! Здесь!

Горбаль: Создатель! Ну и имечко у тебя! Так, слушай меня, Ойванон…

Ойванлон: Ойванлон.

Горбаль: Я так и сказал!

Ойванлон: Нет, вы сказали Ойванон, а я Ойванлон.

Горбаль: Два наряда на кухню вне очереди!

Ойванлон: Есть два наряда на кухню вне очереди!

Горбаль: Но сначала найдёшь рыцаря Каверса. Сюда приведёшь. Приказ понят?

Ойванлон: Каверса найти. Сюда привести.

Горбаль: Верно. Свободен!

Ойванлон: Есть свободен!

Горбаль: Дело сделано, гони котти.

Аргус: Не-не. Оплата в конце недели, после двух тренировок.

Горбаль: А завтра мне кем Каверса заменить без оплаты-то?

Аргус: Так придумай что-нибудь. Я здесь начальник стражи что-ли?

На следующий день после этой встречи, как раз была назначена тренировка Дункана. В отличие от уроков истории и законов, занятия по обороне, тактике и стратегии, да и вообще всё, что связано с военным делом, включая тренировки, Дункан полюбил всей душой. И отдавался этим занятиям всецело.

Как обычно он проснулся тем утром, забежал на кухню по своей странной и приобретённой привычке есть там, среди поваров да кухарок, и перекусил. Вообще, изменился Дункан значительно. Под влиянием Аргуса он стал таким же чутким и внимательным, ну может не совсем на таком же уровне, что и его наставник, но всё же на достаточно высоком. И если раньше надменного и наглого мальчишку принца не любили все, от поваров и кухарок до стражников, то теперь его были рады видеть везде. Всегда приветливый и учтивый принц не гнушался кланяться всем при встрече или пожимать руку. Немилая молва о принце, сменилась молвой приятной. С такой же скоростью, с какой принц размахивал мечом на тренировках, приближалась его репутация к репутации отца.

Закинув парочку кусков мяса жареной овцы в рот, надкусив булку и отпив молока прямо из кувшина, он приобнял в кружащем танце кухарку и побежал по лестнице наверх, оставляя очарованную красотой и обаянием принца девушку в чарующих её сознание чувствах на весь день.

Кстати на счёт красоты. Как от наглости и надменности характера не осталось и следа, так и от грязного мальчишки, прыгающего по лужам и вечно испачканного в их брызгах, осталось тоже мало, совсем чуть-чуть. Та малая толика озорства, которую Аргус сначала не сумел, а после решил и не искоренять вовсе из характера своего подопечного. Он припомнил те времена, когда Фарвенс ещё не был королём, времена плохие и тёмные. Те года, которые не хотел бы вспомнить никто из ныне живущих в Ла-Шэлль. Время правления предыдущего короля – Гундоса.

Правя с верхушки замка Лэр, он только и делал, что гневался да увеличивал налоги, раздавал преступные приказы стражам и рыцарям. Объедался до отвала, в то время как голодала вся страна. Вёл непрекращающиеся и бесполезные войны с разбойниками, бесполезные не по той причине, что само их ведение было глупо, вовсе нет, разбойники всегда были главной проблемой Ла-Шэлль, а потому, что вёл он их бестактно и без использования хотя бы какой-нибудь военной стратегии. Он никогда не слушал советов своих командиров, не внимал опыту обученных рыцарей. Из-за чего сражения с разбойниками шли весьма и весьма с переменными успехами.

И самое главное, он никогда не выбирался к людям простым. Как делает сейчас это Фарвенс, за что и любим всеми.

Но те времена прошли. Остались позади, сгинули в тёмных анналах истории. И сейчас, в расцвет королевства Ла-Шэлль, наследником короля должен стать король, как минимум такой же, если не лучше. И именно такому королю нужно обладать той чертой характера, что никогда не позволит совершить ошибок королей предыдущих. Эта особенность, эта черта, может быть любой, но главное, чтобы она связывала короля с народом. Пусть он будет опытен в земледелии и найдёт диалог с пахарями, да сборщиками урожаев, или же он будет знатным стратегом и под его командованием даже немногочисленная и слабо вооружённая армия Ла-Шэлль станет если не самой сильной, то хотя бы достойной представлять страну на совете четырёх.

И такой чертой обладал Дункан. Та самая искорка его характера, придающая игристости всей бочке терпкого и крепкого вина, за которую его так любят – умение от души повеселиться и посмеяться, слегка озорничать и пошутить над любыми людьми, от пахаря до советника короля. И уже после, когда Дункан повзрослел, а его характер обвёлся чертами чёткими, Аргус похвалил себя, что не стал убирать из них самую яркую.

Входя в зал для тренировок с этими мыслями, Аргус уже застал там принца. Схватив меч и щит, он тренировал выпады на манекене, ловко прыгая из стороны в сторону и нанося точные удары по деревянным бокам своего недвижимого противника, уклоняясь и защищаясь от его воображаемых атак. Совсем не заметив своего наставника, Дункан увлёкся так, что в финальном прыжке перепрыгнул манекен в эффектном сальто, нанеся последнему веерный удар по голове и разрубив её почти напополам.

Аргус: Мои поздравления, принц. Вы весьма недурно владеете мечом, уже даже лучше меня самого!

Дункан: Аргус! Мне не терпится начать тренировку! Или ты сегодня опять собрался отлынивать со своими больными коленями? Дождя на улице нет! Так что никаких отмазок!

Аргус: Отмазок не будет, как и меня в роли вашего противника сегодня!

Дункан в демонстративном унынии опустил меч и щит вниз, вслед за своими плечами, явно показывая наставнику своё разочарование.

Дункан: Ну вот опять…

Аргус: Но у меня для вас хорошие новости, принц! Технике я вас научил от и до. Вы знаете её и владеете безупречно, осталось отточить выносливость и набраться опыта. Поэтому вместо себя я привёл кого покрепче. Бросайте свой тренировочный меч на стойку! Сегодня будет первый урок настоящего боя, с мечами обоюдоострыми, как положено. Встречайте – рыцарь Каверс!

Вторая створка двойной двери за спиной Аргуса открылась и, бренча доспехами, в комнату вошёл рыцарь. Полностью облачённый в стальные рыцарские латы, покрытые небесно-голубыми узорами, отличительным цветом рыцарей Ла-Шэлль, он был безоружен.

Но вслед за ним, неся большой заплечный мешок и такой же раскрашенный голубыми линиями щит, вошёл его оруженосец. Мечи рыцарей были слишком массивными и длинными, чтобы использовать боковые ножны. А достать меч из-за ножен заплечных было крайне затруднительно в тяжёлых латах. Поэтому все рыцари, помимо синего цвета рисунка лат и щита, отличались от стражников, покрашенных в алый цвет, не только длинной клинка и его весом, но и соответственно, наличием оруженосца.

Мечи стражи были заточены лишь с одной стороны, ибо их служба требовала подхода иного, зачастую, крепость меча нужна была куда больше, чем острота его лезвия, да и обучаться владению меча обоюдоострого нужно куда дольше, чем обычного. И куда уж там до оруженосца каждому стражнику в стране, если котти едва хватало на содержание рыцарей.

Дункан не сразу узнал в молчаливом высоком парне того самого, что вёл битву с пнём. Ту встречу Дункан-то помнил, но вот не её обстоятельства. Поэтому принц никак не отреагировал на спутника своего нового соперника в тренировках. Асмо же, напротив, принца признал сразу. Он уже видел его много раз за столько лет службы при дворе. Пару раз принц даже отдавал какие-то приказы Асмо, когда тот проходил мимо и попадался под руку. И будущий оруженосец смиренно и покорно их выполнял, молча кланяясь и уходя. Однажды принц даже весьма остроумно и смешно пошутил, когда застал Асмо за подметанием полов. Обратив внимание на то, что метла слишком коротка для столь высокого парня, он крикнул самому низкому из лениво сидящих в стороне рыцарей, что ему впору поменяться с Асмо, как местами, так и оружием.

И сегодня, Асмо учтиво и молча поклонившись, выполнил приказ, отошёл за дверь и остался стоять на входе в зал.

Каверс, приклоняя колено: Мой принц!

Дункан: Нет, нет, нет! Только давайте без этого рыцарь Каверс. Я не люблю этих ваших учтивостей дворцовых. Вы можете звать меня по имени и лишь слегка кивнуть головой, мне этого с лихвой достаточно. К тому же, раз теперь вы – мой соперник, то я ожидаю от вас полной выкладки! И вся эта манерность будет только мешать.

Каверс: Слушаюсь, мой при… Дункан.

Дункан: Так-то лучше! Приступим к тренировке?

Каверс: Готовьтесь! Я вам продыху не дам!

Дункан: На меньшее я и не соглашусь!

Каверс: Оруженосец, мой меч!

Асмо молча достал из заплечной сумки ножны и подал рукоятью торчащего из них меча рыцарю, другой рукой протягивая щит. Резким движением Каверс выхватил меч из ножен, оставив щит нетронутым. И так же неожиданно и быстро в прыжке напал на принца.

Дункан, увернувшись перекатом: Эй! Я безоружен!

Каверс: Первая ошибка!

Дункан: Ну держись…!

Под звонкие удары мечей Аргус уселся в кресло в дальнем углу, наблюдать. Хорошо, что теперь есть возможность дать старым коленям отдохнуть, ибо болели они и без дождя за окном. Кинув взгляд на входную дверь, он жестом подозвал стоявшего там оруженосца к себе, указав на кресло рядом. Асмо подошёл, но садиться не стал. Ему была чужда вся эта дворцовая жизнь с её чистыми полами и расписными стенами, гобеленами, мягкими стульями и креслами. Привыкнув к жизни скромной, к грязной земле под ногами и, поначалу к соломе вместо мягких перин, а после – к жёсткой койке казарм стражи, он предпочёл остаться верен своему выбору.

Аргус: Они будут ещё долго заняты. Надо нам поговорить. Ты знаешь, кто я?

Асмо: Нет.

Аргус: Я тот, кто приказал забрать тебя из приюта семь лет назад. Смотрю, ты подрос ещё больше, уже выше меня стал в таком юном возрасте. Если тебе тогда было десять лет, то сейчас, дай-ка посчитать… Тебе, должно быть семнадцать.

Асмо ничего не ответил. Как не был он готов сегодня прийти во дворец на тренировку к принцу, так и не был готов к разговорам, не только по причине проблем с голосом, которые, кстати, стали посещать его намного реже – говорить он теперь мог чаще, но фразы всё равно оставались коротки, но и по причине того, что дворцовым манерам обучен он не был.

Аргус: Всё так же немногословен? Тогда слушай, что скажу я. Присядь, мне неудобно говорить снизу вверх.

Асмо: Разрешите стоять.

Аргус: Тогда подойди поближе, вот сюда, к окну.

Солнце освещало тот летний день с большой охотой. Посылая свои лучи во все стороны, оно не назначало им маршруты. Выбирая их самостоятельно, лучи покидали своего родителя и направлялись кто куда. В поисках интересных событий, они окунались в воды каналов и рвов замка. Пробегали по улицам столицы, заглядывали в окна и открытые двери. Не преминули они посмотреть и в открытое окно тренировочного зала замка Лэр. Взбираясь по стенам, поднимаясь по стыкам каменной кладки, они забрались почти на самую вершину замка и наполнили комнату своим присутствием.

Отразились они и от чёрных волос Асмо. Проникнув вглубь таких же чёрных глаз, лучи потерялись в них насовсем. Как терялись в них и взгляды многих девушек при дворе и вне его, когда Асмо отправляли куда-нибудь в отдалённый гарнизон или сторожевой пост. Проходя по улицам Лэр, он ловил множество поедающих взглядов девушек и даже женщин, но никак не реагировал на них. Виной тому был детский дом, а точнее та жизнь, что он в нём провёл. Травма детства и травля изгоя сформировали его одинокий характер. И запертое в своих казематах сердце даже не пыталось подать из той тюрьмы сигнал.

И если Дункан славился тем, что разрешал себе иногда вольности в виде обворожительного и мимолётного танца с кухаркой, которую всегда ещё и щипал за задницу на прощание, но любовником он не славился, хотя возраст в шестнадцать лет уже позволял заводить знакомства. То была та самая черта характера, предусмотрительно сохранённая Аргусом, благодаря которой принц сохранял тот шарм и обаяние, которым заслужил себе такую всеобще любимую репутацию. То вот Асмо наоборот, как искал уединения во дворе детского дома, так и продолжил искать, покинув его.

И в свете тех лучей, Аргус заметил, что под скромным одеянием оруженосца скрывается поистине сильный парень, всё тот же самый рослый мальчик, что дрался с пнём. И негоже будет оставить его без внимания.

Аргус: У меня к тебе предложение, Асмо. Не бери в расчёт моё положение при дворе. Это именно предложение, а не приказ. Ты можешь отказаться.

Асмо удивлённо посмотрел на старого наставника. Предложение? От такого великородного человека, от героя Ла-Шэлль, грозы разбойников? К безродному подкидышу из детского дома? К нищему. К простому оруженосцу?

Аргус: Подвоха нет. Не беспокойся. Моё предложение следующее – сегодня к вечеру, как закончишь свои дела в казарме, отпросись у Горбаля, я его предупрежу. И приходи ко мне домой. Улица Весенних Капель, дом двадцать два. Дважды в неделю, после тренировок принца, ты будешь проходить тренировки свои. У меня дома.

Асмо, ввиду известных нам проблем с голосом, зачастую имел возможность подготовиться заранее к ответу. У него всегда был запас по времени, чтобы обдумать тщательно то, что следует сказать. Ведь иначе придётся повторять, что сулило проблемы, как для него самого, так и для собеседника. Но в этот раз, услышав слова Аргуса, найти слов на ответ Асмо не смог. И просто молча кивнул.

Аргус: Тогда сегодня жду тебя.

Дункан, удачным пируэтом обезоружил Каверса, который, скорее всего слегка поддался.

Дункан: Ха! Получил?! Отличная тренировка!

Каверс: А вы неплохо владеете мечом, Дункан. Как на счёт того, чтобы в следующий раз использовать и щит?

Дункан: Тогда у тебя не будет и шанса!

Каверс: Это мы ещё посмотрим! Разрешите идти, Аргус. Много дел.

Аргус: Да, будем ждать вас послезавтра.

Встав с кресла, и тихо прошептав, он сказал Асмо.

Аргус: А тебя, я жду сегодня.

Раскланявшись, рыцарь и его оруженосец покинули тренировочный зал и направились по своим делам.