Очаг

– А тебе спасибо, что спас его.

– Мелочи. Транспортник тогда уже почти прибыл. Оставалось успеть добраться до операционной. В общем, все хорошо, что хорошо кончается, – пробормотал Дэвид.

– Дэйв…, – Тамара запнулась и сжала его руку.

– Не надо, – он убрал руку.

– Здесь не получится поговорить. Завтра в двенадцать часов до встречи со студентами в Университете я заеду к тебе в отель объясниться, – Тамара сглотнула комок в горле.

– Зачем? Я всё понимаю, – Пауэрс поднял на неё свои грустные лазурные глаза, обрамленные мелкими морщинками.

– Я так не могу. Я заеду. Спасибо, что пришёл сегодня. Это важно для меня, – принцесса резко встала, снова сжала его руку и удалилась.

Из оцепенения Грена вывела Маргарита. Та подлетела к нему, хлопнула его по левому плечу и воскликнула:

– Бесконечно мною любимый и ненаглядный зять! – видимо, шампанского Рита уже выпила немало. – Помоги мне устроить свою личную жизнь! Познакомь меня с Фернандо! Он такой, – она театрально вздохнула и закатила глаза, – мужественный, сексуальный. Настоящий мужчина!

– Гонсалес? – удивился Грен. – Слушай, он кроме как своими железяками, болтами и гайками ничем больше не интересуется. Да, и с девушкой я его ни разу не видел. Нет, ты не подумай, конечно.

– Что, тебе сложно? Почему моей сестре можно крутить романы со звёздными офицерами, а мне нельзя? Что за дискриминация? – и Рита осеклась, поняв, что взболтнула лишнего. – Прости, я не это имела ввиду.

Грен настолько был очарован её простотой и непосредственностью, что ни капли не расстроился, а, наоборот, ухмыльнулся и взял Маргариту под руку:

– Ну, пойдём. Правда, я ничего не обещаю.

***

Там запахи поют. Рассыпаны цвета.

В саду Дворца бушует Май.

У яблони цветущей ждёт она,

И шепчет дерево: «Желание загадай!»

Смятение, тревога, суета.

Уж слишком долгим было ожидание.

Сейчас она увидит серые глаза,

И он прочтёт её послание.

На тёмный кофе локонов принцессы

Снежинки лепестки под Вальс спускались.

Лилово–фиолетовое «А если?»

И мысли путались, сиренью распускались.33

***

Одиннадцать часов вечера. Гости начали расходиться и направлялись на выход, чтобы отдохнуть после празднования. Ней с Сераджем и Греном стояли около центрального входа во Дворец и отдавали последние команды роботам–официантам.

Тамара подошла к ним и устало упала на лиловый стульчик:

– Вроде всех проводила. Какой длинный день, – протянула она и взглянула на ночное небо, усыпанное звездами, как делала это каждый вечер в течение последних десяти дней. Небо сегодня было более насыщенное и живое. Над участком Столицы зависло очень много шаттлов, кораблей и спутников. Все они мерцали огнями, перемещались и мешали увидеть настоящее звёздное небо.

– М-да… Многолюдно…Ней, Джимми и Танечка уже спят, я надеюсь? – внезапно спросила Тамара.

– Да. Слишком перевозбудились сегодня. Но я им рассказал несколько космических сказок, и они уснули. Джим в комнате у Тани. Потом я отнес его к себе, – ответил за Ней Грен.

– А Маргарита где? Я её что-то давно не видела, – опомнилась старшая сестра.

– Э-э-э… Она уехала с Гонсалесом, – снова ответил Грен.

– Что? Куда? – удивлённо охнули принцессы.

Грен прочистил горло:

– Я и сам удивился, что Фернандо оказывается не только с железом дружит. Видели бы вы как загорелись у него глаза на Риту. Рыжий огонь девчонка. Ох, потеряем мы нашего инженера.

– П-ф-ф-ф… Все люди взрослые. А Папа где? Отдыхает? – продолжала допрос командир Джокерс.

– Виктор Михайлович с нашим Папой дегустируют последние новинки с заводов Фриды и беседуют о политических вопросах, – снова доложил принц.

– А ничего, что ему по состоянию здоровья такие дегустации противопоказаны?! – всплеснула руками Тамара. – И вообще, откуда ты всё это знаешь?

– Я догадывался, что ты будешь спрашивать, – довольный собой Грен пожал плечами, широко улыбаясь.

– Ну…мы пойдём. Спокойной ночи. Тамара, ещё раз С Днём рождения! – Ней подлетела к невестке, чмокнула ее в левую щечку и испарилась с Сераджем.

Тамара с Греном остались одни под звёздами Либерти. Принц достал из-за пазухи сверток в крафтовой бумаге и протянул его Тамаре. Та удивлённо посмотрела на него.

– Подарок. Купил ещё до отправления в систему KIC. Сегодня завернул как смог, – смущённо пояснил Грен.

Принцесса попыталась сначала аккуратно открыть его, а затем просто разорвала бумагу:

– Сборник стихотворений? Русская поэтесса? Не знаю такой.

– Когда-то на моё семнадцатилетние ты подарила мне свою книгу лучших стихотворений Серебряного века. Я решил найти что-то необычное и похожее на эту поэзию. В сети пишут, что её творчество дышит Серебряным веком. Она тоже очень любила этот период. Экземпляров этого сборника было выпущено немного, но у одного коллекционера в Москве удалось найти. Кстати, её также, как и тебя, зовут Тамара. И…, – тут он запнулся, взял из рук жены книгу в мягкой кожаной потёртой терракотовой обложке с затейливыми вензелями в рамочке, начал нервно и аккуратно перелистывать пожелтевшие от времени страницы. – Так странно… Сегодня я наткнулся на одно стихотворение. Это невероятно… Я видел такой же сон, когда был в отключке. Не понимаю, как такое может быть. Откуда она знала? Это же было написано много лет назад. Слушай, – и Грен слегка дрожащим голосом начал читать:

Блуждая параллельными мирами,

Отчаялись, друг друга мы найти.

Забыть пытались, спотыкались, но ночами

Упрямо мы друг к другу шли.

И где-то между зеркалами

Ты за руку меня схватил, не отпускал.

И удивлёнными серыми глазами

Смотрел, не верил и молчал.

Не может быть. Это неправда.

Надрывно маялось в груди.

Как? Почему? Зачем мне это надо?

Ты существуешь. Не уходи.

Но нет уж времени. Закрыт портал.

Иду, не вижу я пути.

Во всех вселенных ты меня искал.

Как я могу уйти?

Ты на концерт Эйнауди меня позвал.

Я нежность ощутила и восторг.

Ты гладил, целовал и обнимал.

И снова время подвело итог.

Ты грустно улыбался. Ждал,

Когда очнусь я и начну писать.

Там, где нам кажется придёт финал,

Есть шанс тебя мне отыскать.44

Грен закончил читать, поднял глаза на Тамару. Та в свете маленьких фонариков в виде цветов казалась сказочной и призрачной. Губы у неё были приоткрыты от удивления, ресницы дрожали:

– Как ты думаешь, они нашли друг друга? – тихо спросила она.

– Не знаю. Здесь об этом ничего не написано. Я посмотрел. Очень надеюсь, что да… Может, был ещё сборник. Ведь если родственные души настойчиво ищут друг друга, то обязательно найдут. По-другому и быть не может, – он опустил книгу. Тамара забрала её у него, прижала к себе правой рукой, а левой дотронулась до его ладони. Мощная волна нежности обрушилась на неё, до такой степени, что принцессу затрясло. Но она не отпускала руки, и широко распахнутыми глазами смотрела на мужчину, которого так долго искала и ждала, к которому шла, летела, а теперь он здесь, рядом, живой, его можно обнять, прижаться к нему, и он любит её. Тамара потянула его за руку, и их губы соприкоснулись в поцелуе.

Глава 2

Апартаменты принцессы преобразились до неузнаваемости. Стало больше простора. Больше воздуха. И да, появилось ощущение, что находишься в горном лесу в метрах пятистах над уровнем моря. Здесь уже почти не были ничего космического. Скорее, больше Земного. Даже не Либертийского. Потолок из туманностей превратился в бесконечное звёздное небо Северного полушария Земли, где также, как и на настоящем небосклоне растёкся Млечный Путь, Туманность Лагуны, поблескивали Большая и Малая Медведицы, Кассиопея, Телец, Возничий. Ощущение, что пребываешь в горах, добавляли мебель из натурального дерева, напольное покрытие из искусственной травы и стены, стилизованные под горы, из которых в некоторых местах «прорастали» деревья. Грен не удержался и погладил стену. На ощупь приятно, прохладно. Как настоящие…

– Подарок от Ней и её дизайнера Лео. Не знаю, как, но им удалось создать уголок умиротворения для меня. Здесь я хотя бы отчасти ощущаю единение с природой и близость далеких звёзд. Даже горный ручей есть, – и Тамара брызнула в Грена водой из ручья. Он очнулся и улыбнулся. Он явно не ожидал увидеть такое эко-оформление. Ему казалось, что это несвойственно для его возлюбленной. Но получается, он далеко не всё о ней знает.

– Очень необычно, вдохновляюще, а главное, естественно, – вполголоса сказал принц, – почему именно такой? Устала от космоса и модернизма?

– Хочу, чтобы дома царили безмятежность и покой. А я лучше всего это ощущаю в горном лесу, как показала практика, – Тамара пожала плечами. – Э-э-м…Грен, не поможешь мне расстегнуть платье? – и она подошла и встала вполоборота спиной к мужу.

– Тамар, давай я быстро расстегну и уйду?

– Почему? – даже слегка ошарашенно спросила принцесса. – Я подумала, раз мы целовались…

– Тамара, я же так толком и не извинился перед тобой. Прости меня за все мои художества. Я – реальный козёл. Я столько боли тебе причинил…и моральной, и физической, – Грен уронил голову на грудь и смотрел под ноги, – я понимаю, что после всего не заслуживаю того, чтобы быть с тобой. Дэйв и правда надёжнее, серьёзнее, и он любит тебя, хочет оберегать тебя, – произнося эти последние слова, принц зажмурился. – Давай я быстро помогу тебе с платьем и пойду к себе, – он немного попятился назад.

– Грен, ты чего? Тебе Дин заодно за девять дней мозги перепрошил? Неужели ты не понял? – Тамара смотрела на него с сильно вздёрнутыми бровями и улыбалась уголками губ.

– Я видел, как вы сегодня с Дэвидом общались на скамейке в парке. Пауэрс так любит тебя…

Тут улыбка сползла с лица Тамары, и она тихо произнесла:

– Да…Я чувствую себя виноватой, что дала ему надежду. Я обещала заехать к нему завтра по дороге в Университет, поговорить. Сегодня не место было. Грен, ты даже не представляешь, насколько ты был прав, когда сказал, что я пыталась с помощью Дэйва «обезболиться», заткнуть в себе дыру. Только это невозможно, так как я люблю тебя. Конечно, я уже была готова смириться с тем, что нам надо расстаться, чтобы не уничтожать друг друга. Иного выхода я не видела. Из красивой сказочной пары мы превратились тогда в два чудовища из хоррора, которые готовы были сожрать друг друга, чтобы насытиться. Но ты вовремя опомнился. Ещё бы день-два и тогда бы было совсем сложно…, – принцесса расстегнула верхнюю пуговичку его рубашки, потом следующую…, – Грен… я очень испугалась, когда узнала, что вас отправили спасать «Конкордию». Я понимала, что возможно, «Магеллан» попадет в ловушку, и что, вероятно, это будет последний его полёт. Вы чудом выбрались. А когда ночью я читала отчёт, то ревела от ужаса. Тебе невероятно повезло. Время шло уже на секунды…, – Тамару затрясло. Она сделала глубокий вдох. Ее глаза блеснули в свете точечных ночников. Принц занервничал:

– Ну ладно тебе. Всё ж хорошо закончилось, – он крепко обнял её и тогда уже расстегнул платье. – Прости меня…

– И ты меня прости…, – Тамара подняла голову и поцеловала его. Поцелуй слил их воедино. И было уже непонятно, где заканчивался один и начинался другой. Половинки соединились. Общались уже даже не тела, а души. И пока тела снимали платье, рубашку, брюки и всё остальное, души рассказывали друг другу о том, как они соскучились, как они переживали, как они страдали и грустили, как они блуждали в темноте.

Созвездия на потолке мерцали, вслушиваясь в приглушенные стоны и вздохи. Горный воздух растворял последние сомнения.

Они нежно и трогательно любили друг друга, заботливо делая приятно и боясь снова разорвать тонкую призму гармонии, которая витала в воздухе и соединяла их сердца. Она переживала за его самочувствие. Он едва сдерживался, чтобы не скатиться в грубость. Они поняли, что для того, чтобы быть вместе, одной любви недостаточно. Любовь необходимо беречь как хрупкий цветок, заботиться о нем, трепетно поливать, удобрять вдвоём, разговаривать с ним, осторожно протирая листья.

Свет фонариков из сада мягко проникал в спальню через проём в шторах. В этом смысле принцесса оставалась старомодной. Ей нравились шторы, заслоняющие огромное цельное панорамное окно, свисающие вниз, в пол. Она не признавала новомодные «умные» жалюзи, искусственное затемнение, которое подстраивалось под погоду на улице. Только шторы.

Тяжёлые тёмно-синие шторы исчезли, уступив место лёгким, переливающимся занавескам, которые, стремясь к потолку, словно играли цветами, переходя от нежно-зелёного к насыщенному ночному оттенку,

«Интересно, а утром они будут такие же? И да, потолок изменится? Думаю, да. А как же иначе», – размышлял Грен, разглядывая удивительно «природную» спальню любимой. Теперь было абсолютно ясно, что съезжать она никуда не собиралась.

«Х-м-м, когда она это решила. А я-то дурак понапридумывал себе», – улыбнулся своим мыслям принц.

Её губы нежно прикасались к его шраму в области печени:

– Не больно? – тихо спросила принцесса.

Грен медленно помотал головой из стороны в сторону:

– Очень приятно. Вообще ничего не болит. Не переживай, – он перебирал рукой её волосы от чёлки к затылку, а она уже спустилась ниже, заставляя мужа охнуть от наслаждения. Тамара скользила пальцами по его телу, по сладким ложбинкам между его ног, ягодицам, язычком облизывая тонкую кожу самых нежных мест. Филигранно. С удовольствием. И когда Грен понял, что сдерживаться таким образом он больше не сможет, он потянул жену на себя, чтобы она легла слева и положила на него ноги, а он, придерживая её за талию и грудь, начал двигаться внутри её горячего тела. Тамара охала и просила продолжать снова и снова. Потом она повернулась на левый бок и всем телом прижалась к нему. Принц, обхватывая её маленькую грудь, чуткими толчками входил и входил в нее, целовал ей плечи, шею. В момент пика они оба сдавленно закричали, крепче прижимаясь друг к другу.

Спустя какое-то время Грен продолжал всё ещё крепко держать Тамару, как будто боялся, что она убежит или исчезнет.

– Я люблю тебя, звёздочка моя. Давай больше не будем ругаться. Обещаю, что я буду тебя слышать и слушать, и учитывать все твои желания, – принц уткнулся жене в правое плечо. Принцесса немного освободилась от его объятий и повернулась к нему лицом, лукаво улыбаясь:

– Ну, мало ли какие у меня могут быть желания. Меня тоже надо иногда тормозить, но объяснять почему. Моё желание доминировать периодически нужно убавлять и напоминать мне, что я всё-таки женщина, а женщину природа наделила умением быть нежной, ласковой, мудрой, чем и надо пользоваться.

– У тебя прекрасно получается, – теперь уже хитро улыбался Грен.

***

– Можно я с тобой поеду на встречу со студентами и преподавателями? – попытался утром навязаться Грен. Хотя ранее она никогда не брала его с собой на подобные мероприятия. Ну, а вдруг?

– Тебе и правда интересно? Можно, конечно, – пожала плечами Тамара. Они стали собираться на семейный завтрак. – Будь готов к тому, что это произведет эффект разорвавшейся бомбы. В Университете нас точно не ожидают увидеть вместе. Вопросы, думаю, будут не о науке. Они же захотят узнать все пикантные подробности, – Тамара обняла мужа за шею. Грен поцеловал её:

– С тобой рядом я готов к любым вопросам. Главное, что мы снова вместе. Я пока даже до конца не верю своему счастью. А люди… Им всегда были интересны чужие жаркие истории, если у них самих в жизни ничего не происходит. А мы и так всегда в центре внимания. Я привык.

Они начали жарко целоваться. И в итоге опоздали на завтрак.

Джонатан хотел отчитать их, но, увидев довольные, слегка раскрасневшиеся лица сына и невестки и то, как нежно они держали друг друга за руки, непроизвольно улыбнулся, как и все взрослые за столом.

– Кхм…, – прочистил горло Виктор Михайлович, – а где Рита?

Тамара, Грен и Ней переглянулись, вскинув брови, как бы спрашивая: ну, кто скажет? В итоге Тамара произнесла самым милым голоском:

– Пап, она уехала с Гонсалесом, главным инженером «Магеллана», ты видел его вчера. Видимо, Маргарита всё ещё с ним…в отеле.

Теперь настала очередь Джона прочистить горло, а старший Вавилов возмутился:

– Как это называется? Что же это за девчонка?! Это неприлично! Никакого покоя с ней!

– Виктор, – Джесс примиряюще положила ладонь на руку свата, – Риточка же взрослая девочка. И Фернандо очень порядочный мужчина. Не переживай, он её не обидит.

– Скорее, она его, – проворчал Виктор Михайлович. И судя по тому, как ухмыльнулся Грен, он был такого же мнения. У Маргариты характер был огонь, такой же, как и её рыжие волосы.

Тамара толкнула мужа в бок. Тот поймал её руку и поцеловал:

– Звёздочка моя, может быть, тебе положить клубники с йогуртом?

Принцесса улыбнулась и кивнула.

И только дети смотрели на всех и, ничего не понимая, поедали мюсли с молоком и думали, – «какие же странные эти взрослые!».

– Кстати, – решила перевести тему Нейма, – раз уж все родственники, наконец-то, собрались вместе, и у всех выходные, мы с Сераджем хотим пригласить вас сегодня в предгорья юго-западной части хребта Кибебасан. В шале «Лайтнинг». Сер как раз уехал туда рано утром, чтобы всё подготовить к нашему приезду.

– У нас есть повод? – осторожно спросил Джон.

– Ой! – радостно всплеснула руками Тамара, и Танечка точь-в-точь повторила этот жест.

– Да ладно? Серж созрел? – присвистнул Грен.

– Да что с вами? – воскликнула Ней.

– Мы с Греном едем в Университет. Оттуда сразу во Фриду. Вещи сейчас быстренько все покидаю. Танюша, Джим, соберите всё необходимое вам. Слушайтесь, пожалуйста, дедушек и бабушку. Мы с папой приедем позже на Rimac Nevera R.

Когда стало известно, что принц вернулся живой, Тамара на вопрос свекра о подарке на юбилей ответила, что хочет более мощную версию гиперкара Nevera, который не так давно пришлось отправить в утиль после аварии. Джон удивился просьбе принцессы, так как она не испытывала страсти к мощным красивым автомобилям. Скорее, к кораблям и шаттлам. Да и ездить за рулем она не любила. Это знали все. Но согласился. Лишь бы Тамара оставила затею с разводом.

Электрокар действительно был хорош. Мощность Nevera R была увеличена до 2107 лошадиных сил. Достигнуто это было благодаря переработке электромоторов и увеличению их мощности. До 300 км/ч гиперкар разгонялся за 8,66 секунды. 1/4 мили Nevera R преодолевал за 8,23 секунды, а максимальная скорость была около 412 км/ч. Но Джон знал, насколько осторожна невестка в бытовых вопросах, если это не касалось космоса, и не переживал, что она надумает гонять по окрестностям Столицы. Но, видимо, зря…

– На Rimac? – воскликнул Джон, а дети присвистнули от восхищения, – вообще-то я тебе его подарил, а ты хочешь Грена за руль посадить. Один он уже разбил. Слава Богу, никто не пострадал.

Грен залился краской и потупил взгляд, а жена тем временем сказала:

– Джонатан, – Тамара подошла к свекру и тепло обняла его за плечи, – Ваш сын самый великолепный пилот в галактике Млечный путь и прекрасный водитель, в отличии от меня. Мы быстро и безопасно доедем. Будьте уверены.

Император даже растерялся от такой нежности со стороны невестки.

Через час Ней с Танечкой шли мимо апартаментов Тамары и хотели заглянуть к ней, пока она не умчалась. Но, увидев на панели, что индикаторы показывали блокировку двери и полную шумоизоляцию, поняла, что это произойдет точно не сейчас. Танюша настойчиво барабанила в дверь

– Милая, давай поймаем маму уже на выходе. Она собирается, видимо, – взяв малышку за руку сказала Нейма, а сама подумала: «Видимо, у кого-то второй медовый месяц».

Тем временем Тамара уже в лёгком шифоновом платье цвета только что распустившейся зелени сидела на комоде в гостиной, обхватив мужа ножками, и громко надрывно стонала. Платье было задрано до пояса, оголяя тонкие бёдра с аппетитными округлостями и впадинками мышц. Грен ритмично погружался и погружался в нее, заботливо придерживая, растворяясь в жарком, мокром. Они почти вышли, но страсть накрыла их изголодавшиеся друг по другу тела.

Предчувствуя развязку, Тамара закинула ноги на плечи Грена, уперлась руками в комод и приподнялась на руках, находясь теперь практически вся на весу. Во время совместного оргазма она выгнулась в мостик и закричала. Принц покрывал её шею и лицо поцелуями:

– Звёздочка моя, мы уже опаздываем. А Папа просил меня не гонять, – выдыхая каждое слово сказал Грен.

– Да… Да… Конечно…, – прошептала она в ответ.

***

Дэйв собирал вещи. Через сорок минут выезжать на космодром Столицы Либерти. Он уже не надеялся, что принцесса приедет. Ему хватало ума и опыта, чтобы понимать, что она сейчас полностью увлечена мужем. Разгоревшееся пламя растопило её замороженные чувства.

И, да, Капитан всё понимал. Всё. Но принять пока не мог.

В дверь его одноэтажного домика в Рест-комплексе, около живописного леса с озером, деликатно постучали, и сердце его ёкнуло. Дэвид даже по стуку понял, что это она. Он захлопнул офицерский чемоданчик и замер, размышляя, открывать ей или нет. Но она же всё равно прорвётся. И снова стук.

– Открыто, – отозвался Пауэрс, и дверь отщёлкнулась.

Тамара с шелестом сладок невесомого платья и шлейфом свежести не то ландышей, не то магнолий, в секунды оказалась рядом с ним. Она светилась. Дэйв замер в восхищении. Под тёмными удлинёнными ресницами проблескивали искристые лучики. Под кожей лица словно играли солнечные блики, подсвечивая розовое золото румянца, превращая кожу в нежную палитру заката. Но увидев глаза Пауэрса, она перестала улыбаться и затараторила:

– Дэйв, я боялась, что ты уже уехал. Мы… я летела на всех порах. Я должна была успеть, чтобы сказать, как я благодарна тебе за всё, что ты сделал для меня, за твою теплоту и любовь, которые помогли мне в очень тёмное время моей жизни. Прости меня, – нижняя губа принцессы задрожала. Она запнулась.

Дэвид смотрел на неё и не верил своим глазам: ей снова двадцать пять? Как будто бы и не было ничего: бесконечно уставших карих глаз с черно-синими кругами и разбитыми губами на мертвенно бледном лице; глаз с красным отливом страсти заката Терлингуа; глаз с пеленой Индийского океана. Что-то невыносимо больно сжалось в груди Капитана. Намного больнее плохо сросшейся ноги.

– За что простить? – выдавил из себя Дэвид.

– Что дала тебе надежду…, – пролепетала она.

– Надежду на что? Я же не идиот. Простить за то, что ты вернулась к человеку, которого бесконечно любишь? К человеку, от которого у тебя двое чудесных детей? Да ты в лице меняешься, когда слышишь его имя. Неужели ты думаешь, я не понимал. Но я ни о чём не жалею. Это я тебе благодарен за счастье, которое ты подарила мне, – за счастье быть с тобой. Спасибо, звёздная принцесса, – Дэйв замолчал и полез в правый карман куртки. Он достал оттуда маленькую синюю коробочку с серебряной ленточкой:

– С Днём рождения, Тамара.

Принцесса аккуратно развязала ленту, открыла коробочку. Там лежала небольшая серебряная награда со знаками Американской дирекции астронавтов и надписью «За Храбрость».

– Десять лет назад я получил эту медаль после экспедиции к кольцам Сатурна. Была там одна история… После чего я и стал капитаном. Я хочу подарить её тебе. Ты заслужила её. Ты очень храбрая. Иногда даже чересчур, – и Дэвид грустно улыбнулся.

– Но я не могу принять её. Она же твоя. Заслуженная, – Тамара растерянно рассматривала медаль.

– Это подарок. Дорогой мне, но я хочу, чтобы он был у тебя. Ты более смелая, чем я, и более рискованная. Настоящий Капитан. Прими. Мне будет приятно, – Пауэрс накрыл правой ладонью её руку с наградой.

Принцесса кинулась с объятиями и крепко прижалась к Дэвиду. Прошептала:

– Спасибо, Дэйв. Ты невероятный! Самый лучший межзвездный Капитан! Я очень хочу, чтобы мы смогли остаться друзьями.

– Сможем, – тихо сказал Дэвид и осторожно обнял её в ответ.55

***

Когда с опозданием на полчаса (венценосная пара всё-таки очень быстро ехала, иначе опоздание бы составило час) подъехала на Rimac к главному зданию Университета, толпа студентов, курсантов и преподавателей взорвалась аплодисментами и радостными криками.

Грен вышел из машины, приветственно помахал всем рукой и, открыв дверцу электрического суперкара, помог Тамаре элегантно выбраться.

Они больше испытывали волнение не от того, что сотни глаз жадно смотрели на них, а от прикосновений друг к другу. Грен нежно держал её за локоток, когда они пробирались сквозь толпу и радостно улыбались. Ему казалось, что сердце его разорвётся от счастья. Принц периодически сжимал её руку сильнее, чтобы убедиться в реальности происходящего. Тамара при этом кидала на него слегка смущённый взгляд из-под ресниц, как бы говоря: «Ты чего?»