Буйный на окрайне

– Пойдём-ка. Скажу ласково.

Вот тут в гласе различился недовольный вздох. Поклонился Светозару хмуро Искус и направился к своему коню. А за ним прошёл Мураш.

Млад угрюмо вновь осел на место, заметив между делом:

– Опять безумие творишь. Благо, что расхлёбывать будешь токмо сам.

Провожал Светозар взором Искуса и глядел, как неприятно говорил тот с Мурашем. Второй растревожен был, но понимал, как, по чести, понимал и Буслаев. Ему не нужно было слышать в близости Искуса. Говорил тот тихо, да беседа очевидна. Высказывал свою Искус неприязнь к Буслаеву, как и Мурашу протирал очи от задора. Мог бы, может, Светозар вклиниться или заткнуть недовольного посланца, да вот не знал, чем затыкать. Искус барина не опасался. Знал, что видит тот его недовольство. Не смущался. Мало ль кто за ним стоит при смелости такой.

Разъехались вскоре они по своим тропам.

Глава 4

Вадим и Млад

Светозар с Вадимом и с Младом двигались за Мурашом. В дороге Млад пыхтел вначале. В конце концов увлёкся сам красотами степи. Пред ней покатая дорога их вела по руслу реченьки Мируньи. Лес шуршал с иной стороны от них. И его рассматривал с интересом Светозар. Ни единой хвои за весь путь не видел.

На стоянке завязалась у путников беседа:

– Ты сам видал когда-то горы? – спросил Буслаев у Мураша.

– Я родился в Ведагоре, – тот сонно отвечал. – Как отец мой помер, мать мою взял воин, прибывший тогда от Ладницы с Ничковым. Воин тот тоже овдовел в те дни. Дети у него остались. Средь них, к слову, Искус был. Его отца зову я нынче и своим отцом, кой сделался охотником.

– Так Искус тебе сводный брат? – Вадим отметил добродушно. – Отрадно видеть вашу дружбу.

– Благостно сошлись. – Мураш кивнул, а Светозар вспоминал Искуса – белобрысый, кучерявый, круглолицый, хмурый. Не сочетался со сводным братом. Мураш же продолжал: – Теперь хочу я повидать град, как и Святы горы. А может быть, и призраки обнажённых дев.

– Каких? – опомнился будто от сна Вадим под лукавую Мурашеву улыбку.

– Обнажённых. Вилами их величают. В горах живут те, через степь, как слухи болтали. – Хотел, видать, вызвать улыбку Мураш и у Светозара, да, похоже, тот был разумом не здесь.

– А отчего тебя так горы, барин, занимают? Не Святогора ли искать собрался меж них.

Усмехнулся в ответ Млад. Вадим же скривил губы.

– Есть поверье. – Светозар задумчиво изрёк. – Что сильнейшие рода прошлого, кои по росту превосходили простой люд, от волотов пошли. Святогор-то, говорят, как раз также их потомок. Возвышался над горами со своим конём. Так вот и мой род о том мне не раз так же говорил, мол, что сам Василий Буслаев мог быть их потомком. А от него уже и я свой рост получил добротный. Так что и во мне есть их капля доброй крови.

Светозар выпрямил спину и расправил плечи, из-за чего величина его тела перекрыла всех, кто сидел с ним у костра, да тут внезапно Млад повторил за ним движенье. Вадим зацокал в сторону Мураша, кивнув на двоих:

– Гляди-гляди, ща бахнет у кого-то с зада.

Под смех обмякли великаны.

– Не завидуй, муравей. – Млад усмехнулся. Вадим вновь Мурашу пробурчал:

– Ну да! Муравьём зовут! Иду с ними, как с дубами. Все на них зрят. Мне ж и так с ростом не свезло.

– Да ну. – Мураш смутился будто. Вадим чуть мельче его был, хотя Мурашка похудее. Рус, нос острый выделялся, глаза впалы, да ясны. Такой же щуплый, как Борис – наставник Светозара.

– Не боись, Вадимка. – Буслаев усмехнулся. – Оградим тебя от бед да подыщем красно платье.

– Шёл бы ты, боярин, к чёрту. – Вадим хохотнул.

Млад головой качнул с улыбкой, да решил вернуться к разговору прежнему:

– Как видишь, ростом я тебе не уступаю явно. Да токмо не припомню в моих предках волотов аль богатырей. С чего?..

Сбил без смущенья Светозар:

– Мы помним наши рода твёрдо лишь до семи колен. А твой записи не делал. Кто знает? Как я говорил, может быть, твой род случайно с моим переплёлся.

– Случайно, – огрызнулся Млад. – Это что тебе? Споткнуться?

– Интересно, как сошлись вы, – под усмешки вопросил Мураш. Вадим откликнулся:

– Батя мой искал барину узду. Нашёл, – махнул на Млада со Светозаром Вадим, те ухмылялись. – Я стал другом Светозара от самых пелёнок. Да мелким был в сравненьи с ним. Его точно не сдюжу. Ни разу с ним, веришь, не дрался.

– Ты, заяц, удирал. – Светозар отметил.

– Во! Теперь я заяц. – Вадим шутливо перст поднял да продолжал спокойней. – Мой батя стал для Светозара наставником, боле того, мы сдружились шибко крепко с барином Буслаевым.

– Тебя часто окружали. Ладно сказы говорил, – припомнил Светозар. – И я любил сказы твои слушать.

– Так вот. – Вадим продолжил. – Был в Могучи пожар как-то. Спасались все. Светозар с рук матери своей сорвался и кинулся в горящий град.

– К чему? – Мурашка обомлел.

– Да спасти хотел кого-то, как остальные мужики. Как и его батя да братья. Ему-то осемь, кажись, было. Выбежал откуда-то весь чёрный, в руках нёс псину мелкую с девчонкой. С ними и на землю рухнул.

– В дыме чуть не сдох, – рыкнул Светозар.

– Не суть. Девчонка та была Младовой сестрицей. Так и узнались. Млада дале мой отец уже забрал с их семьи на воспитание. Уж шибко к делу он пришёлся своей величиной. Видели, что Светозар сам настигнет его ростом. Нужен он нам с батькой был. – Вадим снова рассмеялся. – Терпеть друг друга не могли Младик со Светозаркой.

– Кончай. – Млад добро оборвал.

– Ну, ты вначале и впрямь мне костью в горле встал, – усмехнулся Светозар. – Бориса попросту не понял. Пустил какого-то босяка грызться на меня. Сколи раз мы мыли морду друг другу?

– Я что, мыслишь, помню? – огрызнулся Млад. – Ты ж сам со мной всюду бодался. Да ещё дурил.

– Я более с тебя дурел. – Буслаев отозвался. – Однако, истинно, не думал, что ты овладеешь так верно Борькиным ученьем. Вадим-то ладно. Но вот ты – не из родовитых. Жаль только, что с твоим семейством получилось так…

– А как? – Мураш занялся.

– Не желаю это обсуждать. – Млад твёрдо оборвал беседу, на что даже Буслаев согласно замолчал. Оглядел Светозар степь вновь да прислушался к её звучанью. Птицы, твари мелкие и ветер. Даль освобождает.

– А отчего земля степная Арией не взята? – Буслаев вдруг проговорил, на что путники переглянулись.

– Так она ведь не пустует. – Млад хмуро помянул и на Мураша глянул. – Там же степняки?

– А то! Множатся там аспиды и границу грабят нашей Арии-земли. До Ладницы, как говорят, давно не добирались. Мирунья у нас глубже, шире. Несподручно гадить.

Глава 5

Дорога

На третий день с рассветом Вадим растряс всех ото сна. Указал на точки, плывущие вниз по теченью – по реке Мирунье. Странно. Не похожи на купцов. Мураш тут же призвал всех хватать лошадей да схорониться с ними в ближний овраг. Оттуда Светозар уже разглядел ушкуи15. Неторопливо шли те по течению с мужиками на их малом борту.

– С этими непросто. Степняки у Ладницы особо не лютуют… А эти… – Мураш сплюнул, на суда кивнув. Следом обратился внимательней к попутчикам: – Как с лютыми у вас дела под Могучей? Ладно?

– На каждый товар свой купец, – пожав плечом, ответил Млад. – Не обделена бедами Могуча. Хотя барин Ярополк Буслаев её принимал в правленье с добрым ограждением. Всё равно порою грабят.

– Не так их много, кажись, там. – Светозар отметил, помянув Могучу.

– Мы с тобою тем там и не занимались. – Млад махнул. – По разуму, разбойники не упускают такой лакомки, как град да горожане с гостями.

На следующий день путники опять укрылись, только уж под тень леса у реки. Глядели, как, минуя их, плывёт ещё один ушкуй.

– Гляжу, не опасаются упыри открытых мест. – Светозар промолвил, кивая на ладью.

– Впервые вижу их так много. – Мураш качнул главой. – Обычно они уплывают по ветвям Мируньи в лес.

– Ты часто, чё ли, за приделы Ладницы выходишь?

– Нет.

– Так и откуда тебе видеть, что за стенами творится?

Затих Мураш. Светозар же думал теперь лишь о том, что, возможно, лучше было с собой взять больше люда. Он тронул меч, свисающий с пояса, и глянул на другов своих. К седлу коня Мураша был привязан лук с колчаном, полным острых стрел. На поясе его кинжал. Вадим же с Младом вышли с града безоружными. Млад – ладно. Токмо вот Вадим…

– Может, всё-таки вернуться? – Млад отбросил хмуро.

– Ближайшее селенье отсюда далеко? – оборвал его Буслаев, к Мурашу обратившись.

– Мы почти пришли.

– Тогда сначала туда скачем. А дале поглядим.

– Когда чужой дурак – смеются, когда свой – стесняются.

На плевок презренный Млада Буслаев не моргнул:

– Горшок с чем варится – тем он и пахнет. Дерьмо с тебя, Млад, брызжет…

– Братцы-братцы, – вклинился Вадим, сбив Светозара. – Коль кулаки чесать хотите, мы с Мурашем вас, махин, опосля не разведём.

– Молчи уж, – кинул Светозар. – Ну, будет.

Млад на улыбку не ответил.

Шли долго молча путники вслед за Мурашом. Вскоре показалось паханое поле. За ним селение открылось. От реки Мируньи к лесу через поселенье подходила веточка теченья, где бабы бельё молотили, а на лодках рыбари сети расставляли.

Гром полыхал меж тем за степью, как зрел Светозар. Точно приближалась буря. Дальнейший путь наверняка после дождя будет.

Глава 6

Первое село с чудачкой

– Искус! – Мураш кликнул, как увидел брата. Искус, прибывший к селу с двумя попутчиками, поначалу озирался мутно. Потерялся, видать, в вихре местной праздной свадьбы. Искус сжал ладонь Мурашу, как и два попутчика. Перекинулись парочкой слов, а затем прошли к столу, за коим Светозар с Вадимом восседали, с Младом.

Невеста с женихом держались во главе стола смиренно. На них, кажись, и не глядели. Кто-то кушанья носил, кто-то плясал али кружился, а кто-то просто уплетал за щёки разны яства. Светозар от своего здорового куска каравая оторвал часть и отдал Искусу.

– Здрав буди, Искус. Садись. – Буслаев молвил, после же кивнул на тех, кто прибыл с ним. – Кто это с тобой?

– Я Бойко, а то есть Первак, – представились попутчики.

– А к чему вы до сих пор здесь? – изрёк, щурясь, Искус. – Уж луна почти дала круг, а вы все под Ладницей…

– Да брось, луна. – Светозар сбил. – Не более пары седмиц.

– Ну, пара аль не пара, а я-то думал уже вас настигать у Ведагора.

– Да дожди. – Буслаев отмахнулся. – Ну, а после мы остаться на свадьбу порешили. Гляди, – со смешком кивнул на новобрачных Светозар. – Жених мальчишка – не постарше, а невеста – баба, – руками Светозар со смехом взялся себя за грудки, на сочность девки намекая. Искус на новобрачных глянул. И впрямь крепкая невеста сердобольно вытирала жениху платком уста от яств. Тому боле десяти не дашь. Скривил рот Искус:

– Я такого давненько не видал.

– Ну чудаки вы на границе! Погляди-ка на свекруху. Убить её готова. – Буслаев продолжал смеяться, кивнув на бабу, что сидела рядом с женихом. – Аж брызжет.

– А свёкор рад. – Млад заприметил. Светозар смеялся:

– Наверняка во всех родах такая чертовщина. Свекрухи, тёщи – давят бошки. Видать, для гармонии! – Буслаев развёл руки.

– За Иву да Дубыню! – подняли тосты за столом. – Хранят вас Лада со Сварогом! Да Макошь даст судьбы благой.

Выпили из кружек хмель. Искус тут усмехнулся.

Оглядывал побитого он брата – Мураша. Тот с двумя подтёками под обоими очами сидел да вздыхал. Не сразу разобрать ссадины пришлось, так как Мурашу на глаза падали власы. Вадим с Младом были мяты явно веселей. Сам же Светозар сидел с отметкой на щеке.

– Это кто так с вами? – вопросил Искус.

Светозар махнул:

– С местными в кулачном бою повозились. Оглядись. Мы не одни так.

– На степняков-то не нарвались? – Искус не огляделся.

– Ой, поплюй. – Хозяин дома Елька сел рядом с Светозаром да за всех ответил. Кивнул на батю жениха: – Хотя, как Дрозд сказал, когда с невестой прибыл от соседнего села, туда набег-то был недавно. Ушкуйники лютуют.

– Падших много?

– А-а, задело пару мужиков-сельчан, чьи дома пограбили. Живы родимые. То благо. Ушкуйникам на деле добро лишь наше нужно. Урон этот небольшой был. Не то что от степных. От тех страдают боле Ведагор с Мируном. Да сёла вокруг них. Добро оборону там свою грады укрепили, не в пример ладничной нашей. Да и к чему нам здесь она? Обжилися степняки больно у гор в степи, там, где растут курганы…

– Курганы, – старческий тут голос оборвал хозяина. Тот смиренно замолчал. Мать Ельки – сонная Черняга, сидящая с ними у края самого стола, – очнулась будто от забвенья: – Курганы – то могилы Дивьих. Негоже их тревожить нам.

– Дивьи? – Вадим отозвался. – По-моему, при Могучи их звали Чуди белоглазые. Дивьи – необычно?..

Не слушала его старуха.

– Как много, много зим прошло. Они от нас ушли. Покинули своих дитяток, оставив Радомиру нас да Белому царю.

– Царю. – Буслаев удивился. Шикнул на него Вадим, внимательно ловя речь бабки.

– Существовали Дивьи люди с остальными ариями в гармонии долгие лета. Мы тянулись, почитали. Хотели с ними связи. Видели в том благе счастье для себя. Дивьи люди никогда нас не принижали, но по разуму да силе были выше нас. Они ближе были к нашим пращурам святым по роду. Имели власть стать невидными, усыплять нас, а также совет дать ладный. Так средь обычного народа стали проявляться те, кто ближе к мудростям их были, как и к природе Рода. Они хотели запереться в себе и не подпускать заморские народы. Те нарекли себя тогда народом Гипербореи. Но мы, Арии, пытливы к заморским-то диковинкам, да и сами щедры больно на подарки им. Разлад затеялся тогда, когда Гиперборейцы начали с нами борьбу. С обычными людьми – простыми! Брань эта была долгой. Ещё бабка моя знала начало того горя. Дивьи пытались примирить нас. Не давали крови литься. Да и тогда Гиперборейцы не захотели себя, превосходящих нас во всём, видеть нам равными. Отделились ото всех, назвав леса свои Гипербореей. Засели там и стихли на долгие лета. У нас разлады продолжались. Тартария отбилась. Сварог с Арией гневились. Дивьи люди не могли более никак сплотить народы Рода славного. – Тут прервалася старая и, потянувшись к Светозару, не глядя большим пальцем провела ему по шраму креста на груди. – А как в Арию пришла вера в учения Радомира. Ария к миру пришла, да Дивьи люди, не желав разделить чужую веру, отдалились к Волотам и иным чудесам в горы. Туда, где спрятан Алатырь – всем камням нашим батюшка. Мудростью своей питает он живущий там народ. А те Дивьи, что не отошли ко Святым горам, свои дома внизу подбили и погреблися в Нави. На тех местах нынче курганы. Курганы гордой памяти.

– Выходит, степняки ещё и на головах почивших Дивьих забавляются, – хмуро приметил Светозар. – И некому их отогнать.

– Своей дорогой занимайся, – хмуро Млад сорвал. Не ответил Светозар. Заняли его думы.

Отужинали вместе все – путники с селянами. Мураша потерял из виду Светозар Буслаев. Тот пропал, как только, видно, брата приобнял к приходу. Теперь Искус сел откушать с Бойко и Перваком. Буслаев огляделся и увидел на холме в стороне от празднества, как Мураш стоит и глядит на небо. Удивился Светозар. Суровость та не по Мурашке.

– Бдишь нас от аспида? – приблизился к нему Буслаев. – Местные его тут до сих пор боятся.

– Не смейся, барин.

– Что с тобой? – Светозар смутился.

Нравились Буслаеву такие, как Мураш. Встревожил его тот своим хмурым настроем.

– Что смурной, Мурашка? Обиделся на что-то?

В сторону махнул Мураш главою обречённо.

– Я вижу, что тебе по душе тут, Светозар, – тихо ладник молвил. – Отпусти меня до гор. Ты во владеньях Ладницы, а я не хочу морозов и снегов дождаться, так и не дойдя до града Ведагора. Меня не только горы тянут ведь, а мой род, кой я оставил с матерью много зим назад. Тоскую. Ты пойми мя, Светозар. Пусти.

Светозар нахмурил брови. И долго помолчал. Дождь прошёл по краю степи в этот день, не зацепив село. Дорога не была размыта. Жары не было. Река текла и исчезала, как обычно, вдали. Буслаев глядел и все ж зрел, что тут он задержался.

Празднество всё продолжалось, да новобрачных увели к дому мужа малого для продолжения обыкновений местных. Заинтриговали даже, как продолжат-то. К Искусу подошёл Буслаев:

– Ты же провизии какой принёс нам на дорогу?

– Передал мечи Борис ваш для этих двоих. – Искус ответил холодно. – А Тихомир луки, кинжалы, а ещё щиты.

– Добро, – кивнул Буслаев. Искус также ему в руку кошель вложил с словами:

– В степи мечи не так уместны, как луки с саблями.

– Спаси Бог. Сильно бесятся во граде от моей проказы?

– Скорей, не разумеют да не одобряют. Думаю, ты понимаешь.

Недобрый глас Искуса был тих и вместе с тем силён. Жаль, не мог Светозар с ним так концы наладить, как с егойным братом. А барин-то желал. Нужно ему было, чтоб паря в нужном свете его в Ладнице возвёл, так как сам Буслаев долго ещё там, видно, не появится.

Мураш будто очнулся от тёмных дум, как в тот же миг боярин сообщил всем им, что пора б отправиться.

Дале последовало недовольство Млада от новости такой. Он-то, видно, грезил о том, что от села сего скорей воротятся в Ладницу они. Надеялся, что обленится Светозар. А тут – вот так. Вадим же просто пострадал о том, что конца празднества он тут так и не дождётся.

Но сколи б ни причитал Млад да ни ныл Вадим, а уже в единый день собрались они опять и село покинули. Светозар, Мураш, Вадим да Млад – будь он неладен. Шли снова к Ведагору путники, а Искус да Бойко с Перваком к Ладнице поворотили. Вновь тропы разошлись.

Глава 7

Село Неждана

– Не помню столь дождливого лета, как сие, – задумчиво Мураш промолвил, взирая на темневшие в долине облака. Сверкала молния под теми. Дождь двигался на путников. – Ох, Перун разбушевался. Да немудрено… Снегу было много в начале зимы прошлой. На покров-то белоснежный был щедр наш Стрекун. Теперь же Даждьбог с Ситивратом дождями землю балуют.

Усмехнулся Светозар.

Наконец обрушился дождь, а путники столкнулись с дюжею проблемой. Вадим вдруг резко захворал. Из носа его затекло, он лихо начал кашлять. Вслед за ним и Млада на сопли потянуло. Пришлось путникам остановиться, так как сколько бы ни шли, селение не виделось. Вскоре их настигнул град. Наспех сколотили укрытие. Мураш руководил. Собрал он трав целебных. Его бабка с Ведагора, как он говорил, владела знаниями, кои он пусть плохо помнил, да упомнил. Млад, поскольку был не так слаб, как Вадим, Мурашу пособлял да развёл костёр внутри их укрытия. Светозар отстроил то быстро меж деревьев. Пруты согнул и густо растительностью обложил – ветвями, травой и листвой. Плащами от воды укрылись. Слишком пробивал их ветер. Лютовал и рвал укрытие, хоть и лес их защищал, но, видать, подальше надо было уйти в чащу. Жар у Вадима разразился. Вслед у Светозара.

– Ишь ты, как не вовремя, – ворчал Мураш. – Два дня, как отошли с села. До следующего надо было всё же дотерпеть.

– Пока добрели бы, уже всех бы проняло, – тревожно Млад отметил. Мураш кашлем перебил.

Как лишь полегче всем им стало да ливень отступил, други кинулись вперёд к селу. Дороги все размыло. По воде будто ступали, порою даже лужи к Мирунье прикасались. Чародейством зрелось это. Коль не до коленей ноги коней погружались, так и впрямь писанья поминались Светозару о том, как Радомир по глади до учеников ступал. Особо чудно то виднелось в вечёрке на закате.

Кончилась провизия путников. Довольно всё же задержались. А поймать в чаще сейчас кого-то не по силам было.

Голод – это странно чувство. Светозар не знал его. Два дня почти крох в рот не брали. При том тревожила долина. Лужи поредели уж. Вскоре и убрались. Как поселение вдали разглядели путники, припустили, как мальчишки. Постыдно было то.

В новом поселении не столь радушно их приняли. Ведь накануне, как узнали, селение пограбили.

– Ушкуйники, – пояснили. – Шибко разошлись. – От Ведагора да Мируна лютые бегут. Говорят, там рать лихая на страже у тех поселений. Надо б Ладницу призвать на защиту нашу.

Светозар на этот раз не желал вникать в беды местных. Надеялся уйти, как только миг проявится. Уже селяне обратились к Ладнице за помощью. Тихомир поможет им. Светозару тут делать было нечего. Слушал селян он без вниманья, пока в один из разговоров внезапно не уловил шум.

Какой-то парень в стороне спорил с неизвестным тятькой. А точней, молчал, а тятька так раздухарился, что волею-неволей Светозар задал вопрос хозяину, у коего в домине он остановился:

– Что шумит тот мужичок – парня виноватит?

– А-а… – хозяин усмехнулся. – У нас же тот негодник в селе не из любимцев. Нежданом его кличут. Подговаривает наших малых сыновей самим гонять разбойный люд.

– Ишь ты… – Буслаев с интересом оглядывал Неждана. На первый взгляд не вызывал тот лихого впечатления. Мальчишка есть мальчишка. – И что? Кашу-то на том сварили? Ворогов погнали?

– Какой там? – даже возмутился хозяин дома шумно. – Они ж совсем малые, барин. Куда им ворога гонять? Убьют аль покалечат. Пущай стада пасут да батьке в хозяйстве помогают. Этот же паскудник сплочает их и к брани тянет. Сколь ни говорили с ним мы по благому, да язык не унимает. Охальник непокорный…

– Так пущай себя в дружине Ладницы поищет, раз борзый такой. – Буслаев усмехнулся. – Там таких как раз с отрадой принимают.

– Не-е, барин, – невесело махнул хозяин. – Он сын степных насильничков, ещё и мать сгубил при своём рождении. С дурным знаком породился. Отнести б его младенцем в лес хозяину лесному. Да пожалели мы его. Веришь, нет? Все матери, кормящие его здесь с сосцов, прокормили, когда он в люльке лежал. Холили его селом. Да кто ж знал, что он парней начнёт вести к худому? Любят его мальцы наши. Сколи б мы ни воспрещали им с ним знаться – всё без толку. Девку б мою отвести от него уже. – Хозяин бахнул по столу с досады. – Ему быть бы благодарным. А он портит наших чад. У брата матери своей живёт. Вон он и ругает.

С интересом, между тем, наблюдал Буслаев, как племянника тятька бранит да лупит на чём свет.

Спустя лишь только пару дней, когда Светозар в путь собирался, он увидел толпу мальчишек в стороне. Играли. Хлестали по ногам друг друга прутьями. Кто уклонялся, а кто сам веткой махал. Буслаев улыбнулся и к селянам обратился, кои его провожали:

– Есть ли среди них Неждан?

– Та воно, паршивец. В стороне сидит. Притих, – кивнул довольно незнакомец. – Сейчас его к вам позову.

Приблизился мальчишка к Буслаеву. Склонил главу. Без гонора да без тревоги – как и давеча пред тятькой. Шибко спокоен для парниши. Отрок уж по виду. Внешне же от Ариев и впрямь чем-то разнился, только непонятно чем. Что-то у степного батьки рожею схватил, видать. А может, и не в этом дело. Степных пока что Светозару не приходилось видеть. С интересом барин разглядывал Неждана.

– Наслышан о тебе я. – Буслаев протянул. – Ну, как тебе живётся тут? Слыхал то, что не жалуют тебя в этом поселенье.

– Кто? – Неждан поднял спокойный взгляд. – Я о таких не ведаю.

Неожиданно сам Светозар ощутил себя неловко, но, дабы этого не выдать, он вопросил:

– Ты знаешь, кто я?

– Ежели поверить тятьке, – Неждан молвил, – ты с боярыней Еленой обвенчан от рода Ничковых. Сам из знати кой-то вышел. А оттого я не пойму, что ты тут забыл и куда идти собрался? Ты не в Ладнице быть должен разве да хранить её?

Светозар опешил и руку поднял перед Младом, кой начал уже говорить. Возмущён тот точно был. Да сам барин разобраться должен. Шибко уж его немало народа окружало, как и детвора, что за Неждановой спиной разговор ловила. Все внимали, надо бы не посрамиться.

– Это дело не твоё. – Буслаев огрызнулся в сторону Неждана. – Я там, где я считаю нужным.

– Поглядел бы я, коль каждый так бы ответ за себя дал, – спокойствие парниши в смятение вводило. – Барин должен быть при деле, как князь, аль барыня, иль раб. А чем ты занят, Светозар? От делов мытаешься?

От речи мальчика Буслаев раздраженье зрел от окружающих взрослых сельчан. Никому из них Светозар не повелел встревать в их беседу. Дети непривычно также тихи были. Ждали разрешения и зрели на боярина.

– Тебя выпороть бы мало. – Вадим, меж тем, обрушил. – Пред тобой сам барин Светозар Буслаев. То знатный род с града Могучи – стоящий на защите Арии-земли. Не обязан барин отвечать перед тобой.

– К чему тогда он меня кликнул? – Неждан твёрже вопросил. – Я должен был немым казаться, дабы он не отвечал?

Вот тут Нежданчик просчитался. Тётка выскочила из толпы и кинулась на борзого парня. После же быстро склонилась пред самим Светозаром.

– Простите, барин. Он дурной. Я даром тако не оставлю.

Ранена была бабёнка. Одной рукой лишь била парю, а тот с тревогой всё взирал ей на подвязанную руку. С неподдельною тревогой! В то время как взрослые сельчане кликали своих детей и по домам толкали.