Чувство собственной важности

Зубр постучал в комнату и объявил общий сбор. Ло́вис соскочил с места и велел мне не высовываться из комнаты, так я снова осталась одна.

Через полчаса мне захотелось выглянуть. Я слышала громкие выкрики. Голосов на много больше, чем тех, кто живут в этом доме. Похоже, снова приехали эти парни в форме. Дом кишит зелёными человечками, а крики с первого этажа доносятся ужасные. Будто кто-то подрался и получил сильную рану.

Я пыталась уснуть, но у меня ничего не выходило. Я боюсь, что во всей этой суматохе кто-нибудь забредёт в мою комнату. А когда подумала о том, что это может быть даже тот же самый н*сильник. Я укрылась одеялом с головой и снова постаралась уснуть.

Ло́вис пришёл следующим утром. Он был очень уставшим и не хотел разговаривать. Я просто сидела рядом с ним и придумывала себе занятия на этот день. А потом обнаружила порезанную из дерева трость. Он сделал её, для меня? Я улыбнулась и встала с кровати. Теперь по дому мне будет передвигаться легче.

Ближе к вечеру Ваги́ пригласил меня в зал для серьёзного диалога. Я вся тряслась на пути к нему. Что он хочет сказать мне? Лишь бы это были не плохие известия. Я мысленно скрестила пальцы и медленно плелась к нему. Ваги́ терпеливо ждал внизу, расположившись на диване. На первом этаже больше никого не было, только Ваги́ и Зубр. Все остальные куда-то испарились. Ло́вис остался в моей комнате, но больше никого не было слышно и видно.

– Вика, ягодка моя. – Ваги́ хлопнул в ладоши и широко улыбнулся, когда увидел меня на лестнице. – Присядь.

Вагидат Заурович сидит смирно с прямой спиной, не облокачиваясь на диван. Его очки висят на кармане пиджака, а седые волосы собраны в маленькую култышку на затылке. Он выглядит сильно уставшим и очень печальным. Зубр стоит за его спиной запрокинув голову, и тоже выглядит измотанным. Зубр очень красивый мужчина, но иногда в нём есть отталкивающие нотки. Когда дело доходит до серьёзного диалога, его глаза становятся чёрными и плотоядными. Взгляд убийцы. Из доброго человека Зубр превращается в страшную и хладнокровную скалу мышц. Не хотела бы я стать его врагом. Иногда мне думается, что он запросто может разорвать человека на части голыми руками. А при первой встрече он вёл себя как плюшевый мишка. Эти два образа никак не складываются в моей голове.

Я села подальше от Ваги́ в примерно похожей позе и оглядела знакомое пространство первого этажа. Мой взгляд зацепился за шест, который неприметно появился здесь из ниоткуда. На нервной почве у меня дед1ргался глаз. Серебряный шест продырявил пол и потолок, я расширила глаза от удивления и попыталась моргать почаще. Но шест никуда не исчез. Я не помню, чтобы вчера или два дня назад он был здесь, а значит, его установили совсем недавно.

– Расскажи мне, дорогая. Чем ты занималась до того, как попала сюда? – Ваги́ вытянул подбородок и внимательно уставился на меня прищурившись.

– Училась на педагога.

– Так, а ещё? Что ещё ты делала? – Он улыбнулся тёплой улыбкой и кивнул мне.

– Писала курсовые, рефераты, дипломы....

– Нет-нет. – Он помахал руками перед своим лицом. – Всё не то. Я хочу услышать, кем ты работала?

Я оглянулась на Зубра не в силах понять, что же Ваги́ имеет в виду. Но догадывалась о том, что он хочет услышать. Неужели всё это ради этого?

– Говори, девочка! – Ваги́ терял терпение, а вместе с ним и я.

– Вагидат Заурович. Я нигде не работала. Это мой основной заработок – писать курсовые и рефераты.  – Я прикусила язык, когда он щёлкнул пальцами.

Зубр, как по приказу, подошёл к столу на кухне и выдвинул из-под него ящик, о котором я даже не подозревала. Выудил оттуда планшет и сунул его мне в руки. На нём было открыто видео, после просмотра которого я вся сжалась. Откуда у них это? Откуда у них это видео?

Видеонаблюдение ведётся с камеры в танцевальной студии с верхнего угла над входом в зал. На картинке видно зеркало во всю стену на противоположной стороне и несколько шестов. Этот зал я узнала сразу. Я даже помню этот день, почти три года назад. Я люблю танцевать… сколько себя знаю, всегда ходила на танцы.

Рада часто меня уговаривала пойти с ней в Pole Dance и однажды я всё-таки согласилась. Это был как раз в тот день, три года назад. В полном расстройстве после своих занятий, когда все разошлись по домам, я заглянула в зал к Раде чтобы отправиться домой вместе. Мы остались вдвоём, и она показала мне несколько движений, которые смогла сделать на прошлом занятии. Я восхищаюсь ей так же, как и здесь, на видео. Только мы вдвоём и шест. Вот я встаю с места решив попробовать. Вот Рада показывает мне связку, вот я делаю её, она поправляет мои ноги и дальше мы синхронно выполняем все эти движения. Большинство базовых связок у меня получились с первого раза.

– Не понимаю… откуда…

– Не нужно ничего понимать. – Ваги́ перебил меня. Зубр забрал планшет. – Ответь, как долго ты танцуешь… в этом направлении?

– Три года, но я … это не моя работа. Я профессионально никогда не танцевала, а только после занятий с Радой. – Неужели он и правда подумал, что я могу работать стриптизёршей?

– Вика, я наблюдал за тобой всё это время. – Ваги́ пригладил бороду и, порывшись в карманах, прикурил сигарету. – У тебя очень хорошо получается, ты прекрасно танцуешь. И даже хорошо, что больше никто об этом не знает.

Я долго вдумывалась в фразу «наблюдал за тобой всё это время». Что ещё он обо мне знает? Значит, когда он говорил мне, что знает обо мне всё, он имел в виду буквально всё? Ваги́ несколько минут сидел молча, а когда наконец докурил, то заговорил снова.

– Я предлагаю тебе работу. Если ты согласишься, тебе будут хорошо платить. Захочешь – выделю тебе квартиру, а не захочешь – живи со своими парнями. Но есть правила, Вика.

– Что за работа? – Я поджала губы. «Богиня, за что мне всё это?»

– Я приставлю к тебе наставника. Зубр. – Он кивнул. – Так ты согласна?

– Я не знаю, что это за работа… – «Работать в стриптизе?»

– Ты меня не поняла. Ты либо соглашаешься… любо… – Зубр достал из чехла пистолет и встал смирно, ожидая приказа. Я вздрогнула от скорости его действий, в ушах зазвенело от перенапряжения. – Я дам тебе время, дорогая. Подумать.

Зубр двинулся в мою сторону, и я моментально поняла, что мне срочно нужно от сюда убраться. Он помог мне встать, но затем не убрал руку с моего плеча и Ваги́ заговорил снова.

– Ты очень дорога Руслану, милая Вика. И ты станешь дорога всем нам, когда подпишешь со мной контракт.

Зубр поволок меня, крепко держа за плечо. На лестнице взял на руки, а в коридоре не отпустил и быстрым шагом добрался до своей комнаты со мной руках. В оцепенении я оглянулась, не понимая, что мы тут делаем.

– Что ты хочешь от меня? – Я была спокойна, потому что знаю, что в любой момент могу закричать и знаю, что мне на помощь есть кому прийти.

– Забыла? Ты теперь в моей власти. – Зубр скрестил руки на груди и уставился на меня как на умалишённую.

– Я ещё не дала свой ответ.

– Ты хочешь умереть?

– Что? Нет!

– Тогда запомни первое правило – Отказы не принимаются.

Я скрестила руки на груди, как это сделал Зубр и зло уставилась на его довольную физиономию. Он попросил меня присесть и с максимально серьёзным выражением лица начал рассуждать вслух о моём глупом положении. О том, что девушки в их кругах появляются редко и в основном всегда прикреплены к самому Вагидату Зауровичу как личные секретари, но ещё никогда не слышал о том, чтобы девушку прикрепляли к «Капо». Я несколько раз уточнила кто такой «Капо» и выяснилось, что это представитель одной из высших «ступеней» в криминальной лестнице, который подчиняется непосредственно боссу криминальной «семьи» или его заместителю. Но затем после того, как расспросов с моей стороны становилось всё больше, Зубр сказал, что сможет уделять мне три дня в неделю для ответа на всё, что меня заинтересует. Затем он сказал, что с сегодняшнего дня мне не стоит доверять Ло́вису, но нужно беспрекословно ему подчиняться. А также упомянул о том, чего мне не следует делать, если не хочу умереть раньше положенного судьбой времени.

– Ло́вис заместитель Ваги́? – Я задала вопрос, а Зубр ответил с глубокой задумчивостью.

– Ещё нет. У них сейчас идёт борьба за это место. – В прошлом, у босса уже был заместитель, но Ваги приказал его казнить за неповиновение. Его звали Оникс. А теперь на месте Оникса сидит Руслан и тоже, как Ло́вис претендует на место заместителя. А точнее, на место приемника.

– У Руслана нет клички?

– Нет. Руслан появился здесь из ниоткуда и уже имел право на своё имя. – Я вопросительно взглянула на Зубра. – Да, имя здесь нужно заслужить, если хочешь, чтобы тебя помнили. Клички выдаются только если убить кого-то из своих по приказу. Тогда кличка убитого становится твоей, но не положение. А пока ты – зверёк.

– Значит ты убивал? – Вокруг будто похолодело. – И Ло́вис тоже? И все вы… убийцы?

– Не все. Иногда Ваги может даровать кличку, если зверёк выделился из толпы и тем самым Ваги приближает зверька к личным поощрениям. – Зубр тяжело вздохнул. – Завтра тебе набьют татуировку, а пока, мне пора.

Зубр встал со своего места и открыл дверь, выпроваживая меня из своей комнаты. Он не запер дверь на замок и тогда я задала вопрос, который мучил меня весь прошлый день, о том почему все двери в этом доме открыты. Но спросила я только о его комнате. Зубр ответил, что мне ещё предстоит познакомиться с Уставом и быстрым шагом направился вниз по лестнице.

Я встала в коридоре как вкопанная, не понимая, попала ли в мафию. Значит, ещё в школе, Костя с Русланом уже состояли в группировке? Сколько ещё секретов я должна открыть прежде, чем мы найдём друг друга.

Я обернулась на свою комнату и не знала, что мне предстоит в будущем. Эти диалоги с Ваги и Зубром вселили в мою голову больше вопросов, чем ответов. Теперь я понимаю почему Руслан и Костя не могут просто вернуться домой и просто позвонить. Им это не позволено. Им приказали собрать вещи и уехать, иначе могли бы убить. И по какой-то иронии судьбы я оказалась здесь по этой же причине. Я совсем не расстроена своим положением. Сегодня Вагидат Заурович предложил мне больше, чем я смогла бы сделать сама, а взамен просит танцевать на шесте? Прекрасно! Я потанцую. Он подарил мне возможность быть с ними рядом и это самый бесценный подарок, который только можно было подарить. А большего мне не нужно в этой жизни. В который раз я благодарна судьбе за то, что всё случилось, так как случилось. В моей жизни снова появился смысл. Я будто нашла своё место в этом мире и теперь живу в самой прекрасной сказке, о которой две недели назад даже не могла мечтать. Я вырву своих друзей из лап этого садиста босса, и мы вернёмся домой чего бы мне это ни стоило.

Решительно направившись в свою комнату, даже забыла, что моя нога ранена. Больше в моём теле меня не беспокоит ничего и никаких болей я не испытываю. Окрылённая своей идеей свалилась со счастливой улыбкой на лице в кровать прямо рядом со спящим Лóвисом и глубоко вздохнула.

Меня не покидает странное ощущение. Неужели криминальная группировка могла похитить девушку и заставить её работать на них стриптизёршей? Что-то не складывается в моей голове. Я долго обдумывала произошедшее, но никакой логической цепочки так и не сложилось. Я складывала события прошлых разговоров за минувшие дни здесь, но состояние, в котором я ничего не понимаю, не могло покинуть меня. Встала и начала бродить по комнате в раздумьях. По крайней мере теперь я могу оправдать своих друзей. По всей видимости, причина, по которой они ещё не появились здесь, это то, что у них есть какое-то задание, или они не знают, что я нахожусь здесь.

Тогда другой пазл тоже не складывается, для чего-то же Ло́вис приказал записать видео со мной о том, как здесь со мной обращаются. Хотя, они могли его и не отправить, но это видео прямое доказательство тому, что их, с большей вероятностью, шантажируют. Ло́вис упомянул что они «пока живы». Теперь предчувствие чего-то плохого омрачило моё сознание, может быть, всё-таки я попала не к друзьям, а совсем наоборот и верить здесь нельзя не только Ло́вису. Хорошее настроение быстро сменилось плохим.

Так, сидя в кресле в своей комнате я пальцем водила по узорам кресла в глубоких раздумьях. Получится ли выбраться отсюда нам всем троим?

Глава 6. Первая кровь.

Руслан

Вот он – страх. Самый беспощадный и безграничный. Понимая всю суть происходящего, остаётся только бояться. Бояться жизни, бояться смерти, бояться жить и бояться умирать. Я до конца не понимал куда попал, но теперь всё предельно ясно. Я —никто. Среди всех этих людей внутри системы остаётся только выживать, но, если хочешь подняться… придётся следовать правилам, помимо Устава.

Вся эта система направлена на отмывание денег и любой ценой. Ценой чьей-то плоти, чьей-то жизни, чей-то крови, чьим-то здоровьем и чьим-то навыком. Главное, чтобы они были не твоими. Всегда нужно иметь запасной план к запасному плану.

1. Если ты ничего не умеешь и ничего не понимаешь – жизнь короче, чем кажется.

2. Если ты что-то умеешь, но ничего не понимаешь – жизнь всё ещё коротка.

3. Если ты ничего не умеешь и всё понимаешь – продляешь свою жизнь на 50%.

4. Если ты умеешь и понимаешь – это 70% выживания.

5. Чтобы собрать все 100% нужно к этим пунктам подключить цель выжить и тогда всё получится.

Ваги́ называет эту жизнь спасением, пусть так, но дальше, если жить точно так же, как и сейчас, то это обречение на смерть. Обречение на никчёмность своего мнения и вечные приказы. Смерть штука нужная, но не когда она входит к тебе в дом. Я твёрдо решил жить долгую жизнь, но для этого нужно сильно попотеть. Я готов здесь и сейчас сконцентрирован и внимателен.

После ночных посиделок с Олей я полностью разбитый вернулся домой и грузным камнем рухнул в кровать не снимая одежду. Мысли поглощали мою голову, и я долго не мог уснуть лёжа без движения. Кости дома не было, и эта тёмная тишина заставляла меня испытывать глубокое одиночество. Одиночество с привидением прошлого и чувством вины. Мою голову охватила тревожность и никак не могла покинуть моё тело. Пульс повышен на пару с давлением и в темноте я видел звёздочки перед глазами.

Утро началось в обед. Я долго не мог разлепить глаза, но всё же заставил себя отправиться в душ. Перешагивая через Костю чуть, не упал, запнувшись о его ногу. Голова ватная от недосыпа, а тело еле слушается. Давно меня не преследовало похмелье. Краем глаза заметил свой телефон и взял его с собой, в руке он завибрировал и затем последовал звук от входящего сообщения. Я положил телефон на раковину и облил лицо ледяной водой. Отёкшее лицо еле позволило открыть глаза снова. Увидел на заблокированном экране сообщение с видеоформатом от незнакомого номера.

Недолго думая, открыл сообщение и пока видео загружалось успел умыться ещё раз, чувствуя, как тепло воды на руках вызывает дрожь в теле в этой холодной комнате. Но затем обложка видео отобразилась, а на ней стали видны рыжие волосы. Тело похолодело ещё сильнее и волосы встали дыбом от предстоящего потока информации. Переживания захлестнули мой разум, а в груди появилось неприятное чувство страха. Дрожащими и мокрыми руками пытался нажать на кнопку воспроизведения, но сенсор почти не слушался мокрых рук, а затем видео снова начало загружаться. Я присел на коврик на полу, вытер руки и телефон об майку, а затем с замиранием сердца начал просмотр.

На видео рука в чёрной перчатке перекидывала и рвала рыжие волосы в разные стороны, а затем взору предстал шрам на шее в сопровождении с криком голоса, который я узнаю даже через сто лет. Я пересматривал короткое видео, наверно, сотни раз, а оно повторялось раз за разом автоматически. Ступор прошёл только через 10 минут, а затем я начал вглядываться в кадры, пытаясь узнать обстановку, но кроме покрывала на нём ничего примечательного не было. Я схватился за голову, а осознание ситуации только наталкивает на страшные мысли. Хочется найти виновника, но достаточно лишь взглянуть в зеркало и тыкнуть пальцем в отражение. Слезы сами полились из глаз, но затем, не справившись с чувствами, разбил телефон об плитку. Трещины пошли по обеим поверхностям, а экран телефона тут же погас.

Снова. Это произошло снова. Из-за меня мои близки обречены на страдания за каждую оплошность. В свою бездонную яму я тяну не только Костю. Кто будет следующим? Каждый шаг может стать миной. Я накрыл свою голову руками и завис в этом положении на несколько минут.

Услышав кашель за стенкой, резко встал и умылся снова. Косте такое лучше не показывать. Рваными движениями тёр водой лицо до покраснения, а затем точно так же тёр полотенцем. Я пытался взять себя в руки… Как мог.

– Ты что? – Костя подкурил мне сигарету. Мы стояли на балконе в халатах и впитывали жаркие лучи солнца на своих лицах. Приходится сильно прищуриться чтобы была возможность увидеть хоть что-нибудь вокруг себя.

– Да. – Я смотрел вдаль, но ничего не видел, поглощённый своими мыслями, запихивая страх поглубже.

– Как? – Костя подловил меня и, посмеиваясь, оглядывал моё сосредоточенное состояние. Когда я отвечаю не впопад он начинает задавать вопросы в том же духе и находит это занятие довольно весёлым. Но сейчас не хочется шутить. А говорить о том, что произошло и что я видел в ванной – не следует. Пока я собирался в кучу, Костя находил весёлым наш диалог и с улыбкой разглядывал моё лицо.

– Ваги́ сделал шаг, с нас следующий. Надо действовать. Незамедлительно. – Сделал затяг. – Сейчас докуришь, иди собирайся.

Костя тут же нахмурился и забыл о своих шутках. А затем сделал затяг длинную в половину сигареты и шумно выдохнул «медленную смерть». Он завороженно уставился в пол и дымил сигаретой до самого фильтра, обжигая пальцы. Всё правильно, спокойствия больше не будет, если это можно было так назвать.

– Надень что-нибудь посерьёзнее.

Собрались мы быстро и сели в новенький автомобиль. Приятный запах новизны ударил в ноздри и под этим кайфом я надавил на газ.

Сидя за рулем нового Porsche, ощущается некая статусность. Но было бы легче её принять, заработай я на неё сам. Всё впереди. Мы ехали по северному обходу города, Костя подкурил себе траву. Я резко нажал на тормоз и свернул на обочину. Костя, не увидев потенциальной угрозы с внешней стороны автомобиля уставился на меня.

– Держи мозг трезвым, когда речь идёт о серьёзных делах. Мне нужно чтобы ты мог сам за себя постоять, если придётся. Возьми себя в руки. – Я нервно жестикулировал рукой, пока сквозь зубы выговаривал ему эти слова.

– Я буду трезв, не переживай. Трава только чтобы быть в тонусе. – Он снова сделал затяг, и эта вонь разошлась по всему салону с выдохом. Я тут же открыл все окна и запретил с этой секунды кому-либо курить в своей машине.

– Это вовсе не игра. Сейчас над нами висит реальная угроза, понимаешь? И всё это из-за твоей беспечности! – Я старался не превышать голос. Машины проезжали мимо нас, и я включил аварийку.

– Куда мы едем?

– Третий корпус. – Костя, услышав мои слова, тут же выкинул бычок, а я надавил на газ.

Сам по себе третий корпус – это просто название старого здания заброшенного завода. Ваги́ его выкупил, оформил под сельхоз назначение и пустил туда угнанные машины с контрабандным материалом.

Третий корпус просто промежуточный пункт. Таких пунктов до самой границы и вдоль неё около 15, и да, это третий, так совпало. По своему обычаю третий является главным. Все эти «пункты», или «точки», расположены чаще у границ с разными странами, но мне интересна только одна страна, та в которой я вырос. Ближе к границе которой находится промежуточная точка. Возможно поэтому я почти ничего не знаю о других, но правила для всех одни и те же.

Когда мы зашли в корпус в нос вонзился сильный запах металла, пластика и пыли. Ребята здесь красят, варят, чинят и шлифуют. Тут же моют и реставрируют салон. Возятся с проводкой и шпаклюют вмятины.

Запах напомнил мне те времена, когда мы с Костей были такими рабочими. Однако по приезду сюда, Ваги́ отправил нас в путешествие на полгода по всем тактическим точкам. С тех пор я больше не притрагивался к ремонту. Мы перевозили машины из точки в точку, создавая вереницу из запутавшихся следов, по которым не найти угнанный авто. До тех пор, пока я не сжёг один из них в лесу.

Сýсел без промедлений подошёл к нам. Обстановка не самая лучшая, в виду того, что все взоры сразу устремились в нашу сторону. Все работы прекратились, парни начали подтягиваться за своим временным руководителем. В их руках были инструменты, что только прибавляло беспокойства в испуганных глазах Кости.

– Я знаю о вашем чёрном конверте. – Сказал Сýсел и обернулся, будто не ожидал поддержки, которая столпилась за его спиной.

Сýсел ровесник Ло́виса и его лучший друг. Они одного возраста и примерно того же телосложения. У Сусла немного безобразная внешность с красной и сальной кожей, широкими накаченными плечами и ногами в форме «х». Лицо по ширине то же, что и по длине – в форме квадрата с широченным прыщавым носом. Одежда на нём самая обычная – рабочая, местами рваная и в масле.

– Где Ло́вис? – Я предусмотрительно встал спиной у входа.

– Зачем спрашиваешь? – Сýсел сильно напрягал связки, но его голос не становился от этого громче.

– Хочу решить проблему. – Я оглядел помещение и отметил, что оно намного теплее и уютнее того, в котором работали мы с Костей три года назад. Вместо земли здесь бетон, а вместо стен из металлопрофиля – обычные утеплённые стены из пеноблока с облицовкой и вент. зазором.

– Ваги́ не хочет показываться. У него дела. – В ответ на эти слова Костя напрягся, но стоял смирно.

Парни оглядывали нас с откровенной злобой, от чего сам Сýсел гордо выпрямился и смотрел на нас свысока. Интересно, Сýсел даже не потерял их уважения после нашей с ним драки пару дней назад, в которой он проиграл на виду у всех. Ребята будут стоять за ним, пока на горизонте снова не появится Ло́вис или новый руководитель. А значит, его власть здесь держится на соплях.

– Отвечать не будешь? – Я улыбнулся, от чего Сýсел забеспокоился, всё чаще оборачиваясь назад.

– Не лезь в это. Молчи.

– Я уже «в этом». Вопрос только в том, почему ты – нет.

Сýсел тут же кивнул парням. Некоторые из них разошлись по местам, но всё так же смотрели из тёмных углов, насторожившись. Любой из них предпочёл бы встать за мной, а не против и их по большей части напрягает больной на голову старший, за которого ещё и вступиться в случае чего понадобится.

– Ты не хочешь портить отношений с Лóвисом. – Он вглядывался в моё лицо, ища подтверждения своим словам, но не находил их. – Сдашь меня и начнётся бойня.

Я кивнул, подтверждая его слова. Он никогда не отличался никаким из своих качеств, но всегда стремился к власти, прячась за Лóвисом, от чего только вызывал больше отвращения. Знал бы он, что я готов начать бойню уже сейчас. За тех, кто мне дорог. Костя терпеливо молчал и был готов ко всему, разминая плечи дёрганными движениями.

– Они пришли на днях за Лóвисом. Ваги́ не было. – Сýсел будто сдался и отвернулся, собираясь уходить.

Я развернулся к выходу, Костя вслед за мной. За нами последовали двое парней и проследили за тем, как мы выезжаем с территории.

– Чёртов дятел! – Костя прикрыл глаза руками после того, как закрыл дверь авто. – Он за идиотов нас держит?

– Спокойно.

– С чего он решил, что мы его не сдадим?

– С того, что Ло́вис его всегда покрывает, а я не хотел нарываться с ним на конфликт.

– Тебе всё равно придётся. Вы конкуренты. Хочется снести башку этому Суслу ещё с тех времён, когда он партиями воровал наркоту, а обвиняли во всём тебя! – Костя жестикулировал локтями и кулаками, разминая воздух вокруг себя. – Вернусь и вмажу ему!

– Успокойся, разобьёшь что-нибудь. – Я пригладил ручку бардачка, когда Костя слегка зацепил её.

– Сýсел знает больше, чем говорит. – Костя от напряжения дёргал лопатками и плечами, сбрасывая с себя гнев. – Почему он не получил конверт как мы? Чёртов Ло́вис! Чёртов третий корпус! Чёртов Вагидат Заурович!

– Что ты можешь об этом сказать?

– Он прятал глаза и боялся своих же парней больше нас с тобой. Боялся при них лишнего взболтнуть. – Костя пожал плечами. – Они ему взбучку устраивали.

Я кивнул и удивился внимательности своего друга. Он не так плох, как все говорят, я его знаю лучше всех. Дальше ехали молча в направлении дома по пробкам города. Пасмурный день только утяжелял мысли, и никто из нас не хотел включать даже музыку. Мы стоим в пробке и каждый из нас занят своими гнетущими мыслями.

Молчали до тех пор, пока он не завёл этот чёртов диалог.

– Я много думал о прошлом. Знаешь, никогда и не забывал, но теперь… – Костя погрустнел и уставился в своё боковое окно.