Последнее желание

– Блин, Люмин, ты меня до погоста доведёшь, – на миг забыв, что он призрак, сказала она и опустила взгляд. – Ладно, я попробую, но ничего не обещаю.

– Я большего не прошу. Скоро начнется дождь. Нужно продолжить погребение, – сказал сентон, глядя на чёрные тучи.

– Ты чувствуешь возвращение жнеца? – грустно спросила Эрин. – Может, ещё поругаешь меня? Я ведь столько всего натворила и ещё натворю.

– Солнышко моё. Я прожил долгую и счастливую жизнь. Она подошла к концу, а твоя, можно сказать, только началась. Всё, чего я хочу, чтобы ты перестала видеть в окружающих людях врагов и предателей. Оглянись и попробуй довериться кому-то. Надеюсь, что ты встретишь того, кто сделает тебя счастливой, и, возможно, мы встретимся уже на том свете. И ты расскажешь много интересных, радостных историй, – сказал сентон последние напутствия.

– Как сказал мне один коловертыш: до новых встреч, – со слезами на глазах сказала Эрин, положив шкатулку у тела, отошла и подняла руку.

Она пристально посмотрела на ветки. Глаза, влажные от слёз, вспыхнули темно-синим цветом. Ветки и саму повозку охватило пламя, быстро набирая силу. Дух сентона Люмина внимательно смотрел на неё, но видел он не её. Перед взором призрака стояла девочка четырнадцати лет с грязным лицом, ободранной одеждой, злым и недоверчивым взглядом, без малейшего страха смотревшая на пекаря, посмевшего поймать её за украденный хлеб. За одиннадцать лет та девочка превратилась в прекрасную девушку, всё такую же недоверчивую, не такую злую, но жаждущую мести. Девушку, которая на самом деле добрая и нежная, но всеми силами прячет эти черты, ошибочно считая их слабостью.

– Всё же некоторые вещи, вопреки усилиям, никогда не меняются. Не прячь сердце, желая избежать боли. Так ему лишь ещё больнее, – сказал сентон и растворился, казалось, в луче взошедшего солнца, удивительным образом пробившегося сквозь грозовые тучи.

– Я попробую, – Эрин беспомощно упала на колени, не в силах больше стоять, почувствовав себя на самом деле одинокой.

Глава 3

Глава 3

Утро для Криса выдалось ничем не лучше прошедшей ночи. В самую рань, когда он только-только сумел уснуть, его вызвал король. Надо же ему было поддаться стражнику и разрешить выйти за ворота старику. Ничего бы с телами до утра не произошло. Да и Алан с Фрэнком подвели. Годри вернулся бледный, лицо в крови. Еле спасся, отбившись от четырёх тварей, а старик, вопреки его стараниям, погиб. Хорошо хоть дзикининки не бросились следом за ним. Сколько бы людей погибло, страшно даже представить. И это ведь его вина. Без малого три месяца как капитан, и так оплошать. Впрочем, эту ошибку король сейчас вмиг исправит. Только вот как теперь смотреть в глаза отцу и великому капитану Браеру?

День предвещал быть таким же поганым, как и дела Криса. Срывался дождь, солнца не было видно, словно вечный мрак окутал мир. Ветер всё усиливался, грохоча вывесками и всем, чем только мог. Людей на улицах было мало. Все старались спрятаться в тёплых, сухих и уютных домах. В замке его встретили и сопроводили к обеденному залу. Сложив руки за спиной, Крис, не смотря по сторонам, стоял напротив закрытой двери. Туда-сюда слонялись слуги, стража, и все смотрели на него как на умалишённого. Казалось, что он уже стоит на позорной дыбе. Вот только за его проступок не стоит ждать кары меньше, чем разжалование и плеть. А Сильвио бьёт так, что мясо от кости отделяется.

– Его Величество через мгновение нас примет, – раздалось позади.

Услышав голос друга, Крис вздрогнул как от пощёчины. Обернувшись, он с недоумением смотрел на приближающихся Эдгара с Леоном.

– А вы что здесь делаете? – пожимая руки, спросил он.

– Так, вытащили из объятий прекрасной Милы или Лизы, – ответил Эдгар и, нахмурившись, махнул рукой. – Да не важно.

– Ты же был на дежурстве?

– Не до утра же.

– А ты знаешь, чего нас позвали? – спросил Леон.

– Я думал, меня вызвали из-за смерти старика.

– Так и будет король переживать за старика? Сколько их гибнет, и не только стариков, а он что? Трапезничает?

– Ты можешь быть поосторожнее? Если король узнает, что ты говоришь… – зашипел Крис и запнулся, увидев идущего Годри и ещё двух рыцарей, которых плохо знал.

Первым был на днях прибывший Андэр Клер, старше средних лет. Некогда каштановые волосы уже значительно заменила седина. Гладко выбрит, с глубоким шрамом на левой щеке от скулы до челюсти. Многолетняя выучка отражалась даже в походке. Второй – Николас, прозванный начальником стражи северной стены за тёмно-русый цвет волос «Рыжиком». Он был приблизительно ровесник Годри, только куда худее.

– Мне точно конец. Если что, не вздумайте за меня заступаться.

– Крис…

– Нет, Леон, я сам виноват! Не ломайте свои жизни ради такого дурака, как я.

– Король готов вас принять, – выйдя из обеденного зала, сообщил камергер.

Крис, вытерев вспотевшие ладони о штаны, вошёл вслед за Леоном. В другой день зал был бы гостеприимным и светлым. Слева тянулся ряд окон, но сегодня свет излучали свечи и лампы. На стенах картины и гобелены самых талантливых мастеров. Посреди зала стоял массивный, длинный стол, за которым свободно могло поместиться человек пятнадцать – двадцать. Король восседал во главе, на массивном кресле, похожем скорее на трон. За последние годы Экгрис довольно заметно поправился. Ни одна одежда больше не могла спрятать живот. Пальцы, похожие на колбаски, покручивали вилку. На расплывшейся бульдожьей морде, с мерзкими поросячьими глазками, застыло вечно недовольное выражение. Завтрак короля был в самом разгаре.

– Ваше Величество, рыцари, по вашему указанию прибыли, – сообщил камергер.

– И это лучшие? – презрительно осмотрел он их.

– Ваше Величество, чем можем быть полезны? – поклонившись первым, спросил Годри.

Крис лишь скосил на него глаза.

– Сегодня вы отправитесь на запад в лес Дарброк, – откусив мясо от бараньей ноги, сказал Экгрис. – Доставите один предмет в какое-то там священное поле. Мне не важно как, но вы должны доставить его к затмению.

– Ваше Величество, как мы успеем? На море штормы, а по берегу… – начал говорить Андэр.

– А кто тебе сказал, что вы пойдёте морем или берегом?! – с грохотом швырнув недоеденный кусок в тарелку, зло прогремел король. – Напрямик поедете и попробуйте только вернуться, поджав хвосты. Не только лучшими впредь вас тогда не назовут.

– Сэр, но идти напрямик – безумие, – не смолчал Эдгар.

– Закрой свой рот, сопляк! Что безумие, а что нет, решать мне. Я сказал, что поедите, значит поедите! А для тех, кому не нравится, я сейчас быстро позову палача.

– Сколько у нас времени на подготовку? – спеша сказал Крис, не дав ляпнуть новую глупость другу.

– Сегодня к полудню, чтобы вашего духа в замке и прилежащих землях не было, – сказал король, приступая к новому блюду.

– Государь, это очень сжатые сроки. Нужно многое подготовить к такого рода пути.

– Предмет в шкатулке. Она закрыта, ни при каких обстоятельствах не пытайтесь открывать, – сказал король, указывая на шкатулку на столе, не предав никакого значения его словам. – И ещё, капитан, вы не возьмёте с собой никаких оруженосцев или прислуги. А за каждый провал отряда ответите лично.

Крис стоял, не зная, как реагировать и что сказать. Эдгар был прав. Это никак иначе как безумием не назвать. Поклонившись, Крис забрал шкатулку и вместе с остальными рыцарями вышел. Во дворе под навесом, подальше от главного входа, они остановились для обсуждения предстоящего дела.

– И как это называется? Он посылает нас на смерть ради шкатулки?! – зло спросил Эдгар. – Мы все подохнем ради подарочка невесте.

– По крайней мере, у нас есть шанс, – будто утишая, сказал Крис. – Останемся или откажемся, нас ждёт неминуемая встреча с плахой.

– Обсуждать нечего, нужно собираться. Времени и так мало, – подчеркнул очевидное Андэр.

– Через сколько встречаемся? – спросил Леон, оставшись самым спокойным, будто его произошедшее не касалось.

– Через три часа у главных ворот.

Несмотря на то, что он не был капитаном, спорить никто не стал. Крис шёл, не поднимая взгляд от дороги. Столкнулся с парой человек, но даже не обратил на это внимание. Ворота будто сами возникли перед ним. Он дома, вот только стало лишь хуже. Крис открыл дверь и вздрогнул от возгласа дочери.

– Ура, папочка пришёл. Куда ты пропал с самого утра? Мы даже не позавтракали.

Её тонкий, самый прекрасный голос в мире, будто иглами пробрался под кожу, чтобы вгрызться в сердце. Радостно подпрыгивая, она бежала к нему.

– Прости, ангелочек, – подхватил он её на руки и поцеловал в пухлую щёчку. – Меня срочно вызвали.

– Лора, пусти отца в дом и пойди, доешь завтрак, – спокойно, но тоном, не подлежащим спору, сказала леди Кэтрин.

– Да, бабушка, – с грустной ноткой отозвалась Лора и зашептала на ухо отцу. – Сегодня опять гречневая каша, а тебя не было рядом, чтобы спасти меня.

– Прости, я обязательно исправлюсь, – Крис прижал её к себе сильней, не желая отпускать.

– Что случилось? На тебе лица нет, – заметив его колебания, материнское сердце, предчувствуя, больно сжалось.

– Беда, – дождавшись, когда Лора скроется за дверью, выдохнул Крис.

Она встревоженно кивнула. Молча они, поднявшись на второй этаж, прошли по коридору до кабинета отца. Несмотря на пропущенный завтрак, Крису совсем не хотелось есть, даже более того – подташнивало. Взгляд цеплялся за каждую мелочь в обстановке дома, будто что-то из этого могло его спасти от необходимости уезжать.

– Дорогой, у тебя есть минутка? – заглянув в кабинет, спросила она.

– Вся моя жизнь в твоём распоряжении, – тут же отложив бумаги, с засветившимися глазами озорно отозвался Ричард.

– У Криса беда, – войдя в кабинет, сообщила она.

Заходя вслед за матерью, Крис чувствовал себя снова провинившимся маленьким мальчиком. От их взглядов добавилась ещё и неловкость. Остановившись возле двери, он по-новому посмотрел на них. Крис будто силился запомнить их. Он ещё не уехал, ещё жив, но чувствовал, что это уже не так. Отец откинулся на спинку своего любимого кресла. Угольно-чёрные волосы уже подернула седина. Аккуратная бородка, за которой отец тщательно следил. Несмотря на возраст, он оставался в хорошей форме. Высокий и широкоплечий, с выраженными скулами, прямым носом и карими глазами.

Мать встала у кресла, положив руку на сильное и надёжное плечо мужа. Среднего роста, она была ему по плечо. Светлые волосы, голубые глаза, изящная хрупкая фигура. Глядя на неё, и не скажешь, что родила троих детей: Джея, его и дочь Ванессу. Как по картинке, сыновья пошли в отца, только у Криса глаза были светло-карие, как у дедушки. Старший брат жил со своей семьёй в фамильном особняке, взяв на себя управление землями. Ванесса вовсю готовилась к свадьбе с возлюбленным.

Его же жена, Джессика, к сожалению, умерла при родах. Оставшись одному с младенцем на руках, Крису было тяжело. Родители помогали чем могли, но расстояние между домами мешало. Так Крис перебрался назад в отчий дом. Первое время он даже не мог взять дочь на руки. Но спустя немного времени, не без помощи матери, ему всё же пришлось. С момента как он взял малютку Лору на руки, его мир перевернулся. Она стала для него центром вселенной. Всегда каждую свободную минуту он проводил с ней. На других женщин даже не смотрел. В начале из-за горя, потом из-за дочери. Крис даже не мог представить, как какая-то женщина укладывает спать Лору вместо её матери или его. А при мысли, что Лора назовёт её мамой, он вообще содрогался.

Родители всегда были и будут для него примером. Отец – каким должен быть мужчина: сильным, уверенным, надёжным, порядочным, честным. А мать – самый яркий пример женственности: нежная, внимательная, хрупкая, добрая. Крис ещё с детства пытался во всём быть похожим на отца. И тайно мечтал, что рядом будет жена, похожая на его мать.

– Ну, в чём дело? – спросил отец.

Крис не знал, с чего и как начать. Подняв на ладони неприметную шкатулку, он мгновение просто смотрел на неё. Затем, не узнавая свой голос, кратко, будто доклад, пересказал распоряжение короля.

– Это же безумие! – испуганно воскликнула мать. – Ричард, скажи хоть что-то.

– Когда отправляетесь? – спокойно спросил он.

– Через три часа.

– Как через три? Этого мало для подготовки к такому пути, – возмутилась мать. – Да тут и трех недель будет мало.

– Таков приказ.

– Ричард?!.. – чуть не взвизгнув, тряхнула она его за плечо.

– Крис, выйди, пожалуйста. Нам с твоей мамой нужно поговорить.

Прибывая не в лучшем духе, чем мать, Крис, сомневаясь, что сможет сказать ещё что-то, кивнув, вышел.

– И о чем ты хочешь поговорить? – как только закрылась дверь, возмутилась она. – Как сына отправляют на верную смерть, а ты и слова не говоришь?

– А что я могу сделать?! Словами делу не поможешь! – прикрикнул Ричард и, глубоко вдохнув, продолжил спокойно: – Пойми, у него нет выбора. Либо он уходит, либо его казнят.

– Что же нам… делать? – сквозь слезы спросила Кэтрин.

– Помочь собраться, быть сильными ради него и молиться без перерыва, молиться, – обняв плачущую жену, ответил он.

Отойдя от кабинета, Крис остановился, оперся на дверь своей комнаты. Мать, ясное дело, стремится защитить его, хоть он уже и взрослый. А вот то, что ему хочется спрятаться под её крылом, уже намного хуже. И если бы грозил лишь позор – не так бы он и страшен, лишь бы остаться с дочерью. Вот кто будет рыдать. Причин не объяснишь, чтобы не напугать еще сильнее. Ну, скажет, конечно, что скоро вернется и переживать не надо. Но все остальные знают, что это дорога скорее в одну сторону. И не факт, что доберется даже до места назначения. А ведь Лора смышленая, поймет всё по лицам. Постояв, набираясь сил для самого трудного разговора в жизни, Крис пошёл в гостиную.

Доев кашу, а точнее упросив служанку Амелию спасти её, пока не видит бабушка, Лора уселась рисовать. Стол за короткое время охватил хаос из листков бумаги, угольков. Почесав задумчиво подбородок, как истинный художник, Лора самозабвенно творила очередной шедевр. Крис задержался у порога, любуясь беззаботностью её мирка. Рядом прошел её кот Биби и, важно махнув пушистым хвостом, выдал его своим «мяу».

– Папочка, смотри, что я нарисовала, – радостно Лора протянула бумагу.

Улыбнувшись, Крис взял из нетерпеливо махавших рук дочери рисунок. На клочке серой бумаги с неровными краями было изображено несколько угловатых человеческих фигур на природе.

– Вот это я такой статный, – ткнул он пальцем в крупную фигуру.

– Нет, это дедушка, – захихикала Лора.

– А, дедушка точно, на меня не похож. Ну, так вот я играю с… А с кем я играю?

– Это дядя Джей с его детьми: Лукасом и Френи.

– Ааа, да, точно, я не такой широкий в плечах, – сделав серьезное выражение лица, сказал он.

– Тогда вот. Вылитый я, – указал он на другую фигуру.

– Ну, нет же, это бабушка с тетей Ванессой, а рядом ее жених Вильям, – сказала Лора, указывая тоненьким пальчиком на каждую фигуру.

– А где же я? – растерянно спросил он.

– Вот мы с тобой у реки. Видишь, вот тут.

Крис знал, что на любом рисунке дочери они всегда вместе. Найти дочь не составляло труда. Нужно было просто найти фигурку в любимом платье жёлтого цвета, которое он подарил. Разыгрывая сценку «Я не могу себя найти», сердце Криса сжималось от страха, что это, возможно, последний день с дочерью. Её светло-голубые глаза, как у матери, светились, будто два лучика. Она улыбалась, уже не переживая о прорехе от выпавшего зуба. Совсем недавно она была ещё такой крошкой. Когда только успела вырасти?

– Лора, ангелочек мой. Мне нужно уехать, – пытаясь держать себя в руках, сказал Крис.

– Куда? Когда ты вернёшься? К ужину же вернёшься? Вдруг опять будет гречка. Ты привезёшь мне угольков? – начала засыпать она вопросами.

– Мы уже говорили по поводу множества вопросов, – коснувшись мягких, будто шёлк, её волос, ласково сказал Крис.

– Да, прости, папочка, я забыла, – виновато склонила она голову, а его будто скрутило колючей проволокой.

– Ничего страшного, – усадил он её себе на колени. Сбивая мысли, его окутал запах лаванды. – Боюсь, я не смогу спасти тебя от гречки. Я вернусь через несколько месяцев. Однако обязательно что-то тебе привезу.

– Это очень долго.

– Да, это долго, но это очень важно. Мне доверили важное задание, и я не могу подвести.

– Ты ведь не будешь спасать красивую принцессу от чудовищ?

– Нет, я помню уговор: никаких принцесс, кроме тебя.

– Хорошо, тогда возьми мой рисунок с собой. Чтобы не забыл о нас.

– Обязательно возьму и всегда буду держать его у сердца, – крепко обнимая дочь, он поцеловал её в висок и быстро смахнул слёзы.

Так как отъезд был не запланирован, попрощаться со всеми было невозможно. Однако с самыми близкими и дорогими всё же удалось. Крис, с трудом сдерживая слёзы, выслушал напутствия и пожелания удачи от каждого члена семьи. Принял медальон с ликом святого Алексара от матери для защиты. Крепко обняв всех, особенно дочь, Крис двинулся в путь. В душе скребли кошки, всё хотелось обернуться и взглянуть на любимых ещё разок. Лишь конь Бэкс, радуясь разминке, бодро шагал.

Подъехав к главным воротам, Крис немного приободрился. Его прощание хоть и затянулось, но всё же он приехал к заданному времени не последним. Почти сразу за ним приехал Андэр, а самым последним – Годри.

– Ну что, ребята, в путь? – осмотрев группу, спросил Крис. Энтузиазма и радости на их кислых лицах было не сыскать.

– Да поможет нам Всевышний, – хмуро сказал Эдгар.

Под пристальным взглядом стражи на стене они выехали через открытые ворота. Будто отражая их чувства, пустился дождь. Впереди их ждала долгая дорога, полная опасностей и неопределенности. Но они ехали вперёд, подгоняемые долгом и надеждой. Надеждой на то, что смогу выполнить задание и вернуться.

– Начало пути что-то не радостное. Надеюсь, возвращение будет в лучшую погоду, – сгорбившись в седле, пробубнил Годри.

– Ты, это самое, боишься дождя? – спросил Николас.

– Не боюсь я дождя! – огрызнулся он. – Я вообще после этой ночи бояться разучился. Просто в сухую погоду быстрее передвигаться.

– А ты представь, что нас ждёт впереди. Какие только неудобства, – засмеялся Леон.

– И бог знает, какие твари, – нагнетал Эдгар. – Может, похуже дзикининков. Хорошо, что ты с нами.

– Хватит нести бред, – пресекая болтовню, сказал Крис.

– Ты в порядке? – поравнявшись с ним, спросил Леон.

– Да, – строго смотря перед собой, коротко ответил он.

– Хорошо, это очень хорошо. Потому что раз ты капитан, то жизнь всего отряда зависит от тебя.

Сама погода препятствовала, делая их и без того трудный путь ещё сложнее с самого начала. Дождь всё набирал силу. К вечеру он превратился в ливень с сильными порывами ветра. Молнии пронзали небо, освещая на мгновение мрачные силуэты деревьев, словно костлявые пальцы, тянущиеся к ним. Каждый удар грома заставлял коней и их самих невольно вздрагивать.

Копыта глубоко погружались в грязь и от раскисания могли лопнуть. Рыцари практически не видели, куда едут, всё вокруг превратилось в стены дождя и грязи. Дождь не заканчивался, и даже деревья уже не могли дать сносного укрытия. Между порывами ветра до всадников доносился противный скрип со стуком.

– Что это? Какая-то нежить? – высунув нос из-под капюшона, спросил Годри.

– Доедим и узнаем, – ответил Крис.

– Так может, не ехать туда?

– А куда поехать? Назад к плахе?

– Чего сразу к плахе?

– Потому что это единственная дорога! – уставший не меньше коня, голодный, замученный сыростью и мыслями о покинутом доме, зло крикнул он. – У нас нет времени бежать от каждого звука.

Благоразумно промолчав, Годри снова спрятался от болезненных ударов капель. Нестерпимый звук приближался и становился всё противней, будто кто вилкой скребёт по тарелке. Действовал на нервы, так что аж зубы сводило, словно издевался над всеми, кто осмелился ехать в такую погоду. Наконец-то его источник, который хотелось изрубить в клочья, явил себя. Это оказалась не кровожадная тварь, сводящая людей с ума, а простой столб со старой вывеской. Именно она, колыхаясь на ржавых цепях, была источником звука.

– Что там? Радостное приветствие в аду? – спросил Эдгар, когда Крис словил её рукой.

– По всей видимости, впереди есть трактир.

– Слава Господу. Пусть хлеб румяный не исчезает со стола хозяина, – обрадовался Годри.

– Рано радуешься, – одёрнул его Леон. – Вывеска запущена, хороший хозяин такого не допустит.

– Ну, или вообще её уже нет в помине, – подсыпал соли Николас.

– Есть, – чуть ли не впервые за день заговорил Андэр, приковав к себе их взгляды. – Развалюха, но стоит.

– И как, там хоть кормят? – спросил Годри.

– Не знаю, мы не останавливались.

– А как она называется? – не унимался он. – «Жареный поросёнок», «Вкусно у Натушки», «Подстреленный гусь», «Полное брюхо».

– Не помню.

– Годри, – одёрнул его Эдгар, прежде чем он снова заговорил. – Прекрати, от твоих гаданий только есть сильнее хочется.

Годри продолжал бубнить себе под нос всё более изысканные названия. Вскоре его желудок бурчанием стал отзываться на самые соблазнительные. Определить расстояние от вывески до загадочной таверны было сложно. Каких-либо ориентиров не было, из-за усталости и погоды лошади шли неохотно. Однако свет окон, обещающий тепло и уют в окружающей тьме, казался сказочным, и проехать мимо было невозможно.

Остановившись у поворота, Крис задумчиво осмотрел двор. В свете от молний различалась крытая повозка, покосившаяся дверь конюшни. Забор, когда-то бывший крепким и надёжным, сейчас же сиял дырами, а ворота, несмотря на поздний час, не закрыты. Заведение не вселяло надёжности и чувства безопасности. Только и манило крышей над головой. Стало ясно, почему Андэр не останавливался. Крис и сам бы даже сейчас и ногой не ступил бы во двор. Вот только лошадям нужен отдых, да и им тоже. Если дождь как по волшебству сейчас и прекратится, нормального места для ночлега им не найти. Без костра замерзнут и не увидят, если кто-то захочет подкрасться, не говоря уже о том, что лошади могут пасть. Как ни погляди, выбора нет.

– Будьте предельно внимательными. Языками не трепать и не напиваться, – медленно осмотрев группу, сказал Крис.

– Мы что, тебе дети? – спросил Годри, первым пришпорив коня.

В приподнятом настроении группа въехала во двор, где уже слышалась музыка и смех. У входных дверей лежал изрядно пьяный мужчина в собственной рвоте. Взгляд издалека обманул рыцарей. Таверна была в ужасном состоянии. Один край навеса прогнулся, и казалось, что вот-вот рухнет. Пол настолько прогнил, что, видимо, каким-то везунчикам посчастливилось провалиться. Входные двери усеяны зарубками от топора.

В конюшне на лучших местах уже стояло три лошади. Крыша протекала, но всё же отдых и какая-то сухость пойдут на пользу лошадям. Уставшие от тяжёлого пути, они были рады, когда с их спин слезли всадники и сняли сёдла. Отдельных стойл не было, потому каждый привязал своего скакуна к чему смог и, бросив более-менее сносного сена, принялись обтирать попонами. Вернувшись во двор, Крису снова до зуда в ногах захотелось развернуться и уехать. В таких пропащих местах всегда найдётся какой-то пьяный задира, а то и конокрад.

– Спокойнее, всё будет хорошо, – сказал Эдгар, положив руку на плечо друга. – Просто посидим, отдохнём и, конечно, поедим.

– Когда ты это успел успокоиться? – удивился Крис.

– Не злиться же всю дорогу. Идём, посмотрим, что за люди здесь живут, – подтолкнул он его к трактиру.

Как только рыцари зашли, все как по команде стихли и уставились на них. Под пристальными взглядами группа прошла до единственного свободного столика практически в центре зала. Стоило им сесть, и люди, как ни в чём не бывало, снова продолжили свои беседы. Со старым подносом подошла худая как вобла женщина лет сорока.

– Что будете?

– Ужин и чего-нибудь выпить, – за всех сказал Годри.

– Хорошо, красавчики, – несмотря на отсутствие передних зубов, она широко улыбнулась.

– Я же говорил, никакого спиртного, – зло сказал Крис, когда женщина отошла.

– Расслабься, от кувшина пива или что там у них, ничего не случится. К тому же мы промокли, а это действенный способ не заболеть.

– Я главный в этом отряде! Со мной нужно считаться! – яростно смотря на него, сказал Крис.

– Да знаю я, что ты капитан! Ещё и суток не прошло, как я, выполняя твой приказ, чуть с жизнью не попрощался.