Под крылом спящего дракона. Магия и любовь. Книга первая

Дьявол! Что же им тогда нужно от него?! Тесфаус сунул руку в мешок и схватил ответивший магией свёрток. В нем оказался камешек, который он принял за зеленовато жёлтый янтарь с застывшей хвоинкой внутри, а он оказался глазом крокодила. Тесфаус отшвырнул камень в гущу рептилий и тот проскакав по их спинам, заскочил в глазницу одного из них. Всё исчезло.

Тесфаус упал на песок. Тело сотрясала дрожь. Он понимал, что остаётся до сих пор жив только благодаря дару, который подсказывает. Но даже секунда промедления может дорого стоить.

Ещё один начавшийся день принёс немало волнений. В горах, окружённый тиграми, Тесфаус не сразу сообразил про камень тигровый глаз. При свете дня тигры появились неожиданно, и юноша даже не успел понять, что нужно достать из мешка. Тигр прыгнул и Тесфаус едва успел отпрянуть, но почувствовал сильную боль в плече. Когти тигра разорвали суконную якку и сильно поранили плечо. По сукну быстро расползалось кровавое пятно. Тесфаус открыл мешок и схватил то, что отозвалось. Уже видел тигра в прыжке, когда вытряхнул на землю камень, а сам вжался в гору, ожидая боль. Но её не последовало. Камешек покатился, взлетел и нашёл кого искал. Всё исчезло, кроме глубокой раны в плече.

Тесфаус скинул якку и застонал от боли. Надо что-то делать. Снял туну и перетянул руку ремнём. Кинжал с ножнами придется держать в руках. Каким-то наитием Тесфаус понимал, что он ни в коем случае не должен нанести вред или увечья ничему и никому в этих миражах. Однако это не оберегало его от последствий промедления или невнимательности.

Теперь уже сидя на песке, решил, что нужно всё-таки перекусить. Сунул руку в мешок и дёрнулся от того, что там внутри какой-то предмет отозвался магией. Он закрутил головой, не понимая происходящего. Откуда ожидать подвох? Достал мешочек и вынул из него флакончик в форме капли. Одновременно запульсировала сильной болью рана в плече.

Тесфаус опешил…Неужели во флаконе лечебное средство? Боль становится нестерпимой. Понадеялся на своё чутьё и вынул пробку из флакона. Капнул немного на край раны и, о чудо! В этом месте рана затянулась. Бальзама внутри было совсем немного, и он пальцем размазал его по длинной рваной ране. Жжение и пульсирующая боль исчезли, и Тесфаус чувствовал, как его кожа тянется краями друг к другу. Рана затянулась и даже розового рубца не осталось!

Тесфаус задумался… Может это ему награда за столько разгаданных миражей или просто его дар подсказал в лавке взять именно этот бальзам? Ответа не найти. Пока не найти. О ране напоминала только окровавленная туна и разорванная на плече якка.

Чем дальше, тем чаще попадались миражи. Он уже использовал горсть камней-самоцветов, белые павлиньи и ещё какие-то перья, множество семянок и сухих экзотических растений, сушёные листья, бобы и горошины, жемчужину и кусочек перламутра. И даже кусочек кожи крокодила. В этот раз он пришёлся куда надо. Он истратил все запасы безделушек. В мешке ничего не оставалось кроме одежды и мелких личных вещей. Да ещё завязанные в узелок пустые мешочки и рисовая бумага от обёрток безделушек. Тесфаус не знал, почему их оставлял. Выбросить всегда успеет.

Уже сбился со счёта в днях пути. Вроде бы неделю или больше. Еда кончилась. В мешке последний кусок чёрствой лепёшки и немного воды в плоской фляжке из тыквы. Торопился к следующему оазису, чтобы набрать воды. Башмаки порвались, не выдержав раскалённых песков. Теперь переобулся в пигги и ноги нестерпимо жарило от облегающих до колен кожаных голенищ. У оазиса сел отдохнуть, увидел плоды похожие на груши. С удовольствием съел парочку и отщипнул кусочек лепёшки. Запил водой. Спустился к озеру, пополнить запас воды, но успел набрать только пол фляжки, когда заметил движение в воде. Рванул к своим вещам. Пошарил рукой внутри мешка и вынул свёрток. Развязал его и несколько смятых от сворачивания листков рисовой бумаги показали, что сейчас пригодятся. Только для чего? Оглянулся на озеро и замер. Над водой поднялись густой щёткой стебли какого-то растения.

Тесфаус облегчённо выдохнул, что не крокодил или какое другое существо. бросил в воду пульсирующие мятые листы и вода поглотила их. Следом растения выбросили вверх стрелки и те разветвились метёлками. Неужели это рис? Но разглядеть не удалось, потому что снова Тесфауса окружали пески. Он чертыхнулся, что хотя бы воды набрал. Ведь неизвестно когда следующий оазис.

Рассмотрел мешочки, в которых были упакованы безделушки. Похоже на лён или пеньку. Значит что-то подобное его ожидает. Так и пригодились.

Приближалась ночь, а оазиса или похожего места ещё не появлялось на горизонте. В темноте пришлось идти не останавливаясь. Хорошо, что свет шара полной луны служил вместо фонаря. Показались пики гор и Тесфаус прибавил шаг. Усталость давала о себе знать и хотелось побыстрей разобраться с тем, что могло ожидать в очередном мираже. Беспокоило только то, что ничего у него не осталось из безделушек. Придётся полагаться только на милость Со́лиса и свою ловкость.

По удачно пологому склону горного кряжа взобрался наверх. Ветер обдувал его измученное зноем и палящим солнцем тело. Тесфаус уже изрядно оброс. Появились первые ростки усов и наметились волоски на подбородке. Рассуждая вслух сам с собой, Тесфаус заметил, что его голос окончательно окреп и появились бархатистые нотки, каким был голос отца. Тесфаус давно перестал себя чувствовать юнцом, а жизнь и события последних кругов соло закалили его.

Он стоял на дрожащих ногах, осматривая вид внизу. Горы, как и во всех встреченных им подобных миражах, стояли кольцом вокруг озера. Надо бы набрать хоть немного воды, ведь неизвестно, какое очередное испытание его может здесь ожидать. А оказаться без воды в пустыне равно смерти.

Осторожно ступая, спустился вниз, подошёл к воде и опустил флягу в воду. Пока вода набиралась оглянулся по сторонам и заодно в тёмные воды озера. И резко отпрыгнул… В озере отражалась луна и первые звёзды…

Это не был мираж. Но куда он зашёл? Место совершенно пустынное. Отдельные кустики и кривенькие деревья, выросшие среди камней, шелестели листвой. Беспокойный, настораживающий шелест. Тесфаус закрыл фляжку и сунул в мешок.

Настороженно прислушался к звукам. Пошарил в мешке в бессмысленной надежде почувствовать магию какой-нибудь затерявшейся безделушки. Что-то отдалось руке, и он вытащил свою окровавленную туну. Что за шутка? Тесфаус огляделся вокруг и заметил два светящихся огонька, медленно плывущие к нему в темноте. А если они не разбегаются в стороны, значит это глаза. Но чьи? И то, как они медленно покачиваются во тьме, говорило, что это крупное животное.

Тесфаус заволновался и не знал, что делать? Но у него в руках вещь, которая может пригодиться. Правда непонятно, как?

Из темноты к нему выплыло странное существо. Голова тигра, лапы птицы, тело кабана и змеиный хвост. Голова рыкнула и показала клыки. Тесфаус дёрнулся, и голова оказалась перед его лицом. Повинуясь чувству самозащиты, Тесфаус закрылся рукой и ткнул в морду чудищу свою туну.

И ничего не произошло…Чудище облизывало кровь с ткани, урча от удовольствия. После этого оно умчалось на птичьих ногах, а Тесфаус остался стоять совершенно ошеломлённый происшествием. И что теперь?!

Он пустился у камня, не зная, что делать. Отхлебнул воды. Сухарик от лепёшки доел ещё днём. Вокруг ни одного плода, которым можно заглушить голод. Внезапно воды озера заволновались и Тесфаус снова вскочил. Вода разошлась ровной линией, как разрезанное ножом яблоко и снизу медленно поднялась гора, больше похожая на конус. Открылась створка и Тесфаус инстинктивно зажмурился от хлынувшего яркого луча света. Но тут же открыл глаза от голоса: «Входи!»

Тесфаус замер. Сказано не на языке Магруджа. А на его языке. На греянском. Но… он всё же дошёл? Да!

Медленно двинулся к арке света в горе. Переступил порог и сзади загрохотала, закрывающаяся дверь. Тесфаус стоял в освещённой пещере. Ни факелов или осветительных чаш, но внутри было светло, как днём.

Тесфаус пошёл по галерее до закрытой двери изукрашенной резьбой в традициях Магруджа с орнаментом из цветов и геометрических линий. Толкнул дверь и вошёл внутрь большой комнаты. Окунулся в запахи благовоний и сладкого табака. Ковры, сундуки и подушки, низкий столик и человек сидящий спиной к нему. Тесфаус растерялся, как ему поздороваться и что сказать. Ведь он не знает языка.

Человек встал и повернулся к юноше, но яркий свет не давал разглядеть лицо. Высокий дилаб из белого полотна делал голову человека ещё больше. Но когда Тесфаус приблизился, то очертания фигуры незнакомца перестали казаться уродливо неправильными.

– Здравствуйте, простите, я не говорю…, – Тесфаус остановился. Какой смысл говорить, что не знает языка. Всё равно не поймёт.

– Здравствуй, юноша, – заговорил хозяин на хорошем греянском и вышел из яркого света.

Тесфаус вздрогнул, увидев человека. Перед ним стоял хозяин лавки безделушек. И он улыбался Тесфаусу.

– Вы?!

– Я рад, что ты дошёл, юноша.

– Вы кто? Извините…

– А ты к кому шёл?

– К магу Касуду. А вы торговец из лавки. Неужели я зря шёл? – лицо Тесфауса исказилось гримасой отчаяния.

– Я и есть Касуд. Ты пришёл верно. И я рад, что ты смог пройти все миражи на своём пути. Ты первый. И пока единственный за многие годы.

– А как же лавка в Хаште? Это какой-то обман или что? – Тесфаус, как обиженный ребёнок, не мог успокоиться. Столько дней препятствий, страха, лишений, когда он уже нашёл Касуда в Ха́ште.

– Нет, юноша. Это не обман, – непринуждённо ответил маг, – Это часть испытания. Ведь ты хочешь ко мне в ученики? Не правда ли?

Тесфаус кивнул, не в силах произнести ни слова, боясь расплакаться от усталости и обиды.

– Слишком редко рождаются люди с даром магии. Ещё реже с таким сильным даром, как у тебя. Но ты выдержал испытание, правильно отгадал все миражи-загадки и применил нужные артефакты.

– А что за зверь меня здесь встретил?

– Это не зверь. Это твои страхи обратились в такое чудовище. И страхи требовали жертву кровью. Ты тем более молодец, что не выбросил ничего по дороге. Твоя кровь на одежде насытила чудовище страха. Это и было последнее испытание пустыни Тысячи миражей.

– Назови своё имя юноша, – Маг протянул руку.

– Тесфаус. Я прибыл из Арунта. Значит, вы берёте меня в ученики? – осторожно поинтересовался Тесфаус осторожно положил свою ладонь поверх.

– Тесфаус из Арунта, я беру тебя в ученики и заключаю с тобой магический договор на десять кругов соло.

Ладони притянулись друг к другу неожиданной силой, сиреневое свечение вокруг рукопожатия превратилось в яркое пламя и потухло. Тесфаус чуть резче, чем хотел дёрнул руку от испуга. Но Касуд улыбнулся и махнул, приглашая за собой. Вышли из этого зала по такому же светлому коридору. Маг толкнул дверь и показал Тесфаусу комнату.

– Тебе нужно подкрепиться и выспаться. Все разговоры оставим на завтра.

Тесфаус от усталости готов был тут же заснуть, но голодный желудок напомнил о себе. На низком столике уже ждали блюдо с мясом, лепёшки и напиток. Наскоро поев, Тесфаус упал на подушки прямо на ковре, совершенно без сил, чтобы раздеться и добраться до постели. И моментально заснул.

Добровольное затворничество

Касуд не перебивая выслушал грустный рассказ. За столько месяцев впервые Тесфаус не только поведал всё происшедшее в ту ночь, но и многое, о чём никогда и никому не говорил. Посмотрел на мага, ожидая, что тот сейчас же выпроводит его, но Касуд молчал, уставившись в одну точку на стене пещеры.

– Почему люди так несправедливо поступили? – осторожно спросил Тесфаус, ожидая реакцию мага. – Столько добра они видели от моего отца. И мать моя всю жизнь помогала людям. Столько детей появилось на свет через её руки.

– Я понимаю твой вопрос, мальчик, – Касуд наконец обернулся и посмотрел в глаза Тесфауса, – И разумно ответить на него, что они не правы. Поступили жестоко. И ты…отомстил. Однако не всё в этом мире происходит правильно и справедливо. А причина в законе равновесия.

– Разве это равновесие?! – не выдержал Тесфаус и подбородок его задрожал от обиды, что Касуд его не понял.

– Успокойся, юноша, – ровно, без эмоций произнёс маг и чуть покачал головой, – я говорю о равновесии вселенной. Равновесии энергий нашей большой вселенной. И как бы мы ни возмущались, но всё же жили и будем жить по её законам.

– Я не хочу такого равновесия! Почему это должно было коснуться меня и моей матери? – снова не выдержал Тесфаус.

Маг встал и прошёл к столу в центре пещеры. Среди множества предметов, назначение которых Тесфаус не понимал даже приблизительно, оказались весы. Совсем маленькие, с тарелками не больше сложенной «чашей» ладони. Касуд махнул, подзывая Тесфауса.

– Ты знаешь, что это? – дождался кивка Тесфауса и продолжил, – Это весы, на которых взвешиваются мельчайшие порции ингредиентов для снадобий или зелий. У вселенной весы огромные и ингредиентами служат дела людей и энергия, которая является весом этих дел. Добрые дела всегда лёгкая энергия. Много добрых дел нужно сделать, чтобы перевесить одно злое или плохое. Зло во много крат тяжелее. Понимаешь почему?

– Думаю, что понимаю, – Тесфаус глянул на учителя, продолжать ли свою мысль? – Например человек сделал гадость, и все узнали. А потом долго ему не доверяют и ждут подвоха, даже если тот сделал десять хороших дел.

– Верно, – улыбнулся Касуд, – Это на уровне людей и их отношений. Но мы имеем дело со вселенной и здесь энергии иные, но смысл тот же. Он главное мерило всего происходящего. А именно: всё должно находиться в равновесии! Это и закон магии тоже, потому что магия часть энергии вселенной.

– И как это связано с моей матерью?

– Напрямую. Ты должен понять, если собираешься стать моим учеником. Всякое дело получает ответную энергетическую отдачу. Твоя мать, по роду передала тебе дар магии, которым сама не могла воспользоваться. Но она всё же целительством помогала людям. Неосознанно использовала дар, не применяя магию. А значит, делала много дел. Мы не можем сейчас понять, почему она пришла к этому. Возможно, это её кармический долг, который унаследовала от своего предка, сделавшего немало плохих дел. Она отрабатывала за него. Но вселенная, как мы уже знаем, не терпит перевеса одной чаши весов. Ты говорил о своём отце. Твоей матери посчастливилось с замужеством. И твой отец стал первым звоночком ей от вселенной, что чаша слишком перевесила.

– Так за что же тогда моего отца? – не выдержал Тесфаус. Глаза его горели от возмущения. – Неужели, она должна была сделать плохое, чтобы заслужить от вселенной похвалу?

– Нет, юноша, этого нельзя было сделать, – вздохнул старый маг, – я ещё раз повторю, что мы не знаем, чей кармический долг она несла. Но в любом случае, её руками вселенная уравновесила весы.

– Как так? – опешил Тесфаус. Он уже ничего не понимал.

– Вот так и происходит в жизни людей, которые приходят с даром магии. Дар не всегда благо, и чтобы он служил и не превращался в наказание, нужен учитель. Только другой маг, обладающий знаниями энергий, поможет раскрыть дар и научиться им пользоваться. Твою мать никто не научил и поэтому вселенная уравновешивала, внося в жизнь женщины коррективы.

– То есть, вы хотите сказать…– Тесфаус вытаращил глаза на мага, начиная понимать смысл.

– Именно так и хочу сказать. Судя по тому, что произошло, вселенная отыграла не только судьбу твоей матери, но и того рыбака, которого наказала мёртвым ребёнком.

– И его?!

– Ты же рассказал, что у него рождались только дочери и он ждал сына. А твоя мать всего навсего приняла роды у его жены и мальчика удушила пуповина. Рыбак жестоко относился к жене и с жителями дорпа не ладил. Подозреваю, что вселенная наказывала его и, что ещё вероятнее, не давала родиться такому же или ещё более жестокому человеку.

– Это же просто предположения. Как вы можете знать наверняка? – буркнул возмущённый Тесфаус.

– Это предположения основаны на опыте познания людей, их кармических путей. А выяснить всё это можно магическим путём. Но всё это относится к запретной магии, и мы не станем нарушать закон

– Почему запретная? – насторожился Тесфаус, – разве вы не применяете магию?

– Есть магия, которую применяют маги, по крайней мере нашего континента Панеталии. А тёмная магия воздействия на человека является запретной уже многие тысячи кругов соло.

– И её никто не знает?

– Ну почему же. Как часть магии её изучают, ведь это магическое наследие нашего мира. Но не применяют, потому что тёмная магия слишком резко перевешивает чашу весов вселенной.

– А как же раньше маги её применяли? – Тесфаус опешил от такого удивительного открытия.

– Когда вся тёмная магия находилась в руках магов, то на планете не было спокойного места. Хаос царил на всех континентах, пока мир не поделился на два уровня. В параллельный мир поместили монстров и чудовищ, а маги заключили договор, что все трактаты тёмной магии, останутся в нашем мире, но будут упрятаны и никто никогда их не откроет и не применит.

– И никто не нарушил договор?

– К сожалению, договор нарушили примерно полторы тысячи соло назад. Тогда один маг открыл портал в параллельный мир и выпустил чудовищ. По новому договору те земли спасли, но с тех пор трактаты под надёжным присмотром.

– А где это произошло?

– Не знаю и никогда не интересовался. Магия – это власть, сила и я не хочу, чтобы появился хотя бы маленький соблазн узнать, – Касуд серьёзно глянул в глаза Тесфасуса, – и тебе не советую.

– Да я не собираюсь узнавать. Зачем мне это? Я хочу научиться управлять своим даром. Хочу спокойно жить с ним и не бояться навредить или навлечь на себя проклятье вселенной, – равнодушно пояснил Тесфаус и подумал о Радате.

Он ждал, что маг спросит его о друге, но Касуд не спрашивал, хотя прекрасно понял о чём друг говорил в лавке. И теперь Тесфаус думал о законе равновесия. Как может вселенная его наказать за сожжённый дорп и убитого Радата.

– Значит решено, юноша, – улыбнулся Касуд, – я беру тебя в ученики. Но запасись терпением. Мы будем постигать науку магии шаг за шагом не один круг соло. У тебя очень сильный дар и мощная энергия. А может даже и добавилась энергия предка с нераскрытой магией. Похоже, что никто не знал, что делать с тем, что просилось наружу.

***

Ничто так не быстротечно в мире как время. И Тесфаус погрузился в обучение, впитывая всё, чему учил Касуд. Но чем больше постигал магические знания, тем сильнее становилось желание власти и силы, которую давала магия. Тесфаус часто задумывался о том, что магов в этом мире не так много. Теперь он знал, что дар целительства и волхования более часто проявляется у людей. Поэтому много целителей. Ну а без волхвов не совершается ни один обряд простого ведовства.

Совершенно другой дар – магия. И люди с таким даром избранные. а раз так, то их право владеть умами людей, повелевать миром.

Тесфаус дотошно изучал всё. Даже простое магнетическое воздействие на сознание человека, которое не относилось к магии, но эффект от него был потрясающий. Можно было заставить осознанно говорить, делать что-либо любого человека, и он будет убеждён, что поступает по своему желанию.

Магический дар Тесфа́уса удивлял и восхищал Касуда, и он щедро делился знаниями, не раз восклицая, что ученик превзойдёт его.

Пройдёт несколько кругов соло, когда Тесфаус достигнет определённого совершенства и Касуд объявит, что теперь пришло время запретным трактатам и тёмной магии. Тесфаус будет с тем же усердием проходить и это. Эти знания будут жечь разум молодого мага и проситься к применению.

– Учитель, почему бы нам что-нибудь эдакое не испробовать? «Ну хотя бы разрушить гору или поднять пески в пустыне», —Тесфаус спросил с лёгкой иронией, якобы не злобно подшутил над учителем.

Касуд сворачивая свиток замер и поднял голову. Пристально посмотрел на улыбающегося ученика.

– Мы с тобой однажды уже говорили об этом, мой мальчик. Я думал, что ты понял и повторения не требуется.

– Конечно, учитель, я всё помню. Просто так странно, что изучаю, а попробовать нельзя, – отшутился Тесфаус.

– Ты маг, Тесфаус, – в голосе Касуда зазвучали нотки назидания, – В твоих руках огромная сила и ты должен всегда об этом помнить. Не навредить миру даром, которым тебя наградила вселенная. И как маг, ты обязан соблюдать закон равновесия и магический договор. В древние времена тёмную магию упрятали в параллельный мир и все переходы закрыты. Применение запретной магии может ослаблять границу двух миров и в нашем мире наступит непредсказуемый хаос, поэтому применять её не следует даже во благо.

– Я понял, дорогой учитель, – виновато улыбнулся Тесфаус, – простите, это была глупая шутка.

Касуд улыбнулся, но как-то сдержанно. Или Тесфаусу так показалось. Больше он не возвращался к подобным намёкам и шуткам.

6716 соло от Разделения Миров

Эскардия

Капитул Гордимол

Прошло два круга соло, как наутимар Гордимол служил на «Счастливом». Однажды вернулись из очередного плавания и услышали весть о трагедии с военным флагманом в его походе к Бахра́ту. Гордимол знал ту часть Шиньянского моря. Если корабль заставал не редкий в тех широтах густой туман, то течение могло незаметно отнести его на рифы, на которые корабль налетал со всего маху и выбраться оттуда не представлялось возможным. Отдалённость от путей кораблей не давала шансов выжить и спастись никому.

Погибла вся команда, да к тому же в то плаванье отправился капитул А́верт с верительными грамотами к правителю Бахра́та. Тяжёлая потеря для Эска́рдии.

В тот же день наутимар Гордимол явился с докладом к регию Та́йгеру, а вышел от него уже капи́тулом – вторым лицом в Эска́рдии после ре́гия. Это высокое назначение обернулось для Гордимола прощанием не только с командой и кораблём «Счастливым», но и с морем вообще.

Теперь Гордимол главнокомандующий и правая рука правителя Эскардии. Прощаясь с кораблём, Гордимол вспомнил старого наутимара, у которого принимал «Счастливый»

Как главнокомандующий, Гордимол собрал всех ординаров, наутимаров, форт-милисов и форт-марисов для знакомства. Теперь ему предстояло понять кто есть кто и на кого он может опереться и положиться. Из всех выделялся Варрас, с которым он не раз сталкивался по службе. Ординар Варрас, командовавший одной из сотен воинов милита́ров. Чуть постарше Гордимола, крепкий мужчина с лёгкой усмешкой, которая иногда появлялась на лице Варраса.

При последующих встречах и общении капитул понял, в каких случаях Варрас так реагирует на чьи-то высказывания. И это открытие ему понравилось. Понаблюдав за ним, Гордимол не сомневался, что у них много схожих взглядов. Особенно на сословный закон.

Через короткое время, получив исчерпывающую картину дел Эскардии капитул пришёл к регию Тайгеру с идеей строительства трёхпалубного, трёхмачтового когги по новым чертежам. Регию понравился чертёж, и он поинтересовался, кто будет руководить строительством и затем станет наутимаром нового корабля. Гордимол осторожно предложил дать это поручение и по окончании строительства звание форт-мариса Мавелу. Тайгер выслушал доводы и согласился несмотря на то, что был из тех, кто с презрением относился к ардам.

Чаще всего именно на форт-марисов, Гордимол мог больше положиться, нежели на наутимаров из родовитых эсков.

Гордимол считал справедливым, что наутары из низшего сословия ардов, своей доблестью и талантом могли дослужиться до звания форт-мариса. Хотя именно происхождение, не позволяло им, имеющим награды, приличное состояние и право присутствовать при дворе регия, встать в один ряд с благородным сословием эсков. Юскуляр чётко разграничивал. Чистота и благородство крови – превыше чести и доблести, а самый захудалый и никчемный эск всегда был выше арда. Даже в званиях не желали эски равняться с ардами. Командовал кораблём эск, значит он наутимар. А если ард, то форт-марис. Сотню милитаров возглавлял ординар-эск, а если ард, то форт-милис. И форменные якки отличались золотым кантом эсков от якки с красным кантом у ардов.

Со строительством «Жемчужины» в жизни Гордимола и форт-мариса Мавела начался новый этап. Так как своего леса в Эскардии было очень мало, то корабельный лес пришлось закупать в других землях. За два соло строительства корабля Гордимол ещё больше сблизился с Мавелом. Искренне порадовался, когда тот с семьёй переселился из окраинного района порта. Статус форт-мариса изменил жизнь арда.

Мавел теперь получал достойное своего звания и таланта жалованье и смог поселиться в богатом районе, где стояли дома благородных эсков – наутимары и ординары – те, кто состояли на военной службе у регия Тайгера. Там позволялось селиться таким получившим звание, как Мавел.

Нобулы получали своё состояние в наследство с высочайшими привилегиями просто по рождению и редко за службу. Их особняки располагались вблизи кастерия регия. Тем не менее, семья Мавела теперь жила в достатке.