Книга 3: «Сошествие во тьму: наследие двух миров»

– Тот самый, Илан Хистер!

– Скорее Мебиус – контрабандист.

– Не парни, Диккой – командир группы «Архангелы» ЧВК «Аринае».

– Можно просто – Илан.

– Сегодня мы отметим окончательную победу над корпорацией Demeter. Его стараниями логово зла горит в адском пламени.

Они переглянулись между собой, а потом начали поочерёдно протягивать руку для поздравления, а кто-то даже решился по-дружески похлопать по плечу, Диккой не возражал. Затем они переключились на коробки, принесённые роботами.

– Чур, алкоголь не смешивать, и пить согласно инструкции.

– Так точно, адмирал!

– Не ёрничай, Лёва. Тебе хоть бы хны, а им потом плохо.

– Вовсе нет, Илия. В прошлый раз палёная водка попалась.

– Где-то я уже это слышал.

– А наш друг…

– Нормально, но лучше не делайте то, о чём пожалеете.

– Есть, адмирал!

– Лёва!

– Макс, только не текила.

– А никто вас пить её не заставляет.

– Парни, в этот раз мы должны уйти на своих ногах.

– Как прикажете, адмирал.

– Теперь ты, Сева?

– Молчу, Илия.

Стол накрыли быстро. Он буквально ломился от разнообразия еды и алкоголя. И перед первым тостом, Илия представил всех своих друзей: Лёва – племянник вице-адмирала Лисина, Сева – сын адмирала Корина, Макс – сын генерала Тархова, командующего танковыми войсками восточного военного округа, Лидия – внучка генерала ВКС Левицкого, Марта – дочка майора внешней разведки Хойта, и другие, их имена особо ничего не значили для Диккоя. Из краткого представления он узнал, что они служат на «Полярной Звезде».

– Predators?

– Да. Они решили взять реванш, когда повторно попробовали взять меня под контроль, когда решили натравить на ваш корабль.

– У них есть такая возможность?

– Вы всё ещё сомневаетесь, после всего, что произошло?

– Нет.

– Расскажи, а как тебе удалось создать такие волны? Мне казалось, у меня мозг сейчас взорвётся, – вся в отца, Марта была всегда крайне любознательна.

– Будем называть это артефактом.

– Его пришлось уничтожить, – адмирал умел сохранять лицо, скрывая те эмоции, что пытались прорваться сквозь занавесу вынужденной лжи. Он расскажет им позже, когда в том возникнет необходимость и то, далеко не всем.

– Очень жаль.

– Несомненно, Марта. Обстоятельства требовали экстренного решения.

Необходимая ложь всегда присутствует в тех случаях, когда всю правду нельзя рассказать. Обладатели способностей, выходящих за рамки понимания, порождают страх и недоверие у обычных людей, поэтому адмирал тщательно подбирал слова, прежде чем их сказать. Отношение к полукровкам, исходя их диалогов, в обществе Союза – хорошее, способности также приветствуются на собеседованиях, особенно в медицине. Однако, даже такое демократичное общество, оставалось в неведении, относительно других полукровок. Для этих ребят, Илия являлся полукровкой: один из родителей согласно открытой информации – адаптированный аонк. Диккой мог бы также сойти за полукровку, но что-то в нём такое было, что вызывало некоторую степень дискомфортности, и это при условии, что к нему тянулась положительная энергия.

– Ты отличаешься от остальных полукровок, пока не могу понять чем.

– Чуть более одарённый, – вставил своё слово Илия, подливая в полупустой стакан ещё немного коктейля. – В способности чувствовать опасность заранее, а не тогда, когда считай, поздно.

– Жаль, это не сильно помогло спасти Экснск.

– Печально, красивый город… был.

Диккой нарушил главное правило Илии, смешав алкоголь и выпив несколько напитков в неправильной последовательности, отпустив контроль над собой. Глаза стали наливаться ало-кровавым цветом, заставляя адмирала подорваться с места и схватить командира, дабы вывести его под предлогом освежиться. Благо его друзья к этому времени были не способны напрячь извилины в поисках объяснения столь странного поведения. И всё бы ничего, но за открывшимися дверьми стояла фигура мужчины в окружении полукровок в военной форме.

– Илия?

– Не сейчас отец, – инстинктивно он попытался закрыть глаза Диккоя, но тот вывернулся, отбросив полукровок к стене. – Илан!

– Отойди! – отшвыривая Илию в сторону, Северянин использовал силу, что Диккой расценил как угрозу, призывая весь гнев и ярость, спящую внутри, но удар в грудь отправил его к основанию стола. Боль пронзила позвоночный столб, сковав любые попытки взять реванш. Испуганные друзья попробовали уползти по-тихому, но очнувшиеся полукровки перерезали им пути отступления. – Вам придётся мне ответить за всё, что вы тут натворили!

– Приношу свои извинения, – гордо подняв голову, Лёва обрёл бессмертие в очередной раз. – Это моя вина.

– Отец… – сказал Илия и запнулся, увидев угрожающий взгляд друга. – Я заберу Илана?

– Лев Игоревич, я надеюсь вы найдёте обратную дорогу сами? Вашему отцу не желательно знать об этом, – Северянин неожиданно смягчил свой тон, гнев и ярость, сопровождавшие его последние минуты, испарились, явив доброго учёного, уставшего от выкрутасов собственного дитя.

– Спасибо, Константин Сергеевич, – Лев принялся пинками поднимать всех, кто сам на ноги не встал. Мало кто из них осознавал, какая драма произошла тут, пока затуманенный алкоголем разум пытался выбраться на поверхность сознания.

– Встать сможешь? – Илия протянул руку Диккою, посмотревшему на него как на врага народа, но от помощи не отказался. – Извини, мы с отцом немного не в ладах. Не хотел поэтому говорить о нашем родстве.

Коридоры преисподней были жарче пространства «ангара», поэтому обратный путь превратился в своего рода муку, подпитываемую высоким уровнем алкоголя в крови, но вдруг они остановились перед грузовым лифтом. Диккой первым понял, почему перед ним стояли два больших ящика, служащих для транспортировки ЗРК (переносной вариант). В его нынешнем состоянии противостояние полукровкам и Северянину могло закончиться обидным поражением, но не это стало причиной по которой он позволил нанести им удар в шею, отключивший сознание. Илия поздно осознал действия своего отца, бросив отчаянный взгляд на Диккоя, но тот даже не дёрнулся, когда полукровка приблизился к нему на опасное расстояние. Далее была тьма.

Эпизод 4. Не безопасная обитель: в шаге от «спасения» смертью

Сознание вернулось вместе с головной болью – последствия привычные, если не учитывать провалы в памяти. Илия лежал внутри лечебной капсулы, опутанный проводами и датчиками, отслеживающих и отражающих показания его здоровья на полупрозрачной крышке. Илия попробовал сдвинуть её хоть на дюйм, но попытка обернулась полным фиаско. Игла, воткнутая в вену, послала слабый импульс боли, заставив бросить затею с «освобождением», но крышка вдруг сдвинулась, и он смог привстать, заняв положение, позволяющее свесить ноги за борт капсулы. Повернув голову, Илия заметил полусонного Диккоя, сидевшего в позе монаха на медитации.

– Давно так сидишь?

– Минут десять-пятнадцать, наверное. Э, не тронь это, больно, – сказал Диккой, наблюдая за тщетной попыткой Илии вытащить её из своей вены, немного злорадствуя, чисто из вредности. – Поранишься.

– Обязательно надо было оглушать и запихивать в эти ящики из-под ЗРК? – обиженным и возмущённым тоном спросил Илия, оставив иглу в покое. Диккой скривился, собственная боль ещё не покинула его, а тут такой беспокойный сосед.

– Зная себя, я бы разнёс цитадель, вероятно. Так что, предпринятые твоим отцом меры, считаю верными, – открыв глаза, он снова излучал их ярко-голубой свет, пребывая в относительно спокойном состоянии, несмотря на радикальный шаг Северянина, хотя имел полное право продемонстрировать ало-кровавый цвет.

– А меня, чтобы не опозорил, шатаясь пьяным по цитадели.

– Логично.

– Я хочу вернуться в номер.

– После того, как я уйду, – Диккой выдернул иглу, обронив чуть-чуть крови и бодренько соскочил на пол, оборачиваясь в мантию, словно призрак. – А, хотел спросить. Всё это представление, это назло отцу?

– Да, но почему тебя не интересует, что я скрыл правду?

– Потому что это твоё личное дело. Уволь меня от семейных разборок. Ок?

– Конечно, друг.

– Друг?

– А почему бы и нет?

– Действительно.

Диккой резко разворачивается перед выходом и моментально оказывается перед лицом Илии: ладони намертво прилипают к его вискам, сжимая их в тисках, глаза от страха расширяются, не успевая переключиться на бело-серебристый цвет и оба смотрят друг на друга неотрывно, пока голова не освобождается и паралич не отпускает руки, прижатые к побелевшим костяшкам.

– Ты как лешего творишь?

– Ускорил процесс реабилитации, избавил тебя от последствий. Не бойся, не видишь, мои глаза ярко-голубые… я чувствую это. Исцеление.

– Прости, всё произошло так быстро.

– Виноват, в следующий раз стану предупреждать.

– Так ты решил остаться?

– Возможно, – Диккой мысленно черканул заметку – адмирал скрывает что-то, что касается его личности. Надо выяснить, но по-другому. Разговорить? Да. – Попробуем что-нибудь менее радикальное, чем пьяная вечеринка?

– Как на счёт попробовать местный чай? Отличный вариант неформальной беседы.

– Было бы прекрасно. Друзей захватишь?

– Севу, Лёву и Макса. Они в курсе, почти многого о «Хранителях Зари».

– Супер. Когда?

– Я подумаю.

– Рад, что вы проснулись, – в медблок заглянул сам Северянин, приодетый в традиционно «советском» стиле научного гения. Его аура буквально сияла силой власти и желания истинного учёного-исследователя, но внешний облик буквально призывал увидеть в нём защитника от внутренних и внешних демонов. – Диккой, Илан или Мебиус?

– Илан.

– Хорошо. Как себя чувствуешь? Мой сын бывает кошмарным в стремлении напакостить мне.

– Всё в полном порядке. Правда.

– Ладно, – дружелюбный и заботливый отцовский взгляд исчез в мгновенье, стоило перевести его на Илию, предупреждающий теперь о серьёзных проблемах, которые последуют за ребяческой выходкой. – Илан, расскажешь, как цвет твоих глаз меняется? Какой фактор ключевой для его перемены?

– Думаю, это как-то связано с настроением, проявлением эмоций, – Диккой чувствовал себя неловко, усаживаясь на край капсулы. «Отец» был к нему добр, но потребность в ответах, заставляла видеть в этом мужчине ещё одного дока Конрада. – Ярок-голубой при добрых, светлых эмоциях, ало-кровавый при злых, тёмных, и фиолетовый оттенок… не могу точно выразить, это вышло случайно… при покое, ощущении стабильности, баланса.

– Я провожу тебя в лабораторный комплекс, – Северянин увидел глубокий и древний страх, вызванный пребыванием в руках Монро под отелем «Гранд-Рок» и поспешил успокоить Диккоя, плавно переходящего от фиолетового оттенка к ало-кровавому цвету. – Хочу показать наши разработки и рассказать о «Хранителях Зари».

– Спасибо за предложение, но я бы поел чего-нибудь сейчас, – он постарался увести Северянина от обсуждения ЛК, но ему действительно хотелось есть и пить, и это всё из-за «вечеринки». Физически, капельница справилась, ментально, также как после похмелья – психосоматика.

– Разумеется, – ответил он с миролюбивой улыбкой на губах, поворачиваясь к сыну с осуждением. – Проводишь гостя в нашу кафешку. Калорийный завтрак не помешает. Да?

– Да, отец, – кивнул Илия, щурясь будто перед прыжком, но всё осталось в мыслях, и ему пришлось довольствоваться этим. – Разбор полётов будет?

– Несомненно, сын мой, но в моём кабинете. Секретарь уведомит тебя.

– Хорошо.

Северянин решил поговорить с Диккоем позже, пока данный ему ответ вполне удовлетворил его любопытство, возникшее после первого очного знакомства.

– Могу ли я узнать о себе больше, чем способна дать лаборатория на «Зете» или купольный город Аркадии?

– Безусловно.

– После завтрака…

– Я предупрежу СБ лаборатории. Они выдадут вам обоим допуск.

– Благодарю.

– Не волнуйся Илан, мы не собираемся проводить с тобой эксперименты.

– Ты волен уйти потом, но мы будем рады, если останешься с нами, – Илия подошёл к Диккою и протянул руку, раскрытой ладонью вверх. Диккой пожал ему руку в знак доверия. – Друг?

– Друг.

– После пройденных тестов, мы сможем составить полную картину о тебе, о твоём происхождении и способностях. Мы могли бы связать с коллегами и дать рекомендации на случай, если захочешь вернуться домой.

– В федерации есть купольные города?

– В Оззерии. Правда, с ними очень сложно о чём-то говорить, затворники.

– Почему?

– У нас разногласия. Мы внедрили нашу организацию в управление страной, а они остались миротворцами, группой спасения. Ещё ни разу не были раскрыты на миссиях. Помогают в борьбе с терроризмом, участвуют в переговорах, и спасают жизни обычных граждан, когда СБ бессильна. Они бы и тебя спасли, но Монро, он выставил вокруг себя сеть, способную их обнаружить.

– Виктор Монро искал мою мать, пока не нашёл нас обоих. Однако, он принял меня как сына. Да, бывало, учил быть более жёстким, циничным, властным, но его добродетель была выше эгоистичного стремления получить идеал наследника.

– Деррик?

– Я думаю, всё ещё можно исправить. Ему нужен шанс.

– Ты очень хороший человек, Илан, но слишком наивен.

– Почему бы не попытаться вернуть прежнего Деррика?

– Подумай, – Северянин осторожно, медленным шагом приблизился к нему и тихонько коснулся его плеча, Диккой вздрогнул. В свои двадцать пять, оставаясь достаточно юным, мятежный командир мог допустить слабость, показав себя в его глазах слабым и беззащитным ребёнком. Присутствие Илии сдержало Константина от попытки приобнять парня в отеческом жесте защиты, несмотря на их семейные разногласия, сын был довольно ревнив. – Отправившись за ним, ты не сможешь приблизиться к нашим секретам, прими взвешенное решение.

– Ты ему понравился, – сказал Илия, когда Северянин вышел из медблока. – Мой отец готов принять в семью третьего сына.

– У тебя есть брат? – спросил Диккой, чувствуя, как холод снова окутывает его тело, тепло «отца» таяло словно весенний снег.

– Да, появился на свет на пять минут позже. Невыносимый зануда и ботаник с комплексом вундеркинда.

– Ревнуешь к отцу?

– Забудь.

– Ладно.

– Отца мы узнали в двенадцать. Мать умерла при родах, растил дедушка.

– Дедушка большой любви к твоему отцу не питал?

– Не то слово, они бы никогда не стали общаться, но судьба таки свела нас вместе и им обоим пришлось мириться с присутствием друг друга в нашей жизни.

– Я вот отца не помню. Его нет.

– О, сожалею, – сказал Илия искренне, подумав, что мысль об усыновлении не так уж и плоха. Останется «утопить» Илана Хистера в океане, чтобы успокоить Монро и друзей. – Ты хотел бы стать частью моей семьи?

– Для этого я должен умереть?

– Да, – прозвучал быстрый ответ, произнесённый на автомате, но было уже поздно – Диккой каким-то образом уловил ход его мыслей, если не считал их, пока он отвлёкся. – Я не…

– Ладно, я не в обиде. Неплохая идея, чтобы исчезнуть и сохранить друзьям жизни, ведь Монро не оставит их в покое.

– Допустим, ты согласишься. Твои условия?

– Моя невеста.

– Не проблема, перевезём в целости и сохранности.

– Я хочу узнать о себе больше, чем знаю сейчас, – Диккой прекратил метания между «спасением» бывшего друга и ответами на своё происхождение, ведь платой в обоих случаях была привязка к определённому месту. Илия готов предложить всё государство, Деррик – империю МТ, но первый вариант прельщал не только тайной о наследии двух миров, но и свободой в пределах огромной страны, технологически превосходящей вместе взятых федерацию и королевство. – Сообщи отцу.

– После кафешки. Там готовят потрясающую лазанью.

– Ты готов? Всё хорошо?

– Нормально, пора завязывать так пить.

– Ах, память… бывает. Опыт имеется.

Диккой взвесил все за и против, выбрав наименьшее из предложенных зол, но оставил за собой несожжённый мост, планируя однажды вернуться.

Лабораторный комплекс «Кратос». Цитадель…

Название соответствовало месту, но внутри лабораторный комплекс показался эдаким городом будущего, его маленькой части, уютной и безопасной. Картинка из воспоминаний временно перекрыла светлый образ ЛК, окуная Диккоя в лужи крови и бесконечные ручьи чёрно-красной «смолы»: белые стены с зелёными линиями по центру коридорных сцен превращались в адское преддверье, сбивая его с обычного ритма, к какому он привык в расслабленном состоянии. Илия заметил изменения в поведении друга, отметив неприкрытую тревожность и ужас в ярко-голубых глазах «защиты».

– Здесь более чем безопасно.

– Понимаю, просто сложно забыть неприятный опыт.

– Тебе нужен психолог?

– Нет! – отстранился Диккой, бросив на Илию испуганный и возмущённый взгляд. – Я не сошёл с ума, – затем его глаза приобрели опасно-насыщенный цвет ало-кровавого заката. – Со мной всё в порядке!

– Определённо нет! В чём проблема, командир?

– Ни в чём, – злобно прошипел Диккой, пытаясь прогнать навязчивые образы земного ада, приносившие не только странные и жуткие видения, но и дикую боль, стремительно распространявшуюся в голове. – Я справлюсь.

– Не сейчас, – Илия отбросил всякое сожаление, нанеся удар кулаком в висок Диккоя, который должен был его вырубить, дезориентированного воспоминаниями и образами, приправленными разрастающейся болевой зоной, но тот вывернулся и отшвырнул адмирала к центральному входу, сбив при этом случайных людей, коим не повезло отправиться по своим делам в цитадель. – Отбой, «Тина». Он мой!

– Я вынуждена принять меры по обеспечению безопасности сотрудников.

– Нет!

– Это не тебе решать.

– Зато я вправе, – через главный вход, они находились в коридоре-1, вошёл Северянин, аккурат встав за спиной Диккоя. Беззвучный выстрел сбил командира, отправив в бессознательное состояние. Транквилизатор. – Зови доктора Конрада, парня надо доставить к нему. Срочно.

– Меддроиды скоро будут на месте.

– Спасибо «Тина»

– Отец? Ты как здесь?

– Предчувствие.

– Проделки Монро?

– Запросто, – обеспокоенным и тревожным взглядом, Северянин проследил за меддроидами, присланными забрать и доставить пациента к доку. – Я прикажу усилить охрану острова, но тебе следует отдать необходимые распоряжения, не мне же этим заниматься. Мой статус не позволяет переполошить все ведомства.

– И мой… этим могут заняться мои друзья.

– Ловлей вражеских агентов или охраны нашего гостя?

– Первое. Я сам смогу защитить моего друга… брата.

– Что ты задумал? – Северянин резко развернулся, оказавшись перед лицом сына, внимательно всматриваясь в защитный облик – бело-серебристые глаза. Илия пытался увильнуть, но отец не оставил ему свободы для манёвра, прижимая к стене. – Говори немедля.

– Подстроить смерть Илана и в дальнейшем объявить его ещё одним сыном, потерянным отцом. Так, папочка? – Илия ждал удара, но Константин Северянин передумал, опуская занесённую ладонь, потому что знал, в том, что сыновья росли без матери и отца, виноват он сам, эгоистичный и не видящий ничего кроме науки человек. – Извини, я походу дела зашёл слишком далеко, – в сломленном человеке, он наконец-то увидел любящего и заботливого отца, раскаявшегося в своих грехах молодости.

– Ты меня тоже, прости, – Северянин вновь поднял руку, но только затем, чтобы положить её на его плечо и по-отечески приобнять. – У тебя есть причина относиться ко мне таким образом, заслужил, но давай забудем о прошлом. Сейчас тебе нужно позаботиться о нём, иначе мы можем потерять одного из нас. Таких как мы не так уж много.

– Да, отец. Так ты одобряешь мой план?

– Илан знает?

– Да, – коротко ответил Илия, снимая защиту, и позволяя отцу убедиться, он говорит правду.

– Иди, – отпуская его, сказал Северянин, прежде чем направиться к выходу.

Спустя три часа… кабинет диагностики…

– Доктор Эмиль Конрад? – спросил Диккой, придя в сознание, веря с трудом в увиденное, и пока взгляд пытался сфокусироваться, отказывался верить, что его снова свела судьба с этим монстром. – Ты? Безумный учёный!

– Извини, что пришлось снять твои предохранители, – искренне сожалея, ответил доктор. – Возможно в этом причина, что ты выжил тогда на стене.

– Возможно, – подавить нарастающий гнев оказалось непросто, ещё оковы, мягкие манжеты, ограничивающие движения, буквально выводили его из себя. – Почему я снова скован?

– Меры безопасности, – извиняясь высказался Конрад. – В твоей крови мы нашли следы токсина, для тебя несмертельного, но создающего в твоём лице… эм, монстра. Теоретически его могли доставить в капсуле медленного разложения.

– Вы можете предположить в какое время? – в поле зрения появился Илия, наблюдавший с тревогой и жалостью за изнывающим в ограничениях Диккоем. – И освободите его, в этом больше нет необходимости. Верно, док?

– Под вашу ответственность, но в целом, я не вижу серьёзных оснований, – ответил доктор Конрад, расстёгивая манжеты. Диккой резво выскочил из капсулы, рухнув практически на руки Илии. – Забыл сказать, постельный режим до конца дня. И отвечая на ваш первый вопрос, скажу: вчера, предположительно во время вашей вечеринки. Да, Константин Северянин рассказал.

– Ясно, – проскрипел зубами Илия, подставляя своё плечо под руку Диккоя, стоявшего с большим трудом на ногах, готовых подвернуться в любой момент. – Если вы желаете ему добра, то поможете мне его «убить» для Монро.

– Ты всё-таки меня убиваешь? – улыбаясь, как кот от валерьянки, Диккой не мог больше злиться на кого-либо, излучая мягкий цвет ярко-голубых глаз. – Брат?

– Лучше я, чем кто-либо другой.

– Подействовало успокоительное, новый браслет подошёл идеально.

– Спасибо, вы добавили лекарств?

– Да, все из вашего списка. Линзы и другие улучшения установлены, проблем с отторжением возникнуть не должно. Персонально от А.Н.

– Только не говорите доктор Конрад, что вы не заказали…

– Что? Это? Да, с согласия Константина Северянина.

– Значит, Низовцев в курсе?

– В курсе чего? Местоположения командира? Да, я клятвенно заверил его на счёт Диккоя, что он получит эти улучшения. Вопрос в том, когда он умрёт.

– Я весь во внимании. Вы, кажется, собираетесь предложить свою версию? – Илия сузил глаза, рассматривая доктора словно акула перед завтраком, хищно и ревниво – это его идея, его реализация.

– Это необходимо сделать перед форумом, – Эмиль Конрад изогнул брови, удивлённо посмотрев на адмирала, прежде чем отступить на шаг назад, так сказать, во избежание неприятных последствий.

– Хорошо, я рассмотрю ваше предложение, – сквозь сжатые зубы ответил Илия, поудобнее подхватывая Диккоя, чтобы не свалиться вместе с ним, поскольку действие успокоительного буквально ввергало его в омут бессознательного.

– Меддроиды помогут вам или вы собираетесь тащить его так до номера?

– Я справлюсь, не стоит, – жестом свободной руки, он «оттолкнул» дока, когда в диагностический кабинет вошли Сева и Лёва. – А вы как тут оказались?