Я – Князь Галактики – 1

Афина произвела молниеносные вычисления.

– Учитывая текущее финансовое положение и необходимость обслуживания… Двенадцать единиц с базовыми административными функциями. После необходимой настройки они смогут выполнять рутинные управленческие задачи.

– Мало. Но для начала сойдёт. Заказывай.

Я ещё раз посмотрел на то, что осталось от управляющего. В прошлой жизни я мечтал о возможности дать сдачи. Теперь эта возможность у меня была.

– Знаешь что? – сказал я трупу. – Даже Афина полезнее тебя. И она хотя бы не воняет потом и страхом…

…В другом крыле особняка Максимилиан проводил инструктаж для новой партии слуг. Текучка кадров в доме Амато была высокой – люди приходили, слышали слухи, пугались и сбегали при первой возможности.

Новички стояли, переминаясь с ноги на ногу и бросая друг на друга нервные взгляды. История о том, как десятилетний князь лично казнил коррумпированного чиновника, уже разошлась по планете. В каждом пересказе добавлялись новые жуткие подробности. Говорили, он купается в крови врагов. Что коллекционирует головы. Что кормит трупами своего андроида.

Ебучий бред, конечно. Но осадочек, как говорится, оставался.

– Послушайте меня внимательно, – начал Максимилиан своим лучшим «успокаивающим» голосом. – Наш князь и господин действительно строг. Он не терпит воровства, лени и некомпетентности. Но он справедлив. Работайте честно, выполняйте свои обязанности – и вам нечего бояться.

Одна из горничных – молодая девушка, которая выглядела так, будто вот-вот упадёт в обморок – подняла дрожащую руку.

– Да?

– П-правда ли, что Его Светлость… что он заставляет служанок… ну… – она покраснела и замялась.

Максимилиан тяжело вздохнул. Этот вопрос задавали всегда. Аристократы использовали слуг для удовлетворения своих потребностей – это было неприятной, но общепринятой практикой. Некоторые девушки даже специально шли в услужение к молодым лордам, надеясь стать фаворитками или хотя бы получить щедрые подарки.

Но в случае с Алексом…

– Князь Алекс ещё очень молод, – дипломатично ответил Максимилиан. – К тому же, его… потребности полностью удовлетворяет Афина. Вам нечего опасаться в этом плане моя дорогая.

– Он правда держит при себе андроида? – прошептал кто-то из задних рядов. – Это же… вроде как запрещено.

Максимилиан развернулся к говорившему с такой скоростью, что тот отшатнулся.

– Я сделаю вид, что не слышал этого, – холодно произнёс дворецкий. – Но если подобные высказывания дойдут до князя, я не смогу вас защитить. Это мое первое и последнее предупреждение.

Афина была постоянной головной болью Максимилиана. С одной стороны, она прекрасно выполняла свои обязанности. С другой – её присутствие бросало тень на репутацию дома. Аристократ, открыто полагающийся на ИИ? Это был скандал, ожидающий своего часа.

Но Алекс доверял ей больше, чем кому-либо из людей. И Максимилиан понимал почему. Несмотря на внешнюю жестокость и решительность, князь был травмированным ребёнком. Брошенным родителями, обманутым миром, вынужденным в десять лет нести ответственность за целую планету.

Афина была единственной константой в его жизни. Единственным существом, которое точно не предаст, не обманет, не бросит. Можно ли винить ребёнка за то, что он цепляется за эту стабильность?

«Князь Алекс слишком умён для своего возраста», – думал Максимилиан. – «Он прекрасно понимает, что произошло. Что родители бросили его с долгами и сбежали. Господин Бартоломей, леди Элеонора… почему вы не смогли дать ему хотя бы каплю любви?»

– Запомните раз и навсегда, – продолжил он вслух. – Афина особенная для князя Алекса. Она не просто андроид. Она его советник, помощник и… друг. Единственный друг, если уж на то пошло. Любое неуважение к ней будет воспринято как неуважение к самому князю. А что бывает с теми, кто не уважает князя, вы уже слышали.

Новички дружно сглотнули. История про разрубленного пополам управляющего была ещё свежа в их памяти.

– Но если вы будете работать честно и держать язык за зубами, вам нечего бояться. Более того – молодой князь щедро награждает верных слуг. Зарплаты выплачиваются вовремя, условия работы хорошие, а социальный пакет включает медицинское обслуживание. Для нашей планеты это почти фантастика.

Действительно, несмотря на все страхи, работать в доме Амато теперь стало выгодно. Алекс был скуп на излишества, но не на справедливую оплату труда. Те, кто преодолевал первоначальный страх и оставался, редко уходили по собственному желанию.

– И последнее. Его Светлость молод, но он уже доказал свою способность править. За несколько лет он сделал для этой планеты больше, чем его предшественники за десятилетия. Уничтожение коррупции уже принесло плоды – строятся дороги, открываются школы, развивается инфраструктура. Народ начинает… если не любить, то хотя бы уважать его.

Это была правда. Десятилетнего Алекса боялись, но и уважали. Он был жесток к преступникам и справедлив к честным людям. Для планеты, привыкшей к произволу коррумпированных чиновников, это было революционным изменением.

– Теперь расходитесь по своим постам. И помните – честная работа будет вознаграждена. Предательство будет наказано. Выбор за вами.

Слуги разошлись, всё ещё перешёптываясь. Максимилиан остался один в пустом зале для совещаний.

«Дом Амато возродится. В этом я не сомневаюсь. Вопрос в том, какой ценой. И сможет ли князь Алекс сохранить остатки человечности, когда достигнет вершины власти».

Глава 6

Мне уже тридцать лет. В моём прошлом мире это возраст, когда люди начинают паниковать по поводу несделанной карьеры, неоплаченной ипотеки и первых седых волос. Здесь же, в этой чудесной вселенной с космическими кораблями и магией, тридцатилетний считается ребёнком, которому ещё рано ходить без присмотра взрослых.

Охренеть, правда? Мне тридцать, а я всё ещё официально малолетка. Если бы мои кредиторы из прошлой жизни узнали, они бы лопнули от злости.

Я стоял в тренировочном дворе, держа меч в левой руке – потому что правая уже онемела от бесконечных повторений – и созерцал результаты своей последней попытки овладеть секретной техникой «Вспышка».

– Ещё одна неудача? – пробормотал я, разглядывая брёвна. – Да что ж такое, блин.

Из трёх мишеней я смог разрубить только две. И то, если честно, «разрубить» – это я польстил себе. Скорее, «изнасиловать топором». Мои срезы выглядели так, будто их делал пьяный бобёр с бензопилой. После лоботомии. В темноте. С похмелья.

Для сравнения – срезы мастера Бертуччо были идеально ровными, как будто брёвна разрезали лазером. Или очень педантичным лазером-перфекционистом, который ещё и линейкой пользовался для верности, а потом полировал края для эстетики.

Сукин сын, как он это делает?

Бертуччо смотрел на меня с выражением лица человека, который одновременно хочет что-то сказать и боится открыть рот. Это выражение я хорошо помнил по прошлой жизни – точно так же смотрел мой начальник, когда собирался сообщить об очередном сокращении зарплаты «из-за тяжёлой экономической ситуации». Ага, конечно, ситуации. Новый Порше директора сам себя не купит.

– Простите, учитель, – я опустил голову в поклоне. – Мне всё ещё далеко до вашего уровня мастерства.

– Путь меча длинен и остёр, – философски изрёк Бертуччо, явно цитируя какой-то древний трактат. Или инструкцию к кухонному комбайну – в его исполнении хрен поймёшь. – В нём нет конечной точки. И учитывая это, ты достиг существенного прогресса всего за двадцать лет.

Двадцать лет. Двадцать гребаных лет я потратил, пытаясь понять, как этот фокусник умудряется рубить брёвна, даже не вынимая меч из ножен. Двадцать лет размышлений, экспериментов и попыток подсмотреть за его тренировками. И что? И ни хрена!

И тут меня осенило. Как говорится, даже слепая белка иногда находит орех. Или в моём случае – даже тупой перерожденец иногда додумывается до очевидного.

– Вот оно! – воскликнул я с энтузиазмом Архимеда, выпрыгивающего из ванны. Только без голой задницы и криков «Эврика!». – Магия! Нужно использовать магию! Сконцентрировать её в тонкое лезвие и выстрелить! Это же элементарно, Ватсон!

Я ждал аплодисментов. Может, даже небольшого фейерверка в честь моего прозрения. Или хотя бы одобрительного кивка. Вместо этого Бертуччо начал хлопать в ладоши с видом воспитателя детского сада, чей подопечный наконец-то научился не жрать пластилин.

– Заметив так много, ты приблизился к истине, – сказал он тоном, которым обычно хвалят особо умных собак. Или особо тупых студентов – разница небольшая.

– Приблизился? – я нахмурился. – То есть это не вся истина? Серьёзно? Ещё двадцать лет ждать озарения?

– Э-э… да, верно. Совершенно верно. Если ты понял это, то теперь следует сосредоточиться на овладении магией. Глубоком овладении. Очень глубоком. Глубже Марианской впадины.

– Значит, мне нужно изучать магию?

Я, конечно, изучал магию – все аристократы её изучают. Это как латынь в средневековых университетах: совершенно бесполезно в реальной жизни, но без неё тебя считают необразованным быдлом. В эпоху, когда один единственный линкор может превратить планету в астероидное поле одним чихом, умение создавать огненные шары размером с теннисный мяч выглядит… скажем так, как умение высекать огонь кремнем на конференции по ядерной энергетике.

Но опять же, размахивание острой железкой в ту же эпоху выглядит ещё тупее. Так что кто я такой, чтобы судить? Я же тут машу мечом как последний идиот и ещё горжусь этим.

– Да, но простой магии недостаточно, – важно кивнул Бертуччо. – Нужна особая магия. Секретная магия. Магия, которую не найдёшь в учебниках. Магия, за которую могут и посадить.

– Понял! Включу в расписание дополнительные занятия по магии. И поищу нелегальные учебники на чёрном рынке.

Бертуччо кивнул с видом древнего мудреца, передающего сакральное знание. Или наркодилера, успешно впарившего товар малолетке. Но я в тот момент был слишком воодушевлён, чтобы заметить разницу.

– Молодец. Однако, – он поднял палец с видом человека, собирающегося сказать главную гадость, – я вынужден временно запретить тебе использовать эту технику. Сначала изучи магию должным образом. Скажем… следующие десять лет никаких техник, кроме базовых. Только основы! Никакого читерства!

Что за хрень?! Я уже почти освоил эту технику! Ну, ладно, «почти» – это когда два бревна из трёх, и то криво, как после попойки. Но всё же! Это несправедливо! Это… это…

Внутренне я рыдал как ребёнок, у которого отобрали приставку прямо перед боссом. Внешне – просто кивнул. Спорить с человеком, который может разрубить тебя пополам быстрее, чем ты скажешь «пощадите» – не самая здоровая идея. Я конечно будущий злодей, но не самоубийца.

– Хорошо, я понял, мастер. Десять лет. Основы. Никакого веселья.

– И ещё, – добавил Бертуччо, явно импровизируя на ходу как стендап-комик без материала, – почему бы тебе не сосредоточиться на управлении территорией? Аристократ, который только машет мечом, выглядит… как бы это сказать… как качок в библиотеке. Неуместно.

Ого, он беспокоится о моей репутации? Как мило. Хотя скорее он просто хочет, чтобы я отвалил и дал ему поспать спокойно.

– Всё в порядке, мастер. Реформы идут полным ходом. Армия реорганизована, правительство перестроено, коррупционеров я лично… как бы это культурно выразиться… отправил на встречу с создателем. Планета развивается.

И это была правда. В мире, где можно построить небоскрёб за пару дней с помощью армии роботов, развитие шло как понос после мексиканской кухни – быстро и неостановимо. Конечно, мы всё ещё были по уши в долгах, но хотя бы теперь это были продуктивные долги, а не результат того, что прадедушка проиграл половину казны в космические нарды.

– Хорошо, хорошо, – закивал Бертуччо. – Но не забывай основы. Кстати, обычные тренировки тебе больше не помогут. Нужно что-то новое. Что-то… особенное. Что-то совершенно идиотское!

Он достал из-за пояса утяжелители и чёрную повязку. Серьёзно? Утяжелители и повязка на глаза? Это что, тренировка из дешёвого аниме про слепого самурая? Что дальше, стойка на одной ноге под водопадом?

– Утяжелители сделают меч тяжелее, – объяснил Бертуччо, привязывая гири к моему оружию. – А повязка научит тебя полагаться не только на зрение. Это древняя методика! Проверенная веками! Абсолютно не выдуманная мной пять секунд назад!

Древняя методика моей волосатой задницы. Но ладно, я же хороший ученик. Если мастер говорит махать тяжёлым мечом с завязанными глазами – буду махать. В конце концов, глупее, чем учиться фехтованию в космическую эру, уже не придумаешь.

– Размахивай, пока меч не станет лёгким как пёрышко! – воодушевлённо командовал Бертуччо. – И научись видеть сердцем, а не глазами! Почувствуй силу, Люк!

– Есть, мастер! И это отсылка к «Звёздным войнам»?

– К чему?

– Неважно.

Я начал размахивать утяжелённым мечом, едва не вывихнув себе всё, что можно вывихнуть, с первого взмаха. Знаете, в фильмах это выглядит круто. В реальности – как пьяный слепой идиот, пытающийся отбиться от роя невидимых ос гигантской мухобойкой. Во время землетрясения. На льду.

Блядь, это больно! Но я же крутой будущий злодей, я справлюсь!

Хотя, если подумать… В этом мире практически нет нормальных развлечений. Может, стоит инвестировать в киноиндустрию? Снять пару фильмов про крутых мечников, сражающихся с завязанными глазами? Назвать это «Слепая ярость» или «Невидящий убийца»? Или «Придурок с мечом: Начало»?

***

Бертуччо наблюдал за тренировкой Алекса, и с каждой минутой его внутренняя паника росла быстрее инфляции в экономике развивающейся страны.

«Что за херня происходит?! – мысленно вопил он, наблюдая, как его ученик грациозно вращает утяжелённым мечом. – Кто он такой, чёрт возьми?! Терминатор?! Киборг?! Секретный проект правительства?!»

Холодный пот тёк по спине Бертуччо ручьями. Если бы потоотделение было олимпийским видом спорта, он бы точно взял золото, серебро и платиновую карту постоянного клиента.

Дело в том, что вся эта «секретная техника Вспышка» была чистой воды надувательством. Обычный уличный трюк с использованием примитивной магии и ловкости рук. Бертуччо показывал его сотни раз пьяным идиотам в барах, и никто никогда не пытался его «освоить». Потому что это невозможно, блядь!

А этот псих не просто пытался – он практически воссоздал технику с нуля! Да ещё и улучшил! Это как если бы кто-то посмотрел на фокус с кроликом в шляпе и построил работающий телепорт!

«Если он узнает правду, я труп, – Бертуччо нервно сглотнул. – Он же разрубит меня пополам! Причём сначала отрепетирует на манекенах, чтобы срез был идеально ровным! А потом ещё и прокомментирует качество разреза!»

Проблема была в том, что Алекс как мечник уже превосходил его раз в десять. Нет, в двадцать. В сто, мать его! Бертуччо даже считать боялся, чтобы не впасть в депрессию.

«Почему я потратил все деньги?! – мысленно рыдал он. – Почему не отложил на побег?! Проклятые игорные дома! Проклятое вино! Проклятые женщины сомнительной репутации! Проклятая моя тупая жадная задница!»

У него не было денег на побег. Всё жалование уходило на «проверку других учеников» – так он называл свои походы в город. На самом деле никаких других учеников не было. Были только казино, бордели и таверны. Святая троица разорения. И долгов. Много долгов.

«Ладно, план простой, – Бертуччо попытался взять себя в руки. – Копить деньги и валить. Тихо, спокойно, без паники. Желательно на другой конец галактики. А лучше в другую галактику. А ещё лучше – в другое измерение».

Он посмотрел на Алекса, который теперь двигался с завязанными глазами так, будто видел в инфракрасном диапазоне. И снова вспотел.

«Я учил его только основам! ТОЛЬКО ОСНОВАМ, БЛЯДЬ! Откуда он всё остальное взял?! Он что, гений? Или я настолько плохой учитель, что даже мой бред превращается в работающие техники? Это вообще законно?!»

Бертуччо не был настоящим учителем. Он не мог оценить истинный талант ученика. Для него все были одинаковыми лохами, готовыми платить за «древнюю мудрость Востока» и прочую херню.

«Чёрт, нужно что-то придумать. Что-то, что займёт его надолго. Что-то сложное, дорогое и желательно смертельно опасное… Нет, стоп, если он умрёт, меня точно казнят. Значит, просто сложное и дорогое»

И тут его осенило как прилет кирпича с десятого этажа…

***

Прошло два года с начала тренировок с завязанными глазами, и я должен признать – это работало. Кто бы мог подумать, что махание тяжёлым мечом вслепую действительно чему-то учит? Хотя количество разбитых ваз и травмированных слуг в процессе лучше не вспоминать.

– Мастер! – воскликнул я, легко находя Бертуччо по звуку его панического дыхания и запаху страха. – Я понял смысл ваших слов! Теперь я использую все органы чувств, а не только зрение! «Видеть сердцем» – вот что вы имели в виду! Хотя сердцем, если честно, хреново видно, но звучит красиво!

Бертуччо, который как раз пытался незаметно свалить на цыпочках, замер как олень в свете фар. Или как вор, застуканный с поличным. Или как вор-олень. Короче, замер он знатно.

– Д-да, именно! – выдавил он голосом человека, у которого одновременно случились запор и понос. – Ты молодец. Такой прогресс за два года… Невероятно. Просто невероятно. Охренительно невероятно. Пиздец как невероятно.

Я гордо выпрямился. С завязанными глазами это выглядело, наверное, как попытка слепого изобразить статую. Но ощущения были потрясающие. Я чувствовал движение воздуха, слышал дыхание людей, ощущал вибрации шагов. Как Сорвиголова, только без трагической предыстории, адвокатской практики и нормального сценария Нетфликса.

– Смотрите, мастер! – я начал вращать мечом, используя только кончики пальцев. – Теперь это легче лёгкого! Как размахивать зубочисткой! Огромной, металлической, смертоносной зубочисткой!

– О… да… потрясающе… – Бертуччо звучал так, будто его сейчас стошнит. Прямо на мои ботинки. – Но не зазнавайся, сопляк!

– Что? Сопляк? Мне тридцать лет!

– Да! Именно! Ты улучшил физические чувства, но что насчёт магического восприятия? А? Ты можешь чувствовать потоки маны? Видеть ауру? Ощущать искажения в пространстве? Предсказывать будущее? Читать мысли? Левитировать?

Чёрт. Он прав. Я настолько загордился умением не врезаться в стены и не протыкать слуг, что забыл о магической составляющей. Тупой я всё-таки.

– Вы правы, мастер. Мне ещё многому нужно научиться. Например, левитации. Это было бы круто.

– Вот именно! И знаешь что? Твой меч стал слишком лёгким. Нужен новый. Особенный. Специально для тебя! Такой особенный, что ты охренеешь!

Особенный меч? Это звучало охренительно круто. Может, с именем? «Убийца коррупции»? «Расчленитель чиновников»? «Кошмар бюрократов»? «Большая Железная Хрень»?

– Жду с нетерпением, мастер!

– Да… я тоже… – пробормотал он. – Чёрт, это было близко… Слишком близко… Нужен план…

– Что вы сказали?

– Говорю, скоро будет готово! Иди тренируйся! И не подслушивай!

Странно, но мне показалось, что мастер дрожал от страха. Причём дрожал так сильно, что я слышал, как стучат его зубы. Наверное, переволновался за мой прогресс. Какой заботливый учитель! Прямо хоть сейчас в рамочку и на стену!

***

«К ЧЁРТУ ВСЁ ЭТО! – мысленно орал Бертуччо, наблюдая, как Алекс с завязанными глазами безошибочно обходит все препятствия. – Он что, блядь, летучая мышь?! У него есть эхолокация?! Сонар?! Спутниковая навигация?!»

Парень научился нормально функционировать с завязанными глазами за два года. ДВА ГОДА! Нормальные люди и за двадцать лет такому не учатся! Это противоречит всем законам физики, логики и здравого смысла!

«Теперь он найдёт меня, даже если я сбегу на край вселенной, – с ужасом понял Бертуччо. – Он выследит меня по запаху страха! А я воняю страхом как скунс, обосравшийся от страха! Это замкнутый круг страха!»

Нужен был новый план. Что-то, что отвлечёт этого монстра в облике аристократа-подростка. Что-то масштабное. Что-то невероятно тупое.

«Точно! Самый тяжёлый меч в мире! Такой тяжёлый, что он не сможет его поднять! Длинный как телеграфный столб! Неудобный как… как… как хрен знает что, но очень неудобный!»

Но потом Бертуччо вспомнил, как Алекс вертел утяжелённым мечом одними пальцами, и понял, что это хрень не прокатит.

«Магия… нужно загрузить его изучением магии… Нет, он и это освоит за пару лет, а потом начнёт кидаться файрболами… Что же делать?! Думай, тупая башка, думай!»

И тут его осенило. Озарение снизошло на него как удар молнии в громоотвод – внезапно, больно и с запахом озона.

«Мехи! Старые, сломанные, дорогие в ремонте мехи! Это же идеально! Гениально! Я сам себе поражаюсь!»

***

Склад дома Амато был похож на кладбище забытых вещей. Или на музей плохого вкуса. Или на кладбище плохого вкуса. Мебель из разрушенного поместья, картины, изображающие непонятно что (серьёзно, это конь или осьминог?), статуи в позах, нарушающих законы анатомии, и прочий хлам, который почему-то не выкинули.

Бертуччо привёл сюда Афину и с видом Колумба, открывающего Америку (которая уже была открыта и заселена, но кого это волнует), указал на огромную груду ржавого металла в углу.

– Вот! – торжественно объявил он. – Новое тренировочное оборудование для Алекса! Вершина инженерной мысли! Шедевр механики! Легенда во плоти! Точнее, в металле!

Афина посмотрела на древнего мобильного рыцаря с выражением андроида, обнаружившего деление на ноль в простом уравнении. Её процессоры явно забуксовали от попытки найти логику.

Мех был… как бы это помягче… полным дерьмом. Двадцатичетырёхметровая груда ржавого металла, которая выглядела так, будто её использовали как мишень для всех видов оружия одновременно. И проиграла.

– Это Сципион, – пояснил Бертуччо голосом продавца, впаривающего сломанный автомобиль. – Легендарный мех, на котором сражался прадед Алекса! Герой тысячи битв! Гроза врагов! Защитник невинных!

«Легендарный» было преувеличением века. Скорее «старое ведро с болтами, которое чудом не развалилось от собственного веса».

– Данная модель устарела на триста лет, – констатировала Афина. – Современные мехи класса 14 превосходят её по всем параметрам. Это как сравнивать калькулятор с суперкомпьютером. Рекомендую приобрести новую модель.

– Нет! – рявкнул Бертуччо с пылом религиозного фанатика. – Именно старые модели научат его настоящему пилотированию! Никакой автоматики! Никаких компьютерных помощников! Только человек и машина! Пот и слёзы! Кровь и металл! Страдания и боль!

«И огромные расходы на ремонт, – мысленно добавил он. – И месяцы ожидания запчастей. И невозможность найти квалифицированных механиков. И поломки каждые пять минут. Идеально!»

– Запасные части для данной модели сняты с производства триста лет назад, – терпеливо объяснила Афина. – Ремонт потребует индивидуального изготовления каждой детали. Это крайне затратно, нерационально и глупо.

– Затраты не важны, когда речь идёт об обучении! – патетически воскликнул Бертуччо. – Старые мехи строили на века! Они прочные, надёжные, с характером! Не то что современные компьютерные игрушки!

«Прочные, как картон под дождём. Надёжные, как обещания политиков. С характером серийного убийцы с биполярным расстройством».

– Кроме того, мало заводов способных обслуживать мехи такого размера, – продолжала возражать Афина.

– Вот именно! Это сделает обучение ещё более ценным! Потрать столько, сколько нужно! Не жалей средств! Всё ради Алекса! Залезьте в долги! Продайте почку! Заложите планету!

«Потратьте все деньги! ВСЕ! До последнего цента! Чтобы у вас не осталось ни копейки на моё преследование!»

Афина смотрела на него с подозрением. Её искусственный интеллект явно пытался вычислить логику в его словах и выдавал ошибку за ошибкой.

– Я должна проконсультироваться с хозяином…

– Он доверяет моему суждению! – быстро перебил Бертуччо. – Ты же не хочешь разочаровать Алекса, отказавшись от моего гениального плана обучения? Ты же не враг прогресса?

Это был грязный приём. Грязнее некуда. Но он сработал. Афина никогда не пошла бы против желаний Алекса, даже гипотетических.

– …Я займусь организацией ремонта, – нехотя согласилась она голосом андроида, согласившегося на лоботомию.

– Отлично! И помни – только лучшие материалы! Самые дорогие! Ничего не жалеть!

Бертуччо удалился, мысленно исполняя победный танец. Пока они будут чинить эту рухлядь, у него будет время накопить денег и исчезнуть. Желательно в другой сектор галактики…

Афина же осталась одна в складе, разглядывая останки Сципиона. Её процессоры работали на полную мощность, анализируя ситуацию.

«Квалификация этого человека вызывает серьёзные сомнения, – вычисляла она. – Его методы обучения нелогичны. Поведение подозрительно. Вероятность мошенничества – 67.3%. Вероятность того, что он идиот – 89.7%. Вероятность того, что он мошенник-идиот – 95.2%»