Твид и кровь

Неподалеку ухала сова, другие ночные птицы, шурша крыльями, перелетали с ветки на ветку и с тихим свистом пикировали к земле. В вечно холодных аудиториях и комнатах легко было забыть, что за окнами раскинулся настоящий лес – глухой, дикий, покачивающий разлапистыми ветвями. Со стороны Деринг-Вудса доносился крепкий запах хвои и смолы, прихваченной морозом.

Уже отсюда она слышала разговоры и смех. Пару раз дрогнули гитарные струны, и Эдит решила было, что кто-то принес магнитофон, но затем гитара заиграла по-настоящему, и вторил ей голос Хиро. Он пел Give Me a Chance, но исполнение постоянно прерывалось – его прямо-таки распирало от смеха. Кто-то принялся ему подпевать, но вскоре эта песня была забыта и Хиро заиграл следующую. Шаги Эдит по настилу становились все легче и тише – с каждой секундой ее решимость убывала. Остановившись аккурат на вмятине, оставленной на жести сотнями чужих ног, она всерьез прикинула, не стоит ли повернуть обратно.

– Я, кажется, заболеваю, – поведала Мэтти, шмыгнув носом.

Винс с преувеличенной нежностью предложил ей:

– Позволь мне согреть тебя.

На крыше засмеялись, зацокали языками, негодующе загудели, и Робин выкрикнула:

– Господи, отвали от нее, Винсент! Мэтти, возьми мой плед… Кто-нибудь будет еще пиво?

Голос Робин приободрил Эдит достаточно, чтобы она схватилась за водосток, сделала еще несколько шагов по скату и, подтянувшись на дрожащих руках, заглянула на крышу.

Сначала ее никто не заметил. Винс, разражающийся потоком изобретательной брани, придвигался ближе к Мэтти, а Робин закутывала ту в свой плед. Тут была и Лима, склонившаяся над ящиком пива в поисках закрытой бутылки; последние уроки она пропустила. Пола с миллиметровой точностью разливала по стаканам остатки вина.

Эдит обвела взглядом компанию (собралось не меньше пятнадцати человек) и наткнулась на Хиро. Опустив руку на струны гитары, он уставился прямо на нее. Керосинки и электрические переносные фонари оставляли золотые и серебряные мазки света на его лице, на котором появилось странное завороженное выражение, почти застывшее, словно он не мог оторвать от нее глаз.

Не успела Эдит удивленно прищуриться, как оно исчезло без следа. Хиро широко улыбнулся, показывая слегка удлиненные клыки, и громко объявил:

– Смотрите, госпожа староста почтила нас своим присутствием!

Лима быстро подняла голову, смахнула с лица волосы и отвернулась. Гул на крыше превратился в нескоординированное улюлюканье и свист. Кто-то даже захлопал в ладоши. Эдит не смогла подавить смущенную улыбку – в этот раз над ней смеялись без всякого злорадства. Но, похоже, все они были достаточно пьяны, чтобы действительно обрадоваться ее прибытию.

– Дайте ей тоже выпить! – крикнул кто-то из младшего шестого класса.

– Наш доблестный капитан! Отметим!

Робин и Винс ухватили Эдит за руки и, игнорируя ее возражения, втянули на крышу. Теперь голоса принялись скандировать: «Пей! Пей!» – ей протянули пиво, Робин заливисто смеялась, все глядели на нее. Это не было совсем уж невыносимо, но сбивало с толку.

Она как раз собиралась решительно отодвинуть руку, сующую бутылку «Видберри» прямо ей под нос, как вдруг Хиро пробежался пальцами по струнам. Эдит узнала аккорды песни и едва не застонала, но его уже было не остановить.

– Милая Дита, подспорье учителей! – завопил он, и компания на крыше покатилась со смеху. – Позволь-ка поинтересоваться: когда ты освободишься, чтобы выпить со мной чаю? [4]

Вечер наконец-то украсило любимое развлечение этой компании – доведение Хиро Уэлчем Эдит Данлоп до белого каления.

На завывании «О-о-о, Дита!» Лима, с напряженным видом перебиравшая бутылки, вскочила. Не переставая бренчать на гитаре, Хиро с тревогой проследил, как она приближается к краю крыши. Лима привычным движением спустила ноги и спрыгнула на скат. Она прятала свое лицо под завесой из волос, но Эдит заметила блеснувшие на щеке слезы.

– Ну ты и придурок! – со смехом заявил Винс, толкая Хиро плечом, отчего тот сбился, и мелодия песни прервалась на середине куплета.

Смущенно ухмыляясь, Хиро запустил руку в волосы и поглядел на Эдит из-под ресниц. Улыбка его быстро увяла – Эдит наблюдала за ним с нескрываемым отвращением.

– Какая же ты свинья, – тихо сказала она, и Хиро опустил гитару.

– Да брось, это же просто шутка.

– Для тебя все «просто шутка», – отрезала Эдит, отметив, что разговоры постепенно стихли.

Теперь все жадно ловили каждое их с Хиро слово, мигая в полутьме красными точками тлеющих сигарет.

Все еще пытаясь изображать легкомысленную усмешку, Хиро сунул гитару в руки Лео Рейтману и поднялся, отряхивая форменные брюки.

– Что, Вашему Благонравшеству песня пришлась не по душе?

Эдит охватила настоящая злость. Ему хватает совести так поступать с Лимой, а после отчитывать Эдит за чванство?

– Послушай, Уэлч… – начала Эдит и прикусила язык.

Что она может ему сказать? Потребует пойти следом за Лимой и извиниться? Это он сделает и без ее указаний.

– Отвали, ладно?

От бессилия Эдит закипела еще сильнее. Не глядя больше на Хиро, она нашла взглядом сначала Робин и Мэтти, сидящих поблизости, а затем и остальных девушек из команды.

– Тренировка завтра на три часа раньше. Предупредите остальных, – сказала она и повернулась, намереваясь спуститься.

Ледяной ветер хлестнул ее по лицу.

– Так она за этим приходила? – наполовину разочарованно, наполовину насмешливо прошептала Кэролайн, пятиклассница из команды. – Боже…

Робин поймала руку Эдит и протянула:

– Ты же едва пришла! Останься еще ненадолго!

Только оглядевшись, Эдит заметила, что Хиро исчез, а его гитарой занялся Лео, который теперь бездумно подкручивал колки. Остальные уставились на нее с почти подозрительным ожиданием. Ни следа не осталось от дружелюбного веселья, с каким ее встретили пять минут назад.

Эдит высвободила руку и успела заметить в глазах Робин жалость.

– Может, в другой раз, – вежливо отказалась она, присела на край крыши и, спрыгнув на скат, скрылась от десятка пар настороженных глаз, внимательно наблюдавших за ее вторжением в их легкомысленный мирок.

– Господи, – донесся до нее шепот, – ну и зануда!

Эдит на секунду зажмурилась, подавляя жжение в глазах, а затем присела и, придерживая себя руками, съехала вниз. Когда ее каблук уперся в козырек окна, она уже успела принять твердое решение никогда не возвращаться на крышу.

Глава 3

Трастовый фонд

Свой первый день в восстановленной капитанской должности Эдит провалила с феерическим треском. Конечно, когда переносишь тренировку в последний момент, нельзя всерьез рассчитывать, что явятся все. Но семь человек? Борски ее попросту прикончит.

И меньше всего ему понравится то, что по одному богу известной причине его любимица Лима оказалась в числе прогульщиц. Мэтти, ее соседка, на расспросы Эдит только пожала плечами:

– Когда я проснулась, ее уже не было.

– Она ведь… ночевала у себя? – запнувшись, уточнила Эдит.

О личной жизни Лимы ей хотелось знать как можно меньше. А учитывая, что в ней принимает участие Хиро Уэлч, – вообще ничего.

– Конечно, – ответила Мэтти, зашнуровывая бутсы.

У нее были длинные шнурки, и ей приходилось несколько раз обматывать их вокруг щиколоток.

– Она вернулась немногим позже меня и тут же захрапела.

– М-м-м…

Эдит огляделась по сторонам, скрестила руки и придвинулась ближе к шкафчику Мэтти.

– Она из-за Уэлча не пришла сегодня?

Мэтти странно поглядела на нее и сдернула с дверцы именное джерси.

– Откуда я знаю? Спроси у него.

Для нее само собой разумеется, что школа предназначена для учебы. Если личная жизнь не сказывается на успеваемости – да пожалуйста! Пускай Лима встречается хоть с половиной колледжа Святой Анны, лишь бы появлялась на уроках и тренировках – ответственность за ее прогулы почти целиком ложилась на плечи Эдит.

В детстве она мечтала стать старшей сестрой, но Вселенная всегда причудливо исполняла ее желания. В итоге Эдит обзавелась сестрами-близняшками от второго брака отца и целым потоком старшеклассников, которых обязана была укладывать по кроватям, подтягивать по учебе и следить, чтобы они вовремя принимали средства экстренной контрацепции.

– Эдит?

Пола выглянула из прохода раздевалки. Плечом захлопнув шкафчик, Эдит поправила на голове повязку, скрывающую уши.

– Да?

– Наше время – с двенадцати?

– Ага, – подтвердила она, покосилась на запястье и охнула. – Чуть не забыла снять!

Пола замялась. Перекатывая между запястий мяч, она с тревогой наблюдала, как Эдит вновь открывает шкафчик и кладет на верхнюю полку часы.

– Эдит, ты только… – начала она и, вздохнув, покачала головой.

– Данлоп, ты должна это видеть! – заявила Робин, со смехом врываясь в раздевалку. – До смерти хочется сфотографировать твое лицо!

– Что там такое? – забеспокоилась Эдит, хватая из корзины свободный мяч. – Кто-то умер?

– Хуже! – выдохнула Робин, выталкивая ее из раздевалки.

Остальные девочки высыпали следом.

Выдался на редкость солнечный день, и Эдит пришлось прищуриться, чтобы хоть что-нибудь разглядеть.

– Да вы издеваетесь… – где-то позади пробормотала Джессика.

Поле заняли регбисты. Рассредоточившись по площадке, они перебрасывали друг другу мяч. Все были в зимней форме – в свитерах в коричнево-зеленую полоску. Чтобы защититься от холода, некоторые подняли воротники, а кто-то надел под поло водолазку. Тренер не так сильно донимал их насчет формы, в отличие от Борски, и поэтому вместо шорт они рассекали по полю в трикотажных штанах. Правда, из-за частых падений на коленях почти у всех неминуемо образовывались грязные пятна.

Мэтти гневно уставилась на Эдит, как будто она самолично пригласила регбистов на тренировку.

– Что они здесь забыли?

Прикусив губу, Эдит переложила мяч из одной руки в другую. Она издалека заприметила кудрявую башку Хиро, чуть возвышающуюся над остальными, и от одного только вида ее у нее заныли зубы.

– Сейчас узнаем, – сказала она, двинувшись вперед.

Первым их приближение заметил Винс, который никогда не тратил свою энергию на что-то столь тривиальное, как тренировки, и предпочитал выкладываться на играх. Пока остальная команда в пылу схватки вылавливала из грязи мяч, он со скучающим видом прогуливался вдоль игровой зоны. Свои светлые волосы он собрал в маленький кудрявый пучок на макушке, чтобы те не лезли в лицо. Увидев Эдит и ее команду, он с озадаченным видом оглянулся на Хиро, который, высунув кончик языка, увлеченно боролся за мяч.

– Мой герой! [5] – громко позвал он, предчувствуя нешуточную бойню и явно наслаждаясь. – Кажется, к тебе пришли!

– Отвали! – выдохнул Хиро, засадил плечом в живот сопернику, выдернул мяч из его рук и выпрямился.

Только тогда он увидел Эдит и застыл – всего на секунду, но этого хватило, чтобы у него снова отобрали мяч.

– Данлоп?

– О, да ладно! – протянул Сойер, перебрасывая мяч из одной руки в другую. – Народ, у нас наконец-то появилась группа поддержки!

Регбисты заржали, и Эдит ощутила краткий миг единения со своей командой – все девочки абсолютно синхронно закатили глаза.

– Я тебя умоляю! – откликнулась Марсель. – С такой игрой в группе поддержки скакать будут разве что ваши мамаши.

Пришла очередь футболисток смеяться. Хиро выразительно скривился на Эдит, мол, погляди, что твоя команда устроила. Не сводя с него глаз, Эдит медленно опустила мяч на газон.

– Уэлч, что здесь происходит?

Хиро вздернул бровь. Эдит захотелось съездить ему по лицу только за то, как хорошо у него это выходит.

– А на что похоже?

– Ты что, еще не протрезвел? – прошипела она. – Сейчас наше время!

– Данлоп, поле наше с двенадцати до двух. Всю эту неделю.

– Точно не сегодня, – отрезала она.

– Уверена?

– Не моя проблема, что ты даже не удосужился свериться с расписанием.

– Давай каждый останется при своем хобби, – великодушно предложил Хиро, улыбаясь. – Ты будешь сверяться с расписанием при любом удобном случае, а я всегда буду прав. Идет?

Он даже не подумал попробовать ей возразить или хотя бы притвориться взволнованным. Наоборот, казалось, он наслаждается перебранкой.

– Уэлч, ты можешь острить сколько тебе угодно, но поле наше, – процедила Эдит, подаваясь вперед. – Ты тратишь время моей команды.

Хиро насмешливо глядел на нее сверху вниз.

– Слушай, похоже, ты заболела.

Он хотел прикоснуться к ее лбу, но она гневно отбросила его руку. Тогда Хиро понизил голос:

– Серьезно, Дита. Ты же в курсе, что расписание составляется на неделю. Сейчас наше время, точно тебе говорю. И сегодня, и завтра, и послезавтра. В двенадцать.

– В расписании, которое я видела вчера…

– Где ты его видела? – перебил ее Хиро, ухмыляясь. – Во сне?

От его безалаберных, совершенно возмутительных издевок Эдит рассвирепела.

– В учительской! – рявкнула она – не слишком остроумно, но достаточно прямолинейно. – Будь в твоей голове побольше мозгов, ты бы тоже туда заглядывал. Убирайся. С нашего. Поля!

На последних словах она с силой тыкала Хиро пальцем в грудь, и с его лица наконец-то сползла улыбка. Он поймал ее руку и, на несколько секунд задержав ее в своей, отвел в сторону. Эдит было плевать, что регбисты перешептываются и посмеиваются над ней – за спиной мерзли шесть ее сокомандниц, по ее указанию пришедшие на поле. Она обязана была его им обеспечить, даже если цена этого – очередной скандал с Уэлчем.

– Почему ты просто не можешь признать, что ошиблась? Такое бывает. И я не выгоню свою команду просто потому, что ты перепутала время.

– Где наши тренеры? – поинтересовалась Робин, растирая окоченевшие предплечья. – Они-то наверняка в курсе, чья команда сейчас тренируется.

– Мы не видели ни того, ни другого, – протянул Винс. – Давайте сойдемся на том, что вы оба облажались, и все пойдут выпустить пар!

– Еще чего! – одновременно отозвались Эдит и Хиро.

Точнее, это сказала Эдит. Хиро употребил несколько более витиеватое выражение.

Эдит поняла, что он не собирается уступать ей. Этот упрямый баран не сдвинулся бы с места, даже если бы на поле приковыляла Елизавета II и заявила, что указом своего Королевского Величества дарует поле девочкам.

– Эдит, ты уверена, что расписание меняли? – осторожно спросила Мэтти, перебирая длинные пряди собственного «хвоста», переброшенного через плечо. – Не могли же и нам, и им поставить одно время.

– Данлоп скорее съест футбольный мяч, чем предположит, что может быть неправа, – заявил Хиро.

– А ты? – вспыхнула Эдит. – Ты не допускаешь такой мысли?

– Ни при каких обстоятельствах, – невозмутимо ответил он.

Никогда еще Эдит не хотелось ткнуть кого-то носом в его ошибку. Она схватила Хиро за рукав полосатого джерси для регби и с силой дернула на себя.

– Иди за мной, – приказала она.

Губы Хиро медленно растянулись в улыбке.

– Господи, Данлоп, на что это ты намекаешь?

– Ты правда хочешь знать?

– Больше всего на свете.

– На то, что ты несказанно тупой. Мы идем в учительскую, и, когда ты увидишь, что поле наше, ты извинишься перед мной и моей командой за отнятое у нас время.

Хиро, который сделал несколько послушных шагов вслед за Эдит, вдруг остановился, и она обнаружила, что не тащит его, просто до этого он позволял вести себя.

– А если я окажусь прав? Ты извинишься?

– Как тебе будет угодно, – фыркнула Эдит, и Хиро снова последовал за ней.

– Учти, ты дала слово, – предостерег он ее.

Что-то здесь неладно. Хиро казался убежденным в собственной правоте не меньше, чем она в своей, – так ли ведет себя человек, не удосужившийся проверить расписание? Больше было похоже на то, что кто-то из тренеров перепутал время, а Хиро просто не допускал мысли, что Эдит может быть права.

– Так и будешь меня держать? – вдруг поинтересовался он. – Я не убегу, Дита.

Опомнившись, Эдит выпустила его рукав и сжала в кулак замерзшие пальцы.

– Давай быстрее.

– Куда ты так торопишься?

От быстрой ходьбы дыхание Хиро чуть сбилось, и Эдит ядовито заявила:

– Если ты не заметил, вся моя команда сейчас мерзнет на поле из-за твоей безалаберности. – После паузы она добавила: – Может, тебе стоит бросить курить, спортсмен?

– Так я уже бросил, – простодушно отозвался он, и Эдит невольно покосилась на него. – Еще в прошлом году.

– Мне что, поздравить тебя?

– Ты сказала, что от запаха сигарет тебя тошнит, – сказал он все тем же спокойным тоном, будто зачитывал параграф из учебника. – Я и решил, что бросить курить – не самая большая цена за удовольствие находиться в твоем обществе.

Эдит едва не споткнулась на ровном месте. Когда Хиро говорил что-то в таком роде, можно было подумать, что он серьезен.

– Не хочу тебя расстраивать, но дело не в сигаретах.

– Надо начинать с малого. Сегодня ты идешь рядом со мной, завтра сядешь, а потом – кто знает? – может, уснешь на моем плече.

– Это было один раз! – прошипела Эдит. – И последний!

– Думаю, да. Теперь ты даже до плеча не достанешь.

Брошенная аркой тень скрыла его лицо, но даже в темноте Эдит увидела, как блеснули его глаза.

– Ты поговорил вчера с Лимой?

Хиро умолк и заговорил, только когда они вошли во внутренний дворик школы. Теперь выражение его лица было далеко не таким безмятежным.

– Не то чтобы это твое дело, но да.

– Надеюсь, ты извинился за свое свинское поведение.

Он криво улыбнулся.

– Вроде того. Хочешь услышать подробности?

По правде говоря, Эдит прямо-таки сгорала от любопытства, но с ее стороны было бы неправильно позволить Хиро раскрывать подноготную их с Лимой отношений. В одном Хиро был прав – Эдит это совершенно не касалось.

– Оставь их при себе. Подумай лучше, как ты будешь извиняться перед моей командой. И своей, в общем-то.

Хиро вздохнул.

– Не думал, что когда-нибудь скажу такое, но включи голову, Данлоп. Зачем кто-то стал бы менять расписание посреди недели?

– Наше дело – не критиковать расписание, а следить за ним.

– Великие слова. Знаешь, у тебя на лице написано, что ты станешь опальным политиком.

Она остановилась посреди коридора и уставилась ему в лицо.

– Да, только, видишь ли, в чем дело: чтобы стать политиком, нужно получить хорошее образование. Для поступления в университет мне позарез нужна стипендия, шансы на которую падают всякий раз, когда ты решаешь сорвать мне тренировку.

– Дита, не хотел бы указывать на очевидные пробелы в твоей логике, но, вообще-то, ты не из тех людей, кто не может позволить себе платить за учебу. Ты вообще знаешь, сколько стоит семестр в колледже Святой Анны?

Спина Эдит моментально взмокла от прилившего к ней жара.

– В отличие от некоторых, я не собираюсь всю жизнь сидеть на родительской шее!

– Я не об этом говорю, и ты это знаешь. Просто вряд ли твоя жизнь закончится, если ты пролетишь со стипендией. Уверен, что в трастовом фонде на твое имя уже скопилась кругленькая сумма.

– И что ты хочешь этим сказать? – прошипела Эдит. – Я что, теперь обязана отдать стипендию кому-то другому?

– Конечно, нет. Просто я не понимаю, зачем так упорно делать вид, что ты не одна из нас.

– Хватит говорить обо мне так, будто ты меня знаешь!

Брови Хиро взметнулись вверх.

– А разве…

Внезапно распахнувшаяся дверь врезалась ему в плечо, и он, ойкнув, отскочил. В проеме показалась старушка мисс Милле, преподававшая им статистику в третьем классе. Ее седая голова подпрыгивала и тряслась, как у игрушечной собачки на приборной доске автомобиля. Она обвела обоих нарушителей порядка взглядом: грозный предназначался для Эдит, ласково-укоризненный – для Хиро.

– Мисс Данлоп, от вас как от старосты я ожидала большей дисциплинированности, – продребезжала она и прищурилась. – Мистер Уэлч, что это с вашей формой?

– Полиняла немного, мисс Милле, – весело отозвался он, потирая ушибленное плечо.

Эдит зыркнула на него, но ее призыву перестать измываться над подслеповатой старушкой он не внял.

– Уверяю вас, прачка ответит по всей строгости закона!

– Это форма для регби, мисс Милле, – вмешалась Эдит, – поэтому она полосатая.

Мисс Милле так строго уставилась на нее, что стало ясно: она не только не слышала ни единого слова Эдит, но и подозревала в ней теперь злополучную прачку. К счастью, юные математики в кабинете не на шутку разбушевались, так что старушка буркнула: «Не шуметь!» – и захлопнула дверь. Топот и гомон стихли в ту же секунду – несмотря на скверные зрение и слух, мисс Милле все еще умела наводить ужас на младшеклассников.

Хиро с таким упоением баюкал свою руку, будто по меньшей мере получил пулю в плечо, и Эдит обреченно задумалась, как она вообще могла всерьез спорить с кем-то настолько ребячливым.

– Не знаю, с чего это вдруг ты решил, что мы все учимся здесь на равных условиях, – ровно заметила она, отвернувшись.

Он не подозревал, чего ей стоило попасть хотя бы в эту школу. Благодаря беззастенчивому обаянию ему спускали с рук то, что не простили бы другим. Не существовало дверей, которые были бы закрыты перед Хиро Уэлчем. Свои же двери Эдит приходилось взламывать с помощью отмычек или тарана.

Во внутренней части школы было ненамного теплее, чем на улице, но стены хотя бы защищали от ветра. В коридорах были постелены старые ковровые дорожки темно-красного цвета, так что бутсы Эдит наконец-то не отмечали гулким стуком каждый ее шаг.

У входа в учительскую она остановилась, выдохнула, пригладила растрепанный ветром «хвост», одернула футбольные шорты. Краем глаза она заметила, что Хиро наблюдает за ней с легкой улыбкой.

– Говорить буду я, – заявила она, не поворачивая головы.

– Данлоп, будь милосердна. Даже в суде преступнику дают право высказаться.

– Прибережешь свой злодейский монолог для объяснительной.

Она надеялась, что в кабинете окажется мистер Морелл, но на его месте раскладывала вещи молодая незнакомая женщина лет тридцати, с густыми волосами медового оттенка, собранными в изящную прическу черепаховым гребнем. Под взглядом Эдит она выпрямилась и медленно опустила фоторамку обратно в картонную коробку с надписью «хрупкое».

– Добрый день…

Эдит вопросительно покосилась в угол учительской, на стол мисс Кэдоган. Та подняла голову и нахмурилась.

– Мисс Данлоп, что случилось? – поинтересовалась она. – Почему вы не в школьной форме? Если мне не изменяет память, сегодня среда.

Эдит так растерялась от одного вида незнакомки, занявшей стол мистера Морелла, что не смогла связать и двух слов. Хиро тоже протиснулся в кабинет, и Кэдоган нахмурилась еще сильнее.

– Мистер Уэлч, разве вы не должны сейчас быть на тренировке?

– Вот и я ей про то говорю, – ухмыльнулся Хиро.

Повернувшись к пробковой доске, он нашел расписание спортивных тренировок и ткнул в него пальцем.

– Вот, смотри: «Регби, старшая группа, двенадцать ноль-ноль».

С усилием оторвав взгляд от настороженной женщины с гребнем, Эдит тоже уставилась на расписание. И не поверила своим глазам. Оно вообще не совпадало со вчерашним. Ее команда снова оказалась в слоте в конце перерыва, а команда Хиро – в начале. Исчез черный круг, оставленный маркером. Зато появилась подпись директора внизу, заверяющая расписание, и Эдит, хоть убей, не могла вспомнить, была ли она там в прошлый раз.

За ее спиной послышался смешок, и тут она все поняла. Вот почему Хиро так уверен в своей правоте, вот почему даже не стал с ней спорить – это было его рук дело.

– Мисс Данлоп? – повторила Кэдоган угрожающе низким голосом. – Могу я поинтересоваться, почему вы без разрешения ворвались в учительскую, да еще и без школьной формы?

– Данлоп кое-что перепутала, – извиняющимся тоном объяснил Хиро.

– Я ничего не перепутала! – воскликнула Эдит. – Мисс Кэдоган, он подменил расписание! Вчера здесь было другое время! – Она ткнула пальцем в «среду». – Сейчас должна быть моя тренировка… в смысле, моей команды! Уэлч поменял расписание!

– Мисс Кэдоган, а это?.. – прошептала незнакомка, схватив свою коробку обеими руками, словно собираясь вместе с ней выпрыгнуть в окно в случае опасности.

Мисс Кэдоган только поджала губы – признак крайней степени неудовольствия, отражающийся на ее гладком спокойном лице.

– Пойдем-ка, – предложил Эдит Хиро, дергая ее за рукав. – А то моя команда уже заждалась.

– Ты доволен? – прошипела Эдит.

– Конечно. Я ведь прав.

– Это ты поменял расписание! Зачем? Что за идиотская шутка?

– Дита, я понятия не имею, что произошло. Я этого не делал. Я в учительской появляюсь, только когда моим родителям звонят. А это случается не так часто, как ты думаешь.

Эдит все видела: этот хитрый блеск в его глазах, сложенные на груди руки, самодовольство.