Старатель

«Бегом домой, к жене под бочок? Не получится, Татьяна уехала к своим родителям. Не проблема, есть ещё Ирка – предмет временного использования. С ней и условности излишни, и прелюдия не обязательна, достаточно угостить её шампанским для нужного настроя», – цинично рассудил Иволгин.

Влекомый зовом гормонов, он целеустремлённо потопал к объекту «психологической разгрузки» – безотказной и раскрепощённой рыжей бестии из продуктового магазина.

Родные Ирины уже спали, и чтобы их не тревожить, принесённую бутылку шампанского распили в подъезде. Шипучий напиток быстро привёл Ирину в состояние моральной неустойчивости, а долгий и страстный поцелуй изнемогавшего самца пробудил ответное желание. Захмелевшая, возбуждённая руками Сергея девушка растерянно озиралась, явно предлагая мужчине взять инициативу в свои руки.

Лестничная клетка на седьмом этаже удобств не сулила, но зато была безлюдна и не освещена. Сергей мягко развернул Ирину. Она понимающе прогнулась и ухватилась руками за перила…

Минут через пятнадцать Сергей уже шёл домой, неприятные впечатления прошедшего вечера его перестали тревожить. Он купил в круглосуточном магазине бутылку пива и присел на скамейку у своего подъезда. Прикуренная сигарета наполнила его лёгкие дымом химических добавок, не имеющих отношения к табачному аромату, пригубленная из бутылки жидкость оставила во рту неприятный резиновый привкус. Но умиротворённого Иволгина в данный момент такие пустяки нисколько не волновали.

Дома загулявшего хозяина ждал только кот: жена уехала на несколько дней к своим родителям, живущим в соседнем городке. Сергей желанным гостем в доме тестя не стал, поэтому редко там появлялся вместе с супругой. Так уж получилось, что ещё до свадьбы он с будущими родственниками душевно посидел за семейным столом, при этом было изрядно выпито самогона за дружбу и любовь. Папаша Татьяны под воздействием первача собственного изготовления очень быстро из приветливого вежливого человека преобразился в хамовитого мужлана: сначала он принялся назойливо поучать Сергея, потом обращение «сынок» сменилось на «щенок», а затем папе приспичило померяться силёнкой с будущим зятем. В результате Сергей не рассчитал силу и одним точным ударом отправил тестя в нокаут, лишивший папашу переднего зуба, а заодно, и авторитета у окружающих. С той поры Татьяна в одиночестве проведывала своих родителей, а Иволгин на это время оставался дома «на хозяйстве».

Вспомнив о том, что его заждался скучающий кот, Сергей без сожаления оставил недокуренную сигарету рядом с початой пивной бутылкой и поспешил к двери своей квартиры.

Усатый питомец встретил хозяина в прихожей довольным урчанием и назойливо тёрся о ноги, пока Сергей снимал туфли.

Наскоро раздевшись, Иволгин блаженно вытянулся на кровати, Тимофей пристроился рядом.

Быстро заснуть не получилось. Стоило прикрыть глаза, как перед мысленным взором начинало маячить неприятное видение – пугающая удавка, зажатая в волосатом мужском кулаке. Потом, почему-то вспомнились те далёкие дни, когда пришлось осваивать новую для себя профессию таксиста. Вспомнилось, как привыкал к стрессовым ситуациям, к скандальным пассажирам, к придирчивости алчных гаишников и жёсткой конкуренции с коллегами. Кофе и сигареты – как противодействие хроническому недосыпанию, доза спиртного после смены – как лекарство от нервов…

«А что дальше? Что меня ждёт в будущем?» – впервые всерьёз задумался Сергей.

Он не был столь наивен, чтобы надеяться разбогатеть на частном извозе – в этом деле, что за смену заработал, то тут же и потратил. Водители, как правило, не задерживались в этой профессии надолго. Кто-то находил для себя более подходящую работу. Кто-то попадал в аварию, сбивал пешехода или лишался прав. У некоторых автомобиль, рано или поздно, полностью вырабатывал свой ресурс, а заменить его не было возможности. И ещё таксистов, иногда, грабили, калечили и убивали…

«К чертям такую работу, бросать её надо», – пришёл к выводу Иволгин.

Он долго беспокойно ворочался в постели, прикидывая, чем бы заняться вместо извоза.

«Полученное образование государством не востребовано. Толковой рабочей профессии нет. Предприниматель и торгаш из меня – никакой. Податься в грузчики – желания нет… А чего я озадачился? Есть же надежда найти клад. Если повезёт, будущее пугать не будет. Ну, а если нет, тогда и подумаю, что делать дальше», – определился, наконец, Сергей.

***

В южном городе конец сентября был традиционно комфортен. Тёплые деньки с бездонным голубым небом, прохладные ночи с густой россыпью ярких звёзд, сухая погода с приятным ветерком. Обычно в эту пору Сергея тянуло на речной берег – там после купального сезона был шанс найти что-то ценное. Но мечта о кладе отбила желание рыться в замусоренном песке, на её фоне гипотетический поиск потерянных обручальных колечек выглядел мелочно и примитивно.

Сергей обдумал предстоящую вылазку и пришёл к выводу, что им потребуется ещё один человек – водитель. Надолго оставлять свою машину в лесу было рискованно. Значит, кто-то должен был отвезти их в нужное место, а потом оттуда забрать. Подходящий кандидат для такого дела имелся.

– Ты же с Мишкой знаком? На белой пятёрке ездит, – спросил он Максима при встрече.

– Это который к тебе в гости иногда наведывается? Нудный и женским вниманием обделённый? – уточнил Макс.

– Он самый.

– Ты ж сам меня с ним знакомил, когда с ночёвкой за раками ездили. Ох и покуролесили мы тогда! – Максим усмехнулся, припомнив весёлую поездку. Сергей тоже улыбнулся, сообразив, о чём идёт речь…

…В августе Иволгин собрал компанию из друзей, желавших расслабиться на свежем воздухе и познакомиться с процессом ловли раков. Место для отдыха выбрали у большого озера километрах в двадцати от города, куда и прибыли летним вечером.

Первым делом мужики активно отметили свой выезд на природу – пили и «за встречу», и «за хорошую погоду», и «за хороший улов». Потом часа полтора расставляли раколовки. В двухместную резиновую лодку умудрились поместиться вчетвером. Плавсредство с трудом отчалило и двигалось по водной глади усилиями мужских ладоней, заменяющих вёсла. Лодка плохо держала курс, травила воздух, раскачивалась и кренилась. Если кто-то падал за борт, его общими усилиями затаскивали обратно. Беспорядочно разбросав по озеру снасти, шумный коллектив выбрался на берег и так активно отметил своё возвращение, что к полуночи не осталось ни водки, ни закуски. Народ загрустил, а Сергей вспомнил, что к ним планировал подъехать Михаил.

Иволгин нашел в сотовом телефоне номер Топтыгина и нажал кнопку вызова.

– Задерживаешься, к друзьям не спешишь, – с упрёком в голосе молвил Сергей заплетающимся языком.

– Да, я уже подъезжаю, – обнадёжил Мишка. – Темень, ни черта не видно, не могу вас найти, – пожаловался припоздавший Топтыгин.

– А ты на костёр ориентируйся, щас мы в него дровишек подкинем.

Сергей сунул мобильник в карман и призвал на помощь собутыльников. Совместными усилиями костёр мигом преобразился из «туристического» в «пионерский».

Трёхметровое пламя безошибочно вывело товарища к месту гулянки. Мишку встретили радостными воплями, попытались качать, но, не удержав, уронили. Тот, будучи трезвым, не понял причину всеобщего ликования и решил, что его просто искренне любят и очень уважают. Пока Топтыгин потирал рукой ушибленный при падении кобчик и приходил в себя от серии приветственных хлопков по плечу, Сергей изъял из машины запасливого товарища пиво, водку и пакет с продуктами. А когда Мишель начал ныть по поводу столь быстрой потери своих припасов, его принудили выпить грамм двести «Столичной», после чего он быстро сомлел и отключился на расстеленном поверх густой травы куцем одеяльце. Утром Мишку стошнило, его лицо опухло от комариных укусов, и на окружающих он смотрел насупленным враждебным взглядом…

– К чему ты о Мишеле завёл речь? – поинтересовался Макс.

– Как ни крути, а без него мы не обойдёмся. С поисками, конечно, вполне управимся и сами, вдвоём. Но вот попасть на место можно только одним способом: кто-то должен нас отвезти к намеченному району, десантировать там и по нашему звонку приехать забрать. Добираться на своей машине и прятать её в лесу нежелательно – от ворья и там можно пострадать. Мишку я знаю хорошо: он надёжен, неболтлив, любит деньги и халяву. Думаю, он согласится помочь, если мы ему деньжат подкинем, бензином заправим и шашлычком накормим. А уж если Топтыгину пообещать знакомство с хорошей девчонкой, то, он точно выручит.

– Убедил, использовать свой транспорт, действительно, не стоит, – согласился Максим. – Мишку, естественно, в наши планы посвящать не будем.

– Разумеется, – кивнул Иволгин. – Ну, раз возражений насчёт водителя нет, давай готовиться к выходу. Ориентируйся на последние числа месяца. Раскидай свои дела, освободись на недельку. А я переговорю с Топтыгиным и попробую достать план канувшего в лету посёлка, – подытожил он.

Вскоре состоялся и разговор с Мишкой.

– Хочешь миллион? – спросил Сергей, когда приятель зашёл к нему в гости. В отечественной комедии «Приключения итальянцев в России» один из главных героев после такого вопроса тут же подскочил с криком «Да!». Мишель отреагировал иначе.

Демонстративно окинув взглядом скромную обстановку в квартире Иволгина, он ехидно поинтересовался:

– Ты что ли его дашь?

– Ага, – скромно согласился Сергей.

Мишка наморщил лоб, пытаясь понять, в чём тут подвох. Хозяина квартиры он знал как любителя дружеских розыгрышей и авантюриста по жизни. Сам же был осторожен, расчётлив и рисковать чем-то не привык.

Сергей не собирался посвящать Топтыгина в подробности и рассказывать про клад, поэтому только в общих чертах объяснил, что от того потребуется, посулив за это золотые горы и гарем в придачу. С обещаниями Иволгин перестарался: трусоватого Мишку щедрые посулы насторожили, и он начал упрямо отказываться от своего участия в деле. Переубеждать товарища пришлось долго, но перспектива получить солидное вознаграждение за пустяковую услугу сыграла свою роль, и жадность взяла верх над осторожностью. После совместно распитой бутылки водки под курицу-гриль размякший Топтыгин пообещал отвезти своего друга хоть на край света.

План станицы Усмановской не удалось отыскать ни в краеведческом музее, ни в исторических книгах краевой библиотеки. Сергей был уверен, что он имеется в городском архиве, но чтобы попасть в него, пришлось загодя продумать свои действия.

К визиту в архив Иволгин готовился основательно: нарядился в классический костюм, подобрал к светлой рубашке галстук, надел новые туфли. Во внутренний карман пиджака спрятал цифровой фотоаппарат, для солидности прихватил аксессуар – кожаный атташе-кейс, в простонародье именуемый дипломатом. Внешний вид должен был вызвать симпатию у архивариусов, а умело заведённый разговор – вызвать у них желание помочь. Причесав волосы, слегка брызнул на себя дорогим одеколоном, подаренным женой.

Татьяна с ревнивым любопытством поглядывала на мужа, прихорашивающегося перед зеркалом.

– Смотри не загуляй, – не выдержала она.

– Да ты что, малыш, я ж по делу иду, – обидчиво отреагировал Сергей. – Я самый верный муж на свете, люблю только тебя, а все остальные женщины меня не интересуют.

– Иди уж, красавчик, – милостиво напутствовала Таня, выпроваживая его за дверь.

У здания архива Иволгин с минуту постоял, оценивая обстановку. Оживления у входа в небольшое двухэтажное строение не наблюдалось. На крыльце топтался скучающий охранник.

«А вот это очень кстати», – встрепенулся Сергей.

Поднявшись по ступенькам, он задумчиво замер, разглядывая латунную табличку на непривычно высокой дубовой входной двери. Дождавшись, когда охранник обратит на него внимание, Сергей изобразил улыбку, достал пачку Marlboro и предложил:

– А что, уважаемый, не покурить ли нам?

От халявы ни один истинно русский человек никогда не откажется, и мужчина, которому доход позволял травиться лишь дешёвым аналогом «Примы», тут же протянул руку за угощением. Перекур, как и было задумано, закончился знакомством – скучающий от безделья сотрудник ЧОПа жаждал общения. Иволгин представился научным работником, выразил готовность его выслушать, и болтун сначала охотно посвятил случайного знакомого в подробности своей личной жизни, а потом и доверительно выдал информацию об охраняемом объекте. За каких-то десять минут Иволгин получил исчерпывающие сведения о том, что хранит сие здание, кто тут всем распоряжается и к кому следует нанести визит, чтоб поскорей добраться до хранимого в комнатах добра.

«Пора продвигаться дальше», – решил Сергей.

В дверь он вошёл в сопровождении своего нового знакомого, который вызвался лично проводить Иволгина через возможные преграды. Обделённый интеллектом индивид был явно польщён завязавшейся дружбой с «научным работником» и очень бы удивился, узнав, что Сергей никак не может вспомнить имя идущего рядом с ним человека.

«Бдительный» охранник сопроводил Иволгина до двери с табличкой, гласившей, что за ней трудится некая Инесса Аркадьевна Рубальская. Имя, отчество и фамилия дамы, заведующей архивом, судьбоносно подходили человеку, профессионально хранившему исторические документы. Охранник, осторожно постучав кончиками пальцев по двери, открыл её и заискивающе произнёс: «Извиняюсь, тут к вам товарищ».

Иволгин оттеснил в сторону сотрудника ЧОПа, уже сполна выполнившего свою функцию, и уверенно вошёл в кабинет. Одного взгляда на его хозяйку было достаточно, чтобы определиться, как себя вести.

– Добрый день. Меня зовут Сергей. Простите, за то, что потревожил, – вежливо начал он, лучезарно улыбнувшись.

Худощавая почтенная дама преклонного возраста, одетая в давно вышедший из моды костюм из креп-жоржета, чопорно осведомилась:

– Добрый день, молодой человек. Чем могу быть полезна?

В её глазах угадывалась настороженность.

– Очень, очень можете быть полезны, – вдохновенно начал Сергей. – Вы моя последняя надежда, и только вы можете мне помочь. Дело в том, что я по образованию историк и проявляю повышенный интерес к истории родного края, ведь в ней ещё так много белых пятен! Уже долгое время я веду научный анализ и поэтапную систематизацию истории развития нашего региона. Особое внимание в моей работе уделяется периоду коллективизации, поскольку наш край в большей степени аграрный. Этот период, конечно, был весьма противоречив, однако в результате и сельское хозяйство окрепло, и люди зажили безбедно.

Иволгин сделал паузу, заметив, как оживились и потеплели глаза собеседницы при упоминании о временах развитого социализма.

«Наверняка, воспитывалась на идеалах научного коммунизма и марксистско-ленинской философии, – подумал он. – Духовное развитие предпочла материальным благам. А с приходом рыночных отношений её интеллект потерял свою ценность для общества, и она в глубине души таит обиду на современные нравы. Прозябает на непрестижной и малооплачиваемой должности, тоскует по стране, в которой её образование было востребовано. Если я угадал – есть смысл завести разговор о прошлом. Глядишь, расчувствуется тётка и воспримет мою проблемку с планом посёлка как свою собственную…»

– Я, кстати, часто общаюсь с сельскими жителями, – продолжил Сергей. – И практически все они с теплотой вспоминают колхозы. Селян тогда чествовали, награждали орденами, выделяли путёвки в санатории, хорошо оплачивали их труд. А сейчас село вымирает, работы нет. Впрочем, в городах жизнь тоже не стала лучше. Умственный труд не в почёте, интеллигенция недооценена, зарплаты низкие.

– Вы абсолютно правы, молодой человек, – сокрушённо покачала головой Инесса Аркадьевна. – Зарплаты просто мизерные, из-за этого у меня половина сотрудников уже уволилась. Да вы присаживайтесь, – она приглашающе указала Иволгину на стул.

Лицо женщины приобрело доброжелательные материнские черты. Она с удовольствием развила предложенную ей тему и принялась увлечённо вспоминать былые времена. Иволгин понимающе поддакивал и терпеливо ждал, когда типичный «осколок старого мира и отживших убеждений» завершит свои рассуждения о том, что раньше и «горы были выше», и «солнце светило ярче», и «трава была зеленее».

Сергей опасался, что воспоминания заведующей архивом затянутся на неопределённый срок. Однако уже минут через пять Инесса Аркадьевна вернулась к первоначальной теме разговора и выразила готовность оказать Иволгину посильную помощь.

Сергей продолжил изложение выдуманной легенды:

– Так вот, сейчас я пишу научную работу о преимуществах социалистической формы ведения крестьянского хозяйства.

– Похвально, похвально, молодой человек, – закудахтала Инесса Аркадьевна. – А на какой стадии ваши труды?

– На стадии накопления материала для дальнейшего его анализа, – витиевато выразился Сергей. – Изучаю архивные документы, так сказать, первоисточники. Вот профессор Пименов и рекомендовал мне обратиться к вам как к очень грамотному специалисту, – смело приплёл Сергей фамилию человека, лицо которого он впервые увидел час назад на рекламном плакате у троллейбусной остановки. Плакат призывал голосовать за достойного кандидата на предстоящих выборах в городскую думу. Будущий депутат был деканом исторического факультета в университете, и Сергей спонтанно рискнул выступить в роли его протеже.

– Вы знакомы с Иваном Андреевичем? – удивилась мадам Рубальская. В её голосе прозвучали нотки благоговейного трепета.

– Ну да, – не задумываясь, подтвердил Иволгин. – Скажу вам по секрету, он в молодости ухаживал за моей мамой. Женился, правда, потом на другой девушке, но к нам в гости, иногда, захаживает, – вдохновенно соврал Сергей, бросая тень на репутацию неизвестного ему человека. – Он, кстати, при мне звонил в департамент образования и науки товарищу Фролову, и тот обещал оказывать всестороннюю поддержку моим исследованиям.

Руководитель департамента на днях выступал по местному телеканалу, и Сергей случайно запомнил его фамилию.

Сославшись на именитых людей, Иволгин понадеялся, что заведующей не придёт в голову мысль проверить его документы и уточнить у своего начальства полномочия явившегося к ней «научного работника».

– Ну, если даже Геннадий Иванович Фролов в курсе… – развела руками впечатлённая Инесса Аркадьевна. – Поможем всем, чем сможем, а вы уж при случае передайте ему наш архивный привет.

– Обязательно, – заверил Иволгин.

– Наташенька, зайди ко мне, – вызвала Инесса Аркадьевна по телефону одну из сотрудниц.

Девушка, явившаяся на зов начальницы, впечатлила Сергея своим почти двухметровым ростом. Короткая стрижка, джинсы, обтягивающие узкие бёдра, тесный свитерок, под которым угадывалась неразвитая грудь, и кроссовки на ногах придавали Наташеньке сходство с угловатым подростком, не достигшим половой зрелости.

– Проводи молодого человека в хранилище, покажи ему интересующие его документы, – распорядилась Рубальская.

С Иволгиным заведующая попрощалась душевно, даже непритворно вздохнув при этом.

– До свидания, Серёжа, до встречи.

Любезно раскланявшись в ответ, Иволгин вышел вслед за Наташенькой из кабинета заведующей.

– А Инесса Аркадьевна не сказала, чем вы интересуетесь, – нараспев молвила девушка, уверенно шагая по коридору в дальнее крыло здания.

– А я объясню, – так же нараспев протянул Сергей, невольно скопировав тональность её голоса.

Они дошли до конца коридора, вошли в небольшую уютную комнату. Сергей безразлично посмотрел на диван, телевизор, холодильник, столик, чашки, чайник, но заметив на стене географическую карту края, оживился, подошёл к ней и начал распоряжаться.

– Значит так, подберите, пожалуйста, схемы, планы, рисунки всех населённых пунктов, существовавших в XIX и XX веках вот в этом районе.

Иволгин указал на ту часть карты, которая его интересовала. Он не сомневался, что после распоряжения Инессы Аркадьевны его просьба будет исполнена.

– Придётся немного подождать, – проворковала девушка.

Она вышла из комнаты, а Сергей с довольным видом развалился на диване – пока всё складывалось удачно.

Наташенька вернулась минут через двадцать. Сергей полагал, что необходимые документы ему доставят в это помещение, но никаких бумаг в руках девушки он не увидел.

– А где же… – начал было он.

– Документы запрещено выносить из хранилища, – поспешила прояснить ситуацию Наташа. – Зато вы, в виде исключения, можете там поработать с ними.

Она проводила Сергея в зал, заставленный высокими стеллажами. У самого входа на одиноком столике высилась горка старинных документов. Сергей посмотрел на них нетерпеливым жадным взглядом.

– Здесь то, о чём вы просили, – пояснила Наталья. – Бумаги перекладывать бережно и аккуратно, – на всякий случай предупредила она.

Сергей успокаивающе кивнул головой и склонился над столом. Девушка вышла и тут же вернулась с двумя стульями, один из которых предложила Иволгину, а на другом уселась сама.

– Если возникнут вопросы, я проконсультирую, – пообещала Наташа.

Сергей ухмыльнулся: он был уверен, что сотрудница осталась при нём не для консультации. Просто исторические документы немало стоили на «чёрном рынке», даже самый проверенный человек мог поддаться соблазну их украсть, и поэтому, старинные предметы никогда не оставались без присмотра.

Иволгин сосредоточился и начал просматривать ветхие листки. Многие рисунки и обозначения на старых картах были ему непонятны, пришлось, действительно, прибегнуть к помощи Натальи. Оба долго и кропотливо пытались найти среди многочисленных рисунков и схем план станицы Усмановской, но – тщетно. То ли такового не существовало вовсе, то ли в советские времена госбезопасность постаралась изъять все сведения о засекреченной территории. Иволгин разочарованно откинулся на спинку стула.

– Это всё? Больше ничего нет? – на всякий случай поинтересовался он у сотрудницы архива.

Девушка пожала плечиками и задумчиво произнесла:

– Возможно, в отделе особо ценных документов ещё что-нибудь есть.

– Каких-каких документов? – насторожился Сергей.

Встрепенувшись, он вскочил и подхватил Наташу под руку.

– Пойдём, пойдём скорее.

– Куда? – не поняла девушка.

– Туда, где эти самые, особо ценные.

– Но туда нельзя, только по особому разрешению, да и на руки их не выдают, только издали могут показать, – опешила она.

– Милая, я искренне пожелаю тебе крепкого здоровья, богатого мужа, послушных детей, если поможешь, – взмолился Иволгин.

– Ладно. Попробую с девчонками договориться, – поколебавшись, согласилась Наталья.

Они прошли между стеллажами к дальней стене и остановились перед массивной железной дверью с кодовым замком. Девушка одним неуловимым движением пробежала пальчиками по клавиатуре с цифрами, раздался щелчок, и дверь открылась.

Сергей испытал волнение при мысли, что сейчас его взору предстанут раритеты, увидеть которые дано не каждому смертному. Он шагнул следом за Наташей за порог, рассчитывая пережить эмоции человека, допущенного в банковское хранилище, заполненное пачками денег. И разочарованно замер, оказавшись в узком коридорчике, в противоположном конце которого путь преграждала очередная стальная преграда.

– Постойте здесь, – сказала Наташа тоном, не терпящим возражений.

Девушка прошла вперёд, нажала кнопку переговорного устройства, закреплённого у двери, и коротко сказала: «Это я».

Звонко клацнул язычок замка, и Наталья ушла в следующее помещение, захлопнув за собой дверь.

Сергею пришлось смириться с реальностью, в которой он вместо пещеры Али-Бабы оказался в пустом маленьком и душном пространстве, запечатанном железными листами.

В герметичном коридоре царила первозданная тишина. Иволгин опёрся спиной о стену, безуспешно поискал взглядом вентиляционный канал.

«Надеюсь, Наташенька не задержится надолго», – с тревогой подумал он.

Минут двадцать он провёл в томительном ожидании, прежде чем вновь щёлкнул замок и в дверном проёме появилась его спутница с большим бумажным листом в руках. Сердце Иволгина учащённо забилось.

«Похоже, что-то удалось отыскать в архиве», – подумал он.

Наталья протянула Сергею лист бумаги и пояснила:

– План Усмановской. Мы вам сделали копию.

Иволгин озадаченно всмотрелся в дубликат. Он рассчитывал увидеть что-то вроде географической карты с масштабом, координатами, условными обозначениями. А в руках оказалась чёрно-белая ксерокопия аэрофотоснимка с хорошо различимыми крышами домов, хозяйственными постройками, речкой, горным лесистым склоном на окраине.

«И как определить, который из домиков был родовым гнездом Славика? – задался вопросом Сергей. – А вот у Славика и спрошу», – тут же нашёл он на него ответ.

Иволгин сложил бумажный лист и поспешил вслед за Натальей, которая уже открывала дверь, ведущую в помещение со стеллажами. Прихватив оставленный в архивном зале дипломат, он поблагодарил девушку за оказанную помощь и спешно ретировался на свежий воздух.