Прикосновение тьмы. Аид и Персефона. Комплект из 4 книг

Богиня не знала.

– Я думаю, что властелин подземного царства нашел себе невесту.

Персефона хотела возразить, что Аид не нашел ее – он взял ее в плен, – но вместо этого лишь приподняла бровь, глядя на бога хитрости.

– Гермес, ты что, пьян?

– Слегка, – скромно признал он.

Персефона рассмеялась, но его слова запали ей в душу. Неужели она и правда полюбила Аида? Она позволила себе лишь ненадолго задуматься об этом после их первой совместной ночи, но после подавила в себе эти мысли.

Пока Гермес кружил ее, она осматривалась, разыскивая в толпе Аида. Она не видела его с тех пор, как они спустились по лестнице, а потом ее сразу же окружили души. Она заметила его сидящим на темном троне. Он откинулся назад, подняв руку к губам и глядя на нее. По одну руку от него стоял Танатос, одетый во все черное, с аккуратно сложенными сзади крыльями, подобно плащу. С другой стороны маячила Минфа в сверкающем черном платье. Они были подобны ангелу и демону на плечах бога мертвых.

Персефона сразу же отвела взгляд, но Гермес, кажется, заметил, что она отвлеклась, и остановился.

– Все в порядке, Сефи. – Он отпустил ее. – Иди к нему.

Персефона замешкалась.

– Да я просто…

– Заяви о своих правах на него, Персефона.

Она улыбнулась Гермесу, и толпа расступилась, пропуская ее к Аиду. Он наблюдал за ней, а она не могла заставить себя посмотреть ему в лицо, но что-то внутри тянуло ее к нему. Когда она подошла, его рука опустилась на подлокотник трона. Она низко поклонилась, потом поднялась.

– Милорд, вы станцуете со мной?

У Аида загорелись глаза, губы изогнулись. Он встал, возвышаясь над всеми присутствующими, взял ее за руку и повел к танцующим. Души отошли к стенам, чтобы освободить место и посмотреть. Аид притянул ее к себе, одну руку положил ей на талию, а пальцы другой переплел с ее пальцами.

Она бывала к нему и ближе, но в том, как он держал ее сейчас, было нечто такое, от чего ее кожа загорелась. Воздух между ними стал тяжелым и заряженным. Довольно долго они ничего не говорили и просто смотрели друг на друга.

– Вы недовольны? – наконец спросила она.

– Недоволен ли я, что ты танцевала с Хароном и Гермесом? – спросил он в ответ.

Разве она спрашивала об этом? Девушка уставилась на него, он наклонился вперед и поднес губы к ее уху:

– Я недоволен, что я до сих пор не внутри тебя.

Она приложила все усилия, чтобы не улыбнуться.

– Милорд, так что же вы сразу не сказали?

Его глаза потемнели.

– Осторожнее, богиня, я без каких-либо угрызений могу взять вас на глазах у всего своего царства.

– Вы не посмеете.

В его глазах загорелся вызов: «Ты во мне сомневаешься?»

Она не сомневалась.

Они еще некоторое время скользили по залу в молчании, а потом Аид потянул ее за собой к лестнице. Толпа позади них захлопала в ладоши и засвистела.

– Куда мы идем? – спросила она.

– Исцелять мое неудовольствие, – ответил он.

Они покинули бальный зал, и Аид вывел ее на балкон в конце коридора. Тот был огромным, и Персефона отвлеклась на вид, который открывался с него, – на подземный мир, погруженный в темноту и подсвеченный мерцающими звездами. Она поразилась искусному мастерству уделять внимание каждой детали.

Это была магия Аида.

Но когда она обогнала бога мертвых, он притянул ее к себе. Его глаза были темными, выдавая его страсть.

– Почему ты попросил меня снять чары? – спросила она.

Аид убрал выбившуюся прядь ей за ухо.

– Я уже говорил тебе: здесь ты не будешь прятаться. Тебе нужно понять, каково это – быть богом.

– Но я не такая, как ты, – мотнула головой она.

Он провел ладонями вверх по ее рукам и улыбнулся:

– Нет, у нас из общего только две вещи.

Она приподняла бровь:

– И что это?

– Первое – мы оба божества, – произнес он, став еще ближе. – А второе – пространство, которое мы делим.

Он поднял ее, прижав спиной к стене. Руки Аида двигались напряженно, едва ли не отчаянно, задирая ее платье и расстегивая свои одежды. Он быстро и глубоко погрузился в нее, и они оба застонали. Он уперся в ее лоб своим, и она сделала дрожащий вдох.

– Быть богом – это вот так?

Аид отстранился, чтобы встретиться с ней взглядом.

– Вот так – это быть одаренной моим благом, – ответил он и задвигался вперед и назад, вторгаясь в нее самым восхитительным образом. Они смотрели друг на друга, и их дыхание становилось все тяжелее и быстрее.

Персефона запрокинула голову назад, и камень теперь царапал ей кожу на затылке, но ей было все равно. Каждый толчок затрагивал что-то у нее в глубине, наращивая ощущение за ощущением.

– Ты совершенство, – сказал он, погрузив пальцы ей в волосы. Его ладонь легла ей на затылок, и теперь его толчки словно поддразнивали ее – он двигался медленнее, чтобы удостовериться, что она чувствует каждую его частичку. – Ты прекрасна. Я никогда еще так не хотел, как хочу с тобой.

За его признанием последовал поцелуй, толчки Аида стали мощными, и она жадно встречала их. Они достигли экстаза вместе с приглушенными вскриками из-за сжатых губ.

Аид осторожно выскользнул, прижимая Персефону к себе, пока ее ноги не перестали дрожать. Потом небо позади них заполыхало, и Аид подвел ее к краю балкона.

– Смотри, – сказал он.

На темном горизонте в небо ударила вспышка пламени и исчезла, оставив след из мерцающих искр.

– Души возвращаются в мир смертных, – объяснил Аид. – Это перерождение.

Персефона с восхищением наблюдала, как все новые и новые души поднимались в небо, оставляя на прощание след из огня.

– Это прекрасно! – только и могла сказать она.

Это была магия.

Обитатели подземного мира собрались внизу во внутреннем дворе замка, и когда последние души поднялись в воздух, раздались аплодисменты, снова заиграла музыка, и веселье продолжилось. Персефона обнаружила, что улыбается, и подняла взгляд на Аида – он наблюдал за ней.

– Что?

– Позволь мне преклониться перед тобой, – произнес он.

Она вспомнила слова, что шептала ему на заднем сиденье лимузина после «Ля Роз». «Ты преклонишься предо мной, и мне даже не придется приказывать тебе». Его просьба звучала как нечто греховное и коварное, и она упивалась этим.

Она ответила:

– Да.

Глава XXIII. Прикосновение обыденности

Персефона с нетерпением ждала свидания с Аидом.

После Бала восхождения прошло несколько недель, и она провела с богом немало времени. Он начал выискивать ее каждый раз, когда она приходила в подземное царство, и просил погулять с ним или поиграть во что-нибудь на ее выбор. Она тоже стала обращаться к нему с просьбами: он играл с детьми подземного мира, добавил для них новую игровую площадку и дал несколько ужинов для душ и своей обслуги.

Именно в эти моменты связь между ними становилась все крепче, и богиня обнаружила, что испытывает к нему еще больше страсти, чем прежде. Это стало очевидно, когда они вместе достигли вершины, занимаясь любовью так, словно никогда больше друг друга не увидят. Все их действия были такими отчаянными, что Персефона осознала: дело было в том, что никто из них не выражал словами то, что чувствует.

А она чувствовала себя так, словно падает.

Однажды вечером после особенно напряженной игры в покер на раздевание они лежали в постели, и голова Персефоны покоилась на груди у Аида, пока он рассеянно водил пальцами по ее волосам.

– Позволь мне сводить тебя на ужин.

Она тут же подняла глаза на него:

– На ужин? В смысле… у всех на виду?

Внутри у нее все сжалось от одной только мысли, какое внимание прессы они к себе привлекут. С тех пор как Аид представил проект «Алкион», все больше статей о ней появлялось в журналах по всей Новой Греции – в «Хронике Коринфа», «Вестнике Итаки». Больше всего беспокойства у нее вызывали те, кто пытался выяснить ее прошлое. На данный момент они выяснили достаточно для собственного удовлетворения и писали, что до восемнадцати лет она обучалась дома, а потом приехала из Олимпии в Университет Новых Афин. Специализируясь на журналистике, она устроилась на стажировку в «Новости Новых Афин», а после интервью с Аидом у них завязались отношения.

Был лишь вопрос времени, когда они захотят узнать больше. Уж кому это было знать, как не Персефоне, ведь она сама была журналисткой.

– Не прямо у всех на виду, – ответил он. – Но я хочу отвести тебя в известный ресторан.

Девушка замешкалась, и Аид бросил на нее многозначительный взгляд.

– Со мной ты в безопасности.

Она знала, что это так и что этот бог умудрялся избегать прессы очень долгое время – хотя ей было известно, что все дело было в его способности становиться невидимым и страхе, который он вызывал у смертных.

– Ладно, – улыбнулась она. Несмотря на ее опасения, это было ужасно романтичным – то, что Аид собирался сделать нечто настолько… простое, как сводить ее на ужин.

С той ночи ее жизнь текла как-то суматошно. Активно шла учеба, на работе было напряженно, а еще к ней обращалось множество незнакомцев – как лично, так и через электронную почту. Люди останавливали ее, чтобы расспросить об отношениях с Аидом, – в автобусе, во время прогулок, пока она писала в «Кофе Хаус». Некоторые журналисты писали ей письма, чтобы спросить, не даст ли она им интервью для их газет, другие предлагали ей работу. У Персефоны вошло в привычку проверять электронную почту раз в день и удалять большинство писем, что ей приходили, не читая. Но на этот раз, зайдя в свой аккаунт, она заметила обескураживающий заголовок: «Я знаю, что ты с ним спишь».

Журналисты обычно вели себя более профессионально.

Ужас накрыл ее с головой, когда она открыла письмо и обнаружила серию фотографий. На них были они с Аидом в подземном царстве – на балконе во время Бала восхождения. Письмо заканчивалось словами: «Я хочу, чтобы мне вернули работу, а иначе я отправлю это в прессу».

Письмо было от Адониса. Персефона достала телефон, чтобы позвонить ему – она еще не удалила его номер и решила, что это лучший способ связаться с парнем.

Она услышала, как он принял звонок, хотя ничего не произнес – просто ждал, когда она заговорит.

– Какого черта, Адонис? – возмутилась она. – Откуда ты взял эти фотографии?

– О, уверен, тебе бы так хотелось это знать.

– Аид тебя уничтожит.

– Он может попытаться, но ему, возможно, не захочется познать гнев Афродиты.

– Ты мерзавец.

– У тебя три недели.

– И как же мне вернуть тебе работу? – рявкнула она.

– Ну, придумаешь что-нибудь. Ведь это из-за тебя меня уволили.

– Тебя уволили из-за тебя самого, Адонис, – прошипела она. – Не надо было красть мою статью.

– Я сделал тебя знаменитой, – возразил он.

– Ты сделал меня жертвой, и мне неинтересно продолжать эту тенденцию.

Последовала долгая пауза, прежде чем Адонис снова заговорил:

– Часы тикают, Персефона.

Он сбросил звонок, и она положила трубку. Мысли метались в голове. Самым простым способом было попросить Деметрия подумать о том, чтобы снова нанять Адониса, так что она постучалась в кабинет начальника.

– У вас есть минута?

Деметрий оторвал взгляд от компьютера, и в стеклах его очков отразились синяя рубашка и желтый галстук.

– Да, входи.

Персефона прошла вперед лишь на пару шагов.

– Каковы шансы, что Адонис сможет… вернуться?

– Он повел себя бесчестно, Персефона. Я не собираюсь снова его нанимать. – Она кивнула, и он спросил: – А что?

– Да просто я чувствую себя… немного виноватой из-за того, что случилось. – Это все, что она смогла выдавить, хотя слова у нее во рту имели привкус крови.

Деметрий снял очки.

Теперь она видела его глаза, полные обеспокоенности и подозрений.

– Все в порядке?

Она кивнула:

– Да… Да. Простите.

Она вышла из кабинета, собрала свои вещи и ушла. Фотографии у нее на почте были изобличительными, и если они окажутся в общем доступе, то докажут правдивость всего, что писали в журналах светских сплетен.

Ну, не всего.

По правде говоря, Персефона не могла утверждать, что они с Аидом встречаются. Как и прежде, она сомневалась в том, как обозначить статус их отношений с учетом их контракта. Не говоря уже о том, что, если эти фотографии будут опубликованы и их увидит ее мать, время Персефоны в Новых Афинах будет окончено – ей даже не придется беспокоиться о том, какая буря в результате поднимется в прессе, ведь ее здесь уже не будет. Деметра навсегда посадит ее под замок.

Даже когда Персефона готовилась к свиданию – тому, что должно было радовать ее во всех смыслах, – все ее мысли крутились вокруг угрозы Адониса. Она размышляла над тем, как справиться с этой ситуацией. Она могла бы рассказать Аиду, и все бы закончилось так же быстро, как и началось, но она не хотела, чтобы бог мертвых вел сражения вместо нее. Она хотела разобраться с этой проблемой сама.

Богиня решила, что Аид будет крайней мерой, картой, которую она вытащит, если не сможет найти другое решение.

По-видимому, она выглядела обеспокоенной, когда за ней приехал Аид, потому что, как только она подошла к лимузину, бог подземного царства спросил ее:

– Все нормально?

– Да. – Она изо всех сил старалась придать своему голосу беззаботность. Он уже не раз задавал ей этот вопрос, и Персефона спросила себя, не становится ли он параноиком. – Просто сегодня был тяжелый день.

Он улыбнулся:

– Тогда тебе просто необходимо расслабиться.

Он помог ей сесть в лимузин и расположился рядом. В кресле водителя сидел Антоний.

– Миледи. – Он кивнул ей.

– Рада снова тебя видеть, Антоний.

Циклоп улыбнулся.

– Включите связь, если вам что-нибудь понадобится. – После этого он поднял затонированное стекло, отделявшее его кабину от салона.

Они с Аидом сидели так близко, что их руки и ноги соприкасались. И от этого трения у нее под кожей разгорался пожар. Она все никак не могла найти удобную позу, ерзала, скрещивала и двигала ноги. Это привлекло внимание Аида, и спустя мгновение он положил руку ей на бедро.

Она не знала, что заставило ее сказать это – был ли то стресс, пережитый за день, или же напряжение в салоне лимузина, но прямо сейчас все, чего она хотела, – потерять себя в нем.

– Я хочу преклониться перед тобой.

Эти слова прозвучали тихо и обыденно. Словно она спросила его о том, как прошел его день, или высказалась о погоде. Персефона почувствовала на себе его взгляд и медленно подняла глаза.

Его глаза потемнели.

– И как ты собираешься преклониться передо мной, богиня? – Голос был глубоким и сдержанным.

Она попыталась подавить улыбку и опустилась на колени у него между ног.

– Тебе показать?

Он тяжело сглотнул и сипло произнес:

– Демонстрация была бы весьма уместна.

Ее руки потянулись к пуговице на его брюках, она высвободила его член и сжала в руке – он был мягким, но набухшим. Она посмотрела Аиду в глаза, погладив его. Его руки, лежавшие у него на бедрах, сжались в кулаки, и когда она прикоснулась к головке губами, он застонал и запрокинул голову назад.

А потом машина вдруг остановилась.

– Черт, – выругался он и потянулся к кнопке связи с водителем. Персефона продолжила, глубоко заглатывая его плоть, полизывая и посасывая. Когда Аид заговорил, он едва мог дышать.

– Антоний. Езжай и не останавливайся, пока я не скажу.

– Да, сэр.

Бог шумно втянул воздух через стиснутые зубы. Его пальцы погрузились в ее волосы, распуская ее косу, пока она гладила его член рукой, водя по головке языком и губами. Его вкус отдавал солью и темнотой, и он становился все тверже и тяжелее у нее во рту.

Богиня поняла, что заставила его потерять голову, когда с его губ слетело ее имя и он начал толчками погружаться ей в рот. Она ухватилась за сиденье, будучи не способной дышать – лишь принимать его. Он снова и снова ударялся о заднюю стенку ее глотки, пока не кончил с ее именем на устах.

Персефона сглотнула и слизнула остатки спермы с его члена. Когда она закончила, Аид притянул ее к себе, прижался к ее губам жарким поцелуем, а потом прорычал:

– Я хочу тебя.

Богиня наклонила голову:

– И как ты меня хочешь?

Он ответил, не задумываясь:

– Для начала я возьму тебя сзади, когда ты будешь стоять на коленях.

– А потом?

– Потом я посажу тебя на себя и научу скакать на мне, пока ты не потеряешь разум.

– Мне нравится.

Персефона приподнялась, и Аид помог ей сесть на его член. Она застонала, когда он заполнил ее, и руки бога обхватили ее за талию, чтобы помочь ей найти нужный ритм, пока она не задвигалась в своем темпе, используя его для собственного удовольствия. Ее руки обвили его шею, и она прижалась к нему. Богиня прикусила мочку его уха, и он застонал. Она прошептала:

– Скажи мне, какая я на вкус.

– Как жизнь.

Его руки скользнули между ними, и его пальцы добрались до ее лона, наращивая напряжение, пока она не достигла вершины – тяжело дыша, она вскрикнула и уронила голову ему на плечо.

Она не знала, как долго они сидели вот так, но потом Персефона соскользнула с его коленей, Аид привел себя в порядок и дал Антонию знать, что они готовы прибыть туда, куда планировали изначально. Антоний заехал в гараж и припарковался возле лифта, где Аид помог Персефоне выйти из лимузина. Когда они вошли в лифт, он достал ключ-карту и просканировал ее, нажав на кнопку четырнадцатого этажа.

– Где мы? – поинтересовалась она.

– В «Роще», – ответил Аид. – Моем ресторане.

– Ты владелец «Рощи»? – Это был любимый ресторан смертных Новых Афин из-за уникального декора и уютного, похожего на сад обеденного зала. – Почему об этом никто не знает?

– Им управляет Илиас, – ответил он. – И я предпочитаю, чтобы люди думали, что он и есть владелец.

Лифт открылся на крыше, и Персефона охнула при виде того, что предстало перед ними. Площадка на крыше выглядела в точности как лес в подземном царстве. Каменная тропинка извивалась между цветочными лужайками и увешанными светящимися гирляндами деревьями. Аид повел ее по тропе, которая вышла на лужайку со столиком и двумя обитыми бархатом стульями. Огни на деревьях перекрещивались у них над головами.

– Здесь так красиво, Аид.

Он улыбнулся и подвел ее к столику, где их уже дожидалась корзинка с хлебом и бутылка вина. Аид налил им по бокалу и произнес тост за этот вечер.

Она смеялась больше, чем когда-либо, и груз этого дня спал с ее плеч, пока Аид рассказывал ей истории из жизни Древней Греции. Закончив есть, они пошли гулять по лесу на крыше, и Персефона спросила:

– А как ты развлекаешься?

Этот вопрос мог показаться глупым, но ей и правда было любопытно. За эти месяцы она узнала, что Аид любил карты, прогулки и игры со своими животными, но ей хотелось знать, что он любит еще.

– В каком смысле?

Богиня рассмеялась:

– То, что ты спросил, уже о многом говорит. Какие у тебя хобби?

– Карты, езда на лошадях. – Он задумался. – Выпивка.

– Как насчет того, что не относится к облику бога мертвых?

– Выпивка не относится к облику бога мертвых.

– И к хобби она тоже не относится. Только если ты не алкоголик.

Аид приподнял бровь:

– А какие хобби у тебя самой?

Персефона улыбнулась, и хотя она поняла, что он просто уходит от разговора о себе, она ответила:

– Выпечка.

– Выпечка? А почему я узнаю об этом только сейчас?

– Ну, ты никогда не спрашивал.

Они оба замолчали и продолжили идти, пока Аид не остановился.

– Научи меня.

Девушка непонимающе уставилась на него:

– Что?

– Научи меня, – повторил бог. – Что-нибудь печь.

Она не удержалась от смеха, и Аид приподнял бровь с явным недовольством.

– Прости, я просто не могу представить тебя у себя на кухне.

– Это так сложно?

– Ну… да. Ты же бог подземного царства.

– А ты богиня весны, – напомнил он. – Но стоишь на своей кухне и готовишь печенье. Почему я не могу?

Персефона не могла отвести от него взгляда. До этого момента она не замечала, что между ними что-то изменилось. Это происходило постепенно, но только сегодня она осознала это в полной мере.

Она влюбилась в него.

Богиня не понимала, что хмурится, пока он не коснулся ее лица, проведя пальцем по щеке.

– Все нормально?

Она улыбнулась:

– Все отлично. – Она приподнялась на носочки и прижалась к его губам своими. – Я тебя научу.

Аид тоже улыбнулся:

– Ну, что ж. Тогда давай начнем.

– Погоди. Ты хочешь научиться прямо сейчас?

– Сейчас – такое же хорошее время, как и любое другое.

Она хотела возразить, что в подземном царстве у нее нет необходимых ингредиентов и посуды, как Аид добавил:

– Я подумал… мы могли бы недолго побыть у тебя в квартире.

Персефона уставилась на него, и он пожал плечами:

– Ты же постоянно в подземном царстве.

– Ты… хочешь провести время в верхнем мире? У меня в квартире?

Аид просто молча смотрел на нее – он ведь уже сказал ей, чем именно хотел заняться.

– Мне… нужно подготовить Лексу к твоему приезду.

Он кивнул:

– Справедливо. Я попрошу Антония тебя отвезти. – Бог опустил взгляд на свой костюм. – Мне нужно переодеться.

* * *

У Персефоны не возникло никаких трудностей с тем, чтобы убедить Лексу принять в гостях Аида и устроить вечер еды, выпечки и просмотра кино. По правде говоря, та завизжала, когда Персефона ей рассказала, – да так, что из ее комнаты к ней на помощь поспешил Джейсон с широко распахнутыми серо-голубыми глазами, развевающимися темно-каштановыми кудрями и… лампой в руках. Он выглядел готовым к драке, и девушки рассмеялись.

Джейсон опустил лампу.

– Я слышал, как кто-то кричал.

– И ты собирался спасти меня лампой? – уточнила Лекса.

– Это самое тяжелое, что я смог найти, – ответил он в свою защиту.

Они снова рассмеялись, и Персефона объяснила, почему Лекса визжала.

Джейсон потер шею.

– Ух ты, Аид? Правда?

– Да, Аид! – Лекса взяла Джейсона за руку: – Пошли! Надо прибраться в гостиной. А то он решит, что мы крестьяне.

Персефона улыбнулась, когда они скрылись в соседней комнате – Джейсон по-прежнему держал в руках лампу.

Они прибрались, и богиня как раз успела надеть пижаму, когда в дверь позвонили. Несмотря на все то время, что они провели с Аидом, ее сердце сильно забилось в груди, когда она пошла открывать.

Аид стоял на крыльце в черной футболке, идеально облегавшей его мускулистое тело, и широких спортивных штанах. Персефону ошеломил его внешний вид. Всегда одетый с иголочки бог даже в обычной одежде умудрялся выглядеть потрясающе.

– У тебя они и раньше были? – спросила она, указав на штаны.

Аид бросил на них взгляд и широко улыбнулся:

– Нет.

Она впустила его в квартиру, чувствуя себя немного неловко. Эта квартира была для него слишком мала – его широкие плечи едва проходили в дверной проем, и ему пришлось наклониться, чтобы войти. Персефона поморщилась.

– Что? – спросил он.

– Да ничего, – быстро ответила девушка и обошла его. Она привела его в гостиную, где Лекса с Джейсоном уже закончили уборку и теперь отдыхали на диване.

– Аид, это Лекса, моя лучшая подруга, а это Джейсон, ее парень.

Джейсон помахал ему с дивана, а вот Лекса поднялась и обняла Аида.

Персефона приподняла брови. Ее впечатлили бесстрашие Лексы и реакция Аида – его это как будто совсем не удивило, и он обнял Лексу в ответ.

– Рада познакомиться, – сказала подруга.

– Редко кто мне такое говорит, – ответил Аид.

Лекса отстранилась и улыбнулась:

– Пока вы хорошо относитесь к моей подруге, я всегда буду рада вас видеть.

Губы Аида изогнулись.

– Договорились, Лекса Сидерис, – произнес он с легким поклоном. – Позвольте сказать, я тоже рад знакомству.

Лекса покраснела.

Черт, лорд подземного царства был очарователен.

Персефона отвела Аида на кухню. Она была маленькой даже для нее с Лексой, а для него и вовсе крошечной. Его голова едва не касалась потолка, но его рост оказался полезен, так как многое из того, что было нужно Персефоне, стояло на верхних полках шкафчиков.

– Зачем ты ставишь все так высоко? – спросил Аид, помогая ей достать необходимое.

– Потому что только там для всего этого достаточно места. Если ты не заметил, я живу не во дворце.

Он бросил на нее взгляд, говорящий: «Я бы мог это изменить».

Когда все необходимое оказалось на столе, Аид повернулся к Персефоне:

– И как бы ты справилась без меня?

– Достала бы сама, – не задумываясь, ответила она.

Бог фыркнул. Она повернулась к нему лицом и обнаружила, что он прислонился к стойке со скрещенными на груди руками. От этого зрелища захватывало дух, но ей вдруг захотелось рассмеяться, потому что бог подземного царства стоял на ее страшненькой кухне и готовил печенье.