Тайны Сирамизы

– Не жалеешь об оставленных доспехах? – спросила Ниока, поравнявшись с ним. Саф подметил бледность лица, угловатость движений, жавшие поводья руки в перчатках, и подумал, что согреваться им придется чаще, чем думал.

– Сожалею только о том, что много лет назад не внял голосу разума и искал встреч с Тай, – ответил честно. – Ничего бы этого не случилось, развернись я тогда в другую сторону.

Гореть в огне, подумала Ниока, вдыхая чистый, совершенный аромат любви. И покрываться льдами. Что же он чувствует сейчас, оказавшись меж двух несовместимых стихий?

Холодало к ночи. Обогнала Сафа и Риора, примерзшего к доскам сиденья и неподвижно глядевшего над ушами животного, иногда правившего вожжами, чтобы не сбиться с колеи. Тай выхолаживала внутренности катившейся впереди повозки, непрестанно высовываясь наружу, и уже давно бы перебралась на козлы, если б не Рэйно.

Вернулась к Риору, скосившему на нее глаза, показавшиеся еще беспросветнее в окружающей их белизне. Зияющие пустоты, на ресницах налипли снежинки, по самый нос забрался в воротник.

Риор выжидательно вздернул бровь, уползшую под шапку.

– Сменю тебя, – опомнившись, предложила ему. – Отвлекись, подвигайся.

Хилескору они объехали с запада, держась самого берега замерзшего ручья, за которым виднелись каменистые голые холмы предгорья, постепенно набиравшие крутость и высоту. Саф, прищурясь, вгляделся в далекие зубцы Железного хребта, вершины которых съедала густая ночная тьма, стекавшая и падавшая с уступов пока еще сумерками. Насколько помнил, тот неприступный пояс протянулся по всему западу Сирамизы и оканчивался горным массивом, который делили между собой два соседних владения; хода лошадям, к сожалению, в те края не было.

Прямо лежал Змеиный лес, название которого его забавляло, но те места раньше действительно кишели змеями. Сохранился ли тот зверинец – он не знал, но в любом случае в такую стужу их и не выманить наружу. Восточнее местность была занята людьми, помнил там немало поселений. В самый центр, в Нан, они точно не пойдут.

Оставалось следовать вдоль реки, где должны попадаться небольшие поселения, однако равнину Асуит он все же оставил бы западнее, пересекать ее никакого желания не было.

– Ниока, – позвал. Ниока как не слышала, согнувшись на передке повозки почти пополам и накрывшись с головой. Как видела что, не понял. Тогда поманил к себе Риора.

– Где Бьяр? – спросил первым делом.

Риор знать этого не знал.

– Саф, нам нужно тепло, – сказал вместо ответа. Клацнул зубами. Продрог и все, о чем мог думать, это об оставленном в долине камине. – Огонь и защита от ветра. Рэйно засыпает, Ниока почти улеглась. Я благодарен лошади за согрев, но животинка, – погладил рыжеватую гриву, – живая вроде, ей отдых и пища нужны, не говоря уже о твоих драгоценных двуногих.

– Людях.

– Нет, – упрямо возразил Риор, – я сказал – двуногих. Именно это. От людей в них мало что осталось.

В поле зрения Сафа попал полог дальней повозки, отрываемый ветром от дуг, убедивший в разумности слов змея. Удовольствия от пронизывающего ветра и забивающего лицо снега не получал никто несмотря на красоты, их окружавшие, и Саф начал сомневаться, доберутся ли они до какого-нибудь поселения вообще, потому как ничего похожего на огни не видел.

Сдался, похлопал Риора по спине.

– Мне нужна помощь. Моя карта, – постучал по виску, – здесь, однако полагаться на нее не стану даже я сам. Слишком многое изменилось. Пусть женщина та, с косой, подъедет ко мне, будем держать совет.

Риор закатил под шапку глаза.

– Просто спросим у нее дорогу. Какой, к бесам, совет?

Саф согласился и с этим, а Риор, заметив, куда устремлено его внимание, повернул голову, пытливо вглядываясь в складку между бровей.

– Ты выпускал его вообще из рук, – спросил, – тот труп, когда бегал по Нарсаму? Такое впечатление, что все мы только и мечтаем вырвать те кости и мчать со всех ног. Так и будешь тащиться приклеенный к этой клятой повозке? Как же твой лигген? А сон?

– Боюсь, – ответил Саф, – что о сне мне придется забыть. Ларец снова без защиты. Дремать одним глазом – все, что мне остается. А Тай… – Дернул щекой. – Позови женщину.

Риор не отстал и никуда не делся. Рыхлила сугробы его лошадь, выпускала струйки пара из ноздрей, уже слабо различимые в вечерние часы, а он, то и дело сотрясаемый крупной дрожью, спрятал опять нос в пушистый воротник шубы и дышал себе за пазуху.

– Вероятно, ты лишил свою Тай одного из родичей, – голос прозвучал глухо. Думал о пропавших инкубах, особенно о том, которому они приписали отцовство сестер.

– Вероятно, так и есть, – бесстрастно отозвался Саф, вмиг перестав питать сочувствие к змею. Да и о блуднике не скорбел. – Невелика потеря. Он флиртовал с дочерью, в долине надолго не задержался бы.

Куда можно выгнать инкуба, привязанного к долине – этот нюанс Риор предпочел не выяснять, да и актуальность в том отпала сама собой.

– Он посмел и на Ниоку покуситься! – выпалил, возмутившись.

– Фериор, – процедил Саф, опуская ниже голову. – Я тебя отправил за некромантом.

Риор немедленно ощетинился, развернувшись круто, намереваясь опять открыть рот. Напоролся на косой взгляд.

Кивнул и сдавил коленями бока лошади, понуждая ее перейти на мелкую рысь.

– Фериор… – кривил губы, отыскивая женщину больше по запаху, чем полагаясь на зрение. – Отправил… Флиртовал… Совет держать собрался он… Говорить бы научился вначале. Стой! – закричал косе, болтавшейся по спине. – Некромант!

Резкий звук заставил вздрогнуть Ниоку и она вывалилась из дремоты, торопливо огляделась.

– Приехали?

– Заблудились, – с немалым злорадством пояснил Риор, труся рядом. – Как ее…

– Нимоя, – подсказала Ниока, проследив за взглядом. Потом нахмурилась, потерла глаза. – Разве Саф…

– Нимоя! – опять закричал Риор, перебив ее. Из повозки показались головы лиггенов. – Поезжай назад, тебя допрашивать будут.

Рэйно придержал свою лошадь. Бьяр так и не объявился.

Предусмотрительно соблюдая расстояние между собой и разозленным Асафи, Риор оглядывался на застывшее выражение лица некроманта, придержавшей свою лошадь.

– Не переживай так, – наклонился вбок, размышляя одновременно, не предложить ли Ниоке греться вместе, под одной шкурой, – он карту обновить хочет.

Темной стеной вырисовывались леса с посеребренными верхушками, только Саф в них просвета не видел, хотя раньше к шахтам вел широкий тракт, а вокруг копей люди селились с невероятной скоростью. Живой шум когда-то разносился по окрестностям. Подражая Союлу, в этих местах не один город должен был выстроиться, только не встретилось им даже захудалого села, да и следов ничьих вокруг не наблюдалось.

– Здесь железо добывалось, – негромко сказал недружелюбной женщине, поравнявшейся с ним. Повел головой из стороны в сторону, обращая внимание на нетронутую природу. – И путь пролегал к поселениям. Куда все то делось?

– И куда ты повел нас, если дороги не знаешь? – ровно поинтересовалась Нимоя после продолжительной паузы и с неохотой. Саф сморгнул снежинки с ресниц, глядя вперед.

– Не нужно осыпать меня одолжениями как дарами, некромант, – негромко заметил, одним тоном выстужая ее сильнее февральского мороза. – Не для себя ищу укрытия. Прежде чем с подобной гримасой снисходить до беседы со мной, вспомни о своем мужчине, который замерзает, пока ты упиваешься враждебностью ко всем, кто отличается от тебя, и не думаешь о последствиях.

Нимоя смешалась, почувствовав себя тупой, и повторила в уме услышанную речь, чтобы собрать воедино суть.

Следом задумалась, но ненадолго. Убавила тон.

– Здесь все поросло лесами давным-давно, а шахты зовутся заброшенными, – совладав с собой, ответила, ведь требования на самом деле были разумны. Колени прижала к бокам животного теснее в попытке выжать оттуда немного тепла. – На моей памяти здесь ни один человек не жил. – Подумала, что все же нужно было продвигаться к городу, а не лезть по заносам неизвестно куда, еще и на ночь глядя. – В шахтах водятся големы, не стоит нам туда соваться.

– Что за звери такие?

– Каменные. Здоровые и буйные. За ними носятся рои сфер.

Саф таких не припоминал среди известных ему тварей.

– А это что?

– Пыльные головастики, – со вздохом ответила Нимоя, подслеповато пытаясь разглядеть покачивающегося в седле хранителя. – Зубастые, как вывернутые наизнанку пасти крокодилов.

Саф коснулся языком воздуха.

– Ты не боишься меня, некромант.

– Я достаточно повидала смертей, чтобы не бояться их, – женщина привычным жестом перекинула назад присыпанную инеем косу и погладила шею лошадки, бесшумно ступавшей по снегу. Выпрямилась, щурясь теперь вдаль. – А ты можешь лишь убить, Лин верно сказал, далее твои возможности не простираются.

Это стало для Сафа открытием. Человек попросту подкупал своей грубостью и беспощадностью суждений.

– Верно, – отозвался, слившись свистом с ветром. – Я могу убить. И не только тебя.

– Мы все нужны тебе, – ровно заметила Нимоя. – Нужны, чтобы ты мог выслужиться перед ней, – быстрый кивок в сторону повозки заставил Сафа посмотреть туда же, что некромант уловила и отвела глаза, будто наблюдать за змеем в такой момент было чем-то неприличным; туже стянула ворот роскошной шубы. Ей отчасти жаль было его, примерившего на себя жизнь Лина, для которого желание видеть брата рядом пересилило, и он не смог подарить Яну покой. Потому и голос ее утратил явную враждебность. Тише закончила: – Поразительно, как порой оборачиваются события, хранитель трупов. Теперь вместо того, чтобы охотиться на некромантов и лиггенов, ты не надышишься на них.

Риор и Рэйно перебрасывались короткими фразами о близкой ночи, Саф слышал их; и женщина, ехавшая рядом, судя по ее хмурому виду, тоже. До ушей, спрятанных под шапкой, донесся также тихий неразборчивый шепот из повозки, потянувший в груди.

Саф почти смирился с тем, что различимые уже чернеющие ряды деревьев станут им пристанищем на ночь. Оставаться на открытом пространстве не хотел, очертания далекого хребта сливались с ночным небом и, казалось, что та громада подбирается к путникам все ближе.

– Остановимся в лесу, – сказал. Нимоя сперва опешила от такого предложения, но так как вариантов других не было, ей пришлось прикусить язык.

– Поищу место, – сказала напоследок и ускакала в темноту. Саф постучал по повозке, опять прервав дремоту Ниоки, и попросил ее подстегнуть лошадь. Хотел нагнать ведущую повозку, проверить некроманта. Искал предлог увидеть Тай, пусть мельком.

Слабо различал ее, запахи будто замерзали, не стелились, как ранее, за колесами.

Тай, прикрыв глаза, вспоминала, как покойно было в объятиях Сафа, как уютно оборачивал он ее собой и размеренно дышал, укладываясь подбородком на макушку. Он, она и всполохи огня – те мгновения пробуждали неясное волнение, заставляли выискивать его в потемках и наблюдать, позабыв о мире вокруг.

– Скучаешь? – сиплый голос Яна нарушил долгую тишину, и Тай закивала своим мыслям. – Кого ты оставила в своей деревне?

Тогда сообразила, что говорят о разном, и, выпустив бортик повозки, уселась на шкуры, раскиданные по доскам. Темно было, вряд ли парень мог влезть ей в голову и спросить, отчего жмурится так, однако могла представить, как он наклоняет голову, вслушиваясь в заикание.

– Я никогда не уходила так далеко от дома, – нашлась, гоня прочь видение и ощущение Сафа.

Послышалось, как Ян выдохнул и задвигался. Потом пополз к ней, перебирая руками и коленями по мехам. Сел рядом, спиной уперся в дугу. Случайно задел Тай и сразу отодвинулся.

– Я давно решилась уйти из Хилескоры, так что все равно была бы в другом месте. Я учиться хотела. Поэтому… – Тай откинулась назад, пялясь в черноту. Что теперь ей делать, не знала. – Сестра там осталась, – прошептала; тихо, чтобы не потревожить неспокойный сон некроманта. Уловила движение сбоку – Ян опустил голову. – Мне ее сильно не хватает на самом деле, пусть и ругались мы с ней постоянно.

– Мне тоже приходится быть далеко от брата. Я с Нимоей. Они… – Глухой кашель прервал шепот и прикрылся рукой. Тай нахмурилась. – Не всегда вместе.

– Почему?

– У каждого своя задача, и они часто не совпадают.

Тай всерьез встревожилась, когда парень задержал дыхание, судорожно вздрагивая. И уже дернулась будить некроманта, когда рывками выбился воздух и так же тяжело втянулся обратно. Опять кашель пробился, ободранный как скалы Сидэ.

Ян ухватил ее за руку и удержал на месте, замотав головой.

– Не буди…

– Но ты странно дышишь! – Тай, воспользовавшись случаем, прижала его запястье, приходя в ужас от неровного стука под холодной кожей.

– Мое сердце пробито, – спокойно ответил Ян, будто о простуде сообщил. Тай машинально нашарила его пальцы и сжала их, цепенея. Против воли начала считать промежутки между вдохами и выдохами. – И кровь свернулась, поэтому туго идет. Лин зашил, но… – Помолчал. Повернул голову, обдав Тай волной стылого дыхания. – Мы с братом близнецы, вот от одного и избавились. Я подслушал, что с тобой похожее случилось, однако тот… белый… он успел сохранить тебя, так что ты, можно сказать, живая. Брат говорил об этом.

Торопливо она придавила другой рукой свои ребра, над самым сердцем, колотившимся сильно, но делающим это ритмично, без прыжков и страшных замираний.

– Ян… – шепнула, вложив в одно слово море сожалений о такой судьбе.

Полог отдернулся рывком, заставив их обоих обернуться и заморгать, заслоняясь от света искры, а Лина – проснуться.

Он с трудом сел, утопая в пушистых покрывалах.

– Нимоя? – пробормотал. Она присела рядом, холодными губами коснулась лба и окутала ароматами зимы, осыпала мелкими снежинками, скорее, росинками, сразу подтаявшими.

– Ночевать будем здесь, – сказала. – В лесу. Гаденыш распалил такой костер, что его во всей округе видать, так что замерзнуть не должны.

Тай подумала, что ослышалась.

Ян легко коснулся ее плеча, прося не нагнетать напряженность, и указал на приоткрытый полог и яркие отсветы костра, плясавшие по голым стволам. Оказалось, повозка давненько уже не двигалась.

Говоря о костре, Нимоя не преувеличила – языки пламени жадно лизали громадные бревна. Рассыпались искрами, разбавилась темнота ночи, очертив заросли леса вокруг прогалины. Снега почти не было в центре; убранный вручную, он горами белел у ближайших стволов, между которыми двигались тени. Тай в одной из них сразу узнала Сафа в его длинном плаще – он прихватил еще несколько бревен прежде чем выпрямиться, и так стоял, ожидая, что станет делать Тай.

Она отошла к бревну, брошенному чуть поодаль от огня, куда Ян с Нимоей усаживали Лина. Никого больше на поляне не было, из чего Тай сделала вывод, что все нелюди в лесу, а непрекращавшийся треск, там стоявший, – их заслуга. Они голыми руками выламывали деревья, заставляя лошадей нервно всхрапывать и пятиться, натягивая привязь. Две повозки встали бок о бок, к одной из них Риор вытолкал Ниоку, что-то резко ей сказал и вновь исчез.

Ниока вздохнула, а Тай, подглядывая за ней, не смогла сдержать улыбки, усмотрев в том своеобразную заботу, которую Фериор демонстрировал как умел. Поколебавшись, пересилив себя, медленно направилась к повозке и остановилась, не дойдя нескольких шагов.

Продышалась, напоминая себе, что не раз гуляла с этой женщиной по долине и никогда та не пыталась прикончить человека.

– Помочь?

Ниока тут же протянула ей свернутые шкуры и попросила отдать Лину. Тай ничего не оставалось, как подойти и взять их. Ниока, терпеливо дождавшись, пока лигген доплетется до нее, сунула ей сверток и тут же вернулась к мешкам.

– Нужно поужинать, – пояснила мягко, в своей неизменной манере. – И выспаться. Утром двинемся дальше. – Обернулась через плечо, улыбаясь. – Как тебе поездка? Я словно во сне, никак не верится, что столько места вокруг, где потеряться можно.

Тай кивнула и почти бегом вернулась к костру, где Саф и второй, отсвечивающий всеми оттенками рубина, носящий имя Рэйно, неслышно переговаривались между собой, бросая быстрые взгляды в чащу.

– Бьяра мы так и не видели, – тихо шепнула ей Ниока, проходя рядом. Тай прикрыла глаза, справляясь с мгновенной паникой, после чего кивнула и заставила себя не шарахаться как лошади. Нимое протянула шкуры, которыми та сразу укутала и Лина, и Яна.

Вернулся Риор, отыскал Сафа, покачал головой, после чего исчез Рэйно.

Тай стало тревожно. Против воли тоже принялась выискивать любые шорохи и движение в густоте мрака, бродя вокруг огня и не в силах прекратить следить за Сафом, не отходившим от повозок.

– Он раздавлен, – негромко молвила Ниока, не отрываясь от разделывания зайца, тушки которых они, видимо, везли с собой. Взмахнула ножом в сторону. – Помимо людей погибли почти все змеи, с которыми он провел века, теперь Бьяр пропал. Тай, ты ведь не остыла к нему, так прояви чуточку заботы. Больно смотреть.

– Он их убил? – ужаснулась Тай, впервые слыша о ком-то помимо сгинувших старейшин. Ниока запястьем откинула прядь волос, выбившуюся из узла, опустила вниз нож, подняла глаза, блестевшие темной зеленью. Укором.

– Они мешали ему добраться до того, кто угрожал твоей сестре. Саф впал в ярость, пытаясь защитить ее, и ничего уже не разбирал. Он едва не размазал Риора по скалам при том, что семья неприкосновенна. – Вздохнула и одним движением оторвала заячье бедро. – Я долго живу и могу с уверенностью сказать, что редко когда жизнь похожа на гладь озера. В основном это водопады, удар за ударом о пороги.

– Долго – это несколько веков?

– Тысячелетия, – Ниока невесело хмыкнула, когда глаза Тай расширились. – Настолько мы древние.

Мне все еще двадцать пять лет, сказал Саф, когда поразилась тому, что ничуть не изменился за годы.

Тай невольно зажмурилась, чувствуя себя дурочкой.

– Есть хочешь? – спросила Ниока. – Прости, но рацион у нас не слишком разнообразный. Мы хищники, так что можем предложить только мясо.

Тай кивнула, больше по привычке, чем на самом деле испытывая голод. Ниока больше ничего не сказала и, побродив еще немного, притоптав остатки снега, Тай остановилась у лошадей, косящихся на нее с опасением, взаимным.

Саф, окрашенный оранжевыми сполохами костра, прислонился плечом к повозке. Его ожидание ощущалось вибрацией внутри, его глаза казались совсем черными, а губы сомкнулись в резкую линию. Опустив голову, он наблюдал за несмелыми шагами и натянулся весь, когда они оборвались, оставив приличное расстояние между ним и Тай.

Отлепился от рогожи, выпрямился, пряча руки в карманы.

– Я могу что-то для тебя сделать? – спросил. Тай разглядывала его сапоги, все в снегу.

– Ниока сказала… – мотнула головой назад и сглотнула. Подняла глаза, уставилась на чуть приподнятые в вопросе брови. – … Спасибо за ножны. Они удобные.

Саф слегка расслабился, поняв, что она не собирается бежать сломя голову.

– Я рад, что они тебе понравились. Могу подойти?

Тай уже привыкла к тому, что он постоянно пробует все запахи, и все одно это не умаляло странного очарования… инстинкта, как поняла. И теперь уставилась на его рот, заставив Сафа резко вдохнуть и спрятать язык.

– Тай?

Она моргнула и Саф окунулся в чистый голубой цвет, любуясь переливами эмоций.

– Почему у тебя голова не покрыта? Ветра здесь нет, но все же…

Тай машинально коснулась волос, вспомнив, что шапка осталась где-то в повозке, накинула капюшон. Дернулась назад, едва Саф переступил с ноги на ногу, и он тут же замер.

– Извини, – пробормотала сдавленно.

– Понимаю, – улыбка не коснулась глаз, Саф тихонько выдохнул. – Что тебе Ниока сказала?

– О твоих… людях? Семье? – Кем они были для него, не понимала до конца. – Те, с кем вы жили в долине. Мне жаль.

Челюсть Сафа обозначилась резче, он, помедлив, кивнул.

– Это не твоя ноша, – сказал. – Не думай об этом.

Тай недоуменно сдвинула брови, наклоняя голову. Темное мерцание в глубине глаз, выражение их сбивало с мыслей, и сама не заметила, как по собственному желанию сократила расстояние между ними. Запрокинув голову, вгляделась в болезненный сумрак, замерла от трепета, рядом с Сафом перераставшего в настоящий ураган. Ужас, который он олицетворял, и нежность, которую неизменно чувствовала в нем, скрутились так туго, что искрило по всему телу, разрывая на желание получить и потребность убежать.

– Тай, – шепнул он. Дрожащими пальцами Тай коснулась его щеки и глаза Сафа закатились от удовольствия; точно пес, получивший долгожданную ласку, он едва не свалился на землю, чтобы подставиться под поглаживания.

Бережно заправил под капюшон белокурые прядки, не отрывая взгляда от лица, поднятого к нему. Жест, который вновь запустил вскачь пульс Тай.

Это отразилось на некроманте, что привело к гневному скрежету зубами – Нимоя уставилась на них, взвившись с бревна. Саф немедленно убрал руку, а Тай вдруг залилась краской, будто совсем не в волосы забрели пальцы Сафа.

Ян умоляюще сцепил пальцы в замок, мечась между островком теней у повозки и братом, вытиравшим пот со лба.

Чувства Тай сильны, получил этому подтверждение Саф, и способны одним своим всплеском зашибить некроманта. Ему следует быть сдержаннее и не провоцировать ее. Держаться поодаль? До Джауры? Достаточно ли будет энергетики тех мест для питания ледяного пламени в Тай?

Саф на мгновение прижал ее к себе и сразу отпустил, довольствуясь и этим.

Ян отпрянул, завис на крае бревна, когда белый змей пронесся к ним и резко остановился перед бледным, потным Лином, сам исходя волнением.

Сел на пятки, спиной к костру, согнул спину. Свесил обе руки между колен, бледную правую, левую в перчатке.

– Я могу стать проводником? – спросил прямо. Вокруг огня воцарилась тишина, Ниока, пораженная сверх меры, даже забыла о подгоравших кусках мяса и вытянула шею.

Лин опешил, собирая мысли в кучу.

– Твоя энергия… – издал смешок, который тут же рассеялся. – Нет.

– Почему?

Нимоя не нашлась с едкой репликой и только безотрывно глядела на белого змея, будто обнаружила нечто, ранее не виденное. Разъяснила она:

– Твоя энергия иная. Она бесцветная. Равнодушная. Понимаешь?

– Нет.

Категоричный ответ вызвал у Лина еще одну слабую улыбку.

– Представь себе, – выдохнул он облачко пара, – горы Нантина. Высокие, неприступные, самые их вершины, на которые можно только смотреть с замиранием, преклоняться перед их величием, зная, что никогда не приблизишься к тому великолепию…

Ниока потерла нос и, вспомнив о пище, рывком выдернула прут из костра.

– Чушь, – отрезал Саф, – добраться можно до всего, что видишь. К слову, я там был, на тех вершинах.

Лин сдался:

– Мне нужно болото. Обычное, грязное и вонючее болото, в котором варятся обычные смерти и все, им сопутствующее. Моя сила рождается в боли и страданиях, а не в чистоте и безгрешности.

Саф быстро обернулся, засмотрелся на фигурку, едва различимую в свирепых огненных лапах, которые, точно знал, обожают ее со всем жаром, на который способны.

– Некромант, – произнес тише. – Если ты прав, если ледяное пламя отметило ее, тогда ты не сможешь поддерживать его. Выходит, она совместила две исключающие друг друга связи, одна из которых тебе неподвластна?

Измученное выражение лица некроманта выразило заинтересованность; он, освободившись от объятий Нимои, наклонился к хранителю, сидевшему перед ним.

– А ты пробовал ее напитать? – Глазами, под которыми залегли синие тени, указал за его спину. – Шакал явился из посмертия и тянет за собой шлейф. Ты явился из бездны Садана и тоже должен быть связан с тем местом, раз все еще не утратил свою суть.

Нимоя стиснула руку Лина, наполняясь безумной надеждой.

– Это может помочь тебе продержаться…

Саф привстал, почти касаясь носом холодного носа некроманта.

– Ты можешь подсказать, как? – прошипел, не издав привычных слуху звуков. Лин скорее догадался, чем услышал и, разочарованный, откинулся назад, уперся в Яна, стоявшего за спиной.

– Как-то же вы это провернули, – ответил только. – Никаких заклинаний я не знаю, Джаура сама дает мне нужное…

Вскинул глаза, не договорив. Тихонько ойкнул Ян, приоткрыв рот.

Налетевший ветер устлал землю пламенем, Саф отпрыгнул раньше, чем успели вспыхнуть волосы. Перекатившись по земле, оказался на коленях и раздраженно глянул на яростные волны огня. Не отвлекся даже на шуршание, потому что привык к нему.

Если бы не слетевшие за бревно люди и не придушенный хрип Яна, продолжил бы смахивать с себя угольки, а так завернулся в чешую только из-за объявшего их ужаса и сцепился пальцами с землей, рывком оборачиваясь.

Отпустил напряжение, разобрав Бьяра и Рэйно, скользивших по снегу.

Не сразу сообразил, что вернулись они в виде, совершенно отличном от нормального в понимании людей. Если Ниока лишь недовольно глянула, то трое за костром не дышали и отчаянно потели, что не мог скрыть плотный мех. А Тай, окаменев по ту сторону костра, беззвучно молила о помощи.