Ветер Эрина

– Прости, что спрашиваю, – осторожно произнёс Мерон, поглаживая её спину. – Сколько продлится это твоё состояние?

– Пару недель. Но самыми тяжёлыми бывают только несколько дней.

Она ещё никому этого не говорила. Но признание далось естественно. И стало намного легче.

– И как же ты… неважно, это не моё дело…

– Когда жила в Харлиате, я уходила на несколько недель в лес. Если рядом никого нет, то переживать весну намного проще. А когда жила в замке, то запиралась в комнате и привязывала себя к кровати. Но сейчас… тут так много жителей, что я не уверена, чем бы это закончилось. Так что спасибо, что ты сейчас со мной.

– Как-то странно за такое благодарить.

Келия повернула голову, чмокнула его в середину груди и улеглась обратно.

– Хочу и благодарю.

– Почему ты просто не сказала Ронану, чтобы он отпустил тебя на время?

– Риг Ронан не знает… об этой моей особенности. Это не то, в чём хочется признаваться.

Мерон вздохнул.

– Прости.

– За что?

Он приподнял её голову и стал целовать, долго и страстно, облизывая её губы и втягивая их в рот. Пока в её голове не осталось ни одной связной мысли, а внизу живота вновь начало разгораться желание. И только тогда выпустил и ответил:

– Я зачаровал мёд, чтобы ты могла говорить только правду.

Фраза прозвучала донельзя неуместно и нелепо.

– Зачем?

Если бы Мерон признался, что собирался сбросить её с башни, Келия и то удивилась бы меньше.

– Я был почти уверен, что Ронан подослал тебя, чтобы за мной шпионить.

Келия очень старалась сохранять спокойствие, глядя на его крайне серьёзное и виноватое лицо, но всё же не выдержала и расхохоталась. Смеялась до слёз. Надо же выдумать такую глупость!

– Ты о ком такого плохого мнения? – пробормотала она, утирая слёзы. – О риге Ронане или обо мне? Или о себе? Думаешь, я не могу сама захотеть к тебе прийти?

– С таким откровенным предложением? Мы знакомы от силы неделю. Ты слишком красива для такого, а я не настолько хорош.

Келия фыркнула. Ложной скромностью Мерон точно не страдал, а свой мёд, похоже, не заговаривал.

– Комплимент засчитан. Но вообще-то ты мне сразу понравился. Мои обстоятельства просто… несколько ускорили события.

– Правда? Когда же? – он криво улыбнулся. – Когда ты прожигала мне спину взглядом в заезжем доме или когда узнала, что я убийца?

Келия улыбнулась, потянулась и нежно поцеловала искривлённые в усмешке губы, подбородок, нос с горбинкой.

– Когда увидела, что под твоими тряпками скрывается очень симпатичный мужчина. А ещё когда ты признался, что играешь на вистле и поёшь. Я очень люблю музыку, – она погладила его по щеке, он поймал её руку и поцеловал ладонь у основания. – Кстати, я читала, что чародеи так и не смогли создать зелье правды. Выходит, просто скрыли?

– Нет. Зелья правды действительно не существует. Можно зачаровать мёд или вино на схожий эффект. Но для этого должно совпасть столько переменных, что объяснять слишком сложно.

– Это каких переменных?

В ответ чародей только хитро посмотрел на неё, продолжая целовать руку и медленно тянуть на себя. Весьма изящный способ уйти от ответа. Которому она не сильно хотела противиться.

К себе Келия вернулась, когда звёзды уже начали бледнеть, прикорнула на пару часов и отправилась на утреннюю трапезу, совершенно не выспавшаяся, но очень довольная жизнью. Наконец-то шум оживленных разговоров и близость людей не вызывали желание сбежать поскорее и зарыться под землю. Спускаясь по широкой лестнице, она даже подпрыгнула пару раз. У входа в зал её нагнал Каллен.

– Келси! – он подскочил и поймал её за локоть. – Смотрю, сегодня ты танцуешь от радости. Твоя весна тебя отпустила?

Последнюю фразу он тихо проговорил ей на ухо.

– Ещё нет, но мне уже лучше. И перестанешь ты уже меня так называть?!

– Никогда! – хохотнул друг, отпуская её руку, чтобы она села, и устраиваясь рядом.

Завтрак состоял из обычных ячменных лепёшек с мёдом и простокваши, показавшихся невероятно вкусными. Шутник был тут же забыт.

– Эй! – возмутилась Айлид, когда у неё из-под носа увели последнюю лепёшку. – Мне-то хоть немного оставь!

– Правда, Келси, ей явно нужнее. А то вон какая тощая, даже подержаться не за что. Наверняка Мор поэтому не возвращается. Ждёт, пока она хоть немного в весе прибавит и станет похожа на женщину.

– Засунь свою тупую башку в зад, Каллен! Пока я её не открутила!

– Успокойся, Айлид, – нежно почти пропела Ланис. – Почтовый голубь прилетел вчера. Сегодня они уже должны вернуться.

Каллен хотел ещё что-то сказать, но получил тычок под рёбра от Келии и сдавленно охнул.

– Жестокие женщины! Я же о вас забочусь.

Не найдя сочувствия, он обратился в поисках поддержки к Слоану, но тот отвернулся, получив благодарный взгляд от жены. Дональд тоже отмалчивался, сидя на другом конце скамьи. Когда было выгодно, он вспоминал о своём возрасте и не влезал в разговоры взрослых. Зато подвинул к середине стола другое блюдо с лепёшками.

– Жестокие, – с чувством повторил Каллен.

– Вот вернётся Кенай – и отвесит тебе хорошего пинка, – пообещала фея.

– Нет уж! Это кобыла, а не женщина. Не подпускайте её ко мне.

Айлид не стала больше препираться, фыркнула и покинула зал. Слоан и Ланис вскоре последовали за ней. Дональд ещё какое-то время ёрзал на скамье, потом пересел за соседний стол, к Таджу.

– Ну, хоть ты со мной, Келси. Единственная моя поддержка.

Келия же раздумывала, стоит ли доесть две оставшиеся лепёшки или это будет слишком. И так большая часть еды досталась именно ей. Пока она размышляла, кто-то положил руку ей на плечо. В нос ударил запах соли и водорослей.

– Если ты закончила, Кел, то мне не помешает твоя помощь.

– Ну, вот, и последнего, способного на сочувствие, хотят украсть. Женская жестокость не знает границ.

– Ты тоже можешь пойти, – улыбнулась Риана.

Пойти Каллен не пожелал. Заявив, что его явно хотят заманить в тёмный угол с недобрыми намерениями, он ушёл страдать в другое место. Келия всё же решила, что оставлять еду не дело и, очистив тарелку, выползла из-за стола.

Подруга повела её вниз, к купальням, от них направо в узкий короткий коридор. Дверь справа вела в чулан, где хранились мётлы и тряпки, но Риана прошла дальше до самого тупика и ударила кирпич над ещё одной, почти что незаметной дверью. Послышалось журчание, и тяжёлые толстые доски со скрипом отъехали в сторону.

– Надо бы сказать Боуэну, чтобы механизм смазал, – пробормотала женщина.

Каменные ступени винтовой лестницы тянулись долго, света там не было вовсе, а стены и свод давили своей тяжестью. Компания требовалась хотя бы, чтобы не задохнуться в этом мешке. Келия, по крайней мере, сюда одна никогда не совалась, слишком уж неуютно. А ведь она шла почти свободно, тогда как широкоплечей и высокой Риане приходилось пригибаться. Стена, по которой Келия скользила рукой, спускаясь, стала влажной – значит скоро выход. И после ещё одного короткого тоннеля, они, наконец вышли наружу. Внешняя дверь оказалась даже не заперта.

Как любой уважающий себя замок, Элакайслин имел тайный выход. Он вёл в низкую пещеру у реки. Свет сюда едва проникал, под белой полосой, куда заглядывало солнце, блестела вода. Риана подошла к пристроенным у стены лодкам и стянула с одной из них кожаное покрывало.

– Помоги-ка мне её к воде подтащить. Пойду на рыбалку.

– Тебе для этого лодка не нужна, – улыбнулась Келия, пристраиваясь с другого конца.

– Так улов везти удобнее.

Подтащив лодку, Риана разделась, оставшись в одной короткой нижней рубахе. Подумав, скинула и её. На фоне яркого пятна виднелся лишь женский силуэт. Обмотала объёмную грудь плотной лентой, зацепила толстую косу на затылке.

– А ты не хочешь со мной искупаться?

– Нет уж, – мотнула головой Келия и даже попятилась от берега, хотя стояла и так не близко. – Это ты любительница холода. Я люблю на солнышке греться.

– Для той, кто вечно мёрзнет, ты слишком легко одеваешься, – хохотнула подруга, пробуя пальцами ноги воду.

– Это потому, что я ещё люблю свободу. А одежда очень сковывает. Тебя стоит ждать? Или сама управишься?

– Справлюсь. Иди.

Риана кивнула и спокойно шагнула вперёд, толкая перед собой борт лодки. Плавный берег длился всего несколько шагов, за ним следовал крутой обрыв, так что вскоре женщина уже плыла. Проследив за тем, как её голова скрылась за полосой света, Келия с тоской оглянулась назад. Идти по узкой без всякого освещения лестнице в одиночестве ей совсем не хотелось. Так ведь ещё и наверху надо ждать, пока дверь откроется. Лишние мгновения, за которые запросто может остановиться сердце.

Она тряхнула головой и поползла наверх. Каждый шаг давался всё труднее, на последней ступени даже ладони вспотели. Теперь нужно запустить механизм. Риана делала это без труда. Келии пришлось подпрыгнуть, и попала она не с первого раза. Наконец, проход открылся, и она вывалилась наружу, жадно глотая воздух. Постояла у стены, приходя в себя. Она ходила этим путём уже множество раз, но так к нему и не привыкла.

Отдышавшись, она поняла, что потеряла по дороге прутик, которым сцепляла волосы. И решила оставить, как есть. Походит день простоволосая, небось, не помрёт от этого. Добравшись до библиотеки, она замерла с вытянутой рукой, так и не коснувшись стены в нужном месте. Летящие вслед за ней локоны, мягко коснулись спины, вызывая непрошенные воспоминания.

Когда-то она уже так ходила. Она и сёстры распускали волосы по особым дням.

В тёмном коридоре у входа в пиршественный зал сгрудилась толпа молодых девушек. Все как одна одеты в белые летящие платья с золотыми поясами, тёмные волосы распущены, шею украшали кулоны в виде цветка с лепестками из светлых сапфиров – под цвет глаз. Девушки толкались и пытались разглядеть происходящее в зале через узкую щель. Там праздновали рыцари, служившие отцу, весёлые и, разумеется, прекрасные, – ведь только прекрасный воин может получить покровительство высших сил. Девушки волновались и сгорали от нетерпения, ведь сегодня кто-то из рыцарей мог пригласить их потанцевать, а после и провести время в более уединённом месте. Заходили они группами по трое, старшие сёстры уже находились внутри.

– А Пиритту опять выбрали! Снова сэр Найлс!

– Пиритту всегда выбирают!

Пиритта была настоящей красавицей. Красивее и нежнее была только Невина.

Келию никогда не выбирали. В то время она из-за этого жутко страдала. А многим позже была столь же жутко благодарна богам, которые уберегли. Хоть в богов и не верила.

Она уже собралась заплести косу, когда услышала позади шаги. Мерон шёл неспешно, разряженный будто на праздник. Опять нацепил на себя все расшитые тряпки, точно сорока. Позади развевался плащ с серебряными звёздами, шаги гулко звенели по пустому коридору. Вот уж кому никогда не приходилось переживать, что его не выбрали.

Чародей приблизился и коснулся её руки, всё ещё сжимающую тёмный локон.

– Почему ты никогда не делаешь причёсок? – поинтересовался он вместо приветствия.

Келия тряхнула головой, открывая лицо.

– Да их же придумал настоящий садист! Это просто тюрьма для волос!

Она гордо вздёрнула нос, ожидая какой-нибудь насмешки, но Мерон ничего не сказал, лишь улыбнулся.

– Ты уходишь? – верно истолковала она его вид.

Чародей кивнул.

– На встречу с изобретателем. Ронан убедил его показать книги, оставшиеся от сэра Аодхана.

По лицу Келии никто бы не понял, что эти слова для неё хоть что-то значили. Но сердце забилось где-то в горле, мешая дышать.

– Я сперва хотел взять и тебя. Но изобретателю я не доверяю.

– А кому ты вообще доверяешь? – усмехнулась Келия.

– Этому таланийцу я даже выгребать дерьмо бы не доверил, – совершенно серьёзно заявил чародей.

– Ух, как страшно. Ты же не воевать туда идёшь. Хотя бы притворись дружелюбным.

– С этим Ронан отлично справится.

Чародей помолчал, подцепил прядь её волос, пропустил сквозь пальцы.

– Всё в порядке?

Келия коротко кивнула.

– Я найду тебя вечером, – пообещал он.

Она смотрела на удаляющийся плащ, пока он не скрылся за поворотом. И ощутила лёгкое разочарование. Поразмыслив, она поняла, что ждала поцелуя. Коснулась рукой стены, тупо глядя, как из-под ладони расползается узор, из которого затем проступает дверь. В библиотеке было по-прежнему светло и чисто. Это место словно существовало вне времени и пространства, как волшебный Сид.

Как бы она ни бежала от прошлого, всё равно к нему возвращалась. Она уже и бежать перестала, а оно всё равно её находило.

Ночную тьму нарушили торопливые шаги. Хотя дневной свет сюда никогда не проникал, Келия знала, что сейчас ночь. А значит, приходить никто не должен.

– Тш! Это я, – раздался громкий шёпот Невины.

А потом рядом показалась и она сама. Вернее, разглядеть всё равно ничего не получалось, лишь смутно угадывался силуэт.

– Вот эта книга у отца – самая любимая! Он её почти из рук не выпускает, – она просунула потрёпанный том сквозь решётку, воровато оглядываясь.

Будто ещё кому-то могло понадобиться спускаться сюда ночью. Тут и днём одни только крысы бегали. Иногда ещё муравьи.

Келия бережно прижала к себе обретённое сокровище. Книга, любимая отцом! Вот когда она её прочтёт и запомнит, он точно обратит на неё внимание. Может, даже придёт лично.

– Только книжка не простая. Там натурфилосов рассуждает о природе фейри и опалённых. Кажется, – пояснила Невина, передавая сестре свечи.

– Кажется? То есть, сама ты ещё не читала?

– Нет, конечно. Говорю же – он её из рук не выпускает! Так что я сразу к тебе.

У Келии защипало глаз. Тот, что по середине. Она и без того его терпеть не могла. Глаз посреди лба вырос только вчера, и управлять им никак не получалось. Он не закрывался, смотрел, куда хотел и без конца плакал. К счастью, в такой темноте Невина слёз увидеть не могла. А то она бы точно расстроилась.

– Но ты умная, так что всё поймёшь. Отец вернётся через неделю, а, может, задержится и приедет через две. Так что ты точно успеет прочитать. А завтра я тебе ещё свечек принесу.

– Спасибо, – выдавила Келия, позорно шмыгнув носом.

На чтение в итоге ушёл всего день. Заняться-то всё равно нечем. За следующую неделю она выучила содержимое почти наизусть. Книгу, так любимую её отцом, написал натурфилосов Элдан. Имя намертво отпечаталось в памяти. Там он приводил гипотезы, свою и других мыслителей, о природе опалённых. Все, как один, бредовые. И задавался одним интересным вопросом: «Можно ли украсть силу у фейри?».

Вопрос, который изменил судьбу одного крыла Ордена праха и десятка деревенских девочек.

Полистав бездумно пару книжиц, Келия решила, что раз уж избегать общества теперь не обязательно, то и сидеть взаперти она не хочет. Чародеи ушли развлекаться, она может найти занятие поинтереснее. И отправилась гулять по замку с горячим желанием причинить кому-нибудь добро и нанести радость. Долго блуждать не пришлось, в холле, соединяющем главный вход и лестницу, ведущую к жилому этажу, она столкнулась с Таджем. Тот как раз вышел из бокового коридора, перекрывая его своей могучей фигурой.

– Привет, большой парень! – радостно подскочила к нему Келия. – Давно не виделись.

– Красивая дева предпочитает проводить время в компании могущественных и столь же красивых, как она, мужчин, я понимаю. Каменному мыслителю с ними не соперничать.

– Да скажешь тоже, – фыркнула она. – Шуточки в духе Каллена прямо.

Тадж улыбнулся, скрипнув каменными губами. И осторожно погладил Келию по голове, ладонь как раз совпадала с головой размером.

– Не грусти о том времени, что нам не довелось разделить. Радуйся тем моментам, что у нас были.

– А вот это уже звучит так, будто ты собрался расстаться с жизнью. Ты же не болен смертельной болезнью, у которой даже названия нет?

Раздался смех, похожий на трение мельничных жерновов.

– Это цитата мыслителя Дормена. Он в свою очередь услышал её от друида, следовавшего пути Матери-Природы. Слова мыслителей содержат мудрость веков. А я, надеюсь, проживу ещё долго, чтобы этой мудростью напитаться.

Холл как раз закончился и перешёл в небольшую прихожую перед высокими двустворчатыми дверьми. Одна из створок отворилась, и внутрь вошла невысокая крепкая женщина с выражением крайнего недовольства, которое тут же стекло с её лица, уступив место радости.

– Келия! – воскликнула Кенай, глядя на неё своими удивительными глазами, тёмными и большими, почти круглыми, какие бывают у лошадей. – Клянусь Рогатым, я не верила, что ты вернулась.

Она подбежала к Келии, косы цвета выцветшей травы били её по щекам. Остановившись, она на мгновение замешкалась, но всё же заключила девушку в крепкие объятья. Ответить Келия ничего не успела, с обратной стороны раздался звон колокольчика. У подножия лестницы стояла девушка, скорее даже девочка-подросток, одетая в короткое светлое платье с облегающими рукавами, подчёркивающее её худобу. Сведённые брови и поджатые губы смотрелись неуместно на кукольном личике. Девочка стремительно преодолела холл, громко звеня, и с разбегу вцепилась в обеих женщин. От столкновения они слегка пошатнулись, Кенай тихо рассмеялась. Голос у неё был низким, так что смех вышел немного зловещим.

– По тебе я тоже соскучилась, Садб. Девочки, я ужасно рада вас видеть, но не менее ужасно устала. Давайте поговорим у меня.

Сабд отступила на шаг, коротко кивнула и уставилась немигающим взглядом. Девочке, которая по возрасту вполне могла оказаться уже бабушкой, потому как внешне не менялась, достался дар баньши, но в довольно извращённом виде. У любого, кто слышал её голос, умирал тот, кто ему дорог. Дар не срабатывал лишь тогда, когда она пела Песню плача по тому, кто уже покинул этот мир.

Тадж, про которого Келия успела позабыть, куда-то пропал. Должно быть, ушёл, пока они обнимались.

Девушки поднялись по лестнице. Кенай жила в соседней от Ланис комнате, но в гораздо более маленькой, больше смахивающей на кладовку. Там помещалась всего кровать и старый стул, который использовали в качестве вешалки. Вдоль стен тянулись полки с цветочными кадками. Хотя с растениями говорила Келия, у Кенай выращивать цветы получалось куда лучше. Некоторые цвели даже сейчас.

Девушки присели на кровать, Кенай вовсе бухнулась, с блаженным стоном вытянув ноги – размер комнаты это позволял, хотя пятки почти упёрлись в стену.

– Я провела месяц в этой проклятой деревне, Глум… Глам… ах, неважно, как она там называлась! – она закрыла руками лицо и крикнула в ладони. – Настоящий ужас! Как вообще там можно всю жизнь прожить? Ещё пришлось ловить этого растреклятого фейри.

Кенай с кряхтением села. Садб слушала её с сосредоточенным вниманием. Келия вежливо молчала, позволяя подруге выговориться.

– Вот надо было отправить в эту тупую деревню именно меня! Вы вообще знали, что зимой от келпи толку мало? Они зимой спят! Этот фейри мне всю кровь выпил, и деревенским жителям тоже. Некоторым буквально! Хорошо, что Мор прилетел и помог его поймать, а то я бы век там торчала.

Она перевела дух и уже более бодро закончила:

– Так, ну а теперь вы что-нибудь расскажите. Желательно, весёлое.

Садб нахмурилась и сердито ткнула подругу в плечо.

– Ай! Ну, прости-прости! Я имела в виду, что Келия что-нибудь расскажет. Мы же столько лет не виделись. Я, как вернулась, успела только узнать, что она не сбегала, и Слоан больше не собирается отправить её в Орден на казнь.

Про эту часть намерений Слоана Келия слышала впервые. Бедняга, похоже, переживал гораздо сильнее, чем она думала. У Слоана когда-то имелась родная сестра, поэтому он привязался к ней гораздо сильнее, чем тот же Каллен. Хотя сестра его была младшей, а Келия явно годилась в старшие. Она испытывала к нему определённую нежность, но дружила гораздо ближе с Ланис. И за годы отсутствия вспоминала о рыжем парне не так уж часто. Вдруг она ощутила укол вины.

Садб хлопнула в ладоши, привлекая внимание, обвела ладонями большой шар перед собой, покрутила над головой и указала пальцем на Келию.

– Предлагает тебя заплести, – перевела Кенай.

Келия не возражала. Пока девочка делала ей причёску, а скорее просто перебирала пряди, так как ей что-то постоянно не нравилось, и всё начиналось сначала, она поведала о том, как покинула замок и добиралась до Хартлиата. Как нечаянно напугала какого-то пьяного мужика, повстречав его ночью посреди дороги далеко от города. Как устроилась жить к доброй вдове булочника. Как жила жизнью обычной горожанки, и это оказалось гораздо проще, чем думалось изначально. И, наконец, как внезапные обстоятельства привели её обратно.

Закончив, она неожиданно поняла, что даже скучает по туманному городу. Жизнь там была простой и размеренной, хоть и очень скучной. Разговор прервал стук в дверь. Получив разрешение, внутрь заглянул Каллен.

– Келси! – хитро улыбнулся он, обведя глазами крохотную комнату. – Тебя-то я и ищу. Выйди на минутку.

Садб с неудовольствием закончила причёску, которая её так и не устроила, но переделывать уже не стала. Ткнула пальцем в сторону Каллена и сложила руки на груди. Он примирительно поднял ладони и попятился. Келия вышла следом.

–Надеюсь, ничего серьёзного не случилось? И надеюсь, это не твои очередные шуточки, не то посоветую Кенай в самом деле тебя пнуть.

Мужчина улыбнулся, но пошутить даже не пытался.

– Мы тут с Рианой решили посиделки у костра устроить. Поможешь?

– Не рановато ли ещё для костров? – с сомнением протянула Келия.

Днём солнце уже припекало, но земля ещё не прогрелась, и вечера случались довольно прохладные.

– Собирались на следующей неделе. Но тут Мор – бедняга сам не свой. Там какая-то совсем уж скверная история с фейри приключилась. Тебе Кенай не рассказывала?

– Она выглядит уставшей и измученной, но не сказала бы, что расстроенной.

Келия лишь сейчас подумала, что про фейри подруга ничего толком не рассказала. А ведь если бы они привезли его с собой, это обсудили бы в первую очередь.

– Железная леди. Не то, что наш нежный ушастый мальчик. В общем, я за парня переживаю. А что может быть лучше для поднятия духа, чем посиделки у костра в хорошей компании? Пива принесём, рыбу пожарим. Потравим байки.

План простой и хороший со всех сторон. Да и у костра Келия давно не сидела. В Харлиате костры зажигали по праздникам, но посиделок никто не устраивал. Даже интересно, какого это будет сейчас, когда шумная компания стала в разы больше. Заглянув к Кенай попрощаться, она отправилась теперь уже точно причинять добро и наносить радость.

***

Путь от замка до города занимал часа три, если не спешить. Двое взрослых мужчин, идя широким шагом, могли управиться гораздо быстрее. Но, не смотря на срочность и важность дела, чародеи не торопились. В детстве Мерону дорога казалась долгой, почти бесконечной. Они с Ронаном, будучи учениками, оббегали все окрестности, но ни разу не приблизились к Друмкэйну. По крайней мере настолько, чтобы вызвать неприятности. Сейчас же ясно виделось, что люди живут на расстоянии вытянутой руки. Это заставляло тревожиться. О том же или нет думал Ронан, было не ясно. Вид он имел сосредоточенный и даже не улыбался.

Крутая тропа вела вниз холма. Деревья вокруг щеголяли пышной зелёной листвой. Весна вошла в силу стремительно, словно кто-то раздвинул шторы. Но звучала по-прежнему в разлад. Ни жужжание пчёл, ни пение птиц, ни перешёптывание крон не складывались в стройную мелодию, а больше казались неуместными. Учитель Гахарит ещё в свои молодые годы выяснил, что сезоны перестали плавно смыкаться друг с другом и предрекал, что с каждым годом переход станет всё заметнее. Наверняка, если бы старик был жив, то уже бегал по округе с тетрадью, пытаясь запечатлеть каждую мелочь. Кипы таких бессмысленных записей покоились в библиотеке. Гахарит являлся наблюдателем по природе. И в одиночку не мог ничего добиться. Впрочем, оба ученика явно не оправдали его чаяний.

У ворот города их уже ожидала пара железных монстров. Один из них дежурил тут всегда, проверяя приезжих. Второй явился специально для встречи чародеев. Гнездо с сидящим в нём человеком с противным скрипом опустилось до уровня пришельцев, когда мужчины приблизились. Сидящий внутри юноша, совсем ещё мальчишка, у которого едва начали расти усы, вежливо поздоровался.

– Доброго дня, сохрадарса, да освятит Эльма ваш путь!

Поздоровался совершенно беззлобно, даже воодушевлённо, не сообразив, что Святая может указать путь чародеям лишь на костёр. Мерон его радости не разделял. К счастью, Ронан справился с разговором самостоятельно, обменявшись ничего не значащими любезностями.