Душа дракона

Загадочный шар появлялся в его жизни все реже. В лаборатории наконец придумали способ экранировать излучение полностью, и Андрей спал ночью не опасаясь, что стукнется головой о тяжелый, похожий на камень кластер.

Ретроспекция №4. Ульриг

Рааг сидел на вершине песчаного утеса и смотрел на фигурки, суетящиеся внизу. Множество людей было согнано в загоны. Они толпились, тыкались друг в друга как животные. Они и были почти животными. Грязные, со спутанными волосами, замотанные в куски шкур, люди покорно стояли внутри деревянной ограды, не пытаясь вырваться наружу. Кто-то сидел, обхватив голову руками, кто-то лежал, свернувшись в клубок, но большинство стояло, растерянно глазея по сторонам и перешептываясь.

Игги уже отделили тех, кто представлял угрозу и оказывал сопротивление. Либо убили, либо выгнали из лагеря. В радиусе тысячи километров людей больше не было, всех собрали здесь, поэтому изгнание было равносильно убийству. Остальные, боясь расправы, покорились.

Дракон посмотрел на игги стоящего рядом с ним. Тот отличался ростом, был выше остальных, волосы были светлы. Игги и люди похожи, но игги чуть меньше и суше, кожа молочно-бледна. И те и другие были явно из одного корня, их разделяли лишь незначительные отличия в физиологии. Если игги сделают планету своим домом, то через тысячу лет никто не заметит разницы, если не будет заглядывать глубже, думал дракон.

– Мне нравятся люди, – сказал Рааг своему компаньону. Дракон был совершенно неподвижен и сказал это так, будто слова вышли из него сами, без его участия.

Игги поднял голову, ожидая продолжения, но не дождался и перевел взгляд в сторону загона.

– Ты недоволен нашим обращением с ними? – спросил игги равнодушно, словно его это не заботило.

– Вы – наши дети. Мы обещали этот мир вам. Он ваш, – Рааг зашевелился. – Я не вправе указывать, что вам делать.

– Я могу распорядиться и с людьми будут обращаться мягче, – игги все так же равнодушно смотрел вниз, затем повернулся, посмотрел дракону в глаза. – Все с радостью исполнят желание Великого.

– Мне нравятся люди. Они чем-то похожи на нас. Внутри горит тот же огонь. Маленький лепесток пламени. Я смотрю на них и вижу, как он трепещет у них в груди.

Рааг повернулся к собеседнику, посмотрел на него сверху, дотронулся до груди игги огромным когтем, указывая на что-то, что видел только он один. Игги стоял неподвижно.

– Вы не такие. У вас в груди лед. Он обжигает, так же как пламя, но он не огонь. Поэтому, мне нравится смотреть на людей. Они напоминают мне дом.

Игги молчал, обдумывая слова.

– Твои слова что-то значат? Или они означают только то, что ты говоришь? – спросил игги.

– Я всегда говорю с тобой прямо, Ульриг, – ответил Рааг. – Мне нравятся люди, но вы наши дети. Семья.

– А благо Семьи превыше всего, – продолжил Ульриг.

– Ты меня понял, – дракон возвратился к созерцанию долины.

Слева, в паре километров, росла огромная куча земли. Люди копошились рядом. Выкапывали землю, засыпали в корзины и выносили из ямы, делая кучу еще больше. Еще дальше виднелся берег реки. Там тоже можно было заметить какое-то шевеление. Прямо у подножья скалы суетилась еще одна группа людей. Шум и стук разносился далеко по долине. Люди добывали камень. Работа кипела.

И везде были игги. Поодиночке, со стимулами в руках, они стояли рядом с людьми, наблюдали за работой, покрикивали, указывая что делать. Иногда слышался жесткий щелчок, перекрывающий остальной шум. Кто-то из людей пытался увильнуть от дела и в ход шел стимул, выпуская наружу ошеломляющий разряд электричества. Провинившийся падал, и на какое-то время остальные начинали шевелиться быстрее.

Стройка была в самом разгаре. В своих мыслях Рагг уже видел будущие очертания города. Это будет земля игги, новый дом, который они так долго искали. Но техники мало. Ее нужно беречь для более сложных задач, поэтому нужны люди. Нужны доступные рабочие руки.

Рааг смотрел на отряд игги, забирающихся в шлюпку. Игги отправлялись на поиски новых племен. Нужно было собрать их все, насколько возможно. Рабочих рук нужно много. Рааг размышлял о том, что люди могли бы стать вольными душами, так похожими на драконов. Когда-нибудь… Хотя, вряд ли. Людей ждет другая судьба, ведь благо Семьи превыше всего.

Глава 13. Перемены

Это был последний сон, который видел Андрей. Второй из лаборантов, Костя, сказал, что они наконец-то стабилизировали экранирующую решетку для кластера. Сигнала больше не будет. Артефакт увозят, он нужен в другом месте. Андрея это мало беспокоило. Путешествия поглотили его с головой. Наконец, первый раз в жизни, он умел что-то такое, чего не умел никто.

Он не заметил, как исчез Эдик. Просто, в какой-то момент тот перестал приходить в лабораторию. Молчаливый Винсенте куда-то увез молчаливого Эдика. Но, Андрею было не до того. К медитациям прибавились концентрация, скраинг, аутотренинг, самогипноз и книги, книги, книги. Рафик вбивал в него знания, не давая ни минуты свободного времени. Даже выходные теперь были рабочими.

По началу было тяжело. Андрей умолял об отдыхе, говорил, что больше не может. Мозг не выдерживает. Злился, ходил раздраженный, целый день думал, как его все это достало. Стал ныть и грубить, чего не делал никогда, скрывая переживания внутри. Но армянин был неумолим. Рафик жалел, ободрял, говорил разумно, угрожал и даже кричал, но планомерно подталкивал Андрея вперед. В какой-то момент Андрей сдался и перестал сопротивляться. Усталость и жалость к себе спрятались на задворках сознания – остались только действия. Не важно, что ты думаешь или чувствуешь – главное сделать вот "это". А затем "это". И "это".

Он втянулся в работу – полностью погрузился в видения. Окружающее стало призрачным, словно видения и явь поменялись местами. Когда Рафик неожиданно уехал, оставив кучу наставлений и стопку книг, Андрей остался один. Он давно не посещал лабораторию. После того, как связь с шаром прервалась, ученые полностью перестали им интересоваться и все занятия проходили внизу, в холле или в одной из пустующих комнат. Сейчас Андрей в одиночестве бродил по этажу, прикасался к стенам, корешкам книг, стоящих на полках, заходил в пустые помещения и долго сидел там без мыслей и движения. Почти как в первый день, когда здесь появился. Окружающий мир снова приобретал плоть.

Вечером вышел на улицу. Было прохладно, звезды уже загорелись на черном небе и двор института погрузился в темноту. Дежурные фонари освещали только лестницу главного входа и часть забора с воротами пропускного пункта. В окне кирпичной будки, втиснутой между забором и воротами, был виден силуэт склонившегося над книгой охранника. Слева, в густой тени здания, он почувствовал неясное движение. Вспыхнул огонек, загорелась красная точка сигареты. Андрей направился в ту сторону.

На скамейке, закутавшись в длинную куртку, сидела Лариса. Девушка глубоко втягивала дым и вглядывалась в звезды, висящие над забором. Больше смотреть было не на что.

– Привет, – Андрей присел рядом.

– Вот как? Решил поговорить? – сказала Лариса. Брови нахмурены, губы сжаты в тонкую линию. – Последний месяц я от тебя кроме "привет" ничего и не слышала. С чего это вдруг сейчас?

Андрей молчал. Почему с женщинами всегда какие-то проблемы? Вот только что было хорошее настроение, философское, задумчивое такое, а через секунду чувствуешь себя полным дерьмом. Просто так.

– Нет. Я все понимаю. Сама такая. Просто… Эдик исчез и даже не попрощался, – она повернулась к Андрею. – Сколько мы здесь? Почти год?

– Да. Скоро лето настанет, – ответил Андрей.

Он смотрел на Ларису, словно видел ее первый раз. Светлые локоны, постоянно чем-то возмущенный взгляд, губы. Захотелось взять ее руками, прижать к себе, почувствовать эти губы. Почувствовать ее.

Он мотнул головой. Это же Лариса! Они год пробыли вместе. Она почти как сестра. Откуда такие мысли?

– Хорошо, что мы попрощаться успели. А не как этот мелкий засранец, – Лариса снова отвернулась, глядя в темноту. – Завтра уезжаю.

Как? Почему? Зачем? В голове взорвался хаос вопросов. Мир снова менялся, ускользал из рук, словно специально дожидался момента, когда он расслабится и перестанет ждать неприятностей.

– Как? – больше Андрею в голову ничего не приходило.

– Все еще удивляешься? Думаешь, я знаю? Они же ничего не говорят. Конспираторы, – Лариса бросила недокуренную сигарету в темноту и тут же вытащила следующую. – Ко мне Миша неровно дышит. Я же вижу все. У него постоянно вот так, как у тебя сейчас. В общем, сегодня он проговорился, что в последний раз меня видит. На какой-то другой объект переводят. Если бы не этот похотливый кабанчик, то я бы как Эдик… исчезла.

– Не сказал куда? – спросил Андрей.

Девушка молча, с силой втягивала в себя дым, словно это был воздух, которым она хотела надышаться, но никак не могла. Потом снова бросила только что начатую сигарету, поднялась, подошла к Андрею вплотную, наклонилась и поцеловала в губы.

– Ты мне нравишься. Всегда нравился, – Лариса провела ладонью по его щеке, волосам. – Не хочу это портить.

Она быстро пошла внутрь здания, не оборачиваясь, сосредоточенно глядя перед собой, словно боялась упустить какую-то мысль. Дверь, широко распахнутая ее рукой, мягко закрылась. Андрей остался сидеть, растерянно глядя ей вслед. На губах остался вкус табака.

***

Утром Андрей проснулся и увидел, что дверь в комнату Ларисы открыта. Внутри был беспорядок. Кровать разобрана, простыни смяты, покрывало валялось на полу. Вещей не было. Андрей открыл дверцы шкафа, но тот тоже оказался пустым. Остались лишь какие-то листки, пустые коробочки и незаконченный флакончик лака для ногтей. В комнате еще чувствовался запах девушки, но уже поселилась пустота. Лариса ушла, когда он спал.

Он остался совсем один. Внутри росло щемящее ощущение, будто там, за глазами, скрывается маленький ребенок, готовый заплакать. Андрей вышел в холл, оглядываясь по сторонам, всматриваясь в предметы. Широкий диван, на который Лариса любила забираться с ногами и читать книгу, свернувшись клубком в углу. Кухонный стол, за которым они ели все вместе. Сначала вместе, потом, когда Эдик стал появляться реже, завтраки и ужины проводили уже вдвоем. А последнее время вообще перестали замечать друг друга, словно каждый из них стал жить в своей, параллельной вселенной.

От воспоминаний стало еще хуже, и Андрей пошел в лабораторию. Надо было чем-то себя занять.

За стеклянной стеной Сергей и Костя расставляли на столе какие-то предметы, подключали провода. Миша, как обычно, смотрел на это со стороны, с планшетом в руках. Что-то записывал. Андрей давно не поднимался в лабораторию, но без его присутствия жизнь здесь не остановилась. Он пошел к кабинету профессора, постучал, вошел внутрь.

– Садись, – сказал тот, закрыл папку с документами, отложил ее в сторону и сплетя пальцы посмотрел на Андрея.

Андрей кивнул, сел, огляделся. Посмотрел на профессора:

– Владимир Викторович, Ларису увезли сегодня, – сказал Андрей.

– Она уехала, – поправил профессор. – Ее перевели на другой объект.

– Что за объект? – спросил Андрей.

– Будет заниматься настоящей работой. Пора бы уже, а то засиделись вы здесь.

Профессор открыл ящик стола, вытащил желтый конверт. Покрутил в руках, положил на стол и пододвинул к Андрею.

– На. Это твое.

"Любят они желтые конверты. И все так загадочно, будто нельзя прямо сказать, что там и зачем".

В конверте лежали паспорт, деньги, билеты. Андрей вытащил билеты рассматривая их ближе. Санкт-Петербург – Дрезден. Вылет в 22.30.

– Так что собирай вещи. В аэропорт тебя наш водитель отвезет.

– И что это значит? Почему раньше не предупредили? – Андрей чувствовал себя беспомощным ребенком, которого передавали из рук в руки без его согласия. Словно его мнение ничего не значило.

– Послушай. Мой тебе личный совет, – профессор заглянул Андрею в глаза, наклонившись над столом. – Перестань задавать глупые вопросы. Лучше вообще никакие вопросы не задавай. Дольше проживешь. Можешь наблюдать, делать выводы, думать, догадываться, но не показывай своего интереса. У меня есть дело. У тебя оно тоже будет. Стань в нем незаменимым, это даст тебе хоть какие-то гарантии.

Андрей крутил в руках билет. Дрезден.

– Так вы не ответите?

– Честно сказать, не хочу, – сказал профессор. – Нас вполне могут прослушивать. Вряд ли, конечно, но могут. Тебя переводят на другую базу, там начнешь работать по специальности. М-да. Один из наших европейских центров. Есть другие. Почти в любой стране есть. Это все, что я могу сказать. Остальное, дай Бог, узнаешь сам. Все, прощай.

Профессор демонстративно открыл папку и, нацепив очки, погрузился в чтение. Андрей посидел еще какое-то время, но, увидев, что на него не обращают внимания, поднялся и вышел за дверь. "До свидания", сказанное им, осталось без ответа.

К вечеру он был готов. В руках лежала большая дорожная сумка, в которую поместились почти все его вещи и часть оставленных Рафиком книг. За плечом висел городской рюкзак, в который он с трудом затолкал все остальное. Вышел из комнаты, аккуратно закрыл дверь, еще раз заглянул в холл, выдохнул и направился к лифту. Пройдя длинный коридор первого этажа, Андрей вышел на улицу, где уже ждала машина. Посмотрел на вечернее небо, глубоко вдохнул прохладный воздух. Он чувствовал, что именно в этот момент заканчивается старая жизнь. Впереди ождало что-то совершенно неизвестное.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава 1. Пустыня

Пустыня. Солнце жжет сильно. Ветер задувает и хлещет песком так, что не открыть глаза. Спасали только огромные очки -"консервы", которые Андрей носил всю неделю, почти не снимая. На улицу без них не выходил вообще. Говорить трудно, песок тут же набивался в рот и заставлял кашлять. Песок здесь везде. Постоянно скрипит на зубах, и когда ешь, нужно быть внимательным, чтобы не сломать зубы об особо крупную песчинку.

По коже, под одеждой, стекал пот. Пот щипал в паху и в подмышках. В такую жару дома ходил бы в майке, но здесь это невозможно. Тут же сжаришься под жгучими лучами. А ночью было холодно, словно не южная пустыня, а холодный, ноябрьский Питер.

Андрей стоял у старого потертого джипа и смотрел на песчаный холм. Здесь таких много, сплошные холмы, которые путешествуют по пустыне, подгоняемые нескончаемыми потоками воздуха. Как волны в море, только медленные.

Но этот холм особенный. Он не двигался. По рассказам местных, холм был здесь и сто лет назад. Андрей, сквозь мутные стекла очков, вглядывался вперед. Мелкая пыль скопилась со внутренней стороны и все выглядело немного нечетко. Протирать очки не стоит, от этого станет только хуже, поэтому он смотрел вперед сквозь легкую дымку пыли на стеклах.

Из джипа вылез Полковник, встал рядом. Тут же выскочил солдат и взяв автомат на локоть, встал чуть правее и впереди. Вряд ли здесь есть кто-нибудь еще, но мало ли… Места неспокойные. Второй солдат высунулся из люка в крыше и осматривал горизонт через прицел в противоположную сторону. Охрана.

– Ну как? – Полковник чуть повернул голову в сторону Андрея и тут же снова уставился на холм, словно мог проникнуть взглядом сквозь метры песка.

– Нужно палатку ставить. Задержимся здесь, – сказал Андрей.

Он на Полковника не смотрел. Даже имени его не знал. Хватало звания – полковник. Военные приходят и уходят, запоминать имя каждого – с ума сойдешь. К слову, Полковник его вообще никак не называл. Будто его вообще тут не было, а указания самозарождались из воздуха. Выслушивал, кивал, отдавал приказ солдатам и снова делал вид, что Андрея здесь нет.

Под толщей песка чувствовалась объемная масса. Таких масс Андрей уже навидался, это еще ни о чем не говорило. Но вроде бы, есть смутное ощущение пустоты внутри. Сказать точнее сложно. Нужно проверять.

Полковник шумно вздохнул и полез обратно в джип.

– Разворачиваемся! – его самого все это изрядно утомило, но сделать он ничего не мог.

Еще двое солдат полезли в кузов, вытаскивать палатку и разгружать ящики. Может быть они здесь задержатся всего на пару часов, а может быть, это то, что они ищут. Надо проверять.

Андрей забрался в джип, скрываясь от ветра, пока солдаты разворачивали палатку. Пока что одну. Никто не хотел возиться и ловить полотнища, выскальзывающие на ветру из рук, поэтому палатка была только одна. Для него. Остальные будут ждать в машинах, пока он спит.

Наконец, из пыльного ветра появилась фигура, машущая рукой. Готово. Андрей опустил очки-консервы обратно на глаза, поднял воротник повыше и нырнул в летящий со всех сторон песок. Прошел несколько метров по открытому пространству и пролез через круглый клапан палатки, бросив заплечный мешок перед собой. Тут же затянул клапан потуже. Ветер бил в стены и шатал опоры хлипкой на взгляд конструкции. Казалось, она сейчас развалится, накроет с головой и унесет вместе с очередным порывом. Но, это говорил страх. Андрей успел убедиться, что конструкцию палатки сломать не так просто.

Вытащил из мешка спальник, расстелил в два слоя, лег на спину и зашевелился, приминая выступающие под днищем бугорки песка. Еще раз посмотрел на беснующиеся от ударов ветра стены своей маленькой берлоги. Солнце почти не проходило через толстый слой полиэстера, свет внутри был темный, болотно-зеленый. Несмотря на вентиляцию, внутри сразу стало душно, как в бане, и кожу снова щипало от пота. Андрей закрыл глаза.

На базу пришел заказ на поиски подземного объекта в пустыне. Что конкретно необходимо найти, было неизвестно, и это значительно усложняло задачу. Если бы информация была более точная, было бы проще. Как с бункером нацистов, заказ на который пришел полгода назад. Было известно, что это замаскированный бункер времен третьего рейха. Известно, что внутри должны быть произведения искусства. Территория большая, почти вся Европа, но они тут же, на базе, выявили несколько локаций, где предположительно находится объект. Дальше Андрей выезжал на места сам, с группой исполнителей. С задачей справились быстро, за четыре дня. Нашли бункер в подвале заброшенного монастыря в Польше.

Сейчас было значительно сложнее. Было известно, что объект находится в песках и он искусственного происхождения, большой. Все. Андрея перевезли на военную базу американцев в Саудовской Аравии, дали в помощники Полковника, который знал еще меньше. Ни информации, ни привычной группы поддержки. только американские солдаты, шарахавшиеся от Андрея, как от прокаженного, неграмотные арабы и бесконечные пески.

Мотались по пустыне уже два месяца. Не имея конкретного описания, даже намеков, приходилось действовать наугад. Он ложился спать с намерением найти "что-то" в пустыне. Опускался в видения: пески, пески, пески и "что-то". Просыпался, тыкал пальцем в место на карте, и Полковник давал команду отправляться. На месте было проще сканировать пространство, более подробно его исследовать. "Что-то" обычно оказывалось или куском скальной породы или занесенным барханами строением.

Но в этот раз они нарвались на нечто другое. Информацию принес солдат, услышав от местных историю о загадочном месте, где всегда дует ветер. Андрей попытался проверить что это, но его способности дали осечку. Видел только белый туман, словно кто-то специально устроил помехи для таких как он.

И вот, поисковая группа уже неделю прочесывала площадь в два десятка квадратных километров. Проводника не было. Местные считали место проклятым. Никто не соглашался даже близко к нему подходить, хотя и рассказывали легенды о демоническом языческом храме, охраняемым духами ветра. Андрей с Полковником, посовещавшись, решили – скорее всего это и есть цель.

Искать приходилось вслепую. Они медленно прочесывали местность, передвигаясь на джипах. Андрей, расслабившись на заднем сидении, растопыривал чувствиловку, пытаясь проникнуть ощущениями сквозь беснующийся ветер, смешивающий землю и небо в единое месиво. Когда чувствовал присутствие большой массы под землей, джипы останавливались.

Сканирование не самая сильная его сторона, хотя на базе натаскивали на разные способы восприятия. Таких как он, работающих через сон, прозвали слиперами. Солдаты разворачивали палатку и ждали в машине, пока Андрей, в уединении, провалится в свои провидческие видения.

Глава 2. Корабль

Он оказался в закрытом пространстве, стены которого состояли из несущегося с большой скоростью тумана. Огромный купол, диаметром в две сотни метров, раскинулся прямо над ним. Дальше, за стенами купола, ничего не было видно. Туман не давал пройти сознанию сквозь себя, выталкивал Андрея обратно, к спящему телу. Он это уже проверял, поэтому приступил к исследованию объекта.

Представив, что земля проницаема, Андрей погрузился вниз и двинулся вперед по направлению к цели. Большая масса, которую почувствовал еще в джипе, была зданием. Оно стояло на скальном плато, занесенным песком. Под землей он видел не так отчетливо, поэтому он переместился ближе и прикоснулся к стене. Металл. Андрей переместился дальше, чтобы охватить вниманием сооружение полностью, при этом разглядеть его как можно четче, сквозь груды песка и помехи, созданные бурей.

Очертания объекта что-то ему напоминали. Это не было похоже на здание, это было похоже на… корабль. Он такой уже видел. Андрей впечатал себя в спящее тело, возвращаясь в реальность. От слишком резкого вхождения тело дернулось, подскочив на спальнике. Они нашли то, что искали.

Полковник на двух джипах уехал сообщить начальству о находке. Внутри аномалии связь почти не работала, нужно было выбраться за ее границы. Бортовой компьютер машин проведет их обратно сквозь бурю, блокирующую связь и сводящую с ума компас. Андрей с экипажем третьей машины остался на месте, включив на всякий случай радиомаяк. С небольшого расстояния сигнал был вполне различим.

За окном солдаты пытались развернуть армейскую палатку. Ветер вырывал ткань из рук, превращая ее в огромный флаг. Здоровенный негр, постоянно сплевывая песок изо рта, ругался в голос так, что отголоски раскатистого баса проникали сквозь порывы ветра, шуршание песка и стекло джипа. Андрея это не беспокоило. Он думал о корабле, спрятанном под землей. О корабле, который он видел в своих снах еще четыре года назад.

Он никак не мог поверить в реальность происходящего. Да, у него есть способности. Несведущий человек назвал бы его экстрасенсом. Таких людей, как он, много. Целая организация, работающая вне границ и стран. Об этом знают верхушки всех правительств и держат в тайне, пользуясь их услугами. Это поражает воображение.

Но корабль!

Корабль – доказательство, что сны, которые приходили к нему, не бред нездоровой фантазии. Он убеждал себя, что те сны – реакция на необычные, шокирующие обстоятельства, в которые тогда произошли.

Шар. Шар ничего не доказывал и не объяснял. Андрею так и не сказали, что он такое. Он мог быть чем угодно: компьютером, засунутым в необычную оболочку, разработкой новых технологий, секретным прибором, активирующим пси-способности. Но, инопланетным предметом… он всегда отвергал эту мысль, боясь, что сходит с ума. Нет, он совершенно нормален, просто случайно попал в тайные правительственные заморочки, о которых простому человеку знать не положено. Это то, что он решил для себя. Но корабль рушил все аккуратно выстроенные представления и догадки. Доказательство, что во снах он видел то, что происходило на самом деле.

Внутри что-то всколыхнулось. Словно маленький ребенок, давно переставший появляться в жизни Андрея, вдруг вскинул глаза в небо, улыбнулся и протянул свою ручку к солнцу. Настоящий космический корабль, другие цивилизации, путешествия в космосе! Детская мечта, даже тогда, казавшаяся нереальной, вдруг обрела плоть. Он должен что-то сделать, иначе до конца жизни будет жалеть о том, что мечта была на расстоянии пары десятков метров, а он смалодушничал, струсил. Чужие приказы, уступки, страх, даже наказание… Он не сможет спокойно жить, зная, что сам предал ребенка, все еще живущего внутри. Предал себя.

Он обязан что-то сделать!

Солдаты все еще воевали с ветром за палатку. Похоже, это надолго. Полковника не будет еще минимум час. Андрею будет достаточно и двадцати минут. Он откинул спинку кресла, сделал глубокий вдох, выдох, и стал погружаться внутрь себя, держа образ корабля перед глазами. Он не знал, что конкретно будет делать, но нужно использовать все возможности, которые у него есть, чтобы узнать больше, чем он знает сейчас. Скорей всего, по приезду Полковника, его сразу отошлют обратно на базу и корабль исчезнет из его жизни. Так же, как исчез шар.

Сфера была на месте. Серый, беснующийся туман бился в ее стены, облизывал их длинными, призрачными языками. Андрей огляделся. Машина стояла рядом. Рядом с машиной в воздухе двигалось темное, расплывчатое пятно. Палатка, которую пытались установить солдаты, начинала проявляться в информационном поле пространства. Людей не было. Людей здесь не было никогда. По крайней мере, он их здесь никогда не встречал.