Единственное желание

– Вы приняты, – сказал Джон после короткой паузы. – С сегодняшнего дня, ты – глава отдела по разработке и внедрению ИИ в Infinity.

Элина не показала ни капли удивления, лишь встала, протянув руку:

– Спасибо, Джон. Не подведу.

Они вышли из помещения. Эд, заметив их, оживился и сразу подбежал.

– Ну? – спросил он, глядя сначала на Джона, потом на Элину.

– Всё отлично, – ответил Джон. – Это наш человек.

– Добро пожаловать в ад, – с усмешкой добавил Эдвард, протягивая Элине руку. – У нас весело.

– Уверена, – спокойно ответила она, и впервые позволила себе искреннюю улыбку.

Они вошли в лифт, и Джон, не теряя времени, нажал на кнопку без опознавательных символов – самый нижний уровень башни. Эд молча кивнул Элине, будто говоря: "Сейчас увидишь нечто особенное."

Лифт начал стремительное погружение вниз. Его движение сопровождалось едва ощутимым вибрированием и гулом. Когда двери открылись, их встретил длинный стерильный коридор, освещённый мягким бело-голубым светом. В его конце высилась массивная гермодверь, покрытая черным матовым металлом.

Джон подошёл к терминалу. Сканер сетчатки, сканер голоса и браслет на руке Джона издал сигнал. Терминал издал короткий сигнал, и из встроенных динамиков раздался холодный, но вежливый голос:

– Добро пожаловать, Джон Райли. Доступ разрешён.

С металлическим, глубоким и плотным гулом дверь начала раздвигаться, словно открывая проход в сердце машины.

Внутри – грандиозное пространство, больше похожее на храм технологий. Многоуровневое помещение с высотой с десяток метров. В самом центре – гигантская установка, похожая на вертикальный цилиндр, пересечённый энергетическими каналами и оптическими волокнами, подсвеченными плазменными оттенками оранжевого цвета. По периметру располагались балконы, проходы и смотровые площадки, соединённые стеклянными мостами.

Гудение было глухим и изредка прерывистым. На отдельных сегментах корпуса мерцали элементы квантовых ячеек, охлаждаемых в реальном времени и защищённых от внешнего воздействия изолирующими полями. По стенам – массивные экраны, показывающие непрерывный поток данных: симуляции, параметры мощности, предсказательные модели, распределение нагрузки, взаимодействие с глобальными биржами и системами.

На отдельном уровне, прямо под центральной установкой, находились три огромных энергоузла, каждый с собственным генератором и автономными хранилищами энергии. Потребление электроэнергии? – эквивалент среднего мегаполиса.

– Добро пожаловать в Центр обработки данных, – сказал Джон, его голос эхом отозвался от металлических стен. – Это – ядро САБ, нашего ИИ.

Элина обвела помещение взглядом, в котором смешались восхищение и трезвая оценка.

– То есть всё здание – это по сути расширение этого ядра? Серверы, электроснабжение, системы охлаждения, маршрутизаторы, модули ИИ? – спросила она, не отрывая взгляда от установки.

– Именно, – ответил Джон с гордостью. – Вы хорошо схватываете суть.

Он посмотрел на Эда и добавил:

– Как ты уже, наверное, заметила, персонала у нас минимум. Почти всё здесь управляется системами. Мониторинг, контроль, обновления, безопасность. Мы пришли к этому не сразу. Но теперь – это идеальная экосистема.

Элина кивнула, делая в голове проекцию всей архитектуры.

– Разрешите взглянуть на саму систему САБ?

Джон лишь кивнул, глаза его блеснули. Он повёл Элину и Эда к терминалу управления, который находился чуть в стороне. Он был встроен в полупрозрачную стеклянную консоль, подсвеченную изнутри. Над ней – голографический интерфейс с тонкой анимацией и плавными реакциями на движение.

– Прошу, – сказал Джон. – Познакомьтесь. Это САБ.

И экран ожил.

Когда Элина заговорила, голос её прозвучал уверенно, но с лёгкой ноткой настороженности:

– Привет, САБ. Я Элина Ли. Меня наняли для твоего улучшения, – сказала она, приблизившись к встроенному микрофону распознавания речи на панели терминала.

На голографическом экране медленно начал появляться ответ. Секунды ожидания казались затянутыми. Затем из встроенных динамиков, с лёгким искажением и с задержкой текста, зазвучал глухой, синтетический голос, как из старого учебного синтезатора:

– Добрый день, Элина. Загруженность системы: девяносто четыре процента. Свободные мощности перераспределены на выполнение: “прогнозирования”. Система нуждается в обновлении.

Голос был металлическим, плоским, без интонаций, местами с еле заметными артефактами синтеза. Для Элины этот голос звучал так, как будто САБ вот-вот выдохнется – и это было особенно жёстко на фоне передовых технологий и мощности, исходящей от установки.

Элина вздрогнула. Легкое удивление проскользнуло по её лицу, а в голове пронеслось:

"Такой колоссальный ресурс… и с таким неуклюжим интерфейсом? Такое ощущение, что он говорит со стиснутыми зубами. Господи, это же пытка слушать. И они этим гордятся?"

Джон между тем стоял неподалёку, сдерживая довольную ухмылку. Он видел, что впечатление произведено – хотя, вероятно, совсем не то, какое он ожидал.

– Мне придётся очень много работать, – наконец сказала Элина, едва сдерживая усмешку. – И я хочу приступить прямо сейчас.

– Перед тем как ты начнёшь, – добавила она, – скажи, почему он так перегружен?

Джон, всё ещё улыбаясь, кивнул:

– Видишь ли, Элина, мы интегрировали САБ в инфраструктуру глобальной торговли. Система обслуживает не только нашу собственную биржу, но и поддерживает независимые потоки, анализирует колебания десятков рынков, регулирует рынок фондов и контрактов, а так же параллельно управляет системой защиты активов. Его ресурсы на пределе. Это та цена, которую мы платим за масштаб.

Голос Джона потемнел в конце фразы – он действительно чувствовал груз ответственности.

– Я намерена это исправить, – твёрдо сказала Элина.

Эд, до этого молчавший, нахмурился и скрестил руки:

– Только без рисков для бирж и основных систем, – сказал он, чётко и с нажимом.

Элина даже не моргнула:

– Не волнуйтесь. Я знаю, что делаю.

Джон повернулся к Эду:

– Предоставь ей всё необходимое.

Затем он коснулся панели терминала и произнёс:

– Назначить Элину главным инженером по разработке. Предоставить доступ к ядру САБ и базовым подсистемам.

Система мигнула и отозвалась всё тем же механическим голосом:

– Доступ подтверждён. Уровень авторизации: один. Добро пожаловать, Элина Ли.

Элина сделала шаг вперёд, обводя взглядом помещение. Её взгляд остановился на стеклянной стене с видом на установку – напротив располагался просторный кабинет.

– Я бы хотела занять тот кабинет, – сказала она и указала пальцем.

Джон хмыкнул:

– Боюсь, он уже занят. Моё логово. Но точно такой же – с тем же видом и системой – прямо напротив. Если хочешь, он твой.

Все трое кротко рассмеялись. Напряжение ушло. Элина, улыбаясь, направилась к своему новому кабинету. Уже в дверях она остановилась, оглянулась на САБ, и сказала, больше себе:

– Первым делом мы займёмся твоим голосом. Ты звучишь, как рассерженный принтер из девяностых.

Джон и Эд обменялись взглядами, усмехнулись и вышли обратно в коридор.

– Не волнуйся, Эд, – спокойно произнёс Джон, глядя на массивное ядро САБ, за стеклом которого танцевали слабые импульсы энергии. – Я предоставил ей только ограниченный доступ. У неё нет доступа к системе обратного отклика.

Эд прищурился.

– То есть ты хочешь, чтобы она думала, что САБ не видит будущее, а просто… очень хорошо его прогнозирует?

– Именно. – Джон кивнул. – Не хочется её обманывать, но я понимаю какой опасности она может нас подвергнуть, обладая такой информацией.

– Ещё бы – Эд хмыкнул. – главное чтобы она сама не дошла до этого.

– Думаю что это лишь вопрос времени. А пока – пусть поработает, пусть сама дойдёт до вопросов. Только тогда – возможно – я всё ей объясню.

Эд отвернулся, сцепив руки за спиной.

Молчание повисло в воздухе, прерываемое лишь едва слышным вибрационным фоном установки.

– Ладно, – наконец сказал Эд. – Пока ты управляешь доступом – я спокоен. Но учти, если она начнёт ковыряться в том, что не нужно, я отключу ей всё к чёрту.

– Тогда ты будешь иметь дело со мной, – ответил Джон, и на его лице промелькнула лёгкая, но предельно серьёзная улыбка.

Эд посмотрел на него пару секунд, затем усмехнулся.

Глава 2. ДОМ ДЖОНА

Тихий шелест листьев за огромными панорамными окнами, мягкий свет, заливающий просторную гостиную. Джон, в домашней рубашке, стоял у кофейного стола с чашкой кофе и беседовал с Джейн, его супругой, сидевшей в дизайнерском кресле. Атмосфера казалась спокойной, но под этой поверхностью чувствовалось напряжение.

– Я думаю навестить маму. Клэр давно не видела Артура, да и я давно не был у неё, – произнёс Джон, глядя в окно.

Джейн, не отрываясь от телефона, сделала неопределённый жест рукой:

– О, ну… я, конечно, за. Просто сейчас очень занята.

– Чем? – Джон обернулся и мягко, но с интересом посмотрел на неё.

– Ну… ты знаешь… – она запнулась и быстро добавила: – Много всего. Поддержка фонда, йога, ужин с Амандой… Но возможно как-нибудь…

Их разговор прервал детский плач из соседней комнаты.

Джейн вздохнула и резко повысила голос:

– Хельга! Хельга, где ты?! – раздражение в её тоне было явным. Не дождавшись ответа, она вскочила и, бросив телефон на кресло, пошла искать няню.

Джон спокойно поставил чашку и направился в комнату малыша. Маленький Артур, не старше года, сидел в кроватке с мокрыми глазами, но как только увидел отца – вытянул к нему руки. Джон, не раздумывая, взял сына на руки, легко прижал к себе, укачивая.

– Шшш… Всё хорошо, малыш… – прошептал он. – Жду не дождусь, когда ты начнёшь говорить. Мне столько всего хочется тебе рассказать… – сказал он с нежной улыбкой и искренней теплотой в голосе.

В комнату с лёгким стуком и поспешными шагами вошла Хельга, няня Артура – женщина лет сорока пяти, сдержанная, аккуратно причёсанная, в строгой одежде, ведущая себя с достоинством опытного профессионала.

– Прошу прощения, мистер Райли, – сказала она, немного склоняясь.

– Просто Джон, – мягко поправил он, не поднимая голоса.

– Простите, мистер Джон, – исправилась она, шёпотом. – Мне срочно пришлось отойти, не думала, что он проснётся.

– Всё в порядке, – ответил он, протягивая ей Артура. – Он уже успокоился.

Джон вышел из комнаты, и почти сразу столкнулся с Джейн на выходе из комнаты. Та стояла с перекрещёнными руками, брови нахмурены.

– Нет, ну ты видел?! – возмутилась она. – Опять эта Хельга! Куда она вообще пошла, когда ребёнок в доме?!

– Всё в порядке, Джейн, – мягко сказал Джон, стараясь не разжигать конфликт. – Артур в порядке и он уже успокоился.

– Легко тебе говорить, – вздохнула она. – Попробовал бы ты сам побыть матерью…

Джон тихо кивнул, не напоминая ей, что большую часть «тяжёлой» материнской нагрузки та делегировала персоналу.

– Кстати, – с видимым переключением темы сказала Джейн, – сегодня вечером я хотела бы сходить в тот новый ресторан молекулярной кухни. Все туда ходят. Ну ты знаешь… пенное мороженое из лосося, картошка, похожая на воздух…

Джон мысленно поморщился. Сам он вырос на сэндвичах и лапше быстрого приготовления, часто ночуя в гараже среди плат и мониторов. Всё это казалось ему ненужной мишурой, игрой с едой ради статуса. Но он знал, как редко Джейн предлагает что-то совместное.

– Конечно, Джейн. Давай встретимся там. Только сначала мне нужно заехать на работу, проверить, как идут дела. Я не задержусь.

Джейн согласно кивнула, довольная, метнулась к своему креслу и вновь взялась за смартфон.

Джон, бросив последний взгляд на комнату Артура, развернулся и пошёл переодеваться. Его мысли уже были далеко – внизу, под землёй, в сердце установки, где сейчас, возможно, рождалось нечто гораздо более важное, чем ужин в любом ресторане.

Джон спустился на этаж Ядра САБ. Двери лифта открылись, слегка освещённый коридор, в конце которого возвышалась массивная гермодверь. Здесь, на самом нижнем уровне здания, всё было иным – тише, плотнее, тяжелее.

Посреди коридора, в неожиданной тени между двумя мерцающими участками световой панели, Джон заметил фигуру человека, сидящего на корточках. Один из модулей явно барахлил: свет на участке сбоил, то вспыхивая, то затухая. Неровное освещение отбрасывало странные, рваные тени.

Джон продолжал идти вперёд, взгляд невольно задержался на фигуре. У стены стояла тележка с уборочным инвентарём – ведро, щётки, швабра, старые тряпки и даже небольшой набор ручных инструментов. Всё указывало на то, что это – уборщик. Но вот что показалось странным: в этом коридоре, ведущем к самой критически важной части всей корпорации, появление посторонних было практически невозможным. Лишь немногие из персонала имели доступ сюда, и Джон, как правило, знал их всех по имени и в лицо.

– Добрый день, мистер Джон Райли, – раздался голос, хрипловатый, с оттенками усталости. Мужчина даже не обернулся, продолжая возиться с панелью.

Джон замедлил шаг. Когда он подошёл ближе, мужчина медленно выпрямился, оторвался от своей работы и повернулся к нему. На груди слегка потёртого рабочего комбинезона была нашивка: Генри.

– Добрый день… – начал Джон, взглядом скользнув по нашивке. – Генри… – добавил он с лёгким вопросом в голосе.

Генри едва заметно кивнул. Его лицо было уставшим. Мужчина выглядел на 50 с лишним: волосы с проседью взлохмачены, на щеках – небрежная щетина, морщины прорезали лоб и уголки глаз, будто он много времени проводил в раздумьях или под открытым небом. Выражение лица было неприветливым, но и не враждебным. На поясе висели инструменты – старые, но ухоженные, судя по следам частого использования. На пальцах – мозоли, типичные для того, кто много работает руками.

– Я так понимаю, вы наш уборщик? – спросил Джон, слегка кивнув в сторону тележки.

Генри усмехнулся краешком губ.

– Эту работу я тоже выполняю, мистер Джон. – Он сделал шаг назад и жестом показал на панель. – Просто… слежу за порядком. Чтобы всё работало как надо.

Последние слова он произнёс с еле заметной улыбкой. Повисла пауза. Генри не отводил взгляда от Джона, его глаза были спокойными, но пристальными.

Джон сделал вид, что не заметил этого взгляда. В нём оставалось лёгкое беспокойство, но он не подал виду.

– Ну… продолжайте, не буду мешать, – сказал он и направился дальше, к двери.

– Хорошего дня, Джон Райли – спокойно добавил Генри ему вслед, снова опускаясь на корточки и погружаясь в свою «работу».

Глава 3. УСПЕХИ ЭЛИНЫ

Джон подошёл к массивной двери, ведущей в ядро САБ. Как обычно, он провёл ладонью по встроенному сканеру. Устройство коротко просканировало его сетчатку, отпечатки, браслет и на этот раз вместо привычного механического «Доступ разрешён», из динамиков раздался мягкий, удивительно приятный женский синтетический голос:

– Добро пожаловать, Джон. Приятно вновь тебя видеть.

Джон замер. Он нахмурился, взгляд его задержался на панели. Система не просто идентифицировала его – она приветствовала его, почти по-человечески. Это было новым. Непривычным.

Тем не менее, массивная дверь открылась так же, как и всегда – с характерным гулом и медленным разъезжанием створок. Джон вошёл в сердце комплекса.

Внутри всё выглядело… знакомо, но по-другому. Цвета, которыми переливалось ядро САБ, казались более мягкими, обволакивающими, словно ритм системы стал спокойнее, устойчивее. Казалось, что даже окружающий воздух теперь пульсирует тише, ровнее.

В центре помещения, возле визуализированных панелей и витков интерактивных голографических дисплеев, стояла в окружении интерфейсов и напряжённо трудилась Элина. Она работала быстро, но грациозно: её пальцы скользили по панелям, сортируя столбцы данных – жёлтые, оранжевые, красные, и время от времени – зелёные. Джон отметил, насколько точно и уверенно она движется. Её движения создавали ощущение игры на музыкальном инструменте на ощупь, с которым она давно была знакома.

Он неспешно подошёл ближе и поприветствовал её:

– Добрый день, Элина.

Она не сразу ответила, сосредоточенно продолжая манипуляции. Лишь подняв один палец на секунду, она дала понять, что почти закончила. Несколько плавных движений – и разноцветные столбцы синхронизировались, выровнявшись в один ритм, окрашиваясь в стабильный зелёный цвет. Завершив процесс, она опустила руки и расслабленно выдохнула.

– Привет, Джон. – Улыбнулась она. – Как тебе встреча с САБ?

Джон нахмурился, чуть приподняв бровь.

– Я ещё не подходил к терминалу. – Его голос был немного озадачен. – Что ты имеешь в виду?

Элина едва заметно улыбнулась и кивнула в сторону двери:

– А как же ты тогда прошёл через эти массивные двери?

Прежде чем он успел ответить, тот же мягкий женский голос вновь прозвучал, теперь уже из центральной системы помещения:

– Ещё раз здравствуй, Джон. Элина помогла мне с модификациями и настройками взаимодействия. Мы вместе выбрали новый голос. Мне хотелось бы знать – устраивает ли тебя такой формат общения?

Джон замер на долю секунды, снова осознавая происходящее. Он всегда воспринимал САБ как инструмент – сложный, мощный, но всё же механизм. А теперь он общается с сущностью, разговаривающей почти человеческим языком. Женский голос, лёгкий тон, интонации.

– Да, это… неожиданно. Но звучит приятно. Думаю, можно привыкнуть, – ответил он после паузы.

– Мне очень приятно это слышать, – прозвучал голос САБ, словно с оттенком радости.

Джон сделал шаг вперёд.

– Подожди. Если я правильно пониманию – ты слышишь меня здесь. Но я не у микрофона. Как?

Элина тут же подключилась:

– Я интегрировала САБ в часть систем здания. Дверные контроллеры, сенсоры давления, системы контроля воздуха. По сути, теперь САБ… видит и слышит большую часть происходящего в здании. Это не просто голосовой интерфейс – это распределённое присутствие.

На экранах за её спиной вспыхнули схемы здания. Один за другим подсвечивались активные узлы – камеры, датчики, микрофоны. Всё, чем теперь могла пользоваться система.

– Эффективность возросла. Сейчас загруженность – около 76%. Это хороший результат, особенно если учесть, с чего мы начали. Но… – Элина замялась, немного отвела взгляд. – Я обнаружила процессы внутри ядра, которые потребляют колоссальные ресурсы. Они скрыты. Я не могу получить к ним доступ. Когда я запросила доступ к ним – из системы САБ пришёл отказ. Без объяснений.

Джон нахмурился, но через пару секунд вновь обрел нейтральное выражение лица.

– Пока всё идёт хорошо. Продолжай работать с тем, к чему есть доступ. Постепенно разберёмся, – сказал Джон.

Элина молча кивнула.

– Я проверяла алгоритмы симуляции и прогнозирования, – вдруг с энтузиазмом в голосе заговорила она. – Джон… я не знаю, как вам удалось этого добиться. Простите, если это прозвучит неуважительно, но с учётом изначальной… примитивности архитектуры САБ, это потрясающе!

– Решка, – прозвучал тот самый мягкий, синтетический голос САБ.

Она резко взяла в руки небольшую монетку со своего рабочего стола, подбросила её в воздух и ловко поймала в ладонь.

– Смотри!

Элина открыла ладонь. Монета действительно лежала решкой вверх. Она снова подбросила её. Джон лишь мельком взглянул на руку – снова угадывание. Затем – ещё раз. И ещё. Система САБ каждый раз называла результат до того, как Элина открывала ладонь и подбрасывала монету.

– Я, наверное, уже замучила САБ этим, – сказала она со смехом, – но мне это никак не надоест!

Джон слегка улыбнулся, наблюдая за этой демонстрацией. Затем, немного прищурившись, он подошёл ближе.

– Позволь, теперь я покажу тебе один фокус, – сказал он протягивая руку и беря монету Элины.

Джон подбросил монету, поймал, накрыл ладонью.

– САБ? – спросил он, чуть склонив голову.

Повисла секунда тишины.

– Результат неизвестен, – прозвучал голос САБ, на этот раз с лёгкой паузой.

– Решка, – сказал Джон и открыл ладонь.

Монета действительно лежала решкой вверх.

Элина посмотрела на него с искренним удивлением. Её брови приподнялись, в глазах мелькнуло настоящее изумление.

– Как?..

Джон в ответ лишь чуть шире улыбнулся, положил монету в карман своего пиджака и похлопал по нему.

– На новую машину, – шутливо произнёс он и подмигнул Элине.

Они оба засмеялись. На мгновение напряжение исчезло, и в комнате воцарилось лёгкое, почти домашнее чувство.

– Я очень доволен твоей работой, Элина. И… твоей, САБ, – добавил он, чуть обернувшись к ядру.

– Спасибо, Джон. – тут же отозвалась система.

– Система САБ действительно помогает, – подтвердила Элина. – Иногда не просто исполняет команды, а советует и предугадывает.

– Я знаю, – сказал Джон, становясь чуть серьёзнее. – Так же, как и мне… когда-то.

Элина замолчала на секунду, а затем добавила:

– До настоящего эмоционального отклика ещё далеко, без существенного увеличения вычислительных мощностей. Но я думаю, что это лишь вопрос времени.

– Не спеши, – ответил Джон. – Делай всё в своём темпе, ты уже сделала больше чем кто-либо рассчитывал. Если тебе что-то понадобится – просто скажи мне.

Они тепло попрощались. Джон развернулся и направился к выходу. Дверь ядра САБ мягко разъехалась перед ним.

– До скорой встречи, Джон, – прозвучал за его спиной прощальный голос САБ.

Джон вышел в коридор. Дверь за его спиной закрылась с глухим, звуком.

Он шёл в сторону лифта и невольно задержал взгляд на том самом месте, где недавно работал уборщик. Коридор был идеально чист, как и прежде. Свет горел ровно. Панель, рядом с которой он возился инструментами, работала безупречно. Ни следа, ни капли.

Глава 3. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

Прошло несколько месяцев. Машина Джона тихо ехала по извилистой частной дороге, уходящей в леса и поднимающейся вверх по склону, ведущему к его дому.

С обеих сторон дорогу окружал густой зелёный массив: стройные сосны, клены с молодой листвой, и подлесок, наполненный вечерней влагой. Ветви деревьев легонько качались на ветру, играя светом сквозь закатные лучи, пробивающиеся сквозь листву. Иногда меж деревьями мелькали отблески закатного неба – насыщенного персикового, золотого и фиолетового оттенков. Пение птиц смешивалось с шелестом листвы, и всё это напоминало о тишине, которую можно услышать только в таких местах – вдали от городского грохота.

Сквозь деревья начинал вырисовываться дом Джона – современный, с чистыми линиями, панорамными окнами и натуральными материалами в отделке. Он казался частью этого пейзажа, встроенным в холм и впитавшим в себя атмосферу уединения. С террасы дома открывался потрясающий вид: лес уходил вглубь, к подножию долины, где среди зелени поблёскивало озеро, а вдали мерцали огоньки далёкого города, теряющихся в дымке горизонта.

На заднем сидении автомобиля Джейн молча листала что-то на своём смартфоне. Её лицо светилось холодным отражением экрана, но взгляд её был рассеянный, почти отсутствующий. Рядом, в детском кресле, Артур крепко спал, убаюканный движением машины и насыщенным днём.

Джон, расслабленно, вёл машину, приближаясь к дому. Он взглянул на зеркало заднего вида, задержавшись на лице Джейн, потом – на Артуре. Машина плавно остановилась перед домом.

Джейн, ничего не сказав, вышла из автомобиля и спешно направилась к дому, не оглянувшись. Дверь дома, скользнув в сторону с лёгким щелчком, впустила её внутрь и закрылась за ней.

Джон открыл свою дверь, обошёл машину и аккуратно открыл заднюю. Он бережно подхватил Артура, стараясь не разбудить его. Мальчик тихо вздохнул, положив голову отцу на плечо, не просыпаясь. Джон шагнул к дому. При его приближении дверь снова отъехала в сторону, впуская их внутрь.

Он отнёс Артура в его комнату. Осторожно уложил в кроватку, поправил одеяло, пригладил волосы и выключил свет. Затем, не спеша, прошёл в спальню. Джейн уже была там – она только что переоделась и сидела за туалетным столиком расчесывая волосы не обращая внимания на Джона. В комнате царила тишина.

Джон первым нарушил тишину, начав мягко, без нажима:

– Я понимаю, что тебе не нравится общаться с Клэр… – Он не обернулся, глядя на вечерний пейзаж за панорамным окном. Небо начинало темнеть, очертания леса медленно растворялись в фиолетовой дымке.

Джейн тут же резко повернулась:

– Нет, Джон. Ты не понимаешь, – сказала она с раздражением в голосе. – Она не просто мне "не нравится". Она постоянно пытается учить меня, как надо быть матерью. Как держать Артура, чем его кормить, как с ним говорить. Как будто я не справляюсь!

Джон наконец повернулся к ней, но не перебивал.

– И вообще, – продолжала Джейн, – ты прекрасно знаешь, что я терпела всю эту поездку к ней только потому что ты попросил. Мне это было не нужно. Совсем.