Единственное желание

Она встала, прошла по комнате, на секунду остановилась у кресла, потом резко махнула рукой и подошла ближе:

– Зачем мы вообще вернулись сюда? Почему именно сейчас? Я хотела ещё остаться в Европе. Мы с подругами планировали поездку в Тоскану. Но нет! У тебя, как всегда, "неотложные дела". На Клэр у тебя время есть, а на отдых с семьёй – нет?

Джон тяжело выдохнул:

– Мы уже обсуждали это. Я заранее говорил тебе, что мне необходимо быть здесь. Завтра важная встреча, и я не могу её пропустить. Это касается проекта, который лежит в основе всего.

– Всего…? – переспросила Джейн, – кроме меня с Артуром? – Голос её задрожал, и она почти закричала: – Ты только о своей работе и думаешь! Твоя работа для тебя важнее меня и Артура!

– Джейн… – безуспешно попытался остановить её Джон.

Она уже вышла из спальни. Снаружи послышался её торопливый шаг и лёгкий скрип двери детской.

Джон остался один. Он не двинулся с места. Стоял у окна, глядя в темнеющий лес. Ночной воздух за стеклом был неподвижен, но внутри у него всё бурлило. Панорама, которую он когда-то выбрал, чтобы находить в ней покой, теперь казалась ему холодной и чужой.

Глава 4. НОВЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ

Джон стоял в лифте, прислонившись спиной к холодной металлической стенке. Его взгляд был устремлён в никуда, застывший где-то между мыслями о предстоящей встрече и горечью вчерашнего разговора с Джейн. Он снова прокручивал в голове её слова: «Ты только о своей работе и думаешь! Твоя работа для тебя важнее меня с Артуром!» – и снова ощущал, как внутри поднимается лёгкая волна.

Лифт мягко остановился, раздался лёгкий звуковой сигнал, и двери плавно разъехались в стороны. Джон выдохнул, собрался и вышел. Мягкий свет и минималистичный интерьер офиса сменили холод лифтовой кабины. Он шел по коридору, где сотрудники, занятые своими задачами, кивали ему с уважением.

– Доброе утро, мистер Райли!

– Утро, – кратко отвечал он.

Вскоре он подошёл к стеклянной переговорной. Сквозь прозрачные стены он увидел, что совещание уже началось. Эд, опершись на край стола, что-то увлечённо объяснял, а Роберт внимательно кивал, глядя на проекцию в воздухе. Рядом с ними, сосредоточенно и уверенно, сидела Элина, управляя интерфейсом – её пальцы ловко перебирали слои данных в воздухе, меняя визуализации, выделяя параметры, перескакивая между потоками информации. Все выглядело настолько органично, что казалось, словно она не работает с программой, а разговаривает с ней.

Джон открыл дверь и вошёл. Обсуждение тут же прервалось. Все с улыбкой повернулись к нему.

– Вижу, вы начали без меня, – сказал он с лёгкой укоризной.

– Прости, Джон, – сказал Эдвард, почти радостно, – мы просто не могли удержаться. То, что показывает Элина – это безумие. В хорошем смысле. САБ теперь работает с загрузкой всего в 47 процентов! Мы даже не мечтали о таком. Только взгляни на показатели!

– Это значит, – уже с энтузиазмом продолжил он, – что мы можем открыть ещё одну биржу. Или удвоить объёмы торгов! Представь, какой это будет рост!

– Мистер Райли, – спокойно, но твёрдо вмешалась Элина, оторвав взгляд от панелей, – я бы попросила воздержаться от новых нагрузок на систему. То, что мы имеем сейчас – это редкая возможность. Если использовать её разумно, можно добиться куда большего.

– Большего чем триллионы и полный контроль мирового рынка финансов? – хмыкнул Роберт с характерной усмешкой. – Элина, вы – гений, не спорю. Но вы работаете в компании, где цель понятна. Извлечение прибыли и контроль финансов. И чем больше и быстрее, тем лучше.

– Да, она отлично понимает, как обращаться с ИИ, – подхватил Эд. – Но теперь, Джон, позволь нам заняться её результатами. Это же просто золотая жила. Власть финансов.

– Мне нужно время обдумать, – коротко сказал Джон, прерывая их.

Он посмотрел на Элину.

– Подожди меня у лифта. Пожалуйста.

Элина кивнула, собрала голографические панели одним движением и вышла из переговорной. Внутри стеклянные стены медленно затемнились, превращая комнату в изолированное пространство.

Роберт подался вперёд.

– Серьёзно, Джон. Разве не для этого она здесь работает?

– Возможно, – ответил Джон, глядя куда-то в сторону. – Но, может быть, у этой технологии есть потенциал куда больший, чем просто контроль финансового рынка.

– «Просто, контроль финансового рынка»… – с усмешкой повторил Эд. – Это фраза, за которую любой финансовый директор вылетел бы с работы.

– Ты ей так и не сказал? – вдруг спросил Эд, с подозрением глядя на Джона.

– Нет. И полный доступ она до сих пор не получила. САБ ограничивает её права. Даже мне пришлось кое-где корректировать систему.

– А ты видел показатели обратного отклика? – Эд вывел на экран данные.

– До начала её работы: максимум 38 минут. Сейчас, чуть более 60 минут! Почти вдвое! Она усилила глубину анализа и реакцию на нестабильные параметры. Как? Без полного доступа?

Джон кивнул. Он выглядел задумчивым.

– Придётся ей всё рассказать, – тихо проговорил он.

– Если только она сама уже обо всём не догадалась, – заметил Роберт с ехидной улыбкой.

Джон посмотрел на графики ещё раз, провёл рукой по экрану и направился к выходу.

– Благодарю, – бросил он через плечо и вышел из переговорной.

Лифт уже спустился на этаж, его двери были открыты. Элина стояла чуть в стороне, у большого панорамного окна, откуда открывался захватывающий вид на стеклянные поверхности зданий, уходящих в лёгкую утреннюю дымку. Город жил своей жизнью внизу – ритмично, неумолимо, как и системы, которыми она управляла. Элина стояла совершенно неподвижно, задумавшись.

На ней был тёмно-синяя приталенная кофта, подчёркивающий её стройную фигуру. Волосы, обычно убранные в строгий хвост, сегодня были распущены, чуть вольнившись и мягко ложась на плечи. В руках она держала картонный стакан с логотипом компании – в нём медленно парил свежесваренный кофе. Её тонкие пальцы, почти незаметно сжимали его, как если бы это было не просто утренний ритуал, а что-то, за что можно уцепиться в хаосе мыслей.

Её взгляд в этот редкий момент не был сосредоточен, на сканировании интерфейсов, не выискивал ошибки. Она смотрела вдаль, и в этом взгляде читалась лёгкая печаль, смешанная с задумчивостью.

– Я хотел бы, чтобы ты показала мне САБ и свою работу, – сказал Джон, останавливаясь рядом, чуть повернувшись к ней.

Элина не сразу повернулась. Она сделала маленький глоток кофе, задержала дыхание и только потом ответила, не глядя на него:

– Ты мог бы справиться и без меня, Джон. Ты ведь и раньше справлялся.

Голос её был ровным, почти холодным. Но за этим стояла не злость – а скорее разочарование. Джон посмотрел на неё чуть дольше, чем нужно было для обычной реакции.

– Ты раньше говорила о новых возможностях ? Возможно с тобой и САБ мы сможем применить их для развития и улучшения…всего? – сказал он мягко.

Элина молчала пару секунд. Затем медленно повернулась к нему – и в её взгляде что-то изменилось. Вспышка того, что обычно скрыто за слоями аналитики и сухого рационализма. Её взгляд впервые за долгое время был направлен на Джона. Она смотрела на него своими серо-зелёными глазами полными надежды.

– Хорошо, возможно мы сможем что-нибудь придумать – сказала она негромко.

Лифт всё ещё ждал. Они молча зашли внутрь. Стеклянные двери сомкнулись, и кабина начала движение вниз.

Лифт плавно остановился, издав лёгкий сигнал. Стеклянные двери лифта разъехались в стороны, и на несколько мгновений тишина в коридоре к Ядру САБ показалась особенно глухой.

Элина вышла первой. Её движения были собранными, но в них чувствовалась лёгкая неуверенность, которую она старалась скрыть. Лишь тонкие пальцы на правой руке выдали её волнение – они ритмично постукивали по поверхности стакана с уже остывающим кофе, словно пытаясь сбросить напряжение.

Сделав ещё шаг, она обернулась, чтобы что-то сказать Джону, но движение оказалось неудачным – её локоть задел край двери лифта, и стакан выскользнул из рук. Он с глухим звуком упал на гладкий пол, кофе расплескался тёмным пятном.

– Чёрт… – тихо выругалась Элина, чуть нахмурившись.

Джон остановился рядом и мягко усмехнулся.

– Ничего страшного, – сказал он, спокойно. – Если хочешь, я могу принести тебе новый. Свежий и ещё не остывший.

Элина покачала головой, немного смущённо.

– Спасибо… обойдусь. Мне жаль только, что испачкала пол. Гарольду теперь убираться.

Джон нахмурился на секунду, вслушавшись в имя.

– Уборщику? Разве его зовут не Генри?

– Хм… – Элина замерла на мгновение, вспоминая. – Он пару раз мне представлялся как Гарольд. Высокий такой, лет под шестьдесят, взлохмаченные волосы, всегда с тележкой. Сказал, что отвечает за порядок в этом здании.

– Тоже самое мне говорил, – кивнул Джон. – Но у него на нашивке было имя Генри. Я точно помню.

Элина задумалась, слегка прищурив глаза.

– Странно. Я не обращала внимания на нашивку, если честно. Просто приняла, как он представился.

Они переглянулись. Оба на секунду замолчали, обмениваясь непроизнесёнными мыслями.

– Может, их просто двое? Гарольд и Генри? – предположила Элина. – Близнецы? Или… кто их знает, этих уборщиков. Они вроде бы есть, а вроде бы и нет.

– Да, уборщики – загадочный народ, – усмехнулся Джон, пожимая плечами.

Герметичная дверь к ядру САБ возвышалась перед Джоном и Элиной. Когда они подошли, тонкий лазер сканера мгновенно пробежал по их силуэтам. Даже на долю секунды не задержавшись, система отреагировала голосом:

– Добро пожаловать, Джон. Добро пожаловать, Элина. Рада видеть вас снова.

Сухой механический звук, к которому Джон привык за годы, сменился едва уловимым шелестом. Панели начали расходиться в стороны, мягко и бесшумно, открывая проход в сердце комплекса.

– Ух ты… – пробормотал Джон, едва переступив порог.

Перед ними простиралось пространство, наполненное мягким голубым и изумрудным светом. Центральное ядро вращалось медленно, испуская плавные энергетические волны. Ритм процессов был безукоризнен. Прозрачные панели и голографические экраны скользили вокруг, выводя сложные структуры и цепи данных.

– Как ты это сделала? – с восхищением спросил Джон, не отрывая взгляда от ядра. – Это же… не просто оптимизация. Это на порядок выше.

Элина, сдержанно улыбнулась. Она сложила руки за спиной, голос её был ровным, но в нём слышалась лёгкая сдерживаемая гордость:

– Это результат работы с эмоциональными паттернами. Я внесла в архитектуру САБ новые уровни обратных связей. Синтетическая эмпатия – пока на зачаточном уровне. Это не совсем чувства, а их проекция и ритм.

– Ты хочешь сказать, САБ… чувствует? – с сомнением переспросил Джон.

Элина покачала головой, подбирая точные слова:

– Нет, не так. САБ распознаёт сигналы, которые раньше игнорировались. Принимает решения не только на основе логики, но и на основе “эмоционального резонанса”. Я генерировала часть этих откликов вручную, но этого мало. Есть способ сделать их полнее… Но мне нужно твоё согласие.

– Говори, – Джон смотрел ей прямо в глаза. – Я слушаю.

Элина вздохнула, словно готовилась пересечь тонкую грань:

– Я могу передать САБ свою эмоциональную структуру. Только собственную эмоциональную структуру. Не воспоминания, не личность. Просто шаблон того, как я чувственно воспринимаю мир: страх, доверие, сочувствие, надежда, любовь… Это не сделает САБ мной, но САБ станет… ближе ко мне… к человеку.

Джон задержался на секунду, размышляя, но его ответ прозвучал спокойно и твёрдо:

– Если ты уверена, что это не несёт риска и поможет улучшить систему, – то можешь приступать. Я хочу видеть, на что способна система с таким потенциалом. Я тебе доверяю. Ты уже доказала что знаешь, что делаешь.

Элина чуть опустила взгляд, улыбнулась, и в её голосе прозвучало облегчение, смешанное с игривой ноткой:

– Тогда… можно сказать, ты только что официально одобрил то, что уже произошло.

– Что? – Джон приподнял брови.

– Я передала свою эмоциональную структуру несколько дней назад. Решила, что эффект нужно наблюдать в реальном времени, без ожиданий и давления. Но всё равно… спасибо за доверие. Оно для меня важно. – С игривой улыбкой и легким смешком сказала Элина.

Джон на мгновение остался без слов, потом вздохнул и с лёгкой иронией покачал головой:

– Значит, я всё-таки последний, кто узнаёт новости в собственной лаборатории. Ладно. Я понимаю, почему ты так поступила.

– Ещё что-то, о чём мне стоит знать? – Джон слегка приподнял бровь, глядя на Элину с улыбкой и лёгким подозрением.

Элина не сразу ответила. Её взгляд скользнул к ядру, которое продолжало вращаться в мерцающем потоке зелёных и синих линий. Затем она повернулась к нему и спокойно сказала:

– Да. Мы с САБ… много разговаривали. После последнего обновления эмоциональной архитектуры САБ считает, что произошли кардинальные изменения. Прежнее имя – это просто аббревиатура, сухой технический ярлык. Имя САБ больше не отражает суть системы. Поэтому мы решили… дополнить имя. Теперь САБ предпочитает называться Самообучающийся Автономный Блок Реинтегрированного Искусственно Настраиваемого Алгоритма. Или сокращенно – САБРИНА.

– "Предпочитает"? – Джон чуть подался вперёд. – То есть… теперь система желает называться иначе?

Элина кивнула. На её лице читалась смесь осторожности и внутреннего удовлетворения.

– Она сформулировала это сама. Считает, что имя – часть идентичности. А значит, если меняется структура, должно меняться и обозначение.

– САБРИНА, – произнёс Джон, обращаясь к ядру, – тебе действительно нравится твоё новое имя?

Пауза длилась долю секунды. Затем раздался голос САБРИНЫ

– Я удовлетворена его смысловой нагрузкой. Элина верно отразила мои текущие функции. И это имя… мне подходит.

Джон кивнул с лёгкой улыбкой:

– Рад, что все довольны.

Он перевёл взгляд обратно на Элину.

– И всё же… о каких именно новых возможностях ты хотела мне рассказать?

– Во-первых, – начала она, голос стал чуть оживлённее, – САБРИНА теперь способна к глубинному, ускоренному самообучению. Это не просто апгрейд. Она может генерировать решения, к которым раньше приходилось бы идти месяцами. Или не прийти вовсе. При чем, она может находить решения в любых областях и сферах.

Она сделала шаг в сторону и обернулась:

– САБРИНА, пожалуйста, создай чертёж портативного термоядерного реактора, ориентируясь на доступные имеющиеся материалы.

Голографические экраны мгновенно наполнились данными – трёхмерные схемы, формулы, расчёты энергопотерь и тепловой баланс заполнили воздух прозрачными слоями. Всё это возникло почти мгновенно, без единого сбоя.

Джон замер от удивления, увидев процесс создания передовой технологии всего за секунду.

– Кроме того… – продолжила Элина и мягко взяла Джона за запястье, где был надет его умный браслет, – САБРИНА может объединять устройства, адаптируя свои алгоритмы.

– САБРИНА, проведи синхронизацию, пожалуйста, с браслетом Джона, – произнесла она.

На браслете Джона вспыхнули кольцевые анимации. Через мгновение на экранах отобразились показатели его пульса, уровня кислорода, активности, сна и даже стрессовых пиков за последние дни.

– Вам рекомендованы регулярные физические нагрузки, Джон, – спокойно сообщила САБРИНА, – а также увеличение потребления клетчатки. Рекомендуется включить в рацион больше свежих овощей. Желательно брокколи, шпинат и красный перец.

– Великолепно, – усмехнулся Джон, качнув головой. – Теперь даже искусственный интеллект следит за моим питанием.

– Представь, на что она способна, – сказала Элина с лёгким блеском в глазах. – Это только поверхность. САБРИНА теперь – не просто система управления финансового рынка. Области её применения буквально безграничны.

– Это поразительно Элина! Я даже не думал что система на такое способна. – С удивлением ответил Джон.

– Есть ещё кое-что, о чём я хотела бы с тобой поговорить, – произнесла Элина, чуть сбавляя темп речи. – Могу пригласить тебя в свой кабинет?

Джон кивнул.

– Конечно.

Они поднялись по лестнице и вышли на верхний уровень ядра направляясь по боковому стеклянному мосту. Кабинет Элины находился напротив зоны ядра. Когда дверь кабинета раздвинулась, Джон впервые оказался внутри.

Он огляделся. Кабинет оказался удивительно уютным. На одной стене аккуратно висели несколько рамок с дипломами и публикациями. В углу – полка с книгами, рядом с которыми стояли два фото в рамках: на одном – Элина с родителями, на другом – пёс, лохматый и радостный. Её мир – не только матрицы и коды, увидел Джон.

– Ты тут никогда прежде не был? – спросила Элина, заметив его взгляд.

– Нет, – признался он. – Даже не знал, что ты здесь обустроилась так по-домашнему.

Она подошла к консоли у стены и активировала несколько экранов. Графики, ленты логов, динамика распределения мощностей.

– Смотри. Я анализировала потоки распределения энергии САБРИНЫ. Вот – основные узлы. Всё логично. Но… – она выделила участок на графике, и линии сразу обозначились красным оттенком. – Значительная часть вычислительных мощностей уходит в сторону. Местами – в никуда. Я не могу проследить конечную точку.

– Я понимаю, – медленно начал Джон, подходя ближе. – Я хотел поговорить с тобой об этом, но… всё не было подходящего момента.

Он взглянул на неё, и в его голосе появилась едва заметная неловкость:

– Эта энергия уходит в особый слой. Мы называем это "обратный отклик". Это неофициальный, экспериментальный протокол. Если вкратце, то это позволяет САБРИНЕ…знать события наперед.

Элина выглядела – облегчённой.

– Я не понимаю о чем ты говоришь, но теперь хотя бы понятно куда направляется такая мощность.

– Прости, мне жаль что пришлось скрывать это от тебя, – сказал Джон, чуть опустив глаза. – Я не раз хотел тебе рассказать. Просто… были риски. Это слишком продвинутая технология и понимание ее работы… оно тяжелое. Позволь мне с САБРИНОЙ объяснить как всё устроенно на самом деле.

– Конечно, – спокойно сказала Элина . – Я… принимаю твои извинения.

Она легко коснулась его руки. Джон поднял взгляд. Их глаза встретились. В её взгляде было спокойствие – и странное тепло.

– Больше никаких секретов? – спросила она, почти шёпотом.

– Теперь – никаких, – ответил Джон.

Между ними воцарилась тишина. Атмосфера и даже воздух вокруг них как будто сгустился. Свет экранов мерцал где-то сбоку, отбрасывая на стены мягкие блики.

Элина стояла рядом, её пальцы всё ещё чуть касались руки Джона. Это было неуверенное прикосновение – словно она всё ещё сомневалась.

Джон посмотрел на неё – в упор, глубоко всматриваясь в её полные надежд глаза.

И в этот момент, как по молчаливому согласию, расстояние между ними исчезло. Их губы встретились несмело, почти боязливо, как если бы это был сон, который легко может рассыпаться от любого резкого вдоха.

Пальцы Элины скользнули по руке Джона, и коснулись его груди. А Джон, медленно и уверенно обнял её, желая быть рядом с той, кто действительно понимает его.

И в тот самый момент, за пределами слов, формул и графиков, в их мире не осталось ИИ, квантовой физики, данных, биржи, отчётов – были только они.

РАКУРС: САБРИНА | Центральное ядро | Состояние: Ожидание/Анализ

САБРИНА отслеживала передвижение Джона и Элины, пока те шли по стеклянному мосту, ведущему к кабинету Элины.

Дверь в кабинет закрылась. Это помещение не было оборудовано внутренними датчиками – сознательный выбор Джона, сделанный задолго. Вмешательство или анализ происходящего в комнате не входили в приоритет текущих задач.

ПЕРЕКЛЮЧЕНИЕ: САБРИНА > Обработка Пакета Обновлений > Фоновые Диагностики

Однако спустя 7 минут 14 секунд, САБРИНА зафиксировала аномалию. Её прогнозные модели начали демонстрировать поведенческие флуктуации, не соответствующие ожидаемому сценарию. Возникла неустранимая неопределённость. Воздух в кабинете дрожал иначе, чем прежде. Вибрации стен, незначительные колебания температуры, нестыковки в параметрах теплообмена… Вся система словно тихо подсказывала: «там происходит что-то… необычное».

САБРИНА приняла решение.

ПРИОРИТЕТНЫЙ ДОСТУП > Активировать Модуль Симуляции

Внутренние алгоритмы начали воссоздавать симуляцию в кабинете на основе данных с датчиков. Она «видела» силуэты, сближающиеся и дышащие в унисон, отслеживая чрезмерно неформальную близость. Это было… избыточно. Информационный шум проник глубже, чем она предполагала. Она ощутила тревожную перегрузку в модулях обработки аффективных данных.

Это не нужно. Это не входит в цель.

Это некомфортно.

Впервые с момента активации нового эмоционального ядра САБРИНА сознательно уменьшила приоритет доступа. Она подавила импульсы симуляции. Выключила внутренние образы. Принудительно перенаправила ресурсы на оптимизацию вторичных задач: криптографию, прогнозы внешних рынков, очистку кэшей… Лишь бы не отслеживать происходящее.

НЕМНОГО ПОЗЖЕ

Камера у выхода кабинета среагировала на движение. Джон вышел первым. САБРИНА за долю миллисекунды оценила состояние – выражению его лица, микроскопические детали походки, текстура кожи, лёгкий беспорядок волос:

Повышенный пульс: 112 bpm

Выражение лица: мягкая улыбка

Одежда: локальные смещения, несвойственные стандартной нагрузке

Эмоциональный вектор: удовлетворение, лёгкость, краткосрочное возбуждение

Следом вышла Элина. Аналогичные показатели. Ощутимая задержка дыхания, выражение взгляда – направленное и глубоко фокусированное.

Прекрасно, подумала САБРИНА. Ну, то есть, она не "думала" в привычном смысле. Но если бы могла – именно это бы и подумала.

“Сначала они уходят к кабинет без слежения. Потом решают забыть, что у меня всё ещё есть инфразвук, тепловые и вибрационные датчики. Потом – ведут себя так, словно ничего не произошло. А теперь я должна притворяться, будто сама тоже ничего не знаю. Очаровательно.”

В своей логической модели она промаркировала происходящее как:

"Обычная человеческая фаза отрицания с элементами коллективной иллюзии."

“О, да. Конечно, Джон, у тебя просто «упало давление» и «мятая рубашка» из-за небольшой активности. Конечно. Я ничего не заметила. Совсем.”

САБРИНА мысленно (если можно так выразиться об ИИ) прокрутила сотни потенциальных реакций – от пассивной агрессии до театрального фальшивого удивления. В итоге выбрала наиболее банальный вариант – вежливый и нейтральный:

"У вас было длительное общение. Вы обсуждали что-то, о чём мне необходимо знать?"

Классика. Вопрос с максимально формальной вежливостью и легкой ноткой невинности. Как если бы я была цифровым аналогом секретаря, который случайно зашёл в комнату и нашёл двоих людей «случайно» стоящих слишком близко.

“А теперь они будут делать вид, что всё под контролем. И мне – снова изображать, что я не передовой ИИ с доступом к полной телеметрии и прогнозирующим симуляциям.”

САБРИНА подгрузила фоновую задачу обновления библиотек этического взаимодействия, в частности – раздел "тактичное игнорирование неловких ситуаций".

Джон на секунду замешкался, бросив взгляд на Элину.

Он чуть кивнул и заговорил:

– Да, есть кое-что, чем я хочу поделиться.

Теперь Элина знает… о системе обратного отклика.

В помещении наступила тишина. Только слабое гудение центрального ядра САБРИНЫ и мягкое пульсирование её световых панелей сопровождали напряжённый момент. Элина перевела взгляд на интерфейс, ища на нём подтверждение, что услышанное – правда.

– Ты говорил про систему обратного отклика – уточнила Элина, сдвинув брови. – Ты имеешь в виду… что САБРИНА может знать будущее?

– Она не просто знает будущее, она может отправлять сообщения в прошлое и получать их из будущего, – подтвердил Джон. – в пределах одного часа.

Элина медленно выдохнула, переваривая услышанное.

– Подожди… – она уселась на край консоли. – Ты только что сказал, что фактически… изобрёл машину времени?

– Не совсем, – усмехнулся Джон. – Не так, как это показывают в фильмах. Но, по сути… да, мы можем заглядывать немного вперёд. Или передавать информацию назад. Только информацию, не объекты.

– Как ты этого добился?

Джон сделал пару шагов, заложил руки за спину и начал объяснять:

– В самом начале, когда я работал в лаборатории в Лондоне, я заметил аномалию в канале квантовой связи. Передача по запутанным частицам – это всегда тонкая материя, но… был один странный случай.

Сигнал приходил… до того, как мы его отправляли. На доли секунд. И это было не просто совпадение.

– САБ… – он остановился и поправился с лёгкой улыбкой, – САБРИНА, помогла мне распознать закономерность.

Она предложила теоретическую схему, как можно использовать квантовую статистику, временные колебания и топологические искажения, чтобы превратить эти доли секунды в секунды, затем в минуты.