Анатомия заикания

Согласно современной теории изучения, темпераментные особенности и истории раннего развития речи влияют на последствия стрессовых событий, что, в свою очередь, может повлиять на реакцию на эти события и привести к развитию различных тревожных расстройств. Они также влияют на течение этих расстройств, которые могут исчезнуть или усилиться, превратившись в заикание, депрессию, булимию, туалетную тревожность, анорексию, самовредительство, абстиненция5, ковыряние кожи и др.

Говоря более конкретно, определенные стили темперамента, такие как поведенческое торможение, как считается, определяют реакцию ребенка на социальную среду и способны усилить восприятие и избегание социально-оценочной угрозы. Когда развитие социальной тревожности уже произошло, считается, что определенные факторы способствуют сохранению социальных страхов (например, логофобия, страх говорить). Однако следует подчеркнуть, что чувствительный, тревожный тип темперамента не гарантирует, что у человека разовьется заикание, поскольку это зависит от наличия факторов внешней среды, воздействию которых подвергается человек.

Люди, у которых развивается заикание, обладают значительно более чувствительным, более эмоционально тревожным темпераментом (т.е. гиперчувствительная нервная система легко переходит в состояние острого эмоционального возбуждения). Именно такая нервная система унаследована напрямую от ваших родителей, а не заикание (логоневроз).

Ваши унаследованные темпераментные характеристики – это «данность», то есть вы приходите в этот мир с набором качеств, которые только усиливают вашу склонность, предрасполагая вас к заиканию. Из этого следует, что ни я, ни вы не родились с заиканием, препятствие появилось в жизни позже как побочный продукт внешних жизненных факторов, с которыми мы столкнулись, как они были интерпретированы, какую реакцию вызвали в нас и какое сознательное/бессознательное решение о том, как вести себя в подобных или схожих ситуациях в будущем, мы приняли в тот момент.

Никто не рождается с заиканием

Люди, говоря: «Я родился с заиканием», ошибочно полагают, что заикание обычно передается по наследству от родителей. Как я уже говорил ранее, заикание само по себе не имеет генетических связей и не наследуется напрямую; однако то, что мы действительно наследуем от наших родителей – это тип нервной системы или темперамент.

Гиперчувствительность и гипервозбудимость передаются по наследству. В проведенных мною беседах некоторые люди рассказывают, что их родители либо заикались, либо имели очень переменчивый эмоциональный характер или по своей природе тревожные, поэтому их дети унаследовали те же черты восприимчивости и чувствительности. Это становится благодатной почвой для возможного развития заикания или других состояний, связанных с тревогой, либо в детстве, либо в период полового созревания или даже в начале взрослой жизни. Однако, восприимчивость не означает, что у человека обязательно разовьется заикание, поскольку оно зависит от наличия определенных триггеров. Если вам, будучи сверхчувствительным, повезло не столкнуться с заиканием в раннем возрасте, то позже, в подростковом или даже взрослом возрасте, у вас могли развиться другие, связанные с тревожностью, состояния.

Помимо заикания, у ЛСЗ часто развиваются другие сопутствующие состояния. Это так называемые коморбидные расстройства6. Если человек от природы чувствителен в эмоциональном плане, у него могут развиться другие коморбидные состояния и психологические проблемы, не связанные с речью, в зависимости от наличия или отсутствия панических атак, нервозности, тревожности, чрезмерной привязанности к родителям или опекунам, недержание мочи, синдром раздраженного кишечника, депрессия, самовредительство, агрессивное поведение, анорексия – список можно продолжать. Существует целый спектр сопутствующих психологических проблем, которые потенциально могут развиться у восприимчивого от природы ребенка из-за наследственных особенностей темперамента.

Развитие и нервная система

Причины тревожных расстройств, в том числе логоневроза, являются весьма специфическими, присутствуют у одних и совсем отсутствуют у других. Существуют очевидные различия в зависимости от типа личности. Хотя большинство людей время от времени испытывают хотя бы некоторую тревожность или нервозность, предрасположенность к острой социофобии, по-видимому, передается по наследству.

Однако теоретики в целом согласны с тем, что биологическая предрасположенность в сочетании с семейным и социальным опытом, с которым сталкиваются люди, порождает и формирует тревожность. Детский опыт и воспитание, которое получают дети, могут оказывать влияние, а специфический травматический социальный опыт также может быть формирующим.

Около половины людей с тревожными расстройствами, включая СТР, могут вспомнить конкретное неблагоприятное событие, которое совпало с началом их расстройства, и даже если причина не в одной конкретной неприятности, множество более мелких неудач могут оказать совокупный пагубный эффект.

Влияние подобного опыта может быть одной из причин того, почему обычно некоторые виды СТР развиваются дольше, чем простое стеснение. Одиннадцатилетние дети испытывают полное смущение, а у половины людей специфические социальные страхи развиваются после тринадцати лет. Кроме того, стеснение – это временное эмоциональное состояние, а тревога, напротив, – постоянное психологическое состояние, которое оказывает большое влияние на решения человека и на всю его жизнь.

Теория привязанности и эмоциональная отзывчивость

Когда мы рождаемся, мы сразу же становимся участниками очень важных социальных отношений, которые мы устанавливаем со своими опекунами, чаще всего родителями. Предполагается, что между младенцем и опекуном устанавливается особая связь, называемая «привязанностью», которая основана на ежедневном взаимодействии, происходящим в первый год жизни. Теория привязанности утверждает, что качество этой связи и раннего опыта может быть фактором, влияющим на развитие проблемы социальной тревожности в будущем.

Согласно теории привязанности, наличие эмоциональной реакции опекунов в попытке поддержать близость с младенцем, способствует развитию у него требований и ожиданий в сфере общих социальных взаимоотношений. Затем они влияют на эмоциональные и поведенческие реакции, которые ребенок демонстрирует в социальных ситуациях с новыми людьми.

Темперамент обычно определяется как заложенная способность регулировать эмоции, внимание и поведение. Одним словом, специалисты, занимающиеся проблемами развития, рассматривают темперамент как предопределяющий фактор, который может помочь или помешать адаптации детей к окружающей среде.

Например, исследователи обнаружили, что страх, зависящий от типа темперамента, оказывает прямое и косвенное влияние на социальное взаимодействие детей. Айзенберг и коллеги изучили тип темперамента под названием «негативные эмоции» и обнаружили, что его компоненты варьируются. Экстернализация включает в себя импульсивность, склонность к совершению преступлений и даже агрессию, в то время как интерналы чаще боятся и стесняются.

Тип темперамента, характеризующийся сильными негативными эмоциями и чрезмерной физической возбужденностью, связан с проблемами развития тревожных расстройств в дальнейшей жизни. Тревожный тип темперамента характеризуется преувеличенными физиологическими реакциями, повышенной бдительностью и избегающим поведением в незнакомых ситуациях.

Пары близнецов – природа и воспитание

В целом, степень влияния генетики на уровень тревожности считается умеренной. Имеются данные, однозначно свидетельствующие о более высоком базовом показателе тревожных расстройств у детей тех родителей, которые сами страдают ими.

Изучение близнецов помогает выявить дифференцированный вклад влияния генетики и среды на социальное поведение и/или психические расстройства. Поведенческие исследования с участием генетических близнецов позволили выделить три основных типа влияния на поведение:

Генетическое влияние (наследуется от членов семьи).

Разделяемое влияние окружающей среды (негенетические факторы окружающей среды, часто общие с ближайшими родственниками, такие как манера воспитания, среда проживания и т. д.).

Неразделяемое влияние окружающей среды (негенетические факторы окружающей среды, обычно не разделяемые с ближайшими родственниками, такие как история болезни, наличие дружеских отношений, травматическая история и т. д.).

Исследования показали, что неразделяемые факторы окружающей среды являются единственными, значимо влияющими на социальную фобию (79 процентов), при этом генетические (14 процентов) и разделяемые факторы среды (10 процентов) оказывают лишь незначительное влияние.

Даже при стабильной генетической «архитектуре» генетическое влияние может усиливаться и ослабевать в течение жизни человека в ответ на влияние окружающей среды или его развития, например, полового созревания.

Существует взаимосвязь между генетикой и факторами окружающей среды – взаимодействие генов и окружающей среды, воздействию которых человек подвергается в детстве. Эти в значительной степени определяют возникновение состояний, связанных с тревогой, и заикание, или логоневроз, – лишь одна из возможных трудностей.

Возникновение логоневроза и типы научения

Явление прямого респондентного научения, по-видимому, определяет раннее возникновение психических расстройств, таких как общие тревожные расстройства в подростковом и детском возрасте.

Непосредственные примеры охватывают различные тревожные расстройства, фобии и страх говорить, иными словами, суровые, критические и дисциплинирующие методы воспитания, связанные с развитием страхов, в том числе заикания.

Помимо прямого научения, существуют и другие виды; например, наблюдательное или викарное научение, а также вербальное или инструктивное научение – два других ассоциативных пути, которые могут привести к развитию фобий. Эти типы научения видятся особенно важными для развития логофобии, поскольку влияние родителей и опекунов, а также другие аспекты образовательной среды, вероятно, вовлечены в развитие этого синдрома, особенно в раннем возрасте.

В продолжение рассмотрения взаимосвязи генетической предрасположенности, окружающей среды, поведения, важность ситуации (т.е. обусловливающего события/фактора) становится более очевидной. Ситуации, вызывающие логоневроз, страх и панику; общение в группе, публичные выступления, разговоры по телефону, у людей с социальными расстройствами/логофобией, различаются по количеству и типам. Масштаб и тяжесть этих социальных страхов и тревог в значительной степени связаны с определенными ситуационными переменными.

Опять-таки, как утверждают Минека и Саттон, «негативная информация может, в первую очередь, создает негативные ожидания, которые затем усиливают последствия непосредственных или обусловленных ситуаций». Так, негативная вербальная информация (или истории) от родителей о социальных событиях и социальных взаимодействиях, а также связанные с ними модели поведения избегания/безопасности (т.е. робость, низкая уверенность в себе, замкнутость, интроверсия, неохота) могут создать стимулирующую ситуацию, в которой эпизоды социального обусловливания могут привести к тревоге и страху.

Например, может возникнуть травматическое обусловливание, связанное с социальным по своей природе событием. Ребенок может неправильно произносить слова или «замирать» во время выступления перед сверстниками, в результате чего его высмеивают за плохое выступление. Это может исходить и от родителей, которые жестко порицают речевые ошибки, ожидая, что их ребенок будет «идеальным». В результате в будущем подобные ситуации (например, говорить, когда сверстники слушают) могут вызвать ответную реакцию (например, физиологическое возбуждение), несмотря на отсутствие насмешек.

Следующим логическим шагом в порочном круге, который способствует поддержанию и развитию логоневроза, являются стратегии избегания. Более того, любое негативное подкрепление через бегство или избегание, или положительное подкрепление (например, сочувствие со стороны обеспокоенных друзей или членов семьи) после разговоров или наблюдаемых ими страхах, может усилить эти первоначальные модели поведения, и, таким образом, привести к дальнейшему развитию фобического поведения при разговоре.

Семейное окружение

Это взаимодействие биологических, психологических и факторов окружающей среды, которые инициируют и стимулируют развитие и поддержание логоневроза и других тревожных состояний. Тем не менее, у некоторых людей для возникновения психопатологии необходимы только влияния среды. Однако в большинстве случаев, не независимое влияние психологических или биологических факторов, а взаимодействие этих двух факторов определяет появление и развитие логоневроза.

Дети как губки

Дети подобны губкам, и их мозг постоянно находится в режиме загрузки. Социальные события, с которыми они сталкиваются, могут вызвать у них сильную эмоциональную реакцию, в результате чего они испытывают ужас, сильную душевную боль и получают эмоциональную рану, иногда на всю жизнь. Именно в этот момент мозг вырабатывает установку, что все, что он видел, слышал и чувствовал во время события, ассоциируется с негативным опытом. Например, речь ассоциируется со жгучим смущением, осуждением и унижением. Мгновенно устанавливается подсознательная связь с опасностью или смертью. С этого момента при следующей идентичной или похожей речевой ситуации, реакция страха возникает автоматически, когда случается речевой блок (т.е. заикающаяся речь действует как защитный механизм). Подсознательное послание здесь следующее: Помните то жгучее смущение, которое вы испытывали в прошлый раз, когда выступали? Лучше промолчать (проявляется как нерешительность и блок речи) в этот раз, чтобы не чувствовать себя униженным.

Вот пример. Подумайте на минуту, что маленькие дети обычно пассивно воспринимают генетический вклад своих родителей и влияние со стороны окружающей среды на них. Это подразумевает, что дети воспринимают все буквально – если родители так говорят, это должно быть правдой. Если родитель расстроен, значит, это моя вина, я плохой. Дети воспринимают мир глазами своих родителей. Они видят, что родитель расстроен, слишком остро реагирует на каждый мелкий словесный казус или повышает голос, что означает, что ребенок ассоциирует процесс разговора с чем-то неприятным и стрессовым. Это вызывает страх спровоцировать родителя, и ребенок становится эмоционально заторможенным, нерешительным, недоверчивым и напряженным в социальных ситуациях с другими людьми.

Таким образом, заикание – это совокупность всех этих основополагающих выработанных реакций и поведения. А как именно они усваиваются? Посредством гипноза.

Гипнотическое внушение

Осознаете вы это или нет, но любое обучение происходит в состоянии, очень похожем на гипнотическое. Некоторые люди могут даже сказать, что обучение и гипноз – это просто два разных слова, описывающих одно и то же.

В «реальном» мире повседневной жизни гипнотические приемы в общении и взаимодействие происходят повсюду вокруг нас. Когда вы откроете для себя многочисленные возможности, я верю, что вы начнете видеть больше перспектив. Если мать сердито смотрит на своего ребенка и говорит, «Что с тобой случилось? Ты забыл свое имя? Ты будешь говорить, как положено. Ты что, тупой?», ребенок начинает думать: «Мама расстраивается, когда я хочу говорить. Я не умею говорить». Они превращают вопросы в инструкции, вообще перестают говорить, указывают на вещи вместо того, чтобы спрашивать, и закрывают рот рукой.

Поведение избегания

Вслед за опытом научения у детей формируется поведение избегания, поскольку они начинают осторожно вести себя в «триггерных» ситуациях. Чтобы защитить себя, не спровоцировать гневную реакцию и не получить строгий выговор, дети могут неосознанно выработать определенные модели поведения или защитные механизмы; например, сдерживаться, закрывать рот рукой, уходить от реальности и сосредотачиваться на себе (т.е. самофокусировка внимания). В последнем случае ребенок отстраняется от реальности и болезненных переживаний, связанных с ней, переключая внимание на себя, чтобы попытаться блокировать болезненные чувства, которые вызывают речевые ситуации. В результате заикание проявляется как одна из форм тревоги (т.е. логоневроза).

Если дети перерастают заикание, это обычно происходит потому, что оно не успело укорениться и стать привычным. Каким-то образом триггеры или один из них были исключены из их жизни, или, возможно, изменились или улучшились какие-то другие обстоятельства. Возможно, их внимание было отвлечено на что-то другое, поэтому подкрепляющих заикание факторов не было, или они были вовремя устранены. Если триггер остается, поведение заикающегося будет продолжать подкрепляться снова и снова, пока не станет укоренившейся, автоматической, привычной реакцией в социальных ситуациях – второй натурой, чертой личности.

Важно подчеркнуть, что не триггер непосредственно приводит к заиканию, а то, какие другие психологические интерпретации, реакции и решения он вызывает. Я плохой, я не такой, как все, мне лучше молчать, а не то и т. д. – это то, что провоцирует заикание, как следствие. Вы становитесь «забитым».

По мере того как мы растем и идем в школу, мы начинаем лучше понимать реакцию других людей на нас. Мы занимаемся самоанализом, интеллектуализируем, склонны переосмысливать происходящее вокруг нас. Мы часто фантазируем и вкладываем в события смысл, которого нет (например, они меня ненавидят, и т. д.). Эта модель чрезмерного мышления завязывает узел на шее, вызывая удушье от заикания каждый раз, когда мы хотим вербально выразить себя.

В результате постоянного негативного давления и стимуляции со стороны внешнего мира, дети/взрослые начинают учиться усваивать защитные механизмы и поведение избегания, такие как сдержанность в общении с другими людьми, чтобы попытаться избежать неприятных чувств и эмоций, которые эти ситуации могут спровоцировать. Впоследствии эти защитные модели поведения превращаются в бессознательные привычки и поведенческие черты, становясь новым приобретенным личностным качеством, вызванным внешними воздействиями и опытом, а также подавлением/самосознанием. Это похоже на альтер-эго, от которого слишком трудно избавиться, и оно буквально блокирует, тормозит наше самовыражение. Чем больше мы с ним боремся, тем крепче его власть над нами, поскольку это стало нашей второй натурой.

Постоянное самоограничение и самоконтроль превращаются в защитный механизм, например, мы начинаем сдерживаться и молчать в ситуациях, когда могли бы говорить. Поначалу этот защитный механизм вызывает дискомфорт, но вскоре он становится легким способом избежать потенциально неудобной и неловкой ситуации. Мы начинаем полагаться на него все больше и больше. Этот защитный механизм вскоре становится привычным и начинает срабатывать без нашей возможности сознательного контроля этой реакции, пока она не становится полностью бессознательной и автоматической (происходящей без нашего сознательного контроля). Как правило, эта реакция срабатывает, когда человек меньше всего этого хочет или ожидает.

Сдержанность и нерешительность, которые мы испытываем, – это страх, а главная функция страха в данном случае – защитить нас. Как будто наш бессознательный разум заставляет нас вспомнить о том, что произошло в последний раз, когда мы пытались заговорить, и воспроизводит последовательность вызывающих тревогу образов, таких как хихиканье, осуждающие лица и т. д. из прошлых ситуаций в нашем сознании. Вы спрашиваете себя: Хочу ли я снова подвергнуться этому? Хочу ли я быть униженным, осужденным, осмеянным и т. д.? Это заставляет вас бежать от потенциальной речевой ситуации, возможно, в буквальном смысле.

Страх как защитная реакция был сформирован для того, чтобы в основном обезопасить человека от повторного переживания болезненных ощущений; то есть, если человек испугался, они больше не будут случатся. Однако наш бессознательный разум не различает реальную опасность и воображаемую. Он лишь фиксирует, насколько эмоционально разрушительным и неприятным было событие, и старается не допустить того, чтобы мы испытывали эмоциональную боль и дискомфорт в будущем, вызывая реакцию страха каждый раз, когда мы приближаемся к «опасности»; например, звоним по телефону, делаем презентацию, пользуемся лифтом, да мало ли что еще.

В результате всего вышеперечисленного у человека развивается заикание, или, как я предпочитаю называть его, набор поведенческих моделей, которые вызывают, формируют и усиливают заикание. Выше я описала процесс развития поведения заикающегося. На этой стадии человек испытывает блоки молчания, повторяет уже сказанное, впадает в состояние отчаяния, беспомощности и растерянности. В это время формируется порочный круг, в котором человек «увязает и лишается выбора». Единственный выбор – бояться.

Перестаньте полагаться на логику – в заикании логики нет

Итак, человек, страдающий от тревожного состояния, может быть не в состоянии описать ситуацию, вызывающую тревогу; то есть ему может казаться, что его тревога не имеет причины. Осознание связи прошлого опыта с настоящим имеет фундаментальное значение, поскольку подразумевает, что каждый переживаемый опыт трансформируется под влиянием прошлого опыта; то есть реальное событие, вызывающее переживания, частично определяется прошлым опытом. Это равнозначно тому, чтобы сказать, что ни одна эмоция не переживается одинаково дважды. Таким образом, все поведение, включая его эмоциональный аспект, является усвоенным.

Я уже объясняла, что так называемые «гипнотические феномены» могут создаваться не только через слова, но и через выражение лица, позы тела, определенные интонации голоса и просто взгляд. Попытка применить логические решения к нелогичным (и, возможно, гипнотическим) проблемам – это, на мой взгляд, нелогичная терапия. Следовательно, все основные методы лечения заикания не дают результата или приносят лишь временное облегчение. Основное препятствие заключается в том, что они пытаются лечить то, что не поддается лечению – нелогичную, необъяснимую проблему. В рамках моего подхода заикание не может быть устранено с помощью научных, но поверхностных методов, поскольку они касаются только видимых или слышимых проявлений заикания.

Рассмотрим такой наглядный пример: страх говорить по телефону в подростковом возрасте. Вот выдержка из письма обеспокоенного родителя, чья дочь-подросток не заикается, но испытывает сильный страх перед телефонными звонками.

Ольга, меня впечатлила ваша лекция о страхах и их происхождении. Моя дочь ужасно боится телефонных звонков. Можете ли вы объяснить это? Как мы, родители, можем ей помочь?

Мой ответ был следующим:

Боязнь пользоваться телефоном – типичный симптом социальной тревоги. Поскольку существует много подтипов (например, избегающее расстройство личности, социальное тревожное расстройство, компульсивно-обсессивное расстройство, общая тревожность и т.д.), и они часто пересекаются, я бы воздержалась от определения страха вашей дочери каким-либо конкретным термином; вполне достаточно просто сказать, что у нее есть тревога.

Совершенно очевидно, что ваша дочь – очень эмоциональный человек, с рождения тревожный, склонный слишком остро реагировать в ситуациях, о которых вы не задумываетесь. Тот факт, что она подросток, еще больше усугубляет проблему, делая ее еще более впечатлительной и эмоционально неустойчивой.

Как правило, люди с чувствительным темпераментом острее реагируют на критику, выговоры, уничижительные комментарии, подтрунивания и т. д. После того как произошел неприятный инцидент, они занимаются тем, что в психологии называется «пост-мортем», – проигрывают и переживают событие в своем сознании много раз, часто добавляя фрагменты, которых, возможно, в реальности и не было (например, «веселые» взгляды людей, выражение лица, тон и т. д.), искажая весь пережитый опыт и приукрашая его таким образом, чтобы он вписывался в рамки их бесполезной системы убеждений или карты реальности.

Страх был вызван какой-то прошлой ситуацией, связанной с разговором с кем-то по телефону. Возможно, собеседник отругал или строго отчитал за то, что она говорила невнятно или нарушала его покой ненужными звонками, вешал трубку, не дав ей договорить, кричал и т. д. Будучи чувствительным ребенком, она принимала на свой счет любую реакцию собеседника, в результате чего чувствовала себя обиженной, униженной или даже напуганной.

Этот опыт сформировал и укрепил в ее подсознании сильную негативную ассоциацию с разговором по телефону, что привело к тому, что она стала бояться пользоваться телефоном и избегать его. Теперь ваша дочь «зашла в тупик без возможности выбора», поскольку единственный выбор, который у нее есть, – это автоматическая реакция страха, противостоять которой можно только путем накопления нового позитивного опыта.