Рассарит

К себе она не пошла, поднялась на самый верх, села на гладкий камень балкона и устремила взгляд в усыпанное звёздами небо. Она почти физически ощущала, как власть, выстраиваемая годами, крошится сейчас в её руках, песком просыпается сквозь пальцы. Что она упустила, где ошиблась? Как бывший друг стал предателем, зачем? Неужели в этом её ошибка – оставлять подле себя тех, с кем в какой-то момент разошлась во мнениях? А что делать, убивать? Всех, кто смеет иметь другое мнение? Станут замалчивать, только хуже будет. Как тогда, оставлять, но следить, не доверять и всегда ждать удара в спину? Тяжело. Она готова была выть. Как же тяжело. Страна, власть, долг давили почти физическим грузом. Не поэтому ли она так прикипела к этому дракону? Ему от неё было по сути ничего не нужно. Если конечно, не хитрил. Нет, не хитрил, женщина была уверена в этом. Как была уверена в Вайлетте.

Она порывисто встала, подошла к самому краю. Нет, пусть все будет как будет. Если подозревать каждого – однажды она просто сойдёт с ума. Доверие – вынужденная мера, иначе жизнь любого правителя становится невыносимой. А предательство – закономерная плата. Надо будет дать задачу Сольвергу, пусть найдёт людей и установит за чародеем очень аккуратную слежку. И все же одного она пока понять не могла – зачем это всё Маррею? Он пропал из виду семь лет назад, она даже думала, что его убили и прикопали где-нибудь в придорожной канаве. А он в отшельники подался, оказывается. И в вербовщики. Вот только зачем?

Первый допрос.

В замке потеплело. Женщина была одета в довольно лёгкое льняное платье, но на плечи накинула тёплую шерстяную шаль. В её допросной всегда было прохладно, не смотря на горящий камин. Она подошла к огню, протянула руки, вбирая его силу. Впрочем, сегодня она не должна ей понадобится.

Дракона привели двое, судя по всему он даже не сопротивлялся. Кандалы сменили оковы на руках с довольно длиной цепью между ними. Она кивком поприветствовала стражей, так же молча показала, как приковать пленника. Мужчина, по своему обыкновению, внимательно оглядывался. Помещение было относительно большим и довольно темным. Свет исходил от камина и небольшого количества свечей. Мужчина приметил несколько белесых кристаллов, которые можно было при необходимости засветить магией. Пыточный инвентарь в основном был развешен на стене напротив камина, что-то лежало на длинном узком столе. На мгновение перед мысленным взором встала другая картинка, из памяти, мужчина недовольно прогнал её. Чтобы не происходило здесь и сейчас, прошлое всё равно было гаже. Судьба сыграла с ним злую, но всё же относительно удачную шутку.

Стражи вышли, женщина скинула шаль и одним взмахом руки развеяла на мужчине рубаху. Тот на пробу, аккуратно, дёрнул цепи. Человеку их было не порвать.

– Скажи мне, где, когда и в каком случае вы должны были встретиться с Вайлеттом? – женщина спокойно и прямо смотрела ему в глаза. Мужчина упрямо мотнул головой, – Ты понимаешь, что у него сестра этой дурочки? Он же убьёт её, если не хуже, если я заставлю девчонку говорить, – женщина подошла вплотную, их взгляды встретились.

– Я дал слово, – голос абсолютно ровный.

– И твоё слово стоит жизни десятилетней девочки?

– Да, – твёрдо, без сомнений. Что же у тебя в голове, дракон? Ты так благороден и вдруг ставишь свою честь выше невинной жизни. А ведь и правда, для тебя это важнее.

– Я считаю иначе, – женщина взяла в руки кнут с удобной резной рукояткой. Первый удар оставил вздувшуюся полосу на коже, но без крови, потом второй, третий. Знакомство, предупреждение. Он на секунду напрягается почти всем телом и тут же заставляет себя расслабить мышцы. Это ещё почти не больно. Женщина рукояткой кнута провела по шее мужчины сзади, перекидывая волосы ему на грудь. Мешают. Он чуть напряг плечи. Правильно понял. Следующий удар лёг наискосок, сильнее, рассекая кожу до крови, но всё ещё не в полную силу. Рваный резкий вдох и медленный выдох. Ему было хорошо знакомо происходящее. Но откуда? Что такого происходило там, в его мире, что он привычен к оковам и боли? Как дракон мог так влипнуть, дважды?

– Ответишь? – женщина провела пальцами по свежей царапине. Он не попытался уклониться, только немного напрягся.

– Нет, – голос всё ещё ровный.

Значит хватит играть. Удар, сильный, настоящий, глубоко рассек спину, не до костей, конечно, но глубоко. Резкий крик, скорее от неожиданности. Мужчина попытался выровнять дыхание. Ну уж нет. Удары ложатся ровно с такой частотой, чтобы он успевал осознать, но не успевал привыкнуть к ощущениям. Не кричит, стонет, несколько раз дернулся так, что поранил руки о железо. Женщина остановилась. Мужчина тщетно пытается унять частое, рваное дыхание. Голова запрокинута, глаза закрыты. Она обошла его. Тонкая струйка крови из прокушенной губы, такие же по рукам почти до плечей из порезанных запястий, несколько мелких отметин на груди – кончиком хлестнуло.

Она подошла вплотную, почти ласково взяла мужчину за подбородок. Тот открыл глаза, в них явственно плескалась боль. Не удивительно, спина сейчас должна гореть огнём. Вот только решимости в глазах больше.

– Скажи мне хоть что-то и на сегодня пытка закончится, – голос женщины почти ласков. Но в глазах опасный огонь пополам с азартом.

– Воды дай, – голос чуть охрипший, но он всё-таки озорно улыбнулся. Женщина усмехнулась, бросила на пол окровавленный кнут и поднесла к губам мужчины чашу с водой. Вода отчетливо, но слабо, пахла лимоном. Он пил спокойно, почти не жадно, выпив половину отстранился, немного склонил голову в знак благодарности.

Женщина отставила чашу на стол и вернулась к нему. Подошла совсем близко, внимательно посмотрела в глаза, почти обняла за талию и с нажимом провела пальцами по спине – снизу вверх, в сторону, в произвольном порядке. Он попытался запрокинуть голову, но легкая магия не дала отвести взгляд от её глаз. Его боль, почти до слёз, дурманит. Она силой удерживает над собой контроль. Когда он всё же стонет, ей чертовски сложно не поцеловать его. Он видит, как она упивается его болью, сейчас в её глазах почти звериный голод. Она будто пьёт лучшее вино и никак не может напиться. Она настолько близко, что дыханием касается его губ, даже он видит, как ей хочется сейчас перейти к поцелую. Дай она себе волю, неизвестно, изнасиловала бы она его или убила с особой жестокостью.

Она заставила себя моргнуть и отстраниться. Коротко и очень просто ударила кулаком в живот, явно усилив удар магией. Мужчина сложился бы пополам, если бы мог. Жесткий рывок за волосы, заставляющий выпрямиться, и ещё один удар. От него перехватило дыхание. Следующий удар ниже колена. Он почти упал, но цепи не пустили, кандалы врезались в плоть глубже. Снова прихватывает за волосы, но тянет медленно, плавно заставляя посмотреть ей в глаза. Женщина замечает слезинку на щеке, наклоняется, аккуратно слизывает её языком, почти нежно. Этот контраст ослабляет волю сильнее, чем боль. Не отпуская, проводит языком по его нижней губе, слизывает кровь – и снова бьет, но не так сильно, как прежде.

Она смотрела в его глаза и понимала, что ещё немного, и она уже не сможет остановиться. Отпустила, шепнула, щекоча ухо дыханием:

– Ответь мне.

– Нет, – также тихо выдохнул он ей в ухо, – Ты уже определись, поцеловать ты меня хочешь или убить? – в голосе нотки смеха с отголоском боли.

– А тебе какой вариант больше нравится? – в её голосе отчетливо слышна улыбка. Настроения продолжать пытку точно больше не было.

– Мне нравится вариант продолжить завтра, – он позволил услышать свою боль и усталость.

– Как скажешь, – не удержавшись, она легко прикусила мочку уха и порывисто отошла, чтобы позвать стражу.

Рассарит смотрел ей вслед. Кажется, даже ощущения в спине, представляющей из себя кровавое месиво, отошли на второй план, уступив любопытству, азарту и, как ни странно, желанию. Она всё-таки раззадорила его, добилась, чего хотела. Ведь даже он понимал, что допрос – это лишь предлог.

Второй допрос.

Женщина зашла к пленнику ближе к вечеру. Он спал, но резко встрепенулся, почувствовав чужое присутствие, поморщился. Узнал ее, расслабился.

– Сейчас? – спокойно поинтересовался он.

– Нет, у меня работы ещё часа на три-четыре, после, – она подошла к кровати, окинула взглядом спину с коркой запекшейся крови, аккуратно провела рукой, еле касаясь пальцами, – Пришла проведать.

Женщина присела. Под пальцами явственно чувствовалась слабая магия. Как она и думала, сейчас оставленные ему силы он будет тратить на самолечение.

– Оцениваешь дело рук своих? – он с усилием оперся на руку, тяжело перевалился на бок.

– Смотрю на твою пригодность к продолжению, – женщина действительно оценивала его состояние. Приемлемо.

– Мне кажется, вполне? – уточнил, не без веселых искорок во взгляде.

– Вполне. Руки болят?

Он бросил взгляд на аккуратно перебинтованные под кандалами запястья. Если она не снимет бинты, он сможет дёргаться в своё удовольствие, без вреда для себя.

– Спина болит сильнее, – честно ответил мужчина.

– Отдыхай пока, – женщина встала и, не оглядываясь, вышла.

Как и думала, засиделась она допоздна, быстро перекусила и пошла в допросную. Сегодня она вбирала силу огня сознательно, полноценно – понадобится. Провела рукой по чему-то вроде шампуров с разными наконечниками, переложила три в середину, подбросила в камин дров. Рассарита ввели, приковали также, как вчера, бинты оставили.

– Может все-таки ответишь добровольно? – уточнила она.

– Нет.

– Жаль, – женщина скинула шаль, отошла к камину. Мужчина наблюдал за ней краем глаза.

Она взяла что-то вроде маленького круглого клейма, раскалённого добела. Деревянная ручка отдавала приятным теплом. Вернулась к узнику, так, чтобы он видел, что у неё в руках. В глазах мужчины мелькнул страх, не сильный, но отчётливый. И это ему знакомо. А не потому ли ты не говоришь о том мире, откуда пришёл, дракон?

Первый ожог на животе, довольно сильный. Он даже не пытался сдержать крик. Перевёл дыхание, кинул взгляд вбок, в сторону камина. Просчитал, что пока она будет ходить туда-сюда, он сможет передохнуть. Расчёт не верен. Женщина улыбнулась, открыто, практически кровожадно. Провела ладонью над инструментом. Начавший остывать металл снова раскалился. Вторая отметина близко, в сантиметре от первой. Он отчаянно дёрнул цепи со всей силы, но, как только смог, снова посмотрел ей в глаза. Третья отметина, с другой стороны, крик. Прикладывает к руке немного выше локтя ребром, оставляя глубокую тонкую полосу. Его голос уже звенит. Женщина не может отвести взгляд от его вытянутой, напряженной шее. Это чертовски отвлекает. Она откладывает инструмент. В его глазах стоят слёзы. Она кончиками пальцев проводит вдоль скулы, касается угла губ, прослеживает бьющиеся жилки на шее сверху вниз. Мужчина немного запрокидывает голову. Пальцы скользят по груди до солнечного сплетения.

– Нравится? – в голосе женщины прорезаются урчащие нотки.

– Да, – ответил он.

– Дай мне хотя бы часть интересующей меня информации, и боль не вернётся, пару дней точно.

– Нет.

Женщина зеркально с нажимом провела пальцами по ожогам на животе. У мужчины перехватило дыхание, крик застрял в горле. Она отошла к камину, взяла то, что похоже на стрелу с тонким наконечником. Мужчина внимательно следил за ней. Всё же боится, но не настолько, чтобы сдаться. Наконечник вошёл в тело, будто в масло. Она успевает провернуть его внутри на четверть оборота прежде, чем пленник теряет сознание. Вынула, отложила. Движения точны, выверены, чужая боль прохладной силой разливается по венам. Женщина взяла стоящее у двери ведро с ледяной водой и с размаху окатила им мужчину. Тот встрепенулся, судорожно глотая воздух.

Женщина подошла и снова лёгкими, ласковыми движениями убрала мокрые пряди с лица, заправила за уши:

– Продолжим? – голос обманчиво мягок, в глазах голод. Она обошла мужчину, невзначай провела рукой по спине и отошла куда-то вглубь помещения, вне зоны его видимости.

Рассарит понимал, что ещё парочка таких приёмов – и встанет он не скоро. Ему и сейчас только холод не давал провалиться в забытьё. Пока он будет отлёживаться, Ванда времени терять не станет, возьмётся за девчонку. Та и вчерашней-то пытки не вынесет, сломается, всё расскажет. Либо можно сейчас дать часть информации, а там глядишь всё как-нибудь разрулится.

Посчитав, что времени на подумать было достаточно, женщина вернулась, обновила температуру странной стрелы и задумчиво подняла её, почти касаясь щеки пленника. Он инстинктивно, против воли попытался убрать голову, она жестко поймала его пальцами за подбородок. Раскалённый металл оставил тонкую, поверхностную полосу ожога немного ниже скулы. Женщина вознамерилась продолжить ближе к виску.

– Стой, – попросил мужчина, – Я скажу, как мы условились, но не скажу где.

– Говори. Уточнения можно и подождать, – женщина разжала пальцы, отшвырнула инструмент в сторону.

Мужчина опустил голову и глухо выговорил:

– Мы должны были снять лучший номер в гостинице и ждать его там, независимо от того, успешна ли будет наша вылазка. Хотя нас он уже вряд ли ждёт, скорее всего в курсе, что мы в плену.

– В курсе, – женщина видела, что пленника начинает бить озноб, аккуратно поделилась с ним толикой силы, – Он чародей, который работает в замковой кузне. И про вторую неудачу скорее всего знает. Хотя, если девчонка сбежит, может и явится к ней на встречу, – она проговаривала больше для себя, вслух, – Вот и стоило оно того?

– Да, – упрямо ответил он, наконец-то подняв голову. Женщина убрала магическую подпитку, и пленник практически мгновенно провалился в спасительное ничто, потерял сознание.

Мужчина не мог помнить, как с его рук сняли оковы, как его вполне бережно отволокли наверх, в её покои, аккуратно положили на большую кровать – он не приходил в себя. Как женщина обрабатывала и смазывала странно пахнущей мазью ожоги, понемногу добавляя магию – тоже не помнил. А вот голос её, глубокий, низкий для женщины, каким-то образом отпечатался в памяти. Она пела, негромко, вплетая слова в процесс лечения, как заговор.

Хрустнул лёд под ногой —

Растущая трещина

До сердца и вдоль,

Как было обещано.

Давно твоя боль

Готовила встречу нам

В том мире чертой

Поделенном пополам.

А здесь, за стеной,

Все двери размечены

На каждую роль

Пути бесконечного,

Но лишь за одной

Назначена встреча нам.

Ты знаешь пароль.

Терять тебе нечего.

Иди в обход и напрямик,

Но помни – ни один

Не станет в этой битве победителем.

Победителем

Я жду тебя у выхода

И входа в Лабиринт —

Единственной родной

Для нас обители.

Влево шаг, поворот,

Тупик – назад.

Значит право. Вперёд!

Закрой глаза.

В этом замке знаком тебе каждый зал,

Просто вспомни то, что ты знал.

Вот разрушенный мост,

Где же переправа?

А внизу не вода –

Огненная лава.

Ты иной, ты отлит из другого сплава.

Ты на всё здесь имеешь право.

Иди в обход и напрямик,

Но помни – ни один

Не станет в этой битве победителем.

Победителем

Я жду тебя у выхода

И входа в Лабиринт –

Единственной родной

Для нас обители.

Хрустнул лёд под ногой

Растущая трещина

До сердца и вдоль,

Как было обещано.

Ты знаешь пароль

На новую встречу нам.

Теперь твоя боль

Поделена пополам.

Иди в обход и напрямик,

Но помни – ни один

Не станет в этой битве победителем.

Победителем

Я жду тебя у выхода

И входа в Лабиринт –

Единственной родной

Для нас обители.

Ванда никогда не знала, откуда приходят слова. Знала только, что случайными они не бывают. Как же интересно и неуклонно всё сплеталось, уже не зависело от ее воли. Слишком хорошо, осязаемо, она ощущала – ей осталось сделать пару шагов, а дальше – будет его воля.

Настройка силков.

Первый раз дракон пошевелился утром. Не вполне очнулся, в полубреду. Она почти силой влила в него сонное зелье. Рано ему ещё. Второй раз, уже более осознанно, он открыл глаза ночью. Повернул голову – женщина спала на другой половине кровати, в платье, не раздеваясь, накинув на ноги одно на двоих покрывало. Встрепенулась, проморгалась, привыкая к темноте.

– Пить хочешь? – она взяла с подоконника кружку, не стала вставать, ловко перетекла к мужчине вплотную.

Он попытался сам поднять голову, женщина свободной рукой помогла. Допил, отстранился, практически рухнул. Слабость всё ещё была очень сильной. Темнота не помешала ему понять, что он в её покоях. В памяти неожиданно всплыл её голос: «Я жду тебя у выхода и входа в Лабиринт…» Мужчина попытался вдуматься в эти слова. Разболелась голова. Рано. Он закрыл глаза, вновь проваливаясь в сон.

Женщина не стала отодвигаться обратно, так и свернулась почти вплотную к нему. Утром ее ждали дела, а пленник мог очнуться в любой момент. С другой стороны, какая разница? Покинуть покои он не сможет, у дверей стража, да и сможет ли он вообще встать?

Утром женщину занимали уже совершенно другие мысли. Ещё вчера к вечеру Сольверг доложил, что слежка за Вайлеттом дала свои плоды – они нашли, где он держит девочку, но сарай явно защищён магией. Нужно было спровоцировать чародея и отвлечь.

На кухне по обыкновению было суматошно.

– Доброго утра, Хозяйка, – на бегу поклонилась Матушка, ставя пироги.

– И тебе не хворать. Как новенькая? – Ванда немного понизила голос.

– Ничего. Только потерянная какая-то, всё думает о чём-то, иногда плачет.

– Мне поговорить с ней надо, Матушка, наедине. Пусть чаю мне принесёт, что ли. И свари к обеду бульон, как для лазарета. Остывать будет, вот это всыпь и размешай, – Ванда протянула Матушке мешочек с сушеными травами.

– Поняла тебя, Хозяйка, – начальница кухонного хозяйства убрала мешочек куда-то за пояс.

Ванда вернулась к себе, дракон спал. Она аккуратно накинула покрывало выше. Не стоило пугать девушку. Ждать пришлось недолго. В дверь робко постучали.

– Входи, – отозвалась женщина, отрываясь от книги.

Девушка нерешительно толкнула дверь, не поднимая головы бросила тревожный взгляд на мужчину на кровати.

– Присядь, – женщина указала на стул напротив. Девушка поставила поднос и села. Боится, – Мои люди нашли, где держат твою сестру, – женщина внимательно наблюдала за реакцией. Девушка встрепенулась, наконец-то посмотрела в глаза, – Но чародей подстраховался. Я смогу распутать чары, но его нужно отвлечь. Из вас четверых только ты сможешь сбежать и прийти к нему на встречу, не вызывая подозрений.

– А если он узнает?

– Ты правда думаешь, что ничего не делая, поможешь сестре? – в этот момент мужчина на кровати совершенно не вовремя попытался повернуться и со стоном очнулся. Покрывало всё-таки сползло, и глаза девушки непроизвольно расширились. Не прекращая говорить, женщина быстро встала, пересела на край кровати, поднесла к губам Рассарита очередную порцию воды. На этот раз голову он держал сам, – Вайлетта всё равно схватят, на свободе он мне не нужен. Ей от этого лучше будет? Тебе ведь нужно снять номер в гостинице и ждать его, верно?

Девушка кивнула, все ещё не сводя глаз с развороченной раны на животе мужчины.

– Гостиница неподалёку от северных ворот, «Последний приют»? – уточнила женщина, мужчина посмотрел на неё с удивлением. Она мягко и незаметно для девушки коротко сжала его руку чуть ниже локтя, успокаивая. Снова кивок, – Дождёшься, завяжешь разговор. Жалуйся, плачь, проси отпустить сестру, рассказывай, как здесь ужасно, вот, например, какие страшные последствия пыток ты видела, – женщина провела пальцами по животу мужчины, не касаясь ран. Тот вздрогнул, скорее от щекотки, сдержал улыбку, – Только правду и побольше, поярче и по кругу. Как переживаешь за товарищей, на которых я отыграюсь за твой побег, в конце концов. Мне хватит этого времени.

– А если не получится? – голос тихий.

– Так шанс есть, иначе его нет. Подумай до ночи, решишься – пойдёшь со стражником, который предложит тебе помочь сбежать. Все, иди, – женщина отвернулась от девушки, перевела взгляд на мужчину. Услышала, как закрылась дверь, – Разведка тоже принесла свои плоды, ещё вчера. Он несколько раз встречался со всякими сомнительными личностями именно там, а Вейна подтвердила сейчас эту информацию.

– То есть вопросов ко мне у тебя больше нет? – голос был слабым, но без хрипоты.

– Вопросов нет, а в остальном… – она мимолетно улыбнулась своим мыслям, – Я посмотрю, не дёргайся.

Магия и полутора суток сна сделали своё дело. Ожоги начали затягиваться, зарастать по краям тонкой ещё кожей. Самая тяжёлая рана тоже выглядела лучше. На скуле остался только красный след.

– Перевернуться сможешь?

Мужчина кивнул, но ему всё же пришлось помочь. Здесь заживление тоже шло своим чередом, с поправкой на магию. Местами корки уже отваливались, местами только собирались. Она отошла, вернулась. Начала очень легко, невесомо, втирать какую-то жидкость.

– Чесаться не будет, – прокомментировала Ванда, помогла мужчине перевернуться обратно на спину, – Поспишь ещё?

– Ты правда веришь, что всё получится? – он подавил желание взять её за руку.

– Надо хотя бы попытаться, – ответила она, задумчиво провела уже сухой рукой по его волосам и вышла, не оглядываясь.

Мужчина закрыл глаза и снова провалился в сон. Во сне было темно, только ее голос пел всё ту же песню.

В следующий раз он проснулся ближе к закату. В покоях никого не было. Он осторожно сел. Голова немного кружилась. Попробовал встать. Головокружение усилилось, но в целом было терпимо. Ожоги не болели даже, неприятно саднили. На ногах он стоял относительно твёрдо. Огляделся, увидел на столе тарелку с подостывшим варевом. Пахло курицей, но жидкость почему-то была красного цвета. Желудок заурчал, настойчиво предлагая оставить размышления о нюансах местной кулинарии на потом. Мужчина сел, зачерпнул нечто, по консистенции напоминающее обычный куриный бульон, аккуратно попробовал. Запаха крови он не чувствовал, а вот металлический привкус различил явно, сосредоточился. Магии, оставленной ошейником, хватило, чтобы определить, что это её кровь. Кровь, какие-то незнакомые ему травы, магия. Она продолжала его лечить и видимо так, как ей было ближе. Мужчина уже без опаски продолжил есть. Если ей удобнее через кровь – то почему бы и нет? Зато практически моментально начало отступать головокружение, прибавилось сил. Слабость он ещё чувствовал, но не такую, как раньше. Доел, задумался. С одной стороны, рыться в вещах хозяйки без разрешения не хорошо. А с другой – он её пленник, на него не распространяются нормы приличия. Любопытство победило. В конце концов, она сама оставила его одного, значит ничего особенно не прячет.

Пара книг на столе, стопки бумаг, перо, чернила. Она много работала. Он приоткрыл дверцу платяного шкафа. Одежды для правительницы, да ещё женщины, было удивительно мало и кроме пары расшитых драгоценными камнями платьев, вся она была на диво практичной. Его внимание привлёк шкафчик с выдвижными ящичками. В нескольких были разные баночки и флакончики, в одном шпильки для волос, другой был пуст. А вот в нижнем ящике побольше нашлась целая коллекция кинжалов и стилетов. Разные сплавы, встречались и серебро с бронзой, кинжал из чёрного с прожилками камня, из кости, разные рукоятки – простые из дерева или украшенные камнями, встречалась гравировка на лезвии. От многих тянуло магией, самой разной. При дальнейшем осмотре дракон нашёл множество украшений. Странно, за всё это время он не видел на ней ничего, кроме пары колец. Стопка браслетов, от которых дохнуло липкой, тягучей магией. Отдельно нашёлся ошейник, копия того, что был на нём, до изменений. Мужчина повертел его в руках. Идея была заманчивой, но он ещё слаб.

– Я сейчас с тобой и без магии справлюсь, – он услышал её голос за спиной, вздрогнул. Так увлёкся, что не заметил, как она вошла. Женщина подошла ближе, – Надо было брать один из браслетов, что в правом ящике. Хотя ими надо уметь пользоваться, – в голосе ни тени раздражения, – А лучше серебряный кинжал с рубином в рукояти, – она наклонилась, достала искомое, повертела в руках, – Если вогнать его хотя бы до середины лезвия куда угодно, можно выпить всю жизнь за несколько секунд. Уметь ничего не нужно, только захотеть. Правда у всего своя цена.