Прародитель: начало

Базель стоял, смотря вслед дочери. Его плечи, всегда прямые, поникли. Он сделал едва заметный знак командиру стражи – не препятствовать уходу. Домашний арест… Это была бутафория. Он знал. Знавал свою дочь. Знавал ту тьму, что росла в ней. И знал, что усмирить этого демона будет стоить рек крови, которых Королевство уже не могло себе позволить.

Марк Волков подошел к Королю. Его когти и клыки уже скрылись. Глаза вернулись к обычному серо-голубому цвету, но в них горела не тревога – ясное понимание надвигающейся бури.

– Ваше Величество… – начал он.

Базель поднял руку, останавливая. Он посмотрел на площадь. На алое пятно на досках эшафота. На окровавленные бинты медиков вокруг культи Жоры. На лица горожан – потрясенные, испуганные, озлобленные, растерянные. На немых укор в глазах стариков, помнивших первые, страшные годы.

– Спасибо, Марк, – прошептал Король, его голос был глух, как погребальный звон. – Ты был… единственной совестью на этой площади. Но битва… она только началась. И я боюсь… – он замолчал, глядя в пустоту туда, где скрылась фигура дочери, – что первая кровь… уже за ними.

Он развернулся и медленно пошел прочь, оставляя площадь с ее кровавым пятном и запахом страха, с ее гулкой тишиной, нарушаемой только всхлипываниями и стонами. Его синяя гвардия последовала за ним. Марк Волков остался один посреди опустевшего пространства перед эшафотом. Ветер поднял клубы пыли, смешанной с запахом крови и страха. Где-то вдалеке завыла сирена – то ли сигнал тревоги из-за прорыва на Рубеже, то ли похоронный звон по старому Королевству. Он сжал кулаки, чувствуя под кожей звериную силу Люпина. Стая Волковых не дрогнет. Но враг был страшен не только силой когтей Левиана и крыльев Сокола. Он был страшен безумием, одетым в мантию "порядка", и холодной, расчетливой жестокостью. И Марк знал – это была лишь первая капля в море крови. Саша Вангред не остановится. И ее "верные" – те, кто видел в ее жестокости "силу", а в законе – "слабость", – уже ждали своего часа, затаившись в тени.

Том-3, Глава 28: Пробуждение Старой Клятвы

Машина скользила по идеальному асфальту проспекта Согласия, словно черная барка по зеркальной глади. Бронированный седан Дома Раденов – шедевр инженерной мысли, сочетающий убийственную защищенность с изысканной, сдержанной красотой полированного чёрного кузова и хромированных линий. За бронированным стеклом, тонированным в глубокий изумруд, Лев (Дмитрий) наблюдал за мелькающим пейзажем Цитадели. Солнце играло на шпилях зданий, золотило листву кипарисов в строгих парках, освещало лица прохожих, спешащих по своим делам. Идиллия. Картина мира, отвоеванного у хаоса. Но Дмитрий видел другое. Он видел трещины в этом фасаде. Как тени от кровавого эшафота на площади все еще лежали тяжелым саваном на душах горожан. Как шепот о "Железной Руке" Александры полз из уст в уста, сея страх и… странное, опасное ожидание у некоторых. Он чувствовал напряжение в воздухе, густое, как смрад перед грозой. Гражданская война. Раскол. Его худший кошмар, который он пытался предотвратить веками, теперь зрел с пугающей скоростью, подогреваемый амбициями обезумевшей принцессы и коварством Саши Вангред.

– Сектор Корвинов, господин Лев, – тихо доложил водитель, Арсений. Человек немолодой, с лицом, высеченным из гранита, с глазами, видевшими слишком много, чтобы удивляться чему-либо. Его преданность Дому Раденов была абсолютной.

Машина свернула с широкого проспекта на менее оживленную, но не менее внушительную улицу. Архитектура здесь сменилась – меньше изящества, больше мощи. Здания напоминали приземистые бастионы из темного, почти черного камня. Над главным входом в самое монументальное строение – резиденцию Дома Корвинов – реял стяг: стремительная серебряная птица над золотым щитом с оскаленной мордой хищника. Знак вассалов. Знак щита и меча.

Машину Дома Раденов узнали мгновенно. Высокие, кованые ворота с гербом Корвинов бесшумно распахнулись еще до подъезда. Часовые в черной, облегченной броне с серебряными нашивками отдали честь, их взгляды, затененные козырьками шлемов, были полны неподдельного уважения и… глубинной настороженности. Машина проехала по короткой аллее, выложенной плитами цвета воронова крыла, и остановилась у парадного входа. У массивных дубовых дверей, инкрустированных сталью, их уже ждал дворецкий. Пожилой мужчина, прямой как шпага, в безупречно отглаженном черном фраке. Его лицо было непроницаемой маской учтивости, но в глубине холодных серых глаз мелькнуло что-то – не удивление, скорее… ожидание.

– Господин Лев Раден, – дворецкий склонил голову ровно настолько, насколько требовал этикет между Великими Домами, но не больше. – Глава Дома ожидает вас в кабинете. Пожалуйста, следуйте за мной.

Лев (Дмитрий) кивнул, молча вышел из машины. Его собственный вид был безупречен – строгий костюм глубокого синего цвета, подчеркивающий его молодую, но исполненную незримой мощи фигуру. Арсений остался в машине, двигатель тихо урчал на холостых – готовность к немедленному отъезду.

Дворецкий повел его внутрь. Интерьер резиденции Корвинов дышал воинской славой и дисциплиной. На стенах – портреты прежних глав Дома, трофеи – шкуры редких химер, клинки легендарного качества. Воздух пах воском, старым деревом и холодной сталью. Ничего лишнего. Ничего мягкого. Каждая линия, каждый предмет говорил о силе, верности и готовности к бою. Они поднялись по широкой лестнице с балюстрадой из черного мрамора, прошли длинный, слабо освещенный коридор, и дворецкий остановился перед тяжелой дверью из мореного дуба.

– Глава Дома, Кассиан Корвин, – доложил дворецкий, открывая дверь, и отступил в сторону, пропуская Льва.

Кабинет Кассиана Корвина был таким же, как и весь Дом – функциональным, мощным, лишенным излишеств. Большой стол, заваленный картами и отчетами, стеллажи с книгами по тактике и истории войн, тяжелые кожаные кресла. На стене за столом – огромная карта Королевства и Пустошей с отметками о положении войск. У окна, спиной к двери, стоял человек. Кассиан Корвин. Глава Дома. Мастер "простого" 3-го уровня. Его фигура была не такой исполинской, как у Гектора, но плотной, сбитой, как дубовый сук. Коротко стриженные седые волосы, лицо с резкими, словно вырубленными топором чертами, пересеченное глубоким шрамом от когтя через левую бровь и скулу. Он обернулся. Его глаза, цвета стальной дроби, мгновенно оценили вошедшего. Никакой почтительности. Только холодная настороженность и вопрошающий взгляд.

– Лев Раден, – произнес Кассиан, его голос был низким, хрипловатым, как скрип заржавевшей амуниции. – Неожиданно. Ваш отец, Высший Канцлер, просил о встрече. Не Вы.

Никаких приветствий. Никаких любезностей. Прямо в суть. Тактика военного. Лев (Дмитрий) не смутился. Он сделал несколько шагов вглубь кабинета, его взгляд скользнул по карте, по отметкам у Рубежа "Титан", где алели кровавые метки прорывов.

– Времена меняются, Кассиан, – сказал Лев спокойно, его голос звучал ровно, но с непривычной для его возраста глубиной и весом. Он остановился напротив Главы Дома, разделенные лишь шириной стола. – Встреча нужна со мной. Вопрос принципиальный. – Он замер, его древние глаза впились в стальные глаза Кассиана. – Дом Корвинов. Он помнит ли, для чего был создан? Для чего выкован из человеческой плоти и стали?

Кассиан нахмурился. Шрам на его скуле напрягся. Вопрос прозвучал как вызов. Как проверка на прочность вековой клятвы. Его рука непроизвольно сжалась в кулак, костяшки побелели.

– Мы – Щит и Меч Дома Раденов, – отчеканил он, каждое слово падая на каменный пол, как капля расплавленного свинца. – Так было. Так есть. Пока течет кровь Корвинов в жилах – так и будет. Наша верность – клятва на крови. Незыблема. О чем Вы спрашиваете?

Кассиан видел перед собой лишь молодого наследника Главного Дома, пусть и с необычайно старыми глазами. Он не видел Прародителя. Лев (Дмитрий) позволил себе едва заметную улыбку. Не теплую. Скорбную. Как у учителя, напоминающего забывчивому ученику основу основ. Он сделал шаг ближе к столу, оперся ладонями на полированную столешницу, наклонился чуть вперед. Его голос опустился до шепота, но этот шепот обладал силой, способной проникнуть сквозь броню и годы.

– Клятва на крови… – прошептал он. – Да. Кровь первого. Ивана Корвина. – Глаза Дмитрия в теле Льва горели неземным светом. – Он получил пароль. От того, кто дал ему Силу. От того, кто выковал Корвинов из отчаяния и веры. Пароль, переданный только Главам. Из уст в уста. Через века. Через смерть. "Ворон клюет мертвое солнце на камне трех слез". Помнишь ли ты его, Кассиан Корвин? Помнит ли его твоя кровь?

Эффект был мгновенным и ошеломляющим. Кассиан Корвин, железный воин, командир полка "Крылья Тишины", человек, видавший ужасы Пустошей и не дрогнувший, побледнел как смерть. Его стальные глаза расширились до предела, отражая немой, первобытный ужас и… абсолютное, непреложное узнавание. Цвета дроби в его глазах помутнели, уступив место чистой, леденящей стали. Воздух в кабинете сгустился, стал тяжелым, как ртуть. Этот пароль… Он знал его. С детства. Вбитый отцом, как самая священная, самая страшная тайна Дома. Знак высшего доверия. Знак приказа, стоящего выше жизни, выше Короля, выше всего. Пароль, который мог произнести только Один. Тот, кого в самых сокровенных хрониках Дома называли не иначе как Создатель. Архитектор.

Кассиан не просто нахмурился. Весь его мощный корпус содрогнулся. Он отшатнулся от стола, словно его ударили током. Его взгляд, полный немого вопля, впился в лицо Льва. В эти молодые черты. В эти древние, бездонные глаза. В них не было лжи. В них была вечность. Истина, от которой перехватывало дыхание. Он видел не Льва Радена. Он видел Дмитрия. Того самого.

Без единого слова, с глухим стуком колен о каменный пол, Кассиан Корвин рухнул на колени. Его голова низко склонилась. Плечи могучего воина содрогнулись. Не от страха. От сокрушительного груза истины и вековой клятвы, обрушившейся на него с невероятной силой.

– В… Владыка… – хрип вырвался из его пересохшего горла. Голос, привыкший командовать батальонами, дрожал как тростинка. – Прародитель… Прости… Я не… не узнал… Твоя воля… Закон…

Лев (Дмитрий) выпрямился. Ни тени торжества на его лице. Только глубокая, нечеловеческая печаль и тяжесть ответственности.

– Встань, Кассиан, – сказал он тихо, но властно. – Не время для коленопреклонений. Время для верных дел.

Глава Дома Корвинов поднялся. Медленно, словно каждое движение давалось невероятным усилием. Его лицо было пепельно-серым, но в глазах теперь горел не ужас, а фанатичная, железная решимость. Он был вассалом. Его меч и жизнь принадлежали Прародителю. Безоговорочно.

– Приказывай, Владыка, – произнес он, и в его голосе теперь звучала не хрипотца, а звон закаленной стали. – Кровь Корвинов – твоя кровь. Воля Корвинов – твоя воля.

Дмитрий подошел к карте. Его палец ткнул в район Цитадели.

– Ты видел площадь? Слышал о "подвигах" Александры? Чуешь запах крови, которой еще не пролилось, но скоро хлынет рекой? – Его голос был холоден, как космический вакуум. – В Цитадели скоро станет небезопасно. Готовь отсупление. Тихо и тайно. Не в панике. В дистрикт Волковых. Артем И Марк Волковы будут вас ждать. Там есть где укрыться, когда буря разразится здесь. Готовь караваны. Оружие. Провиант. Семей. Всех, кто верен Дому. Гражданская война, Кассиан. Раскол человечества на пороге. И мы не можем позволить ему сжечь последние ростки будущего в горниле безумия Вангредов и их приспешников.

Кассиан кивнул, его мозг уже работал с бешеной скоростью, прокручивая логистику, ресурсы, маршруты. Стратег в нем мгновенно подчинился приказу Создателя.

– Будет сделано, Владыка. Тайно. Эффективно. Дистрикт Волковых… да. Там крепкие стены и верные люди. Артем и Марк Волковы… их слово – закон там. Но… – он колебался, – эвакуация Дома… это вызовет вопросы. Панику, возможно.

– Пусть вызывает, – отрезал Дмитрий. – Пусть думают, что Корвины бегут от угрозы с рубежей. Или готовят резерв. Покажи активность на границах сектора. Рой траншеи, если надо. Маскируй отход под подготовку к обороне Цитадели. Но суть – все готово к быстрому, организованному уходу в дистрикт. По моему сигналу. Или… – его взгляд стал ледяным, – по сигналу первой крови в городе.

– Понял. Будет готово. – Кассиан сглотнул. Он понимал. По-настоящему понимал глубину надвигающейся катастрофы. Он кивнул еще раз, коротко, по-военному.

Дмитрий перевел палец на карте. Далеко за Стенами. Глубинная Красная Зона. Место, отмеченное лишь условным значком и лаконичной надписью: "Периметр-Дельта". Зона аномально высокой радиации и необъяснимых энергетических выбросов. Место гибели нескольких разведгрупп.

– Спецотряду "Тень Ворона" – задача, – сказал Дмитрий. Его голос стал тише, но в нем появились ноты… чего-то нездешнего. – Отправить "Тень Ворона". В Периметр-Дельта. Обследовать зону. Искать… следы симулакрума.

Кассиан ахнул. Буквально. Его лицо, только начавшее возвращать цвет, снова побелело. Симулакрум. Это слово было из кошмаров. Из докладов НИОСН чрезвычайно опасное. Почти неуязвимое для обычного оружия. Поговаривали, что именно встречи с симулакрумом стало причиной гибели целых экспедиций и психических срывов у выживших Мастеров.

– Владыка… – голос Кассиана прервался. – Симулакрум… Артем и его люди… они сильны, но… это верная смерть! Или хуже! Отправить их туда…

Дмитрий поднял руку, прерывая поток ужаса.

– Спокойно, Кассиан, – его голос обрел странную, умиротворяющую твердость. – Это не охота. Не бой. Это… наблюдение. Симулакрум в Периметре-Дельта… он особенный. Он не агрессивен. Он… ждет. Ждет контакта. "Тень Ворона" не пострадает. Никто не погибнет. Это необходимо. Очень. От этого может зависеть… все.

Уверенность в голосе Прародителя была абсолютной. Непоколебимой. Кассиан, все еще дрожа внутри от ужаса перед словом "симулакрум", вынужден был поверить. Вера в Создателя была основой его существования, его Дома.

– Будет… будет исполнено, Владыка, – выдохнул он. – Группа выдвинется по твоему слову. Инструкции Артем получит.

Дмитрий кивнул. Он еще раз окинул взглядом карту, кабинет, лицо Кассиана, в котором теперь читалась не просто преданность, а фанатичная готовность идти в ад по приказу.

– Держись, Кассиан, – сказал он, и в его голосе впервые прозвучала тень… человеческой усталости. Не Прародителя, а человека, несущего непомерный груз. – Темные времена возвращаются. Но мы пережили их однажды. Переживем и теперь. Держи меч наточенным и ум – острым. Жди моего сигнала.

Он развернулся и вышел из кабинета, не оглядываясь. Дверь закрылась за ним с тихим щелчком. Кассиан Корвин остался один. Он стоял несколько минут, опираясь руками о стол, пытаясь перевести дух. Старая клятва… Приказ готовиться к бегству… Симулакрум… Голова шла кругом. Но воля была железной. Приказ Прародителя – закон. Он резко дернул шнур звонка. Через мгновение в дверь постучали.

– Входи! – рявкнул Кассиан, и в его голосе уже не было и тени сомнения или страха. Только привычная командирская хрипотца.

Вошел адъютант.

– Готовь машину. Немедленно. В воинскую часть. К Гектору. – Кассиан схватил со стола фуражку с гербом Корвинов. Его глаза горели стальным огнем. – И передай кодированный сигнал "Тени Ворона": "Ворон вылетает на заре. Ждать инструкций". Дела пошли. Серьезные дела.

Том-3, Глава 29: Король в Руинах

Воздух Красной Зоны висел мертвым грузом. Не просто тяжелый – он был вязким, пропитанным вековой пылью распада, сладковато-приторным запахом гниения и вездесущим металлическим привкусом радиации, оседающей на языке. Солнце, пробивавшееся сквозь вечную пелену рыжих облаков и дыма далеких пожаров, казалось грязным желтым диском, не дающим тепла, лишь подчеркивающим мертвенность пейзажа. "Тень Ворона" двигалась сквозь этот забытый богом ад бесшумно, как десять черных призраков.

Их черные, обшитые легкой броней костюмы сливались с тенями гигантских руин. Некогда это был мегаполис. Теперь – лишь скелеты небоскребов, оплывшие бетонные гробы, улицы, заваленные обломками и проросшие буйными, мутировавшими джунглями борщевика и металлическими лианами. Тишина была абсолютной. Ни крика птицы, ни шелеста грызуна в зарослях, ни даже навязчивого жужжания насекомых. Только скрип сапогов по щебню да редкие щелчки дозиметров, замерявших фон, зашкаливающий за 480 микрорентген в час. Красная Зона в чистом виде. Периметр-Дельта.

Артем Корвин шел первым. Его движения были экономичны, точны, как у хищника на охоте. Серые глаза, привыкшие выискивать малейшую угрозу, сканировали руины, трещины в асфальте, темные провалы подвалов. Но угрозы не было. Вообще. Это и было самым тревожным. По инструкциям, переданным от Кассиана, они шли сюда неделю. И за всю неделю – ни одной химеры. Ни следа, ни звука, ни запаха. Пустошь здесь была не просто мертвой – она была стерильной. Как будто саму жизнь здесь выжгли каленым железом.

– Чертовщина какая-то, – прошипел Игорь Корвин, идя справа от Артема. Его лицо было напряжено, рука непроизвольно лежала на рукояти стилета с лезвием из химерного хитина. – Тихо, как в гробу перед похоронами. Даже химеры сюда не соются. Чуют, гады, что тут не их место.

– Инструкция главы дома была точна, – тихо отозвался Марк Корвин, не отрываясь от портативного сканера аномалий НИОСН. Прибор тихо пищал, его экран заливали хаотичные волны незнакомой энергетической сигнатуры. – Аномалия в эпицентре сектора. Энергетический фон зашкаливает, но структура… она не хаотична. Упорядочена. Как… паттерн. И радиация странная. Не убивает сразу, но… меняется что-то внутри. Чувствуете? Легкое головокружение? Искажение восприятия глубины?

Денис Корвин кивнул, поправляя очки, заляпанные грязной пылью. Его молодое лицо, обычно сосредоточенное на картах, сейчас выражало научный азарт, смешанный с глубокой тревогой.

– Да. И смотрите на стены, – он указал на ближайший остов здания. Поверхность бетона была покрыта причудливыми, мерцающими разводами, похожими на высохшие капли масла, но светящимися изнутри слабым фиолетовым светом. – Это не грязь. Это… кристаллизация радиации? Осаждение? Ничего подобного в архивах НИОСН нет. Это что-то новое!

– Следы, – резко сказал Андрей Корвин, их следопыт. Он присел на корточки у огромной плиты перекрытия, наполовину ушедшей в землю. Его нос чуть дрогнул. – Не химера. Не человек. Запах… чего-то сладкого и гнилого. И след… – он ткнул пальцем в толстый слой серой пыли. Отпечаток. Четкий. Человеческой стопы. Босой. Но слишком четкий

Артем подошел, его взгляд скользнул по отпечатку, потом вверх, по пути, который он указывал – вглубь гигантского, полуразрушенного здания, похожего на торговый центр. Там, в полумраке, слабо мерцал тот самый фиолетовый свет.

– Там, – сказал Артем ровным, не допускающим возражений голосом. – Василий, Игорь – фланги. Денис, Марк – сканирование, фиксация всего. Андрей – чутье на пределе. Тише смерти.

Они вошли в руины. Воздух внутри был еще тяжелее, пахнул сыростью, плесенью и все тем же странным озоном. Фиолетовое свечение исходило из центра огромного зала, где когда-то мог быть атриум. Теперь здесь царил хаос обрушенных балконов и гор мусора. И посреди этого хаоса, на обломке колонны, сидел Он.

Мужчина. На вид лет тридцати. Черные, чуть вьющиеся волосы, спадающие на высокий лоб. Лицо – правильное, даже красивое, но скуластое, с резкими чертами, будто высеченное из темного мрамора. И глаза. Фиалковые. Не просто фиолетовые. Глубокие, бездонные, светящиеся изнутри тем самым мерцающим фиолетовым светом, что исходил от стен. На нем был простой, потрепанный балахон неопределенного серого цвета, скрывавший фигуру. Он сидел, подперев подбородок рукой, и смотрел на них. Не с удивлением. С любопытством. Как ученый смотрит на редких насекомых под стеклом. И в этом взгляде не было ни угрозы, ни страха. Была… отстраненность.

Отряд замер. Десять пар глаз, закаленных в сотнях стычек с химерами, уперлись в незнакомца. Пальцы сжались на рукоятках клинков и мечей. Но приказа к атаке не было. Артем стоял неподвижно, его серые глаза впились в фиолетовые. Он чувствовал… ничего. Ни ауры угрозы, ни звериной ярости химеры, ни человеческого напряжения. Перед ними была пустота.

– Ты, – произнес Артем, его голос прозвучал неестественно громко в гробовой тишине зала. – Объект аномалии. Симулакрум.

Человек на колонне чуть наклонил голову. Его губы тронула едва заметная улыбка. Без тепла.

– Симулакрум? – его голос был низким, бархатистым, с легкой хрипотцой, словно не использовался долгое время. Звучал он… нормально. Слишком нормально для этого места. – Интересный термин. Примитивный, но функциональный. Да. Можно и так назвать. Хотя… "Объект" звучит грубовато. У вас, у мыслящих, есть имена. Можно и мне его иметь?

Денис, не выдержав, шагнул вперед, забыв об осторожности. Его глаза горели за очками.

– Кто ты? Что ты? – вырвалось у него. – Ты создал химер? Ты причина всего этого? – Он махнул рукой, указывая на руины, на мертвую зону вокруг.

Фиолетовые глаза медленно перевели взгляд на Дениса. В них мелькнуло что-то… похожее на амбивалентность. На смесь скуки и пробуждающегося интереса.

– Создал? – он повторил слово, как будто пробуя его на вкус. – Нет. Не создавал. Они… возникли. Как плесень на гниющем теле. Я лишь… наблюдал. Иногда направлял. Когда их хаос становился слишком уж бессмысленным. – Он поднял руку, обернутую в грубую ткань балахона, и развел пальцы. На ладони не было ни линий, ни пор. Кожа была идеально гладкой, как фарфор, но живой. – А кто я? – Он снова улыбнулся, и в улыбке было что-то древнее и печальное. – По вашей, весьма условной, культуре… меня можно назвать Королем. Королем Химер. Хотя это столь же неточно, как назвать ураган королем ветра. Я не повелеваю. Я… существую. Я – точка сборки их хаоса.

Игорь фыркнул, его терпение лопнуло.

– Король говна и костей! – выпалил он, поднимая арбалет. – Ты засланец? Мутант? Откуда ты?! И чего сидишь тут, как сова на развалинах?!

Фиалковые глаза сузились. Не со злобой. С легким раздражением, как на назойливую муху.

– Откуда? – он повторил. – Отсюда. Из этого. – Он указал пальцем на свою грудь, потом провел рукой по кругу, включая руины, мертвую зону, всю Пустошь. – Я плоть от плоти этого упадка. Энергия распада, обретшая… разум. Адрес? Нет у меня адреса, маленький злой человек. Я здесь. Я везде, где есть так называемые химеры. А сижу… – его фиолетовый взгляд снова стал отстраненным, – потому что жду. И смотрю. Учусь.

– Учишься? – переспросил Марк, его аналитический ум цеплялся за слова. – Учишься чему? У нас?

– У вас, – кивнул Симулакрум. Его взгляд скользнул по каждому члену отряда, будто сканируя. – Вы… интересны. Ваша ярость. Ваша воля к жизни. Ваша… структура. Вы – антитезис хаосу, который породил меня и моих… подданных? – Он усмехнулся про себя. – Вы боретесь. Строите стены. Создаете порядок из хаоса. Как и я. Только ваши инструменты – бетон и сталь. Мои… – он махнул рукой, и в воздухе перед ним на мгновение возникло, замерцало и рассыпалось на пыль призрачное подобие бронеспина, затем что-то крылатое и шипастое, – …другие. Но цель… цель похожа. Выжить. Осознать.

– Осознать что? – спросил Артем, его голос был ровным, но в нем чувствовалось напряжение стальной пружины. Он помнил инструкцию главы дома: Не атаковать. Наблюдать и слушать.

Король Химер посмотрел прямо на него. Фиолетовые глаза казались бездонными колодцами, в которых тонул взгляд.

– Осознать… зачем? – произнес он тихо. – Зачем все это? Боль. Распад. Борьба. Этот бесконечный танец смерти и выживания. Вы задаетесь этим вопросом? Или просто боретесь, потому что родились? – Он встал с обломка колонны. Движение было плавным, нечеловечески грациозным. Балахон скрывал его ноги, но казалось, он не ступает по мусору, а парит над ним. – Я смотрел сквозь глаза тысяч. Через тех, кто приходил сюда до вас. Через химер, разрывавших их плоть. Я видел ваш страх. Вашу отвагу. Вашу подлость и ваше жертвоприношение. Я помню вкус их крови, их последние мысли… Их имена. – В его голосе впервые прозвучала тень… не то жалости, не то просто констатации факта. – Глупо. Все это… бесконечно глупо. И бесконечно… интересно.

Тишина повисла тяжелее свинца. Отряд замер. Идея, что этот… это… видел, помнил, ощущал смерть их товарищей, была леденящей. Денис побледнел. Игорь стиснул зубы до хруста. Даже Артем почувствовал, как холодная волна пробежала по спине.

– Зачем ты здесь? – спросил Артем, отчеканивая слова. – Зачем показался нам? Архитектор… он знал, что ты здесь. Знает о тебе.

Фиолетовые глаза вспыхнули на мгновение ярче.

– Архитектор… – он произнес слово с легким, едва уловимым оттенком… уважения? Или просто узнавания? – Да… родная кровь. Он чувствует. Он знает. Как и я знаю его. Мы… зеркала. Отражающие разные грани одного и того же кошмара. – Он сделал шаг вперед, не приближаясь, но сокращая дистанцию не физически, а ощущением своего присутствия. – Я показался… потому что пришло время. Потому что ваш Архитектор послал вас. Он ищет… ответы? Контакт? Или просто разведку? А я… мне любопытно. Любопытно, что вы скажете. Что сделаете. Станете ли стрелять, как тот капитан? Или попытаетесь говорить, как этот… Денис? – Он кивнул в сторону Дениса. – Вы – новая модель. Более… сбалансированная. Интересная.