Поперечные. Книга вторая. Реинкарнация

– Завтра навряд ли, можно послезавтра! – ответила за сестренку возлюбленного Агидель.

– Хорошо, я всё равно здесь каждый день!

– Каждый день? – изумилась Виви, впрочем, как и её сопровождающая, прикинувшая, сколько денег данная чета должна тратить на Заводь Велламо, не отличающуюся прям таки скромными ценами.

– Да! Мне добрая тетя со странными глазами с циферками разрешила бесплатно купаться! – полнясь гордостью, заявила Куутар.

– Вот выдумщица! – как-то наигранно хохотнув, перекосилась лицом мать девочки, а отец в свою очередь сурово посмотрел на кровиночку.

Агидель сразу смекнула: здесь что-то не чисто, но и наседать не стала, зная только одну «Тётю» с глазами-циферками! И если семья Куутар находилась под патронажем Суометар, то на то должны были быть веские причины и лезть в эту кроличью нору явно не стоит!

Но против воли она всё же пристальней окинула знакомцев взором и многочисленные спектральные системы оптических имплантов вывели на картинку, поступающую в зрительный отдел мозга, полнившуюся данными, часто убираемыми Агидель, так и не привыкшей к сей особенности, информацию о сканировании.

Мистия оступилась, сбилась моторика кибернетики, коротнули стволовые процессоры и контролеры, ведь в отличие от родителей, оснащенных минимумом аугментаций, в основном чипами нейролинков, сама Куутар обладала схожим с кибернетическим телом Агидель эндоскелетом, обтянутым искусственными мышцами и биосинтетикой с полным набором сверхчувствительной сенсорики и множеством систем поддержания жизни в экранированном мозге!

Так значит, технология пошла на конвейер и вопреки ожиданиям, Искин не стала клепать на основе опыта с Мистией суперсолдат, а в первую очередь озаботилась детьми, не иначе смертельно больными! Где-то в потаенных глубинах высокотехнологичного хрома и бессчётных механизмов в сокровенном нутре воительницы от сих новостей стало расходиться тепло!

Переодевшись, они все тем же составом – а как иначе, теперь Виви и Куутар были подругами не разлей вода, не прожги полымя – двинулись на выход по длинному холлу высокого свода просто неимоверного количества магазинчиков и кафешек с ядовито- пестрящими вывесками. Прямо у стеклянных дверей на обширную парковку парка к Агидель неожиданно подошли трое представителей закона в серой форме и сегментной броне: двое в глухих тактических шлемах матовых лицевых пластин над клапанами фильтрации по два визора на височных долях, передававших изображение на внутренние дисплеи, и ответственный офицер, сокрывший голову беретом, с идеально правильным лицом, вернее, биосинтетической маской, установленной поверх лицевых кибернетических элементов, видимых за счет ровного узора стыков.

– Агидель Хоутти? – поинтересовался старший и на осторожный кивок Аги продолжил: – Вам необходимо проехать с нами! – указал он на серый угловатый дизайном броневик с внушительным капотом и длинным салоном о трех широкопрофильных колесных пар высокой подвески, внешне не отличимый от прочих транспортов полиции.

Но Мистию смутило иное: редко когда она видела сотрудников фемиды без сопровождения элегантных конструкцией андроидов, сокрывших углепластиком сервомеханизмы и приводы с грубыми имитациями человеческих лиц. А уж отсутствие воздушных дронов поддержки и подавно настораживало.

– Что-то серьезное? – вопросила она с безмятежным видом, а сама с помощью вспомогательных функций кибернетического тела тут же вызвала Импи на отдельном канале. «Полковник, на меня действует какой-нибудь ордер или постановление?» – вопросила она, едва в мозг, подтверждая звонок, напрямую поступило изображение представительницы госбеза.

– Нет, просто формальности! – отозвался офицер, отчего-то стрельнув глазами по сторонам, словно готовясь к бою, а его рука ненароком легла на рукоять пистолета в поясной кобуре. Позади него перехватили Гекаты подчинённые.

«Нет, а что есть какие-то проблемы?» – поинтересовалась Импи.

«Это вы мне скажите!» – Агидель транслировала изображение с глазных биомеханических линз полковнику.

«Тяни время, в бой не вступай!» – переменившись лицом, уже на взводе распорядилась сверхсекретная особа, по всему посылая ближайшие патрули к парку, легко определив геолокацию нейролинка Мистии.

– Ну, если нет спешки, то позвольте купить дочери игрушку, я ей обещала! – ну просто сама покорность, лукаво попросила Мистия, указывая рукой на ближайший павильон, чьи витрины просто ломились плюшевыми мимимишными экземплярами.

– Конечно, но не задерживайтесь, – прищурил страж порядка глаза, только подтвердив догадку Агидель (Любой представитель закона знал бы, что никакой дочери у неё нет!), да и будь у сего персонажа побольше мозгов, то углядел бы, как при такой интерпретации уставилась на неё Виви!

Мистия, чуть не клещами стиснув ладошку сестренки Рийго, торопливо потащила её в сторону магазинчика, в отражении витрины наблюдая, как троица двинулась следом.

«Э-не, не успеет подмога!» – явно осознала Агидель видом того, как тот же офицер ненароком потянул из-за пояса некий ошейник сложных элементов.

«Один!» Вот они подходят к распахнутым стеклянным дверным панелям магазинчика «Друзья Ариэли», слева от которого располагался большой торговый автомат, у коего крутились родители Куутар.

«Два» – всё питание из изотопной и вспомогательных батарей переводится на боевые функции синтетического тела, в частности, сокрытые внутренние системы вооружений.

«Три!» Толкнув вскрикнувшую Виви во внутрь, Аги молниеносно оборачивается, разложив на составляющие правое запястье, сложив трансформированную механизмами ладонь вместе с механическими пальцами вдоль предплечья, выудив из сложных конструкций кибернетических недр дуло.

Конденсаторы, спрятанные под полимерными волокнами мышц, установленные поверх небольшого соленоида, вмонтированного в пустотелую раму, должную сменить лучевую кость, выталкивают граненый снаряд, что легко, как масло прошивает навылет голову лже-офицера.

Мистия, не давая врагам времени очухаться, подскакивает к левому, уже почти поднявшему ствол Гекаты и уже сложенной воедино ладонью ударяет под челюсть с противным хрустом, заставив закусить нижними зубами кончик носа.

Рывок вправо, уже в прыжке закинув ноги на тело в бронежилете: левую в область шеи, а правую за поясницу, Мистия оборотом корпуса валит его навзничь. В те две секунды, покуда он падал, импульсная винтовка в его руках лёгким свистом харкнула короткой очередью, а после Агидель двумя ужасающими ударами размочалила ему лицо в кашу, под просто невообразимый панический крик обезумевшей паникой толпы, бросившейся куда глаза глядят.

Поднявшись, она метнулась в сторону магазинчика, но хвала всем силам небесным, Виви была целёхонька! В разом опустевшем холле завыла сирена, но заглушая даже её, по слуховым сенсорам Мистии негаданно ударил надсадный детский крик, полный горя и отчаянья! Оледенев нутром, она немедля развернулась, а после в поисках источника звука, замирая остатками физического естества, обошла большущий торговый автомат с мороженным.

Колени подогнулись и не неисправностью сервосуставов и искусственных мышц, не сбоем в программном ядре или моторных контролеров. Агидель, не веря оптически линзам, упала на колени, с ужасом глядя на невообразимую картину.

«А может, ну его!» – сказал Шмалялка у массивных гермоврат чистого победита на старом федеративном аванпосте!

«Тяни время, в бой не вступай!» – повелела ей Импи!

Лица друзей петлёю нескончаемых кошмаров не давали ей снов с момента пробуждения после имплантации мозга в это навороченное тело. А теперь к ним прибавится еще одна картина: Куутар, ревущая навзрыд, девочка в расползающейся луже крови, истово пытающаяся разбудить своих бездыханных маму и папу.

Ребенок, потерявший родных по её вине!

Глава 1. Короля играет свита.

01.04.2126.

– По всем законам вы не можете владеть сей технологией и просто обязаны передать её народу Калевалы! – весь меченный шрамами и невероятно здоровый как медведь Миккали в черном тактическом свитере и штанах карго, глава мегакорпорации Хольд Секьюрити Тех, нарочито не менял внешность несмотря на по-настоящему баснословное состояние. Старые шрамы и ранения делали ему честь как основателю полувоенной организации, имеющей контракты как в родной Калевале, так и в союзных Городах-государствах. Но внешняя оболочка не всегда передавала внутреннее состояние и аугментирован Миккали был ровно танк, нашпигован таким кучерявым хромом, что вполне мог выйти один на один с тем же танком-пауком со стопроцентной верой в успех противоборства!

Его грубый зычный голос разнёсся по просторному помещению, выполненному из белого мрамора, в деталях повторяющему древнегреческие амфитеатры. Несколько ступенеобразных, возвышающихся одним над другим рядов, на коих располагались кресла выборных представителей, окольцовывали трибуну пред большим голографическим экраном. Само помещение, чьи стены были выполнены в стиле стрельчатых арок, проходы которых перекрывали силовые энергетические поля, имело высокий куполообразный свод и располагалось на умопомрачительной высоте, на самом шпиле президиума, на двести сорок четвертом этаже. И сегодня зал буквально бурлил от пересудов и склок всех парламентариев и представителей корпораций, равно центральным кабинетам правительства.

Ответчицей была не кто иная, как спроецированная на трибуне Суометар, по-тёплому улыбнувшаяся Миккали. – Раз уж речь идет о народе Калевалы, то я думаю, никто не против, если это заседание будет транслироваться по всему городу?

Импи, занимая место с правого крыла на самом верхнем ярусе, одними губами прошептала: «Браво!», едва трансляция, вытянувшая недовольством лица собрания, действительно началась. Вот теперь, уважаемые господа, пущай мещане и плебеи скажут своё веское слово. Протащите-ка любую директиву, что не понравится народу! Уже, небось, слышите гневный глас черни, вещающей устами стариков (На кол!) и молодёжи (На хер!) в другой формулировке!

– Теперь к вашему требованию! – кивнула в сторону главы Хольда искин. – Да, действительно, я не имею прав на владение какой-либо интеллектуальной или материальной собственностью! Но данные о технологии расширенной киборгизации и способы аугментации мозга с полной интеграцией на синтетическое шасси, – сделала голограмма недолгую паузу, – являются запатентованными и имеют хозяев, чьи права и интересы, как сограждан Калевалы, я представляю в силу своих запрограммированных протоколов. Именно с их дозволения проводятся операции по киберинтеграции для смертельно больных детей! И больше ни для кого, я повторюсь! Ни для кого данная технология не будет применима!

От её слов глава Хольда аж зардел свеклой, по залу грянул гул возмущения, в особенности среди военных и представителей кабинета внутренних дел.

Сохранить самообладание смогли не многие и в числе этих бесстрастных единиц оказалась полностью серебряная женщина, чей эпидермис сменили вычурные элементы киберимплантов, установленных поверх микро-сервомеханики и сложной конструкции эндоскелета, аугментации заменяли ей большую часть естества за исключением критически необходимых внутренних органов. И мало кто мог знать, но данное хрупкое на вид тело скрывало под едва приметными стыками внешних элементов, под слоями металла и углепластики по-настоящему смертоносный арсенал. Зрительные импланты отливали мягким голубым свечением, а сама женщина была облачена в резко контрастирующее с хромированной плотью золотое платье.

– Вы хотели задать какой-то вопрос, многоуважаемая Риикари? – подняла бровь над блещущими строками кода очами Суометар.

– А не кажется ли многоуважаемому собранию, что обладание этой технологией не вписывается в рамки частной собственности? – голос главы Илмарийнен роботикс ну просто излучал тревогу и озабоченность будущим Калевалы! – Это хорошо, что сегодня они, эти ваши правообладатели, ратуют за благо больных детей и нашего народа! Но, к примеру, завтра они решат продать права нашим соперникам, любому городу-государству! Как быть тогда?

Шёпоты с новой силой грянули по собранию, должному повторять демократический строй римского сената.

– Как я могу предположить, – медленно проговорила Суометар, – Вы намерены внести предложение прибегнуть к статье за номером 34 параграф шесть!

– Совершенно верно! – так же скромно, ну точно змея пред броском, ухмыльнулась Риикари. – Я предлагаю присвоить этим данным, как и технологиям, стратегический статус и, руководствуясь правовыми актами, путем голосования поднять вопрос национализации!

– Вы в своем праве! – кивнула искин в тот момент, когда вскочила Импи и несколько прочих чиновников, просто возмущённых этим вопросом. – Тогда это дело должно рассматривается на более масштабном уровне! И я, пользуясь своим правом, требую проведение референдума с целью узаконивания сей процедуры! Пусть народ Калевалы, за коий вы так ратуете, решит, что ему во благо, а что нет! Также будет внесено предложение о национализации в пользу Калевалы всех движимых и недвижимых активов корпораций Хольд секьюрити тех. и Ильмаринен роботикс! Я верю в ваш патриотизм и думаю, что эти корпорации, попадя под полный контроль правительства, смогут несказанно поднять наш экономический и стратегический уровень!

– Шах и мат! – одними губами прошептала Импи, увидев, как после сего впечатляющего эндшпиля в исполнении искусственного интеллекта, утратив всяческий видимый интерес к данному вопросу, уселась на своё место Риикари, переглянувшись с враз подобравшимся главой Хольда. Но как бы там ни было, это был только один проверочный бой в полномасштабной баталии! Представительница госбеза знала: такие личности, как Риикари и Миккали, не успокоятся равно прочим, вплоть до министра обороны и главы департамента полиции, сидящих с ними в одной упряжке.

Импи окинула собрание, про себя подсчитывая союзников. Чуть грузноватый министр культуры Тойве сердцем принадлежал Калевале, это верный союзник, чуть, правда, свихнувшийся на самобытности и фольклоре. Представительница Миеликки Сенья, тоже внеземной красоты женщина полностью хромированного тела, на вид не старше восемнадцати, а по биологическим часам видевшая обе войны и отдавшая жизнь на восстановление испепелённой и изувеченной Карелии, для чего и создала свою организацию, гордо несущую имя древней богини жизни, уже была вовлечена в сей секрет и лично курировала все операции по киборгизации. Ярая сторонница Суометар, и, как ходят слухи, одна из её создательниц. Ещё был министр экономики, чьи глазищи так светились в момент поднятия вопроса о реструктуризации активов двух корпораций, всей душой был с ними, как и прочие, отнюдь не последние в правительстве личности. Расклад пока был не в пользу алчных фарисеев, но это пока!

– Раз уж с этим вопросом мы закончили, я прошу дать полный отчёт о недавнем инциденте главу полицейского департамента! – обратилась Суометар к поднявшемуся со своего кресла Пиетари в строгой серой форме с множеством аксельбантов и прочих украшений, петлиц, лацканов, свойственных штатному парадному облачению полицейских структур, даже на собрании президиума не снявшему с висков элегантные углепластиковые гарнитуры трехмерной периферии, благо хоть голографический экран, проецируемый пред глазами, был деактивирован.

– Расследование ведётся! Часть отчетов уже поступили к вам! Но дело пошло бы куда быстрее, если бы нам были выданы двое выживших подозреваемых! – глянул он, не скрывая злобы, в сторону Питти.

По кивку искина глава департамента внутренних расследований поднялась.

– Подозреваемые уже дают как бы так сказать показания! – поморщилась Импи, вслух не говоря истины, что может сотрясти не только Калевалу, но и весь мир! – Благодаря им, мы выявили брешь в цифровой структуре полицейского ведомства, в чьи скомпрометированные базы данных путем удалённого взлома были интегрированы подложные права и должности! Именно поэтому я прошу внедрить в департамент полиции на ключевые посты наблюдателей из моего отдела, для исключения халатности ведомства и следствия подобных инцидентов, угрожающих всем структурам и собственно цифровой безопасности Калевалы!

Главного полисмена от такой инициативы аж подкинуло и он, вскипев самоваром, налившись щечками до благородной фиолетовости, чуть было не рванул от возмущения. Но поздно, искин холодно произнесла, вернее транслировала из динамиков помещения: «Одобрено!». Хотя с тем же успехом на манер судьи из старых американских фильмов могла сказать: «Продано!», наступив на невеликие остатки гордости главы полицейского департамента, словно на гриб абабку.

05.04.2126.

Ностальгический рев тяжёлой музыки, переливы электрогитар и ритм баса в созвучии с бешенным темпом барабанов эхом позапрошлого века донёсся до Рийго, еще задолго до того момента, когда рука коснулась ручки, всамделишней ручки, а не консоли или тактильного сенсора двери в небольшом подвальном закутке в жилом блоке Е-11 десятого сектора третьего кольца.

Небольшая застройка – стандартный жилой комплекс, состоящий из трех выставленных скобкой тридцатиэтажных зданий, чуть скрашенных прямыми линиями хай-тека с щепоткой модерна и облицованных белоснежными панелями, скрывающими непритязательные коммуникации труб и кабелей, располагался в самой тени у подножья оборонной стены, укрывшись циклопическим, расчерченным стыками бронированных листов и габаритными огнями валом от невзгод внешнего мира.

Аккуратный парк, детская площадка, подземная парковка и небольшой торговый центр, как и в прочих микрорайонах Калевалы, составляли собственную эко систему. А уж расположенная чуть в отдалении гидропонная ферма и вовсе поднимала уровень жизни до необъятных высот вследствие высоких зарплат и собственно дешёвых продуктов.

Единственное, что смутило Рийго, так это презрительные слова единственной бабули, у коей поздним вечером он полюбопытствовал координатами местного увеселительного заведения. Божий одуванчик, идущая в силу внешней системы медицинского экзоскелета: громоздких приводов в углепластиковом исполнении и в компании вспомогательной модели медицинского андроида зеленой расцветки корпуса с единственной линзой на головном модуле, услыхав, что именно ищет юноша, презрительно скривившись, будто сама не пять секунд как отошла от котла, оставив фамильяра грызть кости младенцев, указала направление, бросив в спину, переливающуюся светодиодным рисунком на куртке, что гореть им всем, клятым неформалам и панкоте!

Решив не разочаровывать её, Рийго, не оборачиваясь, крикнул: «Цой жив!» и оказался здесь.

Вопреки ожиданиям, дверь бара «На дно!» отворил консьерж, в местном понимании этого слова.

Верещавший как поросенок выпивоха галантно убрал преграду собственным лбом, воодушевленный дюжей силищей Хильмы, заломавшей его в тугой узел, взяв правую руку на излом.

Статная как поезд своими габаритами девушка в джинсовой безрукавке поверх майки и таких же штанах, выпроводив буяна, с удивлением оглядела зелеными глазами нового посетителя, коего уж всяко не ждала.

– Здрасьте! – в разрез облику женской интерпретации Конана-варвара пробормотала она, указав рукой во внутрь сотрясаемого криками и музыкой заведения, укрытого предостерегающим полусумраком, в коем на данный момент играл небезызвестный «Мертвый анархист».

– Привет, Хильма! – Рийго, не чураясь, протянул свою кибернетическую ладонь, укрытую сочленениями углепластикового корпуса, что почти утонула в мозолистой пятерне вышибалы. – Разговор есть! Выделишь пару минут?

– Конечно! – прищурилась ражая вышибала, а после буквально заволокла молодого человека во внутрь.

«Эх, жаль, Аги не со мной!» – поразился Рийго небывалому дизайну заведения, освещённому скупыми лампами по красным кирпичным стенам, завешенным винтажными постерами популярных рок-групп, начиная от Metallica, заканчивая AC/DC, Black Sabbathи Kiss в компании Би-2, Егорки Летова и, конечно, Арии. Угловая барная стойка, отполированная бессчётным легионом кружек с живеньким дедком длиннющей бороды и механическими аугментациями обеих рук, чью лысину прикрывала бандана, а символ однопроцентника гордо реял на кожаной безрукавке с логотипом древнего байкерского клуба.

У стойки на высоких табуретах тянули пиво с десяток персонажей, облачённых под стать бармену: чумовых матрёх и не менее презентабельных чуваков разной возрастной категории, от мухоморов до малолеток, да и вообще зал с раритетным музыкальным аппаратом и двумя бильярдными столами ломился народом, восседающим за отдельными округлыми столиками, всяко стекающимся сюда со всей Калевалы!

«Верните мне мой две тысячи шестой!» – поразился Рийго висящей на стене в рамке футболке, старой и помятой, но гордо реющей ухмыляющимся черепом, некогда символом группы Misfits, а после часто носимой ещё одним культовым панком, чьи песни воспитали не одно поколение тогда еще единой страны!

Сделав оптическим киберимплантом снимок, он тотчас отправил его своей возлюбленной, надеясь, что это место сможет вырвать её из алкогольного анабиоза и полной горя прострации после ужасающих событий на прошлой неделе, совсем пошатнувших упрятанную в слоях хрома душу воительницы. Благо Виви, толком не успевшая испугаться, от шока отделалась быстро и больше горевала за свою подругу Куутар, о чьей судьбе не переставал думать юноша.

– Ну, ты покамест закажи себе какой бодяги, а я подгребу! – бросила ему Хильма, перекрикивая музон, указывая на барную стойку.

– Сто сорок первый! – весело крикнул вышибале бармен и протерев тряпицей угол доски с начерченными мелом расценками, вписал сеё число под инициалами сотрудницы.

Рийго, молниеносно вразумив, что обозначали сии циферки, моргнул, снова искоса глянув на поперёк себя шире деваху, про себя прикинув: «А что будет, если ей вручить экзоскелет с панцирной бронёй и энергомолот!», неизвестно почему, но именно искрящий по билам-диодам разрядами, здоровенный молот в последнее время ассоциировался у Дренга с Хильмой!

Пробежав в плотном табачном дыму по прейскуранту, Рийго достал наладонник, собираясь перевести оплату за заказанный им напиток. Но бармен, прищурив очи, некоторое время пристально разглядывавший нового посетителя, как-то нервно дернул бородой, на раз приглушив музыку.

– Эгей, братаны и оторвы! – как ворон каркнул старый неформал. – Вы глядите, кто заявился сегодня в нашу конуру! – привлек он всеобщее подозрительное вниманию к персоне растерявшегося гостя, с надеждой глянувшего на внушительную знакомицу, единственный, по его мнению, гарант того, что его ща не отлупцуют по самое не балуйся!

Рийго даже начал медленно и неприметно трансформировать киберпротез, вживлённый в правый локоть, неспешно разводя по сочленениям ладонь, готовясь разложить механические пальцы на дополнительные фаланги.

– Это же Рийго, чтоб его кошки зассали! Рийго из Поперечных! Из наших Поперечных! – как-то ликующе грянул бармен. – Да убери ты свою бренчалку, все за счет заведения, парень! – хлопнул, подавшись через стойку, его по плечу дедок.

– Э-э не, хер ты облезлый, сначала я его угощу! – возмутился из дальней части один из посетителей и тут понеслось! Крепко сдавил кольцами юношу зелёный змий, ох крепко, и к тому моменту, когда он после неисчислимых шотов и жуткого пойла по имени Ёрш, чьи ингредиенты он не горел желанием узнать, наконец опустился за дальний столик вместе с Хильмой, язык Дренга уже жил собственной жизнью!

– Извини, не позвонили на выходных, дел было много, да и концерт устраивали! Надеюсь, на этих можно будет глянуть ладью! И как там, можно уже стрим выкладывать? – поставила Хильма поднос с кружками солидного объёма на столик, горя нетерпением по двум причинам: во-первых, узнать, отчего такой важный гость объявился на её работе и, собственно, когда, следуя договорённости, им можно будет опубликовывать видео с участием воскресшей Агидели.

– Можно, смело выкладывайте! А проблемы не у тебя одной! – поник Рийго воспоминанием о недавних событиях, чуть не стоивших жизни его сестренке и Агидель. Но прозорливо промолчал, решив не впутывать в свои горести предположительных рекрутов. – Я тут, в общем, по какому делу! – свел в кучу Рийго глаза, вернее, биологический стал подозрительно коситься на биомеханическую линзу киберимпланта. – Я тут покумекал и решил глянуть, что из себя представляет ваш отряд! И посему послезавтра в два вашей команде нужно приехать на полигон! Погоняем с андроидами в войнушку!

– Мы уже в этом месяце были на полигоне, а за деньги так это кучерявое удовольствие! – с недоверием покосилась на Рийго Хильма, говоря прописную истину. Платные посещения были довольно недёшевы и оттого её команда навещала стрельбище второго кольца ровно раз в месяц по правительственной программе, нацеленной на поддержании жителей в должной боевой форме, памятуя об освободительной войне и её страшных жертвах. Некогда Иосиф Виссарионович сказал крылатую фразу: «Смерть миллионов – это статистика, а смерть одного – это трагедия!». «Статистика» на исходе прошлого века коснулась ужасами утрат каждой карельской семьи. Эта статистика до сих пор серела тридцатью процентами территории, выжженными пятнами хим. заражений. Скрежетала старой робототехникой по брошенным аванпостам и базам. Не зная покоя, белела костяками неизвестных могил по полям сражений.