Лаура. Виновница королевского обмана

– На самом деле, – кивнула Лаура, – Сейчас, разумеется, никакой ненависти нет. Остались лишь неприятные воспоминания. А тогда… Что было тогда… Не стоит удивляться, что ваш брат, при всех своих принципах согласился нарушить обязательства. Наверное, его убедила история наших взаимоотношений. Не подумайте, я не намерена плохо отзываться о Вейроне. Но мы с ним совершенно разные люди. Просто как огонь и вода. Счастье, если удастся избежать этого брака.

Ричард узнал достаточно. Он тоже должен был кое-что сообщить Лауре, а именно, про их разговор с отцом, но решил сделать это позже, чтобы не портить отдых.

– Что ж, пока вы здесь. Не будем переживать. – заключил он, а Лаура радостно поддержала.

Они замолчали на несколько минут, после чего Лаура ловко спрыгнула на землю и подошла погладить коня.

– Я бы еще постреляла сегодня. Что вы об этом думаете?

– Ничего не имею против, – ответил Ричард. Его внимание вдруг очень привлекла возникшая картина.

Лаура стояла на белом, чистом снегу, руки ее белые, почти прозрачные ласково поглаживали мордочку коня, который отвечал на это одобрительным фырканьем и постукиванием копыт.

– Милый, милый Друг. Ты никогда меня не подведешь. Сколько нам с тобой пришлось пережить. Ты верно служил еще моему отцу. Скажи, ведь мы справимся если надо и с поездкой обратно в Сардонию? Справимся, да? Мой хороший… Красавец…

Конь как-то уверенно и бодро заржал и затряс блестящей гривой, словно показывая полную боевую готовность, а Лаура улыбнулась и прижалась своим лбом к черному шероховатому лбу животного. Два умных черных глаза смотрели на нее в упор. Она застыла на секунду, будто в объятиях с дорогим сердцу другом. И с этого момента, представшего перед глазами Ричарда, можно было писать картины. Настолько прекрасно выглядела Лаура рядом со своим любимцем, так она была мила. Словно лесная фея, спустившаяся с облака, чтобы проявить свою доброту ко всем существам на земле. По правде сказать, не была Лаура ни ангельски добра, ни особо ласкова с животными. Просто Друг занимал в ее жизни особое место, как одно из немногих существ, которое, казалось, понимало и любило ее. Странная ирония. Конь любил, а вот его бывший хозяин нет.

Ричард как-то глубоко и спокойно вздохнул, наблюдая эти забавные переговоры с конем. Он думал впоследствии, и как это можно было не поладить с Лаурой. С этим удивительным человеком, состоящим из неземной красоты, остроумия, смелости, веселости, доброты и великодушия. Вейрон, наверное, слеп, если не заметил этого. А впрочем… Тем лучше. Воспоминания двухлетней давности всплыли у него в голове.

Последние дни перед отъездом Вейрона в Сардонию. Братья во всю использовали это время чтобы отдыхать и веселиться вместе. С утра оба пропадали на охоте, а вечером на шумных пирах. В тот день они занимали себя тем, что сражались на новых мечах, которые лишь недавно были изготовлены для них. Когда же они наконец остановились, вытирая пот, Вейрон признал новое оружие очень удобным. Ричард согласился с ним. И все бы было хорошо, если бы не скорое расставание. Особенно оно огорчало Ричарда, вынужденного остаться.

– Ты уедешь послезавтра. – сказал он. – И что прикажешь мне делать одному на государственном совете? Когда тебя не будет, отец начнет обращать на меня больше внимания, а значит и потребует моего более активного участия в делах государства.

Вейрон саркастически улыбнулся.

– Надеюсь, ты справишься с этим.

– Не хочу даже проверять. Что за необходимость тебе ехать в эту Сардонию? Пусть твоя принцесса сама приезжает сюда.

– Это традиция. – ответил Вейрон, – И кстати, моя поездка в твоих же интересах. Если мне удастся наладить отношения с Сардонским правительством и сохранить союз, то я останусь наследником, а ты не потеряешь свою свободу. Но отец сказал, что я стану королем, только если женюсь на принцессе.

– Поздравляю, братишка, твоя судьба в руках смазливой девчонки.

– Между прочим, это была бы твоя судьба, если бы не воротил носа от отцовской короны.

– Верно. Здорово, правда? Не всем так везет, как мне.

– Радуйся по возможности менее бурно. Потому что другим не так повезло.

– Я понимаю. Придется целый день проводить возле ее юбки и слушать всякий бред про заколки, цветы и духи. И это хорошо еще, если она окажется действительно такой хорошенькой, как на портрете. Бывает, что художники врут на своих полотнах. И тогда тебе придется терпеть рядом с собой какую-нибудь уродину. А если что-то будет не так и она захочет расторгнуть помолвку, то ты останешься без короны. Но ты уж постарайся, Вейрон. Ради нас обоих.

Вейрон даже рассмеялся от такого пессимизма со стороны Ричарда.

– Постараюсь. Не сомневайся.

Ричард тогда был весел и полностью уверен в том, что во всей этой ситуации с помолвкой он в выигрыше.

Вдруг голос Лауры вернул его в действительность.

– Непременно постреляем еще. Только после обеда. Что-то я умираю с голоду. Давай те встретимся с вами на конюшне в три.

– В три никак не получится, принцесса. Я обещал отцу сразу после обеда принять несколько петиций. Он сам не хочет тратить на это время из-за постоянных военных советов, которые стали необходимостью с угрозой Ледонии.

– Что ж… Тогда я покатаюсь после обеда, а позже вы ко мне присоединитесь в парке. Жаль, что вы так заняты и приходится тревожить вас, но мне и впрямь нужно тренироваться. Все промахи и промахи, целое утро. Я не могу это так оставить.

– Но один то раз вы точно попали… Своей стрелой. – невольно прошептал Ричард.

Однако Лаура услышала и обернулась.

– О чем вы? Я только и делала что промахивалась. Ни разу не попала.

И раньше, чем она успела улыбнуться, издали донесся чей-то голос. Это Тали приближалась к ним очень быстрым шагом, одной рукой придерживая подол, а другой сжимая огромный кружевной зонтик от снега. Она буквально летела к ним, будто опасаясь, что всадники сейчас же развернутся и уедут. Но они оба обернулись и замолчали.

– Осторожно! – выкрикнул вместо приветствия Ричард, – Здесь скользко, не торопись так!

Но Тали уже приблизилась к ним и остановилась.

– Вы оба должны ответить за то, что пропали так надолго, – запыхавшись, проговорила она, – Разве не предполагалось, что эта стрельба из лука продлиться не дольше часа? Ричард, прости, но теперь ты должен вернуть мне мою подругу. К тому же королева хочет видеть ее.

Лаура взяла коня под уздцы и повела за собой.

– Мне жаль, Тали, я совсем позабыла о времени. Ричард, мне нужно идти.

Она обернулась и посмотрела наверх, потому что Ричард все еще оставался в седле. Он ободряюще улыбнулся, и беспрекословно распрощался с обеими девушками. Тали и Лаура направились в ту сторону, где прогуливались вдоль дорожки фрейлины.

Снег перестал, и вдруг вместо мирного белого от облаков неба в воздухе сгустился неприятный серый туман. Толпа гуляющих стала редеть. Оставаясь на улице совсем недолго, подруги договорились, что в ближайшее время отправятся вместе на каток. С учетом того, как стремительно холодала погода, можно было ожидать хорошего льда через несколько дней. А на сегодня при самом худшем развитии событий оставалось последнее развлечение. Лаура практически сбежала из столовой, толком не наевшись. Уж очень хотелось поскорее вернуться в конюшню и провести еще пару часов в седле, в компании Друга. Окрыленная этими приятными мыслями, она быстро заново оделась и по пути прихватила меховые рукавицы, чтобы руки не мерзли, держа поводья, все-таки похолодало. Шла она быстро, постоянно прибавляя шаг и ни на минуту не отвлекаясь от приятных мыслей, не смотря на тоскливый, неприятный туман вокруг. Правда, за обедом королева не одобрила ее намерение кататься в одиночестве. «Конечно, ведь она не знает, как я проделала путь из Сардонии в Руфирус» – подумала Лаура, но для спокойствия ее величества, согласилась, чтобы ее сопровождал грум. Однако более никаких уступок. Мягким отказом ей удалось все же избежать присутствия охраны. Возможно, потому, что король в это время отвлекся на разговор с Ричардом и не мог их слышать. Так и оказалась Лаура одна на этой чудесной парковой дорожке, которая уже подходила к концу. Вдали виднелась конюшня, но прежде ее взгляд заметил в белом тумане фигуру человека. Уже обучившись осторожности, Лаура остановилась и хотела повернуть назад, однако человек приблизился, и тогда туман позволил разглядеть хорошо знакомого Лауре начальника ее охраны, господина Тобера. Она покачала головой, удивляясь своей мнительности, и продолжила путь. Когда дороги их пересеклись, господин Тобер на секунду замер, затем слегка поклонился и сразу сказал:

– Ваше высочество, не много ли прогулок для одного дня? Вам лучше вернуться во дворец. Или же вызвать охрану.

Лаура давно заметила, что ее собственной охране порой позволено говорить с ней так, будто это она здесь подчиненная, а не наоборот. Стараясь принять это как необходимость для обеспечения собственной безопасности, она не обращала на подобную строгость внимания, и не грозилась выслать королю требование о смертной казни.

– Надеюсь, я не обязана следовать данному требованию? – с непоколебимой уверенностью в своих правах ответила Лаура.

– Не обязаны, это всего лишь совет. Однако, принцесса, защищать вас будет легче, если вы последуете хотя бы одному совету ради своей же безопасности.

– Я вас поняла. Завтра и начну.

Лаура засмеялась и хотела пройти вперед.

– Будьте осторожны, – остановил ее господин Тобер, – И никаких опасных маневров в седле. На улице скользко, да еще этот туман.

– Да, разумеется… – машинально подтвердила Лаура, удаляясь. Она слышала подобные советы ни одну сотню раз и никогда не предавала им значения, считая, что быстрее ее собственные ноги перестанут держать ее, чем что-то произойдет с ней во время катания верхом.

Уже на конюшне она узнала неприятные новости. Ее любимый конь в последнее время вел себя очень уж странно. Он не ел и не пил, не позволял расчесывать гриву, да и вообще приближаться к себе больше чем на два метра. Удивлению Лауры не было конца. Она спросила конюха, давно ли это началось. Оказалось – не более полутора часов назад.

– Но ведь, когда я каталась сегодня, он был в полном порядке. Я бы заметила, будь что-то не так.

– Возможно это реакция животного на резкую перемену погоды, такое случается. – предположил мужчина.

Лаура кивнула.

– Если так, то я попытаюсь успокоить его. Проводите меня к стойлу.

Но конюх не спешил исполнять ее приказ.

– Может быть, не стоит, – произнес он, почесывая подбородок, – Неизвестно, какова будет реакция коня. Он может нанести вам травму.

– Друг не может мне навредить, – отрезала Лаура и одна отправилась на поиски. Она сама отыскала своего коня и увидела, что тот сидел на полу среди свежего сена, подогнув свои стройные блестящие ноги. Какими-то странными движениями он то опускал голову, то тряс черной гривой. При ее приближении он поднялся и вдруг заметался туда-сюда в своем небольшом помещении и нервно заржал. Лаура остановилась.

– Он не заболел? – спросила она у конюха, который все это время следовал за ней.

– Нет, не похоже. Никаких симптомов кроме сильного волнения.

– Тогда я войду.

Она, вопреки пугающим и резким движениям животного, открыла дверь стойла и осторожно подошла к нему, уклоняясь от ударов копыт. Затем решительным движением обхватила обеими руками блестящую мордочку и прижалась к ней.

– Ну тише, тише. Успокойся. Все хорошо.

Конь еще немного повырывался, но, в конце концов, замер. Умиротворенная тишина воцарилась вокруг. Лаура обернулась к слуге:

– И что мне делать теперь?

– Нужно подождать немного. Конь привыкнет к смене погоды и перестанет буянить.

– Седлайте.

Лаура продолжила держать своего любимца, гладить его и нашептывать слова успокоения. «Однако все это странно» – думала она, сидя на коне пока тот медленно ступал по замерзшей, покрытой снегом траве. «Сколько миль мы с ним проехали, и никогда не пугала его ни гроза, ни холод ни жара. Конечно, я не знаю точно. Может такое и бывало в городской конюшне Эолиса. По всей видимости, я просто не заметила подобных изменений, ведь и без того многое происходило». Проехав спокойным шагом еще некоторое расстояние, она дернула поводья, и Друг послушно остановился.

– Ну как ты? – спросила она, наклонившись. В ответ никакой реакции. – Я знаю, как помочь тебе преодолеть зимнюю хандру. Ты же любишь снег, приходишь в восторг от пушистых сугробов. Сейчас мы запрыгнем прямо в тот замечательный сугроб. Она обернулась к слуге, сопровождавшем ее всю дорогу.

– Подождите меня здесь.

Затем легким движением поводьев пустила коня рысью по направлению заснеженного пространства земли. Друг то шел ровно, то упрямо дергался и менял направление. С таким поведением коня Лаура давно не сталкивалась. Она попыталась остановить его и, к своему удивлению, напрасно. Друг сломя голову понесся вперед, временами подпрыгивая и рассекая копытами воздух. Грум сразу заметил, что что-то не так и поехал на помощь.

– Принцесса! Отпустите поводья и держите гриву! Освободите ноги от стремян!

Лаура нахмурилась, пытаясь удержаться в седле. Одной рукой она ухватилась за гриву коня, чтобы пресечь его попытки перекусить уздечку.

– Не приближайтесь! – крикнула она, – Напугаете еще больше!

Слуга на своей лошади ехал неподалеку, ожидая возможности сделать что-либо. Тем временем Лаура быстрым движением поднесла вторую руку к лицу, зубами сдернула с нее перчатку и откинула в сторону. Друг продолжал метаться по паковой дорожке, дергаясь и поворачивая то в одну то в другую сторону. Того и гляди влетит в одно из деревьев. Освобожденной от перчатки рукой Лаура нервным движением стала дергать застежку на плаще. Пальцы не слушались, и пару раз она чуть не свалилась, но успевала схватиться за седло свободной рукой. Затем снова вернулась к плащу. Через несколько секунд застежка поддалась, и Лаура смогла сдернуть свой плащ с плеч вопреки сильному ветру, который дул в лицо. Она широким размахом руки покрыла тканью голову коня, не давая ему возможности видеть дорогу. Еще пара усилий по удержанию этой ткани, и Друг сбавил скорость, затем затоптался на месте, все еще продолжая беспорядочно двигаться. Лаура выдохнула, вынула ноги из стремян, собираясь спуститься. Как раз подъехал грум, чтобы помочь ей. Но только плащ, который она перестала держать, упал к ногам коня, как Друг моментально вышел из себя. Он метнулся было вперед, потом попятился назад, заржал и встал на дыбы. Лаура, которая не успела удержаться на этот раз, без единого слова свалилась на землю. Это произошло так быстро, что при всем желании падение никак нельзя было предотвратить. Она упала на спину прямо в сугроб на краю парковой дорожки, не успев даже закричать от испуга, поскольку потеряла сознание сразу как коснулась земли.

Глава 5

– Я не виновен, ваше величество! Это лошадь понесла! Все случилось в одну секунду! И ведь конь уже успокоился, но потом снова! Ничего нельзя было сделать! Он еще продолжал буянить, бил копытом землю, потом развернулся и поскакал в другую сторону! Тогда я перерезал ему путь, ухватился за повод и заставил его бежать по кругу, чтобы остановился! А ведь он мог бы затоптать принцессу запросто! Это не моя вина, ваше величество! Я сразу же отправился во дворец за помощью!

Эти и другие возгласы несчастного слуги раздавались на весь приемный зал. Король Актеон сидел, опершись рукой на ручку трона и молчал, потирая лоб в задумчивости. Рядом с ним стоял начальник охраны. Сразу после происшествия стража арестовала грума за то, что допустил падение принцессы с лошади, однако его не казнили сразу, а привели к его величеству для выяснения обстоятельств. И вот в течение нескольких минут он, упав на колени, твердил о собственной невиновности. Главным его оппонентом был не сам король, а господин Тобер, который как никто другой отстаивал позицию о том, что всему виной опрометчивость грума.

– Ты говоришь, что во всем виновата лошадь, тогда отчего не остановил ее еще до падения? Зачем ждал до последнего? – грозно произносил охранник, – Может это заговор, и ты нарочно ждал, когда это произойдет?

Мужчина даже побледнел от волнения, таким ужасом стали для него эти слова.

– О, нет, даже и в мыслях не было! Какой заговор? – затараторил он, – Принцесса сама сказала мне не приближаться!

– Ну да, скажешь она сама хотела убиться!

– Поверьте мне, я не виновен!

Наконец король окончил свои раздумья и спокойным взглядом посмотрел на господина Тобера.

– А где же была ваша хваленая охрана все это время? Разве не ваша обязанность заботиться о безопасности членов королевской фамилии? Отвечайте.

Голос его звучал столь строго и требовательно, что господин Тобер ощутил, как холодный пот выступил на лбу.

– Ваше величество… вы же знаете, я не мог ослушаться приказа. Принцесса хотела кататься без сопровождения охраны.

– Это не имеет значения. – перебил его король, – Вы должны были позаботиться о ее безопасности. Вы, а не только грум! И это ваша вина, как никого другого!

– Я виноват. Этого больше не повторится.

В зал вошел человек с докладом о приходе врача.

– Пусть войдет.

Все в зале замерли. Никто не произнес ни слова, во время того, когда доктор говорил, сохраняя очень оптимистичный вид. Мол, принцесса могла бы сломать шею, но ничего подобного не произошло. Небольшие ушибы – только и всего. И максимум, что ей грозит это пару дней провести в постели. На этом доклад окончился, и доктор обещал прийти на следующий день.

Король сделал знак рукой страже, чтобы та отпустила слугу.

– Отпустите этого человека. А на счет взбесившейся лошади, это мы проверим.

Слуга уходил, не переставая кланяться и восхвалять великодушие правителя. Король в свою очередь вновь обратился к начальнику охраны.

– Ваше счастье, что ничего серьезного не случилось. И более никаких оправданий. Надеюсь, вы меня поняли.

– Да, ваше величество.

Господин Тобер склонил голову, а про себя подумал, что это самая глупая и одновременно опасная ситуация, в которую он только мог вляпаться.

Королева в то время вместе с дочерью, фрейлинами и прислугой находилась в покоях Лауры. Единственное, что все они могли делать тогда, это нагонять большую панику, выдумывая всяческие страшные последствия случившегося. Только Тали молчала. Она не хотела верить в то, что ее подруга могла сильно пострадать. Так продолжалось вплоть до пробуждения Лауры от резкого запаха нюхательной соли. Она только открыла глаза, как королева воскликнула:

– Жива, она жива!

Тали подбежала к кровати.

– Ну конечно жива. Вы же не сомневались в этом, мама?

– Нет, но…

Лаура схватилась за голову.

– Как вы, принцесса? – спросила одна из фрейлин.

– Уйдите, уйдите, все. – приказала королева, замахав руками, – Доктор сказал ей нужен покой.

Комната опустела, когда ее покинуло такое количество людей. Тогда врач смог спокойно подойти к больной и измерить пульс.

– Пульс в норме. Вам нужно полежать некоторое время, а лучше вообще двигаться как можно меньше. И как я уже сказал, никаких волнений. От катания придется воздержаться в ближайшее время.

Лаура молчала и как будто не слышала его слов.

– Мы проследим за всем, господин доктор, – сказала королева, – Спасибо вам.

Когда они остались наконец одни, Лаура по-прежнему не пришла в себя до конца. Хотя королева была очень добра к ней: проследила, чтобы слуги поменяли повязку на голове, рассказала, как сильно они все волновались о ней и даже ни разу не упрекнула ее в неосторожности. Тали осталась с Лаурой, когда королева ушла поговорить с мужем о случившемся. На самом деле она в очередной раз просила его поторопить Вейрона с приездом, а лучше выслать за ним кого-нибудь. Полагая в этом лучший выход из всех проблем, она думала прежде всего о том, что самой Лауре будет спокойнее, окажись ее жених рядом (к сожалению, напрасно).

Тали сидела на постели и с опаской посматривала на безучастный взгляд своей подруги. Она не знала, что сказать и даже не представляла, что должна говорить. Только взяла и перевернула другой стороной мокрую повязку на голове больной.

– Ничего не болит? – осторожно спросила она и взволнованно уставилась на Лауру.

Та отрицательно покачала головой.

– Я побуду одна, если ты не возражаешь.

– Да, да, конечно… Пожалуйста, зови в случае чего…

Тали ушла, не понимая, отчего Лаура ведет себя немного странно. Пришлось все списать на сильные ушибы. Однако дело было не только в ударе о землю, дело было в ударе по доверию, по уверенности, по гордости и по самолюбию.

Не прошло и пары минут, как Лаура поднялась, спустила ноги на пол и села на кровати. Тупая боль поднялась от шеи к голове и ненадолго стихла. Нет, было уже не больно, было только очень обидно. Она обхватила руками голову, а сама вспоминала, вспоминала и вспоминала. Невозможно было поверить, что ее идеальные умения верховой езды не помогли на этот раз, что Друг ни с того с сего отказался повиноваться ей. Не столь страшно было само падение, сколь его осознание. Лаура встала и по привычке подошла к зеркалу. Увиденное ее не порадовало, но и не могло расстроить еще больше. Ее платье было помято так, как только можно измять ткань, а волосы ее, некогда собранные в ровный пучок на затылке и украшенные шпильками с блестящими камнями и лентами, походили теперь на куст орешника, с торчащими кое-где украшениями, а в пучок были собраны только кончики волос. Она бы осталась у зеркала, но почувствовала сильную слабость и вернулась на прежнее место.

Она просидела неподвижно с четверть часа, не переставая думать. Ей хотелось бы никого больше не видеть в ближайшее время и побыть в тишине и покое еще немного. Но вскоре послышался стук, от которого пришлось вздрогнуть. Вернулась Тали. Она заглянула в комнату и, отыскав глазами Лауру, воскликнула:

–Тебе нельзя вставать! Разве ты не слышала, что говорил врач? Приляг, пожалуйста.

Лаура опустила голову на подушку, и даже не произнесла ни слова с намерением поспорить. Кажется, ей было совершенно все равно. Тали зашла.

– Слушай, тут Ричард вернулся… Он переживает.

– Пусть войдет. – отрезала Лаура.

Тали обрадовалась тому, что все так просто получилось и, выглянув в коридор, пригласила брата.

Лаура продолжала смотреть в потолок с совершенно безучастным видом. В тишине комнаты раздались гулкие шаги. Тали села на постель и взяла Лауру за руку, Ричард придвинул стул и сел рядом.

– Как вы? – глухо спросил он, будто ощущая неудобство. Но Тали ответила за подругу.

– Не спрашивай ее ни о чем, доктор сказал, ей нужен отдых.

– Но мне нужно спросить. Я подумал это важно. Охрана посчитала виновным в происшествии грума. Его могут казнить, если принцесса подтвердит вину.

– Нет!

Лаура резко поднялась и посмотрела на него в полном ужасе.

– Конечно нет! Он ни в чем не виноват! Нужно срочно спасти его!

– Пожалуйста, успокойся… – умоляюще произнесла Тали, пытаясь удержать ее.

– Тали беги сейчас же к своему отцу и скажи… скажи, что слуга здесь не при чем. Скажи, что я настаиваю на том, чтобы никого не наказывали за мою оплошность.

– Да, да сейчас…

Девушка вскочила и бегом покинула комнату. Лаура выдохнула, немного успокоенная. Ричард, не мало удивленный, сказал серьезно:

– Незачем так переживать. Никого не казнили бы без суда и следствия.

– Вы не понимаете… – перебила Лаура. Она снова опустилась на подушку.

Они замолчали. После нескольких секунд напряженного стука напольных часов, она сказала очень тихо и даже не повернув головы.

– Этого не должно было произойти.

Ричард ничего не ответил, тогда она спокойно продолжила.

– Разумеется, грум здесь не при чем. Но я поверить не могу, что могла так глупо, так просто упасть в собственных глазах. Я села на лошадь в четыре года… Как раз, когда увидела, как Торис катался со своими друзьями. Я была в восторге и потребовала научить меня. Как вы можете себе представить, учиться было рано. Тогда я перелетела через голову лошади и прямиком в стог сена, по счастью оказавшийся рядом, и кажется что-то сломала. С неделю я пролежала в постели. Затем еще долго не могла как следует двигаться. Все думали, что я не выживу, все говорили об этом, думая будто я не слышу.  Но как видите… В день, когда ноги были в состоянии удержать меня без особой дрожи, я, проигнорировав ровно все уговоры, отправилась кататься с раннего утра. Представьте себе, чем все это закончилось, я разбила голову о брусчатку. Два месяца теперь пришлось провести в своей комнате под присмотром врачей. На этом все. Я была смертельно обижена и исключила конные прогулки из своей жизни на ближайшие пять лет. Все мучения на этом закончились.  Осталась только головная боль. Да, с тех пор и по сегодняшний день часто болит голова и шея. Однако мне повезло. Как обычно. Сперва повезло вылететь из седла, а после не разбиться насмерть.