Лаура. Виновница королевского обмана

Заметив тень, пробежавшую по лицу принцессы, госпожа Эфталия поспешила добавить:

– Занятия заканчиваются в четыре часа, как видите, они включают несколько перерывов. А так же вам предоставлено два выходных в неделю.

– А где же танцы? – вдруг спросила Лаура. Ей хотелось узнать, можно ли будет добавить маленькую порцию радости в эту смесь скуки и разочарования.

Ее собеседница удивленно поморщилась, взяла свиток, и сама просмотрела расписание через пенсне. Она с минуту просматривала список предметов и, наконец, произнесла рассудительно:

– Вы и сами понимаете, что танцы не приоритетное занятие на данный момент. В ваши годы этот курс уже давно должен быть пройден.

– Это так – согласилась Лаура, – Но мне бы хотелось внести в расписание дополнительные занятия. Как вы считаете, такое возможно?

Госпожа Эфталия задумалась, но ответила:

– Думаю да, но вам придется обсудить это с церемониймейстером. Изменения в расписании вещь сложная и нужно постараться не нарушить порядок.

– Хорошо. Я переговорю с ним. Когда там у меня время аудиенций? – она заглянула в листок – С часу до двух. Пожалуйста, передайте господину церемониймейстеру, что я жду его в это время.

Женщина кивнула и откланялась, предоставив принцессе скорбеть по поводу своей горькой участи. Честно говоря, Лаура и сама не знала, зачем ей столько возни с добавлением лишнего предмета в расписание, но одно знала точно – ей нужно действие. Если вот так сидеть и ничего не делать, а лишь следовать общим правилам, то она измучается от мрачных мыслей, безысходности и тоски. Эта тоска уже сейчас подбиралась к ней, когда она прохаживалась, осматривая комнату, а сама думала: «Теперь конец. Тали все время будет занята той же муштрой, Ричард своими обязанностями или и вовсе уедет куда-нибудь, я с головой уйду в книги и буду по-прежнему наедине со всеми своими проблемами. Никого не будет рядом со мной. Ни даже тебе театра или бала, никого из прежних друзей. Что же это за жизнь?». Она не успела потосковать достаточно долго, потому что собралась с силами и очень быстро оделась к завтраку. Одна из горничных – высокая девушка с длинной черной косой, болтала без умолку, не испытывая ни малейшего стеснения. Она рассказала Лауре уйму историй, где фигурировал Вейрон, его родные и близкие, а также придворные. Оказывается, она была любимой камеристкой королевы и была прислана к Лауре, чтобы скрасить ее первое утро во дворце. Девушку звали Юфем, и она немало повеселила принцессу своей болтовней. Затем завтрак в комнате, по окончании которого к ней на несколько минут забежала Тали спросить, как ей спалось на новом месте. Комната принцессы Тали была соседней. Лаура обрадовалась, что не приходиться чувствовать себя так одиноко, как ожидалось. Часть занятий они провели вместе, другую часть – учились раздельно. Например, тот же руфийский язык. Лаура осваивала его очень быстрыми темпами, поскольку у нее попросту не было другого выбора. Все вокруг безжалостно продолжали говорить на нем (видимо, из лучших побуждений) и принцессе приходилось подстраиваться и пытаться слушать и отвечать. После обеда ее ждала встреча с церемониймейстером и долгий разговор. В конце концов, она добилась включения танцев как дополнительного курса в свое расписание, чем была очень довольна. Теперь можно будет немного отдохнуть, занимаясь одним из любимейших своих дел.

День прошел как в тумане. Знакомства, уроки, прогулка, разговоры и вот уже вечер. В том же тумане несколько дней прошли друг за другом. А после Лаура освоилась и нашла свою жизнь вполне приемлемой, если не брать в расчет разбившиеся надежды и мечты. Ее поражало, насколько все с ней добры и приветливы. Удивляло необычайно дружеское отношение к ней родителей Вейрона и забавляло общество Ричарда и Тали, которые никуда не пропали, вопреки ее опасениям. Несмотря на некоторую занятость, друзья всегда находили время увидеться с ней. Очень часто у нее бывала королева. Фанесса так любила провести время в компании Лауры, что та вскоре осознала тщетность попыток избежать этого общения и связанных с ним неудобств. Иногда ей даже казалось, что Ричард вроде как прав: она не виновата, что все так сложилось, и появилась необходимость приехать сюда. Раз королева так великодушна и добра, то вряд ли бы она стала осуждать ее за расчет, да и король, наверное, тоже. Эта теория поуспокоила Лауру и дала ей возможность продолжать изыскания информации о Торисе и о ситуации на родине. Она даже радовалась, что не приходится шпионить и доносить, а ведь могло бы так быть. Теперь эта обязанность исчезла, и Лаура должна была признать, что это гораздо хуже, чем то, что она делает сейчас. Конечно, эти мысли не до конца избавили ее от сомнений и неудобства, но все-таки помогли почувствовать себя немного свободнее.

Прошел всего только месяц, а Лаура уже чувствовала себя как дома и почти без затруднений могла сказать то, что хочет или понять собеседника. Кроме монологов Ричарда, их она никогда до конца не понимала, но снисходительно выслушивала и с улыбкой отвечала двумя тремя словами. Лучше всего строился разговор с Тали. Она как будто специально составляла предложение намного проще, чем могла бы и никогда не говорила слишком быстро, с тех пор как узнала о неудобстве, доставляемом подруге такой манерой речи. Иногда Лаура думала, что они с Тали могли бы быть настоящими сестрами. И пусть они никогда ими не будут, зато уже смогли стать настоящими подругами. Лаура была интересна для Тали своим огромным (в ее глазах) жизненным опытом и невероятной смелостью, она испытывала уважение к ней и не видела в ней практически никаких недостатков, кроме некоторой поспешности и нетерпеливости в действиях. А вот Лаура ясно видела, насколько она не идеальна по сравнению с младшей подругой. Тали была ей столь же интересна благодаря своей совершенной неосведомленности о том, что творится в этом огромном полном противоречий и столкновений мире. Она не была особо мудрой или рассудительной, как некогда Флюрит – близкая подруга Лауры, но казалась ей такой доброй и милой, такой совершенно простой и светлой, что не могла не оставлять приятное впечатление. Они старались как можно больше времени общаться, и Тали не раз сожалела о том, что Лаура не хочет идти замуж за ее брата. Лаура отмалчивалась. Ей не хотелось говорить об этом.

Общение с Ричардом отдельная тема. Он действительно стал больше времени проводить в обществе. В обществе Лауры. Их всюду видели вместе, словно закадычных друзей из школы. Чаще всего он что-нибудь рассказывал, а Лаура шутила и смеялась. Ее звонкий смех был так очарователен, что не вызывал возражений. Она даже не пыталась выяснить, что значат все те непонятные слова, которыми так и сыпал ее собеседник. Зачем, если и так все хорошо? Даже если она совершенно ничего не поняла из его рассказа, она всегда могла ощутить искренность их беседы и столь же искреннее посмеяться над тем, что ей кажется смешным. Ричард тоже улыбался и, кажется, не требовал от нее серьезного ответа. Поэтому Лауре не приходилось расширять свои знания о мореходстве для общения с новым другом, просто нужно было быть внимательным слушателем и веселым собеседником, что ей удавалось прекрасно.

А когда ей хотелось обсудить то, что ее действительно интересует, всегда можно было обратиться к фрейлине Дайрин. Уж та знала не меньше ее про театры, постановки и новые веяния в данном виде искусства. От нее Лаура узнала о восходящей звезде Таэро – молодом актере из Эолиса. Невероятно приятно было узнать, что Никосу в отличие от нее удалось подняться на желаемую высоту. «Счастье, что он догадался поехать без меня! Какое счастье! Надеюсь, его карьера будет теперь полна успехов!» – Она искренне радовалась за него и даже удивлялась как это от полученного известия, ей стало намного проще переживать собственное разочарование. «Неужели радость за других имеет такое свойство?» – думала она. Дайрин была приставлена к принцессе в качестве фрейлины и помощницы и первое время вообще не отходила от нее, выручая в самых сложных и непонятных ситуациях. Она помогала ей с переводом, с уроками, с заполнением свободного времени и конечно в языковой практике, которой, впрочем, у Лауры было навалом, поскольку никто вокруг не утруждал себя репликой на сардонском ради ее удобства. Зато такая мера помогла ей как можно быстрее выучить все что нужно и вскоре в переводе отпала необходимость. Лаура смогла обходиться без своей провожатой и была благодарна ей за оказанную помощь.

Так пролетал месяц, проведенный при дворе в Таэро. Лаура на удивление старательно записывала все, что ей диктовали на истории: про войны, бунты, казни, про новые изобретения и изменения быта людей. Она даже старалась вникнуть в это, как будто бы на самом деле собиралась в будущем стать королевой Руфируса. Благодаря хорошему учителю значительно расширись ее знания географии. Точное расположение стран и городов перестало быть для нее секретом, а названия морей больше не означали их свойства. А ведь когда-то она думала, что Рубиновое море названо так из-за того, что его дно полностью покрыто блестящими красными рубинами, которые только и ждут, чтобы их достали из воды. Эти и другие заявления дали понять преподавателям, что в Сардонии принцесса не отличалась любовью к наукам. Но поскольку она вдруг стала очень стараться, то это досадное обстоятельство было скрыто от короля и королевы. Лаура же решила извлечь выгоду еще и из своей учебы, поэтому она забивала голову новой информацией, часами сидела с географической картой, с книгой и словарем, со справочником и исписанными тетрадями. Это помогало ей не думать ни о чем кроме уроков и не видеть того, чего ей не хотелось видеть. Например, того, что это большое везение – такое долгое отсутствие принца Вейрона и наверняка он скоро вернется, или того, что сложное положение ее брата не сможет помешать при необходимости устроить свадьбу, хотя она надеялась при случае отсрочить этот момень. А еще не хотелось вспоминать о том, что как-никак она здесь всех обманывает кроме Ричарда и Тали. Вот и приходилось поглубже закопаться в книги. Кроме того, не все занятия были так безнадежно скучны. Традиции Руфируса оказались очень даже приемлемым предметом, поскольку на нем ничего не нужно было зубрить. Лауре все рассказывал учитель, а пару раз они с Тали и сопровождением ездили в театр на какую-нибудь старинную постановку, совмещая сразу уроки традиций, истории и современного искусства. Глотком свежего воздуха были и танцы. Каждый вторник в распоряжении принцессы был музыкальный зал и музыканты, которые играли все, что только душе угодно. Лаура надевала белое танцевальное платье, очень легкое, с широкой юбкой и укороченное, напоминавшее балетную пачку, натягивала танцевальные туфли, и ее было не вытащить из зала. Ей даже почти не нужен был преподаватель. Она знала самые разные виды танцев из разных стран и даже парочку лишних, которые уже вышли из моды. Оставалось лишь наслаждаться процессом. Ее учитель танцев говорил, что в жизни не видел ни одну королевскую особу, которая танцевала бы так легко и свободно, так совершенно плавно и гармонично, как будто только что сошла со сцены королевского театра. Иногда Лаура задерживалась и после занятия, так как урок танцев был последним. Она кружилась по залу, словно снежинка на ветру и никогда не уставала от этого занятия. Один раз ее застала Тали и долго стояла в дверях, не в силах оторваться от волшебного зрелища. Когда Лаура закончила и наконец заметила ее, Тали захлопала в ладоши и произнесла, качая головой:

– Что ни говори, а тебе и впрямь нужно быть актрисой. Я только на сцене видела подобный танец, но он и вполовину не так хорош, как исполненный тобой. Ты с музыкой будто одно целое.

Лаура улыбнулась. Всегда приятно услышать похвалу своему искусству.

– Спасибо. Я рада, что могу делать хоть что-то из того, что мне нравится. Ричард был прав, когда сказал, что дворец – не тюрьма.

– Ах, если бы Вейрон увидел тебя теперь… – восторженно продолжала Тали, – Уверена, вы бы тут же забыли свои разногласия. Невозможно злиться на человека, который так прекрасно танцует.

Лаура рассмеялась этому заявлению и ответила в шутливой форме:

– Нет, Тали, боюсь одного танца для примирения недостаточно.

– А если бы вы танцевали вместе… это было бы так красиво. Вейрон ведь тоже хорошо танцует и любит музыку.

Лаура была тверда.

– Рано или поздно тебе придется смириться, что мы с ним не пара ни в танце, ни в жизни.

Но разумению Тали такая перспектива никак не поддавалась. Она продолжала верить в чудо. Ей уж очень хотелось побывать на королевской свадьбе, особенно на свадьбе брата, поэтому она не могла оставить своих надежд.

За прошедшее время Лаура узнала, что правительство Восточного Руфируса настроено категорично против захвата власти в Сардонии. Это была приятная новость. Как сказал ей однажды король: «Мы не имеем права поощрять смуты, это может послужить причиной начала подобных событий в соседних странах, включая нашу. Более того, захватчик очевидно настроен на заключение союза с сильной Ледонией, нежели на продолжение выгодного для Руфируса сотрудничества. Это может привести к опасному перевесу сил на континенте. А ослабление страны на фоне усиления Ледонии в ходе альянса это худшее чего можно желать в данный момент. Военная реформа еще не окончена, и мы не готовы отражать нападение такого сильно врага как Ледония». Лаура изо всех сил старалась понять, как можно больше из сказанного и в какой-то мере ей это удалось. Она вполне уяснила для себя, что у ее брата есть союзники, и что брак между ней и наследным принцем действительно желателен, поскольку дает залог сотрудничества обеих сторон. Это ее участи не облегчало, однако тяжелее тоже не делало. Можно было временно успокоиться по поводу Ториса, понадеявшись на помощь правительства Таэро. К ней часто приходили мысли о том, что следовало бы разыскать его вместо того, чтобы продолжать свою игру при дворе. Но решиться она пока не могла. Во-первых, не подворачивалось подходящего случая, а именно, настроения, при котором она готова была бы рискнуть. Во-вторых, она еще сомневалась. Да, хотелось узнать, как он себя чувствует и все ли с ним в порядке, но при этом она не могла с уверенностью сказать, что Торис хотел бы того же. Та давнишняя ссора, казалось, засела в ее памяти и прокладывала пропасть между родными людьми.

Если не учитывать все перепады настроения, сомнения, неудобства и постоянные уроки, то жизнь в этот месяц проходила замечательно. Уже когда он прошел, Лаура вдруг осознала, что это была самая что ни на есть белая полоса. Осознание это обыкновенно приходит тогда, когда наступает черная. Ведь все познается в сравнении.

Глава 4

Такого хорошего настроения Лаура давно не припоминала. Сегодня она с королевой, Тали, Ричардом и придворными были в театре. Пьеса замечательная. Она даже почти не грустила по поводу того, что сама могла бы играть в главной роли, не упусти она возможность устроиться в театр. Однако немало порадовало ее следующее обстоятельство: на сцене она увидела Никоса, который, разумеется, не мог разглядеть ее из королевской ложи, но она его сразу узнала и удивилась, как хорошо он играл, даже лучше, чем всегда. Лаура вернулась во дворец поздним вечером в полнейшем восторге. Она быстрым шагом зашла в комнату, сбросила свой любимый розовый плащ и пока служанка занималась ее переодеванием не переставала рассказывать ей о представлении, попросту от того, что хотелось с кем-то поделиться. В такие моменты, когда Тали рано уходила спать, Фрейлины расходились, Ричард был занят, а с королевой никак нельзя было поговорить, Лаура часто вспоминала Флюрит и скучала по ней. Сколько всего можно было бы сказать ей, сколько восторгов выразить, и она ни разу бы не перебила и во всем согласилась бы с Лаурой. Но Флюрит была далеко. К тому же ее любит Юрвин, это слишком большое препятствие для того, чтобы начать переписку. Конечно, в большей степени Лаура не писала писем, поскольку боялась, что письмо будет выслежено, а адресат окажется в опале. Ей вовсе не хотелось подвергать опасности друзей и знакомых. Поэтому никому она не писала писем, хоть от этого очень страдала, поскольку одно из ее развлечений во дворце была длинная и подробная переписка со многими людьми. Этому она могла посвящать целые дни и никогда не уставала торопливо заполнять текстом длинные свитки.

– Как бы мне хотелось написать целую дюжину писем, – сказала она однажды Тали, – Столько всего происходит. Мне интересно, как там в Дефраре мои родные, не распалась ли тайная организация в Хоуфене, как идет карьера у моих коллег-актеров. Столько всего неузнанного. Но здесь, в Таэро, я будто отрезана от мира.

– Ты держись и не пиши никому, – поспешила посоветовать Тали, – Помнишь, Ричард сказал, что ни в коем случае нельзя этого делать.

Лаура вздохнула, оперлась локтями на столик, стоящий рядом и с сожалением произнесла:

– Выходит, я обманула мою сестру, обещая ей переписку.

– Она, наверное, поймет. Или ей объяснят. Не волнуйся.

– Я стараюсь.

Вечер после театра выдался славным. Вдоволь выговорившись перед служанкой, Лаура легла на свою красивую постель и тут же заснула без всяких посторонних мыслей. За последнее время она даже привыкла к тому обстоятельству, что у ее двери дежурит охрана. Раньше ей это совсем не нравилось, она чувствовала себя словно под конвоем. Но со временем, опять же, ко всему привыкаешь. Она смирилась с необходимостью таких мер. Когда ей несколько недель назад представили начальника ее охраны – господина Тобера и несколько его подчиненных, она была в ужасе от мысли, что за ней будут ходить по пятам и контролировать каждый ее шаг. Но все оказалось не так плохо. Ее сопровождали только во время прогулок, а также охраняли ее спокойный сон, вечными дежурствами у входной двери. Это было вполне терпимо.

Высокие часы в комнате Лауры стали бить полночь. Раньше этот звук ее не будил, однако сегодня, она услышала его сквозь сон и нехотя проснулась, затем повернулась на другой бок и хотела снова закрыть глаза, как вдруг поняла, что это замечательный момент. Она поднялась и посмотрела по сторонам. Вокруг было очень темно, только круглый диск луны излучал яркий белый свет. «Сегодня еще и полнолуние! – подумала Лаура и быстро вскочила с постели. Как давно ей хотелось насладиться красотой ночи, но все не представлялась такая возможность. Она, не видя совершенно ничего, на ощупь пробралась к окну, ориентируясь на исходящий от него поток света. Портьеры были открыты, Лаура едва справившись с замком, раскрыла окно и ощутила такую приятную ночную прохладу. «Сейчас бы одеться и пойти погулять, – подумала она то ли шутя, то ли серьезно, – Нет, не могу. Что если кто-нибудь увидит. Да еще и охрана под дверью. А в Сардонии я бы сумела, да и в Эолисе тоже…». Она глубоко вздохнула о невозможности исполнить свое желание и продолжила стоять, всматриваясь в чернеющую даль. Но через несколько минут ей стало холодно так. Она стояла в ночной рубашке и босыми ногами на краю подоконника, ведь окно доходило до самого пола. Решившись, по крайней мере обуться, Лаура все же не могла оторваться от прекрасного зрелища: звезды яркими огоньками рассыпались по небу, словно брызги от кисти художника, а полная луна была огромным белым кругом среди них. Ни единого облачка не было видно. В такие моменты Лауре и впрямь казалось, что звезды где-то совсем близко, что их как гвоздики приколотили к поверхности небесного свода, и никуда они не движутся и совершенно не являются небесными телами. Подул еще один поток холодного ветра, и Лаура передернула плечами. Тогда она услышала или ей показалось, что в комнате раздались еле слышные медленные шаги. Догадываясь, что это кот Тали снова пробрался к ней через раскрытое окно или еще днем, другим путем, она стала звать его:

– Кис-кис. Эй, ты, пушистое существо, я все равно слышу тебя. Даже не пытайся затаиться. Разве тебе не полагается быть у своей хозяйки?

Шум был все ближе и, честно говоря, казалось, что зашел не кот, а по крайней мере лев или тигр. Лаура наклонилась и выглянула в окно посмотреть, открыты ли окна в комнате Тали. Она не разглядела этого, так как нечто большое приблизилось к ней сзади. Она резко обернулась и даже сообразить не успела, как не устояла на ногах и полетела головой прямо в эту красивую ночную мглу. А проще говоря, выпала из окна. В комнате было темно, но ей показалось, как некое темное пятно промелькнуло по ней, сперва совсем близко от окна, затем и вовсе исчезло. Падая, Лаура из последних сил вцепилась руками в занавеску, а ногами пыталась удержаться на холодной каменной стене.

– Помогите! Стража! – крикнула она.

Занавеска сорвалась с карниза в нескольких местах. Лаура едва-едва стояла на ногах и чувствовала всем телом, что еще через секунду занавес совсем оторвется и тогда она не удержится на краю и полетит вниз. Тут она услышала спасительный переполох в коридоре. Дверь комнаты распахнулась. Вбежала охрана и осмотрелась по сторонам.

– Я здесь, левые окна! Скорее! – выкрикнула Лаура, тяжело дыша от стараний не ослаблять хватку.

– Принцесса, что произошло? – выпалил охранник, подавая ей руку и помогая забраться в комнату.

Лаура обессилено прислонилась к ближайшей стене и опустила голову, в это время окно было захлопнуто.

– Я не знаю. – отвечала она испуганно, – Здесь кто-то был. Кто-то толкнул меня. Или мне так показалось…

В миг все засуетились, зажгли каждую свечу в комнате. Охрана проверила каждый закоулок, каждый занавес, каждый предмет мебели и каждый угол и любое малейшее укрытие.

– Никого нет, ваше высочество.

– Странно, – Лаура отбросила волосы с лица. У нее все еще был испуганный и озадаченный вид, – Очень странно. Неужели я сама поскользнулась? Да нет, не может такого быть.

– Вы стояли босиком у самого края. Очень даже может, как мне кажется, – предположил охранник.

Лаура неуверенно замотала головой.

– Я почувствовала, будто кто-то толкнул меня. И вообще. Кто-то ходил по комнате, ведь я слышала тихие шаги.

– Не его?

Господин Тобер поднял с пола огромного белого кота, очень толстого и с торчащей во все стороны пушистой шерстью. У кота была милая приплюснутая морда, но с очень недовольным выражением. Он как будто укорял всех вокруг за то, что устроили переполох посреди ночи, да еще и его самого потревожили.

Лаура задумчиво посмотрела на кота.

– Так он все-таки здесь, – сказала она, – Тогда я не знаю. Хотя, нет. Перед тем, как я упала, мне показалось, что в комнате не кот, а кто-то гораздо больших размеров. Это был человек. И он толкнул меня.

Охранник еще раз огляделся по сторонам, как бы показывая бессмысленность ее уверений. Везде горели свечи, и комната выглядела вполне мирно и спокойно. Ни что не давало ни малейшей улики или намека на постороннее присутствие.

– Здесь никого нет, мы все проверили.

Лаура тяжело вздохнула, отошла и присела на сидение от рояля. У нее болели руки и ноги, кружилась голова и во всем теле ныла ужасная усталость. Да еще и этот затянувшийся испуг. Она никогда не чувствовала себя так странно и двусмысленно: вроде бы все в порядке, бояться нечего, произошла случайность, опасная, но случайность, а с другой стороны – что-то не так, не может быть это простой ее неосторожностью. Конечно, не просто признавать свои промахи. Но Лаура не могла уложить в голове как так: она спокойно стояла перед окном и вдруг начала падать. «Нет. Мне не показалось, – решила она, – Я же помню, как кто-то толкнул меня в спину, помню, как кто-то ходил по комнате. Просто все произошло так быстро, что совершенно невозможно разобраться». Она перевела опущенный взгляд на начальника охраны.

– И что же теперь делать? – спросила она серьезно.

– Прежде всего постарайтесь успокоиться. – был ответ, – Мы обыскали здесь каждый уголок и никого не обнаружили. Если кто-то здесь и был, то вероятно он уже далеко. Но, честно говоря, это абсурд. Если бы какой-то человек пробрался в ваши покои, то как он мог выйти, что бы стража у двери не заметила? А если бы он и был здесь, то ему попросту не где спрятаться, чтобы не быть обнаруженным. Вы ведь и сами понимаете, принцесса.

– Да… – неуверенно подтвердила Лаура, но на самом деле в ее голове все еще был сумбур.

Тут очень кстати в раскрытую дверь вбежала Тали, наспех одетая и закутанная в шаль. Кажется, даже в экстренной ситуации она не могла позволить себе бежать по коридору в ночной рубашке. Она беспокойно огляделась и с облегчением заметила Лауру у подножия подиума.

– Что тут случилось? Я слышала шум около двенадцати. Лаура, тебе плохо?

– Нет, я уже в порядке.

– Тогда в чем же дело?

Лаура еще раз оглядела комнату, будто пытаясь найти улику самостоятельно.

– Кто-то был здесь недавно. Хотя, господин Тобер утверждает, что никого не нашли. И я не знаю, как быть теперь.

– Здесь? – глаза у Тали удивленно раскрылись, и она тоже посмотрела по сторонам, – Ты думаешь, это снова те люди, которые напали на карету?