Лаура. Виновница королевского обмана

Лаура замолчала и отвернулась. Кажется, она не знала, зачем рассказывает все это. Но Ричарду уже стало интересно, дослушать до конца.

– И что же было потом? – спросил он.

Лаура повернулась вновь.

– Потом? Будучи ужасно упрямой, я однажды вновь застала брата за верховой ездой и не смогла удержаться. Я стала кататься втайне от всех по вечерам. Правда своей лошади у меня не было, поэтому пришлось учиться на охотничьей.

– Позвольте угадаю. – не выдержал Ричард, – Вы снова разбились.

– О нет, я освоила седло дня в два. Возможно, от осознания того, что все в моем возрасте уже должны уметь кататься. Обида ужасная сила. Я научилась ездить на лошади практически как угодно, чуть ли не вниз головой. Да вы и сами видели… – нескромно прибавила она, – Наконец-то пришло успокоение, от того, что равных в этом искусстве мне нет. Может я идеалистка, но это было очень важно для меня. Через какое-то время Торис узнал, что я по вечерам эксплуатирую одну из его лошадей. Он, конечно, был не в восторге. На ближайший праздник, однако, уговорил отца подарить мне новую лошадь. Она была такая красивая, белая как снежок. Я не видела ее в конюшне, когда уезжала из Чарсфилда. Более ничего опасного не случалось. Ах, Ричард видели бы вы, через какие огромные телеги и заборы мы перепрыгивали с Другом. Взять хотя бы погоню в Эолисе. Ну, точно летели… я ничего не боялась, будучи в седле, я была готова к любым приключениям и опасностям. Вы понимаете, теперь…трудно поверить, чтобы могло случиться так, как сегодня, чтобы коню так легко удалось сбросить меня на землю.

– Такое бывает даже с опытными всадниками, ничего страшного, если никто не пострадал.

– Да, я знаю, но…

– Послушайте.

Лаура вздохнула и опустила взгляд, ожидая очередных уговоров. Ричард помолчал и вдруг произнес решительно.

– Мы можем перейти на ты?

Лаура немного удивилась неожиданностью заявления, затем равнодушно пожала плечами.

– Да, разумеется. – спокойно сказала она.

– Тогда ты должна знать. Дело вовсе не в навыках верховой езды. К нам приезжал доктор по части лошадей и, кажется, установил странное заболевание у твоего коня. Он не знает, как лечить это. У всех подозрение на бешенство.

Лаура закивала.

– Именно. Если друг заболел это вдвойне ужасно. Эта мысль меня терзала с самого начала. И что теперь делать, ума не приложу.

– Главное не волнуйся. Решение найдется. Я потому и говорю все это сейчас, ведь все равно скоро во дворце каждый и не по одному раза расскажет об этом. Лучше бы заранее подготовиться к неприятным новостям. И настроиться правильно их принять.

Ричард проявил себя снова как человек, серьезный и рассудительный, не подвластный нерешительности и сомнениям. Он привык смотреть правде в глаза и не строить напрасных иллюзий. Осознавая это, Лаура не стала судить его за те волнения, которые он принес своими новостями. Она теперь точно знала, что не только ее бестолковость послужила причиной падения, что Друг на самом деле заболел и весьма серьезно. Она решила навестить его, как только ей станет немного лучше.

Вернулась Тали. И ей снова не посчастливилось застать больную сидящей на постели. Лаура говорила с Ричардом и выглядела уже гораздо более живой и бодрой. Тали взяла себя в руки и не стала больше настаивать на отдыхе. Она прошла в комнату и сразу же объявила:

– Я сказала все, как ты просила. Думаю, отец понял и слугу точно не накажут. Ну что, тебе лучше?

– Да, намного. Спасибо, Тали, ты мне очень помогла.

Тали улыбнулась.

 В этот момент Ричард встал и поклонился.

– Что ж, мне пора идти. Теперь я могу доверить тебе принцессу Лауру, Тали. – Он повернулся к больной – Ты в надежных руках, поправляйся.

– Спасибо, Ричард.

Лаура помахала рукой на прощание и плюхнулась на подушку. У нее все еще болела голова и была небольшая слабость. Зато какое облегчение. Еще один невинный человек не пострадает из-за нее.

Очередной переполох на целый день. Пребывание принцессы Сардонии в Таэро доставило тамошнему обществу не мало веселых минут. Сколько можно было обсудить, сколько выстроить невероятных догадок. Казалось, до появления невесты наследника жизнь и вовсе была скучной и безрадостной. Лаура уже сто лет как пришла в себя и снова стала появляться на публике, а общество еще не в состоянии было забыть интереснейший случай падения с лошади. Во многом это происходило, потому что Друг продолжал вести себя странно. К нему приезжал ветеринар, оценивал состояние животного, после чего Лаура говорила с врачом, получая раз за разом одинаковые ответы. Это странная болезнь, очень похожая на бешенство, за исключением некоторых симптомов. Такое, к сожалению, не лечится. Но он делает все что возможно. Об этих новостях от чего то знал весь дворец, и по нескольку раз в день принцессе высказывали свое сочувствие несколько десятков голосов. Саму Лауру на конюшню не пускали, да ей и не очень хотелось. Вновь наблюдать странное поведение своего любимца и даже не иметь возможности прокатиться или хотя бы чем-то помочь ему. Нет, это уж слишком тяжело. Ей было жалко коня, и что делать она тоже не знала. Находиться в растерянности Лаура не любила, это состояние делало ее раздражительной. Она целиком ушла в учебу и даже почти перестала видеться с Ричардом и Тали по мимо встреч в классной комнате. В свободное время Лаура обыкновенно читала, сидя на подоконнике. Ей нравилось глядеть на улицу сквозь запотевшие стекла и наблюдать как день за днем все увереннее и увереннее на город наступает зима. Теплая зима Руфируса. Снег выпадал и выпадал, но был пушистый и почти даже не холодный. Каток таял ежедневно, превращаясь в лужицу воды. Лаура наблюдала как с утра сад накрывала плотная пелена снега, а вечером половина его исчезала как по волшебству. В основном она сидела у себя, ведя совершенно непривычный образ жизни. Будучи по природе человеком деятельным и активным (иногда даже слишком) она стала удивлять окружающих небывалым прежде равнодушием. Конечно, редко по ее спокойному лицу вообще можно было определить, что именно она испытывает. Но на этот раз равнодушие было уж слишком очевидным. Она со всеми говорила, как и прежде, улыбалась и отвечала но вопросы. Однако что-то во всем этом было странное, необъяснимое.

– Сегодня не холодно. Вы не хотели бы выйти, ваше высочество?

Ее спрашивали об этом служанки несколько раз подряд.

– Нет, особенно под конвоем.

Лаура знала, что под ее дверью дежурит охрана и уж теперь точно не оставит ее ни на шаг. У нее не было настроения что-либо с этим делать, поэтому она и не делала. Правда, временами было ужасно тоскливо. Более же всего в эти несколько недель она боялась, что доктора не смогут вылечить ее коня. Тогда с Другом придется распрощаться навсегда. А ведь он не только дорогое ей существо, он еще и ее шанс уехать из столицы с наступлением весны. Лаура знала, что зима в Руфирусе коротка и уже в начале весны можно будет путешествовать вполне комфортно. Теперь надежность ее плана была под вопросом.

Одни и те же мысли ужасно надоедают. Тогда Лаура начинала вспоминать Ториса и Кари. За последнее время она ничего нового не узнала о них. Даже про Ториса. Все военные действия, происходящие в Сардонии будто намерено накрывались для нее покрывалом мрака. И не удивительно, Ричард не сказал Лауре даже о своем отъезде, не то что о политической обстановке. Он не хотел расстраивать ее, хотел, наоборот, отвлечь. Он не знал, как часто она желала услышать от него эти новости. Хоть что-нибудь. Она спрашивала. Но никогда не получала конкретного ответа. «Бесполезно все это, – думала Лаура, – бесполезные попытки, глупая поездка. А самое глупое то, что я на что-то наделась, приезжая сюда».

Лаура закрыла книгу, которую все равно не читала и обвела взглядом комнату, чтобы глаза отдохнули от дневного света. Вокруг царил полумрак и тишина. Заправленная постель, маленький столик и ваза со свежими цветами, зеркала в золоченых рамах и тяжелые портьеры – все в сумраке смешалось и померкло. Так бы она и просидела неподвижно, уставившись в темноту, если бы не приход фрейлины.

– Ваше высочество, королева зовет вас к себе, чтобы вы составили ей компанию.

Лаура спрыгнула с подоконника и расправила платье.

– Скажите, я сейчас приду.

Она вышла сразу же и в дверях постаралась не обращать внимания на следующих за ней по пятам охранников. Это было не так-то просто, но с каменным видом она продолжала идти вперед, пока дверь покоев ее величества не закрылась за ней. Она вошла в просторную гостиную, освещенную ярким светом канделябров. Уютно и красиво играли отблески света на  блестящих обоях, потрескивал огонь в камине, и вышитые узорами подушки покрывали мягкие диваны. Лаура почувствовала себя очень даже комфортно. Ей всегда нравилась эта комната, в которой не чувствовалось холода и пустоты дворцовых покоев. Все здесь было устроено со вкусом и правильно. Нет тебе обилия пестрых украшений и картин, никаких тканей, навешанных на стену или тяжелых занавесов. Окна закрывались красивыми красными портьерами, собранными по краям. А из украшений на камине тикали золотые часы с блестящим белым циферблатом. Под их мирное тиканье Лаура вошла и сделала реверанс. Было тихо и спокойно.

– Проходите, Лаура. – услышала она из глубины комнаты.

Королева сидела в кресле, подле нее был установлен станок для вышивания, который она сразу отодвинула и приветливо улыбнулась гостье.

Лаура подошла ближе и остановилась.

– Ну как вы, моя дорогая? Тали говорит, что вы почти перестали разговаривать с ней. Садитесь, не надо стоять.

Лаура села на диван и положила подушку на колени.

– Жаль, что ей так показалось, – ответила она, – Все в порядке, ваше величество.

– Это хорошо, если вы не позволяете себе предаваться унынию. Однако не нужно закрываться от мира. Мы все желаем вам добра и не хотели бы лишаться вашего общества в ближайшее время. Поговорим же на чистоту. Неужели до сих пор вас беспокоит неожиданная болезнь любимой лошади? Или, может быть, произошло еще что-нибудь?

Королева внимательно смотрела на Лауру, и взгляд последней как-то сам собой опустился в пол. Она постоянно чувствовала неудобство при любой попытке родителей Вейрона проявить к ней доброту и участие. Надо сказать, непростой вышел шаг: обманывать и без того непросто, но обманывать тех, кто верит тебе и старается помочь еще сложнее. Однако мысли высказать правду и облегчить тем самым свою душу у Лауры не возникало. Она продолжила разговор, не уходя от безопасной для себя темы:

– Это конь моего отца. И он очень дорог мне. Это не просто конь, это мой друг. О чем говорит даже его имя. Но теперь врачи не могут помочь ему. Я готова к самому худшему.

Королева понимающе закивала и вздохнула.

– Да, порой мы сильно привязываемся к животным. И терять их не хочется, как если это были бы люди. Однако не стоит забывать, что все это часть жизни. Не могут наши питомцы радовать нас вечно. Они тоже стареют и гораздо быстрее, чем хотелось бы.

Лаура вдруг оживилась.

– Это так. Но с Другом иная ситуация… Ему ведь не так много лет. Могу ошибаться, но мне кажется, я помню, как его привезли в Чарсфилд два года назад. Все дело в этой странной болезни. Я не понимаю, откуда она могла взяться. Если бы только понять, в чем причина.

– Так вот, что вас волнует. Хочется разобраться в произошедшем. – догадалась королева и добавила, подумав – Если даже врачи не смогли сделать этого, то нам нечего и пытаться.

– Однако обстоятельства этой болезни слишком странные. Она возникла на пустом месте. – не успокаивалась Лаура.

– И не такое бывает. Послушайте, Лаура, я пережила смерть четырех кошек, двух собак и стольких же лошадей. И не всегда это происходило от старости. Поверьте, не все болезни еще изучены наукой. Мы и представить себе не можем, сколько неизвестного происходит прямо у нас под носом.

«Это уж точно… – подумала Лаура». Она, конечно, понимала, что целью ее величества является утешить ее и примирить с происходящим. Однако Лауре казалось, что она не до конца понимает замысел этого разговора.

Королева замолчала на минуту. Затем встала и подошла к комоду, что стоял у левой стены за спиной Лауры. Она отрыла один из ящиков и достала оттуда деревянную шкатулку с золотыми узорами на крышке. Когда она села обратно и открыла ее, то внутри оказались разноцветные нитки, аккуратно сложенные отдельно каждый цвет.

– Нужно закончить рисунок, – обратилась королева к Лауре, – Вы поможете мне выбрать цвет, доверюсь вашему вкусу. – Она повернула станок, чтобы было видно, и провела рукой по ткани. – Осталось место здесь и здесь.

Лаура посмотрела на рисунок. Подобного опыта у нее никогда не было, ведь каждый раз, когда принцесса садилась за вышивку от нечего делать, у нее получалась ужасная путаница из узлов и торчащих ниток. Но она выбрала цвета, которые ей нравились и которые показались подходящими: темно синий, желтый и коралловый. Королева оценила ее выбор и отложила нужные нитки в сторону.

– Надеюсь, вы поняли то, что я пыталась объяснить вам. – произнесла она, возвращаясь к прежней теме.

Лаура кивнула.

– Кажется да. Я не буду делать трагедию из болезни моего коня. Хотя это и очень неприятно.

– Я понимаю. Но вы постарайтесь. Так будет лучше для вас же.

– И все-таки, – решилась сказать Лаура, – Не ошибаюсь ли я, ваше величество, предполагая, что вы не просто так затронули эту тему? Неужели вам что-то известно из рассказов врачей? Боюсь, новости не слишком приятные.

Согласно ожиданиям Лауры, королева сочувственно улыбнулась и произнесла с расстановкой:

– Да, это правда. Вы очень догадливы, Лаура. Дело в том, что мне поручили осторожно подготовить вас к одной новости.

Сердце девушки сосредоточенно замерло.

– Врач передал главному конюху, конюх управляющему, управляющий дворецкому, затем эта новость достигла ушей его величества. Дело в том, что неизвестная болезнь может оказаться заразной для других лошадей в конюшне. Если это на самом деле бешенство, то ситуация опасная. Нужно срочно что-то предпринять, а вылечить заболевание, как оказалось, невозможно.

Королева остановилась. Но Лаура и так все поняла.

– Нужно убить его? – тихо переспросила она.

– Конечно, я понимаю, как это печально. Но другого выхода не остается. Ведь болезнь угрожает другим животным. А ваш конь и без того страдает без возможности лечения.

Лаура невольно замотала головой, не желая слушать это. Взгляд ее величества помрачнел.

– Мне не хотелось расстраивать вас.

– Неужели ничего нельзя сделать? – решительно спросила она.

– Как мне кажется, нельзя. Да. Решение не из приятных. Но и врачи не видят другого выхода помочь не только вашему коню, но и обезопасить остальных. Подумайте, это избавит его от страданий. Ведь намерения у всех благие.

Прекрасно понимая всю ужасающую разумность данного решения, Лаура в душе своей не могла с этим смириться. Она сказала, конечно, что не ей решать данный вопрос, однако будь это в ее силах, она бы сделала все возможное, чтобы избежать такого выхода.

– Все это видится мне слишком поспешным. Возможно, еще откроются какие-нибудь обстоятельства, раскрывающие природу заболевания. Не спорю, врачам виднее. Но им и легче смириться с неудачей. Я же не смогу так просто сдаться, хотя и не представляю, что делать.

– Успокойтесь. Для всех будет лучше побыстрее смириться с обстоятельствами и забыть обо всем. Вы разумная девушка и не станете отрицать, что так правильно. Попытайтесь сосредоточиться на более важных вещах.

Однако «более важные вещи» были еще хуже: война, захват трона ее отца, неизвестное местонахождение родных. Лаура почувствовала неспособность согласиться с ее величеством. Но она поблагодарила ее за советы.

Еще до того, как она успела погрузиться в свои не самые приятные мысли, раздался стук и дверь неспешно отворилась. Это была Тали, которая, по своему обыкновению, заходила вечером к матери, чтобы поговорить и пожелать спокойной ночи.

– Мама, это я, – сказала она, проходя в комнату, – Лаура, ты тоже здесь.

Ее лицо озарилось улыбкой. Она была рада увидеть подругу. Королева позвала дочь, обняла и поцеловала ее и пригласила присоединиться к ним.

– Как у тебя дела, Тали? – спросила она, – Надеюсь, ты оделась тепло во время прогулки?

В этот момент Лаура вдруг встала со своего места и произнесла твердым голосом:

– Ваше величество, Тали, мне нужно покинуть вас сейчас. Прошу, извинить меня.

– Вы хорошо себя чувствуйте? – взволнованно поинтересовалась королева.

– Да, разумеется. Просто есть одно важное дело.

Тали вмешалась:

– Ты можешь вернуться потом, когда освободишься. Мне бы хотелось, чтобы мы провели время все вместе.

– Думаю, время будет позднее. – ответила Лаура, – Если хочешь, я зайду к тебе завтра утром. Ведь у нас выходной.

Получив согласие подруги, Лаура уже собралась удалиться. Королева не намеревалась удерживать ее. Она только встала, и, взяв Лауру под руку, отвела ее в сторону. Как будто чтобы Тали не слышала. Там она шепнула ей на ухо:

– Вы можете попытаться, но вряд ли получится. Как бы потом ни было еще обиднее.

Лаура молча подняла на нее глаза. Она не знала, что ответить. Просто ее надежда не гасла и все.

– И прошу вас, не сообщать об этом Тали, – так же шепотом добавила королева, – Она очень впечатлительная. И такие печальные новости ей знать не следует. Пусть лучше думает, что все в порядке.

Лаура уверила ее, что и не собиралась расстраивать Тали ничем из того, что услышала сегодня. Тогда королева улыбнулась ей и разрешила уйти, пожелав при этом удачи.

Практически машинально Лаура преодолела тот же самый коридор в сопровождении охраны. Она на все смотрела и ничего не видела. Ничего, пока не вернулась к себе и не позвала служанок, чтобы те зажгли весь свет в спальне и перенесли подсвечник на письменный стол.

Глава 6

Как будто невидимая сила руководила сейчас принцессой Сардонии. Не разрываясь меж двух огней и не мучаясь сомнениями, она точно знала, что нужно сейчас делать. По крайней мере, попытка не пытка. Она взяла пять одинаковых листков бумаги и положила перед собой. Желтый свет слабо освещал стол. За окнами было совсем темно. А Лаура, торопливо окуная перо в чернила, без остановки строчила буквы только что сочиненного письма, стараясь выводить их по возможности аккуратнее. Наконец одно письмо окончено. Лаура подула на него, чтобы застыли чернила, отложила и принялась за следующее. Вот и оно готово. Так она написала пять писем. Одно для врача-ветеринара с просьбой попытаться найти причину и лечение болезни в ближайшее время и с обещанием немалой награды. Другое городскому аптекарю с настоятельным требованием посоветовать подходящее решение, чтобы обезопасить от болезни других животных. Третье Ричарду со сдержанной, но все же мольбой о помощи. Четвертое письмо было написано, однако, в первую очередь. И это обращение к его величеству за разрешением на аудиенцию. Причем, очень решительное. Как не стыдно было впутывать главу государства в такое мелкое дело как болезнь коня, Лаура не смогла отказаться от этой идеи. К тому же, как известно, излишней скромностью она не страдала. И наконец, последнее письмо, весьма странное. Она адресовала его старому знакомому, господину Никосу из Эолиса, ныне известному актеру главного театра Таэро. Молодой человек по ее воспоминаниям очень любил лошадей и разбирался в породах и скачках. Возможно, подумала Лаура, только возможно, что ему что-нибудь известно о таких странных симптомах, каковые сейчас у Друга. Закончив все послания, она торопливо свернула каждое и велела сейчас же прислать к ней слугу, чтобы тот доставил все по адресам, не дожидаясь утра. За это она хорошо заплатила ему. С учетом того, что все адресаты находились в городе, а двое из них вообще пребывали во дворце, выполнить приказ было несложно. Сама Лаура отправилась в библиотеку и принесла оттуда несколько здоровенных книг. Тут ее охрана очень пригодилась. Несколько стражников помогли перетащить огромные тома в комнату принцессы. Попутно господин Тобер расспросил ее о том, что она намерена делать. Лаура вкратце объяснила, что не упустит возможности разобраться в причине заболевания своего коня. Она сказала, что не допустит, чтобы его убили вот так без всякого шанса на выздоровление. Господин Тобер оценил ее целеустремленность, однако выказал серьезные сомнения в необходимости ее стараний.

– Мне и самому не нравится убивать доброго коня, – спокойно произнес он, – Но вы ведь же понимаете, что врачи делали все возможное. Врач, лечивший коня – это лучший специалист в городе. Если уж он разводит руками, то пиши пропало. Книги тут не помогут.

– Посмотрим, – кратко ответила Лаура.

Ее решительность выглядела очень уж убедительной и уговоры прекратились. Книги были доставлены в комнату. Пособия по медицине, коннозаводству, с описанием историй болезней. Она ровным счетом ничего не понимала в этом. Но ждать и ничего не делать никак не могла. Так она неустанно листала страницы до поздней ночи и решила продолжить это занятие с раннего утра.

Следующий день немного изменил планы. Проспав до обеда, Лаура открыла глаза и в ужасе вскочила, припоминая вчерашнее. «Письма, книги…» – прошептала она, отбросила одеяло и быстро встала. Босиком пробегая по комнате, она отыскала среди предметов на столике какую-то ленту, наспех собрала волосы и перевязала. Затем так же быстро вернулась в постель и прихватила с собой одну из огромных книг с торчащей внутри закладкой. Теперь она могла удобно устроиться, сесть на колени, закутаться, положить перед собой книгу и продолжить столь необходимое чтение.

Примерно через час подобного времяпрепровождения к Лауре зашла Юфем. Она была очень удивлена, застав принцессу в разгар дня в ночной рубашке, закутанной в одеяло и переворачивающей страницу за страницей громадного тома. Причем она даже не заметила посетительницу, будучи целиком погружена в чтение.

– Вам нехорошо, принцесса? Вы заболели? – поинтересовалась горничная, поскольку болезнь – это единственное, что могло заставить Лауру выглядеть подобным образом.

– Нет, нет, – ответила та, бросив на Юфем рассеянный взгляд. – Послушай, почты ко мне не было?

– Была, ваше высочество.

– Что же ты молчала?

Юфем быстро пробежала комнату и принесла с комода в гостиной два новеньких свертка.

– Это все? – разочарованно произнесла Лаура, держа их в руках.

– Да. Приезжал ваш посыльный и велел передать, что господин Никос выехал загород и что он не сможет получить письмо в ближайшее время. Но оно было оставлено для него у надежных людей. Послание же его высочеству было передано его камердинеру. Принца вчера не было во дворце.

В это время Лаура торопливо разворачивала первый свернутый листок, безжалостно разрывая зубами ленточку на нем. Она бы довела это дело до конца, если бы только Юфем не продолжила говорить.

– Однако хорошо, что вы в порядке. Ведь король получил ваше письмо вчера вечером и велел назначить вашу аудиенцию на 11 часов.

Лаура опустила руки с письмом.

– Как? Но сейчас уже второй час! Почему мне не сообщили? Почему не разбудили?

Юфем немного испугалась резкого тона Лауры, хотя своей вины явно не чувствовала.

– Королева за завтраком не велела будить вас. Она сказала, что вы должны отдохнуть.

– Но теперь я могу никогда не получить возможности заручиться помощью его величества! – спокойствие Юфем поражало Лауру. Она уже давно отбросила письма и смотрела на нее во все глаза.

– О нет, не все так страшно, принцесса. Вы можете прийти в любое удобное время. Но желательно пораньше.

– И ты мочала, Юфем! – воскликнула Лаура, моментально вставая.

– Я же думала вам нездоровится, – живо возразила девушка, – а потом письма и все такое.

Лаура уже обувалась.

– Неважно. Неси платье.

Юфем развернулась в сторону шкафа и остановилась.

– Черное? – поинтересовалась она.

– Почему черное? – не поняла Лаура.

– Так ведь говорят, скоро вашего коня того… Жалко, конечно, беднягу.

На самом деле Лаура не отдавала себе отчета в том, как спокойно смогла перенести фразу, от которой должна была бы прийти в бешенство при иных обстоятельствах. Но сейчас она слишком торопилась.

– Неси голубое! – нарочито сдержанно проговорила она.

Юфем побежала исполнять приказание. И на этот раз благодаря ее расторопности Лаура вскоре была готова для выхода. Как беспокоилась она по поводу того, что упустила назначенное для себя время. Беспокоилась больше не о том, что доставляет неудобство, а скорее о том, что упустила свой шанс помочь Другу. Снова пришлось торопливо пересекать коридоры в надежде прийти побыстрее. Однако Лаура догадывалась, что в этом нет никакого смысла, ведь она и без того опоздала на несколько часов. Еще около часа провела она в ожидании в приемной. Король в это время беседовал с главным министром о чем-то важном. Но Лаура была полна стремления попасть на аудиенцию, поэтому ни на минуту не оставила своего ожидания и не покинула приемную. Когда же наконец министр вышел, и лакей доложил о ней, Лаура воспрянула духом. Она почувствовала прилив сил, в тот момент, как ее нога в маленькой синей туфельке переступила через порог и с глухим стуком опустилась на паркет. Она вошла и сделала реверанс.