Проклятые. Книга 2. Притязания на раба

– О-о-о, вы должно быть, много меринов обуздали, прежде чем их оседлать.

– Сравнение с лошадьми в корне не верное. Если коня д-д-достаточно утихомирить и прикормить, то человек на-на-на-намного злопамятнее и своевольнее.

– Быть может, вы тогда продемонстрируете ваши навыки? Этот раб, меня совсем не слушается.

Граф Эльд резко затормозил, как и все остальные. Замешкался, искоса поглядывая на Аклифа.

– Уверена, это вам не составит труда. Полностью вверяю его вам.

– Если он переусердствует… – фаворитка шепнула на ухо своей подруге, но была в тот же миг прервана жестом руки.

– Акл, встань на колено! – девушка указала пальцем на пустующее место перед собой.

Рандонарец и бровью не повёл. Как смотрел себе под ноги, так и продолжал это делать.

– Вот видите… никакой реакции. Только и знает, что ресницами хлопать. Бесполезный, ума не приложу, что с ним делать?

Дворянин кивнул. Гордо выпрямил осанку, и положив ладонь на рукоять меча уверенно подошёл к рабу.

– С тобой разговаривает принцесса! – словно позабыв про заикание, его речь звучала вполне уверенно и чётко. Как вести себя с прислугой он точно знал. Чего не скажешь об общении с девушкой королевской крови. Столь разительная смена поведения не укрылась от глаз девушки.

Разумеется, для глаз и ушей Аклифа вся бравада прошла мимо.

– Как ты смеешь? – тыльной стороны руки, граф хорошенько приложился по щеке раба. Тот слегка пошатнулся, и встал обратно как ни в чём не бывало.

– Прошу, Сатэлия, – Катиль начинала нервничать.

– Он мой раб, что хочу, то и делаю!

Дочь короля оставалась непреклонной, с ухмылкой наблюдая за происходящим.

Граф же, в это время начинал сердиться.

– Действительно! Похоже, этому рабу не помешает хорошая трёпка. С вашего позволения, моя рильестка… – меч с лязгом покинул ножны. Остриё метнулось к шее юного раба. – Подними голову.

Игнорирование собеседника, с каждой фразой заставляло дворянина закипать яростью. Вздутые вены на его лбу, прямо об этом говорили.

Наконец, Аклиф дал первые признаки жизни. Он поднял свою голову и взглянул прямо в глаза своему обидчику. Однако, взамен удовлетворения, изрядно напрягшись Эльд неосознанно сделал шаг назад. Что-то во взгляде раба его испугало. Граф немного помедлил, затем провёл остриём своего клинка по щеке, пуская юноше кровь.

Ни один мускул на лице раба не дрогнул, будто он не почувствовал боли. Не удержавшись от любопытства, Сатэлия тоже постаралась заглянуть в его глаза. Ничего страшного или опасного она не увидела. Но странное, дурное чувство в тот же миг поселилось внутри. Катиль, стоявшая рядом тоже, что-то почувствовала, так как рука фаворитки сжалась сильнее на её локте.

Необъяснимый холод веял от его чёрных глаз, прожигающий пристальным взглядом. Словно он смотрел не на человека, а внутрь его, заставляя сердце биться чаще. Следом за дурным предчувствием принцесса почувствовала головокружение и слабость. Это при том, что Аклиф смотрел на графа, а не на неё. Что же в таком случае происходило с Эльдом в этот момент?

Из помешательства их всех вытащил местный гвардеец:

– Кирьесты, у нас тут… это самое… тишину следует соблюдать. Приличный квартал, это вам не корчма, где морды друг другу бить можно.

Дочь короля, чувствуя покалывания в висках, обернулась на седого мужичка в одеянии местной стражи, с осторожным, но шальным взглядом. Позади него стояли ещё четверо товарищей.

Капитан королевской стражи – Франк Оссо, приставленный для личной охраны дочери короля мигом преградил путь, заставляя нервничать представителей местной гвардии. В след за его действиями, ощетинились все остальные стражники.

– Что здесь происходит? – немного дальше к ним уверенно двигался массивный мужчина в военном мундире и лицом бывалого вояки.

– Капрал. Тут это самое… драку затевают посреди улицы. А я и говорю, мол нельзя – правила такие.

Мужчина подошёл ближе, остро зыркнул на Франка Оссо, затем медленно, исподлобья оглядел всех присутствующих. После чего, без предисловий, влепил знатную затрещину своему подчинённому.

– Кретин, достопочтенного графа и дочь короля не узнал. Руэс башку напёк?

– Прошу простить, – с трудом вымолвил старый стражник.

– Ниже кланься! – заорал на всю улицу капрал. – Прошу Ваше Высочество, простить моих солдат. Они глупы, это факт! Но в их защиту скажу, что они служат своему королю верой и правдой! – Он словно стрелял своими словами, чеканя каждый слог. После чего приклонил колено.

– Встаньте, – спокойно попросила его Сатэлия, – как вас зовут?

– Капрал Жан’корт, восьмой наёмнический полк, Ваше Высочество! Расквартирован в западных кварталах Глакта, и уполномочен следить здесь за порядком.

– Хорошо капрал, – девушка подошла к нему почти вплотную, взглянув на его награды на груди, – вы участвовали в военных действиях?

– Битва при Земме, защита переправы на реке Элои и битва на северных курганах.

– А четвёртая награда?

– Это было далеко от Альпарда.

– И всё же?

– В юные годы я сражался за Дункес.

– Но Дункеса ведь больше не существует.

– Всё верно, Ваше Высочество! С той войны и не существует.

– Мне очень жаль.

– Не стоит! Альпард подарил мне новый дом, за него я готов умереть, – вытянувшись стрункой, гласно выкрикнул солдат.

– Что вы… умирать за Альпард не стоит. За него стоит жить!

– Ваша мудрость, граничит с вашей красотой, – он склонил голову.

– Капрал, у нас появилась одна проблема. На местном рынке, я купила раба, – девушка обернулась, указывая на Аклифа, и продолжая вертеть зонтик в руке, – он оказался… очень… темпераментным. Совсем меня не слушается. Мой очаровательный друг, граф Эльд, решил помочь в этом не простом деле, но по всей видимости, у него не хватает талантов, чтобы обуздать неподатливый нрав раба, может вы поможете разрешить столь неприятный казус?

Девушка искоса поглядывала и старалась как можно меньше улыбаться, ибо граф в этот момент становился как переспелый фрукт, наливаясь разными красками из-за стыда.

Капрал оценивающе поглядел на раба принцессы, поморщился и снова склонил голову.

– Без сомнения, я мог бы что-нибудь придумать, однако не хочу лезть под руку графу Эльду. Боюсь, с моей стороны это будет оскорблением по отношению к нему.

– Что ж… уговаривать не буду. Кажется, нам придётся задержаться, – Сатэлия тяжело вздохнула, огорчённо повернулась в поисках места, где можно присесть. Но таковых не оказалось.

Вояка хотел что-то сказать, однако быстро отказался от этой идеи.

Принцесса уставилась на графа ожидая продолжения.

Он, поняв, в какой ситуации оказался, снова обратил свой взор на безучастного раба, которому было всё безразлично. Даже кровь с щеки не удосужился стереть. Разве что, леденящее давления на окружающих ослабил.

– Р-р-р-разрешите мне взять его к себе, на некоторое время. Обещаю, он будет послушным и покорным.

– Исключено! – словно отмахнувшись бросила девушка. – Вдруг вы его надоумите сотворить что-либо со мной или с окружающими. Вдруг он станет, докладывать вам о каждом моём шаге. Я покупала его, именно для себя, и ни для кого больше.

– Я бы ни-ни-ни-никогда не посмел!

– Знаю, – она убрала взгляд в сторону, дернула уголком рта, и пожала плечом.

Понемногу вокруг них стали собираться зеваки, стараясь узнать или увидеть что-то необычное. К сожалению принцессы, никакого представления похоже не будет. Она вновь одарила своим печальным взглядом капрала с графом и решила идти дальше:

– Не будем добавлять хлопот местной гвардии. Разберусь с рабом сама.

Едва она сделала несколько шагов, как капрал решить всё же не терять свой шанс:

– Как говорил мой капитан: «только страх смерти заставит шевелиться таких трусов как мы». Возможно, стоит дать понять рабу, что последует за неподчинение приказов?

Сатэлия остановилась.

– Звучит разумно. И как вы это сделаете? Не думаю, что наш милый граф, хочет замараться. К тому же, истязать беззащитного – это признак дурного тона. Боюсь моему даровитому другу, такое не по плечу. А вы, как я уже поняла не хотите взять ответственность вместо него.

– Я не говорил, что не хочу взять ответственность. Я не хотел мешать достопочтенному графу в его стремлении вам помочь. Помешать такому благородному поступку по отношению к вам, всё равно что нарушить закон.

– «Каков подхалим… этому заикающемуся ослу, следовало бы у него поучиться», – проскользнула мысль Сатэлии с ноткой уважения поглядывая на Жан’корта.

– Возможно, вы правы. Как думаете, граф Эльд? Стоит ли вам показать моему рабу ваши навыки фехтования? Насколько я знаю вы весьма искусны в этом деле. Если вам будет проще, можем предоставить Аклу оружие? Это будет честный поединок, для вас, и хорошая порка для него. Быть может, он наконец поймёт, что бывает с непослушными, и бесполезными рабами!?

– Но… но-но-но как же. Вы п-п-п-редлогаете сразиться с рабом?

– А что не так? Неужели вы думаете ему проиграть?

– Нет… но он же… не-не-не…

– Боитесь поранить? Не переживайте, что толку мне от такого как он? Если я не найду способ заставить его меня слушаться, мне придётся дать указ лишить его головы. «Вы», можно сказать, в этот момент спасаете ему жизнь!

Молчаливая Катиль, стаявшая всё это время рядом, принялась вновь дёргать за руку, и что-то нашёптывать.

– Это плохая идея. Что если…

– Уверенна, он не сможет ничего ему сделать, кроме нескольких царапин. Погляди на него, – принцесса говорила тихо, чтобы её могла слышать лишь фаворитка, – он не чувствует боли.

– Граф может обидеться и нажаловаться вашему отцу. Не говоря уже о том, чтобы изранить до полусмерти не последнего человека соседней страны.

– Никто, кроме нас с тобой не знает, что он жив. И отпускать его, я точно не собираюсь!

Последнее Сатэлия произнесла с нажимом, дабы прекратить причитания своей подруги, после чего снова обратилась к графу Эльду:

– Если для вас это проблема, тогда может уступим право нашему блюстителю закона?

Почувствовав конкуренцию, дворянин слегка оживился. Он сглотнул ком в горле и уже более уверенно посмотрел на Аклифа.

– Дайте ему меч, – он выпрямился и опустил остриё своего клинка в землю ожидая выполнения приказа.

Один из стражников в тот же миг оголил своё оружие и воткнул меч аккурат меж стыков брусчатки, перед ногами раба.

– Возьми меч! – басовитым тоном приказал граф, глядя как Аклиф игнорирует всё происходящее.

– Возьми меч, – раздался голос из толпы, повторяющий фразу. Вокруг собралось немало народу. Праздные зеваки желали представления. Люди по своей натуре, не упустят шанса поглазеть на что-то неординарное. Особенно, на неприятности других.

Лишь один человек не поддавался на происходящий спектакль. Из всех присутствующих, только одному было всё, как до синего неба. Раб, по-прежнему оставался холоден и спокоен.

Не выдержав томления, граф заорал пуще прежнего:

– Да возьми же ты сраный меч!

Всё тот же стражник, не смотря на ярко-выраженное омерзение, которое он испытывал к Аклифу, подошёл, подобрал своё оружие и втолкал его в открытую ладонь, затем сжал её в кулак. Убедился, что он его не отпускает, отступил назад.

Уже конкретно озлобленный дворянин, не стал играться с рабом, и умолять того начать защищаться. Заученными движениями ног умелого фехтовальщика приблизился, выбросил своё оружие вперёд устремляясь в шею. Однако, на маленьком расстоянии от кожи, резко остановился. Держа оружие наготове, не сводил глаз со своего противника, пытаясь понять, что с ним не так. Вопреки своему поведению, Аклиф всё же вновь поднял голову, развернулся и обратил внимание на холодное лезвие меча.

Граф, наконец, добившийся хоть какой-либо реакции, обрадовался этому. Развернул остриё по вертикали, и плоской стороной с размаху саданул по лицу Аклифа. Царапин не нанёс, под размазанным пятном крови от прошлой ссадины, налитая красным щека стремительно синела. Граф же, вновь выставил меч напротив шеи.

– Защищайся! – свирепея, сквозь зубы прошипел Эльд.

Толпа начинала обрастать глумливыми шепотками, что ещё больше выводило дворянина из себя. Не выдержав, он сделал пару надрезов на руке и ноге, но так и не смог добиться ответной реакции от своего противника.

– Отрыжка Даллора!

Не выдержав, Сатэлия засмеялась, безуспешно пытаясь прикрыть рот ладонью. Все удивлённо уставились на неё, не понимая столь странного припадка.

– Как вы сказали капрал: «только страх смерти заставит шевелиться таких трусов как мы»? – немного успокоившись, спросила девушка.

Эльд, нахмурив брови, посмотрел на свою принцессу, не понимая к чему она клонит.

– Всё просто! Вы не хотите отправить его за забытые границы, – она подошла ближе к Аклифу. – На самом деле проблема в вас! Посмотрите на него. Он как опостылевшее животное. Ему всё вокруг чуждо и неинтересно. Подойди к раненому и измученному волку в лесу, он и бровью не поведёт. Но стоит захотеть прекратить его мучения – животное оскалиться. Вы бывали на охоте? Понимаете, о чём я говорю?

Граф стоял с изумлённым видом, открыв рот.

– Но-но-но, я же…

Договорить девушка ему не дала, снова засмеявшись, и делая пас рукой, чтобы тот прекратил.

– Продавец рабов предупредил меня о том, что этот раб дикий, сколько не смотри на него, он всё равно что ходячий труп. Вот и получается, что убить вы его не можете, потому что в вас нет желания убийства. Вы не хотите его убивать, и всё что вы сейчас делали – это только игра на публику.

– Да кто же з-з-захочет убивать того, кто не в состоянии постоять за себя? – трясущимся голосом произнёс дворянин.

Навеянный холодом взгляд, от которого подкашиваются ноги, и фраза капрала, заставила девушку сделать вывод о сущности, которой сейчас являлся человек по имени – Аклиф Ронас. Такое понятие, как «жажда крови», присущее животным, для инстинкта самосохранения, и рассказ продавца рабов, о его буйном нраве, заставили сложить некоторое впечатление, и проверить это можно было лишь одним способом.

– Не об этом речь, мой милый, достопочтенный граф! Вот, смотрите. Дорогой капрал, – Сатэлия повернулась к Жан’корту, – вы, человек военный, вам явно приходилось убивать. Не могли бы вы сделать для меня одолжение?

Уточнять, что она имела в виду, необходимости не было. Капрал молча кивнул и огласил улицу звуком вынимаемого лезвия из ножен.

Он не стал расшаркиваться как это делал граф, и весьма уверенно, не теряя осанки вышел вперёд. Для разминки покрутил мечом, помахал им с шипящим свистом из стороны в сторону.

Как и думала принцесса, в этот раз Аклиф отреагировал сразу. Он поднял свой тяжелый взгляд на своего соперника. Повернулся к нему, слегка наклонив голову.

Таким взглядом, человека, прошедшего не одно сражение, не напугать. Потому, капрал смог выдержать очередное ледяное веяние, исходящее от раба. Со стороны это выглядело, будто двое умелых бойцов оценивают возможности друг друга. Граф, хотел было что-то сказать, но капрал ринулся на раба точно кошка на мышь. Отводя меч в сторону для усиленного рубящего удара, он не собирался играть в политесы и прочую благородную чепуху. Он намеревался, просто разрубить юношу, максимально эффективно и результативно.

В последний миг, Аклиф резко переместился на шаг в сторону, уходя он шипящей стали. Жан’корт разрезал воздух. Не ожидая такой прыти, он перекрутил меч в руке, намереваясь проткнуть юношу. Но раб вновь легко ускользнул от острия меча. Больше попыток у него не было. Ронас всадил своё оружие ему в руку, чуть ниже плеча. Удар был топорным, в котором не чувствовалось ни грамма изыска, вот только лезвие, вошло в руку как застрявший на половине пути колун.

Капрал взвыл от боли. На этом Аклиф не остановился. Отпустив своё оружие, он взялся за эфес меча противника, дёрнул его под противоположным углом, сломав при этом пару пальцев прежнему владельцу. После чего принялся вдалбливать рукоять меча в челюсть гвардейца. Раз, за разом проминая оружие всё глубже и глубже, круша кости с жутким треском. Он бил его до тех пор, пока, челюсть не стала висеть на тоненькой похожей на ниточку кусочке кожи. И только после того, как брызги крови залили его с головы до пят, разомкнул пальцы, державшие его за воротник.

Тело вояки рухнуло, разливаясь по потёртой брусчатке свежей, ещё тёплой кровью. Глядя как последние судороги на пальцах рук и ног замедляют темп, многие побледнели и затаили дыхание. Некоторые, в том числе и Катиль Ноурен, поддались рвотным позывам. Картина быстрой и жуткой смерти заставила разинуть рты даже стражников. Никто явно не ожидал, что брутальный вояка-капрал, который прошёл через несколько сражений, который не боится смотреть в глаза врагу, умрёт настолько быстрым, жестоким и скверным способом. И уж точно никто не ожидал, что это сделает тот раб, казавшийся со стороны слабым и безобидным.

Сатэлия смотрела на всё это с замиранием, все её догадки подтвердились. Теперь она явно представляла себе, кем стал Аклиф и насколько он опасен. Опасен для тех, кто станет ей врагом! Кто встанет у неё на пути.

Она медленно оглядела всех вокруг. Осоловевшими глазами, зеваки хотели поддаться панике и поскорее разойтись. Но не делали этого.

Дочь короля, оставалась лишённой сострадания и отвращения к произошедшему. У себя в голове, она уже прикидывала способы, как подчинить своей воле мёртвый разум рандонарца. И всё же, быстро себя одёрнув, вернулась в реальность. Не стоило разводить панику прямо посреди улицы. Требовалось разрядить обстановку, и по ситуации спокойно разойтись.

– Граф, вы в порядке?

Колени Эльда тряслись, с трудом перевёл взгляд на принцессу. К нему приходило осознание произошедшего. Взамен капрала, он мог сейчас лежать на камне с отсутствующей челюстью. Так и не найдя в себе силы произнести хотя бы звук, мужчина просто кивнул головой.

– Вот и славно. Благородные гвардейцы, – она обратилась к подчинённым капрала, – мне искренне жаль, что так получилось. Возможностей своего нового раба, как и все здесь, я не знала.

Сатэлия закрыла зонтик, сделала уставший вид, взяла руку фаворитки.

– Вам, наверное, надо почтить память своего командира, ну… и убраться тут. А мы, пожалуй, отведём графа обратно в гостиницу. Иначе, он сейчас добавит вам работы.

* * *

Аклиф Ронас – тот, кто оставил на её виске жуткий шрам. Тот, кто был причиной её бессонницы и многочисленных головных болей. Тот, кто единственный посмел поднять на неё руку, и остаться безнаказанным. Стоял возле двери в комнате принцессы, и смотрел куда-то вдаль, не желая осознавать, что вокруг него происходит. Чему дочь короля была неимоверно рада. Недавнее представление с участием её нового раба, поселило в душе девушки не только восторг, но и грандиозные планы. А как иначе!?

Когда вся твоя жизнь – это дорогие платья, напыщенные, самодовольные рожи, друзья подхалимы и бесконечно настороженные стражники? Когда, каждый твой шаг заранее продуман и рассчитан? Когда, любой твой каприз – это только вопрос времени? Волею судеб, в руки попадает нечто неординарное и ужасно опасное, способное развеять скуку как жалкое меланхоличное наваждение. Дай фантазию, и эта приблуда будет лучше любой игрушки! Главное правильно воспользоваться и понять, как это работает! И с последним, она кажется уже смогла разобраться.

Верно растолковав поведение во время стычки с графом и капралом, Сатэлия смогла сделать определённые выводы. Грубо говоря, Аклиф сам, неосознанно вручил поводья своего странного поведения в руки этой девушки.

Это было очень странно. Рандонарец был ходячим мертвецом, однако внутри его сознания ещё работали некоторые функции. Минимальные, крошечные, но именно они не давали ему превратиться в бездыханную кучу костей, мяса и тряпья. Сознание сродни растению, которые выполняет те действия, служащие для поддержания жизни. Остальное ему чуждо. Стеклянный поникший взгляд, как правило устремлённый в одну точку. Лёгкие подёргивания указательными пальцами на обеих руках. Томно вздымающаяся грудь, медленно набухающая на вздохе, и опускающаяся на выдохе.

– Подойди! – повелительным тоном произнесла принцесса.

Ронас, как и раньше, продолжал играть в глухонемого.

– Бесишь! – она встала со своего кресла, подошла к рабу в упор. Протянула руку, с силой ущипнула его за плечо, своими длинными ногтями.

Ни один мускул на теле юноши не дрогнул. Ему было безразлично на боль. Если даже он её чувствовал, вида он не подавал.

Спустя некоторое время, она отпустила, оставив на месте её ногтей красные, налитые кровью отметины.

– Ты помнишь меня? – дочь короля Альпарда, схватила его за подбородок и направила на своё лицо. Другой рукой подняла свои волосы, показывая шрам: – это ты сделал! Ударил меня цветочным горшком!

Казалось его взгляд зацепился за зарубцевавшуюся рану, но это было не так. Он смотрел вперёд, словно смотрел насквозь, не видя преград.

– Бесишь! – повторила она.

Сатэлия, ощущая нервозность подошла к шкафу, налила себе вина из резного кувшина. Отхлебнула, пристально поглядывая на Аклифа. Что-то некоторое время перебирала в уме, а затем вновь вернулась к нему.

После маленькой заминки, прикусив губу от злости, она, не стесняясь ударила его кубком по голове, разливая вино себе и ему на одежду.

Рандонарца пошатнуло, его взгляд дёрнулся. Со лба потекла маленькая, насыщенная струйка ярко-красной крови.

– Тебе больно?

Девушка сделала шаг назад, стараясь высмотреть хоть какие-нибудь изменения в его характере. Она даже была готова увидеть его озлобленность или ненависть. Считая, что сможет добиться его послушания, только через резкие эмоции. В то, что он убьёт её, как и капрала, принцесса не верила.

– Прости! – она решила действовать неожиданно даже для самой себя. Прильнула к нему вплотную, достала свой платок и усердно, без брезгливости, начала вытирать кровь.

– Мне тоже было больно.

Глаза Аклифа оставались стеклянные, даже причудилось будто они хрупкие. Ударь маленьким молоточком, и они покроются сначала узорчатой паутинкой, а затем опадут на сотни холодных, острых осколков.

Неужели единственный способ его разбудить, это возжелать убить?

Сатэлия никогда никого не убивала, и сильно сомневалась, что банальная игра своих мыслей, поможет в этом деле. Однако, ничего другого она придумать не смогла, потому просто представила, как перерезает ему глотку, стараясь нагнать как можно больше злости и обиды, стараясь из-за всех сил в это поверить.

К её немалому удивлению – это сработало!

Взгляд живой куклы дёрнулся. Он пристально посмотрел на девушку, уставившись ей прямо в глаза, схватил за шею.

Дочь короля почувствовала давление. Словно воздух стал плотнее и гуще. А сам Аклиф внезапно стал выше и массивнее. Его ледяной взгляд в буквальном смысле насмехался, над её жалкими потугами напугать его, показывая пропасть между ними. Он принялся медленно сжимать пальцы, словно довольствуясь происходящим. Ноги принцессы подкосились. Вопреки всему, она не стала впадать в панику и спокойно принимать обречённое влияния её раба.

– Ты хочешь снова мне навредить? – девушка хотела произнести слова уверенно и чётко, но этого не получилось. Слова утопали, как и её сила воли, бултыхаясь и камнем уходя на дно бурной реки.

Глядя в его глаза, она почувствовала зыбкую тревогу, не похожую на страх. Что-то неведомое внутри него хищно скалилось, заставляя позабыть обо всём вокруг.

И всё же она не сдавалась, стараясь сохранить в свой душе спокойствие, которое она считала – ключом к его покорению.

– Ты мой, Аклиф! И только мой! – голос стал увереннее, но мешала хватка раба, сжимающая шею. Давление руки не ослабло, но замерло в одном состоянии.

Она подняла руку и провела пальцем по свежему рубцу, оставленному от удара кубком.

– Тебе больно?

Аклиф не отпускал. С каждым вздохом, его ноздри расширялись, и сужались. Он был похож на маленького мальчика, обозлённого и обиженного. Именно таким его сейчас видела Сатэлия. Не разъярённым, не поглощённым гневом, или импульсивным. Именно – обиженным!

– Мне тоже было больно! Ты снова хочешь это сделать? – её голос был спокойным и нежным. Девушка старалась его успокоить, как заботливая мать подбирает тональность, когда её дитя встревожено. Она пригладила его щеку ладонью, стараясь смотреть прямо в глаза подбирая самый безобидный взор. Не хмурила брови, ни морщила нос, не напрягала скулы.

Постепенно его рука начала ослаблять хватку, как и его выражение лица с каждым мгновением смягчалось. Медленно, но, верно, Аклиф успокаивался, собирая вокруг себя давящую ауру, и возвращая в реальность свою жертву.

Девушка облегчённо выдохнула, протирая шею отошла назад. В ногах ощущалась дрожь, а живот сводило судорогой. Слегка подташнивало. Но в целом она чувствовала себя сносно.

Кем или чем, стал Аклиф Ронас, было не понятно!? Как и «что именно», его заставило так сильно измениться!? Внешне он остался всё тем же человеком, кем и был раньше. Существом, подвластное банальным эмоциям и темпераменту. Доброта и ласка, злоба и ненависть. Именно те черты характера, которые испытывал каждый, сейчас являлись его образом и мышлением. Проблемой становилось лишь «одно» – внутри этого юноши, сидело нечто, сильно отличавшееся от человеческого образа. Внутри был монстр, тварь, толкающая его на крайние меры в случае опасности для своего носителя. Своего рода, паразит! И именно этого зверя, Сатэлии следовало приручить первым делом! Пока он привержен эмоциям, у неё есть шанс!