Драконы, твари, люди. Часть 3: Реакция

Успела.

Дара успела.

Глава 5. Эффект первого впечатления

Теперь Стрельницкий понимал: тот бледный заикающийся магик проявил, в общем-то, выдающееся самообладание.

Да, они тут, конечно, специалисты по бездне, но не каждый день на посадочной платформе валяется растерзанный труп твари, над которым возвышается весьма воинственно (кто сказал «агрессивно»?) настроенный дракон без брони.

Пилот стоял рядом, тяжело привалившись к драконьему боку, но при виде приближающегося Стрельницкого всё-таки выпрямился и даже сделал шаг вперёд.

– Мне доложить… или сначала умыться можно?

Сергей, вздёрнув брови в скептичном удивлении, оглядел его с ног до головы: залитое кровью и ихором лицо, наушники с разбитым микрофоном на шее, грязный комбинезон… Там, где активный ихор попал на открытую кожу или ссадины, краснели ожоги.

Ни шлема, ни даже кислородной маски (как Драконий корпус КОДы ещё не убился весь с таким подходом).

– Нет уж, доложи… Раз шлем тебе оказался не нужен, очевидно, и ихор нипочём?

Дима сглотнул. Вытер рукавом щёку, только зазря размазывая следы крови.

– Дара не ранена? – уточнил Сергей, разглядывая драконицу.

Зеленоватый ихор твари явно преобладал, но вот чья кровь ей бок залила, разобрать было сложно.

– Я цела! – возмутилась Дара, распахивая крылья. Бросилась в глаза полоса ободранной чешуи слева, под седлом. – Мы целы! Мы победили!

Голос её звучал непривычно рычаще, но Дима на это никак не реагировал – и Сергей старался тоже не обращать внимание.

– Я Диму спрашивал, – чуть мягче произнёс он. – Успокойся и не пугай местных.

Гродко и так остановился на почтительном расстоянии от дракона. Майор Дёмин, отдуваясь, догнал его и встал рядом, словно верная жена; зеваки (ладно, любопытствующий персонал базы) собирались в отдалении…

Подоспевший наконец лейтенант Курагин выглядел так, что было понятно: цензурные слова выскочили у него из головы ещё десять шагов назад.

Сглотнув, Дима снова потёр ихорный ожог на щеке.

– Во время патрулирования в квадрате 26:13 мы заметили… – И сбился на почти что жалобное: – Ну, это ведь тварь, да?

Стрельницкий мысленно досчитал до пяти. Выдохнул. Кивнул (он понимал Курагина!).

– Дара атаковала огнём, но сжечь не получилось.

«И мы немножко увлеклись», – было написано на Димином лице.

При некоторой фантазии можно было там увидеть даже следы раскаяния.

– После боя было решено досрочно прекратить патрулирование и принести труп на базу для… – Дима опять запнулся, – ну, для исследования.

– Это пода-арок, – тихо, но самодовольно прогудела Дара.

Честное слово, сейчас она была похожа на гигантскую кошку, притащившую мышь хозяевам на подушку – то ли угостить, то ли похвастаться.

Не задрать брови ещё выше стоило некоторых усилий.

– Это всё?

– Ну, – Дима остервенело почесал щёку, – доклад окончен. Теперь я могу идти?

Стрельницкий выдержал некоторую паузу. Вздохнул.

– Иди… Послать кого-то тебя в медчасть проводить?

– Да заживёт, – отмахнулся Дима. – Ну, если у… тварей ихор как у драконов.

Бросил взгляд на морду твари, и выражение лица у него стало сложным.

Кажется, он не очень верил, что всё происходит наяву.

– Зорич тебя проконсультирует, – решил Стрельницкий. – С учётом ваших драко́ннических нюансов. Иди, приводи себя в порядок… и Дару.

– Дару сначала, – согласился Дима и похлопал драконицу по плечу.

Руки у него дрожали.

– Идите.

Стрельницкий его понимал: адреналин схлынул, пошёл отходняк.

По-хорошему надо ему отмыть себя, переодеться и нормально позавтракать, а не торчать тут на посадочной платформе, изображая попытку доклада…

Ну, сам виноват.

– Лавров, – окликнул Сергей, когда Дима с подлаживающейся под его шаг Дарой двинули к драконарию. – Чтоб в следующий раз шлем как надел, так и не снимаешь до окончания боевой задачи, понял? У меня нет другого пилота… с твоим опытом.

Ну не Сержа Керна ведь привлекать.

Дима остановился. Обернулся.

– Я не думал, что это… боевая задача.

О, что это, признание собственной ошибки?

– Лавров.

– Понял… сэр.

– Вопросы?

– Нет… сэр.

По малость ошалевшим глазам было видно, что вопросов масса.

– Иди. Я пришлю Зорича.

Дима с Дарой ушли, а Сергей подошёл к твари поближе. Склонил голову набок, разглядывая обожжённую морду, потом прошёл вдоль туловища, обращая внимание на следы Дариных атак. Разорванное горло, переломанная шея, вспоротая чешуя, множественные подпалины…

Часть ран, особенно на груди и животе, явно были нанесены уже после того, как Дара переломала твари шею. А вот следы огня – очевидно, до.

Бой вырисовывался беспорядочный и нелепый.

Бой обыкновенного, судя по внешнему виду, невзрачного скаута– и крылатого огнедышащего дракона. Вроде силы с самого начала неравные, но…

Дима с Дарой явно столкнулись в тварью впервые в жизни. Настолько впервые, что даже не поняли, что это такое.

«…Ну, это ведь тварь, да?»

Бездна, задача определённо усложняется…

На краю поля зрения показалась чья-то тень.

– Курагин, – позвал Стрельницкий, не оборачиваясь.

Угадал.

– Да, сэр.

– Пошлите за старшим сержантом Зоричем, пусть поможет Лаврову.

– Есть, сэр.

Можно было и самого Курагина попросить, чтоб проконсультировал, но… Дима сейчас не в том состоянии, чтобы налаживать диалог с пилотом на порядок старше его по званию.

С пилотом, который впервые видит Дару.

Обернувшись, Стрельницкий внимательно посмотрел на бледноватого магика Гродко.

– Просто выбросы, говорите. Скачки показателей.

И пнул вывернутую лапу твари, так что та дёрнулась, клацнув когтями по бетону.

Успевшие приблизиться «зрители» отпрянули.

– Э-это безусловно меняет картину, – согласился Гродко без особого энтузиазма. Снял очки и начал старательно протирать их полой пиджака, словно всё ещё не верил (не хотел верить) глазам. – Я сейчас пришлю специалистов разобраться с, кхм, образцом.

– Уж пожалуйста, – кивнул Стрельницкий, отходя в сторону. – Связь с Большой землёй?

– Настраиваем, – бурно откашлявшись, подал голос майор Дёмин. – Сэр, насчёт размещения…

– У меня шестнадцать человек, из них четверо офицеров. И Лавров. И я… А, и старший сержант Зорич ещё из ДРА.

– А…

– От самих ДРА у вас должны быть уже списки.

Майор открыл рот, закрыл и энергично кивнул:

– Так точно.

Ещё раз оглядевшись, Стрельницкий помассировал точку над переносицей, уговаривая мигрень повременить (ведь всё складывалось даже неплохо… не считая упущенного времени).

– И займитесь уже, чем там положено по протоколу инцидента, – проворчал он. – Эта тушка, – кивок в сторону твари, – не могла появиться здесь, кроме как из бездны, какие ещё подтверждения вам нужны?..

Майор ссутулился, словно пытаясь стать меньше, что с его фигурой выглядело довольно комично.

Особенно в сочетании с тщедушным Гродко.

– Есть, сэр. Прошу прощения, сэр.

– Вот и выполняйте.

– Образец можно уносить? – влез Гродко, оттесняя майора. – Вы закончили… свой осмотр, господин полковник?

Нет, хотел ответить Стрельницкий ехидно, он ведь ещё не надругался над трупом – от него этого ждут, что ли?

Не стал, конечно.

С чувством юмора тут, похоже, было хорошо только у Валерича.

Ну и у Димы.

***

Дара не хотела его отпускать. Ворчала, пыталась оттеснить от двери, возбуждённо кружа по тесному боксу, нервно дёргала хвостом.

– Ну хватит, хватит, что ты как маленькая, – проворчал Дима вслух, послушно почёсывая ей подбородок.

Бок у Дары давным-давно уже не болел, он это прекрасно чувствовал. Вспоротые чешуйки он подрезал и шлифанул, рану обработал, а больше ничего и не требовалось – прореха в шкуре уже покрылась характерной корочкой, под которой активно шла регенерация.

«А пожалеть?!»

…видит Небо, Дима старался не заржать в ответ даже так, по связи.

– Вот этим и удобен экзоскелет, – раздался рядом голос Зорича.

Армейский пилот стоял напротив бокса, скрестив руки на груди, и недовольно наблюдал за ними.

– Тем, что можешь просто бросить дракона и уйти?

…желание прописать Зоричу в табло за такой подход было уже привычным фоном, на который вполне получалось не обращать внимание.

Ну ущербный он, что поделаешь.

На фоне Сержа всё равно и вполовину не такой придурок.

– Тем, что можешь не скакать вокруг него на задних лапках, а просто успокоить. И ему легче, и тебе.

– Спасибо, обойдёмся без химозы, – буркнул Дима.

«Дара, давай не будем позориться перед Зоричем, а?»

«Иди,– неохотно уступила драконица. В мыслях у неё, вытеснив навязчивый привкус ихора той твари, промелькнула цепочка ассоциаций: Зорич-Пятик-связь… – Я уже в порядке, а ты – нет».

Прижавшись на секунду лбом к драконьему носу, Дима вышел из бокса.

Щеку, шею и правую руку уже довольно ощутимо жгло, но он заставил себя, приглушив связь, идти вдоль пустых боксов спокойно, даже неторопливо.

Зорич шёл рядом, осуждающе помалкивая.

– Нам сюда, – сообщил он уже у самого выхода. – Следы от ихора необходимо обработать реагентом, иначе останутся ожоги, будет потом кожа пластами сходить. Вон, видишь табличку? – Зорич помолчал пару секунд и всё-таки пояснил, толкнув дверь под говорящим крестиком в круге: – Помещение для санобработки всегда располагается на входе в драконарий. Реагент, перевязочный материал, аптечка первой помощи… Вон, канистры видишь? Белый реагент для кожи, синий для одежды и снаряжения. Да не жалей ты, больше выдавливай!

Мутный белёсый гель особого доверия не вызывал, а стоило размазать полную его горсть по лицу, как Дима взвыл, матерясь сквозь зубы. Кожу окатило огнём – куда там ихору!.. Но через несколько секунд огонь отступил, уступая место ментоловому холодку.

– Не трогай! Жди десять секунд и умывайся. – Зорич подтолкнул Диму к раковине.

Дима старательно намазал реагентом остальные обожжённые ихором участки кожи, стараясь не забывать дышать в первые секунды, и открутил кран на полную, смывая гель, боль и запоздалый страх, что ихор мог запросто попасть в глаза.

– Если в наличии реагент прошлого поколения, порошковый, то перед нанесением необходимо добавить к нему воды, доведя до пастообразного состояния, из расчёта… – нудел над ухом Зорич.

– Забей, – отфыркиваясь, попросил Дима. – Я не собираюсь в ДРА идти.

Зорич на секунду сбился.

– Но ты пилот, – возразил он наконец. – А значит, обязан всё это знать.

Дима взъерошил мокрые волосы и принялся натирать синим гелем пятна ихора на комбинезоне. Этот гель был более густым, липким. Зато, подсохнув, по большей части сам и отваливался, оставляя синеватые пятна.

– Обязан я только за Дарой присматривать, а остальное – чисто моя добрая воля.

Заканчивал возиться с одеждой Дима в молчании. Зорич стоял с видом оскорблённого в лучших чувствах, но больше с советами не лез.

…ладно, Дима не дурак, потом вежливо скажет «спасибо» и свалит подальше, чтоб не бесить своей неидеальностью.

Тишину внезапно оборвал прерывистый сигнал тревоги. Замигала лампа над дверью.

– Что за?..

Они выскочили на улицу. Мимо прошагал взвод охраны базы, грум куда-то тащил детали драконьего экзоскелета, следом за ним топал рядовой Камаев, возмущённо жестикулируя…

«Да я, то есть, не обязан! – донеслось до Димы сквозь мерные гудки сирены. – То есть, это же вы не предусмотрели!»

…да, паники определённо не наблюдалось.

– У них тут чисто по расписанию внеплановая учебная тревога, что ли? – громко, чтоб перекричать сирену, пошутил Дима, закатывая мокрые рукава комбинезона. Холодный воздух неприятно покусывал кожу.

Зорич нахмурился.

– Нет, это точно не учебная тревога… Короткие сигналы сирены – повышенная готовность. Значит, официально объявлен инцидент бездны.

Словно дождавшись объяснения, сирена наконец-то смолкла.

Дима ковырнул в ухе.

– А! Это потому что мы с Дарой Стрельницкому труп твари в подарок притащили?

Зорич в ответ посмотрел так, что вот хоть иди и вешайся, оттого что дурак и шутки такие идиотские.

…даже когда это шуткой, в общем-то, и не предполагалось.

– Вероятно, да.

Тон Зорича был настолько серьёзным, что Дима закатил глаза.

– И откуда ты всё это знаешь.

На этот раз ответный взгляд Зорича был… странным. Сумрачным.

– То, что исходно я не входил в число кандидатов в пилоты, не означает, что мы не прошли потом учебку. Это всё выучивается, представь себе. Всё, что необходимо знать пилоту ДРА. Как в школе… если ты её вообще заканчивал, конечно.

Ну, не заканчивал, какая теперь разница.

…можно подумать, Дима ему любимую мозоль этим вопросом оттоптал.

– В смысле «не входил в число кандидатов»?

– Я срочку грумом служил, – кисло ответил Зорич. – Сопровождали группу кандидатов в Старорецкий питомник, там в наш полк трое драконов планировались. Ну и… Ты же знаешь, фактор случайного импринтинга невозможно исключить. Семьдесят пятый почему-то синхронизировался со мной.

О да, Дима знал.

«И никаких у меня случайных импри… вот этого вот не было,– проворчала Дара, уловив его мысль. – Я тебя ждала, просто не знала, что именно тебя. А когда подумала, то всё поняла».

«Полгода думала?..»

Дара отозвалась волной смущённого возмущения, но возразить не смогла.

Дима не стал ей напоминать, что без Зириной провокации она бы наверняка и в тот день не «догадалась».

…в конце концов, он тоже мог бы и раньше заметить, что понимает Дару слишкомхорошо.

– Значит, у них это, можно сказать, семейное, – задумчиво проговорил он уже вслух.

Настал черёд Зорича озадаченно переспрашивать:

– В плане?

– Так Даре тоже планировали совсем другого партнёра… Но она выбрала меня.

– Да какой там выбор, – отмахнулся Зорич. – Рандом и непросчитанные особенности синхронизации.

…кажется, смутился.

Они ещё несколько секунд в молчании наблюдали за оживающей базой, а потом Зорич вполне даже мирно предложил:

– В столовку?

– Пойдём, – с облегчением согласился Дима.

В солдатской столовой их встретили наглухо закрытыми линиями раздачи и недружелюбным окриком, что без приказа не положено и вообще, вон того уже кормили, а у них всё расписано.

– Я позавтракал, пока ты был на вылете, – пояснил Зорич. – Тебе командировочные талоны выдали? Нас пока не поставили на довольствие.

– Какие талоны?.. – озадачился Дима. – Ну, то есть не выдали, очевидно.

– Очевидно, – согласился Зорич. – Значит, надо к Курагину идти, он здесь главный по пилотам.

– По пилотам… – Дима прищурился.

Из кухни пахло – с ума сойти! – свежими булочками, и вот так вот просто взять и уйти с пустыми руками как-то резко стало выше его сил.

– Тебе, может, и к Курагину. – Дима огляделся, подхватил из стопки чистый поднос и решительно двинул к кухонному окошку. – Вот только у меня своё начальство.

– Пилот, вам что сказали?! – На него выперлась недовольная рожа неясного пола и возраста. – Либо приказ, либо командировочный талон пробивай. Тоже мне, любители халявы…

На тёмные усики ориентироваться или губную помаду?.. Нет, видимо, всё-таки на помаду.

– Простите, сударыня, талона нету…

На «сударыню» усики недовольно дёрнулись.

…он что, не угадал? Небо упаси.

– Нет талона – нет жратвы.

– Так мне за командиром сходить?

– Да хоть за министром обороны слетай! – рявкнули «усики». – Что мне твой Курагин? Оборзели драконники уже…

– Он не мой, – совершенно честно ответил Дима. – Я тут вообще из другой… конторы.

И, повернувшись, спокойненько двинул к двери и насмешливо наблюдающему за ним Зоричу.

– Не прокатило? – хмыкнул тот.

Димы только качнул головой, про себя считая шаги.

На седьмом ему в спину прилетело:

– Эй, как там тебя… Сержант!

Он сделал ещё один шаг и обернулся:

– Не надо начальства? А я думал, вы меня без полковника Стрельницкого не поко…

– Давай поднос. У нас тут всё равно каша оставалась с завтрака, не выбрасывать же… А вот яйца у нас по счёту, не выдам! Хлеб есть, масло, чай.

– Два чая. И булочки, – мстительно добавил Дима, возвращаясь.

– Они офицерам.

– Да бросьте, вы их по счёту печёте, что ли, сударыня?

«Сударыня» посмотрели на него таким взглядом, что кого впечатлительней убило бы на месте.

Дима остался жив. Склонил голову набок – не своим жестом, – и уставился в ответ, тщательно отмеряя скептицизм.

…у него пример перед глазами каждый день маячит.

Голова «сударыни» исчезла, и через десяток секунд на поднос грохнулась тарелка – с такой силой, что каша в ней слитным комком подпрыгнула.

За кашей последовало блюдце с хлебом и куском масла и стакан чая… а следом второй.

И две кособокие подгорелые булочки.

– Приборы у подносов, – рявкнула «сударыня» недовольно.

– Благодарю, – кивнул Дима, подхватил поднос и пошёл за ближайший стол, чувствуя, как «сударыня» продолжает сверлить ему взглядом спину.

…надпись «СГБ» на ней.

– Это чё за магия? – вполголоса спросил Зорич, присаживаясь рядом и выкладывая на поднос столовую и две чайные ложки.

Дима подвинул ему второй стакан чая, отхлебнул из своего и вздохнул.

Вкус победы оказался под стать этому самому чаю: пресный, отдающий чем-то кисловатым…

Затхлый.

…не победы, а безысходности.

– Это я типа пользуюсь служебным положением, – мрачно пояснил Дима, ковыряясь в каше. – Дай поесть, а, ради Неба?

Щёку на месте ихорных ожогов неприятно покалывало, но жевать это не мешало. Правда, остывшая каша была далеко не кулинарным шедевром… но тут уж выбирать не приходилось.

…привкус драконьего корма завтракающей – и такой же голодной – Дары её почти даже скрашивал.

А вот булочки, вопреки неказистому внешнему виду (наверняка потому и отдали), оказались нежнейшие и ещё горячие, Зорич свою умял в два счёта.

Дима не торопился, методично размазывая всё той же ложкой от каши кусок масла по хлебу. Всё это навевало то детские воспоминания про столовку в кадетском корпусе, то образы времён КОДы.

Каша в кадетке была, пожалуй, получше – хотя тогда Дима не мог по достоинству это оценить (тогда она была просто «фу, опять каша»). В столовых «Дома-один» готовили в режиме «как повезёт» – смотря кто сегодня на кухне и что там с поставками продуктов.

…А вот Рубин кашеварил – пальчики оближешь и по самый локоть сгрызёшь. Конечно, ему обычно было не до того, но Димка пару раз забегал к ним с Хельгой на ужин.

А уж какой плов однажды наварили они с Яном ещё во времена «Друзей Драконов»…

Дима с некоторым трудом вернулся в реальность, к холодной каше и хлебу с маслом. Закинул остатки в себя на чистой силе воли и оттащил поднос на стеллаж к мойке, оставив булку на столе.

Она тоже остыла, но хотя бы оставалась свежей и ароматной…

Самым логичным было после завтрака пойти в казарму, закинуть комбез в стирку (должна же здесь где-то быть прачечная?) и завалиться спать – логичным, рациональным и попросту удобным, пока никто не дёргает.

…ну, где они с Дарой и где логика.

Он просто устал. Не физически (подумаешь, мало спал, мотался в патруль и дрался с неведомой тварью), а морально. Его тошнило от чужих взглядов, даже от Зорича – и уж тем более от слова «казарма». Поэтому Дима поступил так, как поступал всегда, когда внешний мир начинал казаться слишком уж недружелюбным.

Вернулся к Даре и устроился у неё под боком.

Резкий, тревожащий запах ихора из бокса уже почти выветрился, Дара пахла Дарой – сухим теплом и гарью, комбикормом и грозовой свежестью… Она ничего не спрашивала, а он ничего не пояснял. Они соприкасались по связи едва-едва: «Ты здесь» – «Я здесь»,– и этого было вполне достаточно.

…Он заснул, конечно. Проснулся, когда Дара недовольно завозилась, плотнее прикрывая его крылом, и почти сразу же понял, что их уединение нарушено.

– Сержант Лавров? – окликнули его.

Дима ответил невнятным мычанием, неохотно выбираясь наружу.

У ворот бокса стоял пожилой мужик в линялом лётном комбезе и с настороженным интересом разглядывал Дару.

– Ну, я, – недружелюбно сообщил Дима, выступая вперёд.

Дара спрятала морду за его спиной.

…ну, почти спрятала. Выглядывающий любопытный глаз не в счёт.

– Тебя там господин полковник потерял.

Говорил мужик спокойно, с нотками юмора. Такой вряд ли будет настаивать на обращении по уставу и прочих армейских тупостях – у него и самого комбез, вон, старый какой-то, причём вообще не «боевой», без усиленных вставок. Да и весь вид достаточно… расслабленный.

– Срочное что-то?

В голове вихрем пронеслась вся та сотня вопросов, которые Дима хотел задать Стрельницкому. Про убитую Дарой тварь, про бездну, базу МАГА, инциденты…

– Да нет. Он просто спросил, не видел ли я его пилота. Второй-то, как я понял, не совсем «ваш».

– Зорич, что ли? – Дима всё-таки вышел из бокса, прикрыв решётчатую дверь. – Он из ДРА.

– А ты? – Глаза из-под кустистых, смешно контрастирующих с гладко выбритым лицом бровей сверкнули любопытством.

– А я нет, – отрезал Дима, неуютно поводя плечами.

Надпись «СГБ» почти жгла спину.

Местный пилот хмыкнул и протянул руку:

– Старшина Семён Валерьев, старший пилот местной группы. Можно просто Валерич. Без всех этих уставных штук… ну, ты и сам их не придерживаешься, как я вижу.

– Дмитрий Лавров. Можно Лавр. – Дима пожал крепкую сухую ладонь. – А это Дара.

– И «эта Дара» не носит экзоскелет.

«Скажи ему, что я свободный дракон, мне не нужен этот… скелет!»

«А ты что, стесняешься?»

Дара пробурчала что-то неразборчивое и, улёгшись, спрятала голову под крыло.

(От этого человека – Валерича – пахло чужими сигаретами и чужим драконом!)

…точно стесняется.

– Ей он не нужен. – Дима отвернулся к драконице, пряча улыбку. – Она взрослый самостоятельный дракон.

Взрослый Самостоятельный Дракон выразительно запыхтел, прекрасно уловив интонацию.

– Помню я самостоятельных таких, – проворчал Валерич. – Вот кровью их пилотов потом техника безопасности и пишется…

Дима открыл рот, чтобы ответить со всей привычной резкостью, – но странная, слишком уж искренняя горечь в голосе старого пилота заставила промолчать.

– Ты ж первых-то серий небось не помнишь. – Валерич глянул на него с невесёлой усмешкой. – Ещё мелкий был. Да и не говорили о таком по телевизору…

Телевизор Диме и не требовался. Арх был, как предполагал Док, из первой серии, доступных документов на которую не сохранилось. Зира (и вот в этом Док был вполне уверен) – из третьей.

…но рассказать об этом Валеричу, конечно, было невозможно.

– Надеюсь, Волк знает, что делает, – неожиданно закончил Валерич и повернул ручку, блокируя дверь в Дарин бокс.

А Дима почему-то не нашёлся, что сказать.

…перед глазами вставал залитый кровью горный перевал из последнего видео с флешки Стрельницкого.

Они уже выходили из драконария, когда сзади послышался глухой ритмичный лязг, и кто-то сердито крикнул:

– С дороги!

Дима еле успел отскочить из-под лап дракона в тяжёлой броне, которого вёл в поводу лейтенант Курагин.

Отойдя от ангара на пару метров, Курагин взобрался в седло, нацепил шлем, подключился к основной кислородной системе – и дракон, выпустив крылья из-под брони, тяжёлым прыжком с места рванул в воздух.

Дима поймал себя на том, что зачарованно наблюдает за неестественно мощными, мерными ударами крыльев. Даже для тяжеловеса, пускай и мельче Зиры с Архом, это был какой-то невероятный, рушащий любую физику ритм.

…это усилители. Экзоскелет – учитывать влияние которого Дима не привык.

Не хотел привыкать.

– Куда это они?

Валерич вытянул руку, чтобы из-под рукава показались часы-«штурманы».

– За вертушкой, видать. Борт к одиннадцати ждём… А средства́ навигации нам тут изрядно поганит соседство с бездной.

– А, ну это да, – кивнул Дима и осёкся.

Он не должен былэтого знать.

Но Валерич только хмыкнул и одёрнул рукав, не придавая Диминой реплике какого-то особого значения.

…он не Стрельницкий. Ему плевать на Димины оговорки.

Вообще всем вокруг плевать на эти самые оговорки, потому что в глазах обитателей базы Дима сам из СГБ, такой же подчинённый Стрельницкого, как его «волкодраки»…

В памяти всплыл их шеврон, с головой то ли волка, то ли дракона, и тут же промелькнула какая-то ассоциация – но так быстро, что не успел уловить ни он, ни Дара.

«Я сплю, – сонно буркнула драконица. – Я не слушала тебя».