Драконы, твари, люди. Часть 3: Реакция

В нервозной тишине полковник прошёл к центральному столу, напротив экрана проектора, поставил на стол термостакан и, окинув нечитаемым взглядом присутствующих, кивнул:

– Приступим, господа.

Голос его звучал холодно и твёрдо, словно и не было той послеполётной слабости, которую ясно видел Дима.

Кто-то дёрнулся, чтобы сесть, но заметил, что полковник стоит, и снова замер.

Диме, прислонившемуся к косяку двери, оставалось только восхищаться.

…и прислушиваться к Даре – но у той всё было неожиданно в порядке. Дежурный грум снял с неё седельные сумки и рюкзак Стрельницкого, но больше не совался.

Не дурак, ну надо же.

– Садитесь, садитесь, – бросил наконец Стрельницкий. Мельком взглянул на планшет, который так и не вернул владельцу. – Рядовой Камаев, слушаю вас.

Все торопливо расселись. Стоять остались только сам полковник, Дима у двери и темноволосый парнишка в мешковатом лётном комбинезоне за крайним правым столом. На рукаве комбеза виднелась нашивка с эмблемой ДРА – стилизованно-приплюснутым драконом на фоне земного шара.

…такое ощущение, что по дракону там асфальтоукладчик проехал, прежде чем военные «геральдисты» засели его рисовать.

– Есть, сэр… В шесть тридцать я вылетел по третьему, то есть, стандартному маршруту патрулирования, – не очень уверенно начал парень. Глаза его бегали, никак не останавливаясь на чём-то одном. – Я… ну, то есть, мне была поставлена задача установить резервный ретранслятор и замерить фон А-показателя в квадратах 28:11–26:13. Там…

– Карта, – подсказал Стрельницкий, прислоняясь боком к торцу своего стола. Скрестил руки на груди. – Кто-нибудь, выведите карту на экран и подсветите указанные квадраты и маршрут. Он же зафиксирован у вас…

Во втором ряду столов началось какое-то бурное движение, резко сбавившее громкость, как только Сергей Александрович туда посмотрел.

…можно подумать, это Стрельницким их в детстве пугали, когда баюкали «Придёт серенький волчок и как схватит за бочок».

Карту однако же вывели, наложив на неё сетку каких-то специфических координат, и Дима, не помня себя, шагнул вперёд, впившись взглядом в знакомые очертания.

«Дом-один», по счастью, располагался за её пределами.

– В квадрате 26:13, – патрульный пилот воспользовался паузой, чтобы собраться с мыслями, и заговорил энергичней, – мною был зафиксирован выброс, то есть, скачок показателя. Иных, то есть, визуальных проявлений не было, местность… нетронута. Не так, то есть, как после первого выброса. Было принято решение снизиться для доразведки, ну, то есть…

– Кем? – перебил Стрельницкий.

Парень сбился.

– Простите, сэр?

– Я спрашиваю, кем было принято решение? Драконом?

Присутствующие вежливо заулыбались, но шутка предназначалась не им.

…Дима на мгновенье испытал острое чувство неловкости – но не смог не усмехнуться в ответ на короткую, чётко адресованную ему усмешку Сергея Александровича.

Но тот уже снова перевёл взгляд на докладчика.

– Н-никак нет, сэр. Решение было принято мной, то есть, лично. Но при снижении… – пилот запнулся. Глаза его судорожно бегали по помещению. – При снижении я потерял… то есть, мною было зафиксировано… снижение синхронизации с драконом.

Стрельницкий хищно подался вперёд:

– Насколько критичное снижение?

Пилот отпрянул. Огляделся с загнанным видом – никто на помощь ему не торопился.

Диму охватило какое-то дурацкое, почти брезгливое сочувствие… но он тоже промолчал.

Это не его дело, в конце концов.

– Полное, – чуть слышно ответил наконец пилот. И торопливо поправился: – То есть, мне так показалось. Ненадолго, то есть. Покинув квадрат, я вернулся на маршрут… ну, то есть, там по карте видно.

По карте было видно, что квадрат пилот покидал по какой-то совершенно хаотичной траектории.

…что дракон просто метался туда-сюда, пока пилот не взял его обратно под контроль.

Именно это ведь и означает его «полное снижение синхронизации»?

– Камаев просто запаниковал, – недовольно сообщил тот бледный в пиджаке, который встречал Стрельницкого вместе с майором. – В результате чего был потерян резервный ретранслятор – и теперь у нас перебои со связью! Скажите мне, как нам работать с таким контингентом? Господин полковник, вы же сами видите, что…

Стрельницкий перевёл на него тяжёлый взгляд – и смотрел так, пока МАГик не запнулся, явно почувствовав себя максимально неуютно.

– Я вижу, – веско уронил Стрельницкий в повисшей напряжённой тишине. – Рядовой Камаев, вам есть, что ещё сказать?

– Дальнейший маршрут был завершён без происшествий, собранные данные переданы для анализа, – оттарабанил пилот и, спохватившись, добавил: – …сэр.

Стрельницкий тянул паузу секунд десять, изучая пилота, пока тот не сжался, отступая назад и налетая на стул.

…Похоже, Сергей Александрович решил его демонстративно раскатать тонким слоем – чтоб другим неповадно было.

Осталось понять, «неповадно» – что?..

– Всё? – подсказал наконец Стрельницкий.

– Рядовой Камаев д-доклад окончил.

Стрельницкий кивнул, давая понять, что доклад принят, и перевёл взгляд на второй ряд столов:

– Прошу подсветить на карте районы, где были зафиксированы скачки показателей. В динамике, за последние… ну, сорок восемь часов.

Бо́льшая часть карты окрасилась светло-розовым. Какое-то время ничего не происходило, не считая лёгких переливов… а потом то в одном, то в другом месте начали растекаться ярко-красные «амёбы».

Одна, вторая…

Четвёртая, самая мелкая и бледная из них, коротко вспыхнула в том месте, где пилот потерял связь с драконом.

– Стоп. Ещё раз с первого выброса.

И опять: большая, почти тут же поменьше, затем короткая и яркая сильно в стороне – и совсем мелкая там, где пилот потерял связь с драконом.

И никакой системы на Димин взгляд.

– Итого четыре эпизода за сутки.

По тону Стрельницкого было невозможно понять, что он об этом думает.

…вряд ли что-то хорошее.

После некоторой паузы со своего места поднялась брюнетка в деловом костюме – Дима представил, как она в таком виде карабкается по местным косогорам, и с трудом подавил ухмылку.

– Зафиксировано два выброса, один из которых дублетный,плюс эта история с патрулём, – с заметным акцентом, аккуратно выговаривая слова, произнесла она. – Но их амплитуда, как вы можете видеть, убывает – самый сильный был начальный дублет, следующий слабее на… на порядок, последний был зафиксирован исключительно пилотом, мы смоделировали по его показаниям. Со стационарных приборов мы получили… ничего. Сейчас перебои со связью из-за потери резервного ретранслятора.

На словах про ретранслятор патрульный пилот втянул голову в плечи.

– А с основным что? – прищурился Стрельницкий, разглядывая сменившие карту ломаные графики, весьма похожие на окружающий базу пейзаж: пики, долины, ущелья. – После третьего связь у вас ещё была, раз я получил сигнал.

Так вот что его заставило сорваться с места!

– Связь есть сейчас, но… но нестабильная.

– Мы и раньше фиксировали выбросы, – заметил тот МАГик в пиджаке. – Прошлой зимой, например…

– А в октябре? И не говорите, что ничего не было, я же помню, вы присылали данные.

МАГик оглянулся на брюнетку, словно просил подсказки, и та всё так же аккуратно выговорила:

– Второго и шестнадцатого числа.

– Вот, – оживился МАГик. – Но шестнадцатого там просто подскочил общий фон, без конкретных очагов. И всё это, – он неопределённо махнул рукой, – это ведь всё ещё просто выбросы, скачки показателей! Даже сейчас их недостаточно, чтобы классифицировать происходящее, как… как инцидент.

– Хорошо, – неожиданно покладисто согласился Стрельницкий.

Вот именно тут Дима бы на месте присутствующих напрягся.

– Поскольку информации недостаточно, нам, очевидно, необходима некоторая доразведка, – продолжил Стрельницкий всё так же спокойно, почти умиротворяюще. – Как минимум в квадрате 26:13, тем более, если мы не можем получить данные с приборов. Я прав?

– Мы не можем сейчас рисковать драконами, – подал голос из угла хмурый военный в потёртом лётном комбинезоне. Медленно встал и неохотно, но и без лишней просьбы представился: – Лейтенант ДРА Курагин, командую прикомандированным к базе драконным подразделением… Простите, сэр, но нас здесь в данный момент всего трое пилотов, и согласно «форосскому» регламенту до прибытия усиления…

– Пятеро, – хищно усмехнулся Стрельницкий, мигом сбрасывая благодушную маску. – Со мной прибыли ещё двое.

Дима закатил глаза.

…это кто ещё с кем прибыл, если так посмотреть.

Тут лейтенант Курагин наконец нашёл его взглядом – в котором не было заметно ни капли энтузиазма. Выдав ему в ответ кривую улыбку, Дима сделал вид, что ужасно интересуется картой.

– Чего мы не можем, так это полагаться на милость бездны, – после короткой паузы заговорил Стрельницкий резким, не терпящим возражений голосом – заставляя их обоих, как и всех остальных, вновь перевести взгляд на него. – И, прекрасно понимая все риски, я настаиваю на проведении доразведки немедленно. А что до регламентов, которые я сам составлял, и возможной потери синхронизации… Лавров, Дара в состоянии подняться в патрулирование?

Дима вздрогнул, когда все, реально все обернулись к нему.

– А… Ну ещё пару часов в небе вообще без проблем. – Он спохватился и неловко добавил, выпрямляясь: – …сэр.

Получилось слишком уж похоже на этого рядового Камаева.

Стрельницкий невозмутимо кивнул в ответ.

…глаза его смеялись.

– А когда вылетать? Сейчас?

Дима ещё не договорил, как его окатило волной чужого энтузиазма. Даре не нравилось торчать в полутёмном ангаре рядом со спящими – замершими в гибернации – драконами, а вот полетать по солнышку – это совсем другое дело!

Не согласиться с этим было невозможно.

…А может, это вообще Дарино неуютное чувство неловкости было всё это время, не его?

– Ну я же сказал «немедленно».

У Сергея Александровича было абсолютно серьёзное, строгое даже лицо, но в голосе сквозила усмешка.

– А… Тогда я пошёл?

Кажется, надо было сказать что-то другое, типа «Разрешите идти?» или там «Есть вылетать немедленно».

…ну, Дима терпеть не мог всё это.

И вообще поздно лёг, рано встал и половину кофе пожертвовал Сергею Александровичу.

– А карту посмотреть?

Дима послушно бросил взгляд на карту – накладывая её сетку на карту из собственной памяти.

…Когда он уже повернулся, чтобы идти, Стрельницкий негромко – но так, что всем прекрасно было слышно – произнёс ему в спину:

– Передай Даре, что я всецело полагаюсь на её благоразумие.

Дима остановился. Обернулся через плечо – и повторил за Дарой:

– Она обещает быть самым благоразумным драконом… во всех горах Илариона.