Смертный цветок

– Чувствуешь себя лучше? – спросил Гадес, его глубокий голос нарушил тишину переулка. Это был искренний вопрос, но в его тоне чувствовалась скрытая озабоченность, намек на ответственность. Он знал, что вчера сильно надавил на нее, сильнее, чем следовало, и его грызло чувство вины.

Леда повернулась к нему, моргая от яркого послеполуденного солнца. Она подняла на него глаза, и на мгновение Гадес был поражен яркой синевой ее радужек, похожих на летнее небо в ясный день, на глубокий иссиня-морской оттенок лепестков молодых незабудок. В свете солнечных лучей они постепенно словно стали прозрачными. Гадес почувствовал странное стеснение в груди, ощущение, которое он не мог назвать точно, но однозначно вызвавшее в нем прилив эмоций (больше приятных).

– Да, намного лучше, спасибо, – ответила Леда, выпрямляясь и разглаживая помятую рубашку. Она на мгновение заколебалась, словно тщательно взвешивая свои следующие слова. – Я… Я хотел извиниться за то, что сбежала вчера. Я не хотел быть такой грубой. Это было просто… – она замолчала, прикусив нижнюю губу, пытаясь подобрать правильные слова, но неизбежно натыкаясь на стену стеснения перед лицом строгого и влиятельного Гадеса.

Он пренебрежительно махнул рукой, пытаясь уменьшить ее неловкость, на его губах заиграла легкая кривая улыбка.

– Тебе не нужно извиняться, – сказал он, голос был мягким, но уверенным. – Это я хотел. Я не должен был наседать на тебя с разговорами. Возможно, не все люди такие общительные, как я, – его взгляд смягчился, когда он посмотрел на нее сверху-вниз, в его фиалковых глазах промелькнуло сожаление, при неловкой улыбке маленькие морщинки в уголках глаз украсили его лицо теплотой. – Я надеюсь, ты сможешь простить меня, Леда.

– Все в порядке, – она неловко кивнула, сложив руки в замок за спиной.

В затяжной паузе она слышала, как в Патрах разжигалась послеполуденная жизнь – звуки гоночных машин, смех детей неподалеку на цветастых площадках, гул отдаленных голосов. Это заполняло тишину между ней и Гадесом, и Леда была благодарна городу за это.

– Кстати, вот твой ключ, – Гадес вдруг протянул ей маленькую связку из серебра, где красовалось два разных ключа – один от входной стеклянной двери, второй – от черного хода. Леда перехватила связку и повертела ее перед собой на вытянутой руке, разглядывая в ослепительных солнечных лучах. Серебряные блики скользнули по ее розоватой (сгоревшей) переносице.

– Я уже заслужила? – она повернула голову к Гадесу.

– Я подумал, что тебе было бы комфортнее так, ведь я не всегда нахожусь в магазине, – он не совсем то имел в виду, но сказано уже было – Леда изогнула бровь.

– А Иса… У него такой же график, как у меня? Или он работает только тогда, когда у меня выходные? – этот вопрос интересовал ее с тех пор, как Иса достал ее своей болтовней, а значит – с первой их встречи.

Выражение лица Гадеса слегка напряглось при упоминании Исы, вспышка чего-то похожего на раздражение или дискомфорт промелькнула на его точеных чертах. Леда поймала себя на мысли, словно Гадес похож на слепок античного бюста из древнего храма. Ему потребовалось время, чтобы ответить, словно он тщательно подбирал следующие слова.

– У Исы гибкий график, – в его глубоком голосе появились нотки раздражения. – Он выходит, когда меня нужно подменить, но его график не такой регулярный, как у тебя. У него… другие обязательства: страховать мое отсутствие. – челюсть Гадеса почти незаметно сжалась, и Леда не могла не задаться вопросом, как Иса попал на такие годные условия и как бы заиметь их тоже.

– Понятно, – хмыкнула Леда, рассеянно вертя ключи в руке, пока обдумывала эту новую информацию. – Что ж, спасибо Вам за это, – она потрясла связку ключиков, серебро которой сверкнуло на солнце. – Полезная штучка для ранних пташек.

– Считай это привилегией на работе, – сказал Гадес, и в его голос вернулся намек на теплоту, когда он глянул на нее сверху-вниз. – Ты определенно заслужила это, учитывая, как усердно ты вкладываешься в работу. – его взгляд задержался на ее лице, в его поразительных фиалковых глазах было задумчивое выражение, когда хищная радужка скользнула по силуэту ее тонкой верхней губы и очерченной купидоновой ямки.

Между ними воцарилась приятная тишина, нарушаемая только отдаленными звуками городской жизни. Леда поймала себя на том, что изучала профиль Гадеса, решительную линию его подбородка, то, как его темные волосы слегка растрепались на легком ветерке – его прическа напомнила ей о Цезаре и его золотом венце в волосах – строго и лаконично, подчеркивая мужественность. В Гадесе чувствовалась спокойная напряженность, ощущение глубокой задумчивости и скрытых загадок.

Как только Леда раскрыла рот, чтобы в очередной раз поблагодарить Гадеса неловким смущенным тоном, послышалось клацанье каблуков – у Леды все внутри сжалось. О нет. Салея. Бессменная помощница Гадеса.

– Лорд Гадес, – Салея остановилась за спиной мужчины и тронула длинным ногтем его спину. Леда не видела, но могла себе представить интимность момента, в голове тут же пронеслась теория о том, что Салея спала с Гадесом. – Я подготовила бумаги от поставщиков на подпись. Займитесь этим вопросом. Чем раньше, тем лучше. Всяко полезнее, чем бездельничать на заднем дворе.

Само собой, Салея не утруждала себя простыми правилами вежливости и не торопилась здороваться с Ледой, на что та, несомненно, неловко поерзала, убрав ключи в карман и поджав губу – скованность ее позы выдавала внутренний дискомфорт, так и рвавшийся наружу. Салею нельзя было видеть, но можно было предположить, что настроение, как и всегда, у нее было «блестящим».

– Здравствуйте, – наконец буркнула Леда, обратив на себя внимание, но в тайне этого не желая.

Салея выглянула из-за плеча Гадеса, ее темные волосы легли на его рубаху легким взмахом, как водопад. Леда почувствовала, как от неправильности момента на зубах словно заскрипел песок, но сказать ничего нельзя было – кто она такая, чтобы вмешиваться в подобного рода… Игрища.

– Работаешь? – Салея почти упрекнула ее вопросом, Леда поджала губу.

– Да, пора, – она протиснулась мимо фигуры Гадеса и тела Салеи, краем глаза заметив, как ее рука поглаживала мужскую спину. Стало неловко и неприятно, словно глазам предстала запретная картина совокупления родителей: такое чувство обычно настигало и хлопало по ушам, как старшеклассники в школе – это было освежающе неприятно. Леда быстрыми шагами пробежала подсобку и вышагнула в главный павильон.

Гадес наблюдал, как Леда поспешила прочь, ее шаги растворились в шуме магазина. Он чувствовал ее дискомфорт, напряжение в плечах, когда она простиснулась мимо, чтобы увеличить дистанцию между собой и напряженной атмосферой, оставшейся после прибытия Салеи. Он тихо вздохнул, потирая затылок в том месте, куда постукивал ноготь Салеи – привычка, которая давно утратила для него какие-либо приятные коннотации.

– Ты где ходишь? – Иса стоял за прилавком, мечтательно перебирая цветы.

– А ну подвинься, – Леда пристроилась рядом, лишь бы только занять свои руки. Иса изогнул бровь изящно, как кисейная барышня.

– Салея напала? – усмехнулся он мечтательно, Леда не отвлекалась от цветов.

– Нет, – соврала она, и это действительно было ложью: у нее складывалось впечатление, будто Салея ненавидела ее всеми фибрами своей мизогинной профессиональной души. Другое дело, что Леда не знала о том, насколько бессмертными были эти фибры.

– Она сегодня… Не в духе, – Иса улыбнулся, отстригая кусочки стеблей под углом маленьким секатором. Леда что-то буркнула в ответ неразборчиво, похожее на «Мегера всегда не в духе».

Повернувшись лицом к Салее, Гадес взял протянутые документы, выражение его лица было настороженным, пока он с отработанной деловитостью листал страницы. Он чувствовал на себе пристальный взгляд Салеи, тяжелый и выжидающий, безмолвно требующий его внимания. Но его мысли витали в другом месте, задерживаясь на загадочной внешности его новой сотрудницы и странном воздействии, которое она производила на него.

По мере того как день тянулся, Гадес все чаще ловил себя на том, что его мысли возвращались к Леде. Он подловил себя на том, что смотрел в дверь тесного кабинета, пытаясь представить ее в толпе посетителей. Но только для того, чтобы вернуться к реальности, услышав звяканье колокольчика над дверью или резкий стук каблуков Салеи по кафельному полу.

Он знал, что должен сосредоточиться на своей работе, на горе бумаг и заказов, которая, казалось, становилась все выше с каждым днем. Но в нем было беспокойство, странное тянущее ощущение, которое снова и снова возвращало его мысли к Леде, как любопытного мальчишку к свежему ручью у дома. Он не мог точно определить, в чем дело, но испытывал глубокое чувство ответственности за эту женщину. Возможно, как Бог.

До конца дня Леда старалась занять себя работой максимально сильно, чтобы не натыкаться на мечущий взгляд Салеи или разговорчики Исы. И уж тем более, чтобы не наткнуться на Гадеса.

Когда до конца рабочего дня оставалось около часа, Леда протирала листья орхидей в подсобке и расставляла чистые горшки цветов по полкам. Тишину магазина прорезал шум голосов – она подошла к дверному косяку, подумав, что заглянули покупатели, но за стойкой стоял Иса, активно о чем-то говоривший с Салеей.

Леда застыла на месте, почувствовав себя жалким подслушивающим шкодником, но двинуться с места означало бы привлечь к себе внимание, поэтому она молча захлопнула рот и прижалась к косяку, отводя взгляд в сторону.

– Ну, Салея, – жалобно проскулил Иса, его кудряшки качнулись. – Одно свидание. Не больше. Я же не много прошу.

– Я похожа на благотворительный фонд? – Салея вскинула тонкие брови, на ходу заполняя какие-то документы. Она опиралась о стойку, ее бедра соблазнительно покачивались, и Леда поймала себя на мысли, что если б она тоже ходила на работу в таком виде, то скорее всего получила бы выговор и уронила вазу с цветами из-за неудобной обуви.

– Ты даже шанса мне не даешь, – Иса нахмурился, параллельно протирая кассу и сканер влажной тряпкой. – Я же неплохой парень.

– Меня не интересуют неплохие парни, – Салея размашисто поставила подпись на одном из листов в своей стопке, подняв взгляд к Исе и скривив симпатичные губы. – Ты мелкий и незначительный.

Ауч!.. Это было остро – Леда наморщилась.

– Ты жестока, – Иса, кажется, не обиделся, будто привыкший к подобным ответам. – Когда ты передумаешь?

– Когда?.. – с издевкой в тоне переспросила Салея, закончив копаться в документах и прижав стопку к груди.

– Ну, может… – забормотал Иса, и Леде стало его даже жаль. Салея цокнула языком и направилась в кабинет Гадеса.

– Займись работой. – на ходу бросила она. – Пока тебя не уволили.

Когда Салея скрылась в кабинете Гадеса с хлопком двери, Леда шумно выдохнула, перестав задерживать дыхание. Иса зыркнул в ее направлении, наконец заметив. Лицо у нее было сочувствующим, но тем не менее, это не означало, что ей было не приятно от того, как Салея поставила этого болтуна на место. Пусть и слишком жестко.

– Че пялишься? – грубо рыкнул Иса, на что Леда растерянно нахмурилась, словно получившая звонкую пощечину. – Она сдастся однажды.

От злобного тона Исы она почувствовала раздражение, но предпочла не вступать в споры, вместо этого устремив свое внимание на работу.

– Иди в задницу, – таким же желчным тоном ответила она, скрываясь в подсобке.

– Эй, – в дверях появился Иса с удрученным видом. Леда взглянула на него сердито и продолжила работать, уткнувшись в россыпь горшков на полу.

По мере того как пауза затягивалась, становилось ясно, что она не хотела разговаривать – характер у него, честно говоря, был не то чтобы неприятный, но уж точно невыносимый, и тот факт, что в порыве раздражения он сорвался на Леду, что вообще не имело никакого отношения к ситуации, говорил об Исе, как о сомнительном человеке.

– Прости, – пробормотала он, присаживаясь на корточки рядом с Ледой. Она незаметно торопливо отодвинулась.

Иса мягко перехватила ткань у нее из рук, прикоснувшись к ее пальцам, Леда напряглась и быстро отдернула ладонь.

– Че тебе нужно? – она оскалила зубы, не осознавая, сколько очевидной обиды было скрыто в ее голосе.

– Я пришел извиниться, – Иса поджал губы и виновато посмотрел на ее профиль. – Я был груб. Я был неправ. Извини.

– Ты был груб, – подтвердила Леда. – Ты был неправ. Я НЕ прощаю, – она наморщила нос. Иса вздохнула и рассмеялась легким, теплым смехом.

– Тебе не идет дуться, ты не Салея, – сказал он, на что Леда звучно закатила глаза и глянула на наручные часы. Иса проследила за ее взглядом. – Слушай, может, мы перекусим после работы? Я угощаю.

– Не… – Леда остановилась на полуслове, обдумывая предложение: Иса был ее коллегой, которому в первый день удалось ее задолбать, плюс он был грубым, когда Салея его отшила. Но в кошельке Леды не было ни пенни, и холодильник дома тоже был пуст со своими злобными тощими решетками полок. Она прикусила верхнюю губу.

Леда помялась, поднявшись на ноги, Иса тоже выпрямился, сжав в руке мокрую тряпку.

– Давай, – сказал он. – Я виноват. Я тебя угощу.

– С чего бы? – она наклонила голову в бок, ее темные волосы качнулись.

– Давай честно – ты без бабок. За день ты ничего не съела, даже воду не пила, потому что ее не было. И когда Гадес отправил тебя на перерыв, ты не сбегала за сэндвичем в ближайший киоск, – Иса вздохнул, в его голосе не было упрека, но щеки Леды все равно яростно вспыхнули.

– Обойдусь, – рявкнула она, убрав руки в карманы и выпрямившись.

– Не дури, – Иса двинул уголком губ, отзеркалив ее поведение. Его силуэт был незначительно, но все-таки выше. – Так и в обморок можно свалиться.

Леда успела подумать, что с ее стороны отказываться было и впрямь глупо. Но чувство, будто она использовала мужчин в этом магазине в качестве переносного холодильника, странно действовала на нервы – вчера Гадес, сегодня Иса… Леда подумала, что завтра в кафе ее должна была повести по логике вещей Салея. От этой мысли ее передернуло, она тряхнула плечами.

– Ладно, – буркнула она, уходя в главный павильон. Краем глаза она успела заметить, как Иса весело усмехнулся. – Но не говори со мной до конца рабочего дня, – добавила она на ходу, вернувшись за прилавок.

Из подсобки послышался насмешливый веселый голос Исы:

– Все равно не похоже на Салею! Попробуй добавить больше раздражения в голос!

Гадес сидел в своем кабинете, прислушиваясь к приглушенным голосам и звукам деятельности в магазине. Весь последний час он пытался сосредоточиться на бумажной работе, но его мысли постоянно возвращались к напряженному разговору между Ледой, Исой и Салеей. То, как Салея так холодно отвергла ухаживания Исы, произвело на него впечатление, и он поймал себя на том, что задавался вопросом, как Леда отреагировала на эту сцену.

Он услышал стук каблуков, приближающихся к кабинету, и мгновение спустя без стука вошла Салея. Она все еще сжимала документы, которые обязалась разобрать самостоятельно, с намеком на раздражение на ее прекрасном лице: совершенная божественная красота. С такими не тягаются. Гадес откинулся на спинку стула, его фиалковые глаза следили за ней, пока она приближалась к его столу.

– Тебе что-нибудь нужно, Салея? – его глубокий голос был спокойным и размеренным. Салея с резким стуком положила бумаги на стол, ее глаза хищно сверкнули.

– Этот мальчик, – она наморщилась, ткнув большим пальцем в сторону двери. – Иса. Он надоедливый. Мне пришлось быть погрубее в этот раз… Не знаю, на сколько его хватит, – она скрестила руки на своей пышной груди, нахмурив полные губы.

Гадес тихо вздохнул, потирая заднюю часть шеи, в которую Салея чуть ранее ткнула ногтем. Он знал, что Иса мог быть настойчивым, но надеялся, что отказа Салеи будет достаточно, чтобы заставить его отступить.

– Я поговорю с ним, – пообещал Гадес серьезным, но нейтральным тоном. – Я позабочусь, чтобы он понял, что твое решение окончательное. – он наклонился вперед, поставив локти на стол, и устремил на Салею испытующий взгляд. – Что насчет Леды? Как она отреагировала на ваши перебранки?

– Кто? – Салея сощурилась, словно пытаясь вспомнить, о ком шла речь. – Второй зверек? – спросила она пренебрежительно, наморщив свой красивый греческий нос. – Не знаю. Я ее не видела в зале, должно быть, перебирает цветы в подсобке.

Салея заняла диванчик рядом со столом Гадеса, закинув ногу на ногу.

– Лорд Гадес, – елейным голосом начала она, кокетливо накручивая прядь волос на палец. – Что насчет вечера?..

Гадес ответил, не отрываясь от чтения документов:

– А что насчет вечера?..

Салея надула щеки, как боевой воробей.

– Вы не хотели бы поужинать со мной? – она покусывала нижнюю губу, рассматривая утонченное лицо Гадеса. Тот был молчаливым и сосредоточенным, между его густых бровей залегла маленькая морщинка.

Прежде, чем он успел ответить, послышались голоса Леды и Исы – они были приглушенными, но смех Исы был звонким и теплым, заразительным. С контекста было понятно, что Иса пригласил Леду на ужин, и она согласилась.

– Слава Зевсу, – Салея выдохнула с раздражением. – Надеюсь, он переключится на нее, – она глянула на дверь, представив себе довольное лицо Исы и скривившись.

Гадес помолчал, нахмурив брови, прислушиваясь к далеким голосам Леды и Исы. Он тихо вздохнул, откладывая бумаги, которые просматривал. Салея внимательно наблюдала за ним, склонив голову на бок с застенчивой улыбкой, игравшей на ее полных губах.

Он повернулся к ней лицом, его фиалковые глаза встретились с ее голубыми со смесью раздражения и веселья.

– Свидание с тобой? – он хмыкнул, приподняв одну темную бровь. – Разве это немного… непрофессионально? – он откинулся на спинку стула, обдумывая предложение.

Салея ухмыльнулась, скрестив ноги и наклонившись вперед, открывая Гадесу прекрасный вид на ее соблазнительное подтянутое декольте.

– Ну же, милорд, – промурлыкала она, протягивая руку, чтобы игриво поправить его темный галстук. – Мы так давно знаем друг друга… Вы же не хотите тратить впустую такое восхитительное напряжение. – она медленно облизнула губы, удерживая его взгляд.

Глаза Гадеса ненадолго скользнули к ее рту, прежде чем снова встретиться с ней взглядом, выражение его лица было непроницаемым.

– Напряжение, говоришь? – пробормотал он рокочущим голосом. – Возможно, ты неправильно понимаешь наши отношения, Салея. – он резко встал, возвышаясь, и обошел стол. Остановившись в футе от диванчика, глядя на нее сверху-вниз прищуренными глазами, он заговорил:

– Ты работаешь на меня, Салея. Есть границы, которые мы не можем переступить, – твердо сказал он, но в его тоне не было настоящего упрека, только тихая напряженность.

Салея тоже встала, не испуганная его близостью. Она медленно провела пальцами вверх по его груди, глядя на него снизу-вверх и вызывающе вздернув подбородок.

– Разве мы не можем? – прошептала она, привстав на цыпочки, чтобы приблизить свои губы к его губам на волосок. – Или не будем? – она выдохнула, ожидая его ответа, затаив дыхание.

Дверь в кабинет тихо открылась после короткого стука – заглянула кудрявая голова Исы, из-за плеча у него выглядывала Леда. Как только она увидела сцену, развернувшуюся в кабинете, она почувствовала странное чувство отвращения, но вместе с тем теория об отношениях Гадеса и Салеи укрепилась в ее голове. Глаза Исы на мгновение расширились, когда он увидел представшую перед ним сцену, его взгляд метался между Салеей и Гадесом. Он быстро придал своим чертам нейтральное выражение, но не раньше, чем Гадес уловил вспышку раздражения в его глазах.

– Босс, мы все закончили, – начал Иса спокойным голосом, хотя его глаза вспыхнули и гневно сузились, когда он заметил неподдельный интерес Салеи к Гадесу. – Цветы политы и протерты, свежие расставлены по вазам и накрыты марлей. Касса и стойка чистые, входная дверь закрыта. Разрешите идти?

Леда почувствовала странную тяжесть в груди, беззвучно выдохнув через ноздри: она заметила, как был раздражен Иса видом Салеи, тянущейся к Гадесу ради поцелуя, что было очевидно. И Леда не могла отрицать, что эта сцена ее… Потрясла. И потрясла неприятно. Единственное – она не могла прочесть эмоций Гадеса. Но тем лучше.

Сама Леда рта не раскрыла, стоя за спиной Исы и послушно ожидая, когда им дадут отмашку заканчивать и валить домой. Внезапно мысль о скором ужине стала не такой уж вкусной после увиденного. Словно в аппетитном хорошо прожаренном стейке с кровью обнаружилась сырая прожилка, похожая на гельминта.

Взгляд Гадеса метнулся к дверному проему, его глаза сузились, когда он увидел Ису и затылок Леды. Салея, почувствовав перемену в его позе, неохотно опустилась и обернулась, чтобы посмотреть, кто прервал их напряженный момент.

Иса молчал, ожидая разрешения Гадеса. Все это время Леда хранила покорную тишину, чувствуя себя странно выбитой из колеи сценой, свидетелем которой она стала. Она не могла точно сказать, почему, но было что-то в том, как Салея так нагло набросилась на Гадеса, отчего у нее скрутило живот.

Взгляд Гадеса ненадолго задержался на дверном проеме, прежде чем вернуться к Салее. Он сделал шаг назад, увеличивая некоторое расстояние между ними.

– Свободны, – сказал он пренебрежительным тоном. Он отвернулся от Салеи, повернувшись лицом к двери. – Можете идти. Жду завтра вовремя.

С этими словами он снова обратил свое внимание на бумаги на своем столе, давая понять, что разговор окончен. Челюсть Салеи сжалась, но она не стала настаивать на этом дальше. Она повернулась и вышла из кабинета, не сказав ни слова, прошмыгнув мимо Леды и Исы, словно тень.

Иса смотрел ей вслед с задумчивым выражением лица. Он еще раз оглянулся на Гадеса с намеком на любопытство в глазах, прежде чем повернуться и направиться к выходу из комнаты.

– Пошли, – он решительно схватил Леду за руку и повел ее к черному ходу. Та хотела обернуться и рассмотреть выражение лица Гадеса, но физически заставила себя держать башку прямо и смотреть в кудрявый затылок Исы, как послушный солдатик.

Гадес прислушался к удаляющимся шагам и приглушенным голосам Исы и Леды, когда они выходили из магазина через заднюю дверь. Каблуки Салеи резко цокали, когда она удалялась через главный ход, ее раздражение было ощутимым. Он тихо вздохнул, потирая затылок, размышляя о странном напряжении, охватившем их всех.

Повернувшись обратно к своему столу, Гадес попытался сосредоточиться на оставшихся документах, но его мысли продолжали возвращаться к напряженному моменту с Салеей и тому, что он увидел в глазах Леды, когда она стояла позади неширокой спины Исы. Он не мог точно определить, в чем дело, но у него было предчувствие, что пройдет некоторое время, прежде чем странная атмосфера рассеется. Если рассеется вообще.

Иса вывел Леду из магазина, продолжая держать ее руку – его ладонь была чуть больше и значительно теплее, кожа была нежной и мягкой, словно он ни дня в жизни не работал руками и каждый день пользовался смягчающим увлажняющим кремом. Леда сглотнула, чувствуя себя странно.

Они шли молча, и Патры сами создавали шум, заполняющий тишину вокруг. Все были напряжены: Иса явно был взбешен тем, что Салея, как его любовный интерес, питала чувства (Леда не была уверена, но предполагала) к Гадесу.

– Она давно тебе нравится? – наконец прервала молчание Леда, когда Иса завел ее в небольшое кафе и галантно отодвинул для нее стул. Она опустилась вниз, оглядываясь по сторонам: в кафе было уютно и малолюдно, невысокие столики и мягкие кресла, кофейного цвета лист меню и желтая лампа над столом.

– Не нравится, – огрызнулся Иса, сев напротив и подозвав официанта: —Мне гирос с говядиной, даме тоже. И две порции стифадо.

Леда нахмурилась – блюда были не дешевыми и сытными. Иса глянул на нее.

– Что будем пить?

– Сок? – она вскинула бровь, ее голос был хриплым.

– …И бутылку вина, пожалуйста, – Иса подал меню официанту и вернул внимание к Леде.

Они переглянулись.

– И как тебе? – не выдержал Иса после нескольких молчаливых мгновений. Леда вскинула бровь.

– Что мне?

– То, что мы видели, – Иса сцепил руки замком, его мягкие кудряшки качнулись, карие глаза сверкнули смесью раздражения и отвращения.