Медвежья дочь: Проклятие богини Судеб

– Ты недооцениваешь чародея, – заметил княжич. – Он может знать о всех наших планах наперед. Может, у него есть способность читать мысли или предугадывать будущее. Или Радгой просто хорошо разбирается в людях, видит, что от каждого ожидать.

Забава недовольно поморщилась.

– Слишком много слов и мало дела, – отрезала она. – Самое главное, вызволить тебя из темницы. Об остальном мы подумаем позже. Нет смысла гадать, да и время тоже не нашей стороне. Просто прими условия чародея и все.

– Как у тебя все просто, – не выдержал и съязвил Белослав, отложив краюху хлеба на расстеленный платок. –Ты можешь погибнуть из-за своих необдуманных действий, навести беду на княгиню и на княжество в целом. Забава, – окликнул княжич девушку, и та подняла глаза на него, – обещай, что ты будешь осторожна. Больше не приходи ко мне. Это вызовет лишние вопросы и подозрения. И, когда чародей выпустит меня, держись подальше. Я сам найду способ связаться с тобой.

Забава хотела было заспорить, но Белослав схватил ее за руку и сильно сжал пальцами запястье.

– Обещай, – серьезно попросил он. – Иначе мы все погибнем. Это не игра. Твой отец убит, сестра стала медведицей. Славолеск на грани войны.

Княжна, помедлив, кивнула.

– Ступай, – тихо произнес Белослав и медленно выпустил запястье девушки. – Никому не доверяй. Даже мне. Радгой может лишить мой разум воли.

Забава ничего не ответила, словно окаменела. Она развернулась, подозвала служанку, стоявшую все это время возле двери в поруб, и, не оглянувшись на княжича, вышла.

За Белославом пришли те же стражники, что приходили вместе с Радгоем в прошлый раз.

Они волоком стащили княжича с лавки, связали ему руки и подтолкнули к выходу.

– Я помилован? – усмехнулся Белослав, вываливаясь в темный коридор. На одной стороне деревянной стены чадили несколько факелов.

Стражник взял один из факелов, чтобы осветить проход.

– Мечтай, – буркнул он. – Радгой хочет поговорить с тобой. Поторапливайся.

Княжича пихнули в спину, тем самым давая понять, что не стоит задавать лишних вопросов.

Его вели подземными переходами. Белослав сначала пытался запомнить ответвления, мысленно считал повороты, но вскоре запутался и сдался.

Подумает об этом в другой раз. Если чародей выпустит его из темницы, то следует наведаться в книжную ложницу и поискать карту секретных ходов. Это поможет покинуть детинец незаметно. Если, конечно, картой не успел завладеть Радгой.

Последний туннель оказался довольно длинным, но потом затхлый воздух подземелья стал прохладным и свежим. Впереди показалась запертая дверь, через щель внизу просачивался яркий свет. Первый стражник взмахнул рукой и дверь по его велению распахнулась.

Белослав отвернулся и зажмурился. За дни в порубе он привык к мраку, и солнечный свет резал глаза.

– Чего встал? Иди уже, – рыкнул на него второй стражник и бесцеремонно протолкнул в коридор.

– Перед вами князь, ребята. Ведите себя повежливее, – раздался знакомый насмешливый голос.

Радгой стоял в светлом коридоре возле узкого окна. На неизменном красном плаще то появлялись, то гасли всполохи пламени. Они будто передавали нетерпение хозяина.

– Проводите его в трапезную, – распорядился чародей, махнув здоровой рукой в сторону крытого перехода. – Наверняка, наш князь голоден.

Белослав последовал за стражей, поглядывая в арочные окна, выходившие на княжеский двор.

Бегло осмотрев территорию, княжич не заприметил свою дружину. Может, они находились в гриднице с воинами князя Володара, или чародей отпустил их восвояси вместе с кораблями в Заволчье?

Двери со скрипом приоткрылись, слуги низко склонили перед ними головы и сообщили, что обед подан.

– Развяжите его и оставьте нас наедине, – приказал Радгой.

Он по-хозяйски прошел по залу и остановился возле резного княжеского кресла, сиденье и подголовник которого были обиты красным бархатом.

Белослав так и застыл на пороге, не решаясь пройти вперед и сесть за стол.

– Это твое место, князь, – сказал Радгой, отодвигая кресло и приглашая княжича.

– Прекрати потешаться! – Княжич сжал ладони в кулаки. – Ты оскверняешь память почившего князя.

Чародей отошел от кресла и опустился на рядом стоящую скамью и принялся накладывать себе в блюдо еды.

– Князю уже все равно, – заметил он, облизывая жирные пальцы. – А вот тебе придется принять на себя новые обязанности и развязать войну.

Белослав устало вздохнул, прошел к столу и сел напротив Радгоя. Сколько раз он успел пожалеть, что приплыл в Славолеск? Сотню? Тысячу? Это все из-за Светослава и его рыжеволосой ведьмы.

– Зачем тебе война, чародей?

Радгой пожал плечами, налил вина и сделал большой глоток.

– Я желаю усилить чародейское племя, – сказал он. – Моя община давно служила князьям. Ради них чародеи погибали на заданиях, ради них защищали границы от врагов. Всегда были рядом. Для князей мы всего лишь псы, даже не людьми. Они нас боялись и пытались откупиться, задобрить. Даже землю отдельную выделили. За рекой. Подальше от всех. Сколько можно терпеть? Пора указать истинное место зажравшимся правителям. Власть за теми, кто наделен божественной искрой. Это справедливо.

– Власть, основанная на силе, может привести народ к ненависти. Ты тиран, а не благодетель. Думаешь, что твои люди готовы умирать за мнимую мечту править землями? Все может обернуться против тебя в любой момент, – возразил Белослав. – Где ты найдешь столько чародеев, чтобы выиграть войну?

– В том и проблема, княжич, – издал смешок Радгой. – Не все чародеи прониклись моими великими стремлениями и отвернулись от меня. Изгнали из общины. Целый год я мотался по городам и деревням. И однажды услышал про ведьм из Заволчья, которые тоже желают чего-то большего, нежели быть просто шавками князя. Они объединились в ковен. Отдалились от всех и примкнули к Чернобогу дабы он наградил их силой Нави. Они могут мертвых поднимать и управлять нечистью. Чем тебе не союзник?

Белослав понял, что ведьмы обещали Светославу безграничную власть над царствами. Наверняка, наплели ему, что, став оборотнем он будет непобедим и бессмертен. Его самого отправили в Славолеск заранее зная, что чародеи устроят смуту и начнется война, где победа пророчилась явно не новоиспеченному князьку.

Светослав станет единым князем всех земель. Князь-оборотень, что на побегушках у ведьм.

Белослав размышлял, как теперь поступить. На какой путь ступить, чтобы не ошибиться? Конечно, сейчас он не в том положении, чтобы упорствовать, но и соглашаться стать ликом войны плохая затея. Чужак, собирающийся пролить реки крови ради божественной искры.

– Что скажешь, княжич? – спросил Радгой. – Боюсь, выбора у тебя нет. Либо ты соглашаешься, и я не трогаю Забаву и твою семью. Либо вы все будете рано или поздно мертвы. Я не собираюсь церемониться.

Чародей хлопнул в ладоши и в трапезной появился слуга, ожидая приказа.

– Где княжна? Она готова отобедать со мной?

– Да, волхв. Княжна Забава ждет за дверью, – кивнул прислужник. – Позвать ее?

– Зови. – Радгой подлил в кубок еще вина, осушил его одним махом и вытер рукавом влажные губы.

За спиной Белослав различил тихие, легкие шаги и шуршание ткани при ходьбе. Через пару мгновений он увидел Забаву.

Она даже не взглянула на него, зато Радгой не сводил с них глаз, ожидая чего-то. Объятий? Слез? Только они оба упорно не смотрели друг на друга, словно были чужими людьми. Хотя это на самом деле так.

Забава просто сестра Рады.

«Просто девчонка, что ждет от меня помощи. Просто…Почему я о ней вообще волнуюсь?»

Мысли княжича закрутились вокруг светловолосой княжны. Он вспомнил как она доверчиво уткнулась в его плечо лбом и ждала поддержки. Не по-мужски это оставить девицу в беде.

– Я согласен, – неохотно проговорил Белослав, не удержавшись и бросив на девушку красноречивый взгляд.

«Все из-за тебя!»

Забава в этот момент подняла глаза и покраснела от возмущения. Белослав готов был поклясться, что у нее едва пар не пошел из ушей.

– Какая жертва, – все же буркнула она себе под нос.

Радгой повернулся к княжне.

– Что ты сказала?

– Что княжич Белослав оказал честь Славолеску, встав на его защиту в такие тяжелые времена. Я правильно поняла, что Белослав теперь князь?

– Именно, – Радгой чему-то радовался. Здоровой рукой он поглаживал бороду и улыбался. Словно всё шло по его задуманному плану. – Ты не рада, красавица?

– Белослав будет хорошим князем, – холодно ответила она.

«Почему она злиться? Я что-то не так сделал? Сама же хотела, чтобы я принял условия чародея. И обиделась? На что?» – Княжич начинал раздражаться. Эта девица выводила его из равновесия.

– Впереди собрание вече, – говорил Радгой, не обращая внимания на задумавшегося Белослава. – Они признают тебя и после этого можно будет объявлять войну.

Княжич стоял возле зеркала и смотрел на свое отражение, оценивая новые пластинчатые доспехи, выданные ему в честь вступления на престол. Солнечные блики скользили по тонким полукруглым пластинам, отчего Белослав, усмехнувшись, сравнил себя с божеством, которое вот-вот снизойдет до людей и прольет кровь чужого народа.

Суетившийся рядом прислужник накинул Белославу на плечи шелковую хламиду алого цвета и сколол ее, уже знакомой фибулой в виде рычащего волка, на груди.

– Княжич, ты готов? Вече уже ожидает тебя, – в дверном проеме показался дружинник.

– Щука! – радостно воскликнул Белослав. Это был воин из его дружины, с которой он не чаял увидеться. – Как ты здесь оказался? Где Ярослав? Мал? Все ли у вас хорошо?

Он в несколько шагов оказался возле широкоплечего мужчины и крепко обнял его, похлопав по спине.

– Все хорошо, княжич, – заверил его Щука, поправляя черную повязку на глазу и скалясь щербатым ртом. – Кормят исправно, на рожон никто не рвется. Тебя только потеряли, но дружинники князя Володара говорили, что ты в добром здравии и занят. Просили не беспокоиться.

– Я думала, что вы уже отплыли в Заволчье, – продолжал улыбаться Белослав, не веря, что его воины остались.

Щука почесал затылок и пожал плечами.

– Куда мы без тебя, – произнес он. – Если ты собираешься стать князем на этих землях, значит и мы рядом будем. Клятву же давали, что до последнего вместе.

– Я слышал, что дружинников убитого князя распустили, но ты говоришь, что они все еще при дворе? – поинтересовался княжич, вспоминая слова Забавы.

– Волхв распустил их, но они никуда не ушли, – сказал Щука. – Говорят, волхв с хитрой рожей им не указ.

Дружинник хохотнул.

– Слушай, Щука, возможно, мне понадобиться ваша помощь, – потирая подбородок, сказал княжич. – На ладьях остались люди?

Щука кивнул.

– Да, Хвост остался и Баюн. Что прикажите?

– Пока нет, но есть вероятность, что нам придется втайне уплыть из Славолеска обратно домой, – предположил Белослав.

Щука удивился. Его один единственный глаз смотрел с непониманием.

– Так ты же княжить собирался…

Белослав покачал головой и хлопнул дружинника по плечу.

– Все потом. Пускай этот разговор останется между нами. Никому не разболтай, а нужен будешь, я найду тебя или передам весть через кого-нибудь.

На базарной площади Славолеска был установлен широкий помост, вокруг которого толпились мужчины разных сословий.

Кто стоял в богатых кафтанах, кто в простых рубахах, подвязанных ярким кушаком или простым поясом с расшитыми символами, оберегающие хозяина от беды. Были тут и старцы и молодые. Даже мальчишки с громкими криками носились рядом с толпой и получали время от времени подзатыльники от старших.

Ближе всех к помосту стояли дружинники Белослава. Доспехи и сталь сверкали под полуденным солнцем, вызывая у кого-то восхищение, а у кого-то ненависть.

Поблизости от сборища бродили лоточники и старались распродать свой товар побыстрее. Торговцы медовухой и квасом выкатили бочки поближе к подмосткам и разливали по кружкам напитки, угощая и веселя мужиков.

Пока было можно, народ радовался и чувствовал себя как празднике. После окончания вече начнутся споры и, скорее всего, драки.

Новый князь. Новые порядки. Значит, лишний повод для сомнений и тревог.

Белослав спешился со своего коня и осмотрелся, ища глазами Радгоя. Он обещал, что сам начнет речь. Белославу нужно лишь со всем соглашаться и не говорить лишнего, иначе его тело вспыхнет, как сухая береста и сгорит также быстро.

«А следом и Забава на разогрев толпы пойдет» – предупредил утром чародей, задувая огонь на пальцах.

– Опять эта Забава, – прошипел сквозь зубы княжич, наклоняясь и проверяя на месте ли нож, что он припрятал в голенище сапога. – Навь ее забери.

В высокой башне, что вздымалась в стенах детинца прозвенел колокол, взывая горожан к началу вече. Звон пролетел над посадом, как ветер, и разговоры, что были слышны далеко за пределами базарной улицы, смолкли.

Мужчины обратили внимание на помост, на котором уже стоял Радгой. Он хмуро разглядывал толпу.

– Здравия вам, добрые люди, храбрые мужи и бояре, – громко заговорил Радгой. Его голос долетал до каждого уголка посада. – Как вы помните, князь Володар был убит проклятой княжной. Под личиной девицы скрывалось чудовище…

По площади пробежались удивленные возгласы и испуганные вздохи.

– Муж проклятой колдуньи, княжич Белослав, сын князя Волкодара из Заволчья, единственный кто может занять место усопшего Володара. Более наследников по мужской линии у князя не имелось.

– А как же княжна Забава, волхв? Девица имеет право на трон вперед муженька ее старшей сестры, – спросил кто-то из старцев вече. Они сидели перед самым помостом на скамье и с недоверием внимали чародею.

Радгой улыбнулся и пригладил бороду.

– Мудрые вещи спрашиваешь, старик, – отозвался он. – Но младшая дочь обещана другому государству – самой Империи.

Старцы переглянулись между собой и замолчали, продолжая угрюмо смотреть на лжеволхва.

– Князь Володар стремился наладить отношения с известными царствами и дочери были залогом мира и дружбы со знатными родами. Он хотел, чтобы его земли процветали, но не успел облечь благие намерения в жизнь. Его дело продолжит зять благословенный богами, – выкрутился чародей.

– Да мы даже его не знаем, – выкрикнул какой-то мужик из толпы. – Может, он тоже чудовище, как княжна. Слышал я, что в Заволчье люди в волков оборачиваются и проклинают насмерть одним только взглядом.

Кто-то начал поддерживать говорившего. Белослав, протолкнувшийся к дружине, невольно закатил глаза. Очередная байка про волков.

– Княжич не обладает светлой силой предков Волчьего Града, поэтому князь Волкодар отправил его в Славолеск, дабы не распускали пустомели грязных слухов против его ума и чести, – продолжил распинаться Радгой.

Белослав поморщился, вспомнив о том, что его как раз и выкинули из рода из-за отсутствия силы. Интересно, как бы сложилась его судьба будь в нем хоть искра способностей?

– Если княжич поклянется защищать эти земли, то мы примем его, – после затянувшегося молчания выдал один из старцев вече. – Где он, ваш князь?

Белослав поправил пояс на доспех и, расправив, хламиду, двинулся в сторону помоста.

Люди расступались перед ним, склонив головы. Пусть они и выказывали почтение его титулу, но он знал, что это ложь. За их масками скрывалось презрение к новому князю, сомнения и страх. Они ненавидели его и боялись.

Белославу казался бесконечностью этот путь до Радгоя. Он чувствовал себя странно.

Лжекнязь и лжеволхв.

Он всегда боролся за справедливость, убивал за нее и верил в священность сего понятия. Только сейчас ради справедливости придется солгать и убить невинных.

Отец сказал бы, что такова цена. Боги всегда желают требы.

Княжеская ноша посильна только избранным и порой приходится принимать непростые решения, чтобы принести благо своему народу.

Но принесет ли он благо этой земле? Этим людям, что пойдут за ним?

Абсолютная тишина разлилась по улице. Сотни глаз следили за неспешными шагами княжича. Минута растянулась в вечность. Кажется, мужчины слышали глухие удары его сердца, его рваное дыхание.

Один шаг.

Второй.

Третий.

Помост скрипнул, принимая Белослава и показывая нового князя Славолеску. Он подошел к Радгою и поднял глаза на молчавшую толпу.

Солнце выглянуло из-за туч и лучи коснулись гладких пластин на доспехах, отражая яркий свет и заставляя некоторых присутствующих прикрыть глаза дабы не ослепнуть.

– Боги приняли князя, – негромко произнес старец, сидевший внизу и взирающий на сияющего Белослава. – Он послан нам богами.

И толпа взорвалась. Заколыхалась. Зашумела.

– Да здравствует новый князь Белослав!

– Славься, княже!

Белослав кивнул и вынул из ножен свой меч, на рукояти которого щерился серебристый волк. Он поднял его вверх, мысленно обещая тем самым вернуть землям Славолеска мир и убить огненного чародея.

[КП1]Редактируя текст, посмотреть предложения о княжеской дружине и переписать, потому что в прошлой главе Радгой ее распустил.

Глава 14

– Из-за проклятия Мокоши нам пришлось отправиться в Навь, – закончила свой длинный рассказ Рада. – И меня ждет…Отец.

На последнем слове девушка запнулась и замолкла. Это слово вдруг стало чуждым для нее и кололо язык не хуже крапивы.

Они вчетвером сидели вокруг костра, на котором поджаривались и аппетитно пахли пойманные Яром перепелки, и каждый думал о своем, не поднимая глаз на остальных путников. Молчание затянулось, стало неловким, но никто не желал первым нарушать его.

Жир капал в огонь, и языки пламени жадно взвивались вверх, разлетаясь жаркими искрами в ночном небе.

Чародей достал из рядом лежащей сумки серый потрепанный мешочек, зачерпнул маленькую горстку белого порошка и швырнул его в костер. Огонь тут же присмирел и перестал трещать.

Сумерки спустились на перелесок. В деревьях оглушительно затрещал козодой, и Рада от неожиданности вздрогнула. Чародей, наблюдавший за девушкой, издал смешок и получил от нее в свою сторону неприязненный взгляд.

Дневной зной сменился на благословенную прохладу. Правда, Рада чувствовала озноб – то ли из-за свежего ветра, то ли от волнения, вызванное пересказом о пережитых горестях.

Она обняла себя за плечи и прижалась к рядом сидящему Гречишнику. Теплый бок зверя немного успокоил ее.

– Слишком много желающих спуститься к мертвым, – хмыкнул Яр, все же разрушая оковы молчания. – Я против, чтобы вы шли с нами.

Рада и Иван обернулись. У обоих на лицах читался один и тот же немой вопрос, который Яр понял без слов.

– У нас своих проблем хватает, – устало пояснил чародей. – Вы понимаете, что мы не грибы с ягодами идем искать? Вокруг одна нечисть, и я зуб даю, что рядом с Навью ее станет в разы больше. Вас сожрут и глазом не моргнут. Лично я не хочу жертвовать своей шкурой ради какой-то девчонки и хилого паренька.

– Но нам нужно туда попасть, – упрямо заявил Иван.

У него едва не сорвалось с языка, что это не его воля, а самой богини. Она хочет, чтобы Иван привел Раду в Навь, иначе с ним разделаются силы куда страшнее мертвяков. Если они присоединяться к чародею и полубогу, то есть слабая надежда, что девчонка дойдет до конечной цели живой.

Яр подкинул в костер еще сухих веток и отряхнул руки. Он с презрением уставился на колдуна.

– Тебе на кой черт таскаться с девкой? Это ее проблемы. Лучше подумай о себе, если живым остаться хочешь, – посоветовал чародей. – Помяни мое слово – бабы всегда к беде.

– Мне кажется, что к беде болтливые чародеи, – раздраженно вставила Рада. – Как ты смеешь так говорить? Какая я тебе баба!

– Самая обычная, – бросил Яр, не глядя на девушку, срезая ножом готовое мясо и заталкивая его в рот. – Плоская, как доска, строптивая. Умная баба с мужиком не спорит и держит язык за зубами, – продолжил он, после того как проглотил обжигающий кусок.

Рада чуть не задохнулась от обиды. Она хотела оскорбить этого мужлана, но все слова внезапно вылетели из головы. Ее никто никогда в жизни так не унижал.

Не придумав ничего лучше, Рада резко поднялась с места, чем напугала Ивана и Гречишника, и зашагала к полю.

– Какая обидчивая, – проворчал чародей. – Сразу видно, изнеженная княжна.

Иван швырнул в него ветку и отправился следом за девушкой. Ее силуэт уже растаял в темноте.

– Если что с нечистью разбирайтесь сами, – крикнул Яр в след Ивану. – Ну и на кой они нам? – последняя фраза была обращена к Трояну.

Троян, прикрывший глаза и все это время дремавший, потянулся и задумчиво почесал затылок. Он провел ладонью по лицу, сгоняя дрёму и поворачиваясь к полю, куда сбежала Рада.

Он чувствовал ее искру. Она мягко пульсировала, лучилась теплом и тонкой золотой нитью тянулась к полубогу. Именно так Троян понял, кто такая Рада и кем они связаны.

Боги и полубоги имеют способность видеть золотые нити судьбы. И Троян заметил еще одну, пока едва заметную, тонкую, как паутинка, но со временем она должна окрепнуть и стать прочнее каната.

Все шло так, как задумывалось.

– Она, можно сказать, моя сестра, – напомнил он, отвлекаясь от размышлений. – Кровь не водица. Не бросать же мне ее на растерзание мертвым?

– Тогда сам и возись со своей своенравной сестрицей, – буркнул Яр. – Моя цель найти живую воду и вернуться обратно в Чарогорье. Повторю, что не хочу я сложить голову из-за этой девицы. Ух, противная какая.

Охотник передернулся, а Троян засмеялся. Похлопал приятеля по плечу.

– Не будь к ней слишком строг, Рада и так напугана. Лишилась семьи, дома, проклята богиней…По ней видно, что княжеская семья заботилась о ней и любила. Она не привыкла к грубостям и такой жизни.

– Еще она оборотень, который нас может сожрать одной прекрасной лунной ночь. Напугана она, не привыкла к грубостям, – недовольно фыркнул Яр. – За ее милым личиком скрывается чудовище. Я привык таких убивать на охоте, а не нянькаться.

– У нас нет выбора, – возразил Троян и жестко посмотрел на чародея. – Она зачем-то нужна богам, и мы не можем ее бросить.

Неожиданно ночную мглу разрезал женский визг. Медведь, до этого дремавший возле костра, поднял голову и навострил уши. Глухо зарычал.

– Я предупреждал, что бабы к беде, – вздохнул Яр, потянувшись к мечу. – Сиди здесь, я схожу проверю, что там случилось. Надеюсь, ей уже оторвали голову.

Рада быстро шла вперед, не понимая куда ведут ноги. Она пинала высокую траву, рвала ее руками и в очередной раз, дернув за жесткие листья, порезала ладонь.

Боль обожгла неожиданно. Рука заныла, на месте пореза медленно выступила кровь.

Девушка первые секунды тупо смотрела на рану, а потом без сил упала на колени и тихо заплакала.

Слова чародея ранили больнее, чем эта трава. Ведь он совсем ничего о ней не знал и позволил себе ее оскорбить, растоптать последние крохи гордости.

Никто о ней ничего не знал – ни отец, ни Забава, ни Белослав. И этот невыносимый чародей оголил ее страшные мысли – что она никто. Обычная девка. Или чудовище.

Рада всегда мечтала всем что-то доказать, но как – не знала. С детства ее учили быть покорной, рассудительной, сдержанной. Только сейчас она бы все отдала лишь бы стать чуточку сильнее и смелее, чтобы противостоять свалившимся невзгодам.

Рада оказалась совсем одна в этом страшном мире. Один на один с главной проблемой, где ее хотят убить – нечисть, богиня, люди. Неважно.

– Как мне стать сильнее? Как? – ревела она, вытирая слезы рукавом. – Кому я нужна? Батюшка, матушка…

Рада замерла, когда чья-то теплая ладонь коснулась ее плеча, обернулась и увидела светлые вихры Ивана и его обеспокоенный взгляд.

Он опустился рядом и позволил Раде уткнуться в его грудь. От колдуна пахло потом вперемешку с ветром и лекарственными травами.

Иван ничего не говорил, просто молчал, а девушка слабо всхлипывала и прижимала к животу раненную ладонь, чувствуя, как та ноет.

На небе одна за другой загорались звезды. Из-за облака появилась половинка луны. Зажглась ясным оком над полем и осветила его серебристым сиянием. В воздухе витал аромат свежей земли и цветов, мягко окутывая в свою сладость и успокаивая.

Рада подняла глаза, мокрые от слез, и заметила, что Иван запрокинул голову вверх.

– Что там? – спросила она.

Иван посмотрел на нее и улыбнулся.

– Звезды, – тихо ответил он, будто боялся их спугнуть. – Не видишь разве, глупая?

– Они красивые и далекие.

«Совсем как ты» – хотел произнести Иван, но отвернулся.

В груди опять заныло. Каждый раз так, когда он рядом с девчонкой. Как может быть одновременно и больно, и приятно? И хочется смотреть только на нее, как на звезды.

Плохие мысли Рады растворились в небе, в его чернильно-бархатной мгле. Она почувствовала себя песчинкой в этом бесконечном ночном море. И от этого захватывало дух.