Логика Аристотеля. Том 7. Комментарии к «Топике» Аристотеля (продолжение)

Снова соотнесенные [формы]: «справедливость», «справедливое», «справедливый», «справедливо» – и «знание», «знаемое», «знающий», «знающе».

Если знание – род справедливости, то и «справедливое» должно быть подчинено «знаемому», и «справедливый» – «знающему», и «справедливо» – «знающе».

p. 124a15 Снова о том, что находится в подобном отношении друг к другу.

Этот топ подобен топу от соотнесенных [форм].

Ведь если некоторые [вещи] находятся в подобном отношении друг к другу, то если одно из них является родом другого, то и другое будет родом первого.

Например, поскольку «приятное» находится в таком же отношении к удовольствию, как «полезное» – к «благу» (ведь как «приятное» производит удовольствие, так и «полезное» могло бы производить благо), или, наоборот, если благо – род удовольствия, то и полезное будет родом приятного.

Это можно выразить и через аналогию.

Если, как благо относится к полезному, так удовольствие относится к приятному, то, переставляя, как ведущее [благо] к ведущему [удовольствию], так и следующее [полезное] к следующему [приятному].

Так что, как благо относится к удовольствию, так полезное относится к приятному.

Следовательно, если благо – род удовольствия, то и полезное будет родом приятного.

Однако сам [автор] не использовал аналогию, но привел утешение для доказываемого.

То, что полезное будет родом приятного, он утешительно пояснил, сказав: «Ясно, что оно будет производить благо, раз удовольствие – благо».

Ибо если удовольствие – благо, то его производящее (а это – приятное) будет производить некое благо.

А все, что производит благо, – полезно и подчинено как вид полезному.

Этот топ годится и для доказательства, и для опровержения.

Ведь если удовольствие не подчинено как вид благу, то и приятное не будет подчинено полезному.

И если, как упражнение относится к здоровью, так обучение – к знанию, но упражнение не подчинено обучению, то и здоровье не будет подчинено знанию.

p. 124a20 То же самое и относительно возникновений и уничтожений.

Он передает топы.

Ведь если возникновение чего-либо подчинено как вид возникновению другого, то и возникающее через него будет подчинено как вид тому, что возникает через производящий род.

То же рассуждение и об уничтожениях.

От возникновения (так): если строить – это действовать и быть подчиненным действию, то и построенное – это осуществленное и подчинено ему.

И если учиться – это припоминать и быть подчиненным как вид припоминанию, то и выученное будет подчинено припоминанию, как сказал Платон, называя учения припоминаниями.

Он принимает «строить» и «учиться» как возникновения: первое – строящегося, второе – учащегося.

Хотя строго говоря, строительство – это [возникновение] строящегося, а обучение – учащегося.

И сказанное можно выразить так: если «строить» имеет родом «действовать», то и «построенное» – «осуществленное».

И если учения – это припоминания, то и выученное – это «припомненное».

Кажется, примеры, которые он использует, подходят и к топам от соотнесенных [форм].

Ведь «строить» соотнесено с «построить», и «действовать» – с «осуществить».

Примером сказанного могут быть и такие [случаи]: если возникновение справедливости – не обучение, то и справедливость – не знание.

Но первое [верно], следовательно, и второе.

Так можно показать, что и ощущение не подчинено как вид знанию.

Ведь если возникновение ощущения – по природе, а возникновение знания – не по природе (ибо через обучение), то ощущение не будет знанием.

Ясно, что этот топ годится и для доказательства.

Ведь если возникновение геометрии – обучение, то и геометрия будет знанием.

Топ от уничтожения таков: если «разрушаться» – это «уничтожаться», то и «разрушенное» – это «уничтоженное», и «разрушение» – это «уничтожение».

Ведь «разрушаться» относится к «разрушенному» так же, как «уничтожаться» к «уничтоженному».

Так что, если одно – род другого, то и другое будет родом первого.

стр. 124a24 И относительно порождающих и разрушающих [способностей] – подобным же образом.

Он говорит, что так же, как [строятся рассуждения] на основании возникновения и уничтожения, можно строить их и на основании порождающих и разрушающих [способностей], а также на основании сил, употреблений и вообще всего, что имеет какое-либо сходство. Ведь рассуждения, построенные на всех таких [основаниях], подобны, но не тождественны. Возникновение – это такой вид изменения, а порождающее – причина такого изменения. То же самое относится к уничтожению и разрушающему. Можно сказать, что все подобные вещи имеют сходство друг с другом и по аналогии: как возникновение относится к возникшему, так действие – к совершенному действию; и как уничтожение – к уничтоженному, так разложение – к разложившемуся; и как разрушающее – к уничтожению, так разлагающее – к разложению. Поэтому если одно подчинено другому, то и другое будет подчинено другому.

Так же сила относится к способности, как и состояние – к расположению. Следовательно, если сила по роду есть состояние, то и способность будет расположением.

Далее, как употребление относится к использованному, так и деятельность – к осуществлённому.

Все эти [отношения] подобны, поскольку они отнесены к чему-то одному: порождающее – к возникающему, возникновение – к возникшему, уничтожение – к уничтоженному, сила – к способному, употребление – к использованному, и так каждое из подобных [понятий] имеет отношение к чему-то. Поэтому и рассмотрение во всех случаях будет подобным и взаимосвязанным: все они могут быть выведены друг из друга по одному и тому же склонению.

Если разрушающее есть разлагающее, то и уничтожаться – значит разлагаться, а уничтожение – разложение. Подобно, если порождающее есть производящее, то и возникать – значит производиться, а возникновение – производство. И если что-то из этого не так, то и остальное тоже не так.

Все эти топы похожи на топы из соподчинённых [понятий], как было сказано ранее.

стр. 124a32 И если употребление чего-то есть деятельность.

Если пользоваться разумом значит действовать, и это подпадает под деятельность как род, то и использование разума будет подпадать под осуществлённое действие как род.

Подобно, если употребление добродетели (то есть деятельность или использование добродетели) есть действие, то и использование добродетели – осуществлённое действие.

стр. 124a35 Если же противоположное по виду есть лишение, то опровергать можно двояко.

Ранее он изложил топы, основанные на противоположностях (ибо если что-то противоположно по виду или по роду, то это служит и для опровержения, и для доказательства), а теперь излагает [топы], основанные на других противоположностях, и прежде всего – на противоположностях по наличию и лишению.

Он говорит, что есть два опровергающих топa, основанных на противоположностях по наличию и лишению. Первый из них таков: если противоположное есть лишение и лишение подпадает под какой-то род как вид, а наличие также подводится под него как ближайший род, то предложенный род не может быть родом для наличия.

Ведь лишение вообще не находится в том же роде, что и наличие, или, во всяком случае, не в ближайшем роде.

Если зрение есть в ближайшем роде – чувственном восприятии, то невозможно, чтобы слепота, будучи его лишением, также находилась в чувственном восприятии.

И если слепота находится в ближайшем роде – отсутствии восприятия, то невозможно, чтобы зрение находилось в отсутствии восприятия.

Таким образом, мы докажем, что незнание не есть род для наличия: ведь наличие есть род знания, а незнание – его лишение.

Однако в неродственном роде наличие и лишение могут находиться вместе.

Так можно показать, что порок не есть лишение добродетели, поскольку их ближайший род различен.

стр. 124a39 Во-вторых, если лишение противоположно и по роду, и по виду.

Второй опровергающий топ, основанный на лишениях, таков: если предполагаемое лишение противоположно и по роду, и по виду, но лишение, противоположное по виду, не подпадает под лишение, противоположное по роду, то предложенный род не будет родом для рассматриваемого [понятия].

Считается, что если противоположное находится в противоположном, то и противоположное должно находиться в противоположном, как и в случае контрарных [противоположностей].

Например, зрение находится в чувственном восприятии, поскольку слепота – в отсутствии восприятия.

Но зрение уже не находится в знании, поскольку и слепота не находится в незнании, которое есть лишение знания.

Таким образом, опровергать на основании лишений можно двояко, а доказывать – одним способом: если противоположное находится в противоположном, то и противоположное будет находиться в противоположном.

Если слух находится в чувственном восприятии, то и глухота – в отсутствии восприятия.

стр. 124b7 Далее, в случае отрицаний следует рассматривать обратное, как говорилось о случайном.

Он переходит к противоположностям по противоречию и показывает, как на основании противоречия можно доказать род.

Обратно, говорит он, следует брать в топах, основанных на противоположностях по противоречию, как уже было сказано, когда речь шла о случайном.

Излагая в первой книге доказательный топ, основанный на противоречии, для случайного, он сказал так:

«Поскольку противопоставлений четыре, следует рассматривать из противоречий обратно, из следования и уничтожения, а из других противопоставлений – как в случае контрарных [противоположностей], и так строится доказательство».

Теперь он напоминает об этом, показывая на примере, как это делается обратно.

Если, например, положено, что удовольствие есть благо, то есть находится в роде блага, то следует обратно, исходя из отрицания блага (которое было предложено как род), приложить к нему отрицание удовольствия.

Если удовольствие есть благо, то не-благо не должно быть удовольствием.

Причину этого он объясняет, говоря:

«Невозможно, если благо есть род удовольствия, чтобы не-благо было удовольствием.

Ибо если бы что-то не-благо было удовольствием, то уже не всякое удовольствие подпадало бы под благо, и тогда благо не было бы его родом».

Но неверно, что не-благо не есть удовольствие: ведь есть не-благое удовольствие.

Следовательно, благо не есть род удовольствия.

Таким образом можно показать, что если родом блага является похвальное, то не-похвальное не есть благо.

Но есть не-похвальные блага, такие как здоровье, сила, богатство.

Опровергая, мы начинаем с того, что хотим опровергнуть:

«Если удовольствие есть благо, то не-благо не есть удовольствие».

Но второе [утверждение] ложно, ибо не-благо может быть удовольствием.

Следовательно, и первое [утверждение] ложно, а именно – что благо есть род удовольствия.

Доказывая же, мы исходим из обратного тому, что хотим доказать.

«Если не-добродетель не есть мужество, то мужество есть добродетель».

Первое [утверждение] истинно, следовательно, истинно и второе.

Поэтому опровержение будет строиться на втором, недоказуемом [утверждении], а доказательство – на первом.

Доказательное рассуждение правдоподобно, но не необходимо: ведь если верно, что не-белое не есть лебедь, то из этого ещё не следует, что белое есть род лебедя.

Поэтому этот топ более точен для случайного, чем для рода.

p. 124b15 Если же вид относится к категории относительного.

Он переходит к противоположным случаям в категории относительного и из этого выводит несколько топов. Первый таков: если то, что принимается за вид, относится к какому-либо роду относительного, то и род должен быть относительным. Следовательно, если приписываемый род не является относительным, а вид – относительным, то принимаемое за его род не будет родом. Ведь у относительного и роды считаются относительными. Например, двойное, будучи относительным, подпадает под многократное, которое само является относительным, и знание, будучи относительным, подпадает под мнение, которое также относится к относительному. Однако количество не есть род равного, потому что равное – относительное, а количество – не относительное. Он говорит, что если вид – относительное, то и род должен быть относительным, но если род – относительное, то не обязательно, чтобы и вид был относительным. Например, знание, будучи относительным, является родом грамматики, геометрии, музыки, ни одна из которых не является относительной. Этот топ полезен только для опровержения: ведь не обязательно, если оба взятых понятия относительны, одно должно быть родом другого, как в случае знания и двойного. Возражение против этого топа состоит в том, что если вид относительный, то и род должен быть относительным, что неверно: ведь добродетель, будучи относительной, подпадает под прекрасное и благое как роды, ни одно из которых не относится к относительному. Следовательно, добродетель скорее относится к качеству, чем к относительному. Можно также возразить, что указанные понятия вообще не являются родами добродетели: ведь благое не род, если оно омонимично, и прекрасное не род добродетели, поскольку добродетель первична по отношению к своим собственным действиям, а прекрасное, как считается, приписывается только им.

p. 124b23 Далее, если вид не обозначается в отношении того же самого.

Второй опровергающий топ, связанный с относительным, он передает нам следующим образом: то, в отношении чего вид обозначается сам по себе, в отношении того же должно обозначаться и по роду. Например, поскольку двойное само по себе относится к половине (ибо оно – половины), то и по роду оно относится к тому же: двойное называется многократным половины, ведь двойное есть многократное. Это и означает сказанное (не так, как могло бы показаться из слов) – «как двойное половины, так и многократное половины». Если же нечто, обозначаемое как относительное, не может обозначаться в отношении того же самого и по приписанному ему роду, то приписанное не будет его родом. Таким образом, можно показать, что способность не есть род зрения, ибо зрение само по себе обозначается как зримое, но уже не как способность: ведь зрение не называется способностью зримого. Точно так же можно показать, что и привычка не есть род зрения, ибо зрение есть зрение зримого, но зрение не называется привычкой зримого.

К сказанному он добавляет, что не только по роду, но и по всем родам рода должно обозначаться в отношении того же самого. Например, двойное не только называется двойным половины и не только многократным половины, но и превышающим (что есть род многократного), и большим (что еще более общее). Следовательно, недостаточно для доказательства, что знание есть род зрения, того, что зрение называется знанием зримого: ведь если оно не называется расположением (что есть род знания), то знание не будет его родом.

Возражение против этого топа состоит в том, что он не вполне верен: знание само по себе обозначается как знаемое, но не обозначается по роду в отношении того же самого. Ведь ее род – привычка, а его род – расположение, но знание не называется ни привычкой знаемого, ни расположением знаемого, а привычкой души и расположением души. Привычка и расположение двояки: они обозначаются и как принадлежащие обладающему ими (например, душе), и как охватывающие подчинённое им.

p. 124b35 Далее, если род и вид обозначаются неясно в падежах.

И этот топ связан с относительным. Поскольку считается, что род и вид относительного одинаково обозначаются в падежах (если вид чего-то, то и род чего-то: например, двойное чего-то – ведь оно есть доля, и превышающее аналогично чего-то – ведь оно превышаемое, и большее – меньшего; аналогично знание чего-то, привычка, расположение и мнение чего-то; и точно так же, если чему-то: как знаемое чему-то – знанию, так и удерживаемое – привычке, и предполагаемое – предположению), то если обозначенное как вид и как род не согласуются в падежах, приписанное не будет родом.

Поэтому, если кто-то поставит волю как род друга, то, используя сказанное, мы докажем, что воля не есть род друга: ведь воля и друг обозначаются в разных падежах по отношению к другому. Воля обозначается в родительном падеже (воля чего-то – воля желаемого), а друг – в дательном. Аналогично можно показать, что прибавление не есть род увеличения, ибо увеличение – чего-то (ибо оно – увеличиваемого), а прибавление – не чего-то, а чему-то (ибо оно – прибавляемому).

Возражение против этого топа состоит в том, что он не вполне корректен: ведь не у всех относительных род и вид обозначаются в одинаковых падежах. Например, противоположное чему-то (ибо оно – противоположному), и различающееся аналогично (ибо оно – различающемуся), но иное, будучи родом обоих, обозначается как чего-то, а не чему-то: иное есть иное другого.

р. 125а5 Снова, если соотнесенные [термины], выражаемые через падежи, не обращаются подобным же образом.

И этот топ также исходит из категории соотнесенного. Поскольку все соотнесенное, как считается, выражается через взаимно обратные [термины], если же обратные [термины] не обращаются через те же падежи, то [термин], представленный как род, не будет родом. Даже если сам он и то, что представлено как его вид, выражаются через одни и те же падежи по отношению друг к другу, все равно предложенный [термин] не будет родом, если обратные [термины] для него как для рода и для него как для вида не выражаются через те же самые падежи.

Часто оба [термина] выражаются через одни и те же падежи: например, «двойное чего-то» и «многократное чего-то», а также «превосходящее». И обратные им [термины] также выражаются через те же [падежи]: «меньшее чего-то» – «меньшее», «превосходимое чем-то» – «превосходимое», «часть чего-то» – «часть»; подобным же образом и «половина».

Но в некоторых случаях род и вид выражаются через один падеж, а обратные им [термины] – через другой, хотя между собой они обращаются через тот же [падеж], как в случае знания и представления:

– знание есть чего-то (ибо оно есть знание познаваемого),

– и его род, представление, также есть чего-то (если оно есть представление представляемого).

Но обратные им [термины] выражаются через другие падежи, а не через те же, что и они, хотя между собой они используют те же [падежи]:

– познаваемое, что обратно знанию, выражается через дательный падеж (знание познаваемого),

– и представляемое, обратное представлению, аналогично:

оно не есть чего-то представляемое, но чему-то – представлению.

Итак, когда обратные [термины] не соотносятся одинаково, предложенное как род будет опровергнуто.

Например, если кто-то предложит, что родом для «большего» является «превосходящее», то, поскольку обратные им [термины] выражаются не через одинаковые падежи (меньшее – чего-то, ибо оно меньше большего, а превосходимое – чем-то, ибо оно превосходится превосходящим), то «превосходящее» не может быть родом для «большего».

Стратон, однако, добавляет к этому топу еще один:

если сами [термины] (предложенный род и вид) выражаются через одинаковые падежи, но то, к чему они относятся, в одном случае обратно, а в другом – нет, то, по его словам, предложенное не будет родом.

Он использует пример с «недостатком» и «нуждой»:

если кто-то называет «нужду» родом для «недостатка», то, хотя оба они выражаются через один падеж (недостаток – чего-то, ибо он есть недостаток избытка, и нужда – чего-то, ибо она есть нужда в достаточном), но то, к чему они относятся, не обращается взаимно:

– избыток есть чего-то (ибо он есть избыток недостатка),

– а достаточное уже не обратно (достаточное не называется «достаточным нужды»).

Следовательно, «нужда» не может быть родом для «недостатка».

Но, желая проявить изобретательность, он незаметно опровергает нечто большее:

ибо он ставит под сомнение то, что все соотнесенное выражается через взаимно обратные [термины].

Причина его ошибки в том, что он неверно понимает, как «нужда» соотносится с «достаточным»:

ведь «нужда» есть нужда нуждающегося и как соотнесенное выражается именно к нему.

р. 125а14 Снова, если род и вид выражаются не к равному.

Поскольку среди соотнесенного одно выражается к одному, а другое – ко многому:

– к одному – «двойное» (ибо только к «половине»),

– и «многократное» (ибо оно также к одному – к «доле»),

– а ко многому – «превосходящее» (ибо оно превосходит и что-то, и чем-то),

то если род и вид выражаются не к равному, но один – ко многому, а другой – к одному, предложенное не будет родом.

Считается, что род и вид выражаются к равному, как в случае «дара» и «дачи»:

– оба они выражаются и кому-то, и чего-то,

– поэтому нельзя опровергнуть, что «дача» есть род для «дара» (ибо «дар» называется «безвозвратной дачей»).

Если же они выражаются не к равному, мы можем опровергнуть предложенный род с помощью этого топа.

Например, если кто-то предложит, что родом для «гнева» является «желание», то, поскольку «желание» выражается к одному (чего-то), а «гнев» – и чего-то, и кому-то, то «желание» не может быть родом для «гнева».

Подобным же образом мы покажем, что «похвала» не есть вид «слова»:

– ибо «слово» есть чего-то только,

– а «похвала» – и чего-то, и о чем-то.

Возможно, однако, как он сам говорит, этот топ не истинный, а лишь правдоподобный.

Ведь есть общепризнанные роды некоторых [терминов], которые выражаются к неравному с ними, как, например, «превосходство», «многократное» и «двойное»:

– эти [последние] выражаются к одному,

– а «превосходство», будучи их родом, выражается к двум (чего-то и чем-то).

И «подражание» есть чего-то только, будучи родом для «соревнования», а «соревнование» – и чего-то, и за что-то.

Но и «слово», будучи родом для «похвалы», не выражается к равному, как было сказано.

р. 125а25 Наблюдать также, является ли противоположное противоположного родом.

Этот топ также исходит из категории соотнесенного.

Если что-то предложено как род для чего-то, и оба они – соотнесенные, то следует проверить, является ли противоположное для вида (а противоположное ему – это то, к чему оно относится) родом для противоположного роду.

Если это не так, то и противоположное противоположного не будет родом.

Ибо считается, что противоположное виду всегда находится в противоположном роде (если у него есть противоположное), а соотнесенные имеют противоположности в том, к чему они относятся.

Например:

– родом для «двойного» является «многократное»,

– ибо родом для «половины» является «доля»;

– родом для «знания» является «представление»,

– ибо родом для «познаваемого» является «представляемое».

Если же кто-то предложит, что родом для «знания» является «ощущение», мы сможем опровергнуть это, указав, что противоположное для «ощущения» – «ощущаемое» – не является родом для противоположного «знанию», то есть «познаваемого» (ибо «ощущаемое» не есть род для «познаваемого», поскольку многое умопостигаемое является познаваемым).

Этот топ можно использовать и для подтверждения:

если показать, что противоположное предложенному как роду является родом для противоположного виду, то предложенное будет родом.

p. 125a33 Поскольку из того, что говорится относительно чего-то, одно необходимо находится в том, относительно чего оно говорится, или относится к нему.

И он предлагает ещё один подход, исходя из относительного. Вот что он говорит: из относительного одно необходимо находится в том, относительно чего оно говорится, или относится к нему, как, например, сложение, говоримое относительно составленного, необходимо находится в составленном, относительно чего оно говорится; подобным же образом и симметрия – ибо она в симметричном, относительно чего говорится; но и пребывание, будучи состоянием пребывающего, необходимо находится в пребывающем.

Возникнет, однако, вопрос о состоянии, который он сам и поставил: находится ли оно необходимо в том, относительно чего говорится? Ведь состояние говорится как принадлежащее обладаемому, но оно не в обладаемом, а в душе или в том, что им обладает, если только кто-то не скажет, что состояние относится к обладающему им, а не к обладаемому, как он и сам ранее сказал.

Другое же не необходимо находится в том, относительно чего говорится, но может быть в нём. Таково знание: оно говорится относительно познаваемого, однако не находится в познаваемом (по необходимости), но по необходимости – в душе, хотя может быть и в познаваемом, относительно чего говорится. Ибо в душе есть знание, даже если оно о ней самой; таким образом, знание будет в познаваемом – именно то, которое принадлежит душе, но не всякое, ибо не всякое знание находится в познаваемом. Ведь не всякое познаваемое имеет душу: то, что два угла треугольника равны двум прямым, познаваемо, но не является душой. Поэтому знание этого не находится в познаваемом. Ибо когда знание знает не само себя, а что-то иное, тогда знание не будет в познаваемом. Ведь знание музыки говорится относительно познаваемого, каковым оно является, но не находится в нём, если всякое знание – в душе.