Позвонок

– Ты не так воспринимаешь сказанное мной, – нахмурил рыжие брови Моллин. – Сейчас ты должен объявить войну печали и апатии. Уж поверь, это дерьмо обязательно воспользуется твоей временной слабостью. Поддаться проще всего, ведь кажется, что ты совсем немного похандришь, а потом как расправишь плечи. Это только так кажется, – он выставил указательный палец перед самым носом Стивена. – Ты ни хрена не очухаешься. Тебя затянет на дно озера меланхолии и прокрастинации. Если это случится, то, считай, все. Ты превратился в бездушный мешок с потрохами.

– Звучит дерьмово.

– Да, Стив. Дерьмово – это мягко сказано.

– И что же ты предлагаешь?

– Я предлагаю… – Захария загадочно ухмыльнулся, став похожим на демона-искусителя. – Свою помощь. Не позволю тебе вязнуть в унынии, старик. Главное в каждом горе – это занять мозги. Занятиями, новыми мыслями, впечатлениями. Ты весь день варился в себе, как картофель в супе. Хватит, Стив. Мы с тобой сегодня едем в Город-1, в парк аттракционов «Планета развлечений».

– Зак, я…

Тот перебил, резко повысив голос:

– Никаких возражений, я сказал!

Вест хотел возмутиться, он не собирался нарушать свой траур, посчитав такое поведение некрасивым по отношению к покойной бабушке, но в этот момент зазвонил телефон.

– Робрет, – обреченно протянул Стивен.

– Его с нами не зови, – зашипел Зак. – Он будет занудствовать так, что не только ты, но и я в депрессию впаду.

– Но он же наш друг.

– Ничего страшного. Соври ему что-нибудь, чтоб не обиделся.

Стив поднес телефон к уху.

– Да?

Голос Роба был достаточно сильным, чтобы его можно было услышать даже без режима громкой связи.

– Привет, Стивен! – бодро отозвался он. – Я услышал о том, что случилось. Мои соболезнования.

– Спасибо. – Весту уже опостылело слышать эту фразу. Она делала только хуже, так как звучала сухо и пусто, будто лицемерная затычка бреши в диалоге. Хочешь поговорить о чем-нибудь своем со скорбящим? Вырази соболезнование, как начало разговора! Хочешь что-нибудь спросить или попросить? То же самое!

– Диера сказала, ты сегодня не ходил в школу, и я подумал, что тебе пошло бы на пользу развеяться. Может быть, сходим погулять?

Захария припадочно замотал головой.

– Нет! Нет, – почти беззвучно, одними губами произносил он, а затем сложил предплечья крест-накрест в запрещающем жесте.

– Эм… – глядя на товарища, Стивену стало очень неловко. Он ценил то, что Роберту не плевать на его состояние и что тот искренне желает поддержать, но вот реакция Захарии…

Парень заметался.

«Я поступлю, как свинья, если не соглашусь и не приглашу Роба присоединиться, – размышлял он, поджав губы. – Если он узнает о том, что мы с Заком намеренно от него открестились, то жутко расстроится, – Стив вновь пронаблюдал за кривляньями Моллина. – А если Роб будет с нами, то на меня обидится Зак. Ох, можно подумать, мы собираемся в парке вытворять что-то аморальное, чему Роберт бы воспротивился… Не думаю, что он бы помешал нам кататься на аттракционах и поедать мороженное. Черт. Как же мне поступить?»

– Стив? – насторожился от молчания Роберт. – Ты тут?

– Да, я слышу тебя, – замямлил тот. Затем под гнетом совести низко опустил голову. – Роб, я бы хотел сегодня остаться дома. Мне паршиво. И морально, и физически.

– Оу, – огорченно протянул парень. – Понял. Значит, ты будешь дома?

– Да. Спасибо, что позвонил. Рад был тебя услышать. Пока.

– Э…

Но Брауну-младшему не дали ничего сказать. Звонок завершился, а Стивен Вест горько втянул воздух ноздрями. Он чувствовал себя виноватым. Чувствовал себя паршивейшим другом на всем белом свете.

– Отлично! – хлопнул его по плечу Захария. Он был доволен, как слон. – Очень мило, конечно, со стороны Роберта, но в другой раз. Переживет.

Запищал электрочайник, и вскоре кухня наполнилась ароматом бергамота.

– Не понимаю, чем бы он нам мешал, – пробубнил себе под нос Вест, расставляя чашки на столе.

– Просто считаю, что вдвоем мы проведем время гораздо веселее. Тем более, ты же знаешь нашего любителя конкурсов по математике: все, о чем узнает он, становится известно и Франку. А оно нам на хрен не надо. Правильно?

– Наверное…

– Стив! – Моллин снова хлопнул приятеля. – Кончай строить из себя великого грешника. Ты просто выбрал хорошо провести время. Но, если тебе нужно покаяться, – он поправил воротник серой водолазки и перекрестился. – Я готов послужить тебе пастырем и отпустить сей непростительный грех.

Стивен скромно улыбнулся и, пригубив горячий напиток, начал набирать сообщение матери о том, что он отправляется на прогулку.

Глава 10. Поцелуй Джулии

В это время Роберт Браун, стоя на спинке дивана в своей комнате, рылся на полках с настольными играми. Рядом на подлокотнике, обитом бежевым велюром, сидел вычесанный черный котенок и с любопытством наблюдал за тем, чем занят его юный хозяин. На шее животного красовался позолоченный ошейник с адресным жетоном в виде отпечатка кошачьей лапы.

– Ну где же она? – возмущенно бормотал Роб. – Я же точно клал ее куда-то сюда.

Он посмотрел вниз, на кота и приятно улыбнулся.

– Мистер Фауст, а вы, случайно, не видели «Мафии космоса»?

Котенок еще сильнее округлил глаза, когда услышал обращение к себе. Он еще не успел привыкнуть к имени, но начал подозревать, что Фауст – это то, чем его называют.

– Я так и думал.

Браун-младший вновь потянулся к полкам, но на диван сама шлепнулась одна из пестрых прямоугольных коробок. На боковой стороне глянцевой упаковки фиолетовые буквы гласили: «Мафии космоса». Обрадовавшись, парень слез с дивана и, заботливо протерев коробку, положил игру в пакет из лавки «Плейсити». Этот небольшой магазин в торговом центре «Сезам» считался одним из самых лучших в Городе-1: огромный выбор настольных игр, коллекционные фигурки по доступным ценам, есть даже круглые столики для совместной игры с друзьями прямо на месте. Рай для любителей подобного досуга. Именно поэтому Роберт ждал поездок в торговый центр, как собственный День рождения.

– Стивену она точно понравится, – сообщил он удивленному котенку. – Это как игра в обычную мафию и монополию одновременно. Побеждает тот, кто к концу игры властвует над наибольшим количеством галактик и при этом сохраняет своего мафиозного лидера живым.

Парень подошел к шкафу-купе с зеркальной дверцей и достал чистейшей белизны рубашку.

– Вот, что думаю, мистер Фауст: я тоже грустил, когда умерла моя бабушка, но меня, вопреки всем сопротивлениям, тормошил Франк. Поэтому я тоже не оставлю друга грустить в одиночестве, – одевшись с иголочки, Роберт принялся зачесывать каштановые волосы назад, глядя в отражение. Он выглядел интеллигентно, пускай и младше своего возраста. – Ди, конечно, хорошая сестра, но она девчонка. Это совсем не то.

Он повернулся к коту, который вопросительно склонил голову на бок.

– Ну как? – юноша развел руками, демонстрируя свой внешний вид, более подходящий для официальных мероприятий, чем для обычного похода в гости. – Я знаю, что у Стива строгие родители. Если буду выглядеть, как воспитанный молодой человек, думаю, они не будут против того, что я зашел. Нравится?

Не в силах больше игнорировать такой поток внимания, Фауст мурлыкнул.

На закате дня улицы пригорода заполонили тени. Ветер обрывал последние листья медленно засыпающих деревьев, нес их далеко вперед по влажным тротуарам и топил в лужах, разгоняя рябь. Вот-вот норовил сорваться дождь.

Роберт Браун шел неспеша и аккуратно, стараясь не испачкать в грязи сверкающие от крема ботинки «Челси». В руке колыхался голубой пакет-майка с настольной игрой.

Проезжающие мимо автомобили уже включали фары. Когда парень пересек второй перекресток и оказался в тесных дворах многоэтажек, стемнело еще сильнее. Большая часть фонарей здесь не работала, а те, что пытались светить, делали это будто из последних сил. Впереди серым призраком стоял заброшенный магазин продуктов. Он глядел прямиком на свалку мусора, которая была настолько позабытой, что даже перестала смердеть отходами. Ею давно перестали пользоваться – скорее всего, потому что находилась она в просвете из слепых стен домов, и чтобы выбросить мусор жильцам приходилось бы всякий раз обходить дом. Кроме того, создатели свалки не позаботились о подъездной дороге для мусоровозов.

Робу всегда было не по себе от этого вечно темного двора. Узкая тропинка вела между стеной дома и свалкой, в сторону магазина, она постоянно подселяла ощущение угрозы в голову. Среди длинного ряда прогнивших мусорных баков, покрытых дырявым навесом, мелькали тени. Кто-то шуршал пакетами и звенел осколками.

Невольно напрягшись, юноша уверил себя в том, что это бродячие кошки или собаки. Вполне логическое объяснение шума в столь неприятных местах. Кому еще здесь быть и зачем? Но ни одна кошка и ни одна собака не наблюдалась поблизости.

Ветер ворвался в уложенную прическу Роберта. Тот остановился и поспешил пригладить волосы обратно.

– Только не это, – тихо прошептал он.

Справа из мусорного бака испуганно выпорхнул упитанный грач. Не ожидавший этого Браун-младший дернулся и отпрыгнул к стене без окон. В груди заскакало сердце.

– Глупая птица, – выругался он и мысленно добавил:

«А Роб еще глупее! Это лишь грач. Их тут много, как и крыс. Ты же знал об этом!»».

После глубокого выдоха на душе стало гораздо спокойнее. Но едва он сделал еще пару шагов, как теперь возле магазина послышался треск раздавленной бутылки. В мутных, разбитых местами окнах, мелькнула крупная тень. Затем еще одна. Послышалось невнятное бормотание и вполне отчетливый протяжный стон, с каким умирают от скуки или усталости.

Руки Роберта похолодели от ужаса. Он чувствовал, как под курткой и рубашкой весь покрывается мурашками.

«А это кто? – В голову отчаянно полезли предположения. Парень старался объяснить себе происходящее, чтобы успокоиться, но любой вариант не сулил никакого положительного исхода. – Если это бродяга, то наверняка сумасшедший».

Еще более страдальческий стон вынудил юношу остановиться. Дыхание перехватило от нарастающей паники.

«Может, все-таки повернуть обратно? – От этой мысли вдруг вздыбился гнев на самого себя. – Вот еще! Роб испугался бездомного и бросил друга в час нужды? Роб никого и ничего не боится».

Собрав всю отвагу, Браун расправил плечи и нахмурился. Он пройдет дальше, и никто не посмеет его остановить. Осталось миновать магазин и завернуть за дом, чтобы снова оказаться на нормальном тротуаре под освещением фонарей.

Но что-то шевелилось внутри компактного здания, там, за стеной, обвалившейся наполовину. Любопытство так и потянуло магнитом, ведь обычно в этих дворах жути нагоняла, как раз-таки, мертвая тишина. Юноша сощурился, движения его стали плавными и практически бесшумными. Обычно пугающий полумрак теперь стал Роберту другом.

Затаившись в тени за стеной, парень заглянул внутрь. Поначалу глаза не видели ничего, кроме кромешной темноты, однако потом…

Роб заткнул себе ладонью рот, чтобы не взвизгнуть. Среди камней, на грязном растрескавшемся полу магазина лежал мужчина в темной одежде. Он был еще жив и пытался закрываться руками. Над ним возвышались двое, тоже в темном. Тот, который был выше, в черном плаще, резко наклонил голову к плечу. Длинные черные волосы скрыли его узкое лицо. Из-под высокого воротника начало выталкиваться полупрозрачное нечто. За считанные секунды из шеи незнакомца вытянулся студенистый слизень, длиной в половину тела носителя. Браун-младший не сразу заметил, что слизень заканчивается вытянутым антропоморфным лицом, искаженным иступленной болью. Оно кривилось, шевеля беззубым широким ртом, выгнутым, будто радуга. Черные волосы, торчащие из «головы» слизня прилипали к его вязкой плоти.

– Не надо, – сипло и изнемождено произнес лежащий мужчина. Рассмотреть его лицо никак не получалось.

– Ты и впрямь горячишься, – шепнул тот, кто стоял рядом с чудовищем. Прежде Роберт его никогда не видел, иначе бы запомнил лицо, со стянутой в глубоком шраме щекой.

– Горячусь? – нервно хохотнул длинноволосый тип, из шеи которого извивался студень с человеческим лицом. Этот жуткий сиамский близнец стонал и вздыхал, словно ему было невыносимо само существование. – Ему уже давали шанс на прощение, но он осознанно харкнул нам всем в лицо. Как раз после подобного инцидента с побегом из банды. Он бесполезен.

– Ложь, я был полезен вам. Мои ребята вот уже сколько лет удерживают квартал. Мы приносим хороший доход, – возразил лежащий. – Просто дайте мне уйти. Я больше ничего не прошу.

– Мы – единый, мать его, организм. Один из «позвонков» не может просто взять и исчезнуть из «позвоночника» только потому, что захотелось, – мужчина в черном плаще скрестил руки на груди, существо из его шеи вытянулось и угрожающе нависло над жертвой.

– Пожалуйста! Я умоляю. Позвольте мне завязать с делами. Я должен ради семьи…

Страждущее прозрачное лицо, похожее на женское, разинуло пасть и принялось погружать в себя ноги того, кто лежал на полу. Только сейчас стало заметно, что коленные чашечки несчастного словно тряпичные – их предварительно раздробили.

Мужчина в плаще присел на корточки и в безответном молчании зажал несчастному рот, чтобы тот не орал, пока его заглатывают живьем. Лишь когда в вязкой массе очутилась голова, носитель убрал ладонь и довольно усмехнулся, любуясь тем, как внутри прозрачной раздутой шеи болтыхается и захлебывается слизью человек.

Его напарник осуждающе покачал головой.

– Стоило поговорить с Атлантом прежде, чем жрать.

– Да? Думаешь, Атлант благословил бы его, его жену, его детей, и отправил с миром на покой?

– Ясен хрен, что нет, но…

– Я избавил Атланта от лишнего геморроя. Он мне должен «спасибо» сказать.

Тело проглоченного начало биться в конвульсиях, глаза его испуганно раскрылись, практически вылезая из орбит. Мужчина в плаще, как загипнотизированный, наслаждался процессом мучительной смерти.

Роберта облекло в дикий ужас, он отступил, и, как назло, под подошву ботинка попала часть пластиковой бутылки из-под лимонада. Выцветшая этикетка затанцевала на ветру, заиграв названием «Удача».

«Сука!» – выругался про себя Браун-младший. Никогда прежде он не употреблял грубых слов.

– Кто там? – мгновенно напрягся тип со шрамом. Он вылетел из магазина, но Роб уже во всю сверкал пятками, убегая в сторону дома.

– Все приходится за вас, дебилов, делать! Вот просто все! – Длинноволосый зарычал в унисон со скорбящей головой на собственной шее.

Он выбежал из убогого помещения и устремился в другую сторону, намереваясь перехватить шустрого свидетеля.

– Постой, сопляк! – захохотал истеричный голос за спиной Роберта. – Не бойся! Эта сука не кусается, она просто хочет поиграть!

Снова истеричный смех. Позади гремело – нечто сшибало металлические ржавые мусорники. Браун не оборачивался, он уверенно бежал только вперед, понимая, что это чудище к людям точно не посмеет выйти. А до оживленного тротуара оставалось пробежать по прямой и завернуть за угол дома.

Внезапно прямо перед парнем возникла гигантская женская голова с разинутым в немом вопле ртом. Рассмотреть ее можно было в деталях: редкие волосы тонкими нитками влипали в слизь, глазницы без глаз зияли горюющими скважинами, вместо носа – скромный бугорок без ноздрей, а места скул больше напоминали симметрично стекающие капли, которые вот-вот сорвутся и полетят на землю.

Роберт пронзительно закричал. Звенящее эхо распугало остальных грачей на свалке, и те черным облаком взмыли к крышам.

Плечо парня сжали две крепкие руки. Его развернули, и теперь он смотрел в черные и маленькие, как у крысы, глаза хозяина этой отвратительной и противоестественной твари. В них стояло безумие, застывший злорадный смех. Рядом, в студенистой глотке, извивающейся из воротника плаща, все еще плавал утопленник с изувеченными коленями.

Присоединяться к нему Робу нисколько не хотелось, поэтому парень резко ударил преследователя в голень. Хватка на плечах ненадолго ослабла, но этого оказалось достаточно, чтобы юноша извернулся и побежал в другую сторону. Под утробный стон, тварь потянулась за ним следом, без труда растягиваясь до невообразимой длины.

Ее носитель тоже бежал, он почти настигал, но это только сильнее подстегивало Брауна-младшего не сбавлять скорость. Он понимал, что придется петлять по узким тропинкам до противоположного края дворов, нужно было просто продержаться. Пакет с «Мафиями космоса» потерялся где-то по дороге, однако огорчаться и думать об этом было попросту некогда.

Свалка пролетела мимо, как и магазин. Оставалось немного пробежать по прямой. Виски пульсировали от дико зашкаливающего адреналина. Роберт слышал: его все еще преследуют.

Наконец, долгожданный поворот из двора обрадовал далеким рыжим свечением фонарей, сопровождающих тротуар.

Но все внезапно почернело. Сильный удар заставил Роберта отлететь назад и распластаться на земле. Лоб заломило от боли.

– Блядь! – выкрикнул кто-то.

Насмотревшись на тошнотворно расплывающиеся очертания кирпичных стен, Роб приподнялся на локтях и увидел, как напротив него лежит мужчина со шрамом на щеке. Подобно рыбе, тот хватал ртом воздух, широко распахнув веки.

– Надо бросать курить, – задыхаясь и уперев руки в колени, выдохнул прямо над ухом Брауна длинноволосый.

Парень хотел было вскочить, но на него лавиной обрушилась слизь. Она обволокла его с ног до головы, забилась в ноздри и в уши. Голова жадно проталкивала его глубже в себя, подобно трапезующей змее.

– Он вышиб из меня весь воздух, черт бы его побрал, – тип со шрамом медленно поднялся, обняв собственный торс. Повертевшись, он рассмотрел себя со всех сторон, затем огорченно поник. – Будто в дерьме обвалялся.

Напарник проигнорировал его жалобы, всецело отдавшись вниманием зрелищу, происходившему внутри сиамского близнеца. В растолстевшем слизистом горле, рядом с плавающим трупом, Роберт Браун метался в агонии. Он старался разорвать густой слой студня, но лишь быстрее терял кислород. Вязкая масса плотно обтянула его тело, мешая полноценно шевелиться. Каждый судорожный рефлекторный вдох заполнял его нутро густой прозрачной кашицей все больше и больше, отчего грудь пылала огнем и хотелось выпрыгнуть прочь из тела.

«Нет, все так не может закончиться, – Роб почувствовал, что плачет. – Как же Стив? Как же олимпиада по физике? Я ведь обещал… Обещал, что выступлю от лица школы. Я ведь всех подведу, о боже. Мама, папа, Франк – они ведь будут беспокоиться! Они будут искать меня. Как же я не хочу этого. Я даже Лауре не успел признаться в чувствах! Нет! Пожалуйста, спасите меня! Меня ведь спасут в последний момент, правда? Я еще нужен здесь! Я еще нужен…»

Но спасения ждать было неоткуда. Роберт молился и надеялся. До последнего.

Черные глаза охотника с одержимостью наблюдали за каждым его движением. То, как юноша дергался, как бил конечностями и гримасничал вызывало благоговейный трепет изувеченного разума. Длинноволосый ощутил, как пересохло во рту от удовольствия. Он сглотнул.

– Блядский извращенец, – прошептал себе под нос его напарник и с омерзением сплюнул в сторону. Его комментарий был встречен абсолютным безразличием.

Когда Роб перестал подавать признаки жизни, устремив пустой взор сквозь потяжелевшие небеса, мужчина со шрамом подошел к носителю сиамского близнеца ближе и легко толкнул его в плечо. Слишком явно выражать недовольство он не осмеливался – не хотелось стать третьим в «аквапарке».

– Отлично, Яков, – сказал он охотнику. – Теперь у нас два тела, с которыми нужно что-то делать.

– Мы можем подождать, пока Джулия их переварит, – предложил тот, будучи в возвышенном настроении от двойного представления. Улыбка так и рвалась осветить его узкую физиономию.

– День? Два? Чур тогда я сплю в магазине, а ты на свалке, – съязвил его товарищ.

– Завязывай ныть. – Яков погрузил пальцы в подбородок вздыхающей «Джулии», торчащей из ворота, и сымитировал почесывание. – Пригонишь к углу дома машину. Тело говнюка Ларри отвезем его подопечным. Как-никак, он был их Позвонком. Пускай схоронят никудышнего начальника.

– А пацан?

– Ну… – мужчина задумался и вытер слизь с руки о край плаща. – Что-нибудь придумаем.

Глава 11. Жребий брошен

Как бы ни старалась сумеречная тьма покрыть Город-1, она не выдерживала его активного сопротивления. Разноцветные огни заливали дороги и аллеи, играли бликами от магазинных вывесок на сырых тротуарах. Тени забивались в самые узкие углы парков, но даже там их часто разбивали внезапно загорающие под вечер фонари.

Парк аттракционов под названием «Планета развлечений» вовсе заставлял своих гостей позабыть о приближающейся ночи. Цветные переливы и вспышки разнообразнейших каруселей, веселых горок напрочь лишали неба внимания. Посетители роились по всей широкой площади с музыкальным фонтаном и перевозными торговыми лавками. Где-то выступали живые артисты, удивляя зрителей пламенным шоу и фокусами. Их было сложно заметить издалека из-за толпы.

Поистине исполинское колесо обозрения с кабинами в виде разноцветных ландышей, отбрасывало на землю то зеленые, то розовые пятна света, исходящего от кабошонов с лампами. Сверкающий двойник колеса синхронно вращался и в черной глади огромного озера, на которое из парка открывался восхитительный вид. Из-за округло-листовидной формы его прозвали Бычий Глаз. Однако, существует версия, что озеро прозвали так не поэтому.

Оно существовало здесь задолго до «Планеты развлечений», и жители маленькой деревни, которая когда-то располагалась на берегу, активно использовали воду озера, считая, что та дарует мужскую силу и здоровье. Кроме того, на берегу более зауженной части водоема, как и на берегу противоположной зауженной части, были найдены заброшенные святилища в виде вырезанных из дерева быков. Их рога были темными от крови, которая годами впитывалась в древесину. Вокруг изваяний радиально глядели по сторонам коровьи черепа.

Разумеется, в наши дни эти сакральные места не сохранились. Быков отправили в музей, а деревню снесли, предоставив ее жителям бесплатные квартиры на окраине города. Но с тех пор озеро не утратило притягательности. Тысячи людей приходят в парк аттракционов, чтобы любоваться его красотой как с набережной, так и с ошеломляющей высоты.

Не стали исключением и Стивен с Захарией.

Для первого приветствие Бычьего Глаза с детства являлось чем-то вроде обязательного ритуала. Еще когда была жива бабушка, первым делом она подводила Стива к набережной и бросала в озеро монетку.

– Пусть хозяин этого места будет к нам добр, – приговаривала она. Не раз Стив пытался выведать, что же это за хозяин такой, но Дэбора в ответ лишь загадочно улыбалась.

Повзрослев, парень больше не задавался этим вопросом, он был твердо уверен в том, что никакого хозяина озера не существует. Бабушка просто играла с воображением маленького внука, не более. Однако, еще издалека завидев высокую каменную ограду с пиками, обвешанную красочными гирляндами, Вест засунул руку в карман выстиранной толстовки и начал мять пальцами лежащую там мелочь. Сейчас они с Заком пройдут через кованные ворота, в обитель вечного празднества, и, первым делом, направятся к озеру. Не ради мистического лжехозяина, но ради Дэборы Вест. Самой лучшей бабушки на свете.

Приятели почти подошли ко входу, с арки которого рассматривали посетителей бесчувственные объективы камер, как вдруг кто-то зашел сзади и дружески повис на их плечах, приобняв. От неожиданности парни застыли.

То на одного, то на второго смотрел Франк Браун. С других сторон от Зака и Стивена выступили Верзила и Баз. Щеки толстяка и спрятанные в них скулы сразу же бросались в глаза из-за темно-фиолетовых пятен с ореолом желтизны. А еще на груди старшеклассника отсутствовал бражник – из-под темно-серой джинсовой куртки выглядывала черная плотная футболка без рисунков.

– Привет-привет, – добродушно заговорил Франк.

Воздух загустел от запаха фиалки. Из-за старшеклассников выглянула низкая худощавая девчонка, которой на вид можно было дать лет четырнадцать. Но стоило присмотреться к ее раскосым темным глазам, в которых плясали игривые черти, как становилось очевидно, что девушка гораздо старше. Подростка из нее делали высокие хвостики по бокам, спадающие почти до пояса, а также абсолютная бесформенность. Свою «плоскость» она подчеркивала короткими шортами из черной кожи, из-под которых по ногам-палочкам тянулись темно-синие лосины. Короткая кожаная куртка с ровными плечевыми швами только усугубляла прямоугольность ее фигуры.

– Ну почему ты здесь? – прошептал Стивен, зажмурился, как от удара, и отвернулся. Захария же попытался спихнуть с себя руку Брауна, но тот в ответ усилил хватку, сместив ее на горло рыжеволосого так, что тому пришлось хвататься за душащее предплечье.