Улей. Акт I-II

Раньше он встречал заклинателей, понимал, как они пахнут, но вот ведьм, до Беллы, – никогда. Даже если бы ему сказали, он не был бы готов ко встрече. Уилл рукой нащупал стену и облокотился о неё. Для того, чтобы привыкнуть к запаху, потребовалось время, всё это время женщина терпеливо ждала, скрестив руки под грудью. Она была взрослая, но он не мог даже примерно определить её возраст. Её яркие светло-зеленые глаза слишком сильно выделялись на фоне черных волос, выглядели кошачьими и даже неестественными. Одежда на ней была дорогая, а обволакивающий яркий аромат парфюма не мог перебить её собственный дурманящий запах. Любой парфюм он не любил, так как он неприятно щекотал чувствительный нос и вызывал головную боль, но лучше бы сейчас он только его и ощущал. Стоило ему выдохнуть, как она тут же заговорила:

– Привык?

Уилл кивнул.

– Корделия Каррингтон, исполняющая обязанности руководителя всего этого цирка. Тебе бы стоило привыкнуть к эфиру, потому что ты нам важен именно из-за своего носа.

Эфир. Вот чем так сильно пахнут ведьмы.

– Я не могу обещать.

– Тебе придется, – она прошлась по комнате, отдаляясь, и Уилл перевёл дыхание. – Ида уже позвонила мне. Конечно, было бы лучше, если бы ты решил бросить учёбу, но я тебя прекрасно понимаю, поэтому попробую договориться с Нинке о том, чтобы специально для тебя она открывала порталы. Только пользуйся ей пореже, вдруг понадобится.

Он кивнул на механизм.

– А что на счёт этого? Разве оно тоже не открывает порталы?

– Здесь всё зависит от положения звёзд, состояния Вуали и прочего. Каждый раз открывать врата до Манхэттена не получится, да и мы ими пользуемся для перехвата. Например, использовали для тебя.

Уилл подошёл к механизму и ещё раз осмотрел его. Длинные иглы, похожие на часовые, слегка покачивались над столом, под стеклом которого находилась карта мира.

– Как оно хотя бы работает?

– Лабон? Четыре части. Карты, – она указала на стол, – маятники, – она указала на иглы, – астролябия, – палец указал на металлический круг по центру механизма, – и секстант, – теперь она указывала на раму на самом верху. – Сначала мы делаем расчеты с помощью секстанта, затем переносим расчеты на астролябию, которая запускает маятники, а сами маятники уже находят нужное место на картах. Если получилось – врата можно использовать, а если нет, то приходится делать новый расчет. Поэтому я и не хочу открывать врата в Нью-Йорк, каждый раз придется всё рассчитывать заново, а Нинке способна открыть портал откуда хочешь и куда хочешь намного быстрее.

– Вы тоже умеете перемещаться, – заметил Уилл.

– По-твоему, мне заняться нечем? Пока Кас отправился по делам, вы все сидите на моей шее. Тем более, ведьмы могут перемещаться только по прямой на определённое расстояние, а отсюда до Нью-Йорка слишком далеко.

Он вздохнул и покачал головой, не собираясь больше расспрашивать её, но потом передумал.

– Жнец ошивался у дома Рона и, кажется, наведался к его подруге. Может, стоит проверить?

Она задумалась и приложила палец к губам.

– Не думаю, что Жнецам интересны обычные люди, даже если это родители или друзья. Хотя, учитывая, что мы сделали, это может быть провокацией с их стороны.

– А что вы сделали? – поинтересовался он.

– Не бери в голову, – она отмахнулась от него как от ребёнка. – Проверить стоит. Это будет твоим пробным заданием, заодно познакомишься с Нинке. Ты, Маккейн, Нинке и, пожалуй, Белла. Да. Отправляйтесь туда через пару часов. Не рисковать, в случае опасности бежать. Всё понятно?

Он кивнул.

– А теперь на выход.

Следующий час он провел на кухне, поедая хлеб в надежде унять голод. Больше на кухне ничего не нашлось, что невероятно раздражало. Он готов был заплатить любые деньги за какую-нибудь жирную еду и напиток настолько сладкий, что свело бы челюсть. В мире за всё нужно платить, а за любую способность, в том числе регенерацию, тем более. Ресурс для способности не берется из ниоткуда, нельзя просто так воспользоваться телекинезом или восстановить ткань, энергию на это отдаёт собственное тело, а потом требует эту энергию восстановить, потому и нападает зверский голод, и так работает не только с ним. Трудно представить, сколько энергии требуется той девушке, чтобы каждый раз открывать порталы, и сколько потом организм будет восстанавливаться. Может, предложить ей что-нибудь за её услугу?

Рон тихонечко прошел на кухню и сел напротив. Выглядел он ещё хуже, чем пару часов назад: глаза покраснели, губы обкусаны. Совсем потерялся в тревогах и сомнениях. Его было по-настоящему жалко. Вряд ли он сделал что-то, чтобы заслужить нечто подобное. Уилл поджал губы и отставил от себя тарелку с хлебом. Хотя он и был физически голоден, кусок в горло больше не лез.

– Какая разница между часовыми поясами?

– Восемь часов, – тихо ответил Рон, буравя взглядом стол. Он сжал собственные плечи и опустил голову, пытаясь унять подступающую дрожь. Близился вечер, а значит, там только занимался рассвет. Прошла целая ночь, и Рон не знал, что произошло за это время.

Произойти действительно могло действительно что угодно. Возможно, что-то произошло и в Нью-Йорке.

Уилл тряхнул головой и убрал волосы от лица. Нет, там всё хорошо. Рав ничего не угрожает, а если какой-нибудь Жнец решит пялиться в окна его квартиры, то неравнодушные соседи вполне могут вызвать полицию.

Ожидание было мучительным. Если бы он мог, то попробовал бы вздремнуть, чтобы ускорить время, или, будь у него телефон, залип в экран на несколько часов не отрываясь. Рон продолжал сидеть напротив, тихий и напряженный, словно натянутая струна. Его было страшно как-то побеспокоить, вдруг надорвется, сделает что-то не то.

Стоит держать в голове, что перед ним тот, кто просто так может создать огонь.

Прошло ещё около часа. Рон бесцельно листал ленту в телефоне, положив его на стол, ни во что не вчитываясь и всматриваясь. Уилл тоже смотрел в его экран, но даже не пытался сфокусировать зрение, и следил за быстро меняющимися яркими картинками. Дверь в кухню открылась, и к ним вошла высокая девушка их возраста. Внешность у неё запоминающаяся: удлиненный темный маллет, очень светлые глаза, разрез на одной брови, почти у переносицы, и пирсинг на другой. Такую яркую внешность стереть из памяти будет тяжело, даже если учесть, что людей он запоминает по запаху.

– Ну и кто из вас кто? – спросила она. Уилл представил сначала себя, потом Рона. Она кивнула. – Я Нинке. Моё полное имя, конечно, Катарина, но сокращённое мне нравится больше. Значит, тебя, – она развернулась корпусом к Уиллу, – я потом должна буду кидать в Нью-Йорк.

– Если хочешь, то могу тебе или платить, или что-то приносить.

– Заманчиво. Договорились. С тебя что-то вкусное и сигареты, – она подмигнула ему, улыбнулась и позвала за собой.

Они отправились на улицу. Уилл впервые увидел Улей снаружи. Основное здание оказалось совсем новой пристройкой между оранжереей и очень старой базиликой. Чуть поодаль, около воды, стояла небольшая капелла с невероятной красоты витражными окнами. Из трёх прилегающих к базилике башен не разрушена была только одна, остальные были спрятаны под строительными лесами вместе с восточным крылом, они были только в процессе восстановления. Новое здание не сильно отличалось от старых, но всё равно выбивалось из общей картины. Уилл примерно построил в голове план здания. Жилые помещения в новой постройке, лазарет где-то в переходе к базилике, а помещение с лабоном в сохранившейся башне. Внимательно осматривая здания, он замедлил шаг. Нинке, шедшая первая, повернулась к нему и позвала. Он ускорился, и за зданием увидел большую яму, в которой, вопреки здравому смыслу, что-то располагалось, вниз вело несколько лестниц, а также надстраивался купол.

– Что это?

– Яма, – ответила Нинке.

– Я вижу, что это яма. Что в этой яме?

– Там спортивное поле и стадион. Феликс говорит, что там достаточно удобно, если нет дождя, но я далека от спорта, поэтому мало что могу тебе сказать. Лучше его спрашивай или Эвана, это они там постоянно.

Уилл приподнялся на носочках и попробовал лучше осмотреть яму. Рон тихо стоял поодаль и смотрел на море. Он ссутулился, стал казаться ещё меньше, голова опустилась. Его не интересовал их разговор.

Белла пришла на место последняя. Она не торопилась, медленно пересекая расстояние между Ульем и меловым утёсом, покачивая бедрами. Не дожидаясь её, Нинке рассекла ладонью воздух. Её зрачки вспыхнули голубым светом. Такое происходило со всеми заклинателями. Вслед за движением её руки воздух сгущался, рвался. Прямо посреди ничего появилась самая обычная серая техническая дверь. Белла взялась за ручку.

– Проходим быстро, не толпимся. Сначала я, потом вы, Нинке последняя, закрывает за собой дверь и портал. Выходим буквально на пару часов, не больше. Не отсвечиваем, ведем себя тихо. Всё понятно?

Рон с Уиллом кивнули. Белла прокрутила ручку и открыла дверь, за которой скрывалась улица Санта-Моники. Уилл вышел следом за Роном. Взгляд его уперся в красный решетчатый забор и неприметный серый гараж. Яркое солнце ослепило, стало жарко. Нинке захлопнула за собой дверь.

Пляж Венис-Бич располагался слева от них. За небольшими одноэтажными постройками величаво возвышались пальмы. Уилл поперхнулся горячим воздухом и новыми запахами. Рон достал из заднего кармана шорт телефон и очень долго смотрел в экран. Нинке оперлась на дверь, из которой они вышли, и зевнула, щуря глаза.

– Всё хорошо? – спросила она.

– Не отвечает, но минут двадцать назад она делала отметку. Это в парке недалеко от моего дома. Можем пойти туда, вдруг она ещё там.

– А сразу сказать не мог? Я бы открыла дверь туда.

Он поморщился, не ответил.

– И далеко это? – вмешалась Белла.

Рон постучал пальцами по телефону.

– Я заплачу за такси.

Рон докинул десятку ворчливому водителю для того, чтобы он добрался как можно быстрее. Кондиционер в машине не работал, и Уилл, зажатый женщинами сзади с двух сторон, пожалел, что не оделся как-то полегче. Такси заехало на парковку. Не дождавшись остановки, Рон открыл дверь и, вылетев из машины, пулей понесся вдоль парка к баскетбольному полю. Уиллу пришлось потянутся через Нинке, чтобы открыть дверь, и практически на руках вынести её из салона вместе с собой. Она вылезла из машины и уступила ему дорогу, и Уилл побежал следом за Роном. Его рыжую макушку было хорошо видно издалека. Водитель что-то крикнул ему вслед, но он даже не расслышал. Рон резко остановился. Уилл, не успев вовремя притормозить, врезался в него, но они оба смогли устоять на земле. На площадке против друг друга играло человек восемь, шесть парней и две девушки. Увидев Рона, один из них поднял руку и остановил игру, кинул мяч другому и двинулся прямо на них, оскалившись. Рон выругался себе под нос.

– Смотрю, кое-кто решил принести сюда свою трусливую задницу. Что с тобой, Ронни? По тебе машина проехалась?

– Отвали, Трев.

Друг задиры обошел их сбоку, и под общий хохот бросил мяч Рону в лицо. Он дернулся только в тот момент, когда Уилл поймал мяч одной рукой возле его лица, но даже не отвел взгляд от того, кого называл «Трев». Тот сильнее оскалился, перевёл взгляд на Уилла.

– Твой дружок?

Вообще, Уилл ненавидел необоснованную жестокость. Он, по возможности, всегда избегал конфликтов и никогда их не провоцировал. Если кто-то пытался напасть на него – уходил. Так уж вышло, что он был заведомо сильнее, и влезать в драку всегда означало выиграть её и нанести оппоненту вред, поэтому проще было попросту игнорировать нападки в свою сторону. Но смотреть, как лезут кому-то другому, тому, кто слабее, он тоже не мог. Сейчас Рон попросту был один против целой толпы, которая могла в любую секунду применить силу. Он усмехнулся, наклонил голову в сторону, щелкнув шеей, и с силой бросил мяч обратно, попав кидавшему прямо в грудь, а потом развернулся обратно к Треву.

– Допустим. И что ты сделаешь?

Он не ожидал такого ответа, растерялся, и вместе со слюной сглотнул все остальные оскорбления. Рон, ощущая, что сейчас он под защитой, выпрямился, и спокойно спросил:

– Грейс видел?

Ответа не потребовалось. Пересекая поле, к ним направлялась девушка.

– Тревор, отвали от него! – она встала между ними, сначала лицом к Тревору, просверлила его взглядом, а потом развернулась к Рону. Взгляд её сразу стал мягче, но потом она разглядела на нём ссадины и синяки и пришла в ужас, тут же метнулась к нему ближе и попыталась узнать, что с ним.

Уилла начала бить мелкая дрожь, когда она прилизалась, и её запах заполнил его лёгкие. Он прекратил вдыхать воздух, а в голове крутилась лишь одна мысль:

Люди так пахнуть не могут. Перед ним и Роном не человек.

Глава 4

[Рон]

– Что случилось? – Грейс подошла ближе, сжала ладонями его плечи, наклонила голову в сторону, чтобы лучше рассмотреть его шею. Он неловко прикрыл отметину подрагивающей ладонью, устремил взгляд перед собой, не решаясь заглянуть ей в глаза. Её теплые ладони сжали его руки сильнее. Мысли лихорадочно вертелись в голове, он пытался выхватить из этого вороха хоть какие-то оправдание своего такого скорого появления, ужасного внешнего вида и каких-то непонятных новых знакомых, столпившихся за его спиной. Тревор и его дружки уже не волновали, пускай катятся к чертям, однако они стояли и наблюдали за этой чудовищно неловкой сценой, гоготали. Вскоре прибавилось ещё зрителей: присоединились две подруги Грейс.

– Уилл, ты в порядке? – спросила Белла, и Рон развернул голову в их сторону. Уилл наклонился к ней и Нинке и ответил что-то так тихо, что смогли расслышать только они. – Ты уверен? Давай пока не будем делать поспешных выводов. Проверим и убедимся, хорошо?

Рон развернулся обратно и встретился взглядом с Тревором. Тот сверлил его взглядом, но теперь в его глазах была не тупая неприязнь, а что-то другое. Ненависть. Сначала он не понимал, чем заслужил такое, а потом опустил взгляд, на макушку Грейс. Сердце пропустило удар. Он всё понял.

Грейс всё ещё смотрела на него, ожидая ответа. Прошло уже слишком много времени, чтобы можно было называть паузу приличной. Рон сглотнул и предложил ей отойти подальше от такого количества глаз. Она согласилась и повела его в тенёк. Тревор проводил их взглядом, и Рону показалось, что его спину прожигает не солнце, а чужая ревность.

– Ты же сказал, что ты в Англии. Как ты так быстро вернулся?

– Да я почти сразу же решил вернутся. Сел на самолет, ну и я здесь, – соврал он, отводя взгляд в сторону.

– А кто это?

– Мои, – он замялся, – друзья. Ну точнее эти высокие – Уилл и Нинке – друзья. А это их знакомая, Белла.

Грейс повернулась и рассмотрела их.

– Ты прилетел сюда с друзьями?

Карточный домик из вранья разрушался, не успев даже обзавестись первым этажом.

– Они по делам, а я с ними, – продолжал он безбожно врать.

Она не верила ему, а он не мог сказать ей правду. Правда была безумной, глупой, неуместной. Сейчас не время. Он просто рад видеть её, знать, что она в порядке, что ничего ей не угрожает. Совсем не важно, выглядит ли он при этом глупо, и что она думает о нём.

– А что с тобой случилось?

– На концерте был. Немного неудачно. Но не переживай, я в норме.

Она с недоверием оглядела его, скрестив руки под грудью. Рон смотрел на неё и расплывался в улыбке. Рядом с ней было по-человечески хорошо.

Нинке подошла к ним и позвала Рона поговорить. Она была чем-то встревожена, как и остальные. Ему и самому стало не по себе, хотя в курс дела его ещё не ввели. Он махнул Грейс, прося подождать его, и направился к Уиллу и Белле. Тревор и его компания снова начали играть в баскетбол, не обращая на них никакого внимания, только подруги Грейс ждали её недалеко от площадки и разговаривали. Судя по взглядам, направленным в одну сторону, обсуждали они Уилла. Ну конечно, кого же ещё? Внимания достоин только высокий спортивный новенький с пронзительными синими глазами. Вот только сейчас эти глаза смотрели в сторону Грейс с тревогой.

– Что случилось?

– С твоей подругой что-то не так. Нам бы проверить её. – Белла достала что-то из сумочки.

Сердце опустилось в пятки.

– Что это значит? С чего вы взяли?

Белла прошла мимо него, не ответив, и встала перед Грейс так, чтобы закрыть её спиной от подруг и других. Подушечку большого пальца она вжала ей в лоб. Рон дернулся в их сторону, но был остановлен Нинке, которая обхватила его за предплечья одной рукой и прижала к себе спиной. Уилл стоял, растерянно смотря по сторонам. Белла отпустила Грейс, и так растерянно проморгалась, прижав ладонь ко лбу, Нинке отпустила Рона в ту же секунду, и он метнулся в их сторону. Он уже готов был разорвать всех на куски, слишком много в нём накопилось всего.

– Расслабься, – Белла выставила руку в его сторону, не давая подойти. Рон посмотрел на свою подругу. Она тоже посмотрела на него и пожала плечами, словно только что ничего не произошло, и они просто стояли и разговаривали. – Так, говоришь, вы с Роном вместе в колледже?

– Да. Даже предметы выбирали вместе. Будем преподавать потом историю. Хотя, Рон пока что в истории слабоват.

– Как ты это сделала? – почти шепотом спросил Рон.

Белла взяла его под руку и развернула к остальным.

– Не волнуйся, я сама преподаю. Обязательно подтяну такую булочку по истории. Главное, чтобы он сам захотел учиться.

Грейс растерянно почесала лоб.

– Кто вы, ещё раз?

– Изабелла Абетти, куратор. Ну ладненько, нам пора, – она вложила Грейс что-то в руку и с силой потянула Рона за собой. Тот сопротивлялся, оглянулся и посмотрел на Грейс. Она улыбнулась и помахала ему рукой.

Вчетвером они ушли подальше, и только тогда рука Рона была опущена, он растёр то место, где ещё недавно в кожу вонзились длинные ногти.

– Почему мы ушли? – спросил Уилл.

– В порядке она, самый обычный человек, ничего сверхъестественного. Может, ты почувствовал что-то другое?

– О чём вы? – вмешался в разговор Рон.

– Ему почудилось, не бери в голову. Теперь, если вы не против, мы будем возвращаться. Мне нужно ещё поработать. Нинке, готовь дверь.

– Я не могу ошибиться, – уже громче запротестовал Уилл.

Белла обернулась и посмотрела на него, вздыхая.

– Каждый из нас когда-нибудь ошибается. Я пошарилась в её голове и ничего не нашла. Твоё слово против моего.

– Да и, кажется, с ней действительно всё хорошо, – согласился Рон.

Ему было главное, чтобы Грейс больше не трогали. Она должна жить спокойно, а с ним же пусть делают всё, что захотят, ему всё равно.

Нинке огляделась и пошла в сторону небольшой постройки, но Рон резко опомнился: ему нужно домой. Собрать вещи, поговорить с родителями. Конечно, видок у него тот ещё, но деваться было некуда. Они будут волноваться, лучше попробовать объяснить всё, как есть. К счастью, Белла согласилась с ним, и даже предложила сопроводить его. Кажется, она может быть очень убедительной. Нинке с Уиллом согласились подождать их недалеко от дома.

Во время разговора с родителями его всего трясло внутри. К счастью, благодаря Белле, они как-то смягчились, и почти с радостью дали добро на то, чтобы он отправился непонятно куда и неизвестно на сколько. Рон быстро ретировался из гостиной в свою комнату, собрал вещи, закинул сверху на них ноутбук, потом перекинул через себя чехол с акустической гитарой, взял сумку в руки и быстро вышел из дома через гараж, не желая больше видеться с родителями. Обгоревшие стены гаража были спрятаны под новой штукатуркой. У него было нехорошее предчувствие, и, казалось, избегание хоть как-то может успокоить его. В гараже он остановился возле своего пикапа и грустно осмотрел его. Он остался стоять с открытым капотом также, как Рон его оставил пару дней назад. Возможно, он уже никогда больше не заведётся и отправится на утилизацию. Обидно, ведь это его первый автомобиль, он купил его сам после получения прав в 16 лет. Подчиняясь внутреннему гневному порыву, пнул ногой что есть силы по крылу, оставляя приличную вмятину, тут же жалея об этом. Не заслужил автомобиль такого отношения к себе.

Они собрались вместе и Нинке открыла новую дверь. Рон прошёл первый, и в его лицо тут же устремился ветер. По сравнению с жарой в Калифорнии, на острове было прохладно. Здесь уже стемнело. Привыкнув к темноте, Рон смог различить здание, а также небольшой огонёк неподалеку от него. Костёр. Рядом с ним кто-то расхаживал. Белла попрощалась с ними и ушла, Нинке же повела их к костру. Возле него сидели трое: Феликс, расхаживающий туда-сюда, и ещё неизвестные парень и девушка.

– Надеюсь, у вас есть еда, а то я голодна как никогда, – Нинке села на большое бревно возле костра рядом с крошечной, по сравнению с ней, девушкой. – До сих пор не могу привыкнуть к твоей новой прическе, Феликс.

Незнакомка обернулась на подошедших. Огонь от костра отбрасывал на её черных длинных волосах светло-оранжевые блики, отражался ярким фонариком в темных раскосых глазах. Рон приостановился, рассматривая её. Скорее всего, это и есть Ева. Она поджала губы, рассматривая его и Уилла, быстро потеряла интерес и развернулась обратно. По другую сторону костра их исподлобья рассматривал парень, расставив широко ноги и наклонившись корпусом вперед. В отличии от девушки, он явно был заинтересован. Взгляд был захмелевшим, в руках он держал бутылку чего-то, на смуглом лице расплылась улыбка. Его рукава и шея были забиты замысловатыми геометрическими фигурами и узорами. В полутьме, отражая свет от костра, блестели два кольца по бокам нижней губы. Он жестом пригласил их сесть напротив.

– Ева и Джо, я вам о них уже говорил, – Феликс протянул им по открытой стеклянной бутылке, когда они сели. Уилл покачал головой. – Бери, еды до завтра не будет, а в бутылке хотя бы 50 калорий.

Уилл взял бутылку из его рук. Рон тоже взял, развернул съехавшей этикеткой к себе. Всё на французском, но он смог различить слово “сидр”.

– Значит, никакой еды, кроме хлеба, зато целый ящик сидра, – Уилл указал на деревянный ящик с бутылками за бревном, на которое опустился Феликс, закинув длинную ногу на колено.

– У нас с отцом бизнес, связанный с алкоголем. Сидр и кальвадос – основное производство, поэтому иногда списанные бутылки с нормальным содержимым развозим друзьям или оставляем себе. С этим сидром всё в порядке, но где-то съехала этикетка, где-то ещё какой-нибудь несущественный брак в бутылках. В продажу пускать нельзя, а вот пить – пожалуйста.

– Сам-то ты не пьёшь, – заметил Уилл.

– Он на обезболивающем, – ответила за него Ева. Феликс посмотрел на неё так, словно она сказала что-то лишнее, и девушка не стала продолжать, кивнув. Расспрашивать в любом случае не хотелось, это его дело.

Рон сделал глоток. Напиток на вкус сначала был кисловатым, но после себя оставил приятную сладость. Он сделал ещё глоток, надеясь отвлечься от мыслей в голове. Остальные, не считая Феликса, тоже пили. Сам же Феликс достал телефон и не отводил взгляд от экрана, иногда что-то набирал большим пальцем.

– Итак, где вы были? – спросил Джо, пятерней убирая длинные темные волосы от лица. Среди всех них рыжий Рон и беловолосый Феликс очень выделялись.

– В Санта-Монике. Ничего серьёзного, не переживай, – ответила Нинке и сделала ещё один глоток. – Что, серьёзно никакой еды? Если б знала, то захватила бы там что-нибудь вкусного, так что могли бы и написать.

– А вы всегда так собираетесь? – спросил Рон, обводя всех взглядом.

Каждый казался ему здесь достойным внимания, но больше его пока привлекала тихая Ева, которая даже не обращала на него внимания. Возможно, потому она и была ему интересна.

– Изредка. Сегодня празднуем ваше прибытие, – ответил Феликс, не отнимая взгляд от телефона.

– Может, отвлечешься ненадолго и поговоришь с нами? – Нинке бросила ему пустую бутылку, и он поймал её одной рукой, положил за собой, метнул в неё недовольный взгляд и снова уткнулся в телефон.

– Он не может, нужно же обхаживать новую девушку, – Джо явно издевался, но Феликс и бровью не повел.

– А тебе, кажется, пора перестать пить, – парировал он.

В их маленькой перепалке не было никакой агрессии, видно, что они давние друзья, и иногда позволяют друг другу перейти черту. Никто не обижался, зато можно было посмеяться над собой или задуматься.

Сидевший рядом Уилл был совсем тихий. Возможно, Рону так показалось из-за алкоголя, но его глаза словно светились в полутьме красным светом, как у кошки. Он ковырял этикетку бутылки, думая о чем-то своём. Хотелось спросить, не связаны ли его мысли с Грейс, но смелости так и не хватило.

– Кстати, – Феликс, наконец, отвлекся от переписки и поднял голову. – Мне нужны ваши контакты. Телефон, соцсети. Всегда будьте на связи, чтобы можно было с вами связаться.

– Точно, у меня же нет телефона, – Уилл закинул голову назад и прикрыл глаза ладонью. – Я его потерял.