Проклятый

Внезапно я отвлекся от дороги. Перед глазами вспыхнуло что-то из отголосков прошлого: метель. Еще не соображая, что делаю, рывком нажал на тормоз. Машину занесло, и я перегородил дорогу. В следующую секунду в меня влепилась другая машина.

Да, уж. И скорость, вроде, не превышал, и все-таки умудрился создать аварийную обстановку. Я, кряхтя, вылез из «Феррари», превращенного моей старательностью в груду металлолома. Если «Феррари» уже металлолом, то что же с другой машиной?

Ужаснувшись, я задвигался активнее, а из головы все не вылезали обрывки воспоминаний: крутящиеся снежинки в свете фонаря. Из прошлого меня вырвал тихий стон. Проклятье! Как сильно они пострадали? Только с одной стороны дверь еще можно было открыть.

Я распахнул ее, и на меня уставились полные ужаса глаза цвета расплавленного серебра. Боги, они прекрасны! Я коротко выдохнул. От охватившего меня облегчения я едва не упал на колени и не вознес благодарственную молитву. Хотя, в данный момент честность была предпочтительнее: я помолился мысленно. Девушка, однако, молчала не долго.

– Если ты всегда так тормозишь, почту за счастье подвезти. – Высокомерно бросила она, а я уже, наверно, седьмой раз за десять секунд успел восхититься ее красотой. Но, имея перед собой пример сестренки, могу сказать уверенно, красота – далеко не главное. К тому же… возраст у меня такой, что все девушки (до тридцати) всегда обращаются ко мне на «ты».

– С вами все в порядке? – уточнил я, рассматривая еще один повод для восхищения. Второй повод, смятый в лепешку, стоял чуть в стороне.

– А разве со мной может быть в порядке? – судя по нескрываемому сарказму, она либо еще не отошла от испуга, либо не успела как следует испугаться.

Не отвечая на этот, явно риторический вопрос, я, не особо церемонясь, вытащил ее из покореженного авто. И окинул внимательным взглядом это совершенное лицо.

– С вами все в порядке? – еще раз настойчиво спросил я.

– Дэн, ты повторяешься… – с улыбкой ответила мисс совершенство. Интересно…. Она знает меня?

– Мы знакомы? – осторожно переспросил я.

Девушка хмыкнула, и кивнула на сиденье, приглашая присоединится к ней. А что, я не против…. Вот только машина…. А, все равно сервис в городе. Как и прием металлолома.

– Если подзабыл, то я не обижаюсь… – Ее полные алые губы изогнулись в

усмешке, понятной только ей.

Она повторила кивок, и я, не заботясь о дальнейшей судьбе «Феррари», втиснулся через разбитое стекло на переднее сидение «Ауди». У нее шикарная тачка! Надо обзавестись… и вспомнить, откуда у меня деньги на «Ройс» и «Порше».

Я вздохнул, оплакивая «Феррари».

– Дэн, ты меня не помнишь. – Произнесла очень тихо мисс Совершенство.

Я замялся. Ну что я ей отвечу: да? нет? Непростой выбор. Обижать не хотелось, но я действительно не понимал, как мог забыть такую красоту.

– Не помнишь. Я знаю. Твой мозг в сытом состоянии отключается надолго.

Совершенство сосредоточенно вела машину, но я не сразу сообразил, о чем именно она. Сейчас я хотел есть. И при чем тут мое состояние? Неужели так заметно, что мне хочется прикоснуться к ней? Вот еще вопрос, она знает про аварию. Странно все это…

Я краем глаза следил за дорогой. Но большая часть мозга активно следила за девушкой и строила вопросы в хронологическом порядке. Какой же задать первым? Ведь очевидно, что она знает меня. И совершенно непонятно откуда нахлынуло желание сжать ее в объятиях и не отпускать. Что ж, если она меня знает, то, я, возможно, попытаюсь это провернуть. Хотя вообще ничего не помнил о прошлых своих отношениях с кем-либо. Но девушка мне нравилась. Очень. Я еще раз взглянул на нее, и едва сдержал порыв дотронуться до нее. Пришлось сжать руки в кулаки, потому что пальцы так и ломило от желания коснуться ее.

– Не стесняйся, – внезапно сказала Совершенство, бросив быстрый взгляд на меня – я же вижу, как ты сжимаешь руки. – Охренеть! Читает мысли, что ли? Или это уже было....Однако я не воспользовался предложением.

В голове опять заплясали вопросы и я потратил определенное количество времени на определение первоочередности.

Совершенство резко затормозило, раскидав в неизвестном направлении весь упорядоченный строй вопросов. Я выглянул в окно. Мы остановились у ресторана, где основным меню числится рыба и различные морепродукты.

– Я не люблю рыбу! – проблеял я, но Совершенство не обращало на мои возмущенные вопли ровно никакого внимания.

Все-таки воспитание дало о себе знать, и прежде чем девушка успела выйти из авто, я распахнул дверь и галантно предложил ей руку. Она уверенно вложила свою руку в мою ладонь, и улыбнулась швейцару, чуть ли не размазанному по ступенькам в приступе услужливости.

Я засмеялся.

– Мистер Латс, мы рады видеть вас в добром здравии. – Начал он, а я задумался. Девушка холодно кивнула ему, но я успел заметить, как она повела сведенными плечами в ответ на вопрос бедолаги. – Как обычно?

Совершенство дернулось, и перевела на меня вопросительный взгляд.

– Ты голоден? -лучше бы спросила, хочу ли я поцеловать ее. Я потерял половину своей самоуверенности, которая, впрочем, и так была ниже плинтуса.

– Я не люблю рыбу. – Сказал я. Девушка фыркнула

– Ты голоден? – повторила вопрос она. Черт, да кого же это волнует? Лично меня во вторую очередь! Но задать этот вопрос еще раз я не позволил.

– Если в меню перечислены вы, то да. – Я улыбнулся ей самой наглой из своих улыбок. Она пристально посмотрела на меня, и увиденное, судя по всему, ее устраивало.

– Я подумаю. – Она кивнула швейцару, вполне понимающему, в чем заключался ее вопрос, но я ни черта не понял. Что ж, я не понимал целое утро, подожду еще немного.

Метрдотель проводил нас к столику, укромно спрятанному в зашторенной нише. Что ж, время задавать вопросы.

– Кто ты? – вопрос сорвался с языка раньше, чем она успела сесть за стол.

– Милана …Дэвис. – Имя совершенно ни о чем мне не говорило, но на всякий случай я покопался в собственных ассоциациях, безнадежно надеясь на воспоминание.

– Ты знаешь, что со мной?– напряженно поинтересовался я.

– Только то, что сказал доктор Коллен, и… собственные наблюдения. – Коллен…Это же умник из госпиталя! Значит, и его она знает…. – Ты пережил невероятное. – Как ни в чем ни бывало продолжила Милана. Красивое имя… А лицо… Точеные скулы и облако иссиня черных волос. Они мягкие или просто кажутся такими? – Прецедентов не было…

– Это я уже слышал. Только при чем здесь ты?

Милана дождалась, когда принесут заказ, не обращая внимания на мое нетерпение. Прежний порядок вопросов меня совершенно не устраивал. Мне хотелось узнать, что ее связывает со мной.

– В удовлетворенном состоянии твой мозг отключается. –Удовлетворенном?!– Когда ты насыщаешься…

Да что же это она про еду? Я придвинул к себе тарелку с чем-то и принялся жевать. Милана бросила на меня едва ли не испуганный взгляд. Я заработал вилкой оживленнее.

– Дэн, прошу… – Ее голос охрип, и она перевела панический взгляд с меня на мою тарелку. Ну уж нет! Я хотел, чтобы смотрели только на меня! Попутно запихал в себя еще одного кальмара. Так бы и сожрал их килограмма два…

– Дэниэл Латс! – внезапно ее голос стал тверже металла. – Прекрати лопать, и выслушай меня! – паника пробилась сквозь ледяное спокойствие, и я поперхнулся, отложил вилку и уставился на нее.

– Дэн, это не женский каприз. – Продолжила она, успокаиваясь. – Просто твой мозг действительно отключается, когда ты наедаешься. Морепродукты действуют медленнее, чем…, скажем, мясо или что-то еще. И врачи предупреждали, что такое возможно.

Я стал складывать услышанные слова в отдельные фразы. Мой мозг (кусок чего бы то ни было!) получает сигналы из желудка о насыщении и перестает функционировать как следует. Я перестаю помнить. И понимать. Я накушался каши, и вырубился в больнице.

И очнулся на Ямайке, когда проголодался….

– К чему ты это? – мой севший голос явно дал понять, что если не все, то частично я начал соображать.

– У тебя отключается все: тормоза, рефлексы, память… – Она еще не договорила, а меня накрыло еще одной догадкой.

Будучи без сознания (это реально бессознательный период!), то есть, обожравшись, я превращался в человеческий овощ с минимальными потребностями.

Милана накрыла своей ладонью мою руку.

– Не я должна тебе это говорить, Дэн....Но что-то было с Лили. И да, мне это известно. – Я задохнулся от отвращения. – Хотя я в этом неуверена. Как, впрочем, и она сама. Так что лучше выяснить это. Сейчас ты еще соображаешь, но примерно, через полчаса, ты отключишься. И тебе крайне необходимо найти какое-то решение, чтобы больше ничего не происходило. Иначе ты сам не найдешь покоя.

– Ты сказала, что морепродукты действуют медленнее. – Я понимал, что цепляюсь за соломинку.

– Но они действуют. – Поправила она.

Мне захотелось завыть, как волк. Теперь я почти был благодарен братишке и его силиконовому поцелую, который исторг из моего желудка весь завтрак. Ведь, если бы он это не сделал, последствия были бы непредсказуемыми.

Мне захотелось вскрыть себе вены, но я понимал, что в столь многолюдном месте это заранее безвыигрышный вариант.

– Ты здесь примерно два месяца. – У меня перехватило дыхание. – Я нашла тебя, когда ты … – Тут она запнулась, а в глазах появилось какое-то странное выражение, а мои мысли разбежались в самые темные уголки человеческого сознания. – В общем, три недели назад.

– Но я ничего не хочу! – я держал соломинку, скорее всего из упрямства.

– Пока. – Ее твердый голос и понимание в глазах не оставляли компромиссов. – Дэн, уйдём отсюда.

От полученной информации мозги скручивались штопором. Нестерпимо захотелось блевануть. Но даже я понимал, что уже поздно. Четырех кальмаров я уже съел. Теперь моя «отключка» это вопрос нескольких минут.

Может, я успею добежать до сортира? Попытаться надо… я резко отодвинул стул, но меня перехватила Милана.

– Поздно. Следующее «включение» примерно через пару часов. – Заметив мой недоуменный взгляд, она усмехнулась.Ей смешно??!!! – Все зависит от количества съеденного.

Она вытянула меня из общего зала в небольшой номер, рядом с которым стоял метродотель. Сопротивляться сил не было, мое внимание ослабевало. Как же я не хотел верить, но Милана прошептала:

– Поцелуй меня. – Я даже не помнил, как я подошел к ней. Но я подошел

4

Я начал хватать воздух, приходя в себя.

Следующее ощущение было не самым приятным: меня тошнило. Кажется, тошнота – мое второе состояние.

Я приходил в себя и постепенно мои глаза сфокусировались на Милане. Что за…?

Я убил ее – это была первая мысль. Я и не мог подумать иначе, глядя в эти глаза цвета расплавленного серебра.

Я скатился с нее и отбежал как можно дальше. Милана однако, не пыталась сбежать и я думать не хотел по какой именно причине. А я напряженно думал. И ничего приличного не получалось.

Сейчас, судя по солнцу, около семи вечера. Получается, в отключке я был около трех часов. Не очень приятный факт. Но факт. Далее, следует учесть, что когда я в отключке, заботит меня только одно и очевидность это подтверждала.

– Мerde! – в отчаянии воскликнул я, и метнулся в ванную.

На этой ноте я уставился в зеркало около умывальника, и очень сильно (очень-очень) пытался сдержать рвотный позыв. Глаза бы мои не смотрели на себя!

Милана, уже приведшая себя в пристойный вид, появилась на пороге ванной комнаты, и мне пришлось собраться силами, чтобы не упасть на колени и не вымаливать прощения.

– Тебе больно? – выдохнул я.

Пожалуйста! Умоляю, скажи, что нет! Или хотя бы скажи, что не так сильно, как мне кажется! Меня рвало на части от сожаления. Я клялся себе, что больше стакана молока больше никогда в жизни не съем. Все, что угодно, только не делать больно ей! Почему мне это было так важно, я не понимал. Знал только каждой клеткой своего тела, что ей не должно быть больно и отныне я всеми силами не допущу повторения случившемуся.

Милана поняла мое состояние, и улыбнулась, качая головой. Она еще пытается сгладить ситуацию. Уму непостижимо!

– Нормально.

– Три часа для тебя нормально? – Я еще хватал воздух короткими порциями, но нашел в себе силы удивиться.

– Ну, не за один раз – она улыбнулась каким-то своим мыслям, а я внезапно рассмеялся.

– Ты ненормальная! – воскликнул я в невольном восхищении, а потом подумал кто этот счастливчик, что способен на такие подвиги

– Я это уже слышала. Дэн, ты не виноват. – Она еще пытается оправдать меня! Дерьмо! Уже не по-французски. А как по-испански? – Дэн, ты выжил, но твой организм стал другим. Доктор Коллен меня предупреждал.

Коллен…. Он знал. Знал, чего ожидать. Только не знал, почему я жив. Надо бы с ним побеседовать. Может, специальная терапия, или электрошок. Все, что угодно!

– Мне нужно с ним побеседовать. – Я не понял, что высказал желание вслух.

– Дэн, я не думаю, что… он скажет тебе что-то новое. – Вздохнула она. Этот вздох выдвинул на первый план другой вопрос.

– Если ты знала, какой я, то почему просила поцеловать тебя? Чтобы я превратился в чудовище? – я бросал рублеными фразами, искренне не понимая, почему она сознательно увела меня, чтобы выпустить наружу монстра.

Милана подняла на меня удивленные глаза, как будто спрашивая, почему я задаю идиотские вопросы. Но я был непреклонен. Мне нужно было знать ответ. Или она мазохистка?

– Дэн, я тебя люблю. – Просто ответила она. А я просто стоял и тупо рассматривал ее совершенное лицо. Я мог бы простоять до утра, но раздражение пробило толщу апатии.

– Любишь? – я даже не заметил, как сорвался на крик. – Ты любишь меня? Я овощ!Я даже не помню, как я очутился здесь! И тебя не помню!

Моя гневная тирада даже не напугала ее как следует.

– Дэн, ты не виноват…

Я бросил на Милану взгляд полный отвращения, и она поняла, что защита меня от воплей не самая лучшая тактика.

– Твои родители умерли, и оставили тебе все, что расположено на Ямайке. – Известие вышибло меня из колеи, и я нахмурился.

– Мои… родители? – Новость была настолько ошеломляющей, что я не сразу понял, почему держусь за раковину. Надо же! Даже не вышел из ванной. Вторым осознанием было то, что я о родителях совершенно забыл.

Марианна и Картер Латс были владельцами сети банков, расположенных на Ямайке. И тут я вспомнил. Латс. Наша семья владела всем, что только есть в Кингстоне и еще трех округах. И, насколько я понял, я наследник. Охренеть.

Я рухнул на кровать, и обхватил голову руками, пытаясь не думать о потере родителей. Что произошло? И почему я ни черта не помню?

Я должен знать все, что только возможно.

– Милана, я не помню ничего, кроме больницы. Расскажи, что знаешь! – умолял я.

Милана подошла ко мне. До этого момента она стояла в дверях, то ли боясь подойти ближе, то ли просто из нежелания двигаться. Но она подошла, и я заметил, что ее походка слегка скована, и мысленно проклял себя еще раз.

– Дэн, тебе не двадцать два, а двадцать три. Тебе исполнилось двадцать три в прошлом месяце. – Я метнул в нее напряженный взгляд, но не перебивал. – Ты теперь официально наследник империи «КейЛа» и опекун Лили и Рона.

– Merde! – Еще один пункт встал на свое место. Рональд действительно выторговывал лучшие условия для себя. Я выматерился, надеюсь, достаточно тихо. Милана улыбнулась. Значит, не так тихо.

– Не знаю, в чем причина, но пока управление в городе не на Латсе, Лили взяли в оборот на двести миллионов. По крайней мере, так я поняла из ее истерики. – Милана докладывалась по полной программе, уверенная, что эту часть жизни я не помню. Надо сказать, она права.

– На сколько? – перехватило дыхание. Получается, сестренка не выступала против меня только из расчета на погашение долга. Что ж… дважды дура! Но я был в отключке… – Сколько ей осталось?

– Около сорока. – Я поморщился. – А Рон… Я не уверена.

– Что ты знаешь? Он хотел в открытую вытащить двести миллионов, а я не знаю на что – Решив попросту игнорировать всех своих родственников с их проблемами, я все-таки хотел узнать, инвестором каких проектов «братишки» являюсь.

– Ты его знаешь,– ага, гомосексуалист-наркоман, чего тут сложного? – постоянно тянет деньги с «КейЛа». Не знаю, как сейчас, но наркотики на Ямайке появились благодаря ему. Скорее всего, находясь в « отключке» он брал у тебя разные суммы, но видимо, не сообразил, что ты .... пришел в себя. Прости, подходящего термина я не могу подобрать, я не медик. И окружают его довольно-таки темные личности, но из мелких, крупные ждут твоего прихода. Он практически все время под кайфом, мне кажется, он даже сам не въезжает, во что впутывается. Но в доме он только после аварии, до этого никто не зал, где он шляется. Как и Лили. Они были вместе.

Чего, блядь? Рон и Лили? Что этот чмошник задумал? Почему Лили? Я нахмурился, и сообразил. Ах, да. Деньги. У Рона собственный наркобизнес, а Лили очень удобно просить о мелких и крупных одолжениях. Я давно говорил отцу, что надо хотя бы основные понятия о семейном деле доводить и до женских ушей. Иначе, они остаются легкими мишенями. А уж для Рона с его способностями и подавно.

–  Ты знаешь…?

– Я не дура. И простите за то, что из-за меня тут начнётся. – голос до жути знакомый, вот бы вспомнить кто это.

–  Casus belli.

Повод к войне. Отец объявлял войну. Кому и из-за кого? Я не помню. Продираться сквозь воспоминания оказалось совсем нелегко. Я чувствовал физически, что мозг отключается от напряжения. И решил не усугублять ситуацию Как сказали врачи, мой мозг может отказать в любую секунду. Не надо насиловать его. Постепенно я вспомню.

– Что еще я не знаю?

Милана нахмурилась, но быстро отогнала грусть с безупречного лица

– Меня. Мы познакомились с тобой в десятом классе школы. – И я мог

это забыть?!!! – Начали встречаться. А потом ты разбился. – Она задохнулась, а я даже не мог подойти и утешить ее. Что я ей скажу? Не помню?!

– И ты нашла меня сейчас. Зачем? – требовательно воскликнул я.

– Дэн, мы вместе с десятого класса! Как ты не понимаешь!

– Нет, как раз эту часть я понимаю. – Смущенно начал я. – Но к чему такие сложности?

– Должен же кто-то был тебе рассказать! Хотя бы часть. – Возмутилась Милана.

– Мила… – Я вздохнул и развел руками. Она разрыдалась, а я опять запаниковал. – Что?

Сквозь всхлипы я разобрал почти заглушенные слова

– Так ты меня назвал в шк… школе. – Она подняла на меня глаза сияющего серебром неба, и меня затрясло. Но я же ничего не жрал!!

Реакция собственного организма меня несколько напрягала, что я почел за благо переместиться на противоположный конец комнаты. Меня трясло от желания заняться сексом с ней.

Милана удивленно приподняла брови, интересуясь, почему это я так резво ускакал так далеко, но я замотал головой. Надеюсь, отрицательно…

Мысленно проклиная себя и называя животным, я, заикаясь, попытался продолжить допрос.

– Мила, а если… я не совсем уверен, но теоретически… если я не буду питаться, как это на мне отразиться?

Я мучительно пытался отвлечься от требовательных призывов тела, и соображал вдвое медленнее. Если не втрое.

Милана забралась на кровать, и встряхнула волосы. Сейчас практически без косметики она выглядела настолько убийственно хорошо, что я почти сорвался со своего места. Но я удержался, и, развернувшись, отошел на те два шага, которые все-таки успел сделать в ее направлении.

Интересно, она не слышала, как я скрипнул зубами? Мне показалось, что я это сделал чересчур громко.

Милана помедлила, но ответила

– Дэн, еда – это основная потребность любого биологического вида.

Я прервал экскурс в зоологию: я уже сообразил, что это был очень глупый вопрос, питаться необходимо.

– Если что, у меня всегда был зачет по биологии. – И я, наконец, сообразил, кто счастливчик, способный на подвиги. Вот только нихрена не помню этого. Интересно, а если я в сознании, как это все будет происходить, чисто механически или с вариациями?

Милана рассмеялась. Она перестанет? Я и так едва стою на ногах!

Решив проигнорировать все до единого требования своего тела, я медленно подошел к кровати и улегся на нее, перевернувшись на живот. Да, так определенно лучше. Напряжение не так ощущается. И Милу не видать. Подальше от искушения. Так не проще ли вернуться на исходную позицию?

Подсознательный голос ухохатывался над моими жалкими попытками не замечать ее. Если не помнишь, думаешь, ты не знаешь?

Кровать несколько просела в неопределенном направлении. Наверное, Милана решила не искушать судьбу, и держится подальше от меня. Я был с ней солидарен.

Подсознание, однако, выкручивало мои мозги в противоположном направлении: ты хочешь узнать, какая она? Ты не помнишь, а я ощущаю шелк ее волос на твоем теле. Ты хочешь это узнать. Ты хочешь… Хочешь…

Не выдержав, я поднял голову и встретился взглядом с ней. Меня едва не отнесло на другой конец комнаты. Милана улеглась так, чтобы наши лица были на одной линии. Она улыбалась.

Впервые находясь в полном сознании, я дотронулся до нее.

Сдав свою машину и машину Милы в автосервис (мою в металлолом и на запчасти), мы унеслись гулять по Карибам. Солнце еще не село, но воздух стал одновременно еще более плотным и в то же время освежающим.

Мы отрывались по полной программе: гуляли, говорили и целовались. Мне было настолько необычно, что я не замечал взглядов прохожих.

Единственные места, которые мы обходили стороной, это рестораны и иже с ними. Правда, ближе к полуночи я все же уговорил Милу перекусить. Сам же обпивался йогуртом. Это единственный продукт, который не «выключал» меня совершенно, и я почти уверился, что можно питаться только этим.

Пока выживу, а там… Я знал, что первые часы после «объедаловки» меня заботит только один вопрос. Но втайне от Милы надеялся, что она меня еще захочет, и я смогу позволить себе пару кальмаров. Всего на пару часов, убеждал я себя. Или один. Или легкий салат из морепродуктов. Не больше 100 грамм, или сколько мне нужно на час?

Прислушиваясь к своим ощущениям, я чувствовал только голод и полное отсутствие желания. Значит, я хочу только во время и первый час после «включения». Необычно. Я планировал завести этот разговор ближе к утру, но мои намерения совершенно расходились с желаниями Милы.

– Дэн, ты не хочешь перекусить? – этот вопрос раскидал все мои попытки посидеть на диете.

Я посмотрел на нее, она улыбалась во весь рот. Жадина…

Пары кальмаров хватило на полтора часа. Мила улыбалась, как кошка, дорвавшаяся до клетки с семьей попугайчиков. И еще полчаса в полном сознании.

5

Всю дорогу до дома меня терзали противоположные по значению и сути вопросы.

Милана Дэвис. Это имя ничего мне не говорило. Я не помню ничего, что бы могло связать меня с ней. Кроме секса. Возможно, в прошлом, и определенно в настоящем.

Ее чувства ко мне были искренними, во всяком случае, казались таковыми. Но что-то удерживало меня от настоящего потрясения – падения в любовь. Этому не было объяснения, но…я ей не верил. Наверное, у меня психоз на фоне недавних открытий. А возможно, она просто не говорит мне всего, что знает, и бог знает, по какой причине. Ладно. Пока что уподоблюсь Скарлетт О,Хара и «подумаю об этом завтра». Сегодня уже нечем.

Другой вопрос более приземленный, чем вышестоящий: чем и когда я должен питаться. Организму после хорошей встряски просто необходимо было подкрепиться, но терзать Милу после не самого легкого дня было, как минимум, эгоистично.