Перекрёсток детства

Когда её одноклассники в очередной раз пошли переодеваться на урок и спускались в подвал, чтобы выбрать себе лыжи и палки, Диана остро почувствовала, что не хочет просто два урока сидеть в одиночестве.

– А можно я с вами пойду, – спросила она учителя.

– У тебя же освобождение.

– Ну, пожалуйста, я уже совсем-совсем здорова.

– Хорошо, но лыж я тебе всё равно не дам.

Диана была согласна и просто на прогулку. Без лыж.

Она присоединилась к одноклассникам, когда они выходили на улицу, их лица светились от предвкушения, мальчишки, конечно, хотели снова устроить соревнования друг с другом. Все с лёгкостью скользили по снегу на лыжах, а Диана шагала рядом, стараясь не отставать. Сначала прогулка казалась ей приятной – свежий зимний воздух бодрил, и было радостно находиться среди друзей, она даже пыталась подбадривать тех, кто отставал. Но уже через несколько минут девочка начала проваливаться в сугробы, которые местами доходили ей до пояса, и идти становилось всё тяжелее. Войлочные бурки быстро набились снегом и начали холодить ноги.

Но Диана упорно шла дальше, стараясь не показывать, как ей тяжело. Не хотелось даже самой себе признаваться, что она снова допустила ошибку. Она проделала весь путь, вернувшись в школу последней, и чуть не опоздав на следующий урок. К концу этого урока она начала чихать – сериями, практически не останавливаясь.

– Токарева, ты заболела что ли? Ой, да ты вся дрожишь!

Учительница математики отправила её в школьный медпункт.

– 37,8, – сказала фельдшер. – Отправляйся-ка ты домой.

Она помогла девочке вернуться в класс и попросила учительницу дать ей сопровождающего.

– Я её провожу! – сказала Юля.

Диана молча кивнула, чувствуя, как её силы иссякают. Она уже поняла – не будет у неё белого платья и роли феи.

Девочка снова сидела дома одна – мама больничного взять не могла, но старалась освобождаться пораньше. Диана много читала (хорошо, что в школьной библиотеке запаслась несколькими книгами сказок), пыталась продолжить ту свою повесть про Андрюшу и Машу, но ничего не получалось.

В амбулаторию, на приём к врачу ей также приходилось ходить одной – а что, взрослая уже, а мама не может бросить садиковских детей, они то совсем маленькие.

Местный педиатр Георгий Николаевич был любимцем всей детворы района, а также их мамочек, про него говорили, что он внимательный, вежливый и старается лечить не столько саму болезнь, а её причину.

– Знаете, почему у вашего сына голова болит? А потому что он спортом не занимается. Вот эти таблетки принимайте, когда будет приступ, а вот в этой брошюре – комплекс упражнений, можете делать вместе с ним. Йога называется.

С Дианой на приёме он постоянно шутил и смешил её. Но не в этот раз.

– Третий больничный за 2 месяца, Диана. Тут уже не до шуток, надо что-то решать.

– А что? – Диана представила, как её отправят в больницу, на какую-нибудь сложную операцию, чтобы она больше не болела и содрогнулась.

– Это ещё надо подумать – что с тобой делать. А пока лечись – пей таблетки, тепло одевайся, даже дома. И хорошо питайся – сейчас твоему организму нужны силы, чтобы справиться с болезнью.

Покушать Диана всегда любила, а сейчас, от скуки, готова была есть каждые полчаса. Тем более доктор сказал, значит надо. На очередном приёме Георгий Николаевич даже пошутил, что Диана заметно поправилась, но затем перевёл тему.

– Мы тут с коллегами посовещались, и, кажется, у нас есть решение для твоего случая. Но нужно обсудить это с твоей мамой. Попроси её прийти завтра до 16.00 в удобное время.

Весь следующий день Диана места не могла найти – пыталась склеить кораблик из бумаги, модель которого нашла в очередном номере детского журнала – бросила. Взяла в руки мухобойку и представила, что это меч – поколола невидимых врагов. Попробовала почитать книгу, которая лежала у мамы на диване – оказалось, про войну и сапёров, скучно.

Наконец мама вернулась домой.

– Ну что, дочка. Ты едешь в санаторий.

Георгий Николаевич был очень обеспокоен падением иммунитета Дианы, и вместе со своими коллегами они умудрились достать направление в санаторий «Сосновый бор», в котором лечились дети с пороками сердца и неправильной реакцией на туберкулёзный тест.

– Он всего в двух часах езды от нашего городка, так что я смогу приезжать к тебе почти каждые выходные.

От Дианы не ускользнуло это слово «почти». Она вдруг зашлась в рыданиях.

– А как же Новый год, как ёлка? А как моя школа?

Мама тут же попыталась успокоить дочь.

– Ну что ты, ехать то не сейчас надо. После каникул. Новый год ты проведёшь дома, потом сдашь анализы, получишь справку и поедем.

Успокоившись, Диана решила найти железобетонные аргументы, почему ей не стоит ехать в этот дурацкий санаторий.

– Мама, ну ты пойми, я же последний год учусь в 81-ой школе. А потом мы не увидимся с большей частью одноклассников. Это же не по-человечески вот так их бросать.

Но мама была непреклонна.

– Ты поедешь – и точка! – сказала она. – И как ты не можешь понять – в этот санаторий трудно попасть, он ведомственный, тебе повезло. А больше ничего подобного поблизости нет. Если не восстановить твой иммунитет сейчас, потом могут быть проблемы серьёзнее.

Теперь, вместе с предновогодними хлопотами, мама занималась ещё и подготовкой Дианы в санаторий.

– Ох, тапочки нужны, а твои уже либо изношенные, либо малы тебе… Надо бы купить.

Она составляла список предстоящих покупок и ломала голову – где же взять денег. Диана чувствовала себя виноватой. Все три болезни произошли по её глупости – бежала по скользкому мосту, выпила холодное молоко, зачем-то пошла на урок физкультуры, хотя могла сидеть в тёплом классе. Вот уж действительно – дичь. Что-то дикое и непонятное. А теперь маме придётся подрабатывать по ночам – она шила на заказ новогодние платья для детей своих коллег.

Особенно стыдно стало Диане после одного случая. Девочка уже лежала в кровати и пыталась уснуть, когда в дверь постучали. Мама вышла из-за швейной машинки и пошла в прихожую. Диана, напрягшись, слушала, как мать открывает замок.

На пороге стоял поддатый мужик из соседнего подъезда, дядя Коля. Он держал в руках бутылку, уже наполовину пустую, и явно был не в настроении.

– Я за Викиным платьем пришёл, – сказал он. – Давай.

Мама ответила, что надо сначала заплатить – уговор был такой. Услышав цену, дядя Коля рассвирепел.

– Чё это за цены такие? – начал он громко, почти крича. – За какое-то платьишко такие деньги просишь? У тебя совесть есть?

– Я же заранее сказала вашей жене, сколько это будет стоить, – мягко, но твёрдо ответила мама, стараясь сохранять спокойствие. – Это ручная работа, ткань дорогая нежная. На рынке вы такого качества вещь не купите.

– Да плевать мне на твою ткань! – начал было дядя Коля, но вдруг остановился, заметив платье, висящее на спинке стула. Это было чудо – нежное, с кружевами, аккуратно украшенное блестящими нитями и маленькими стеклянными бусинами. Платье сверкало, даже в тусклом свете лампы, и казалось волшебным.

Мужчина поставил бутылку на пол и неуверенно подошел ближе к платью. Провёл по нему рукой, осторожно, как будто боясь испортить.

– Ну и красота… – пробормотал он, словно говоря сам с собой. – Это действительно обрадует мою Викусю. Она у меня, как принцесса будет…

Он вздохнул и, как будто трезвея, откинулся назад, засовывая руку в карман. Мама выдохнула с облегчением, видя, что сосед уже не намерен продолжать спор. Он протянул ей деньги, пусть и неохотно.

– Прости, что так вышло, – сказал он, глядя в пол. – Просто время такое… тяжёлое.

Мама кивнула, приняла деньги и положила их в ящик стола.

– Всё в порядке, – ответила она. – Главное, чтобы Вике платье понравилось.

Дядя Коля кивнул, взял платье в руки, как самую дорогую вещь на свете, и, пошатываясь, вышел из квартиры.

Диана тихо вздохнула, слушая, как мама запирает дверь на замок. Она справилась с этой неприятной ситуацией. Но если бы не её, Дианины, болезни, маме бы не пришлось так усердно работать и иметь дело с такими личностями, как дядя Коля.

– «Не буду больше такой упрямой. Раз мама говорит, что надо в санаторий, значит, поеду в санаторий! Вылечусь и никогда больше не заболею простудами! Начну учиться на пятёрки, окончу школу с золотой медалью, получу хорошую профессию, и куплю маме всего-всего, что она только не пожелает!»

Глава 5. Бабочка на ромашке

Каникулы подошли к концу, и вот настал день, которого Диана так боялась. Впереди её ждал санаторий. Несмотря на внутреннюю решимость слушаться маму во всём и пользоваться возможностью получить лучшее лечение, девочка с грустью думала, что долгое время ей придётся провести вдали от дома и школьных друзей.

Накануне вечером, мама укладывала её сумку и объясняла назначение каждой вещи:

– Вот я сшила тебе новую ночную рубашку, розовую. В ней будешь спать, она тёплая.

– А это несколько пар носков, – продолжала мама, аккуратно укладывая их на дно сумки. – Тапочки, чтобы ходить по палате. Одежда на первое время… Подумай, что хочешь взять ещё? Книжки?

Диана взяла новую книжку с мифами Древней Греции для детей, которую ей подарила бабушка на Новый год и положила в сумку блокнот и ручку – вдруг захочется написать продолжение повести про Андрюшу и Машу.

Мыло мама поместила в новую мыльницу, а зубную щётку в специальный футляр.

– У тебя будет тумбочка, в которой всё это будешь хранить, своей щёткой не давай никому пользоваться.

– Я что, дурочка что ли? – удивилась Диана. – Мне бы это и в голову не пришло.

Утром мама разбудила Диану чуть свет. За окном было ещё темно, и дом казался погружённым в тишину. Мама приготовила быстрый завтрак – горячий чай и бутерброды, но у девочки почти не было аппетита. Она машинально жевала, чувствуя, как тревога подкатывает к горлу. В сумраке раннего утра они обе выглядели бледными и немного потерянными, словно не до конца верили, что день разлуки уже наступил.

Мать и дочь вышли на улицу, холодный январский воздух бодряще хлестнул по щекам. Вся улица была ещё погружена в сон, и только редкие фонари освещали дорогу до остановки. Пассажиров в автобусе до вокзала было мало – основной поток появится минут через 20.

А вот сам вокзал был заполнен людьми – кто-то спешил на работу, кто-то, как и они, ехал по делам, кто-то встречал родных с пассажирским поездом, а кто-то собирался в дальнее путешествие, на отдых. Вокзал гудел приглушённым шумом – перекличками, стуком чемоданов и скрипом обуви по полу.

Когда они, наконец, сели в электричку, мама помогла Диане устроиться на сиденье у окна. Вагоны начали наполняться пассажирами – люди с сумками и пакетами садились, ставили вещи на полки и устраивались поудобнее.

В дороге, Диана пыталась вообразить – каким будет санаторий. Бабушка как-то рассказывала о своём отдыхе на море. Поэтому девочка представляла себе палаты на двух человек, кружевные тюлевые шторки, балконы с видом… не на море, конечно, на сосновый бор. Интересно, удастся ли ей подружиться с соседкой?

Вообще, Диана легко сходилась с людьми, но вдруг попадётся кто-то слишком серьёзный, как Лера из больницы. Или слишком легкомысленный, как Даша. А если её соседка окажется надменной и неприятной? Можно ли будет попросить перевестись?

Мама, заметив её задумчивость, мягко улыбнулась и погладила по руке, словно хотела сказать, что всё будет хорошо. Но Диане было трудно поверить в это, пока поезд мерно постукивал колёсами, увозя её всё дальше от дома.

Диана и мама вышли на нужной станции, когда на часах было чуть больше девяти утра, и утренний свет только начинал пробиваться сквозь тусклые облака. Вокруг суетились прохожие, спешившие по своим делам. Мама на мгновение замешкалась, но вскоре уверенно нашла автобусную остановку и, сверившись с адресом, определила нужный маршрут.

Через пятнадцать минут автобус высадил на остановке. Пройдя немного дальше, они остановились перед двухэтажным зданием. Точнее, перед ними было два здания, соединённых переходом на уровне второго этажа, один корпус за другим. Диана мельком осмотрела их и обратила внимания, что балконов там нет. Неужели и дальше все её представления окажутся неверными?

Самым сложным оказалось найти вход. Первые двойные синие двери, к которым они подошли, были не просто заперты – их основательно заколотили, да и крыльцо возле них было разрушено, неухожено. Диана и мама недоуменно переглянулись и огляделись в поисках другой двери. Они прошли дальше, по дорожке, и обнаружили входную группу второго здания, с крыльцом, которым явно пользовались.

– Нам, наверное, туда, – неуверенно сказала мама.

Вместе они взяли тяжёлую сумку за две ручки и направились к этому входу. Дверь открылась, и они очутились в тёплом помещении, уставленном деревянными шкафчиками, как в детском саду.

Их увидела женщина в белом халате, и мама сбивчиво объяснила, зачем они пришли.

– Так вам не сюда, вон напротив, приёмный покой. Туда, туда, тут дети.

Мама с Дианой снова вышли на улицу, чувствуя себя немного сбитыми с толку, и отправились в указанное здание. Дверь в приёмный покой действительно было сложно найти – на ней не было никакой таблички, просто дверь и всё.

В приёмном покое пришлось провести некоторое время в ожидании врача.

Через несколько минут к ним подошла чуть полноватая темноволосая красивая женщина.

– Виктория Александровна, – представилась она маме.

Женщина внимательно изучила их документы и выписки врачей, прочитала результаты анализов, которые Диане пришлось сдавать во время каникул.

– Да уж, случай у вас, конечно, запущенный, – сказала она, но затем ободряюще посмотрела на маму Дианы и добавила: – Мы и не таких вылечивали. Но вам, мамочка, надо запастись терпением, а тебе, Диана, придётся выполнять все назначения и требования врачей. Лечение будет не быстрым. Первый курс… Так, сегодня у нас десятое… Первый курс мы закончим к июню, а потом будем смотреть.

Диане захотелось плакать – она провела месяц в больнице, и это показалось ей невероятно долгим сроком. Но до лета, до июня… Почти полгода не быть дома, не видеть родственников, друзей…

Мама тоже казалась ошарашенной, но Виктория Александровна будто бы не замечала этого.

– В санатории у нас есть прачечная. Вас предупредили сделать метки на вещах?

– Да-да, – закивала мама.

– Визиты у нас разрешены, но надо соблюдать режим, чтобы девочка не пропускала своих процедур и школьных занятий. Лучше на выходных. И бог вас упаси приносить с собой еду, булочки, печенье, сладости.

– Нельзя? – удивилась мама.

– Можно, но не стоит. Лучше фрукты везите. Яблоки, груши, апельсины. Надо восстанавливать иммунитет, вы же сами понимаете. В вашем случае обычный огурец принесёт больше пользы, чем шоколадка.

Виктория Александровна задала ещё пару вопросов, заполняя карту Дианы, а затем сказала:

– Ну что, прощайтесь, отведу Диану в отделение.

Как уже? Как это прощайтесь? Девочка и сама не знала, на что рассчитывала. Не думала же она, что мама проведёт с ней весь первый день, помогая приспособиться к санаторию.

– Переобувайся тут, – сказала врач. – Я проведу тебя через тёплый переход. А вы, отнесите сумку в отделение, напротив.

Виктория Александровна указала на вход, куда сначала было зашли Диана с мамой.

– Поставьте, и сразу уходите, родителям там нельзя находиться.

Врач подождала, пока Диана наобнимается с мамой, пока та успокоит её рыдания (не выдержала всё же, расплакалась). И повела из кабинета.

– В этом кабинете – приёмная, а также сюда будешь приходить на анализы крови, вот в соседнюю дверь. А тут рядом – место встречи родителей, когда они приезжают навестить детей, а прямо – столовая.

От столовой они повернулись к выходу, но не вышли через дверь, а поднялись по мраморным ступеням на второй этаж.

– Здесь у нас служебные комнаты – есть класс, библиотека, кабинет ЛФК, комната физиотерапии и массажа, стоматологический кабинет и здесь же кабинет главного врача.

– Ваш? – спросила Диана.

– Нет, – рассмеялась Виктория Александровна. – Я врач первого отделения. Там где лежат дети с 5 по 8 классы. А есть главный врач.

С лестничной площадки, отделённой от этажа стеклянными дверями, они свернули направо и сразу ещё раз направо, и прошли по тёплому переходу. Он был длинным и светлым, с большим количеством окон. На подоконнике у каждого окна стояли цветы в горшках, а на стенах – огромные иллюстрации детских сказок.

Дойдя до второго здания, Виктория Александровна показала на правую часть:

– Здесь у нас второе отделение. Тут малыши. С 5 лет. А нам надо вниз.

Она показала налево, на лестницу и они спустились на первый этаж и снова оказались в той самой небольшой комнате с детсадовскими шкафчиками. Около стены уже стояла её сумка. Окно в этом помещении было слишком высоким, и Диана не могла посмотреть – не ушла ли мама, может, стоит на крыльце, ждёт её.

– Подожди здесь, я позову воспитательницу, она тебе всё покажет.

Через несколько минут в вестибюль вышла женщина средних лет с мягкими чертами лица. Её волосы, тёмно-русые и слегка завивающиеся, были собраны в аккуратный пучок. Она выглядела строго, но доброжелательно. На ней был белый халат из-под которого выглядывала светлая блузка с нежным цветочным узором.

Её голос звучал тихо и ободряюще, когда она обратилась к Диане, стараясь успокоить её и создать атмосферу безопасности.

– Здравствуй, меня зовут Елена Никитична, я буду твоей воспитательницей. А как твоё имя?

– Диана, – пролепетала девочка, стараясь снова не заплакать.

– Вот и хорошо, что Диана. Пойдём, я покажу тебе твой шкафчик.

Она подвела девочку к крайнему шкафчику в ряду, перед входом на лестницу. На нём была изображена бабочка, сидящая на ромашке.

– Вот здесь ты оставишь свои верхние вещи – шапку, шарф, тёплую кофту, гамаши. Шубу и сапоги ребята оставляют в сушилке.

Елена Никитична провела её в маленькую комнату без окон, большую часть которой занимала огромная батарея. Не такая, которая в домах стоит у стены, а намного, намного больше, да ещё и в центре.

– На эту батарею можешь класть варежки, носки, под неё ставим промокшую обувь. Или, если она не сильно промокла – ставь под эту вешалку. Куртки, шубки, пальто ребята вешают вот сюда.

Диана послушно повесила свою шубку на вешалку, а бурки поставила прямо под ней на пол, оставила в шкафчике шапку, шарф, варежки и кофту, и, взяв тяжёлую сумку, направилась дальше, куда вела её Елена Никитична.

Из вестибюля они вышли в очень длинный коридор. В его левой части – было 4 двери (одна сразу напротив входа), а в правой, он казалось, никак не кончался.

– «Странно», – подумала Диана. – «С виду здание совсем не такое длинное»

– Девочки из первой палаты, подойдите сюда, – крикнула Елена Никитична куда-то вдаль, и тут же по коридору побежали три девочки.

– Это Диана, она будет в вашей палате, помогите ей освоиться.

Одна из девочек тут же подхватила сумку за вторую ручку и помогла донести её до палаты, которая располагалась слева от входа и как бы замыкала коридор.

Палата была светлой – с двумя окнами, восемь кроватей стояли изголовьями к стенам, по четыре с каждой стороны.

– Выбирай, – сказала девочка, которая помогла ей донести сумку. – Слева свободна одна кровать, рядом с моей, в середине. А справа – три. Кстати, меня зовут Катя. А ты в каком классе учишься?

– В пятом, – ответила Диана.

– И я! – воскликнула Катя, затем она показала на двух других девочек. – Это тоже Катя, она из шестого класса, но уроки у нас вместе проходят. Это Ирина, из восьмого. А ещё у нас тут Маша, она самая старшая, ей уже скоро 15 лет будет, правда учится она тоже в восьмом.

На этих словах девочки чуть-чуть хихикнули. Диана не стала выспрашивать – почему Маша учится в том же классе, что и Ира, хоть и старше. Хотя ей и было любопытно. Решила, что потом у Кати спросит отдельно – эта белокурая девочка вызывала симпатию.

– А можно я с тобой рядом буду спать?

– Конечно! – Катя снова расцвела в улыбке. – Давай разложим вещи, и я тебе всё покажу.

После того, как Диана разобрала сумку, Катя вывела её из палаты и повела по коридору.

– Прямо рядом с нами, справа, ординаторская, тут врачи и медсёстры переодеваются, пьют чай. А слева – класс, тут после тихого часа – у нас уроки. Седьмой и восьмой класс занимаются на втором этаже, в первом здании.

Девочки прошли дальше.

– В этой части палаты девочек, первая, вторая, третья и седьмая. А у мальчишек дальше – четвёртая, пятая и шестая. А между ними – наш холл. Тут мы собираемся после завтрака и до обеда. В это время в палаты заходим редко – там убираются, проводят санобработку специальной лампой.

Слева, коридор вдруг обрывался, и перед глазами Дианы открылось большое пространство без дверей, по размерам – значительно больше любой из палат.

По периметру комнаты, вдоль стен и на границе с коридором, расставлены деревянные кушетки. В одном из углов, ближе к коридору, висела книжная полка, на которой можно было увидеть несколько потрёпанных книг и пару коробочек с настольными играми. Прямо под полкой – небольшой стол. На нём стояла стеклянная пол-литровая банка с ручками и карандашами, а рядом, аккуратной стопочкой были сложены тетради, альбомы и блокноты.

В противоположном углу, рядом с правым окном, стоял телевизор на небольшой тумбочке. Несколько детей лежали или сидели на ковре, кто-то смотрел телепередачу, кто-то читал книгу, а кто-то тихонько болтал друг с другом. Увидев Диану, практически все с любопытством на неё обернулись и зашептались. Девочка смутилась.

Она чувствовала себя очень неловко. Не только потому, что она новенькая. За пару дней до поездки, мама отвела Диану к своей сестре, которая когда-то работала в парикмахерской. Проблема была одна – тётя работала мужским мастером и умела стричь только мальчиков.

– Тем лучше, – сказала мама. – Тебе проще будет самостоятельно мыть голову, и ухаживать за волосами.

В итоге, на голове Диана красовалась стильная мужская стрижка, к которой она ещё не привыкла.

– Пойдём, покажу что дальше, и вернёмся сюда, – потянула Катя её за руку.

– Итак, тут у нас стол, на котором раздают лекарства. Дальше – за палатами, процедурная, здесь делают уколы. Вот тут справа – умывальники, сначала для мальчиков, потом наш, для девочек. Напротив – туалеты.

Они дошли до двери, которая была окружена стеной из стеклоблоков.

– Сюда мы не пойдём, тут у нас кабинет Виктории Александровны и изолятор.

Девочки вернулись в холл, где Катя начала её знакомить с другими детьми. С некоторыми лично, а про некоторых просто рассказывая.

– Это Богданчик, видишь, они с нашей Катей пара, ходят вместе везде. А мальчишки, дураки, называют его каблуком, потому что он девчонку слушается.

В свой первый день Диана старалась находиться поближе к Кате, её пугало всё – она боялась заблудиться, боялась сделать что-то не то. А Катя с удовольствием ей всё показывала – была с ней и на прогулке, а затем уговорила, чтобы Диану посадили за её стол на обеде.

– Кормят тут неплохо, правда порции маленькие, – говорила Катя. – Но если не наешься, можешь попросить добавку.

Диана уже успела обратить внимание на детские тарелочки, а также на интересную нарезку хлеба – четвертинками. В их школе давали половину от срезанного куска.

– Зато на полдник наши повара дают булочки, очень вкусные, с повидлом или с творогом, – обнадёживающе сказала Катя. – Правда, некоторые девочки у нас их не едят, говорят, от углеводов толстеешь.

После обеда девочки поднялись в палату готовиться к тихому часу. Именно тогда Диана познакомилась с самой старшей соседкой – Машей.

– А это правда, что ты раньше была мальчиком, но сменила пол? – спросила она и гадко хохотнула.

– Неправда! – Диане в голову не могло прийти – как кто-то мог про неё такое подумать. Да и как это вообще возможно – изменить свой пол?

– Не обращай на неё внимания, она у нас такая, – Ирина строго посмотрела на Машу и та легла в кровать, дико смеясь.

– Если хочешь, чтобы тебя принимали за девочку, надень венок, что ли на голову, – Маша не унималась, а Диана готова была сквозь землю провалиться.

Катя решила её отвлечь.

– Ты любишь читать? У меня есть интересная книжка.

Диана обрадовалась, что здесь, как и в больнице, можно читать во время дневного отдыха, она с удовольствием взяла книгу. История действительно была интересной, но день с утра выдался насыщенным и девочка незаметно для себя уснула. Ей снилось, будто её разбудили и позвали в фойе, где стояла мама. Девочка испугалась.

– Мама, тебе же говорили, что родители должны ждать в комнате ожидания, в другом здании.

Девочка попыталась проводить маму, но та стояла и не двигалась, улыбаясь дочери. Зато в вестибюль выбежала Маша с цветами в руке.