Совершенно секретно

Мне бы ее оптимизм, но…

– Спасибо, – ответила я, чувствуя, что немного легче мне всё-таки стало.

– И держи меня в курсе.

– Разумеется. Одна я это просто не вывезу.

Спустившись вниз, тут же поймала на себе ошарашенный взгляд Анжелы. Даже подумала, что кто-то уже успел ей всё рассказать, но оказалось, что шок у нее был пока лишь от того, что продюсер Ильи Озёрского вызвал меня на разговор.

– Что случилось? Что ему было надо?

– Он позвал меня на работу, – немного подумав, выдала я. Но всей правды решила не открывать, и на расспросы напарницы отвечала коротко.

Пригласил оформлять деловые бумаги. Что-то его во мне зацепило. Да, согласилась. Приступлю в ближайшее время.

– Ну почему именно в этот день я опоздала?! – с отчаянием всплеснула руками она. Как будто в другие дни такого никогда не происходило. – Вдруг именно я бы ему приглянулась?

Хм. Не очень тактичное замечание, не обязательно было высказывать его вслух. Тут, к счастью, зазвонил внутренний телефон, и Анжела ответила, после чего перевела на меня округлившиеся от ужаса глаза и сказала:

– Тебя директор вызывает.

Но я почти не боялась. Знала, о чем пойдет речь. Значит, Рогозин уже позвонил, не стал откладывать в долгий ящик.

Переживала, что начнут отговаривать или упрекать в неблагодарности, но мне с порога задали неожиданный вопрос:

– Заявление уже написала?

– Нет, сейчас напишу.

– Пиши, – и начальник (теперь уже почти бывший) уткнулся в свои бумаги.

– И вы ничего мне не скажете?

Он снова поднял на меня взгляд, и я поняла, что он ждет пояснений.

– Так легко отпускаете…

– За тебя дали хорошие откупные. Уверен, ты тоже в выигрыше, так что дискутировать здесь не о чем.

Пожала плечами: что правда, то правда. И через пару минут вернулась с заполненным документом, который мне тут же подписали, пожелав напоследок удачи.

– Только сегодня доработай, пожалуйста, чтобы мы никого не дергали. И завтра утром, после смены, заберешь свой расчёт.

Вот так всё просто: продали (интересно, за сколько?), не задумываясь. А я-то думала, что я ценный сотрудник.

Анжела в течение дня пыталась атаковать меня, интересуясь подробностями, но мало чего добилась, отчего окончательно на меня обиделась и даже не пыталась этого скрыть. Рогозина я не видела, а вот Озёрский прошел мимо дважды, и всё время в сопровождении – в спортивный зал и из него. На вечерний концерт, который сегодня должен был состояться в этом же здании, можно было отправиться другим путем – спуститься на лифте прямо из левого крыла, ближе к вип-номерам – видимо, так команда и сделала, потому что никого из ребят во второй половине дня я уже не встречала.

Сама же свободное время направила на то, чтобы почитать побольше о том, кого мне придется теперь «соблазнять» – да уж, в этом деле я профи, особенно если учесть, что последние мои отношения завершились почти три года назад.

Первая попавшаяся статья о нем гласила: «Илья Сергеевич Озёрский – российский певец и актер. Родился 1 мая, 26 лет. Рост – 186 см. Семейное положение: не женат…»

Дальше было много всего, что позволяло составить первое впечатление.

«Родился и жил в небольшом провинциальном городе недалеко от Москвы. Его отец – инженер-конструктор на местном заводе, мама – врач в больнице. Парень с детства грезил творчеством: занимался в театральной студии, даже поставил в старших классах собственный спектакль, закончил музыкальную школу, затем профильный колледж, владеет фортепиано и гитарой. Не смог поступить с первого раза в ГИТИС на актерский, не хватило двух баллов, твердо был намерен повторить попытку на следующий год, но через несколько месяцев попал на кастинг музыкального телешоу на главном канале страны, прошел его и тут же обрел популярность. На талантливого исполнителя обратили внимание продюсеры, в частности, Николай Рогозин, который работал прежде с целым рядом популярных отечественных исполнителей. Несмотря на то, что не занял первое место в шоу, Озерский стал самым популярным его участником. Первый же выпущенный сингл стал хитом юного исполнителя. Впоследствии Илья поступил в академию имени Гнесиных уже на вокальное искусство. На данный момент у него два выпущенных альбома, он успешно гастролирует по городам. В прошлом году в рамках гастрольного тура дал 100 концертов. При этом успел выпустить второй альбом, четыре музыкальных клипа, сняться в двух фильмах в роли камео (самого себя). Что касается личной жизни, Илья предпочитает не распространяться об этом широкой общественности. В прошлом году появились слухи о том, что Озёрский встречается с блогером Марией Исаевой. Молодые люди вместе появились на премьере фильма, но за руки не держались, а на вопросы журналистов лишь загадочно пожимали плечами. Также певцу приписывали роман с Еленой Гордеевой – солисткой группы „Ассоль“…»

Так, ладно, читать про его романы мне хочется меньше всего. Дальше – про награды и релизы альбомов и синглов, про благотворительность (какой хороший мальчик!), про скандалы… А вот это уже интереснее.

«Пару месяцев назад Илья Озёрский не смог обуздать внезапно возникшую страсть к рисованию. На одной из стен дома в центре Москвы при помощи баллончиков с красками появилось граффити его авторства – поп-певец нарисовал несколько мультяшных картинок и даже оставил автограф. Очевидцы, которые вряд ли были поклонниками Озёрского, тут же сообщили об этом полиции. Парня прямо с места событий забрали в участок для дальнейшего разбирательства. Оказалось, он поспорил с друзьями, что сделает это. Усилиями продюсерского центра удалось уладить конфликт, но можно лишь предположить, в какую сумму вылился этот мальчишеский «спор».

Была история о том, как на красной дорожке одной из музыкальных премий Озёрский толкнул своего конкурента – правда, плечом, и были споры, мол, это невольно, он просто споткнулся. Я, отыскав и посмотрев то самое видео, тоже не пришла к однозначному выводу: может, и впрямь случайно, а может, эта случайность была хорошо спланирована.

Дальше прочитать не успела – позвонила Кристина.

– Ну что, как у тебя дела?

Я покосилась на Анжелу, которая увлеченно листала ленту соцсетей в своем телефоне и, отойдя на приличное расстояние, тихонько ответила:

– Никаких новостей. Их сегодня и не ожидается. Разве утренней мало?

– По поводу утренней я и интересуюсь. Было что-нибудь новое?

– Нет.

– А на его концерт ты идешь?

– Сегодня нет, должна, вроде, завтра. Рогозин обещал сбросить координаты, но пока тишина.

– А можешь меня провести тоже, а?

– Ты же могла пойти на его концерт сегодня.

– Да ты цены видела? Я не такой фанат! А вот закрытое мероприятие – это другое дело, другой уровень!

– Прости, Кристин, я пока не могу так наглеть. Обещаю, если всё сложится, ты будешь на лучшем месте на его сольном концерте в Москве.

– Ну ладно, убедила, – сдалась она. – Держи меня в курсе, ладно? А сейчас что делаешь? Людей много?

– Не очень. Читаю в Интернете разные сплетни, – нехотя призналась я.

– Про Озёрского? Что там читать? У меня бы спросила, я всё тебе расскажу.

– А ты его личный агент? – усмехнулась. – Не зна-а-ала…

– Он заметная личность, и в тех телеграмм-каналах, что я читаю, постоянно что-то о нем публикуют.

– И про скандалы?

– Конечно. Он то в клубе каком-нибудь ошивается, то с новой девушкой выйдет в свет… Может, это пиар? Ну, чтобы о нем говорили почаще.

– Не знаю, – протянула задумчиво. Во что же я втягиваю себя?

– Да всё нормально будет!

Я представила, как Кристина сейчас улыбается и невольно сделала то же самое, ощущая прилив нежности к лучшей подруге.

– Как же я буду без тебя, когда уеду?

– Не переживай. Если закрепишься – я перееду к тебе, ты от меня не отделаешься.

– Надеюсь. Ладно, работать надо, – поспешно завершила я разговор, заметив, что к стойке движется один из посетителей, а Анжела и не думает поднимать голову. – Счастливо!

Посетители потянулись вереницей: на заселение, с вопросами. Уже ближе к одиннадцати, растерянно оглядываясь, в отель забрели две девчонки и спросили, как будто выведывая страшную тайну:

– Скажите, Илья Озёрский здесь остановился?

Я зависла. Говорить правду было нельзя – ни по моральным принципам, ни по инструкции.

– Простите, мы не разглашаем информацию и наших гостях.

Тут же передо мной оказалась пятитысячная купюра.

– Ну пожалуйста, – сделав умильные глазки, попросила одна из девчонок. На вид ей лет двадцать. Думает, наверное, что это главная цель ее жизни – увидеть Озёрского и повиснуть на его шее. Вот тогда он сразу поймет, что это его единственная – заберет в Москву и тут же на ней женится.

Я, также понизив голос до шепота, спросила, глядя девчонке в глаза:

– А что вы будете делать, если узнаете, где он?

– Мне очень нужно его увидеть, – взмолилась она, и даже ладони у груди сложила в подобающем жесте. – Я просто хочу посмотреть на него и сказать, какой он прекрасный. И сфотографироваться.

«На концерте не насмотрелись?» – хотелось спросить мне, но за такую грубость я тут же потеряла бы их доверие.

– Девочки, идите домой. Вам всё равно к нему не попасть. Очень много охраны, и нас всех за такое обещали уволить. Поверьте, даже сотрудникам не удалось взять автограф – были желающие.

Девчонки синхронно вздохнули, но, видно, что задумались, как поступить.

– Это не шутки. За незаконное проникновение в номер или отель, если вы не жильцы, не только штраф грозит, но и уголовное дело, если на вас подадут заявление. Лучше не рисковать, – «додавила» я, хотя сомневалась, что наказание может быть таким строгим. Но проблем ни себе, ни Рогозину доставлять не хотелось – я уже невольно вживалась в роль «члена команды Озёрского».

Ещё раз вздохнув, одна из посетительниц забрала предложенную купюру и, не прощаясь, взяла за руку свою подружку, чтобы вместе двинуться к выходу. Я выдавила сочувствующую улыбку. Так будет лучше – в первую очередь, для них.

Ночь выдалась спокойной, удалось даже немного вздремнуть. А утром, уже поменявшись со своей сменщицей и покидая отель, получила сообщение от Рогозина с координатами и временем встречи. Спросила в обратном письме, что надеть. Он ответил: «Что-то простое, не выделяйся». Что ж, джинсы и однотонный джемпер у меня есть – что может быть проще?

Глава 3

Я не люблю такие места. Я поняла это сразу, как только тут оказалась. В этом клубе я никогда не была, хоть и жила в городе всю свою жизнь. Но, видимо, для многих моих земляков это отличный отдых – народу было немерено, так что продвигаться вперед оказалось проблемой. Неужели все собравшиеся – поклонники этого кислотно-зеленого?

На входе стояла внушительная охрана, которая, сверившись с электронным списком приглашенных, пропустила меня внутрь. Дальше ориентироваться было проблематично. Впрочем, и дозвониться до Рогозина не представлялось возможным – в этом грохоте я вряд ли что-то услышала бы – поэтому набрала ему сообщение о том, что нахожусь внутри.

«Отлично. Осмотрись пока, после выступления Ильи я тебя заберу».

Я вздохнула и, последовав его призыву буквально, огляделась по сторонам. В своем простом и не выделяющемся одеянии я выглядела немного нелепо – дамы тут были в таких устрашающих мини, что для фантазии совсем не оставалось пространства – всё было на виду. Парней значительно меньше, но и те казались мне странными: с залаченными волосами, с расстегнутыми пуговицами рубашек, с бокалами в руках… Чувствуя себя инородным элементом в этой вселенной, я постепенно, сантиметр за сантиметром, отодвинулась к дальнему столику, из-за которого всё же просматривалась сцена, и присела на высокий барный стул. Тут же ко мне подскочил молоденький официант, протягивая винную карту.

– Я ничего не буду, – с вежливой улыбкой, сопроводив свой отказ жестом, чтобы он точно понял в этой музыкальной агонии, что я имею в виду, ответила, но тут же встретила сопротивление.

– У нас так нельзя. Нужно обязательно что-нибудь заказать.

Что за бред? В любой другой ситуации я бы вступила в дискуссию, отстаивая свои права, но в этой чужеродной обстановке попросту стушевалась. Хотелось надеть шапку-невидимку и просто наблюдать, как советовал Рогозин. Жаль, что такую штуку еще не придумали.

– Безалкогольное что-нибудь есть? – спросила обреченно.

– Минеральная вода.

Я махнула рукой, мол, несите.

– Триста рублей.

Сколько? Триста? За маленькую бутылку воды? Я еще ничего не заработала у Рогозина, но уже трачу деньги, время и силы. Собрав волю в кулак, достала наличные и протянула, чувствуя, что отрываю от сердца. Официант испарился, а через минуту вернулся с бутылкой воды и стаканом.

– Открыть? – предложил великодушно.

– Откройте, – кивнула я. Нужно же хоть как-то оправдать потраченную баснословную для воды сумму.

На самом деле спустя десять минут я уже была рада, что купила себе минералки, потому что от ярко горящих софитов и снующей мимо толпы людей становилось всё жарче, в горле пересыхало.

«Когда хоть он выйдет на сцену?» – задавалась вопросом всё чаще, вот только адресовать его было некому. Никакой информации об этой тусовке в интернете не было. Скорее всего, какой-то богач заказал выступление и позвал сюда всех своих знакомых. Начальник отеля, где я работаю – или, теперь уже вернее сказать «работала», – рассказывал про такие случаи. И ты со своей скромной зарплатой, которую придется откладывать всю года два, чтобы позволить себе такое же мероприятие, думаешь: откуда у людей столько денег? Ведь живем в одном городе, а настолько по-разному.

Наконец, спустя еще минут десять голос ведущего (уж не знаю, откуда он прозвучал) сообщил, что выступление приглашенного гостя состоится «через считанные секунды», которые, правда, растянулись еще минут на пятнадцать. Но наконец-то его объявили, и толпа ломанула к небольшому выступу – сцене. Вид мне полностью загородили, так что пришлось встать и примкнуть к общей массе.

Озёрский появился в черных штанах и такого же цвета футболке оверсайз, с серебряной цепью на груди. Уселся на высокий барный стул рядом с микрофоном и начал петь, время от времени закрывая глаза – то ли спать хотел от усталости, то ли так проникался словами песни. А может, ему просто тошно становилось от той массы людей, что сейчас его обступила и, если бы не внушительная охрана, наверняка пару орущих женщин (да, женщин лет сорока!) давно бы запрыгнули к нему на колени.

Несколько песен мне даже понравились: одна баллада и одна разухабистая. Под нее он немного потанцевал, и я отметила, что парень отлично чувствует ритм. А может быть, даже занимался когда-то танцами.

Выступление длилось сорок минут с небольшим перерывом, когда он уходил за кулисы «попить водички» – так он сказал. Никаких выступлений на «бис»: попрощался, «дал пять» парочке поклонников, стоящих у самого подступа к сцене и, махнув всем рукой, удалился.

Почти тут же пришло сообщение от Рогозина.

«Иди к той же двери, куда ушел Илья. Тебя встретят».

Легко сказать – иди. Толпа всё никак не редела, напротив, напирала со всех сторон, гудела, обсуждая выступление и надеясь, видимо, что певец появится снова. Так что преодолеть пару метров я смогла лишь спустя три-четыре минуты усиленных попыток прорваться.

Там, у входа, стоял какой-то парень, уставившись в телефон – в черной футболке с надписью на английском. Поднял на меня взгляд.

– Фамилия?

Я опешила, но автоматически выдала:

– Алферова.

– Идем.

Он распахнул дверь служебного помещения и, не утруждая себя манерами, первым прошел внутрь. Размашисто шагал по узкому коридору с нависающими над головой трубами, так что мне приходилось семенить за ним полубегом. Свернул направо, еще раз направо. Тут специально так всё задумано? Если фанаты и проберутся, всё равно не найдут кумира?

Наконец открыл какую-то дверь, и перед нами предстала картина: занавешенное черными шторами окно, диван, на котором, откинувшись, сидела «звезда», напротив на стульях еще два парня, а у стола, наливая себе минералку, стоял Рогозин.

– Вот, Николай Николаевич, – своеобразно представил меня «начальнику» провожатый.

– Спасибо, – кивнул тот, и парень в черной футболке тут же испарился.

Я застыла, чувствуя себя не в своей тарелке. Четыре пары мужских глаз уставились на меня, явно чего-то ожидая. Рогозин первым прервал эту паузу, спасая тем самым мое положение.

– Это твой новый пиарщик, Илья.

Илья, только что переметнувший взгляд на продюсера, вновь уставился на меня, а я на Рогозина. Какой еще пиарщик? Но тот подмигнул, и я поняла, что надо играть свою роль. Пиарщик так пиарщик.

– И как зовут? – не слишком дружелюбно поинтересовался Озерский, не сводя с меня глаз. Но, похоже, о нашей вчерашней встрече не вспомнил.

Мы еще толком не успели познакомиться, а он уже меня раздражал. И, похоже, я его тоже. И с чего Рогозин решил, что его подопечный должен в меня влюбиться? Пока и не пахнет даже простой любезностью, не говоря уж о симпатии.

– Лида, – произнесла я в ответ.

– Как? – переспросил он.

– Лида, – повысила голос и произнесла почти по слогам. Глуховат он стал, что ли, из-за громкой музыки на концертах?

– Так еще кого-то называют? – хмыкнул, вставая, поворачиваясь ко мне спиной и наливая себе минералки.

Да у них тут все бескультурные, что ли?

– Не знаю, как сейчас, а двадцать четыре года назад, когда я родилась, называли, – огрызнулась в ответ.

– А фамилия как? – он снова плюхнулся на диван.

Отвечать не хотелось, но это работа, напомнила себе я. Правила вежливости, к которым приучил меня гостиничный бизнес, здесь точно пригодятся.

– Алферова.

– Ну хоть не Иванова. Ну и какой у нас план?

– План? – на этот раз переспросила я.

– Ну, ты же пиарщик. У тебя должны быть идеи, как продвигать мое творчество в массы.

– Это смотря что тебе нужно. Можем договориться об участии в шоу «Пусть говорят», – заявила серьезно.

У Ильи поползли вверх брови. Он повернулся к Рогозину.

– Ты точно уверен, что взял правильного человека?

Ответить тот не успел.

– А над репутацией другого уровня нужно работать долго и тщательно, тем более когда она шаткая, – продолжила многозначительно, глядя прямо в глаза «звезде».

Он презрительно хмыкнул, мол, пришла тут учить меня.

– Может быть, кто-нибудь хочет уступить девушке место и предложить воды? – скрестила я руки на груди. Пока Рогозин не давал указаний по тактике, я решила избрать свою собственную. Расстилаться ковриком из любезностей и заискивания перед этим зазвездившимся сопляком точно не буду.

Я увидела, как усмехнулся продюсер, и мне показалось, что мои действия он одобряет. Озерский не шевельнулся, а вот другой парень из их команды тут же подскочил и жестом указал на свой стул.

– Спасибо. Как тебя зовут? – решила заодно познакомиться я.

– Максим.

– А я Лида.

– Я уже понял. Тебе минералки? Есть простая вода.

– Без разницы, – махнула рукой, занимая его место.

– Ну ладно, ребята, вы пока знакомьтесь, я пойду с организаторами вопросы финансовые решу. Лида, ты вещи собрала?

Вещи?

– У нас через два часа поезд. Мы выезд перенесли. Я не говорил?

– Ну-у-у… – неопределенно протянула, не зная, как выйти из ситуации.

– Ладно, сейчас отправлю тебя с водителем домой, потом он привезет тебя на вокзал. Пойдем.

На этом наше знакомство с Озерским закончилось, и выпить воды, предложенной Максимом, я не успела. В панике за час собрала всё самое необходимое, понимая, что меня ждет сумасшедший перелом судьбы, но еще не отдавая до конца себе в этом отчет. К лучшему? К худшему? Бог его знает.

Маме вчера сообщила, что переезжаю в Москву. Сказала, что буду менеджером артиста, правда, не уточняла, какого. Да и вряд ли она его знает. Конечно, попереживала, но, я знаю, привыкнет.

Позвонила подруге. Пока собиралась, включила Кристину на громкую связь.

– Что-то мне страшно.

– Это нормально. Все перемены сначала пугают. Как выступление?

– Нормально. Я такое не люблю.

– А с Озёрским познакомилась?

– Можно сказать, что да.

– И как он? Лапочка? – протянула она таким тоном, будто хотела добавить в конце «ми-ми-ми».

– Мне так не показалось. Высокомерный эгоист, обделенный нормальным воспитанием.

– Ну ты отбрила…

Знала б она, что я ему лично в лицо отбрила! Но времени на подробности сейчас не было, поэтому я ограничилась короткой просьбой:

– Скажи, пожалуйста, что я всё правильно делаю.

– Ты всё правильно делаешь, не сомневайся! Это огромный шаг вперёд! Ты будешь работать с крутыми ребятами, увидишь звезд шоу-бизнеса, будешь общаться с Озерским, о минуте с которым мечтают тысячи девчонок по всей стране!

– Я бы с удовольствием поделилась этой возможностью, – хмыкнула в ответ, мол, заберите, и даром не надо.

– Тогда еще не поздно отказаться, – поддела меня Кристина.

– Не могу. Машина уже запущена, и возвращаться с позором обратно в отель я не хочу, да и Рогозину – это продюсер – нужна именно такая, он сам сказал: чтобы не сильно слюни пускала по кумиру миллионов.

– Вот и отлично, используй свой шанс. Я в тебя верю, Алферова! Кто, если не ты? Дерзай! И не забывай держать спину ровно! Люблю тебя.

– И я тебя, очень. Спасибо!

Попрощавшись с подругой, с тоской оглядела свое жилище. Недолго мне довелось здесь пожить. И как спонтанно всё получилось… Как, впрочем, обычно и бывает с переменами: они настигают, не спрашивая, приходят и меняют привычный твой ритм в одночасье, и в твоих интересах быстрее к ним приспособиться.

Видимо, имевший уже дело с девушками, Рогозин, не доверив мне добраться на такси самостоятельно, прислал машину, озадачив организаторов тура дополнительной задачей. Скрывать не буду, чувствовать себя вип-персоной приятно: когда твой чемодан загружают в багажник, открывают дверь авто, интересуются, нужна ли какая-то еще помощь…

На вокзале меня встретил другой человек – парень в кепке, похожий на того, в клубе после выступления, что провожал меня за кулисы – и помог добраться до команды, которая уже была в сборе и, поскольку вип-зала у нас в городе не предусмотрено, ребята приехали перед самым прибытием поезда, после чего нас быстро с охраной проводили в вагон бизнес-класса. Ехать до Москвы было не так уж и долго.

Впрочем, я немного приукрасила: с охраной проводили, разумеется, Озёрского и Рогозина, а остальные – музыканты, я и прочие члены команды, всего девять человек – шли позади, и никто к нам не приставал, разве что взгляды других пассажиров столь удивительная компания привлекала к себе чаще обычного.

С Озёрским я близко не пересекалась, зато Рогозин, который ехал вместе с ним, вышел ко мне в вагон для «простых смертных», в число которых входили и музыканты со звуковиком, после чего мы договорились о встрече в офисе продюсерского центра завтра, пока Илья будет записывать новую песню.

– Жилье тебе Наташа забронировала. Сегодня-завтра переночуешь в отеле, а там выберешь что-нибудь из предложенных вариантов. Договор подпишем, там установим твою зарплату. Много не обещаю, но для жизни в столице на первое время хватит. Потом, как втянешься в дело – не только как предполагаемая девушка Ильи, но и как сотрудник продюсерского центра, – будет больше. Мой телефон у тебя есть. С Наташей свяжись, как будет ближайшая остановка и можно будет поймать связь. Это мой ассистент, у нее многому можно научиться, так что имей в виду. Если не можешь дозвониться до меня – смело звони ей, она в курсе всех дел. Про Илью помнишь, да? Ты теперь его новый пиарщик, ни о каком договоре об отношениях речи быть не должно. И сильно к нему не подкатывай, он этого не любит. В принципе, в гримерке ты хорошо всё сделала, молодец, – похвалил Рогозин.

– И в мыслях не было к нему подкатывать, – хмуро пробормотала я. Почему все вокруг думают, что девушки только и мечтают, чтобы Озерский обратил свое драгоценное внимание на них? Даже сладкие шоколадные конфеты не всем по вкусу, что уж говорить про людей? Хотя, разумеется, образ ему создали безупречный. Безупречно сладкий, я бы сказала.

– На связи, – по-деловому похлопал меня по плечу Рогозин и отчалил в свой бизнес-вагон, а я вернулась от прохода, где мы общались подальше об остальных, на свое место, всё еще чувствуя себя героиней сказки про Золушку – на бал-то попала, а вот правилам игры еще предстоит учиться.

Глава 4

Утро началось с будильника, на сон было всего пять часов, но оно всё равно было прекрасным. Мягкая постель с шуршащими чистыми простынями, солнечный свет в окно через тяжелые оливково-бежевые шторы, потрясающий вид из окна на оживленную магистраль и Останкинскую башню вдалеке. Город с высоты был прекрасен, вкусный завтрак в стиле шведского стола в ресторане отеля впечатлял: ароматная свежая выпечка, капучино, несколько мини-эклеров – то, что я выбрала из огромного изобилия блюд. Так и должна начинаться новая жизнь!