Обезьяний лес. Том 1

Властям плевать. Манлио плевать. Все просто обвинили магов и полукровок. Демоническую лихорадку никто не искоренил, потому что она как удобрение для солы.

Полмиллиона человек умерло ради новых яхт для правителей.

Как допустили, что никто не выжил? Как допустили массовое нападение и заражение в городе, в котором даже манлио не было – настолько все было тихо и чисто?

Страны Ив Рикара и Эрлифа могут повторить судьбу города золотых песков?

Люди не хотят платить налоги за пустые патрули манлио по городу без демонов. Власти не хотят обеспечивать условия в таких городах для наших манлио-защитников. И платят потом жизнями. И опять же – простых людей.

„Охрана пост не покидает“ – это говорю вам, други, уже я, и знайте, что полукровки тут совсем ни при чем.

Ваш Нож Возмездия! До встречи, други!»

Проглотив ком в горле, Кэсси подняла голову. В глазах двоилось, в голове стоял гул, несмотря на то что в аудитории было тихо. Лишь голос преподавателя заполнял обшарпанное помещение. На стенах потрескалась бежевая краска, а потолок расцвел бурыми, коричневыми и желтыми пятнами. Здесь постоянно протекала крыша. Столы и пол напоминали изъеденное термитами дерево. А еще – дешевый комикс. На каждом столе можно было прочитать что-нибудь интересное и поглядеть на картинки, проследив за развитием отношений, поразмышлять, согласится она пойти с ним на свидание или нет. И все в этом духе.

– Что скажешь? – Несса прошептала Кэсси на ухо.

Кэсси отодвинула журнал, в который вцепилась, как в кусок мяса, позабыв про туалет и странный запах.

И выдохнула:

– Сто процентов автор уже на том свете.

– Хрен знает. Но я слышала новости, что у нас в Элькароне обнаружили демоническую активность: ну, типа у нас демоны могут снова нарисоваться. Прикинь!

– Не у нас, а на землях яшуто.

– У нас! – надменно выдала Несса, покачав головой. – Это новые новости!

Кэсси прыснула. Несса, кажется, не поняла из-за чего.

«Новые новости».

– Ты какую-то фигню говоришь! В пятницу мама сказала, что…

– Сегодня уже понедельник. Я тебе говорю, что у нас! Значит, новости проверенные! Балда!

Кэсси озадаченно покачала головой. Что она ощущала в данный момент? Страх? Может быть. Панику? Вряд ли. Слепую надежду увидеть, как поздней ночью по пустым улицам проезжает черная машина с оранжевыми дисками, патрулируя город? Естественно! Кэсси, как и другие девчонки, мечтала хоть одним глазком взглянуть на манлио в их элегантной и бесподобной форме, увидеть блеск их сабель, их легендарные рисунки на коже, которые считаются отметиной ду́хов и ресурсом, из которого они черпают силу…

– Это уже на правительственном уровне решается?

Несса пожала плечами и постучала ручкой по столу.

– Хрен знает. Просто слышала по радио вчера, пока с Патриком в машине развлекалась. Прикинь, Кэсс, пойду я, значит, в магазин круглосуточный поздно ночью, а там манлио у кассы за чипсами пришли! Я тогда, – Несса обвела ладонями пышную грудь и облизала губы, чуть приспуская очки на переносице, – все свои чары использую как надо!

Кэсси проигнорировала этот, как она называла, «приступ матки» Нессы, придвинула журнал ближе и ткнула в строку пальцем.

– Тут сказано… – Кэсси сглотнула и шепотом зачитала: – «Единственное, что сделали власти, – пытались привезти артефакт нифлемских мастеров-манлио от демонов», – и уставилась на Нессу. – Получается, есть лекарство?

Несса поскребла ногтями плечо.

Кэсси задумалась. Раз уж мастера не справились, то дело совсем плохо. Потому что династии мастеров отличались от обычных династий манлио. Мастер – совершенство в мире манлио.

Звучало это всегда так странно. Ведь даже самый слабый и молодой манлио для людей – совершенство.

– Наверное, не помогло.

– Почему ты так решила?

– Кэсс, они не просто так прикрыли лавочку и манатки собрали. – Несса ткнула пальцем на страницу. – Ну, те манлио-мастера. Стой! – Кэсси вздрогнула, когда Несса громко хлопнула ладонью по журналу. Кэсси быстро осмотрелась. Преподаватель ничего не услышал, увлеченно что-то расписывая мелом на доске. – А это не та ли династия, по которой ты ту жуткую презентацию сделала?!

Несса старалась не использовать мат в речи, наверное, так она подражала Кэсси, чтобы больше понравиться Дэвиду.

Сидящие неподалеку студенты повернули головы на шум. Кэсси тоже начала вертеть головой, будто это кто-то другой шумел.

– Девушки, мы вам не мешаем? – поинтересовался преподаватель. План по отводу глаз не сработал.

– Тут муха была! – крикнула Несса. – Но не волнуйтесь – она сдохла. Проснулась от жары, наверное. В помещении.

Кэсси машинально натянула рукава свитера на холодные пальцы.

Преподаватель вернулся к доске и бросил: «Потише».

Несса захихикала.

– Ну? Ты помнишь презентацию? Бля-яха-му-уха!.. – Несса откинула голову и, раскрыв рот, бесшумно засмеялась, то трясясь всем телом, то замирая. Кэсси ждала, когда она просмеется. Несса хрюкнула.

С задней парты послышалось: «Вы задолбали!», но Несса не обратила внимания.

– Огнище! Твоя презентация была огнище!

Презентация. Кэсси вспомнила, как в десятом классе на уроках истории они проходили древнейшие династии манлио. Больше всех говорила преподаватель про аханский род мастеров – Шах.

Династия Шах – гордость всех илувий не только потому, что она одна из трех самых древних семей, зародившихся более четырех тысяч лет назад и существовавших по сей день. Поскольку это родная династия мастеров илувий, а не яшуто, их рисунки хону светятся оранжевым, и они носят сабли за спиной. Шах было уделено больше половины учебного времени. Оставшиеся часы говорили про династии, исчезнувшие тысячелетия и века назад, и про те, которые появились не более пятисот лет назад. Меньше всего рассказывали про яшуто. А про нифлемских мастеров и вовсе – лишь несколько слов. Их предок сплотил Нифлем. Благодаря им светятся растения на островах. С этой династией боятся воевать. Всё.

Кэсси решила исправить пробел в знаниях и подготовила презентацию про династию Масуми. Больших трудов стоило ей найти информацию про этих манлио. Она перерыла все библиотеки и в старой полуразвалившейся книге нашла целую главу про них, а потом на школьном компьютере скрупулезно вносила ее на слайды.

Кэсси многое тогда открыла для себя. Она, например, не знала, что духовная сила Шах была взята у Масуми только спустя две тысячи лет, тогда как Масуми уже с начала эпохи Теней вовсю поклонялись духам и пользовались их помощью.

Она не знала, что не воюют с Нифлемом потому, что глава семьи Масуми решал этот вопрос «на берегу». Они вызывали на бой самого сильного манлио с другой стороны и выставляли своего наследника для сражения. И всегда побеждали.

Не знала, что изначально их фамилия была не Масуми, а Хё.

Не знала и того, что они хоть и не правящая династия и никак не связаны с правительством, но контролировали своих же ошиса́йев[41], убивая их, если те делали что-то не так. Они отрезали им головы и нанизывали на пики у ворот Кленового Дома. Никто не смел их снимать, пока пепельные вороны[42] не выклюют им глаза.

Все это Кэсси презентовала классу. Учительница быстро переключила слайд с головами на пиках на следующий. Там был портрет предка Масуми – Дже Ро, и изображения мастеров недавних столетий. Это учительница оценила, потому как выглядели они прекрасно.

Потом ученики увидели фото с места расправы над династией Цубасамару. Последние снимки последних из их рода. Там были и старики, и дети – все в лужах крови.

Учительница выдернула флешку и поставила Кэсси в журнал «смотрела». Некоторые одноклассники хлопали Кэсси по спине, оценив смелость, а другие сказали, что она ненормальная.

Кэсси же просто хотела рассказать правду и тогда поняла, почему им не говорят про Масуми. Пока их родные мастера Шах создавали мечи и боевые искусства, те проливали реки крови, не щадя никого. Все это подтверждало общую истину – так могли сделать только яшуто.

– Как фамилия-то их? – Несса наконец перестала трястись от беззвучного смеха. – Я не помню.

– Масуми, – выдохнула Кэсси. – Но, может, это не они? Говорили, что они вымерли лет сто назад.

– А че им сто лет? Все манлио по двести живут.

Несса снова пихнула Кэсси в плечо, и та поморщилась.

– Прикинь, Кэсс, сюда манлио приедут. У них спросим, из первых уст, так сказать.

– Илувий разве могут знать что-то про яшуто? Даже если здесь будут наши манлио. – Кэсси закатила глаза. – Что очень, мягко говоря, маловероятно. То ты все равно никак не пересечешься с ними.

– Хрен знает. Но я захомутаю одного, когда увижу. Выйду за него, проведу обряд и тебя переживу.

Откинувшись на стенку вышестоящей парты, Кэсси тяжело вздохнула:

– В нашу дыру эти гордецы не приедут. Сюда даже демоны не суются.

«И нет у нас никаких круглосуточных магазинов».

Глава 5

Павлин и журавль[43]

С пары отпустили пораньше – с условием, что студенты отправятся прямиком на следующее занятие, а не станут бродить по городу.

В принципе, почти все так и поступили. Решив пообедать в другом корпусе, Кэсси и Несса оделись и вышли на улицу, бурно обсуждая куртку своей одногруппницы. Выглядела она странно, а под ярким солнцем превратилась в одну сплошную мишуру. Они сравнили ее с луковой шелухой, обсыпанной блестками.

Почти весь ноябрь выдался хмурым и дождливым, а последние дни – снежными, но за воскресенье весь снег растаял, а сегодняшний день как будто наверстывал упущенное. Солнца сегодня было слишком много. Везде. Даже воздух был им пропитан.

Все, что сегодня освещало солнце, было прекрасным: и те металлические крыши домов, которые под ним превратились в светящиеся мутно-белые пятна, и те окна, которые создавали блики, и замерзшие лужи на асфальте – в них отражалось голубое небо.

Кэсси шла, подставляя лицо под ослепительные лучи. Морозный воздух слегка пощипывал щеки и нос, пальцы на руках стали менее подвижными. Возможно, перчатки решили бы эту проблему, но Кэсси их не любила. Конечно, в теплой куртке было бы куда лучше, чем в осеннем пальто, но куртку она получит только в субботу.

Поправив белый шарф, Кэсси спрятала за ним замерзший нос и повернулась к Нессе, которая что-то рассказывала о Патрике:

– …А знаешь, у него родинка есть, – она показала на локоть, – вот тут. И форма у нее такая крутая: я думаю, это у него стрела нарисована. – И тут она рассмеялась, запрокидывая голову назад. – Я ему: ты скорострел, получается? А знаешь, что он мне? Знаешь?

Не высовывая нос и рот из-под шарфа, Кэсси кивнула:

– Не знаю, но догадываюсь.

Несса взбила волосы: она никогда не надевала шапку, даже в сильные морозы. Она шла довольно быстро, но неуклюже: острые шпильки часто подгибались, создавая неприятный звук.

– Он сказал мне, что я дура.

Вот тут-то Кэсси рассмеялась.

– Эй, ты офигела?! – Несса пихнула Кэсси и раздраженно поправила дутую куртку газолинового цвета. На солнце этот цвет ослеплял. – И вообще я соскучилась по Дэвиду. Он мне такого не говорит!

К холодным губам прилипли волосы, и Кэсси убрала их с третьего раза. Пальцы совсем замерзли и уже нормально не сгибались.

– Хорошо, я напомню ему о твоем существовании.

– С кем он сейчас спит?

Несса буквально впилась взглядом в Кэсси. Ей даже стало неловко. Она отвернулась, рассматривая побитую тротуарную плитку под ногами. В трещинках замерзла вода, смешанная с грязью, песком и опавшими листьями.

– Не знаю, Несс. Мы не разговариваем с ним об этом.

Несса притормозила, внимательно рассматривая улицу, и, убедившись, что машины не собьют ее, смело пошла на другую сторону. Кэсси поспешила за ней, но тоже несколько раз осмотрелась.

Они еще не до конца перешли дорогу, как Несса выдала:

– Твой сводный брат секси. Если бы у меня был такой сводный братишка – я бы уже вовсю скакала на нем!

– Ты дура? Это инцест, – как можно грубее сказала Кэсси, вперив сердитый взгляд в лохматый затылок Нессы. «Что творится у тебя в башке?!» – Дэвид мой брат! Дура!

И тут Кэсси врезалась в спину Нессы, потому что та резко остановилась. Прямо на бордюре у тротуара. Кэсси вцепилась негнущимися пальцами в ее дутую куртку и сумела удержать равновесие, не рухнув на проезжую часть. Позади с грохотом промчалась одна-единственная машина, выбрасывая в воздух столб черной гари. Копоть окутала с ног до головы. Едкий запах защипал в носу и неприятно обволок легкие. Кэсси закашляла и разозлилась на Нессу. Она толкнула ее и замахала возле лица руками, отгоняя дым.

– Ты, может, его так и не представляешь. – Голос Нессы звучал довольно странно: то ли она нагоняла саспенс, то ли дурачилась. – Но Дэвид, возможно, представлял. Будь начеку, детка!

Несса похлопала Кэсси по щеке ладонью. Та скривилась от пощипывающей боли и отстранилась от Нессы, которая не унималась:

– Когда он войдет в следующий раз в твою комнату, позволь ему войти в тебя. Вот увидишь, он обрадуется.

– Твой Патрик прав.

Кэсси слышала, как громко стучит сердце. Все внутри протестовало против грязных слов. Несса неправа: Дэвид любит ее, но как сестру, она любит Дэвида, но как брата. Они почти родственники, и Кэсси ни разу не думала о том, о чем говорила Несса. Она очень странная и совершенно не подходящая подруга.

– Ты дура, – сказала Кэсси.

Поправив волосы, Несса рассмеялась:

– Думай как хочешь. Но я хорошо знаю парней. Они все кобели. Все: и друзья, и братья, и отчимы, и отцы. Все они – кобели, которые думают только своим членистым отростком.

– У тебя были плохие примеры парней, – расстроенно произнесла Кэсси. – Не все они такие.

Несса осмотрелась и выдохнула облачко пара. Ее лицо слегка покраснело от холода, а кончик носа и щеки – больше всего. Возможно, ее уши тоже были такого цвета, но они прятались под густой копной огненно-рыжих волос. От соприкосновения с курткой и без того сухие волосы электризовались еще больше и некрасиво торчали в разные стороны.

– Позже, намного или нет, но нам будет о чем поговорить.

Кэсси не стала отвечать. На стороне Нессы был горький опыт. Кэсси не имела права спорить с ней. Они просто продолжили идти по тротуару.

– О, Кэсс, погляди! – Несса схватила ее за руку. – Там собачки!

Одна из собак, рыжая, с закрученным в рог хвостом, вертелась возле другой – пестрой, одно ухо у нее стояло ровно, а другое лежало на голове. Третья собака, тоже пестрая, смирно лежала на земле и бесцельно поглядывала на редких прохожих. Ее нос был в постоянном движении, она ловила запахи.

– У тебя есть чего пожевать?

– Не-а, – ответила Кэсси, вспомнив содержимое своего маленького рюкзака. – Да они сытые: посмотри, возле них и хлеб лежит, и что-то на бумажке. Их тут хорошо кормят.

– Какие лапочки!

Кэсси поджала губы, не совсем разделяя восхищение Нессы: собаки выглядели облезло и неухоженно. Они были уличными, бездомными. Может, если предоставить им должный уход и питание – тогда можно будет назвать лапочками, но не сейчас.

– Забери их всех.

– Не-е… – Несса развернулась. – Дома эти их сожрут. Вот буду жить с парнем – тогда заведу.

Кэсси бросила недоуменный взгляд на Нессу.

– В прямом смысле. Суп сварят. – Несса почесала замерзший нос. – Или котлеты сделают.

«Кошмар».

Как много было презрения в голосе Нессы всякий раз, когда речь заходила про родителей. Они ее не воспитывали, а убивали – раз за разом. Морально уничтожали. Кэсси понимала стремление Нессы поскорее сойтись с парнем и оставить гнилое семейство. Но почему-то она не спешила. Не приводила свой план в исполнение. Наверное, на то были причины, и Кэсси они волновали меньше всего.

Был Дэвид. Был Патрик. Несса могла видеться только со вторым, но душа тянулась к первому. У Нессы своя драма, в которую Кэсси так отчаянно не хотела вмешиваться.

Сбоку что-то с грохотом упало.

Девушки замерли и обернулись. В груди у Кэсси появилось странное чувство – там опасность.

Ноги перестали слушаться, а в ушах появился шум.

– Пойдем посмотрим?

– Мы опоздаем на пару.

В таких местах вряд ли упадет что-то безобидное. Уж слишком угнетающая атмосфера: этот дом из черного кирпича и закрытые пленкой окна. А еще черная машина, вся потертая, за ней ничего не видно. И еще куча досок и палок.

Кэсси всегда была любопытной, но сейчас почему-то сильно не хотелось никуда лезть.

– Я ухожу.

«Ты полукровка. Просто пройди мимо».

Несса добралась до кучи палок и присела, рассматривая широкое пространство у черного входа. Кэсси кожей ощущала опасную энергетику, исходящую от здания. Если там никто не живет – то это мертвый дом, если живет – они превращают все живое в мертвое.

– О, Кэсс, ты должна это увидеть! – Несса махнула рукой и крепко вцепилась ногтями в доски, разглядывая что-то через щель между ними. – Там какой-то кипеж!

Бросив взгляд на собак, Кэсси медленно подошла к Нессе и присела на корточки. Кэсси до последнего боязно оглядывалась, ведь на улице к ним могла подойти стража. У них появится слишком много вопросов, на которые будет сложно ответить. Правду они могут и не оценить.

– Кэсс, там…

И тут Кэсси увидела. Она сжала холодные доски так сильно, что неотесанное дерево больно впилось в ладони.

Но Кэсси не издала ни звука.

Потому что они стали свидетелями убийства.

* * *

Сначала сработал рефлекс – Сэм моментально потянулся за луком за спиной. Но его там не оказалось.

Потом он осознал всю глубину случившегося.

Он узнал голос.

«Почему он здесь? Этого просто быть не может!»

Сэм вжал голову в плечи и развернулся так быстро, что в глазах потемнело. Он направил луч фонаря в стену и буквально врос в пол ногами.

Яркий свет разрезал тьму, впечатался в бетонную стену и в высокую темную фигуру.

Сэм судорожно сглотнул, глядя, как парень напротив заслонился рукой от яркого света. Его губы скривились и обнажили ровные белые зубы. Он поднял другую руку с фонарем и попытался включить его. Свет мигнул и потух. Парень опустил руку и голову.

– Они не открывают, – ответил парень, указывая на разбитый фонарь.

Сэм посмотрел на дверь, будто хотел сам удостовериться, как услышал:

– Что ты здесь делаешь, Юншен?

Второе имя Сэма прозвучало необычно мягко, с ударением на два слога. Слышать шихонский манер речи, пусть и на конлаокском, для Сэма было сродни забытому вкусу любимых сладостей. Общаясь с Хваном, он отвык от акцента, ведь тот прекрасно говорил на конлаокском.

Парень, что стоял сейчас перед Сэмом, говорил иначе.

И слышать его голос, который Сэм еще при первой встрече много лет назад счел приятным, он был рад.

И вот спустя всего полгода он снова в западне с этим голосом.

– А ты, Чжудо? – вопросом на вопрос ответил Сэм, заметив, как тот рассматривает его на наличие оружия или же просто оценивая.

Сэм чувствовал себя под этим взглядом уязвленным. Он снова ощутил ту недосягаемость, что излучал Чжудо. Сэм вспомнил, как хотел подружиться с ним и как старался выглядеть в его глазах крутым парнем. Хотел быть своим.

Сэм уже полгода искал Хвана. Полгода. А нашел Чжудо – его младшего двоюродного брата. После встречи с которым Хван и пропал.

Этого не должно было случиться. Тотальное невезение.

Хван предложил Сэму дружить четыре года назад, хотя и был старше на два года. Но ровесник Сэма – Чжудо, сразу же возвел огромную неприступную стену.

Сэм тоже рассматривал его. Хлопковая безразмерная куртка цвета крем-брюле свободно сидела на нем, белая объемная рубашка была заправлена за пояс черных прямых джинсов. И никакого оружия.

Это либо очень хорошо, либо очень плохо.

– Я первый спросил.

Чжудо смотрел на него в упор.

Большие миндалевидные черные глаза опасно сверкали в полутьме. Сэм отметил, как сильно изменился его взгляд с самой первой встречи: теперь он не был столь равнодушен, он был пронзительный, словно Чжудо искал выгоду, искал опору для столкновения мнений и интересов. Словно он перестал видеть в Сэме «неумелого слабака, промаринованного конлаокскими методами обучения и жизни». Потому что Сэм однажды уже доказал свою непредсказуемость.

Чжудо искал возможность уколоть Сэма за кое-что в прошлом.

И Сэм боялся этого укола.

Конфликта было не миновать.

Сэм был настолько в этом уверен, что уже пытался оправдать себя за будущие огрехи. А они будут. Обязательно.

– Нет, серьезно, какого хуя ты здесь делаешь?! – Сэм нервно обвел рукой помещение. – Здесь какого хуя?! Мы в Ив Рикаре! Алло! – Он провел ладонью по лицу, наблюдая, как Чжудо просто вымученно ждет, пока Сэм успокоится, но он и не планировал. – Милый, ты, похоже, остановкой ошибся, вышел не в шихонском ресторане, а в Элькароне. – Чжудо тыльной стороной ладони протер лоб, поочередно смотря то по сторонам, то в пол, он выглядел как воспитатель, замученный орущим ребенком. Сэм ликовал: «Да, сука, мой черед выносить мозг». – Медузы выскочат? Еще какой-нибудь чудо-мяч подгонишь? Где твоя любимая катана? Ну что скажешь, мастер-криль?

«И где Хван?» – Сэм едва не выплеснул это, но одумался – вдруг он его убил и сейчас за этот вопрос выкинет какую-нибудь хрень? Ему стало горько, он не понимал, что с этим семейством не так. Сейчас ему что нужно? Пришел лично вставлять палки в колеса?

Чжудо прочистил горло и на одном дыхании, терпеливо, даже с пониманием, произнес:

– Я не буду отвечать на твои вопросы лишь потому, что ты этого хочешь, Юншен.

Смотрел он устало и выжидающе. В отличие от того настроения, что было у него в Нифлеме полгода назад, сейчас Чжудо явно был вымотан. Может, тоже все это время искал Хвана?

– Я же отвечал на твои.

– На кону была твоя жизнь.

Нет. Сэм отказывался верить в то, что ему помог Джеён. Хван однажды четко дал понять, что Джеёна воспитывал прадед. И воспитал он его таким, каким видел саму суть фамилии Масуми: только духовные цели, оставляющие реки крови. Хван сказал, что лично в этом убедился. Но Сэм старался не думать об этом. Когда речь заходила о словах «Масуми, кровь, духи», он видел только пятнадцатилетнего Джеёна в традиционном хёчжо юных мастеров, протягивающего Сэму самую красивую рыбину с гриля.

Но верил Сэм все же Хвану.

– Тогда, может, скажешь, почему ты остался, после того как понял, что не сможешь войти туда?

Сэм отвернулся к панели и, проведя ладонью по прочной железной двери, ощутил холод металла и слой плесени. Он растер зеленый налет между пальцами и сморщился. Вот за что он не любил Ив Рикар. За холодную сырость и грязь.

Ответа он не дождался и обернулся. Чжудо нервно постукивал пяткой черного ботинка – кажется, байкерского – по обшарпанной стене.

«Нервничает, – подумал Сэм, и эта догадка придала уверенности. – Да-да, Чжудо, мы с тобой сыграем в одну игру».

– А кто тебе сказал, что я не могу войти?

Чжудо перестал стучать ногой, и монотонный тихий звук прекратился: Сэм подумал, что полная тишина угнетающе давила на перепонки.

Чжудо вальяжно, будто в замедленной съемке, оттолкнулся от стены. Сэм неотрывно следил за ним, каждый раз помышляя о том, чтобы напасть. Ведь лучше первым будет он.

– Это лишь вопрос времени, Юншен.

Сэм недоуменно уставился на парня:

– Ты знал, что я приду?

Чжудо улыбнулся.

И Сэм уловил в этой улыбке… снисхождение?

Он почувствовал себя слабаком.

«Нельзя терять лицо».

Как бы сильно ни изменился взгляд Чжудо, за четыре года его лицо особых изменений не претерпело: он был миловидным парнем, в свои девятнадцать выглядел на шестнадцать-семнадцать. Большие глаза, прямые темные брови и овальное лицо, утонченное, с мягкими, плавными линиями. Но Чжудо, а именно Чжудо Джеён Масуми – сын династии мастеров. Династии, которой насчитывается уже более четырех тысяч лет. Одна из трех самых древнейших семей. Конкретно про Чжудо Сэм знал очень мало. Все, что рассказывал ему Хван, можно было уложить в несколько строк. «Джей старательный, способный, и его невозможно разбудить раньше обеда в выходной. И главное – он истинный Масуми». А еще то, что Хван звал его Джей, уточняя, что так называет его он один.

Вот и все, что знал Сэм про Чжудо.

Но Сэм много знал о его родственниках. Не по рассказам Хвана. Нет. О Масуми знали почти все. И все их боялись.

У всех Масуми сила хону составляла десять со[44]. Значит, и у Чжудо было десять. У Сэма тоже было десять, чем он несказанно гордился. Это действительно редкость. У Брайана она равнялась семи.

Масуми всегда были прекрасны. Начиная от внешности, заканчивая мастерством и идеологией. В отличие от других династий манлио, они создавали свои духовные боевые искусства, оружие, целительные искусства. Они создали невероятные, единственные в мире артефакты. Они имели уникальную историю, несли энергию духов в мир. Благодаря их предку Дже Ро Масуми в Нифлеме светятся деревья, духи наполняют леса, реки и горы. Они держат баланс власти среди правителей на своих островах, негласно управляя ими. Свои труды легендарный Дже Ро Масуми изложил в священной книге «Хан Со До», что значит «Великая сила океана». Его потомки тоже приложили руку, отражая каждый свое ремесло и мастерство. Но книгу выкрали у Масуми. Слишком велик был соблазн. Тот, кто обладает ею, вероятно, постиг высшие знания. И тот факт, что мир еще спал спокойно, совсем не подтверждал обратное. Возможно, нужно готовиться к худшему.