Юнион

Вдруг одна из дверей распахнулась, и в коридор вышла стройная негритянка в белом халате. Это была Джейн Кёрн – одна из медицинских сестёр американского космолёта-грузовика «Поль Робсон». Трое захватчиков, несмотря на то, что скафандры сковывали их движения, молниеносно набросились на девушку, которая даже не вскрикнула потому что старший группы успел зажать ей рот.

Язык обитателей Гаммы не был похож ни на один известный язык народов Земли, и на грозный приказ одного из захватчиков: «Веди нас в рубку управления!» – перепуганная Джейн лишь заморгала глазками и заплакала.

– Она нас не понимает! – злобно прошипел другой захватчик и с отчаяния пнул ногой повергнутую на пол девушку.

– Идиот! Не соображаешь, что обращаться с ней надо бережно?! Нам надо пробраться в рубку управления! А для этого любыми способами – жестами, рисунками, знаками – объяснить ей, что нам надо! А без этой чёрной в белом мы будем полгода бродить по лабиринту! Поэтому никакого рукоприкладства! Ну, пока я не прикажу, – улыбнулся Хур Перен и добавил: – Давайте её затащим туда, откуда она вышла. Держи дверь!

Тот,¸ кто пнул ногой негритянку, успел в последний момент подставить ногу перед медленно закрывающейся дверью. Девушку затащили в помещение, и компания оказалась в процедурном кабинете. Повсюду мигали разноцветные лампочки, на розовых стенах висели медицинские приборы, в отдельных кабинетиках, задвинутых шторами, лежали пациенты – трое мужчин и дама средних лет.

– Стоять у двери, никого не выпускать! – скомандовал старший.

Направив ружьё на пациентов, Хур Перен жестами приказал им подняться и отойти к стене.

– Нам нужно пройти к капитану, к старшему, в рубку управления. Поняли?

Перепуганные пациенты и медсестра со страхом смотрели на захватчиков и не понимали вообще ничего. Как могли эти существа появиться в зоне холода и радиации? Как они проникли на корабль?

Трое мужчин – помощник штурмана, повар и механик эскалаторов, движущихся дорожек и лифтов – переглянулись. Оружия не было ни у них, ни вообще на всём корабле. Оно и не нужно, ведь уже сто лет корабли регулярно летали на Юнион и выполняли сугубо мирную функцию. Корабли, имея огромную скорость, были неуязвимы для летательных аппаратов иных цивилизаций, Юнион необитаем – от кого прятаться и от кого защищаться?

– Что уставились, чурки тупые? К капитану нас ведите! – вновь разгорячился один из равильцев.

– Тихо, я сказал! – прервал его Хур Перен. – Давай соображай, как сделать, чтобы до них дошло наше приказание?

В этот момент помощник штурмана Ник Патерсон бросился на Хура Перена, отвёл одной рукой в сторону направленное на него ружьё, другой ударил Перена по скафандру. Удар был так силён, что Перен упал навзничь, а Патерсон выбил себе пальцы на правой руке. Напарник Перена выстрелил без промедления! Пуля раздробила голову Патерсону, забрызгав кровью и мозгом половину процедурного кабинета. Дико закричали женщины, мужчины побледнели. Воцарилось молчание.

– Капитан, капитан корабля! – снова заговорил поднявшийся с пола Хур Перен. – Перестреляю всех, если не покажете, куда идти!

Четверо американцев стояли у стены, с ужасом наблюдая за равильцами.

Перен, осознав, что толку не будет, если он даже перестреляет всех, стал знаками показывать что ему надо.

– Что он требует от нас? – прошептала медсестра.

– Понятия не имею, – ответил повар.

– Спокойно. Думаю, они требуют, чтобы мы нашли наше начальство… но ведь они могут убить и нас, и руководство, – вмешался в разговор механик.

Николь Гильмарт, симпатичная сорокалетняя дама, заведовавшая на корабле службой навигации и пришедшая в процедурную лечить больные артрозом колени, тоже осмелилась высказать своё мнение.

– Нужно срочно вести их в переговорную!

– Зачем нам туда их вести? – спросила медсестра.

– Там находится встроенная установка, способная распознавать практически все языки известной нам части Вселенной и голосом воспроизводить сказанное инопланетянами. Эта штука сработала даже тогда, когда нам пришлось общаться с дикарями планеты Виктория, те вообще невесть что мычали, а машина всё-таки выдала более-менее связную речь.

– А работает эта установка?

– Этого никто не знает. Комнату никто не открывал и даже автомат-уборщик там не прибирал.

– А ещё русских ругают за разгильдяйство! – возмутился механик.

Николь Гильмарт подняла руку.

– Похоже, эта инопланетная баба хочет нам что-то сказать, – обратил внимание на её жест Хур Перен.

Николь сделала жест рукой, приглашая пришельцев идти за ней.

Хур Перен бесцеремонно подтолкнул остальных астронавтов к Николь, приказав своим спутникам стрелять при первой же попытке к сопротивлению. Николь дотронулась рукой до двери, дверь открылась, и компания оказалась в коридоре. Через пятьдесят метров они остановились у двери, над которой было написано «Переговорная».

Но Николь не имела допуска к этой комнате, при касании замка правым указательным пальцем дверь не открылась. Надо было либо искать штабистов, имевших доступ во все помещения, либо специалиста по связям с инопланетными цивилизациями, которого все считали лентяем за то, что он шестой год летал на «Поле Робсоне» почти как турист, но зарплату получал регулярно. Именно он отвечал за переговорный кабинет. Николь достала карточку, на всякий случай показала её Хуру Перену, чтобы тот не вздумал выстрелить без повода, и нашла в списке Джека Вайсберга.

Недоумевающий Джек Вайсберг, неуклюжий брюнет лет пятидесяти, был раздосадован. За секунду до звонка он нервно уплетал мороженое и одновременно играл в футбольную игру «ФИФА–2334». Его любимый «Лестер» играл с ненавистным «Манчестер Юнайтед» и вёл 1:0. Основное время кончилось, и до конца игры оставались две минуты, добавленные судьёй. Судья только что назначил несправедливый пенальти в ворота «Лестера», но вратарь геройски отбил мяч на угловой, и как раз в этот ответственный миг кого-то дёрнул нечистый послать радиосигнал ему на карточку.

– Хотя бы на минуту позже! – злился Джек, – ведь последний угловой в игре!

Но делать нечего, пришлось брать «трубку».

– Говорит Николь Гильмарт. На корабль проникли неизвестные инопланетяне, они убили Патерсена, а нас захватили в заложники. Срочно объявляй всеобщую тревогу!

– Ты не выпила? – спросил ошарашенный Джек Вайсберг. – Какие инопланетяне на Южном полюсе Юниона? И вообще, ты меня оторвала от важнейшей работы! Мне полторы минуты до… доработать осталось!

– Доиграешь потом. Если жив останешься, – Николь сказала это таким жутким голосом, что Джек остановил игру.

– Ты вправду не шутишь?

– Объявляй тревогу! Срочно. Мы захвачены! Патерсон убит. Мы стоим у переговорной комнаты, надо срочно кого-то звать сюда, чтобы мы попытались понять требования захватчиков!

Джек окончательно отошёл от перипетий матча и понял, что дело серьёзное.

– Сколько их? – спросил он уже с совсем иной интонацией.

– Нас держат трое. Есть ли на корабле ещё захватчики, я не знаю.

– Понял, – ответил Джек и прекратил связь.

Вайсберг остановил игру, оставив самое интересное на потом, и отправился через полкорабля в переговорную, в которую не заглядывал уже лет пять. Перед этим он передал информацию командиру корабля, от которого и получил приказ срочно идти на помощь Николь и постараться наладить переговорный прибор, если тот за пять лет пришёл в негодность.

Вайсберг побежал короткой дорогой, вскочил на эскалатор и через две минуты оказался на первом этаже. По коридору ему предстояло пробежать менее ста метров. Джек, резко свернув с «кольцевой» линии на «радиальную», нос к носу столкнулся с тремя существами в скафандрах. Джек остолбенел. Существа держали наготове ружья, направленные прямо ему в грудь.

Джек Вайсберг действительно был отъявленным бездельником, лежебокой и терпеть не мог спорт. Из всех видов спортивных состязаний он признавал только виртуальные игры. В юности он, правда, пытался заниматься русской борьбой самбо и даже участвовал в некоторых турнирах, но через некоторое время его выгнали из секции как бесперспективного, после чего он окончательно увлёкся компьютерными играми. При этом Джек не был трусом и сейчас, опомнившись от первоначального шока, сделал неожиданный и гениальный шаг. Он поднял руки, как бы давая понять пришельцам, что не имеет намерения сопротивляться, а затем неожиданно нажал кнопку движущейся дорожки.

На «Поле Робсоне» коридоры были оборудованы движущимися дорожками, которые имели три скорости: два километра в час, семь и двенадцать. При старте, спуске и торможении корабля они отключались, да и в иное время пользоваться дорожками считалось дурным тоном. Во-первых, в условиях гиподинамии астронавтам необходимо больше двигаться. Во-вторых, несмотря на то, что в каждом помещении перед выходом в коридор над дверью крупными буквами загоралась табло: «Осторожно, включена бегущая дорожка! Скорость – 12 км/час!», бывали случаи, когда, торопясь по своим делам, люди забывались, выскакивали в коридор и попадали в неловкую ситуацию…

Джек нажал кнопку максимальной скорости дорожки, и захватчики, нелепо взмахнув руками, упали, выронив ружья. Джек тут же выключил дорожку, подскочил к упавшим, схватил первое попавшееся ружьё и что было силы ударил прикладом одного из равильцев по голове. Несмотря на то, что скафандр смягчил удар, противник вскрикнул, упал на спину и больше не подавал признаков жизни. Не давая другим опомниться, он ударил второго, но тот успел подставить руку. Третий поднял выпавшее ружьё и, вскинув его, выстрелил в американца. Каким-то чудом Джек успел прочитать ситуацию и спрятаться за второго. Пуля попала в живот равильцу, и два вопля слились в единое целое: один кричал от страшной боли, другой – от досады. Воспользовавшись секундным замешательством, Джек успел нажать на курок. Выстрел оказался ужасным: попав в шею нападавшему, пуля почти оторвала голову от туловища, равилец рухнул, не успев даже вскрикнуть. Кровь фонтаном забила из артерий, коридор и стены окрасились в алый цвет. Голова, едва держась на остатках шеи, вывернулась на 180 градусов.

Сражение, продолжавшееся несколько секунд, отняло у Джека столько нервных и физических сил, что он, дрожа всем телом, в изнеможении опустился на пол. Он понимал, что ему сейчас повезло как никогда в жизни. Малейшая его оплошность, малейшее неверное движение должны были стоить ему жизни.

Придя в себя, он связался по карточке с командиром корабля.

– Господин полковник! По пути в переговорную я был остановлен группой инопланетян из трёх человек. Один из них убит, один тяжело ранен, третий оглушён и не двигается. Я весь в крови! Что? Нет, слава Богу, не в своей. Но мне будет трудно появиться в таком виде в переговорной. Последствия могут быть любыми. Да, у меня три ружья. В каждом патронов по двадцать. Что мне делать?

– Срочно идите в спортзал, туда сейчас стекаются все астронавты. В переговорную пойдёт мой второй помощник.

Джек Вайсберг стал осторожно прокрадываться к спортзалу, а второй помощник командира корабля Вальтер Смит отправился из рубки в переговорную. В этот момент на все карточки поступил сигнал тревоги от командира космолёта, и сразу же автоматически пришли в активное состояние карточки всех членов экипажа.

– Говорит командир корабля! На космолёт совершено нападение неизвестных существ, похожих на людей с другой планеты. Их около тридцати, они вооружены и находятся на нижних этажах. Среди наших астронавтов есть жертвы. Погибла ремонтная команда, убит помощник штурмана Ник Патерсон, взяты в заложники четверо астронавтов, которые находятся возле переговорной комнаты. Я требую не предпринимать никаких действий без моего приказа! Сейчас всем следует осторожно передвигаться в спортивный зал. Захватчики не имеют возможности проникать в помещения без помощи членов нашего экипажа, так что пока их действия ограничены коридорами. Мы постараемся предупреждать всех, идущих в спортзал, о местонахождении наших врагов!

Вальтер Смит, подняв руки вверх, медленно подходил к переговорной, возле которой стояли трое неизвестных в скафандрах и взятые в заложники четверо американцев.

Хур Перен, поручив остальных американцев своим воинам, взял на мушку Вальтера Смита. Смит подошёл к переговорной, дотронулся указательным пальцем правой руки до двери, и та неохотно открылась. Автоматически зажёгся свет. Двое подчинённых Хура Перена по его знаку встали в двери, оставляя её открытой.

Войдя в комнату, Вальтер первым делом посмотрел на переговорное устройство. Громоздкий аппарат был намертво прикреплен к стене. Чтобы не нервировать захватчиков, второй помощник указал Хуру Перену на устройство и попытался знаками показать его важное значение. Хур Перен ничего не понял и продолжал внимательно следить за каждым шагом космического пришельца. Вальтер Смит нажал на пульт, разом замигали разноцветные лампочки, послышался лёгкий шум, и Вальтер услышал нелицеприятную фразу, произнесённую Хуром Переном и переведённую на английский переговорным устройством:

– Что этот идиот делает? Если это окажется опасным, стреляйте без предупреждения!

Вальтер Смит взял себя в руки и спокойно спросил:

– Скажите, кто вы и что вам надо?

Аппарат тут же перевёл его слова на язык Равиля и совершенно сбил с толку обитателей Гаммы.

– Что это ещё такое? Хитрое устройство инопланетян перевело на наш язык то, что пробурчал их главный?!

– Да, теперь мы получили возможность разговаривать друг с другом, – ответил Вальтер.

– Ну что ж, это меняет дело! Чтобы не быть многословным, сразу передаю наши требования. Как вы поняли, ваш корабль захвачен, и у вас нет шансов спастись. Починить его вы не сможете, соответственно, не сможете взлететь. Вы просто погибнете на этой планете. А мы имеем возможность безнаказанно ликвидировать экипаж в случае неповиновения.

– И всё же… Кто вы такие и откуда взялись на необитаемом материке?

– Это неважно. Важно то, что вы сейчас проведёте нас в рубку управления и направите свой звездолёт туда, куда мы скажем. Это категорический ультиматум. Иначе мы перестреляем всех, как уже перестреляли ремонтную бригаду!

– Напрасно вы думаете, что так уж всесильны! Среди ваших тоже есть жертвы, часть ружей перехвачено нами, кроме того, мы видим каждый ваш шаг и всегда предупредим наших о том, где вы находитесь. У нас есть переговорные устройства, а вы действуете вслепую. И последний аргумент: мы отлично знаем корабль, а вы его не знаете совсем! Потому у меня иное предложение: мы гарантируем вам свободный выход наружу, и вы покидаете не только корабль, но и Юнион, ведь вы же не с этой планеты, не так ли? К тому же не забывайте, нас больше!

Настало время задуматься командиру группы захвата. Он понял, что положение его команды совсем не такое радужное, каким оно казалось… «Если этот пришелец не блефует и мы действительно видны как на ладони, если пришельцы могут переговариваться, то даже наши ружья не смогут служить гарантией успеха. К тому же их больше…» Но подумав, он нашёл выход:

– Ваш корабль заминирован! Стоит объявить всеобщую тревогу, как все взлетят на воздух! Поэтому вам придётся проводить нас в рубку и лететь туда, куда мы прикажем!

– Я свяжусь с командиром корабля, я не уполномочен самостоятельно принимать решения…

Вальтер Смит достал карточку и вызвал командира.

– Передай командованию, что у них есть пятнадцать минут на обдумывание! – крикнул Перен.

…Ровно через четырнадцать минут полковник Крис Ментон вызвал по карточке Вальтера Смита:

– Могут ли нас сейчас слышать и понимать захватчики?

Прибор-переводчик тут же, хотя и негромко, продублировал этот вопрос на равильский язык. И тут же Хур Перен знаками приказал своему помощнику отобрать у Вальтера карточку.

Вальтер попытался было сопротивляться, но удар прикладом быстро остудил его пыл, и карточка оказалась в руках нападавших.

– Всем сдать карточки! Кто не понял?!

Американцы стояли, опустив глаза в пол, не желая выполнять приказание.

– Я буду отстреливать вас! Сначала мужчин, с женщинами потом легче будет разобраться! Сдать карточки, – заорал Хур Перен, – ещё миг, и я стреляю!

– Вы не посмеете! За нас отомстят! – крикнула Николь Гильмарт.

– Стреляйте! – приказал Хур Перен своим подчинённым, и три выстрела слились в один. Грохот в небольшой переговорной комнате заглушил визг и истерический плач женщин. Трое мужчин как подкошенные рухнули вниз. Двоим разорвало грудь, а Вальтеру Смиту пуля попала в правую руку, почти оторвав её. Раненый упал и потерял сознание. Ничуть не смущаясь бесчеловечного поступка, захватчики забрали у повергнутых карточки и приказали женщинам отдать свои. Женщины были в шоке. Они кричали, выли, тряслись от страха и отдали карточки без намёка на сопротивление. Воля их была окончательно сломлена.

– Кто покажет, как ими пользоваться, останется жив! – жёстко проговорил Хур Перен, после чего оба запуганных до смерти существа женского пола срывающимся голосом попытались объяснить, куда надо нажимать, чтобы связаться с хозяином другой карточки.

– Будешь помогать мне! – он ткнул пальцем в Джейн Кёрн. – Вызови капитана!

Джейн набрала номер со своей карточки и передала её в руки Перена.

– Полковник Крис Ментон слушает! Что там у тебя?! Мы же вас не видим, в переговорной сломаны камеры слежения!

– У вас, полковник, уничтожены мужчины-заложники, так как они посмели проигнорировать мой приказ. Остались две женщины. Если вы не выполните наших требований, мы расстреляем их и всех, кто будет попадаться нам на глаза. Вам не справиться с нашим спецназом! Предлагаю единственный способ спасти экипаж – выполнить наше требование!

– В чём оно заключается?

– Вы делаете ремонт стойки, взлетаете вместе с нами с Юниона и прибываете на планету Гамма. Координаты планеты и космодрома будут вам предоставлены.

– А что будет с моим экипажем после приземления?

– Все останутся живы, станут служить благословенному Равилю, а корабль вы оставите нам.

– Мы никогда не пойдём на такие условия!

– Тогда вы все сдохнете! – сорвался на крик Хур Перен. – И первой сдохнет ваша баба! Как жаль, что господин капитан не увидит, как мы всадим пулю в его подчинённую! – добавил командир спецназа. – Расстрелять её!

– Нет!! – успела крикнуть Николь Гильмарт, но оба подельника Хура Перена одновременно выстрелили в обезумевшую от ужаса женщину.

– Что же вы делаете, гады?! – в бессилии выругался полковник.

– Мы ещё и не начали ничего делать, всё впереди! Выполняйте условия – останетесь живы!

– Да пошёл ты, гадёныш! – выругался полковник и отключил связь.

– Включай связь со всем экипажем! – заорал Хур Перен на Джейн, и та, рыдая от жалости к убитым и от ужаса перед убийцами, дрожащими пальцами стала набирать нужные шифры.

– Внимание, экипаж! – Хур Перен, став вплотную к «переводчику», продолжил: – С вами говорит представитель государства Равиль с планеты Гамма, командир группы спецназа Хур Перен! Корабль захвачен и заминирован, и у вас нет ни единого шанса спастись, кроме одного: вы отправитесь с нами на нашу планету, в государство Равиль, которому будете служить верой и правдой. В противном случае все члены экипажа будут уничтожены. Те, кто хочет выжить и стать гражданином славного Равиля, пусть подходит к переговорной комнате. Мы согласны принять на работу и обеспечить всем необходимым весь экипаж, нам нужны специалисты вашего уровня. Те, кто посмеют сопротивляться, будут застрелены. Те, кто с добрыми намерениями придёт к нам, пусть идёт с высоко поднятой левой рукой. Таких людей мы убивать не будем. Все остальные будут подлежать уничтожению!

Хур Перен отдал двоим подчинённым карточки, отобранные у астронавтов, оставив себе одну, и приказал идти на помощь тем, кто контролировал коридоры.

…В спортзале внимательно слушали речь главаря захватчиков.

– У меня одна жизнь, – шептал на ухо своему напарнику рулевой Мартин Кински. – Я не собираюсь подставляться под пули фанатиков. В контракте ничего не сказано о том, что я должен отдавать жизнь, защищая корабль. Я вообще не должен ничего защищать! Если в нас начнут стрелять, я сразу подниму левую руку!

– А я не хочу прожить остаток дней без жены и детей в каком-то Равиле, будь он проклят трижды! И я буду сражаться, если представится случай. А ты, Мартин, гад! – парировал старший механик двигателя Бенджамин Фланк.

– За то, что я хочу жить, я стал у тебя гадом?! – возмутился Мартин. – А как же Декларация о том, что человеческая жизнь – высшая ценность?! Что она ценнее государственных интересов, имущества и моральных принципов?! Или ты против нашей Декларации?!

– Я не против, – смягчился Бенджамин, – но я не хочу жить на Гамме!

– А кто хочет? У меня муж остался в Канзас-Сити, но я же не ною, хотя по нему скучаю… Но лучше жить на Гамме без мужа, чем сдохнуть на проклятой радиоактивной «Антарктиде»!

– Так ты это… что ли…

– Что?! Ты смеешь ограничивать мои права на семейное счастье?! По законам нашего штата гомофобы получают такой же срок, как убийцы!

Бенджамин от греха подальше отошёл от Мартина и более не заводил с ним никаких разговоров.

Астронавты, разделившись на небольшие группки, отчаянно спорили, отстаивая своё видение ситуации. Джек Вайсберг, забравшись на гимнастического коня, жестом попросил всех успокоиться.

– У меня есть опыт борьбы с космическими пиратами, хотя я не герой и даже не спортсмен, тем не менее, я смог одолеть троих захватчиков, в углу зала стоят их ружья, можете полюбоваться! Я их отобрал у нападавших! Одного убил и двоих тяжело ранил. Теперь у нас три ружья. Бороться с врагами можно и нужно. Нас больше, чем их!

– Но они же заминировали корабль! Я предлагаю принять условия капитуляции и надеяться на то, что за нами прилетят военные космолёты и смогут нас вывезти с Гаммы.

– Я поддерживаю последнее мнение!

– Я тоже! Лучше сдаться, чем быть убитым!

– Мы должны основывать свои действия на главном документе: Декларации прав. А право на жизнь самое главное!

– А кто вам даст гарантию, что инопланетяне выполнят свои обещания?

– Так они же не смогут управлять кораблём! К тому же мы классные специалисты! Мы будем нужны Равилю не меньше, чем Штатам!

– Давайте голосовать! – крикнула Анни Кейсер, тридцатилетняя красивая дама, заведующая лазаретом. – Я как медик голосую за то, чтобы сберечь наши жизни!

– А я за то, чтобы бороться против захватчиков! – крикнул самый юный участник экспедиции, восемнадцатилетний Дик Милк. – Я хочу домой к своей любимой!

– Поступило два предложения, – вновь заговорила Анни Кейсер. – Для объективности начнём с первого, выдвинутого Джеком Вайсбергом. Кто за то, чтобы начать сражение с представителями Гаммы? Поднимаем руки! Один, два, три, четыре… девять! Кто за то, чтобы выполнить главный пункт Декларации прав и сохранить свои жизни? О, намного больше! Кто воздержался? Двое… Двадцать три человека за мир, девять за войну, двое воздержались. Мы приняли воистину историческое решение, и теперь наша задача сообщить об этом жителям Гаммы.

– Иуды вы! И трусы! – гневно крикнул Хайнц Вангель, ответственный за компьютерное обеспечение, – нас же на Земле ждут! И не только наши родственники, но и весь мир! Как они там без топлива?

– Смелый какой! А как мы тут?! Хочешь, чтобы нас перестреляли?!

– Всё, проголосовали уже! Решение приняли! Поднимаем левую руку и выходим!

Осторожно открыв дверь из спортзала, странная толпа с высоко поднятыми левыми руками несмело вышла в коридор.

В десяти метрах от двери их ждала группа вооруженных людей в скафандрах.

Кое-как справившись с карточкой, отобранной у Мартина Кински, заместитель старшего группы захвата Март Зиль смог вызвать Хура Перена.

– Хур, сдаются все! Если это не военная хитрость, то мы победили! Держим на мушке всю толпу, ведём к тебе, встречай!

Через две минуты Хур Перен вместе с перепуганной Джейн Кёрн увидели, как сопровождаемые конвоем астронавты, каждый из которых держал поднятой левую руку, пришли к пункту назначения – к переговорной.

– Всем построиться в коридоре! – стоя в дверях, закричал Хур Перен. – Соблюдать тишину! Иначе не будете слышать вашего переводчика! Руки можно опустить! И ты, чёрная в белом, ступай туда же!

Астронавты выстроились вдоль стены. Конвой был готов в любой момент открыть огонь.

Переводчик металлическим голосом дублировал слова Хура Перена на английский, но так как аппарат находился в переговорной, в коридоре не все могли его расслышать. Заметив, что его плохо слышно, он приказал Джейн Кёрн громко дублировать его слова, переведённые аппаратом.

– Я рад, что вы выбрали благоразумие. Надеюсь, что служить Равилю – ваше единогласное решение. Кто из вас имеет более высокий чин? Прошу выйти из строя.