Серебряные нити Шардена. Пепел и тис

Я стянула с себя влажную форму, аккуратно положив её на стул. Конечно, зачарована она круто, но природа всё-таки сильнее. Я переодевалась, когда за дверью раздался голос Талькара:

– Знаешь, я до сих пор не понял, что тебе больше не нравится – форма Магистрата или то, что она тебе идёт?

Я хмыкнула, поправляя своё темно-синее платье, которое теперь пропахло парфюмом Ириса. Отлично, я снова стала самой собой.

– Комплиментом ты не отделаешься. Лучше скажи, откуда она вообще у тебя? Я думала, у нас такую только Магистрат получает. И не надо мне тут про элериарха. И документы чьи?

– М-м, – он задумался, и я услышала, как он возится где-то на кухне. – Ну… скажем так, есть Магистрат, а есть я. А между ними – парочка общих знакомых и моя способность красиво улыбаться. И, конечно, мой статус Асессора.

Я фыркнула, направляясь к нему на кухню уже практически в сухой, уютной одежде. Кухня у Ириса – как из какого-то модного интерьерного каталога. Узкое вытянутое помещение, полки из тёмного ореха, фасады матовые, тёмно-коричневые, медные ручки блестят ровно настолько, чтобы намекнуть: тут живёт человек с вкусом, но без занудства. В углу – небольшой стол с мраморной столешницей, на нём стеклянная ваза с подсохшими эвкалиптовыми ветками. Рядом котелок для кофе и миллион банок чаёв всех видов и сортов.

– И кто же так легко поддался твоему обаянию?

.       Он только лукаво усмехнулся, наливая мне стакан воды из тонкой хрустальной бутылки. Всё у него – красиво, даже вода. Которая была очень кстати! Прохладное стекло стакана приятно легло в ладонь, и я залпом осушила его.

– Лучше не знать, Айлин. Некоторые тайны пусть останутся между мной и зеркалом. Понимаешь, в жизни главное – это уметь быть обаятельным и иметь друзей в Магистрате, присутствуя на хорошем счету элериарха. А остальное приложится…

– Ой, ну тебя. Не хочешь говорить – не надо. И ты забыл добавить: "главное – хорошо обставить кухню", – хмыкнула я, споласкивая стакан в раковине.

– Само собой, – с серьёзным видом согласился он, не без удовольствия смакуя мой своеобразный комплимент.

– Ладно, хочешь скрывать – скрывай… Переоделись – пойдём. Хаэль нас, конечно, может нас и без повода сожрать заживо, но, если опоздаем – он точно будет недоволен.

Я поставила стакан на столешницу, и вода оставила под ним идеальный кружок влаги. Я неосознанно вытерла его полотенцем —не люблю мокрые следы на мебели. Когда я вышла с кухни, Ирис уже ускакал в прихожую, где ловко застёгивал пуговицы своего пальто – слава богам, уже не формы, нет, обычного, красивого, тёмно-синего пальто. Больше никакой чужой формы.

– Пешком? – Ирис хмыкнул, подхватывая ключи со столика у выхода.

– Думаю, да. – кивнула я, заглядывая в спальню за своим плащом и накидывая его. – Здесь, вроде, недалеко?

– Да, – он вздохнул, отворяя дверь. – Жить в двух шагах от Магистра Тени – тоже самое, что жить в двух сантиметрах от действующего вулкана. Ладно, шучу, он тихий сосед, и мы редко встречаемся на улице. Очень редко.

Мы вышли в прохладу улицы Тенистых Сводов. Воздух пах мокрым камнем и каплями, что ещё висели в листве. Район был тихий, благополучный настолько, словно был вырезан из стопки цветных купюр. Здесь не кричали торговцы, не стучали дверьми трактиры, а окна светились мягким, дорогим светом.

В оконных стёклах, обрамлённых резными наличниками, угадывались стеллажи с книгами и тяжелые портьеры. Я вдохнула поглубже этот потрясающий аромат свежести, дождя и… денег. О, да, тут пахло деньгами. Мой любимый аромат. После… поймала я себя на мысли, пепла и тиса.

Нет. Он не может быть моим любимым ароматом. Не должен.

До дома Хаэля, расположенного в самом конце улицы Тенистых Сводов, шли минут десять. Через несколько домов квартал менялся – становился строже, сдержаннее. Каменные дома с аккуратными коваными балконами и латунными фонарями, которые в сегодняшний пасмурный вечер казались ещё теплее. Здесь было так свободно дышать, словно даже воздух здесь служащие Департамента Улиц и Времён держали в идеальном порядке.

Дом Хаэля, как и сам его хозяин, производил впечатление сдержанного величия – ничего показного, никаких павлинов и бриллиантов, но в каждой детали чувствовался вкус, деньги и строгость.

Высокий, вытянутый фасад из почти чёрного камня с тонкой резьбой по карнизам и наличникам – ни намёка на китч или вычурность, всё строго и элегантно. Крыша покрыта тёмной черепицей, блестящей от недавнего дождя, как чешуя чёрного дракона, готового взлететь в любой момент. Я была здесь несколько раз, но назвать себя постоянным гостем, к сожале… никакого сожаления. Просто не могла. Не могла назвать себя постоянным гостем этого дома. Да.

Окна вытянутые, с решётками из кованого железа – не грубые, а тонкие, почти кружевные, но достаточно крепкие, чтобы их не выбил первый попавшийся вор. Хотя, думаю, воры сюда даже не совались. Не позавидовала бы я незадачливому плуту, что попался бы Магистру.

Подоконники снаружи украшали аккуратные керамические горшки с вечнозелёными кустами, подстриженные до идеальной симметрии. Фонари у дверей – бронзовые, старые, но отполированные до блеска, на стекле ни пылинки, ни разводов, хотя прошёл дождь. Свет фонарей идеально мягкий, приглушённый, словно дом даже ночью должен сохранять лицо. Пара балкончиков, с перилами из такого же кованого железа, один из которых – я знала – был в библиотеке, а второй…наверное, это – спальня Эврена?

Забор – невысокий, из кованого металла, увитый декоративным, тёмным, виноградом. На воротах – простое, но изящное медное кольцо в виде змеи, свернувшейся в круг. Голову она вытянула вперёд, чуть приоткрытая пасть намекала: если потревожишь – укушу. Я почувствовала теневое охранное заклинание. Ха, конечно, куда же без него!..

– Как всегда, – тихо протянул Ирис, всматриваясь в окно, из которого лился тёплый, приглушённый свет. – Всё вылизано до блеска. Даже змея выглядит так, будто ей только что полировали чешую.

– Ты что, серьёзно завидуешь блеску серебряной змеи? – хмыкнула я. Змея на воротах и правда была начищена так, что отражала свет фонарей, которые выстроились небольшим войском вокруг дома.

– Я завидую его перфекционизму и вкусу! Хочу так же. Чтобы вот меня дома не было, а там всегда всё было начищено. – завистливо фыркнул Ирис, по-варварски схватившись за чистую, блестящую змею рукой без перчатки, стуча металлом об ворота. Акт вандализма, не меньше!

Открыла, конечно же, прислуга – молодой мужчина с выбритым затылком и строгим взглядом. Узнал нас сразу, благородно поздоровался, впуская внутрь. Дверь в дом Хаэля закрылась за нашей спиной мягко, с таким звуком, словно захлопнулась страница дорогого, кожаного альбома. Внутри пахло эвкалиптом, полированным деревом и изысканным табаком. И, конечно же, пеплом и тисом.

Свет здесь был тёплый, мягкий, немного поглощённый тяжёлыми бархатными портьерами и темнотой пола. Прихожая встретила нас холодком полированного мрамора и запахом древесного воска – здесь явно кто-то из прислуги недавно натёр панели и подоконники, доводя всё до блеска.

Высокие потолки, лепнина, тёмный камень стен, приглушённый блеск латунных крючьев для верхней одежды. Всё аккуратно, чинно, безукоризненно… и до одури скучно. Даже обувь на кованой подставке стояла слишком ровно – как по линейке.

Я скользнула взглядом по зеркалу в массивной серебряной раме и успела поймать своё отражение – слегка взлохмаченная, плащ после сумки помялся, как и платье, что ещё утром выглядело отлично. Прекрасный контраст в этой вылизанной безупречности.

– Господин Талькар, госпожа Мирст, – слуга, что встретил нас, благородно склонил голову, – господин Хаэль ожидает вас в библиотеке.

Голос его был ровным, почти безжизненным. Всё его в облике было элегантным… и безупречно подходящим под палитру дома. Вплоть до тёмных волос и тона кожи. Он как будто бы был… частью интерьера. Магистр что, даже прислугу подбирал под колористику своего жилья?

– Позвольте, – мужчина легко, почти незаметным жестом помог мне снять плащ, ловко встряхнул его – с ткани отвалилось пару мелких веточек и комочков грязи, какой позор! – и повесил на изящный кованый крючок. Пальто Ириса отправилось рядом, и я с каким-то мрачным удовольствием отметила, как его дорогая ткань неожиданно гармонирует с обстановкой вокруг. Не то что мой плащ. Надо что-то менять. Определённо.

– Хотите домашние туфли? Я настаиваю, полы бывают прохладными. – как ни в чём не бывало предложил слуга, уже поднося аккуратную кованую подставку, где ровными рядами стояли… невероятные пушистые тапки. Ворс на них был такой длинный и мягкий, что казалось – наступишь, и утонешь в меховом облаке.

Я вопросительно посмотрела на Ириса.

– Поверь, лучше тапки, чем босиком по мрамору, – лениво хмыкнул он, уже стаскивая сапоги и натягивая на ноги чёрные, до абсурда пушистые экземпляры.

Я вздохнула, расстегнула ремешки ботинок и, криво усмехнувшись, выбрала серые тапки с длинным ворсом. Ноги действительно утонули в них! Обувь была невероятно мягкой и тёплой, очень приятной и комфортной. Хочу домой такие же. Интересно, Хаэль сам выбирает тапочки? Ха, представляю эту картину.

– Вот уж не думала, что день закончится пушистыми тапками, – пробормотала я себе под нос, следуя за Ирисом и сопровождающим нас мужчиной, к лестнице, ведущей наверх.

Слуга, бесшумно ступая по полированному полу, повёл нас по длинному коридору. Шаги утопали в глухой тишине, нарушаемой лишь лёгким шелестом ткани нашей одежды. Стены украшали картины – приглушённые по цвету, сдержанные, будто они существовали здесь не для красоты, а из соображений интерьерного равновесия. И всё, зараза, так красиво сочеталось!

– Нам сюда, – ровно произнёс слуга, указывая путь, и широкие створки двери с, мать его, какой-то нереально красивой инкрустацией сами собой распахнулись, впуская в темноту коридора тёплый свет, исходящий изнутри.

Библиотека Хаэля была из тех комнат, где пахло старыми страницами, древесиной и чем-то дорогим, сложно уловимым – смесью воска, книжной пыли, дерева и каких-то трав. Потолки уходили вверх, к затейливым лепным карнизам, а вдоль стен вытянулись ряды книжных шкафов из тёмного дерева, наполненные томами в кожаных переплётах. Некоторые книги выглядели новыми, другие – явно видавшими виды, но каждая стояла на своём идеально выверенном месте.

Полки ломились от книг – и это были не показные собрания для украшения интерьера. Переплёты матово поблёскивали кожей, местами потёртой, со следами пальцев и времени. Где-то сбоку, чуть отступая от общего строгого порядка, лежали стопки бумаг и тетрадей, а несколько томов были оставлены раскрытыми на специальных деревянных подставках.

В дальнем углу комнаты, стояла массивная лестница на колёсиках, чтобы дотянуться до верхних полок. Здесь было продумано всё: удобные кресла, диван с бархатными подушками, низкий столик с кофейным сервизом, пледы, аккуратно сложенные на подлокотниках, и, конечно же, камин. И в то же время здесь чувствовалась чья-то тёплая, домашняя рука: книги не пылились, кресла не были идеально застелены – словно хозяин библиотеки действительно проводил тут вечера, а не просто устраивал показную обстановку.

У массивного стола, что стоял у входа на балкон, сейчас завешенного портьерами, нас ждал Хаэль – расслабленно сидел в кресле, листая что-то в тонкой тетради. При виде Магистра меня чуть кольнуло воспоминание о кошмаре, приснившемся сегодня, и я вздрогнула, стараясь сразу забыть о нём.

И, мать его, дома Хаэль тоже был в костюме. Чёрном костюме, но чуть более расслабленного кроя.

И да, он был в тапочках. Пушистых. Чёрных. Тапочках. Уморительно.

– Господин ожидает вас, – безупречным тоном подтвердил очевидное слуга, сделав лёгкий жест ладонью, приглашая нас внутрь. – Чай подадут через десять минут.

Я было, благодарно кивнула, но он исчез безумно быстро, оставив нас среди приглушённого света и запаха старых книг.

Взгляд скользнул по библиотеке, пока мы проходили к столику. Пол из тёмного дерева слегка скрипнул под ногами, приветливо отзываясь знакомым звуком. Ирис, без лишних слов, опустился в кресло напротив Хаэля, бросив на того короткий, но внимательный взгляд, в котором сквозила и привычная наглость, и доля уважения.

Я устроилась рядом, скинув пушистые тапки у кресла – от одного их вида всё происходящее казалось чуть менее серьёзным.

– Ну что, – начала я, бросив взгляд на Эврена, что оторвался от своей тетради лишь на мгновение – чтобы создать теневое заклинание тишины. – Наше проникновение под прикрытием прошло почти безупречно… если не считать того, что настоящие ребята из Магистрата Внутренней Безопасности оказались неподалёку.

– И? – Хаэль чуть вскинул бровь, лениво переворачивая страницу своей тетради.

– И… – начал Ирис, но его перебил знакомый голос из-за двери. Я обернулась ровно в тот момент, когда та мягко отворилась, и всё тот же безупречный слуга пригласил Эльсу Верин, собственной персоной, в библиотеку. Волны рыжих волос, упавшие на плечи, густые, блестящие, словно расплавленное золото, тронутое пламенем. Яркие алые губы, безупречные стрелки на веках, и, конечно, корсет цвета зрелого вина, подчёркивающий её фигуру. На ногах – смешные, пушистые чёрные тапочки, которые каким-то волшебным образом делали её образ ещё более роскошным.

– Что я пропустила? – её голос, обволакивающий, с хрипотцой, раздался в комнате, пока она обводила нас взглядом. И улыбнулась – широко, с тем самым фирменным прищуром, в котором было и веселье, и намёк на вызов. – Магистр, – кивок Хаэлю был почти деловым, но весьма уважительным. Будто она признаёт его власть, но при этом он ей ещё и симпатичен как человек.

Эльса грациозно опустилась в кресло рядом со мной, и от неё сразу потянуло парфюмом с ароматом корицы. Ирис только хмыкнул, скрестив руки на груди, а Хаэль мельком взглянул на неё поверх страниц своей тетради, вновь накладывая теневое заклинание тишины.

– Честно? – я облокотилась на подлокотник кресла, чуть повернувшись к Эльсе. – Самое интересное начинается. Мы тут практически только что под видом МВБ-шников по улицам гуляли. И, кстати, весьма и весьма успешно. Но повторять я бы не хотела.

– И вы что, не встретили настоящих МВБ-шников? Не попались? – с игривым удивлением приподняла бровь она.

– А вот тут начинается веселье… – многозначительно протянул Ирис. Я смерила его укоризненным взглядом, но усмехнулась. Талькар устроился в кресле, закинув ногу на ногу. А пальцы его лениво перебирали серебряное кольцо на среднем пальце с выгравированным силуэтом женщины.

Он выглядел до обидного расслабленным, будто сейчас не о почти провалившейся встрече с Магистратом пойдёт, а о вчерашнем визите в трактир. В уголках губ плясала самодовольная усмешка – он явно смаковал момент.

– Вы бы видели их лица, – начал он, медленно переводя взгляд с меня на Эльсу, а затем – на Эврена, который сидел, чуть отвернувшись, явно вслушиваясь, но не подавая виду. Что там у него в этой тетради? – Прямо из стены дождя выплывают двое. В форме Магистрата. Один – лысоватый. Второй – моложе, но глаза злющие, цепкие, сам такой… ржавый. Ой, рыжий. Ну или что-то типа того.

Эльса, устроившись на краю кресла, сцепила пальцы, положив подбородок на ладони. Глаза блеснули искоркой узнавания. Я заметила, как алые губы тронула легкая усмешка.

– Рыжий? – уточнила она.

Ирис кивнул.

– Точно, да, рыжий. Даже какой-то… ну, ржавый. Как проволока. А, медный, во! Мы подошли, вытянули удостоверения… – он бросил в мою сторону короткий взгляд, чуть прищурившись, намекая без слов: «отлично выкрутилась». – И тут этот медноволосый заводит свою шарманку. Мол, вы из четвёртого сектора? Тогда скажите-ка мне, сколько цифр в контрольном шифре складов на Хадренской улице. Или что-то такое.

Я уже открыла рот что-то сказать, но Эльса махнула рукой, перехватывая инициативу:

– А-а, всё понятно. – она откинулась на спинку кресла, элегантно закинув одну ногу на другую. – Они из патруля. Это Гайр и Весс. Всегда ходят парой. Старший патруль четвёртого сектора. Четвёртый сектор – это как раз Молчуны и округа. Гайр – этот с медными волосами – бывший оперативник из лигатов, а они подозревают всё и всех, работа у них такая. Не смотрите, что он так молодо выглядит, на самом деле – он старше.

Я нахмурилась. Вот почему мне показалось, что его глаза слишком цепкие, а лицо – слишком напряжённое для простого патрульного. В этом его спокойствии было что-то… неприятное. Эльса хмыкнула, чуть склоняя голову набок, рыжие локоны скользнули по её ключицам, губы тронула улыбка, холодная, почти насмешливая:

– А кодировка складов – нововведение Азгурвальда. После истории с Сферой Отклика они в Магистрате усилили охрану у всего, что хоть как-то связано с артефактами. Контрольный шифр – это магическая цифровая комбинация из семи цифр, без которой ни один склад, ни одно хранилище не откроешь и не закроешь. И да, их обязаны знать все сотрудники Магистрата, работающие в районе или секторе.

Эврен, до этого молча листая свою тетрадь, наконец повернулся к нам. Его чёрные глаза блеснули под тусклым светом лампы, взгляд упал на Ирисa.

– Так ты что, угадал? – спросил он, с насмешкой подняв бровь.

Я почувствовала, как напряжение в комнате чуть сгущается, как воздух перед грозой. Но Ирис этого не заметил и победно усмехнулся, хлопнув в ладоши.

– О, да! Я сказал «семь». Три цифры префикса сектора, четыре – контрольный ключ. И добавил про инструктаж. Старый приём – или признай, что сам пропустил, или кивай. Поставь собеседника в неловкое положение, надави на его боль, например, начальство – и дело в шляпе.

Эльса фыркнула:

– С инструктажами ты это зря. Их уже давно проводят через пень-колоду. Они отстали в итоге?

Эврен встал, медленно, размеренно, как всегда – в его движениях было что-то выверенное, пугающе спокойное. Он подошёл ближе, опёршись ладонью о спинку моего кресла, и я ощутила под кожей лёгкое дрожание серебра – неприятное, пугающее, как холодный шёпот за ухом.

– Ты рисковал. – произнёс он низко, без грубости, но с такой жёсткой ясностью, что мне захотелось вжаться в кресло. – Это была идея Мирст, но ты вызвался пойти с ней. И если бы ты ошибся, мы бы уже вытаскивали вас из подвала Магистрата. Или не вытаскивали.

Я судорожно провела ладонью по колену, вспоминая, как под кожей вибрировало серебро, как дождь стёк за шиворот, как легко всё могло сорваться. Один неверный ответ, одна пауза – и на нас бы накинули аркан.

Ирис только развёл руками, всё такой же самодовольный, уверенный:

– Я же не ошибся.

Эльса покачала головой, тяжёлые локоны заскользили по её плечам:

– Гайр мог проверить тебя на месте. Он из тех, кто сначала улыбается, а потом стучит костяшками по рёбрам. Повезло вам, что он, похоже, сам уже задолбался этим цирком. Многие недооценивают Магистрат, считая его шуточным ответвлением Совета, но ведь люди туда не с улицы попадают. Наша работа – защищать граждан, скажем так, изнутри. И если лигаты, например, бегут на сам факт преступления, то МВБ старается преступления предупреждать. Не забывайте, что даже я успела поносить синий плащ, пускай и не так долго. И кое-что умею, и знаю, куда бить. Внешность обманчива.

Я тяжело вздохнула, уставившись в пол, в трещинки на идеально чистом паркете, будто в них можно было утопить своё раздражение и тревогу. Всё внутри сжималось – не от страха, нет, скорее от той ядовитой мысли, как близко мы снова ходим по краю. Мало же было залезть в охраняемый заклинаниями элериарха архив.

Голос Эврена прозвучал над ухом жёстко, спокойно, как холодный металл:

– В следующий раз, если он будет, мы не полагаемся на удачу. Либо готовим легенду, либо не суёмся. Вы могли сделать это завтра, а сегодня – спокойно подготовиться. Нет, надо срочно, вам же не сидится на месте спокойно! И что? Вы – чуть не облажались. И пусть это была твоя идея, Мирст, практическую часть на себя, включая форму, документы и легенду – взял вор. И если бы он облажался в этих цифрах – он бы потянул тебя за собой, понимаешь? Даже если бы тебе удалось выкрутиться, мы бы потеряли Ириса неизвестно на сколько, и наше, скажем так… расследование… встало бы на энный срок.

Я раздражённо выдохнула и угукнула. Ирис лишь криво усмехнулся, лениво облокотившись о подлокотник:

– А где же тогда место для импровизации? Без неё скучно жить. Ну и не облажались же, шеф.

Эврен посмотрел на него так, словно ещё секунда – и тот откусит Ирису голову.

– Я понял. Виноват. – Талькар поднял ладони, сдаваясь. – Было мало времени на подготовку, а я болван, который хочет здесь и сейчас.

Эльса согласно хихикнула, и градус напряжения в воздухе спал. Я только покачала головой, чувствуя, как под ложечкой засосало, а в мыслях снова пульсирует суровая истина: следующий раз, если будет допущена такая ошибка – может стать последним.

– Забыли. Лучше скажите, что у нас по делу. – вмешался Хаэль, отходя к стеллажу. Дышать стало чуть свободнее.

– Мы туда пришли как приличные, – продолжая рассказ, Ирис откинулся на спинку кресла. – с удостоверениями. Всё как положено. Сначала он, торговец, конечно, бегал глазами, будто думал, что сейчас его к стенке поставят. Но "поддержка малого бизнеса" и слова "бесплатно от государства" действует даже на самых параноидальных торговцев. Проглотил. Я сразу к витринам, Айлин – за журнал. Всё у него там как обычно: хлам, пыль, всякая дребедень. Скука смертная была, пока до книг не дошло. А вот книги – совсем другое дело. Промежуток на полке, пустота такая… аккуратная, будто кто-то книжку вынул, помните? В журнале, разумеется, название зачёркнуто, приписка: "Не помню, когда пропала". И название… вроде "Артефакторика", как разобрала Айлин, но доподлинно не скажешь – чернила размыты, рукой дрожащей писали, видно. Но зуб даю, что именно эта артефакторика и стояла на той полке. Ещё пропали книги Веллоры Тараниэль, тоже по артефакторике, как и писал тот лигат в отчёте, что мы вчера изучали.

Он качнул головой, лицо посерьёзнело. Мы с Эвреном переглянулись.

– Торговец, конечно, лапки сложил, мол, не знает ничего, лавка бедная, я бедный, полки шатаются и всё такое. Но в кладовку мы всё равно пошли. По отчёту лигата ведь торговец тоже не помнил, пропало ли что-то оттуда. И вот там началось самое странное. Тряпки какие-то, ящики, всё завалено. И тут, по журналу – карты. Карты Иль-де-Вирела и Шардена. Их там быть должно… что-то около двадцати шести штук, плюс-минус. Сколько мы нашли? А ни одной.

Он вскинул брови, оглядывая нас. Раздался тихий стук в дверь, и после снятия заклинания тишины и тихого приглашения войти от Хаэля, в библиотеке появился слуга, который аккуратно поставил на кофейный столик перед нами поднос. Чайник чая с бергамотом и четыре, конечно же, чёрных чашечки. Следом вошла ещё одна девушка – в таком же костюме, с тёмными волосами – и ладонями в белых перчатках поставила ещё один поднос с кубиками сахара, изящными серебристыми щипчиками и маленькой горкой шоколадных конфет на шпажках. Прекрасно! Девушка тотчас удалилась, а слуга, тоже облачённый в белые перчатки, задержался, разлив чай по чашечкам. Запахло бергамотом. Парень пожелал нам хорошего вечера и ретировался, закрыв за собой двери. Я опередила Эврена, выхватив из воздуха серебряную нить и прошептав заклинание.

– Ящик, где предположительно, были карты – пуст. И главное, следов взлома нет. Кто-то прям аккуратно всё вычистил. Так что, если мы думали, что "Вторая Полка" – просто лавка с книгами и липовыми стеклянными шарами, спешу разочаровать. Судя по всему, кто-то держал там куда более интересные вещи. Всё самое ценное пропало… ровно перед нашим приходом.

– А что в Академии? – начала я, подхватывая чашечку чая. Он оказался очень крепким, и я поморщилась, бросая в чашечку кубик сахара. – Эльса, ты же должна была сегодня поговорить с миридом-хранителем Академии.

Талькар усиленно закивал, взяв с подноса чашечку чая.

– Мы были там ранним утром. Есть что рассказать.

– Когда вы успели? – нахмурилась я. – Ты же чуть позже пополудни заявился ко мне.

– Ранним утром, Мирст. – ухмыльнулся Ирис, кинув взгляд на Эльсу. – Полдень – это не раннее утро.

Эльса закатила глаза, играючи поправляя рыжие локоны на плечах.

– Ладно, слушайте. Мы с Ирисом с самого утра явились в Академию. Вальди поворчал, сказал что-то типа «забывчивый человек – как дырявый котёл: и воду не держит, и каши не сваришь», но пропуск мне повторный в Академию вручил. Врать не стала, так и сказала, что забыла поговорить с миридом. Как только лигаты пустили, я сразу к мириду-хранителю. Еле нашла его в этих бесконечных коридорах. Весь такой важный… – она провела пальцами в воздухе, очерчивая пузатое существо с пушистыми ушами. – Эта шерстяная морда на меня глянула – и сразу видно: настроения нет, недовольный, что я тут грязными сапогами ему топчусь.