Серебряные нити Шардена. Пепел и тис

Мальчик покашлял, и его светлые волосы упали на глаза, которые блестели теперь от слёз, затаённых глубоко внутри.

– Да я откуда ж знаю… – голос его дрожал, как натянутая струна.

Ирис хмуро посмотрел вокруг – переулок тёмный, грязный, с запахом сырости и гниения. Никого, кроме трупа. Отлично.

– Как тебя звать-то? – спросил он уже мягче.

– Солейл, – тихо ответил мальчик, и его взгляд – страшный и взрослый – зацепился за Ирисовский, словно ища защиты. В этом взгляде было всё – страх, недоверие и надежда.

Ирис улыбнулся сухо, с ноткой горечи, подавая руку.

– Ты этот… Дархан чё-ли? – с вызовом спросил он.

Мальчик замялся, но, после секунды сомнения, взял руку, и Ирис поднял его, крепко обхватив плечо.

– Да… – ответил Солейл, и это слово прозвучало как приговор.

Ирис присвистнул, и в его глазах вспыхнула искра гнева и безысходности. Вот дерьмо…

Чайная у Бессмертной Улитки. Сейчас.

– Так вот, – протянула Эльса, склоняясь к столику так близко, что от её духов – аромат сладкой корицы— закружилась голова. Прядь её медного волоса соскользнула с плеча и едва не коснулась моей чашки.

– Он сейчас учится в Академии. На предпоследнем курсе. Или, может, уже на последнем… Там с их экзаменами русалка хвост сломит.

– Та-а-а-ак, – отозвалась я, уловив в её голосе особый, вибрирующий тембр – такой бывает, когда она сообщала о чьей-то внебрачной беременности, измене или тайной свадьбе. Сердце у меня будто дернулось в предвкушении.

– Одна третьекурсница шепнула мне, что видела его с Лианой. Ночью.

– Ночью! Вот оно! – горячо воскликнула я и резко выпрямилась, затем тоже склонилась над столом, ближе к Эльсе, почти касаясь плечом её плеча и смотря прямо в глаза цвета весенней листвы. – Вот куда она ходила по ночам! А видела, как? Просто рядом стояли или…

Между нами повисла та тонкая, напряжённая связь – как будто мы были на одной волне, в своем закрытом мире, где никому не было места. Ирис, наблюдая за этим, прищурился, будто пытаясь прочесть что-то за моей спиной. Он глубоко вдохнул, и я уловила едва заметный аромат его парфюма – бобы тонка и табак.

– Стояли. Разговаривали. А может, и не только. – Эльса поиграла бровями и подмигнула мне. Ох, как хороша! – Девчонка сказала: – тут она приосанилась и подобрала интонацию заправской студентки-сплетницы. – «Это выглядело так, будто это не впервые».

Я глупо хихикнула. Пародия вышла отличной. Ирис с Эвреном обменялись коротким взглядом.

– Но подожди… Дархан? – шёпотом переспросила я, не веря ушам, не веря коже, по которой пробежала дрожь. – Солейл Дархан? Серьёзно?

– Он самый, – кивнула Эльса, падая обратно на диванчик и обводя пальцем край своей чашки. Талькар и Хаэль выдохнули. Воздух в нашей импровизированной штаб-квартире вернулся к нормальной температуре. – Сын Вараста. Магистр Образования, наш суровый ректор. А чадо – пылающий вулкан: драки, побеги, ночные вылазки в город, растоптанные девичьи сердца. В Академии он числится только потому, что его папаша держит над ним крышу покровительства, как клинок у шеи.

Эврен медленно, очень медленно вскинул бровь. Это движение казалось не просто выражением удивления – нет, это была целая сцена. Его взгляд встретился с моим – чёрный, глубокий, как колодец без дна, и я едва не отпрянула: в этом взгляде было многое.

– Солейл Дархан и Лиана Тарен, – протянул он, тихо, почти лениво, но в его голосе вибрировала сталь. – Интересно. Может ли он быть тем самым «он»? Вы поняли, о чём я.

Губы у меня пересохли. Я села обратно и вернулась к своей чашке, но пальцы дрожали. Почему-то он сидел слишком близко. Шёлк его чёрного костюма – тяжёлый, как грех, и гладкий, как змеиная кожа – почти касалась моего бедра. Даже тепло его тела ощущалось, едва уловимо, как ток, бегущий под кожей.

– Интересно? – хмыкнула я, срываясь на сарказм, чтобы скрыть внутреннюю дрожь. – Это, мать его, огонь в пороховом подвале. Если они были близки… может, это он её столкнул? Может, в Академии вообще учится подменная Лиана?

Почему-то я не хотела верить в то, что она мертва.

– Нет. Родители, ты же говорила с ними. Это точно Лиана, они ведь опознавали тело. – проговорил Ирис, ломая мою гипотезу в пух и прах. – А по поводу того, что столкнул… вы видели на отклике это?

Я покачала головой.

– Нет. Но она словно… испугалась кого-то. И потом шагнула вниз.

– Солейл может многое объяснить. – сказала Эльса, не отрывая глаз от Эврена. – Он свидетель. Или причина. Нам нужно найти его.

– Нужно выяснить, когда их видели в последний раз. И что их связывало, – согласился Ирис. – Это может изменить всё.

Хаэль сказал что-то ещё, но я уже не расслышала, хоть и голос его ощущался кожей, будто он шептал мне в самое ухо. И я – идиотка – поймала себя на том, что вдыхаю его запах: пепел и тис. Непростительный аромат. Он посмотрел на меня.

Это может изменить всё.