Полная версия
Война потерянных сердец. Книга 3. Мать смерти и рассвета
Кадуан посмотрел на меня, но тут же отвел взгляд, будто позволил себе минутную слабость. Остальные же присутствующие не стеснялись.
Многие в городе думали, что я глупа. Но я никогда не была глупой. Я прекрасно поняла, что имеет в виду Луия. Губы невольно скривились в усмешке, и я в очередной раз рассердилась на доставшееся мне смертное лицо: оно смело двигаться само по себе.
– Все о ней говорят, но никто не спросит ее саму, – негромко произнес Меджка.
Кривоватая улыбка вернулась на его лицо. Я встретилась с ним взглядом, хотя знакомый оттенок золотистых глаз пробуждал неприятные воспоминания.
– Нам с тобой, Эф, пришлось хуже всех. Будь у тебя возможность наказать людей за то, что они с тобой сделали, разве бы ты ею не воспользовалась? Мы заслуживаем права отомстить. Как и те, кто не сумел ускользнуть из их лап.
«Отомстить». Это слово пробудило какое-то чувство, словно едва уловимый запах из старых воспоминаний.
– Дело не в мести, – холодно возразил Кадуан.
Я едва не рассмеялась. О чем он говорит? Я мало понимала в жизни смертных. Я не умела читать выражение их лиц или интонации в голосе. Но я знала, что такое месть, знала, как жажда мести поглощает все остальное, и я видела огонь этой жажды в глазах Кадуана каждый раз, когда он смотрел на меня.
Мести хотели все.
Тисаана желала оставить свой след в мире, что в свое время отвернулся от нее. Максантариус цеплялся за месть, черпал из нее силу, к которой всегда так отчаянно стремился. Те, кто был до него, желали того же, хотя воспоминания о них давно увяли.
В образе Решайе я олицетворяла гнев и желание, струящиеся по венам другого существа. Но сейчас у меня не было никого, кроме самой себя, – остались только плоть, кровь и ярость.
По крайней мере, Меджка, кажется, видел во мне именно это. Возможно, потому, что он видел то же в себе самом.
– Люди будут наказаны. – В тихом голосе Кадуана звучало твердое обещание. – Когда мы покончим с ними, от человеческой расы останутся лишь шрамы. Вы можете не верить в мои методы, но не смейте подвергать сомнению мои цели.
Он не отрывал глаз от меня, а на Меджку даже не взглянул.
Напряженную тишину прервали торопливые шаги. К дверному косяку, тяжело дыша, прислонился посыльный.
Лицо Кадуана вытянулось, словно он уже приготовился к плохим новостям.
– Что случилось?
– Искатель, – выдохнул посыльный. – Его украли.
В комнате раздались приглушенные проклятия.
– Каким образом? – рявкнула Луия. – Как мы позволили этому случиться?
– Кто украл? – спросил Кадуан.
Я видела, как он сжимает кулаки. Лицо и голос короля оставались спокойными, но костяшки пальцев побелели.
– Люди, – ответил гонец.
– Какие именно люди?
– Видимо, треллианцы обманули нас… – пробормотала Луия, но Кадуан бросил на нее предостерегающий взгляд, и она не стала продолжать.
– Нет, не треллианцы, – ответил гонец. – Его украли восставшие рабы. Тисаана Витежиц.
От произнесенного вслух имени Тисааны у меня перехватило дыхание. Где-то глубоко я все еще считала себя частью ее. Я жаждала тех редких мгновений, когда чувствовала нашу близость, но в то же время одна мысль о ней вызывала волну боли. Еще один человек, который использовал меня и бросил.
Каждый мускул в теле Кадуана напрягся. Он напоминал раненое животное, которое съеживается от боли, стараясь не показать свою слабость.
– Люди совершенно не способны совладать с такой силой, – мрачно произнесла Луия. – Если они поймут возможности артефакта…
– Я знаю. – На скулах Кадуана заиграли желваки. – Поверь мне, я знаю.
– Что это за искатель?
Мой вопрос удивил даже меня саму. Все взгляды обратились ко мне, словно собравшиеся забыли, что я умею говорить.
– Это ключ, – наконец ответила Луия. – Ключ, который открывает путь к проявлениям магии даже более могущественным, чем ты.
Более могущественным, чем я? Мне хотелось ее поправить: может, когда-то я и обладала силой, но сейчас ничего собой не представляю.
– Тисаана проделала это в одиночку? – спросил Меджка странным, невыразительным тоном.
Гонец, кажется, некоторое время раздумывал, стоит ли отвечать, но наконец признался:
– Нет. Ей помог сбежать ваш отец.
Губы Меджки сжались в тонкую линию. Он отошел к окну и молча повернулся спиной к комнате и вопросительным взглядам.
– Одно дело, если артефакт просто попал к повстанцам, – заговорила Луия, обращаясь к королю. – Хотя это уже плохо. Но если аранцам удастся заполучить Витежиц и через нее завладеть артефактом…
– Я попробую отследить ключ. Получится не слишком точно, но… наверное…
Кадуан замолчал, словно не мог угнаться за ходом собственных мыслей.
Слова так и вертелись у меня на языке. Я могу найти ключ. Ведь совсем недавно я почувствовала присутствие Тисааны. При желании я сумею проследовать за ниточкой, которая нас связывает.
Но я промолчала.
Кадуан развернулся к гонцу:
– Передай мое сообщение генералу Сай-Эсс. Я сообщу ей о местонахождении ключа в самое ближайшее время. Скажи ей, чтобы делали все возможное для его возвращения.
– А что насчет аранцев? – Луия указала на мертвое тело на столе.
Кадуан вздрогнул, но тут же взял себя в руки:
– Я пошлю тени.
– Их больше нет.
– Я сотворю еще.
– Ваше величество…
Кадуан уже шагал к двери:
– Поспорим позже. Сейчас меня ждет работа.
Глава 9
Из человека Вивиан превратилась в смятую лепешку из мяса и черной кожи.
Ее останки сжимало в конечностях кошмарное переплетение плоти и теней. От его неуместности в нашем мире по коже бегали мурашки. Слишком длинные и слишком похожие на человеческие пальцы с избыточными суставами сгибались во всех направлениях. Существо было настолько высоким, что его тень полностью накрывала нас. Самое ужасное, что у монстра не оказалось лица – его заменяло размытое пятно пустоты.
Существо навевало ужас настолько сильный, что первобытный животный инстинкт что есть мочи кричал: «Либо немедленно убей эту тварь, либо беги как можно быстрее».
Вокруг нас воцарился хаос. Все больше чудовищ появлялось из-за утеса, словно возникая из пустоты. Казалось, они повсюду. Солдаты вступили в бой.
Чудовище отшвырнуло останки Вивиан и бросилось на меня.
Чудом мне удалось избежать его хватки. Из-за ремней, стягивающих лодыжки, я смог сделать лишь маленький шажок; споткнувшись, я сильно ударился о землю и попытался откатиться в сторону.
Я услышал тошнотворный хруст, и ногу пронзила мучительная боль.
Проклятье!
На лодыжке сомкнулись когтистые пальцы. Существо склонилось надо мной, и ноздри наполнил запах гари. Странное, сотканное из теней лицо оказалось совсем близко. Темнота в нем сменилась сотней разрозненных образов. Лицо маленькой девочки, окруженной огнем. Мальчик-подросток в разбитых очках.
Нужно отвести взгляд. Я понимал, что нужно отвести взгляд, но не мог, я…
«Я тебя знаю. Я тебя знаю. Я тебя знаю…» – прошептал голос, звучащий одновременно отовсюду и ниоткуда.
Макс, очнись!
Я стряхнул оцепенение. Повинуясь инстинкту, попытался использовать магию, но наградой мне стала лишь вспышка жгучей боли под кожей. Как же я забыл о стратаграммах?
Я быстро огляделся, и взгляд упал на отброшенное копье Вивиан. Если я смогу…
Мера с ревом пронзила копьем безликую голову чудовища. Оно пронзительно закричало и выпустило мою лодыжку.
У меня были считаные секунды. Стиснув зубы от боли, потянулся за копьем. Существо, выпрямившись во весь рост, ринулось на Меру, пытаясь обхватить ее когтями. Вознесенные над нами, неужели удара, пробившего голову насквозь, оказалось недостаточно, чтобы уничтожить монстра?!
Из-за связанных запястий я управлялся с копьем неуклюже. Но я знал, как нужно двигаться. Тело помнило, что делать, даже если разум – нет.
Изо всех сил я вонзил копье под поднятые передние конечности чудовища – надеялся, что где-то там бьется сердце. Копье вошло в плоть на удивление легко, как будто та уже разлагалась.
Существо с оглушительным воем отшвырнуло Меру и развернулось ко мне.
Только благодаря удаче я сумел удержать рукоять копья и выдернуть его из плоти чудовища. Только благодаря удаче успел увернуться, когда противник бросился на меня…
И только благодаря удаче существо прыгнуло под нужным углом и острие вонзилось ему в горло. Из-под основания черепа торчал вышедший наружу наконечник копья.
Чудовище рухнуло. Я не мог знать, мертво ли оно или через мгновение снова ринется на меня. Я повернулся к Мере, которая, тяжело хромая, придвинулась ближе.
– Развяжи меня, – потребовал я.
– Я не могу этого сделать. Знаешь же, что не могу.
– Ради всего святого, или ты меня развяжешь, или тебе придется рассказывать королеве, как я погиб! – выплюнул я.
После секундного колебания Мера выругалась и опустилась на колени рядом со мной. Она расстегнула ремни на моих запястьях, затем на лодыжках. Как только это случилось, я встал, не обращая внимания на боль в левой ноге.
Пробормотав какую-то благодарность, я выдернул копье из тела существа. Раздался тошнотворный влажный звук.
– Давай…
Над нами нависла черная тень.
На щеку мне брызнула кровь, а Мера просто… исчезла. Я упал на землю, перекатился, едва увернувшись от десятка когтей. Существо, схватившее сиризена, оказалось еще больше первого. Оно скомкало Меру в лапах, как лист бумаги, – ее кровь залила мне все лицо. Я вскочил на ноги, не обращая внимания на острую боль в лодыжке, и попытался вонзить копье чудовищу в живот, но оно скрылось в творящемся вокруг хаосе. От Меры остались только ошметки плоти на его лапах.
Все случившееся заняло лишь несколько секунд – и вот я один в жуткой тишине посреди урагана. Я бросил взгляд на свои свободные от пут запястья и лодыжки, на мертвых сиризенов. А затем посмотрел на доки, расположенные не так уж далеко, и на лодки у причала, брошенные убегающими рыбаками.
Мне представилась невероятная возможность. Все, что требуется, – это пробиться к берегу. А потом я смогу сбежать…
…куда-нибудь.
Самое главное, что я не вернусь в Илизат. Одного этого достаточно.
Я схватил копье и повернулся, чтобы еще раз оглядеть царящий вокруг разгром. Десятки чудовищ на берегу разрывали аранских солдат в клочья, как тряпичных кукол. Теперь я понял, почему королева в таком отчаянии.
Я стал пробираться к докам, но на половине пути замер, заметив светловолосого мальчика в военной форме. Он отчаянно сражался, но проигрывал. В одной руке он держал окровавленный меч, в другой – сверкала магия. Но и того и другого было недостаточно.
Мир вокруг остановился.
Мальчик находился в противоположном направлении от доков. И все же ноги сами понесли меня к нему прежде, чем я осознал, куда двигаюсь. В несколько бешеных прыжков я пересек поле боя. Лодыжка отзывалась гудящей болью.
Когда я добрался до мальчика, существо уже схватило его.
Еще пара мгновений – и он умрет. Нельзя этого допустить. И я не допущу.
Мое копье вонзилось в горло чудовища и вспыхнуло пламенем по всей длине.
Существо издало пронзительный, бестелесный вопль и двинулось на меня. Я отскочил назад, уворачиваясь.
Я ничего не видел из-за огня, но сражался, полагаясь на более глубинное чувство, чем зрение, – скорее, инстинкт. Я не знал, как сумел призвать на помощь магию, да и в тот момент мне было все равно. Копье вонзилось глубоко между ребрами чудовища. Из кончиков моих пальцев заструился огонь, стекая по копью и словно пропитывая его.
Вопль существа внезапно разлетелся эхом. Его тело словно разрывало изнутри – оно задергалось во все стороны сразу, будто смазались границы, отделявшие его от воздуха. Из темных внутренностей вырывались языки пламени.
Я держал связь с магией, пока мог. Затем выдернул копье и отступил назад – как раз вовремя, потому что существо издало последний вопль и рухнуло на землю. Пламя погасло. Я только сейчас заметил, что прерывисто дышу и дыхание отдается болью в груди.
Я обернулся. Мальчик лежал на земле и смотрел на меня большими голубыми глазами из-под разметавшихся светлых волос. Вознесенные над нами, как же он юн! Слишком юн, чтобы носить военную форму.
И уж точно слишком юн, чтобы сегодня умереть. Я опустился на колени рядом с подростком. Крови натекло так много, что сразу было и не понять, где рана. При более внимательном осмотре выяснилось, что живот рассечен сверху донизу.
Вполне вероятно, что рана смертельна. Мальчика можно спасти, только если немедленно доставить его к целителю.
Я быстро огляделся, но вокруг по-прежнему царили хаос и смерть. Никто не спешил ему на помощь. Но…
Я перевел взгляд на Башни. На подходе к ним кипела схватка, но мальчик наверняка погибнет, если оставить его здесь.
Я стащил через голову рубашку.
– Как тебя зовут? – спросил я.
Между его бровями прорезалась морщинка замешательства, испуганные голубые глаза округлились от удивления.
– Ч-что?
– Как тебя зовут? Имя?
– Моф, – наконец выдавил он.
В глубине памяти зашевелилось узнавание, но оно затихло прежде, чем я успел ухватиться за него.
– Дурацкое имя.
Дав подростку пару секунд, чтобы возмутиться, я туго стянул рубашкой его рану.
Мальчик застонал от боли, на его лице выступили капельки пота.
– Прости. Но я не позволю тебе истечь кровью раньше, чем мы доберемся до цели.
Вознесенные, почему мальчик так странно смотрит на меня?
– Ты не умрешь сегодня, Моф, – пообещал я. – Мы доберемся до Башен и найдем целителя. Правда, идти ты не сможешь. Так что… не стану врать, будет больно.
Он сглотнул и серьезно кивнул.
«Храбрый парень», – подумалось мне со странным чувством гордости.
– Готов?
Ответа я дожидаться не стал и одним движением взвалил его на спину. Проклятье, я совсем потерял форму. Я почувствовал, как Моф сжался от боли, но, к его чести, он не издал ни звука. А потом я побежал, перепрыгивая через умирающих людей и атакующих тварей.
Я уже давно не верил в чудеса, но то, что мы добрались на другую сторону площади живыми, серьезно пошатнуло мое неверие.
У подножия Башен я осторожно опустил мальчика на землю и ухватил за рукав первого попавшегося человека с повязкой целителя.
– Ему нужна помощь! – по-командирски рявкнул я. – Немедленно.
Мужчина, немного ошалев от моего тона, кивнул и поспешил прочь.
Но не успел я повернуться, чтобы уйти, как мальчик схватил меня за запястье.
– Макс, – прохрипел он.
Я удивленно моргнул. Мы знакомы?
– Найди Тисаану, – выдавил Моф. – Ладно? Она разыскивает тебя.
Тисаана. Что-то внутри дрогнуло при звуках этого имени.
– Я не…
– Послушай…
Лицо мальчика покрылось красными пятнами от напряжения. Его хватка оказалась на удивление крепкой.
– Они… все помнят тебя. Они бы рано или поздно пришли за тобой. Понимаешь?
Я не мог с уверенностью сказать, что понимаю, о чем он. Но все равно кивнул, и только тогда мальчик разжал руку, а его веки начали опускаться.
– Тебя здесь подлатают, – заверил я. – У тебя еще вся жизнь впереди.
Когда я с трудом поднялся на ноги, Моф уже потерял сознание, а рядом с ним присел на корточки целитель.
Всего за пару минут сражение стало еще ожесточеннее. Казалось, чудовища постепенно продвигаются к Башням. Все больше их спускалось со скал, уничтожая на своем пути солдат целыми группами.
От дальнего входа в Башню Полуночи отделилась тень. Это была королева, окруженная ореолом тьмы, до жути напоминавшим крылья, с двумя длинными кинжалами в руках. Она прорезала толпу сражающихся, как метеор, рассекающий небо.
Возможно, я еще смогу скрыться. Возможно. Берег виднелся вдали. Впрочем, что мне терять? В любом случае смерть предпочтительнее возвращения в Илизат.
Я сражался, со всей возможной быстротой продвигаясь вперед. Больше не пытался убивать чудовищ, только защищался, чтобы проскользнуть мимо. Краем глаза я видел, как королева повернула голову, как ее взгляд остановился на мне. Она изменила курс, направляясь в мою сторону и кинжалами прокладывая себе путь.
Я замешкался в самый неподходящий момент. Ногу пронзила боль – ту, что уже и так была ранена. Я обнаружил, что лежу на спине, глядя в серое небо.
А затем надо мной нависло безликое чудовище.
Проклятье!
Я быстро взял себя в руки. Но только сейчас попытка дотянуться до магии принесла ужасную боль, а не огонь. Удар в горло заставил тварь споткнуться, но она сразу же выпрямилась.
Я начал откатываться в сторону, но…
Когтистая лапа существа опустилась на мою ногу. Когти глубоко вонзились в плоть. Другая лапа вцепилась в плечо. Чудовище склонилось надо мной, приблизив свое лицо к моему, словно… любопытствуя.
«Мы искали тебя», – казалось, шептал ветер.
Я наклонил копье и со всей силой, на которую была способна раненая левая рука, вонзил его в тело существа. Оружие не встретило сопротивления, пройдя сквозь темную плоть, как сквозь туман.
Я едва не рассмеялся. Вознесенные над нами! Подумать только, у меня почти получилось сбежать.
Я мог поклясться, что безликое существо улыбается, наклоняясь все ближе.
И…
Оно закричало, отпустило меня и поднялось во весь рост так быстро, что сначала мой затуманенный разум не мог понять, что говорят ему глаза.
Меч.
Тяжелый меч пронзил тело твари насквозь, и из пупка показалось измазанное черной кровью острие.
Существо дернулось, и меч одним мощным движением взметнулся вверх, почти распоров чудовище пополам.
Мир перед глазами расплывался. Я потерял слишком много крови.
Лапы чудовища подогнулись, и стоявший позади монстра человек, стряхнув труп с клинка, приблизился ко мне. В спину ему били кровавые лучи закатного солнца, но я хорошо различил мрачный, полный недоверия взгляд, сжатые челюсти и длинные черные волосы, заплетенные в косу.
Забавно, я потратил столько времени, пытаясь вспомнить хоть кого-то из своей жизни, и все безуспешно. Но имя этого человека вспыхнуло в памяти так же легко, как вспыхивает пламя, чтобы осветить темную комнату.
– Что ты здесь делаешь? – раздался позади сдавленный голос королевы.
Жесткий, холодный взгляд Брайана метнулся к ней.
– Как получилось, – прошипел он, – что мой брат оказался заперт в долбаном Илизате?
И тут у меня потемнело в глазах.
Глава 10
Я очутился в саду. Повсюду из зелени любопытными дикими зверьками выглядывали цветы. Воздух дышал свежестью и прохладой, в которой чувствовалась приближающаяся осень.
Я сидел на траве, скрестив ноги, причем не один. Кто-то сидел рядом – так близко, что я кожей чувствовал его присутствие, – и чертил на земле стратаграммы. Мой сосед молчал, но я ощущал исходящее от него разочарование. Его усилия давали либо совсем мизерный результат, либо вообще пропадали впустую.
– Мы можем заняться чем-нибудь другим, – предложил я.
Ответа не последовало. Мой собеседник упрямо продолжал чертить. Я наблюдал за руками, за белой кожей с золотистыми пятнами. Я с самого начала знал, что мое предложение оставят без внимания, и даже ощутил прилив странной гордости, когда это подозрение подтвердилось.
Я все еще не взглянул на сидящую рядом.
Не взглянул, потому что не мог себя заставить. Потому что знал, что могу заметить слишком многое в оттенке ее глаз или изгибе губ и почувствовать то, к чему пока не готов.
Поэтому я продолжал смотреть себе под ноги, заодно выдергивая из земли засохшие сорняки. Но попытка оттянуть неизбежное не удалась. Несмотря на разливающийся по саду аромат цветов, меня окутал иной, сладковато-цитрусовый запах. Несмотря на прохладный воздух, меня окутало тепло другого тела.
– Макс.
«Ма-окс»…
А потом я проснулся.
* * *Надо мной склонилась женщина-вальтайн. Круглое миловидное лицо под седыми вьющимися волосами сосредоточенно хмурилось. Я распахнул глаза и сел на кровати так резко, что мы чуть не столкнулись лбами.
Проклятье!
Вознесенные, чтоб вас, над нами!
Я, пропади оно, вспомнил!
Не все, но… намного больше, чем удавалось извлечь из памяти раньше. И обретенные воспоминания потянула за собой одна лишь фраза, которая снова и снова прокручивалась в голове: Брайан здесь.
Брайан здесь… Брайан здесь!
Я знал, кто такой Брайан. Мой старший брат. И одного этого оказалось достаточно, чтобы ко мне разом вернулись пятнадцать лет жизни.
Вспомнив брата, я вспомнил и родителей. Остальных братьев и сестер: Атраклиуса, Киру, Мариску, Шайлию, Вариасла.
Вспомнив брата, я вспомнил и наш дом – Корвиус. Вспомнил, как покинул родное гнездо, чтобы вступить в Орден. Вспомнил бесконечно долгие ночи и ранние утренние тренировки, которые никогда не оправдывали ожиданий Брайана.
Я вспомнил королеву. Вернее, Нуру.
Да катись оно!..
Как странно, когда добрая половина жизни внезапно обрушивается на тебя тысячефунтовым грузом. Словно я сидел в темной комнате и вдруг включился свет. Мерцающий свет, оставляющий в тени вопросы, на которые мне больше всего хотелось получить ответы. Многих разгадок по-прежнему не хватало.
Теперь я помнил Брайана и других своих родных, но не знал, что с ними сталось… хотя нет, знал… Почему-то я знал, что их больше нет, и при этой мысли в груди пульсировала боль потери.
Я помнил, как вступил в Орден, и знал, что служба изменила мою жизнь, но не знал каким образом.
Все ответы на эти вопросы скрывались в тенях, до которых свет так и не добрался.
– Что с ним?
– Проклятье, сделай уже что-нибудь!
Голоса звучали очень далеко.
– Дыши, Макс. Дыши.
Я почувствовал руки на своих плечах, проникающую в разум магию, и это ощущение мне совсем не понравилось.
– Убирайся из моей головы! – огрызнулся я, вырываясь из рук целительницы.
Женщина-вальтайн быстро отступила, явно испугавшись.
Только сейчас я смог оценить обстановку.
Я находился в Башнях. Но не в подвале, куда Нура обычно вызывала меня для опытов. Из высоких, от пола до потолка, окон открывался вид на бурлящие волны и залитое лучами восходящего солнца небо. У одного окна стояла королева в забрызганном кровью белом наряде. Ее корона запуталась в волосах еще сильнее. Эта Нура сильно отличалась от образа тощей девочки-подростка в моих воспоминаниях.
Рядом с ней стоял мой брат.
Его вид настолько сбил меня с толку, что в висках начала пульсировать боль. Настоящее и мое лоскутное видение прошлого столкнулись, отчего живот скрутило тошнотой.
В моих воспоминаниях Брайан остался молодым, чуть старше двадцати, военным в расцвете карьеры, похвалу которого я хотел заслужить едва ли не сильнее всего на свете.
Сейчас передо мной стоял совсем другой человек.
Как и Нуру, его с ног до головы покрывали алые пятна. Из раны на щеке сочилась кровь. Он все еще носил длинную косу, перекинутую через плечо, как в моих воспоминаниях, но теперь черные пряди в ней чередовались с серебряными. Меня удивил его бордовый сюртук: покрой смутно напоминал военную форму, но я не видел такого обмундирования в аранской армии.
В юности меня восхищало, как Брайану удавалось воплотить в себе ту смесь лихости и элегантности, о которой мечтают все военные, – хладнокровный и по-звериному ловкий на поле боя, после он смывал с себя кровь и учтиво приглашал благородных дам на танец в бальном зале. Но сейчас он выглядел… иначе. Как будто равновесие пошатнулось.
Брат пристально рассматривал меня темными глазами.
Когда мы виделись в последний раз? Я ломал голову, но не находил ответа. Воспоминания о юности растворились в небытии. Тем не менее меня не покидало стойкое ощущение, что я не видел Брайана очень долго. И он тоже очень давно не искал встреч со мной.
Почему?
Я открыл рот, не зная, что из него вылетит. Получилось что-то вроде:
– Брайан… Рад тебя видеть.
Нура потрясенно вскинула брови:
– Ты узнаешь его?
Если ее реакция и удивила Брайана, он ничем себя не выдал, просто продолжал молча рассматривать меня.
– Он будет жить? – спросила Нура целительницу.
– Будет, – кивнула та.
– Хорошо. Позови сиризенов, пусть забирают его.
– Ни за что, – наконец подал голос Брайан.
Он отвернулся от меня и уставился на королеву.
– Брайан, мы уже все обсудили.
– Нет, Нура. По крайней мере, к взаимно удовлетворяющему решению мы не пришли.
– Я не могу отменить приговор.
Лицо Брайана окаменело.
– Ложь.
– Брайан…
– Случившееся в Сарлазае сделало его героем. В тот день он положил конец Великой Ривенайской войне.
– А еще он…
– Неприемлемо заключать его в тюрьму за эти действия.
