Затерянные во времени: Лунный Ковчег

Спуск во Тьму

Спуск в неизведанные глубины начался через один из заброшенных технических штреков, который, судя по картам, вёл в нужном направлении. Узкие, пыльные туннели, местами полуобрушенные, встретили их зловещей тишиной, нарушаемой лишь хрустом реголита под их ботинками и прерывистым дыханием в шлемах. Освещение обеспечивали только мощные фонари на их скафандрах, выхватывающие из темноты причудливые тени и нагромождения камней. Воздух был спёртый, с тяжёлым запахом древней пыли, озона и чего-то ещё, неопределённо металлического и тревожного.

Айко пустила вперёд своих мини-дронов-разведчиков, «светлячков», как она их называла. Их камеры транслировали изображение на её AR-дисплей. Лия, идя следом, внимательно сканировала стены туннеля, её геологический сканер фиксировал необычные включения в породе – прожилки неизвестных минералов, следы высокотемпературной обработки.

– Это не естественные образования, – прошептала она в микрофон. – Эти туннели были проложены искусственно. И очень, очень давно. Возможно, даже до прихода марсиан на Луну.

По мере продвижения им стали попадаться всё более странные находки. На стенах тускло проступали непонятные символы, не похожие ни на письменность Зианна, ни на агрессивную клинопись Аль-Нуир. Некоторые участки туннеля были оплавлены, словно от воздействия неизвестного высокоэнергетического оружия. Чувство тревоги и клаустрофобии нарастало с каждым шагом. Связь с «Селеном» становилась всё более прерывистой, заглушаемая толщей лунной коры и какими-то странными помехами.

Временами у них возникало странное ощущение дежавю, или им казалось, что они уже проходили этот участок туннеля, хотя компас и карты показывали, что они движутся вперёд. Айко списала это на стресс и дезориентацию, но в глубине души её беспокоили странные показания её датчиков временных флуктуаций, которые она разработала после изучения некоторых теорий о технологиях Молчальников.

Безмолвный Свидетель

После почти часа медленного и напряжённого продвижения один из «светлячков» Айко передал изображение более просторного зала или пещеры впереди. В центре этого зала, насколько можно было судить по зернистому изображению с дрона, находился какой-то массивный, частично разрушенный механизм или алтарь из тёмного, почти чёрного камня, испускающий слабое, едва заметное свечение.

Но не это привлекло их внимание. В углу зала, прислонённый к стене в неестественной позе, сидел астронавт в скафандре «Селена». Он был неподвижен.

– Осторожно, – прошептал Марк по связи, которая на мгновение прояснилась. – Может быть ловушка.

Группа, соблюдая все меры предосторожности, вошла в зал. В углу, прислонённый к стене в неестественной позе, сидел астронавт в скафандре «Селена». Лицевой щиток шлема был разбит, обнажая зияющую пустоту и поблёкшие кости черепа. Таня, осторожно приблизившись, провела лучом фонаря по пыльному скафандру, пока Айко, преодолевая неприятное чувство, подходила к останкам, чтобы начать их сканирование.

– Кто это? – голос Лии дрогнул. – У нас не было пропавших без вести… по крайней мере, не здесь.

Таня провела быстрый осмотр скафандра. Модель была стандартной, той же, что и у них. Нагрудный идентификатор был сорван или стёрт. Причина смерти была совершенно неясна – на самом скафандре не было видимых пробоин от оружия или следов разгерметизации, хотя это могло быть обманчиво. Казалось, человек просто… умер здесь, в одиночестве.

Зеркало из Костей

Айко, преодолевая неприятное чувство, подошла к скелету ближе. Её задачей было попытаться получить доступ к бортовому компьютеру скафандра или личным биометрическим датчикам погибшего, если они ещё функционировали или сохранили какие-то данные. Она опустилась на колени рядом с останками, её маленький инструментальный дрон подлетел, чтобы осветить детали.

Её взгляд упал на левое запястье скелета, там, где перчатка скафандра немного отошла от рукава, обнажив кость. Что-то там блеснуло в свете фонаря. Айко осторожно смахнула слой пыли.

И замерла. Её собственное дыхание громко зашумело в наушниках.

На пожелтевшей от времени кости запястья виднелась татуировка. Выцветшая, местами стёртая, но всё ещё безошибочно узнаваемая. QR-код. Точно такой же, как у неё. Это была не просто татуировка. Айко, в своей вечной паранойе и любви к биохакингу, использовала не чернила, а экспериментальный биополимер, насыщенный квантовыми маркерами. Этот полимер был разработан для медленной интеграции с клеточной структурой носителя. После смерти, в процессе разложения мягких тканей, полимер должен был вступить в финальную реакцию с кальцием, навсегда "впечатывая" узор в саму костную ткань. Это был её абсолютный, "посмертный" бэкап, который, как она думала, никто никогда не увидит.

Она предположила, что Молчальники могли использовать некие «квантовые якоря» или «печати» для идентификации или взаимодействия со своими устройствами, и её маркеры были попыткой имитировать этот принцип. Она и не подозревала, насколько близка к истине. Сейчас, в этом древнем туннеле, её татуировка, которую она создала как уникальный квантовый «камертон», способный, по её теории, взаимодействовать с экзотическими полями, случайно вошла в резонанс с истинной технологией. Это создавало опасную интерференцию, словно две близкие по частоте ноты порождали оглушающий диссонанс, вызывая лёгкое покалывание и почти неслышный высокочастотный гул, который, казалось, исходил не извне, а из самой глубины её костей. Это было похоже на интерференцию двух близких по частоте волн, создающую нестабильность.

Кровь отхлынула от лица Айко. Её пальцы дрожали, когда она направила сканер своего наручного компьютера на QR-код. Секунда ожидания, показавшаяся вечностью. И на её AR-дисплее всплыла информация: «Идентификатор: Айко Мураками. Доступ: уровень Альфа. Серийный номер импланта…» Данные совпадали. Все до единого.

Её взгляд метнулся к разбитому шлему скелета. К внутренней стороне визора, там, где он был запачкан чем-то тёмным, прилипли несколько спутанных прядей волос. Длинных, ярко-розовых. Таких же, как её собственный вызывающий ирокез.

Айко резко отшатнулась, чуть не упав. Мир вокруг неё на мгновение качнулся.

– Нет… – вырвался у неё сдавленный шёпот, больше похожий на стон. – Нет, это… это невозможно… Это… я?

Лия и Таня, услышав её восклицание, подошли ближе. Лия увидела QR-код на кости, затем посмотрела на застывшее, мертвенно-бледное лицо Айко в её шлеме.

– Айко? – голос Лии был полон тревоги и недоумения. – Что… что всё это значит?

Петля Времени или Зловещий Двойник?

Айко не отвечала. Она смотрела на скелет, на это жуткое, костяное отражение самой себя, и её обычно острый, аналитический ум отказывался функционировать. Все её знания кибернетики, логики, физики разбивались об эту невозможную, чудовищную реальность.

Преодолевая первоначальный шок, она, словно на автопилоте, начала лихорадочно сканировать останки, скафандр, окружающее пространство. Её пальцы летали по голографической клавиатуре, она запускала одну диагностическую программу за другой, отчаянно пытаясь найти хоть какое-то рациональное объяснение.

Бортовой компьютер скафандра был безнадёжно мёртв, его ячейки памяти разрушены временем и, возможно, каким-то энергетическим воздействием. Никаких логов, никаких записей.

Клон? Могла ли она быть клонирована без её ведома? «Кронтехом» или какой-то другой теневой организацией? Но зачем? И почему клон оказался здесь, в этом забытом богом туннеле, в её скафандре, с её татуировкой? Маловероятно, учитывая уникальные квантовые маркеры в QR-коде.

Путешествие во времени? Эта версия казалась всё более правдоподобной. Её разум, лихорадочно цепляясь за логику, отвергал идею простого перемещения во времени. Это был не прогноз. Технология Молчальников, войдя в резонанс с её маркерами, материализовала хроно-эхо – шрам на ткани времени, факт её гибели из другой вероятностной ветви. Не возможное будущее, а уже случившийся в иной реальности приговор.

А может… это было предзнаменование? Её собственное неотвратимое будущее, ожидающее её в этих проклятых туннелях? От этой мысли по спине Айко пробежал ледяной ужас, какого она не испытывала даже перед лицом смерти.

Лия осторожно положила руку ей на плечо.

– Айко, мы должны разобраться. Спокойно. Должно быть какое-то объяснение.

Таня молча осматривала зал, её лицо было напряжённым. Она не доверяла этому месту.

Айко медленно подняла голову. Её обычный цинизм и мизантропия исчезли без следа, уступив место глубокому, экзистенциальному ужасу. Она посмотрела на скелет, который был ею и не ею одновременно.

– Это не будущее, – прошептала она, её голос был пуст, словно из него высосали все эмоции. – Это приговор. Ошибка, которую я уже совершила.

Её взгляд упал на сжатый кулак скелета. Между костяшками пальцев что-то тускло блеснуло. Айко осторожно, боясь повредить хрупкие кости, разжала их. В пыльной перчатке лежал небольшой, оплавленный по краям дата-чип стандартного образца ESA. На нём не было никаких маркировок.

Дрожащими руками Айко вставила чип в свой планшет. Большинство данных было повреждено, но одна короткая, искажённая аудиозапись уцелела. Голос на записи был её собственным, но звучал он отчаянно, задыхаясь:

«…ловушка… не та спираль… они знают… предупредить… не повторяйте… ошибку…»

Запись оборвалась резким треском и шипением.

Айко смотрела на планшет, затем на скелет, затем на своих спутниц. Это была не просто смерть, а следствие фатальной ошибки. Ошибки, которую она сама теперь рисковала повторить, идя по собственным, костяным следам.

Глава 21: "Судьба по контракту"

Вести с Земли: Паника и Ультиматум

В командном центре «Селена» повисла тяжёлая, почти осязаемая тишина. Лишь несколько минут назад им с невероятным трудом, через импровизированный защищённый канал, который Джимми Хоук каким-то чудом смог пробить сквозь завесу помех Аль-Нуир, удалось передать на Землю шокирующую информацию о «Предвестнике-7». Джимми использовал одноразовый квантово-запутанный канал экстренной связи, «Красный Телефон», как он его назвал. Передача полного пакета данных о «Предвестнике» заняла несколько мучительных часов, продираясь сквозь помехи, но для короткого, убийственного по своей сути, разговора канал был чист. Лия, Марк, Таня и Айко, сгрудившись вокруг главного голографического стола, ждали ответа, почти не дыша. Каждое мгновение тянулось, как вечность.

Наконец, главный экран ожил, и на нём появилось лицо директора ESA Евы Крюгер. Обычно холодное и безупречно собранное, сейчас оно было бледным, с тёмными кругами под глазами, а в её стальных глазах метался плохо скрываемый ужас. Было очевидно, что информация дошла, но её интерпретация на Земле, вдали от лунных реальностей, была окрашена паникой и самыми худшими предположениями.

– Капитан Рейес, – голос Крюгер был лишён обычных модуляций, он звучал глухо и механически, словно она читала приговор. – Ваше сообщение получено и… подтверждено нашими системами дальнего космического обнаружения. Ситуация признана критической, угроза – экзистенциальной для всей земной цивилизации.

Она сделала паузу, её взгляд впился в Марка.

– Совет Безопасности Земного Альянса после экстренного заседания, длившегося последние несколько часов, уполномочил меня отдать вам приказ высшей категории секретности и неотложности. Времени на обсуждение нет. Представители «Кронтеха», как наши ключевые технологические партнёры, настаивают на полной стерилизации угрозы, и Совет с ними согласен. С их точки зрения, ваша станция и экипаж скомпрометированы. Вы находитесь в эпицентре угрозы, контактируете с враждебными формами жизни и потеряли контроль над ситуацией. Мы не можем рисковать диалогом или спасательной операцией, которая может превратить вас в троянского коня для Земли. Единственная переменная, которую мы можем контролировать – это источник угрозы на Луне. Поэтому альтернативы не рассматриваются. Вы должны немедленно инициировать протокол «Стикс-7». Полное и окончательное уничтожение лунной базы «Селен» и всех прилегающих к ней марсианских секторов. Мы не можем, мы не имеем права рисковать безопасностью Земли. Мы не знаем, сколько ещё таких «Предвестников» скрыто в глубинах космоса, и мы не можем допустить, чтобы Луна стала плацдармом для полномасштабного вторжения или источником новых угроз. Повторяю, капитан, это приказ, не подлежащий обсуждению или отсрочке. У вас двадцать четыре стандартных земных часа на подготовку и исполнение. Подтвердите получение.

Связь оборвалась, оставив на экране лишь её застывшее, безжалостное лицо, а затем – логотип ESA.

В командном центре воцарилась гробовая тишина. Шок. Неверие. А затем – волна тихого, но всепоглощающего гнева и отчаяния. Они только что пережили атаки Аль-Нуир, ментальный шторм Нимриэль, нашли хрупкую надежду на союз с Кейраном, узнали о древних тайнах Луны и о ещё более страшной угрозе из космоса. И теперь их собственный мир, их собственное командование, приговаривало их к смерти вместе со всеми, кто был на этой проклятой Луне.

Протокол «Стикс»: Механизм Самоуничтожения

– «Стикс-7» … – Марк наконец нарушил тишину, его голос был хриплым. Он повернулся к Айко. – Выведи на экран всё, что у нас есть по этому протоколу.

Айко, её лицо было белее мела, а розовый ирокез, казалось, поник, быстро застучала по своей консоли. Через несколько секунд на главном голографическом столе появилась сложная, многоуровневая схема.

Протокол «Стикс-7», как выяснилось, был не просто планом эвакуации или консервации. Это была глубоко интегрированная в саму структуру «Селена» система тотального самоуничтожения, разработанная ещё на заре лунной программы на случай неконтролируемого инопланетного заражения, захвата базы враждебными силами или любой другой экзистенциальной угрозы, исходящей от Луны. Система включала в себя одновременный подрыв основного ядерного реактора станции, который обеспечивал её энергией, и детонацию нескольких мощных термоядерных зарядов, тайно размещённых в ключевых точках базы и даже в прилегающих геологических структурах. Результатом должен был стать огненный шар, способный испарить не только «Селен», но и значительную часть окружающей лунной поверхности, включая сектора Зианна и Аль-Нуир, превратив это место в радиоактивную пустыню на многие столетия.

– Он разработан так, чтобы его было практически невозможно отменить после запуска последовательности без специального кода деактивации с Земли, – тихо пояснила Айко, прокручивая схемы защиты. – И Крюгер, судя по её тону, этот код нам точно не предоставит. У нас действительно есть только двадцать четыре часа. И обратный отсчёт, если его запустить, будет неотвратим.

Марк смотрел на схему, его лицо было непроницаемо. Он был военным до мозга костей, привыкшим подчиняться приказам, какими бы тяжёлыми они ни были. Он давал присягу защищать Землю. И угроза от «Предвестника-7» была более чем реальна. Но этот приказ… он требовал от него уничтожить не только врагов, но и своих людей, своих друзей, тех, за кого он нёс ответственность. Он вспомнил лицо Грега Маллинза, его последний кивок перед тем, как гермошлюз отсёк его от жизни. Он вспомнил Оливера Гранта, смеющегося за штурвалом шаттла. Он посмотрел на Лию, чьи глаза были полны отчаяния и гнева, на Таню, которая сжимала кулаки, на Айко, которая выглядела так, словно увидела призрака. Уничтожить их всех? Ради призрачного «большего блага»?

Кольцо «МКС-7» на его пальце снова обожгло кожу.

Совет Обречённых: Поиск Выхода

Марк отключил внешнюю связь и заблокировал доступ в командный центр. Он посмотрел на Лию, Таню и Айко. Кейрана он решил пока не посвящать в этот приказ – это была их, человеческая, проблема. По крайней мере, на данном этапе.

– Вы слышали директора Крюгер, – его голос был ровным, но в нём слышались стальные нотки. – У нас есть приказ. И у нас есть двадцать четыре часа.

– Приказ?! – Лия взорвалась, её обычная сдержанность исчезла. – Это не приказ, это безумие! Они там, на Земле, в своих стерильных кабинетах, они и понятия не имеют, что здесь происходит! Мы не угроза, Марк, мы – их единственная надежда разобраться с этим «Предвестником»! Зианна, Кейран… они знают об этих кораблях, у них могут быть технологии, способы их остановить! Уничтожить базу – это значит уничтожить и этот шанс! Это всё равно что отрубить себе голову, чтобы избавиться от головной боли!

– Протокол «Стикс» – это не блеф, Лия, – мрачно сказала Айко, её пальцы нервно бегали по краю консоли. – Если его активировать, у нас не будет и доли секунды на размышления. И Крюгер не из тех, кто отступает от своих решений, я знаю её по работе в ESA. Она скорее пожертвует нами всеми, чем допустит даже минимальный риск для Земли.

Таня Вольская, которая до этого молча слушала, сжав губы, шагнула вперёд. Её глаза решительно блестели.

– Мы не можем просто так сдаться и нажать на кнопку самоуничтожения, Марк. Это не выход. Это поражение. Должен быть другой способ. Мы должны выиграть время. Хотя бы немного. Чтобы попытаться связаться с Кейраном, чтобы найти уязвимость у «Предвестника», чтобы… чтобы хотя бы попытаться.

Марк посмотрел на неё. В её глазах он увидел не только решимость, но и отголосок той же боли, которую чувствовал сам. Его рука невольно коснулась кольца с гравировкой «МКС-7». Снова. Снова невозможный выбор. Приказ требовал от него стать палачом для своих людей, чтобы защитить Землю. Но его долг капитана требовал защищать тех, кто здесь, рядом с ним. Какой приказ важнее? Какая цена выше? Он знал, что она права. Приказ был приказом. Но иногда… иногда приказы нужно было… интерпретировать.

– И какой у тебя план, Таня? – спросил он, его голос был уже не таким жёстким.

Танец с Цифрами: План Тани и Айко

Лицо Тани просветлело. Она быстро подошла к голографическому столу и вызвала схемы систем связи и управления станцией.

– Мы не можем открыто отказаться выполнять приказ. Крюгер тут же примет ответные меры, и они будут ещё хуже. Но мы можем… немного потянуть время. Создать видимость выполнения, – она посмотрела на Айко. – Айко, ты сможешь взломать наш собственный защищённый канал связи с Землёй? Так, чтобы мы могли контролировать поток информации, идущий от нас?

Айко на мгновение задумалась, её пальцы уже забегали по виртуальной клавиатуре.

– Джимми и я, когда проектировали последнее обновление системы, встроили "протокол-призрак" на случай полного откола руководства от реальности. Думали, это паранойя… но вот он, наш дождливый день. Активировать его будет чертовски рискованно, но да. Я смогу создать «зеркальный» канал, который будет перехватывать и фильтровать наши данные.

– А я, – подхватила Таня, – как главный инженер, имею доступ ко всем системам станции, включая протоколы подготовки к «Стиксу». Я могу инициировать ложную последовательность предпусковых проверок. Перенаправить потоки энергии, запустить диагностику боеголовок, имитировать загрузку кодов активации… Всё это будет выглядеть как реальная подготовка, но на самом деле мы не будем приближаться к точке невозврата. Мы можем отправлять Крюгер сфабрикованные отчёты о «прогрессе», ссылаясь на технические сбои, помехи от марсиан, необходимость дополнительных проверок… Это даст нам несколько часов, может быть, даже день или два.

План был дерзким, отчаянным и невероятно опасным. Если обман раскроется, их всех ждал военный трибунал, если они до него доживут. Малейшая ошибка в коде Айко или в симуляции Тани могла привести к катастрофе. И всё это время над ними будет висеть дамоклов меч приказа Крюгер и реальная угроза от «Предвестника» и Дракса.

Игра на Время: Первый Обман

Марк смотрел на двух женщин перед собой – на Таню, с её горящими решимостью глазами, и на Айко, уже погрузившуюся в сложнейшие алгоритмы взлома. Он знал, что они рискуют всем. Но альтернативой было безропотное самоубийство.

– Хорошо, – наконец сказал он, и это слово прозвучало в тишине командного центра как выстрел. – Делайте. Но помните, это лишь отсрочка. У нас очень мало времени, чтобы найти реальное решение. И если я пойму, что риск для Земли становится слишком велик… я сам нажму эту кнопку. Понятно?

Таня и Айко одновременно кивнули.

Через час, после напряжённой и виртуозной работы двух женщин, первый ложный отчёт был готов. Марк Рейес, с лицом, не выражающим никаких эмоций, через «зеркальный» канал Айко отправил директору Еве Крюгер формальное подтверждение получения приказа «Стикс-7» и доклад о начале подготовительных работ в соответствии с протоколом.

На Земле, в своём стерильном кабинете, Ева Крюгер получила сообщение. На её лице не дрогнул ни один мускул, но она почувствовала некоторое облегчение. Приказ выполнялся. Она потребовала регулярных обновлений каждые шесть часов и установила окончательный дедлайн для полной активации через двадцать три часа.

На «Селене» воцарилась атмосфера лихорадочной, отчаянной деятельности. Они выиграли немного времени. Драгоценное, утекающее сквозь пальцы время. Но что они будут делать с ним? Петля «Судьбы по контракту», подписанного на Земле, всё туже сжималась вокруг их шей. Марк Рейес посмотрел на далёкое, сияющее изображение Земли на главном экране. Он только что нарушил прямой приказ высшего командования. И он знал, что это только начало его самой трудной битвы – битвы не только за выживание своего экипажа, но и за шанс спасти свою планету, даже если для этого придётся пойти против воли тех, кто должен был её защищать.

Глава 22: Реквием по Тюремщикам

Охота на Призрака

Глубоко под основной структурой «Селены», в лабиринте древних, едва освещённых туннелей, скользила тень. Зул, кибер-шпион Аль-Нуир, мастер бесшумного проникновения, охотился на призраков. После провала с захватом реактора Дракс поставил ему новую, приоритетную задачу: выяснить всё о Молчальниках. Эти таинственные фигуры были непредсказуемой переменной, а Дракс не терпел неизвестных в своих уравнениях власти.

Целью Зула был не сам Молчальник, а то, что он несёт. По данным его микро-дронов, эти существа периодически перемещали между скрытыми узлами Ковчега небольшие, но невероятно мощные артефакты. Сегодня его целью был один из таких – гладкий, тёмный камень, который, по данным сенсоров, испускал странные, стабилизирующие энергетические флуктуации. Это был тот самый артефакт, который видели рядом с ребёнком Зианна, Нимриэль, во время её пси-всплеска. Зул предположил, что это ключ к контролю над пси-энергией, мощное оружие или щит.

Он двигался с терпением паука, его маскировочное поле превращало его в едва заметное искажение воздуха. Впереди, в туннеле, стены которого были вырезаны из цельного, как космос, материала, двигались две фигуры в тёмных балахонах. Они несли камень, и их движения были неестественно плавными и синхронными. Они вели его, словно на поводке, в заранее выбранное место – узкий проход, идеальный для нейтрализации угрозы.

Осквернение Святыни

Зул выбрал для засады резкий поворот туннеля. Он не собирался их убивать – лишь парализовать и забрать артефакт. Когда Молчальники вошли в зону поражения, он выскользнул из тени.

– Прошу прощения за беспокойство, – его синтезированный голос нарушил тишину. – Но этот артефакт очень интересует моего нанимателя.

Он активировал парализующие излучатели. Но лучи, ударившись о невидимое поле вокруг Молчальников, просто рассеялись. Они остановились и медленно повернули свои скрытые капюшонами головы в его сторону. В этот момент Зул понял – его вели. И впервые за свою долгую карьеру он почувствовал первобытный, леденящий душу страх.

Он мгновенно перешёл в боевой режим. Из его наручных гнёзд выскользнули тонкие энергетические стилеты. Но он опоздал. Один из Молчальников просто вытянул руку, и тело Зула сковала невидимая сила гравитационного захвата. Второй сделал едва заметное движение, и в кибернетическом мозгу шпиона взорвалась острая ментальная атака, обошедшая все щиты.

Но Зул не был бы лучшим шпионом Аль-Нуир, если бы у него не было последнего козыря. Собрав остатки воли, он активировал не маскировку, а своё самое опасное устройство – резонансный дестабилизатор, нацеленный на стену туннеля. Его задачей было не победить, а создать хаос и сбежать. Он хотел не просто украсть артефакт. Он хотел понять, как работает это место, взломать его.

Стена, покрытая светящимися спиралями, отозвалась на атаку. Узоры замерцали красным, завибрировали. По туннелю прошла волна искажающей энергии. Воздух в туннеле пошёл рябью, как марево. Стены на мгновение «поплыли», словно теряя свою твёрдость. Зул почувствовал, как древний механизм приходит в ярость.