Затерянные во времени: Лунный Ковчег

Голос Надежды

Истерика Джейкоба и холодное обвинение Зои повисли в воздухе, но не вызвали ответного взрыва. Наоборот, крики словно высосали из комнаты весь кислород, оставив после себя вакуум оцепенения. Люди перестали метаться. Они замерли, глядя на таймер с обречённостью приговорённых. Именно это мёртвое, вязкое спокойствие, готовое перейти в апатию, и заставило Лию действовать. Она поняла: если не разбить этот лёд сейчас, они умрут, даже не попытавшись сопротивляться.

– Хватит!

Лия шагнула в центр круга, игнорируя взгляд Зои, хотя слова той резали по живому. Её зелёные глаза горели лихорадочным огнём, а на запястьях под рукавами жгло так, словно кожа плавилась.

– Паникой мы ничего не добьёмся, – твёрдо сказала она, поворачиваясь к Марку. – Мы должны связаться с «Возмездием». Капитан Мориарти – солдат, а не машина. Если мы предоставим ему все данные – о «Предвестнике-7», о Драксе, о том, что мы нашли в геноме… Он должен понять, что уничтожение «Селены» – это катастрофа для Земли!

– Мы не можем просто сидеть и ждать смерти, Марк! – Лия подошла к капитану почти вплотную. – Мы должны бороться за каждый шанс!

Стена Прагматизма

Марк отвернулся к панели связи. Его палец завис в миллиметре от кнопки вызова общего канала.

Ему безумно хотелось нажать её. Хотелось закричать в пустоту: «Мы здесь! Не стреляйте!». Искушение сбросить груз ответственности было почти физическим. Он закрыл глаза, позволяя себе секунду слабости, секунду, чтобы быть просто испуганным человеком.

Но затем он вспомнил лица мёртвых на МКС-7. Он помнил, как люди умирали в шлюзах, потому что поверили в спасение, которого не было. Надежда без гарантий – это яд, убивающий мучительнее, чем вакуум.

Он медленно убрал руку от панели и обернулся к команде, его лицо снова стало непроницаемой маской.

– Это безумие, Лия. Капитан Мориарти – исполнитель. Вы не знаете таких, как он. Они не слушают объяснений, они исполняют алгоритм. Любая попытка связаться с ним будет расценена как провокация.

– Это не приказ, это трусость! – выкрикнула Лия, делая шаг вперёд. – Ты прячешься за уставом, как за щитом! Ты боишься снова взять на себя ответственность!

Марк резко развернулся. Он сократил дистанцию в два шага и жёстко перехватил Лию за предплечье, не давая ей отступить. Его пальцы впились в ткань её комбинезона, но он сдержался от грубого рывка. Это был жест не насилия, а отчаянной попытки достучаться.

– Трусость?! – прорычал он ей в лицо. – Скажи это Карлосу. Скажи это экипажу МКС-7! Если я дам людям надежду, а Мориарти откроет огонь, они умрут в агонии разочарования. Я не позволю тебе убить их души перед тем, как сгорят их тела. Мы будем молчать, чтобы жить. Связь с «Возмездием» запрещена. Это приказ.

Он отпустил её руку и отвернулся к карте.

Лия постояла мгновение, восстанавливая дыхание. Затем она опустила взгляд на своё запястье. Там, под рукавом, едва заметно пульсировали спирали. Они напоминали: она больше не просто геолог ESA.

– Я не могу, Марк, – тихо сказала она. – Я не могу просто ждать.

И, не говоря больше ни слова, она развернулась и вышла из командного центра.

Марк остался один перед голографической картой. Именно тогда, в наступившей тишине, его настигло сомнение. А что, если девчонка Зои права? Если не упрямство Лии, а его собственная нерешительность и следование протоколам ведут их к гибели с самого начала? Может, он просто боится признать, что безопасных путей больше нет?

На главном экране красные цифры продолжали свой безжалостный отсчёт: 11:54:30. Спор занял всего пять минут, но расколол команду навсегда.

Глава 34: Шёпот из прошлого Земли

Среди Пыльных Свитков и Голограмм

Каюта профессора Эмиля Дюрана на «Селене» всегда была островком упорядоченного хаоса, но сейчас, в атмосфере всеобщего напряжения и страха перед ультиматумом «Возмездия», она казалась порталом в иное, более древнее измерение. Голографические проекции клинописных табличек, испещрённых загадочными знаками, мерцали в полумраке, накладываясь на разложенные по всему столу распечатки символов Молчальников, которые Лия с таким трудом добыла из недр Луны-Ковчега. Старые (по меркам 2045 года) электронные книги по сравнительной мифологии и лингвистике были раскрыты на самых неожиданных страницах, а сам профессор, осунувшийся, с воспалёнными от бессонницы глазами, но с лихорадочным блеском в них, метался между консолью и импровизированным рабочим столом.

Он почти не спал несколько суток, с тех пор как Лия передала ему первые образцы символов. Угроза от «Возмездия», паника на станции, отчаянные попытки Марка найти выход – всё это отступило на второй план перед зовом древней тайны, перед шёпотом, доносящимся сквозь тысячелетия. Но именно этот безжалостный обратный отсчёт, это ощущение конца времён, стал катализатором. Отчаяние обострило его ум, а близость к самому Ковчегу, казалось, рождала интуитивные озарения, которые не поддавались логике, заставив увидеть связи там, где раньше был лишь хаос. Дюран, с его коллекцией мёртвых языков и страстью к неразрешимым загадкам прошлого, чувствовал себя на пороге величайшего открытия в своей жизни.

Его пальцы, тонкие и нервные, порхали над сенсорной панелью, выводя на главный экран всё новые и новые фрагменты из его обширной базы данных. Шумер, Аккад, Элам, долина Инда, даже намёки на ещё более древние, почти мифические протоязыки – он сравнивал, сопоставлял, искал не прямые совпадения, а совпадение базовых концептуальных архетипов – идей, которые могли бы быть общим наследием или результатом древнего контакта, запечатлённого в коллективной памяти человечества. Он бормотал себе под нос обрывки фраз на аккадском, вставляя шумерские идиомы, его мозг работал на пределе, отсеивая случайные совпадения, выискивая скрытые закономерности. Кружка с давно остывшим синтетическим кофе одиноко стояла на краю стола, забытая своим хозяином.

Спираль Времени и Языка

Особое внимание Дюрана привлёк повторяющийся мотив спирали в символике Молчальников. Этот древний, универсальный символ – воплощение вечного движения, творения, циклов времени, пути к центру или, наоборот, исхода из него – встречался ему в десятках древних культур Земли. Он видел его в мегалитических постройках Европы, в наскальных рисунках Африки, в орнаментах коренных американцев, в священных мандалах Востока. Но именно в контексте древней Месопотамии, колыбели цивилизации, спираль часто ассоциировалась с небесными божествами, с движением звёзд и планет, с божественным вмешательством в дела смертных.

Профессор начал методично просматривать самые архаичные шумерские гимны и космогонические мифы, те, что были записаны ещё до Саргона Древнего, когда мир был юн, а боги ходили среди людей. Он искал не буквальные переводы символов Молчальников – это было бы наивно, учитывая предполагаемый временной разрыв в десятки, если не сотни тысяч лет. Он искал совпадения концепций, отголоски схожих идей, образов, которые могли бы быть общим наследием или результатом древнего контакта, запечатлённого в коллективной памяти человечества.

– Поразительно, – прошептал Дюран, выводя на экран сравнительную таблицу. – Посмотрите на звуковую структуру 'Gish'. В шумерском это «дерево» или «инструмент», основа для слова 'Gish-Ma' (корабль). А в языке Молчальников, судя по расшифровке Лии, символ «Ковчег» звучит как 'Gis-Ra'. Фонетическое ядро имеет поразительное сходство! И символ «Звезда» – шумерское 'Dingir' – графически разделяет общий структурный архетип с восьмилучевой спиралью Молчальников. Это не заимствование. Это похоже на эхо одного и того же исходного концепта.

Напряжение в маленькой каюте, казалось, можно было резать ножом. Дюран затаил дыхание, когда его лингвистический ИИ выделил несколько фрагментов из так называемых «Текстов Энмеркара», повествующих о споре легендарного шумерского правителя с владыкой далёкой Аратты. В одном из них, почти стёртом и ранее считавшимся учёными позднейшей вставкой или поэтической гиперболой, говорилось о «Великом Корабле Ану, что прибыл из-за звёзд, ведомый сияющей спиралью, и стал Вторым Светилом Ночи, принеся мудрость и страх».

Сердце Дюрана заколотилось так, что отдалось гулким стуком в висках. «Второе Светило Ночи» … Луна? «Ведомый сияющей спиралью» … Символ, так похожий на те, что Лия показывала ему, символы Молчальников!

Ковчег Луны и Стражи Небес

Он лихорадочно начал работу.

Дюран провёл перекрёстный поиск по другим текстам, используя найденные ключевые слова – «Ковчег», «Стражи», «Второе Светило». И результаты не заставили себя ждать. В аккадском эпосе «Энума Элиш», повествующем о сотворении мира Мардуком, он нашёл косвенное упоминание о «Лунном Доме Богов, что укрыл их от Великой Тьмы, когда воды хаоса грозили поглотить всё сущее». Образ Луны как убежища, как ковчега… это было слишком похоже на теорию Лии, чтобы быть простым совпадением.

«Не может быть, чтобы это были просто совпадения, – бормотал Дюран, его руки дрожали. – Масштаб этих мифов, их космогоническая глубина… это не похоже на обычные племенные легенды. Словно древние писцы пытались описать нечто непостижимое, нечто, что выходило за рамки их повседневного опыта. Возможно, это искажённое, преломлённое через призму тысячелетий и человеческого восприятия, эхо контакта с цивилизацией, на порядки превосходившей их. Цивилизацией Молчальников. Их „Корабль Ану“ – это не просто метафора бога. Это мог быть реальный объект, их Ковчег, ставший Луной».

Его взгляд упал на распечатки символов Молчальников, которые принесла Лия – их холодная, нечеловеческая геометрия, их спиральные мотивы, несущие в себе отпечаток бесконечности. «Да, – подумал он, – это они. Это их шёпот донёсся до нас сквозь века, запечатлённый в глине и камне нашими предками».

Но самое поразительное открытие ждало его в одном из наиболее фрагментарных и загадочных текстов, приписываемых жрецам города Урук додинастического периода. Текст, который большинство исследователей считали бредом или позднейшей мистификацией, говорил о «Двенадцати Стражах Небесного Пути, что предшествуют возвращению Хозяев Великого Ковчега, и чьи огненные стрелы несут гибель нечестивым».

Дюран откинулся на спинку кресла, его руки дрожали. «Двенадцать Стражей Небесного Пути» … Это пугающе напоминало о «Предвестниках», о которых говорил Кейран, и о которых шептались в ЦУПе после перехвата данных о странных объектах, приближающихся к Земле. Двенадцать кораблей-бомб Аль-Нуир, о которых Лия узнала из расшифрованной голограммы.

Прозрение ударило его, как молния. «Великий Корабль Ану», «Второе Светило Ночи», «Лунный Дом Богов» – это не просто поэтические метафоры. Это могли быть искажённые, но всё же реальные воспоминания о Луне как о гигантском корабле-ковчеге, построенном немыслимо древней цивилизацией. А «Двенадцать Стражей» – это те самые «Предвестники», оружие, оставленное на страже или, наоборот, несущее угрозу.

– Не может быть… – прошептал Дюран, его глаза широко раскрылись от осознания масштаба открывшейся перед ним картины. – Это здесь! Всё это время было здесь, прямо у нас под носом, в наших собственных древнейших мифах! Зашифрованное, искажённое, но знание было здесь!

Его руки дрожали, когда он выводил на экран последнее сопоставление. Восторг первооткрывателя, стоявшего на пороге величайшей тайны в истории человечества, захлестнул его.

Но в следующую секунду этот восторг сменился ледяным ужасом. Он вздрогнул, словно увидел призрака.

– Это не эврика, – прохрипел он. – Это эпитафия. Они не сочиняли мифы. Они предупреждали нас.

Подтверждение из Глубины Веков

Не чуя под собой ног, профессор Дюран бросился в командный центр. Он едва не сбил с ног пробегавшего мимо техника, что-то бормоча о шумерских богах и спиральных галактиках. Ворвавшись в рубку, где Марк, Лия и Таня как раз обсуждали очередной неутешительный отчёт о состоянии систем жизнеобеспечения, он, задыхаясь от волнения, начал свой рассказ.

– Лия! Капитан! Я нашёл! Я нашёл подтверждение! – его голос дрожал.

Он быстро активировал одну из свободных консолей и вывел на неё голограммы древних текстов, свои лингвистические выкладки, схемы сопоставления символов.

По щекам профессора текли слёзы, но он их не замечал. Его руки тряслись так, что он с трудом попадал по сенсорам консоли. Всю жизнь над ним смеялись, называли его теории «академической фантастикой». И вот теперь, на краю гибели, он держал в руках величайшее открытие в истории человечества.

Но в самый миг его триумфа в душу закрался ледяной червь сомнения. А что, если это лишь агония? – прошептал внутренний голос. Что, если отчаяние заставляет его видеть связи там, где их нет? Просто старик, ищущий смысл в надвигающемся забвении? Он отбросил эту мысль. Нет. Связь была слишком явной, слишком системной, чтобы быть иллюзией.

– Ваша теория, Лия… она не просто теория! Наши предки, древние шумеры, аккадцы… они знали! Или, по крайней мере, они сохранили отголоски невероятного знания о Луне-Ковчеге! Они называли её «Великим Кораблём Ану», «Лунным Домом Богов»! Они писали о её прибытии из-за звёзд!

Лия слушала, затаив дыхание, её глаза блестели от возбуждения и почти благоговейного трепета. Марк, поначалу отнёсшийся к внезапному появлению профессора со свойственным ему скепсисом, теперь не мог отрицать поразительные совпадения, которые Дюран раскладывал перед ними, как древний пасьянс.

– И это ещё не всё! – продолжал Дюран, его голос звенел от триумфа. – Эти «Двенадцать Небесных Стражей», о которых говорится в одном из самых архаичных текстов… это почти наверняка ваши «Предвестники»! Это не просто случайное совпадение чисел, это система, это предупреждение, дошедшее до нас сквозь тысячелетия!

Кейран, всё это время молча наблюдавший за происходящим с экрана связи, медленно кивнул.

– В некоторых наших, марсианских, легендах, тех, что предшествовали даже эпохе Великого Раздора, также есть туманные упоминания о «Звёздных Странниках», прибывших на «Лунном Семени» и оставивших после себя «Огненных Хранителей Пути». Мы всегда считали это лишь поэзией, отголосками забытых времён…

Дюран дрожащими руками вытащил дата-чип из консоли.

– Я… я должен отправить это. Не только вам. На Земле есть один человек… тот парень из ЦУПа, Хоук. Он прислал запрос. Если кто-то там, внизу, сможет понять эти данные и использовать их, чтобы остановить Крюгер, то это он. Это нарушение всех протоколов секретности, но к чёрту протоколы. История принадлежит всем.

Он вставил чип в слот передачи, отправляя пакет по тому самому «тёмному каналу», который открыл Джимми.

Новая Надежда, Старые Угрозы

Открытие профессора Дюрана, такое неожиданное и такое невероятное, на несколько драгоценных минут заставило всех забыть о безжалостном таймере, отсчитывающем время до прибытия «Возмездия». Оно давало не просто подтверждение теории Лии – оно связывало их отчаянную борьбу на Луне с самыми глубокими корнями человеческой цивилизации, придавая ей новый, почти мистический смысл. Возможно, в этих древних текстах, в этих забытых мифах, скрывались не только предупреждения, но и ключи к пониманию Луны-Ковчега, к способам взаимодействия с ним, к его истинному предназначению.

Марк резко поднял руку, прерывая поток восторга профессора. Он не смотрел на схемы. Он смотрел на таймер.

– Интересно, профессор, – голос Рейеса был сухим и жёстким, как наждак. – Совпадения любопытные, я признаю. Но мифами „Возмездие“ не остановить. У нас есть конкретный план, который поможет нам выжить в ближайшие десять часов?

Лия обменялась с Дюраном понимающим взглядом. Они были на верном пути. Знание, пусть и древнее, было силой. Но как превратить эту силу в оружие против современных угроз, против стальных аргументов «Возмездия»?

Таймер на главном экране командного центра сменил очередную цифру: 10:47:12.

Лия побледнела. Она посмотрела на таймер, отсчитывающий последние часы их жизней.

– Двенадцать Стражей… Двенадцать часов… – прошептала она. – Словно сама Вселенная смеётся над нами. У нас не двенадцать часов, чтобы спастись. У нас двенадцать часов, чтобы исправить ошибку, которой десять тысяч лет.

Шёпот из прошлого Земли дал им крупицу надежды и осознание того, что они не одни в этой вселенной тайн. Но битва за настоящее, за будущее, за право просто жить, ещё только разгоралась, и каждый удар её молота отдавался в сердцах обитателей «Селены» всё громче и страшнее.