Они пришли из темноты

Приняв душ (время уже было половина шестого) Илья взглянул на себя в зеркало и понял, что неплохо было бы и побриться. Черные волоски торчали то тут, то там в абсолютно хаотичном порядке, который подчинялся только ведению природы и генов, и выглядело это, как скажет мама «не совсем опрятно». А он хотел быть опрятным. Да, первое впечатление – это хорошо, но важно и второе, и третье, и так до бесконечности. Он не хотел, чтобы Аня, такая аккуратная, чистая и душистая лицезрела всю эту «не совсем опрятную» поросль. От густой поросли метром ниже он тоже решил избавиться, руководствуясь тем же аргументом, что и при покупке презервативов: пусть в нужный момент будет, чем нет. Правда тут было немного наоборот.

Итак, приведя себя в полный порядок, Илья еще раз глянул на часы и глаза его округлились: «Шесть? Уже? Когда же оно успело набежать?». Его сборы и прихорашивания заняли куда больше времени, чем он предполагал. «Ну ничего, главное, что я не опаздываю», – подумал он, натягивая джинсы.

В коридоре он обернулся и сказал отцу:

– Пап, я гулять, возможно буду поздно. Как мама?

– Температурит лежит, – ответил отец, – иди, иди, конечно. Не оплошай там, – он улыбнулся.

– Постараюсь, – немного смутился Илья.

Конечно, отец обо всём догадался, куда еще можно торопиться с таким воодушевленным видом, а перед этим целый час торчать в ванной.

В парк Илья подошел в пять минут восьмого. Он начал было искать Аню, как почувствовал толчок в спину. Он резко обернулся и увидел ее. Она была еще прекраснее, чем вчера. То ли дело было в уложенных иным образом волосах, то ли макияж она нанесла более агрессивный, он так и не понял. Он просто радовался тому, что видит. Сердце радостно застучало.

– Привет! – воскликнула Аня. – Я тебя не напугала? А то у тебя такой вид!

– Н-нет, – ответил Илья, хотя это было не совсем правдой. От неожиданного толчка он немного всё же испугался. – Просто ты здорово выглядишь! Очень.

Аня спрятала взгляд за прядью, демонстрируя своё смущение.

– Спасибо, – ответила она.

«Господи, как же она хороша!» – подумал Илья всё еще не веря в свою удачу. Вчерашний поцелуй ставил его в неловкое положение: с одной стороны он очень хотел поцеловать ее в эту самую минуту, а с другой, как и всегда, был страх того, что она отстранится, что он поспешит. Но глядя на ее сочные пухленькие губки, которые она вновь накрасила ярко-красной помадой, он понял – вот, именно сейчас, это нужно сделать!

Он резко шагнул к Ане, обхватил за талию и притянул к себе. Он видел, за долю секунды перед тем, как их губы соприкоснулись, как стремительно расширились ее зрачки, а во взгляде читалось полное согласие с его действиями.

Поцелуй был долгим. Илье никак не хотелось отпускать ее. В кровь уже попало то самое вещество, которое заставляло ее бурлить, а весь мир и людей вокруг просто исчезнуть, будто на Земле остались лишь они двое.

Он почувствовал, как губы Ани растянулись в улыбке.

– Ну пойдем уже, – прошептала она. – Нужно оставить и на потом.

Илья повиновался, но руки с ее талии не убрал. Аня не возражала.

В обнимку они пошли ходить по парку. Когда пошел уже пятый по счету круг, Аня вдруг остановилась, взяла его за руки и посмотрела в глаза.

– У меня есть одна идея. Только не знаю, захочешь ли ты ее поддержать, – сказала она.

– Ну-ка, что за идея такая? – с интересом спросил Илья.

– Как на счет того, чтобы разнообразить вечер? – кокетливо произнесла она. – Мои предки (в этот раз она не сказала «сородичи») уехали на пару дней к родственникам и оставили дом на меня. Мы могли бы взять какой-нибудь еды и посмотреть один из тех фильмов, что обсуждали. Твоих «Хранителей», например. Ну или что-то незнакомое, а потом вместе обсудить. А то и в парке прохладно сегодня. Что думаешь?

Илья немного опешил. Он просто не мог поверить в то, что события складываются подобным образом. Его мысли метнулись к упаковке презервативов, которая лежала во внутреннем кармане куртки.

– А что тут думать, конечно, идём! – ответил он.

Это было для него чем-то новым, само его поведение. Ощущения были такими, будто он на время стал кем-то другим, будто у него другая жизнь, в которой он чуть ли не каждый день соглашался провести вечер дома у какой-нибудь красотки.

– Отлично! – улыбнулась Аня. – Вызову нам такси.

– Давай, тогда вкусности с меня, – ответил Илья.

– Хорошо, хотя ты лучше всяких деликатесов, – добавила она и засмеялась.

«Ого! Я видимо очень ей понравился», – подумал Илья. Предвкушение приятнейшего вечера в его жизни затмило все остальные чувства.

Подъехало такси.

Они забрались в него. Илья, как истинный джентльмен, сначала открыл дверцу перед Аней, закрыл, а потом обошел автомобиль и сел рядом. Пока они ехали, он взял ее за руку. Она прижалась к нему, и он ощутил то самое желанное тепло даже сквозь ее и свою одежду, будто та была лоскутком ткани, зажатая двумя магнитами, что притягивались друг к другу с неимоверной силой.

Вышли из такси на остановке. Аня попросила, чтобы они зашли в магазин. Взяв огромную пачку чипсов и прихватив пару бутылочек пива, они направились к ларьку с шаурмой, подождали, целуясь. Повару пришлось громко их окликнуть, чтобы отдать заказ.

Они подошли к дому Ани, и пока она искала ключи и отпирала дверцу в воротах, Илья отошел на пару шагов и взглянул на особняк. «Ну и домина!» – снова удивился он, как в первый раз. Утром надо сфотографировать и показать Максу». Тут он увидел то самое окно, выполненное в готическом стиле. Окно из его сна, о котором он и думать забыл. Его как будто прошибло волной.

«Дамы и господа, рад поприветствовать вас на весенней серии игр…», – зазвучал в голове голос ведущего. Он вспомнил, что видел огоньки в окне. Сейчас же оно было полностью темным. Единственным светом был отражающийся в окне уличный фонарь.

«Бредовый был сон, это уж точно», – подумал Илья.

– Ты чего там рассматриваешь? – спросила Аня. Она уже открыла дверь и переступила порог. – Идём! – и поманила его пальцем.

– Да так, вспомнил кое-что, – он улыбнулся. – Иду, уже иду.

Он поспешил к воротам.

Аня пропустила его и закрыла за ним дверь.

«Щелк, щелк» – повернулся ключ в замке.

В этот момент Илья почувствовал, как по его шее, поднимаясь до самого затылка пробежали мурашки. Он резко остановился.

«Опять двойки. Плохие у меня с ними отношения. Всё плохое случается чаще на двойки. И сейчас вот, опять они».

Двойки у Ильи хорошо получалось коллекционировать в школе, хотя в университете эта традиция, пусть и не в таком объеме, но сохранилась.

– А твой замок точно не на три оборота закрывается? – спросил он у Ани.

– Чего? – та стояла и непонимающе таращилась на него. В темноте ее глаза казались еще больше. Прямо как у симпатичной анимэ-девочки или…

– Нет, нет, ничего, – быстро ответил он и улыбнулся. – Так, мои причуды.

– Хорошо, – Аня подошла к нему и взяла за руку.

– А твои точно не вернутся раньше?

– Точно-преточно, поцелуй меня, – прошептала она ему на ухо. Ее горячее дыхание приятно щекотало мочку. Он без раздумий впился в ее губы. Так они стояли с минуту. В тишине двора раздавалось лишь жадное причмокивание.

– Еда остынет, – сквозь смех проговорила Аня.

– Да, идём, идём! Страсть, как голоден! – Илья чмокнул ее еще раз, и они зашли в дом.

Аня зажгла свет в прихожей и начала снимать пальто. Илья помог, придержал его за плечи, а сам тем временем стал осматриваться.

Внутри всё было выполнено в старом, готическом стиле, будто он попал в королевский дворец викторианской эпохи. Прямо темнел проход в огромную широкую арку, которая внутри была украшена вензелями. Он посмотрел направо и неожиданно обнаружил огромный шкаф, весь забитый книгами. Книги, надо сказать, тоже будто перекочевали сюда из далекого прошлого. Запах сырости и спертости ударил в нос.

– Джентльмен, – с благодарностью сказала Аня и бросила пальто на невысокий круглый пуф. – Идём наверх.

Пока она вела его за руку через темноту громадного зала, Илья всё крутил головой, пытаясь рассмотреть как можно больше. Желание, что владело им буквально только что, отступило перед величием этого дома. Под потолком он заметил старинную люстру, висящую на цепях и всю утыканную свечами. Их он видел прекрасно. По левую сторону в стене располагался огромный камин, внутри него что-то тускло поблескивало, но Илья не рассмотрел, что же это было. От камина вверх уходили декоративные панели, украшенные резными рисунками. Всё, как и полагается в готике – прямое, вытянутое и округлённое наверху. К слову, окна зала тоже подчинялись этим законам. Через них в викторианский зал проникал тусклый свет уличных фонарей, который расплывался мягкой дымкой по всему помещению. Всё дело в полупрозрачных занавесках на каждом из окон. Посреди зала стоял гигантских размеров дубовый (так почему-то подумал Илья) стол.

Миновав это огромное пространство, они подошли к лестнице ведущей наверх.

– Здесь аккуратнее, – предупредила Аня. – Ступеньки высокие.

– Ага, – ответил Илья.

Аня повернулась к нему и поцеловала. Затем взяла его руку и потянула вниз. Илья почувствовал, как она кладёт его ладонь на внутреннюю сторону бедра, в каких-нибудь паре сантиметров от того самого заветного места. Он чувствовал жар, исходивший от ее тела. В мозгу что-то щелкнуло, и он сжал рукой эту теплоту. Сердце захлестнула волна; примерно такая бывает, когда пугаешься резкого звука, но только гораздо приятнее. Он продолжал целовать ее и стал поглаживать это теплое, желанное пространство и внезапно для себя сделал рывок вверх и сжал ее промежность. Аня тихонько застонала. Илья почувствовал дикое давление в паху.

– Идем же, идем, – прошептала Аня и стала медленно подниматься по лестнице. Илья стал подниматься следом, ведомый одним из самых сильных инстинктов, заложенных природой. Он не заметил высокой ступеньки и с грохотом споткнулся.

Аня хихикнула.

– Эй! – воскликнул Илья. Он рывком обхватил ее талию, прижал Аню к себе и зарылся лицом в ее густые волосы. Он чувствовал, как она трепещет в его объятиях, пытаясь вырваться.

– А вот и не пущу! – шепнул он ей на ухо.

– Тогда рискуешь пропустить самое интересное, – и она прижалась к нему спиной.

Давление, так внезапно пропавшее, вернулось с новой силой и, казалось, молния на джинсах не выдержит и вот-вот порвется. Аня сделала рывок и поспешила наверх, увлекая Илью за собой.

Войдя в комнату, она выставила правую руку в сторону. Раздался еле слышный щелчок. Комнату осветил мягкий желтый свет, который испускал ночник, вмонтированный в стену. Он был чем-то похож на раздвоенный цветок: железные лепестки охватывали прозрачные бутоны с четырех сторон, а лапа, которая торчала из стены, напоминала лапу диковинного зверя.

Аня потянула его за руку к огромной кровати, застеленной черным одеялом. В изголовье стояли две огромные подушки в черных наволочках. Илья и опомниться не успел, как уже лежал на этой огромной кровати, а Аня села сверху.

Тут он не выдержал.

Илья повалил ее набок, а его рука вновь нащупала горячую промежность. Теперь он чувствовал, что помимо жара, там появилась и влажность. Это лишь подстегнуло его. Им вновь овладело лишь желание, пульсирующей в ладонях, пятках и твердом, как камень члене.

В порыве он стал стягивать с нее джинсы и попутно умудрился расстегнуть ремень на своих. Следом он стянул с нее свитер, а затем и маечку, и принялся расстегивать черный лифчик, но у него никак не получалось.

– Дай я, – шепнула Аня и с легкостью избавилась от назойливой застежки. Ладони скользнули по ее упругому телу и с силой сжали грудь. Твердые соски приятно упирались в ладони. Затем Илья спустился одной рукой вниз и нащупал все насквозь мокрые трусики. Аккуратно (он ведь относился так ко всему) он принялся ласкать ее. Аня стала стонать, сначала чуть слышно, а затем всё громче и громче. Илья почувствовал, как она пытается нащупать рукой его член и подвинулся чуть выше, позволив ей получить желаемое. Он чуть помедлил, а затем забрался рукой в трусики и стал ласкать ее уже без этих, вымокших до нитки посредников. Так оказалось гораздо приятней. Аня застонала громче и стала извиваться, комкая постель.

– Господи… еще… не прекращай, – вырвалось у нее в какой-то момент.

Затем она начал спускаться вниз. Илья всё понял и перевернулся на спину закинув руки за голову. Ступни загорелись огнем, глаза закатились, а из груди вырвался стон.

Так хорошо ему еще никогда не было.

Он почувствовал, что Аня перекинула через него ногу и вот-вот произойдёт то самое Великое слияние Марса и Венеры. На мгновение Илья выплыл из пелены, застилавшей его разум. «Черт! Я же оставил их в куртке, внизу. Вот черт!». Беспокойство подкралось незаметно, в мгновение ока, и теперь стояло третьим лишним, склонившись над кроватью и уперев руки в бока и вопрошая: «Ну что? Что же ты будешь делать теперь?».

Но это было лишь мгновение. Пелена снова накрыла его с головой.

«Всё будет в порядке», – дал он отмашку сам себе. – «Расслабься».

В этот самый миг он почувствовал, как нечто теплое, мягкое и влажное опутало пах. Аня запрыгала на нем продолжая стонать и извиваться.

Всё продолжалось недолго, а когда Илья почувствовал, что конец уже близок, то усилием скинул Аню в сторону; очень даже вовремя – горячая и липкая струя окропила его правую ногу.

– Фух… – вырвалось у него. – Еще бы чуть-чуть и…

Рядом тяжело дышала Аня. Свет ночника выхватывал из темноты ее восхитительные формы, окрашивая их в бронзу.

– Тебе понравилось? – переведя дыхание спросила она.

– Еще бы! – воскликнул Илья. – Ты была просто бесподобна!

«Ну что? Выкуси, мистер Пивная бочка!».

5

– …Как-то так всё и было, – закончил он свой рассказ.

Они сидели в буфете и пили кофе. В глазах Макса плясали огоньки. Он явно жаждал услышать как можно больше подробностей.

– Ну, – протянул он, – мои поздравления! Зачет сдан!

– Это уж точно, – подтвердил Илья.

– А ты чего какой-то кислый? Лицо, как будто дерьмеца нюхнул, ей богу. Заполучил такую красотку. Ух! Я бы прыгал от счастья.

– Стой, а не ты ли говорил, что она самая обычная-преобычная?

– Ну, – Макс ехидно улыбнулся, – было дело, была у меня небольшая зависть, каюсь.

Этим Макс Илье и нравился. Он мог сказать прямо, что хотел и такое стоит ценить. И Илья ценил. Многие ли смогут так же?

– Да нечему тут завидовать. Похоже, я нужен был ей лишь для того, чтобы просто приятно провести время, – сказал Илья.

– Почему? – не понял Макс.

– Она удалила свою страничку в «Сети» и почистила диалог, – ответил Илья.

– Вы даже не обменялись номерами?

– Нет, – Илья внутренне жалел об этом. – Как-то всё стремительно произошло, даже мысли не возникло взять номер.

Илья дивился своей тупости. Но еще больше ему стало стыдно, когда Макс сказал:

– Ты хоть не забыл заскочить в аптеку?

– Нет, не забыл, купил всё заранее, – отрапортовал Илья.

– Ну, а использовать-то не забыл? – Макс хохотнул.

– Нет, – машинально соврал Илья.

– Ну тогда хорошо, – произнес Макс, – можешь расслабиться. По сути, вы оба просто хорошо провели время, вот и всё. Таких будет еще не одна. Не всем сейчас нужны отношения, так что просто забудь и, если хочется, ищи другую.

– Ага, – ответил Илья. – Да знаешь, пока что-то и не хочется.

– Не хочется чего?

К ним со спины подлетела Лерка.

– Да так, ничего особенного, – ответил Макс.

– Вот вечно у вас какие-то тайны, а мне ничего не рассказываете, – насупилась она. – Вы в курсе, что вас пол группы гомиками считает?

Илья отмахнулся, а Макс начал ржать.

– Ладно, у нас пара аж в другом корпусе, пошли давай, а то опоздаем, – сказала она и направилась к выходу.

– Вообще она права, надо поторопиться, – сказал Макс вставая со стула и сминая пустой стаканчик.

– Ага, – безучастно ответил Илья.

Он не всё рассказал Максу. Просто не смог. В некоторых моментах ему пришлось сыграть восторг от пережитого вчера вечером. Но все время играть нельзя, особенно, если не умеешь. Он не стал говорить о том, что сегодня утром проснулся не от звука будильника, как обычно, а от жуткого зуда в паху. Не сказал и о том, как он встал и пошел по нужде и при свете лампочки увидел, что на его члене вскочили несколько фурункулов. Они были отвратительны: белые, набухшие от гноя. Когда же он попытался облегчиться, то вскрикнул от резкой боли, прострелившей весь низ. Ноги подкосились сами собой, и он оказался лежащим на полу туалета в луже собственной мочи. Восторг прошлого вечера испарился не то, что в миг, а со скоростью в несколько махов.

«Какой же идиот! Господи, какой же я идиот! Что мне стоило спуститься вниз и достать из куртки эти чертовы гандоны! Так, главное не паниковать, может это просто такая реакция на среду влагалища или что-то в этом роде», – думал он, стоя в ванной под душем. Но страх уже запустил миниатюрные мясные крючья в его мозг. Тому оставалось только ждать, когда крюки эти начнут рвать его на части, а произойдёт это совсем скоро. Скорее, чем Илья думал.

Весь день зуд в паху не давал ему покоя.

– Аллергия наверно на что-то, – ерзая на стуле отвечал он Максу. – У меня так уже было.

Когда занятия закончились, они вышли из корпуса и направились к остановке. Илья шел, пританцовывая и почесываясь. Ему казалось, что издалека он напоминал примата с глистами, хотя и не представлял, в чем различия обычного примата и того, что с глистами.

– Ну что, может по пиву и в плойку, а? – бодро спросил Макс. – Отвлечешься от своей несчастной любви.

– Не, я сегодня что-то не в настроении, – как можно спокойнее ответил Илья. – Поеду домой, выпью что-нибудь от аллергии.

– Ну, как скажешь, – немного разочарованно произнес Макс. – Тогда до завтра?

– Ага, – сказал Илья и пожал протянутую руку.

Он подождал, пока Макс сядет в свой автобус, а сам сел на тот, что шел в центр. В мыслях было одно: во что бы то ни стало найти Аню и спросить, здорова ли она по женской части. Поднимать тревогу и говорить родителям еще рано, так он думал. «Может всё не так страшно? Просто пропью какие-нибудь таблетки. Сначала надо выяснить, что со мной».

Он вышел у центрального парка и направился в сторону набережной. Зуд просто добивал его, насиловал, не затихал ни на мгновение.

Вскоре он подошел к знакомому дому из красного кирпича.

«Здесь всё и случилось», – подумал он и взглянул на окно наверху. Он невольно вспомнил прошлый вечер. А как всё хорошо начиналось!

Он глубоко вздохнул и подошел к воротам. Слева он заметил кнопку звонка и надавил на нее. Затем отступил на пару шагов и стал ждать.

Сначала ему показалось, что никто ему так и не откроет. Минуты ожидания тянулись и тянулись, да еще и этот проклятый зуд, который стал распространяться и в другие области, теперь зудел и лобок.

За воротами послышались шаги. Лязгнул засов, и из-за двери показался старик. Он был худой и высокий, и своим видом напоминал типичного английского дворецкого. На нем был черный костюм, белая рубашка и такие же белые, зачесанные назад волосы. Его глаза были серыми, зрачков почти не было видно, будто его настигла катаракта.

– Чем я могу вам помочь, молодой человек? – прошелестел он еле слышно.

– А..эмм..здравствуйте, – Илья не ожидал такого поворота событий. Вчера Аня сказала, что родители уехали на пару дней, а сегодня дверь ему открывает этот старик. – А я же правильно пришел? Аня здесь живёт?

Старик окинул его своим почти что невидящим взглядом и ответил:

– Кажется, вы что-то напутали. Здесь проживает семья Архангельских, и никого из них так не зовут.

– Ну хорошо, пусть не Аня, а просто, девушка моего возраста, длинные каштановые волосы, карие глаза. Такой здесь не живёт? – в надежде, что Аня – вовсе не Аня, спросил Илья.

Старик молчал с минуту, а затем выдал:

– Увы, такой тут тоже не проживает. У Архангельских детей и вовсе нет.

– Простите, но я точно помню, что вчера был в этом доме и провела меня именно девушка, которую я вам описал, – Илья начинал чувствовать, что его пытаются обмануть.

– Это исключено, – коротко ответил старик. – Я присматриваю за домом в их отсутствие, и вчера я тоже здесь был. Вы явно что-то путаете.

– Да нет же! – вышел из себя Илья. – Нет! Это точно та самая улица и тот самый дом! Она попросила вас так сказать? Она просто не хочет меня видеть? Но послушайте, это очень важно! Возможно, она и сама не знает, что ей угрожает что-то плохое!

– Вы бредите, юноша! – старик попытался повысить голос. – Сказано вам – нет здесь таких! Уходите, пока я не вызвал полицию!

– Что?! – задохнулся Илья от возмущения. Он заметил, что старик начал закрывать дверь, и метнулся к нему, но не успел – ворота с оглушительным грохотом захлопнулись прямо перед его носом.

– Эй! Какого хрена?! – забарабанил по воротам Илья. – Зачем вам это?! Эй!

Он стукнул напоследок еще раз.

Тишина.

Старик больше не показывался.

«Тут что-то явно не так! Не мог я ошибиться! Это точно тот дом! Я могу поклясться».

Он отошел подальше и окинул особняк взглядом. Тот зловеще уставился на него своими готическими окнами.

«А может она и в курсе, – подумал он. – Вдруг с ней происходит сейчас тоже самое, что и со мной?».

Разговор со странным стариком отвлек его от этого проклятого зуда, но теперь он вернулся, и, казалось, что в двойном объеме. Зудел уже и низ живота, и поясница. Невидимая леска вделась в маленькие круглые отверстия в крючьях, затянулись узлы. Невидимая рука кукловода сжала концы лески, и те натянулись.

Страх вступил в права владения собственностью, коей являлся мозг Ильи.

Он развернулся и поспешил на остановку. Вначале он подумал просто сесть у ворот и ждать. Вдруг Аня всё-таки покажется? Но сумасшедший зуд не давал и минуты посидеть спокойно. Только быстро двигаясь, Илье удавалось его приглушить.

Вернувшись домой, он первым делом скинул одежду и закрылся в ванной. Взглянув в зеркало, он потерял дар речи. Весь живот покрывала какая-то красная сыпь, то же самое было и со спиной, но кое-что ужасало куда больше: его лобок тоже покрылся фурункулами, наполненными бело-желтым гноем. Они словно пульсировали. Член и вовсе весь был усыпан ими.

– Что за ХРЕНЬ! – заорал Илья в панике.

– Илья, что такое? – донесся до него голос матери. Отец был еще на работе, а то, что мать болела и лежала в комнате, он и вовсе позабыл.

– Всё, всё н-нормально, – машинально ответил Илья.

Но всё было далеко от нормальности.

Он спешно оделся и закрылся в своей комнате.

– Илья, поди-ка сюда, – позвала его мать.

– Я не могу сейчас, – резко ответил он.

– У тебя точно всё нормально? – услышал он.

– Да.

«Да что же это такое?! Что?! На сколько я знаю, венерические заболевания так не проявляются. Может это что-то иное? Но, господи, что?» – лихорадочно думал он, обхватив голову руками. Но зуд не давал ему сидеть спокойно. Илья встал и начал ходить по комнате.

«Черт, как я мог быть таким идиотом? Ну вот как?! Может написать Максу? Хотя чем он поможет, будь он хоть трижды Голосом разума?».

Илья боялся. Боялся того, что с ним происходило, боялся сказать родителям, потому что те тут же потащат его по врачам, а уж тем только дай волю! Он боялся врачей. Вдруг они сообщат, что это какая-нибудь неизлечимая болезнь? Нет, господи, только не это! Быть не может! Просто из-за какой-то случайной связи и такое? Бред, бред и еще раз бред! Да и Аня не выглядела больной. Во всяком случае на ее коже не было и намека на сыпь, не то, что огромные гнойники. Это он помнил точно, потому что его руки ощупали в ту ночь всё, что только можно было ощупать.

К зуду прибавилась еще и крупная дрожь. Илья не мог понять, то ли это от страха, то ли вылез еще один синдром загадочной болезни. Одно простое слово «загадочной» уже пугало его до усрачки. Где-то в глубине он понимал, рано или поздно к врачам обратиться всё же придётся.

Это стало очевиднее, когда ближе к вечеру он обнаружил, что гнойное покрытие распространилось и на грудь тоже, а также покрыло весь его зад.

Леска в руке невидимого кукловода была натянута уже прилично. Страх потрошил его воспаленный мозг. Илья представил, лишь на мгновение, что эти фурункулы вскакивают и под его черепной коробкой. От этого ему стало совсем дурно, ноги подкосились, комната поплыла, как в тумане.

«Всё. Ждать больше нельзя, да и терпеть уже нет сил», – подумал он, услышав, как в двери загремел ключ – это отец пришел с работы.

Илья успокаивал себя мыслью, что это хоть и выглядит страшно, на деле может оказаться чем-то вроде аллергии. Он слышал истории, когда какую-нибудь уже изученную рядовую болячку запускали, и это приводило к летальному исходу. Черт, да даже запущенная простуда может грозить весьма серьезными последствиями!