Бесов рай

– Прежде всего представьтесь! – Хитлера немного привело в чувство безразличие посетителя к его гневу.

– Конечно, конечно! Доктор Штауфер! – незнакомец привстал со стула и с лёгким поклоном снял и снова надел на голову свою шляпу. – Моё имя тебе о чём-нибудь говорит? – гость снова уселся на стул и небрежно закинул ногу на ногу.

Адольф на какое-то время задумался, явно вспоминая, где и когда он мог слышать эту фамилию, но так и ничего не смог вспомнить.

– Н-нет! Не припоминаю ничего такого! – он взглянул на своего собеседника и обнаружил на его лице лёгкую усмешку. Хитлера опять стало захватывать раздражение и он опять взорвался:

– Да кто вы, чёрт возьми, такой? Я в последний раз вас это спрашиваю! Если продолжите снова издеваться надо мной, я сам возьму вас за ухо и выкину из моей камеры! – Хитлер уже опять сидел на кровати.

– Это вряд ли, Адик! – слова Хитлера опять не возымели на Штауфера никакого впечатления. – Но тебе надо работать над своим характером! Ты же будущий вождь нации! Причём, великой европейской нации! И…, знаешь, почему ты не сможешь этого сделать?

– Что сделать? – Хитлер явно растерялся от этого вопроса.

– Ну…, выкинуть меня из камеры….

– Почему?

– А ты подумай! Всё на самом деле очень просто….

Адольф задумался на несколько секунд, посмотрел на дверь, а затем на Штауфера:

– Дверь заперта – как-то обиженно буркнул он себе под нос.

Штауфер шлёпнул себя ладонью по колену и весело засмеялся.

– Ну, вот! Я так и знал, что не всё ещё потеряно! А я, грешным делом, подумал, что ты сейчас какие-нибудь теории строить начнёшь, версии предлагать! Умница! Догадался, что всё очень легко и просто! В принципе, как и всё в нашей жизни… – затем он резко замолчал, на секунду задумался, и перешёл на серьёзный тон:

– Друг мой! То, что я сказал про тебя, что ты фюрер всего немецкого народа, символ великого Третьего Рейха – правда, но лишь частичная. У тебя более высокие задачи, о которых ты даже сейчас не подозреваешь….

– Вы пошутить тут среди ночи надо мной пришли?! Или вы забыли – куда вы пришли? По-моему, мне надо вам это напомнить! Это не кабинет главы государства, это тюрьма Ландсберг, в которой мне суждено провести ближайшие пять лет! А это конец для любого политика! – Хитлер вскочил с кровати и стал нервно метаться по камере.

– Но ты «не любой» политик… – тихо произнёс гость, – ты избранный! И ты – не политик! Ты – больше, нежели чем это, достаточно низкое и убогое звание!

– Да? И кто же я? Уж не Мессия ли? Я бы про это знал заранее! Вот, как Христос, например! Да и, кстати, он плохо кончил!

– Ну, во-первых, ты не знаешь, как он кончил, поэтому лучше про это ничего не говори. А, во-вторых, ты так же не знаешь своего будущего! Ты не знаешь, сколько тебе здесь суждено просидеть: может пять лет, может двадцать пять, а может, к концу года уже и выйдешь. Это зависит не от тебя….

– А от кого же тогда?

– От той силы, которая тебя сюда посадила, удерживает, от воли которой это всё и зависит.

– Понятно! Тогда тем более я прав! Евреи не выпустят меня отсюда никогда!

– Хм! Если бы дело было только в них…. Бери выше!

– Уж не сам ли Господь Бог взял меня под своё покровительство?!

– А что?.. Разве выше евреев никого, кроме Бога нет?

Хитлер на некоторое, непродолжительное время задумался. Он понимал, что незнакомец «водит его за нос» и пытается запутать, но в то же время ему становился всё интереснее этот старикашка со своими подковыристыми вопросами. Да и непростой он, наверное, если его посреди ночи пропустили к нему, по распоряжению самого начальника тюрьмы, да ещё против всякого разрешения на то от самого Адольфа.

– Они же богоизбраны! – уже миролюбиво ответил Хитлер. Он почувствовал, что сейчас будет разговор на эту, очень интересующую его тему про евреев, в которой, как он считал, лучше него в Германии вряд ли кто разбирается. – Это мы верим в Бога ихнего, а своих предали…, поэтому и получается, что между нами и их Богом они стоят…

– А ты веришь в Бога ихнего? – старичок блеснул своими очками отблеском лунного света.

– А я что?.. Похож на идиота?

– Что ты? Что ты? Нет, конечно! Разве идиот может достигнуть таких успехов, что достиг ты: мобилизованный после ранения и чудесного, кстати, после него исцеления, капрал? Без образования, без профессии, ну…, если не считать способности к рисованию….

– Вы опять начинаете издеваться надо мной? Каких успехов я достиг? Пятилетний срок в тюрьме Ландсберг? И это – в лучшем случае!.. – Адольф опять взорвался на своего гостя.

– Да и в мыслях не было этого!.. Адольф, ты вовсе не умеешь держать себя в руках! Раньше ты был спокойнее. Учись у своего бывшего одноклассника…. Вот уж выдержка! Ни один срок отсидел, по фронтам так же, как и ты мотался…, правда, в окопах не сидел и газов не нюхал. Но зато!.. Какое самообладание, какая выдержка! Какое отношение к людям! Тебе есть, чему поучится у него, Гоппо!

После этих слов Хитлер внимательно посмотрел на своего гостя, пытаясь рассмотреть его глаза под очками и обнаружить там следы душевного расстройства.

– Послушайте, надо позвать надзирателя, и напомнить ему, что это одиночная камера в тюрьме, а не общая в психлечебнице. Или вас специально подселили ко мне, чтобы сделать мой срок ещё более невыносимым? Я, при всём уважении к возрасту, не намерен выслушивать здесь бред старого человека.

– А придётся, так как это в твоих интересах, Адик! Ты меня всё время перебиваешь и не даёшь сказать главного. Ты слышишь только себя – и это твой большой недостаток. Из-за него ты проиграешь однажды войну, причём упомянутому уже чуть раньше своему однокласснику по колдовству, который как раз умеет слушать других.

Адольф нервно снова улёгся на свою кровать, и исподлобья взглянув на Штауфера пробурчал:

– Ладно, раз от вас никак не избавиться, то я вас внимательно слушаю! Говорите!

– Почему же не избавиться? Очень даже легко! Если ты хочешь просидеть здесь ближайшие пять лет, а может и больше…, а может оказаться в общей палате в психбольнице, то только намекни на мой уход и я удалюсь. Эта встреча в твоих, а не в моих интересах несмотря на то, что именно я являлся её инициатором. Чего не сделаешь ради своих бывших любимых учеников!.. – и Штауфер лениво зевнул и потянулся. – Поздно уже! Так как?.. Тебе интересно дальше тратить моё время или я могу идти? Если ты хочешь и дальше знать свою судьбу, то ты должен попросить меня остаться.

Любопытство победило и Хитлер так же продолжая лежать на кровати, после небольшой паузы, произнёс:

– Хорошо! Я прошу вас остаться и рассказать мне всё, что вы желали мне сказать!

– Вот и договорились! – мягко и как-то вкрадчиво произнёс Штауфер, – я скажу тебе невероятные вещи, и ты мне сначала, не поверишь, но потом….

– Что потом?

– Потом я удалюсь, и ты мне будешь верить безоговорочно!.. И… и подчиняться!

– А что произойдёт после того, как вы удалитесь, что меня так поразит, что я вдруг поверю в невероятные вещи, да при этом стану ещё вашим слугой? – Адольф уже стал сомневаться в правильности своего решения попросить этого старичка поговорить с ним.

– Поразит тебя не то, что я удалюсь, а то, как я это сделаю. Это, во-первых! А во-вторых, я не только тебе много чего скажу, но и познакомлю кое с кем, а также покажу тебе, кто я есть на самом деле.

– Что сюда ещё кто-то придёт?

– Неет! Ты будешь у него в гостях!

– Ну, тогда я весь во внимании! – в голосе Хитлера прозвучала уже явная насмешка по отношению ко всему происходящему.

– Вот и прекрасно! – не обращая внимания на тон Хитлера, продолжил Штауфер. – Начнём с того, что проясним сначала вопрос твоей личности: кто ты; зачем ты пришёл в эту жизнь (то есть я скажу тебе твою цель и миссию); кто твои друзья и враги; твои действия в ближайшее время, а затем я представлю тебя тому, кто будет с тобой в одной связке творить историю этой планеты.

Итак, если ты обратил внимание, то я, как бы ненароком, назвал тебя Гоппо?

– Да, что-то было такое… Гоппо, Гоппо… что-то знакомое… где-то я слышал уже это странное имя…. – Хитлер вопросительно посмотрел на Штауфера.

– Конечно, ты знаком с ним, только забыл. Во-первых, оно тебе встречалось в «Молоте ведьм», но там оно было упомянуто только вскользь; затем у Блаватской в «Высшей Доктрине». Ты всё время ищешь тайну жизни, её мистику в чужих трудах. Это было бы похвально, если бы не одно, но… Она в тебе, эта тайна. Ты и есть тайна! Гоппо – это был когда-то ты. Нас было трое. Я – ваш учитель, а ты и Стадлин – мои ученики. История ненадолго нас разлучила, но волею Всевышнего, она снова нас соединила здесь, в десятом веке от твоего Рождества.

– Вы хотите сказать, что сейчас десятый век?

– Именно!

– А-а! Вот как? А я почему-то думал, что сейчас двадцатый век! Так ошибиться… – Хитлер лениво потянулся на своей кровати, давая понять, что фантазии гостя ему уже становятся скучны.

– Ты зря иронизируешь, молодой человек! Но, историографией мы займемся с тобой потом как-нибудь, а сейчас с твоего позволения, я продолжу…. И чтобы вернуть тебе интерес к моей персоне хочу сказать тебе одну вещь, о которой можешь знать только ты. Интересно?..

– Куда более, нежели чем историография в вашем исполнении….

– «Адольф! Пора гнать тех, кто опозорил Меня!», – ни о чём тебе не говорит эта фраза?

Хитлер резким движением на подъём опять оказался сидящим на кровати и вытаращился на Штауфера своими чуть выпуклыми глазами:

– Это что… фокус какой-то? Откуда вы….

– Я же тебя предупреждал, что будет интересно! Но это только начало… как говорится: «для затравки»! Мне продолжать?

– Продолжайте! – Хитлер уже и не думал больше ложиться. Он смотрел на своего гостя уже как на спасителя, на Мессию от высших сил, на своё Провидение, в помощь которого он верил при любом, даже самом мельчайшем и случайном везении. – Я вас внимательно слушаю!

– Итак, вся твоя жизнь – это череда смертельных угроз и чудесных спасений. Да, да! Именно чудесных! Начиная с твоего спасения в детстве, когда ты чуть не утонул в Инне. Ты помнишь тот момент?

– Да, конечно.

– Ты догадываешься, что это не просто так?

– Нуу, да, догадываюсь…. Точнее, что где-то в глубине души я в это верю.

– Вот и отлично!.. – Штауфер, довольный ответом, снова шлепнул себя ладонью по колену. – Твоя вера тебя не обманула! Ты действительно не простой человек. Ты даже не великий политик! А знаешь кто ты?

Адольф помотал вместо ответа головой, смотря при этом на Штауфера взором, каким смотрит тщеславный человек на того, кто собирается воздавать ему похвалу.

– Ты – Мессия! Ты – Второе Пришествие! Только Пришествие это не к евреям, а белой расе человечества!

– Уф! Слава Богу! А то я уж думал, что меня сейчас евреем сделают… точнее, их Спасителем!

– Нет, что ты! И в мыслях не было! Тем более что я прекрасно осведомлен о твоём к ним отношении. И, кстати, это отношение не беспочвенно. Но, здесь есть большое «но»!

Адольф насторожился и произнёс:

– А без «но» не обойтись? Почему всегда, при всякой хорошей новости возникают всякие «но». Как говорил мой отец: «Всё, что было перед „но“, то – собачье говно!».

– Да, твой покойный отец был прав, мой дорогой друг – позволь мне так тебя называть – Штауфер с хитрым прищуром посмотрел на своего собеседника, – оно всё так и есть! И будет, пока на Земле правит зло и обман! А я и есть их самый, что ни на есть, яркий представитель. Поэтому ты есть Мессия, но с большим «но»! Как тебе такая роль?

– А можно поподробнее? А то как-то мне непонятно, на что я соглашаюсь! Мессия – это меня устраивает, но вот это «но» растолкуй мне, пожалуйста….

– Ну что ж, твой вопрос справедлив. Поэтому я и здесь, чтобы прояснить для тебя это самое злополучное «но». Хотя…. Оно вовсе для тебя не злополучное, а даже, я бы сказал – благополучное. Итак, роль Мессии для белой расы тебя, как я понял, вполне устраивает. А также все те последствия, которые это высокое звание будет нести за собой. Это не только приятные моменты всеобщего божественного почитания, всемирной известности и неограниченной власти, причём не только внутри своей страны, но и в тех странах, которые твои армии освободят от этой исторической чумы, называемой евреями; но это ещё и ответственность, самопожертвование и, к твоему глубокому сожалению, очень быстрый закат. Нет, не обязательно это будет закат физической жизни, а закат всего того, о чем я только что тебе говорил, расписывая блага, которыми пользуется настоящий Мессия. Плюс, ты должен быть готов к поражению, к историческому проклятию твоего имени и массовому уничтожению твоих сторонников.

– Да, меня это устраивает! Я готов к борьбе! Но победить евреев можно только, если истребить их полностью? Ведь как ещё можно освободить свой народ и другие народы от их засилья?

– Поясняю на элементарном примере из анатомии и биологии! Человеческий организм кишит огромным количеством вирусов и бактерий. Абсолютное большинство их – смертоносны для человека. Если какой-то вид вируса или бактерий начинает подавлять остальные и начинает стремительно доминировать в своем развитии – человек неизбежно заболевает, и если не помочь остальным вирусам и бактериям справиться с этим агрессором, то человек обязательно заболеет и умрёт. Роль помощника в данном случае играет лекарство, прививка или здоровый образ жизни. Правильное питание, умеренные физические нагрузки и так далее. Но все это не уничтожает агрессора, а приводит его количество в нужную для нормальной жизнедеятельности организма норму. И это разумно, потому что этот вирус-агрессор в его нормальном количественном состоянии так же играет положительную для человеческого организма роль – уничтожает излишки других вредоносных вирусов и бактерий. В человеческом обществе всё тоже самое.

Евреи, как и другая любая нация на Земле и, в первую очередь, для Земли, для её биосферы, природы и всего на ней сущего – это вирус. Человек не продукт эволюции, как мы вам это внушили. Человек для Земли продукт инородный, как и любой вирус, который попадая извне, разрушает организм изнутри. Евреи вирус очень агрессивный и при равных жизненных условиях с другими такими же вирусами, он не в состоянии жить с ними на равных условиях.

– Почему?

– Потому что у него есть доктрина, религия, которая не позволяет ему это делать. Это верующий вирус! Вирус реакционный, радикальный и смертоносный! Это вирус Сатаны на этой Земле. Его не победить, как не победить Смерть. Его можно только удерживать в соответствующих рамках его количественного воспроизводства. Причем, евреи – вирус, постоянно мутирующий и приспосабливающийся к жизни в различной среде, но не ассимилирующийся с ней, а наоборот, подстраивающий эту среду под свою веру, свои ценности, свою религию. Еврею, по большому счету, всё равно во что верить, ибо на самом деле он не верит ни во что и ни в кого. Он предпочитает знать. Евреи ничуть ни лучше и ни хуже остальных народов. Есть народы разумные, в которых симбиоз ума и души работает в нормальном режиме. Таковыми были греки и римляне, например. Есть безумные народы, в которых преобладает буйство или, наоборот, полная прострация души с полным или частичным помешательством ума. Это русские или любимые тобой немцы. А есть бездушные народы. Это наши народы. Народы Смерти и Разрушения. Евреи как раз в этой группе. Они знают, но не верят… Даже в своего Бога… А знаешь почему?

– Почему? – Хитлер слушал Штауфера, открыв рот.

– Потому что они действительно знают своего Бога. Своих Богов раньше знали и другие народы, но под воздействием еврейского вируса они отказались от них. И теперь им остается верить только в чужого Бога. И они не возражают. Уже не возражают. Но вот Богу этому периодически требуются очень большие жертвоприношения, ибо это Бог есть Бог Смерти и Разрушения. И теперь я неотвратимо подошёл к этому самому главному «но». Ты один из тех, кто избран моим Божеством, Божеством евреев для того, чтобы повести народы на заклание, а заодно привести в норму количество евреев на Земле.

– Так я Спаситель белой расы или её Убийца?

– А кем является волк в лесу?

– Хищником и санитаром!

– Нельзя творить добро, и при этом не делать зла!

– Почему?

– Потому что то, что является добром для одних – является злом для других! И наоборот! И плюс ко всему, не бывает «чистого» добра, так же, как и не бывает абсолютного зла! Но людям это знать не обязательно! Для нас лучше и выгоднее, чтобы у людей было четкое разделение на добро и зло. Чтобы каждый понимал, что вот это – хорошо, а вот это – плохо! И никаких сомнений! А в нужный момент это всегда легко можно поменять местами. Пример России здесь очевиден. Безумный народ, взбесившись под влиянием бездушного народа, не имея своего собственного ума, а точнее, имея абсолютно незрелый ум, враз перевернув все свои многовековые ценности (которые в своё время так же ему внушил тот же бездушный народ) с ног на голову, объявил Зло Добром, а Добро – Злом! И в результате он в очередной раз погрузил себя в беспросветное и жесточайшее рабство, но уже к евреям, а значит к их Богине. И неважно, что они сейчас не верят в Бога, а верят в коммунизм. Это желание рая на Земле, в этой жизни, оно не перестает быть желанием. А наша Богиня – это Богиня исполнения желаний, в том числе и в первую очередь. Правда, какую цену за это заплатит желающий, тот узнает намного позже. Так вот, этот безумный народ опять обманется и принесёт нам многочисленные жертвы. С твоей, кстати, помощью.

Человечество – вирус! Вирус, которым заражена эта планета. Причём вирус быстроразмножающийся. И Жизнь на Земле может существовать только при условии периодического массового сокращения численности этого вируса. Причём сокращения среди самой цивилизованной части этого человечества.

– Я так понимаю, – Хитлер заложил руки за спину и стал быстро ходить взад вперёд по камере, – что вы мне сейчас озвучиваете точку зрения сил Зла, то есть точку зрения Сатаны! Я правильно это понимаю?

– Абсолютно! Но…. Здесь опять же есть это коварное «но»! Это с какой точки зрения посмотреть…. Для нас, служителей этой самой Сатаны, как, впрочем, и для неё самой: ни мы, ни она, ни её дела и поступки, а также убеждения и верования, всё это вовсе не является злом! Если оценивать понятие «Зло» в общечеловеческих моральных понятиях, то реальность будет говорить о том, что вся жизнь есть «Зло»!

– Я пока сужу о «добре» и «зле» в общечеловеческих понятиях, поэтому вопрос: почему я тогда должен вам верить и, тем более, служить вам?

– Ну просто потому, что ты не хочешь, чтобы твоя жизнь окончилась бродяжничеством и попрошайничеством. Ты слишком для этого тщеславен. Плюс ко всему – ты должен. Должен за свою жизнь, которая могла бы оборваться многое количество раз, но тебе её сохраняли.

– Это недоказуемое утверждение!.. Не ждите за это благодарности! И, как следствие, вопрос: почему именно я? Почему вы не выбрали человека из какой-нибудь богатой родовитой семьи?

– Хороший и логичный вопрос! Отвечаю! Любой Мессия приходит либо из нищеты, либо из самых верхов общества. Смотря, какие задачи перед ним поставлены. Если Мессия должен создать религию, принести людям Истину, то он всегда будет из вершин власти и должен ради этого пожертвовать своим царским титулом, богатством и всё той же властью земной. И он тогда обретает власть не над умами людей (она мимолётна и быстро теряется), а над их душами. Будда, Иешу, Магомет – этому пример. Это Мессии положительные, светлые. Люди веками поклоняются им, приравнивая их к Богу. Но Мессия, который не должен создавать религию, который должен лишь бороться за неё, который должен защищать богиню Смерти, Лжи и Сладострастия – он должен быть из низов общества. Настоящий Мессия отказывается от власти, богатств, почестей, а лже-Мессия, наоборот, приобретает это все! Правда, ненадолго!

К сожалению, наша богиня в борьбе за своё могущество очень часто использует таких Мессий, а если точнее: лже-Мессий. Таковыми был Бар-Козиба, Чингиз-хан, Наполеон. Сейчас есть Сталин и ты. Сталин тоже только в начале пути. В Китае (а у этой страны, поверь, будет великое и в то же время ужасное будущее) сейчас мы взращиваем будущего вождя и кормчего этой нации – Мао. Все они из нищих, безродных слоёв общества. В крайнем случае – из бедных и вполне заурядных дворян.

Лже-Мессия всех коммунистов, мелкий дворянчик Ленин, уже сделал своё дело и на его место в России претендуют многие. Наша богиня хитра и умеет разделять своих слуг на враждующие между собой кланы. На этом и держится её могущество. Куда бы ищущий истину человечек не обратил свой взор, он всё равно попадает в сети нашей богини. Ты хочешь прожить жизнь среди царей или среди рабов? Хочешь войти в историю или сгинуть, забытый всеми?

– Почему никто не знает про эту богиню?

– Потому что это большая тайна и манипуляция! Здоровому мужчине сложно подчиниться женской морали и ценностям. Ему трудно поверить в богиню, поэтому все верят в бога-отца, а то противоречие, что что бог мужского рода насаждает женские ценности, женскую мораль, покровительствует потреблению, разложению и вырождению, то есть евреям, которых он якобы избрал – это противоречие никто замечать не желает! Богиня спрятана в тень, бог выставлен напоказ! Как и в вашей жизни: отношения между мужчиной и женщиной. Правит всем женщина, а ответственность на мужчине! Именно поэтому у евреев категорически запрещено изображение их бога – потому что это богиня!

– А кто играет против вас? Евреи?

– Ха! Нет! Евреи играют за все стороны. И на твоей стороне тоже будет их большое количество. Тут все – только шахматные фигуры и вас не должен волновать вопрос: кто вас передвигает. Вас должен интересовать вопрос: кто свой, а кто чужой. Кто «чёрный», а кто «белый». Но против человечества вы всё равно играете в тандеме. Твой основной «противник» – Сталин. В нём так же, как и в тебе есть еврейская кровь. Он еврей наполовину, ты тоже.

– Это для меня открытие и, честно говоря, удар! Во мне еврейская кровь?

– Ты дурачком не прикидывайся! Фамилия Хитлер тебе не о чём не говорит?

Адольф замолчал и зло посмотрел на Штауфера. Затем резко развернулся и стал опять ходить взад вперёд по камере, опять же держа руки за спиной. Штауфер молчал, давая время своему собеседнику усвоить полученную информацию. Пауза длилась достаточно долго, наверное, минуты три-четыре. Первый начал Хитлер. Он остановился прямо напротив Штауфера и, глядя прямо ему в глаза несколько истерично спросил:

– А как я теперь должен смотреть в глаза своим товарищам по партии? Я, который клял всех евреев на каждом углу!.. Как теперь мне им объяснить, что кто-то из моих близких родственников оказался «паршивой овцой»? Я не верю! И не хочу в это верить!

– Вера во что-то не есть доказательство того, что предмет веры есть истина. В жизни бывает чаще наоборот. Вера, как правило, является заблуждением. Ты можешь верить или нет, но твои предки – ассимилированные евреи, которые живут в этих местах веками и еще со времён гуситских войн занимались здесь контрабандой оружия для противоборствующих сторон.

– Ты же говорил, что я некий Гоппо!.. Как это понимать?

– Гоппо – это только одна из твоих жизней, в которой ты сделал выбор в пользу тёмных сил, и конкретно, в пользу нашего клана. Затем ты скитался в разных обличьях и вот теперь ты залетел в род Хидлеров. Досадная ошибка священника при регистрации фамилии твоего отца и вот ты стал Хитлером. Но ты не бойся! Не надо никому про это говорить. А Сталин твою фамилию переделает под немецкую, исправив в звучании «Х» на «Г». Там в твоём окружении будет много таких: Химмлер, Хеббельс, Хейдрих. Многих ты ещё пока даже не знаешь, но впоследствии они все будут вокруг тебя – эти бесы Германии. Кстати, буковка «д» случайно потерявшаяся в твоей фамилии, заменённая на «т», так же была утеряна и в сталинском псевдониме. И отца его звали вовсе не Виссарион…

– А как?

– Бесо́! На самом деле он Иосиф Бесович! Твоё имя тоже символично: «благородный волк». Мы уже говорили, что волк – жестокое, но полезное животное. Санитар леса! Вот ты и будешь «санитаром Европы»! Причём, благородным!

Адольф испытующе посмотрел на Штауфера. Где-то в подсознании он понимал, что попадает в ловушку, но силы воли отказать этому, на вид доброжелательному старичку, он не имел, да и не хотел её искать. На кону, если верить словам своего гостя, сейчас стояла его жизнь. Если сказать, что ему претит игра на стороне тёмных сил, значит обречь себя на поражение. Впереди тогда его ждут безвестность, нищета, в лучшем случае, работа художником. Но, если сейчас заключить эту сделку; согласиться с тем, что он лже-Мессия; пойти на то, чтобы стать убийцей миллионов людей – это значит, что он войдёт в историю. И здесь уже неважно, в каком качестве он в неё войдёт. Стать не убийцей, а санитаром человечества! Здесь, смотря с какой точки зрения на всё это смотреть!.. Штауфер это правильно подметил…. Стать волком, хищником, убийцей, но только для больных и слабых, а также для паразитов-евреев, которые расплодились на этой Земле уже до критического количества и висят гирей на ноге всего человечества! О том, что на войне будут гибнуть, становиться калеками именно здоровые и сильные люди, лучшие представители арийской расы, Хитлер задумываться не хотел, правда, не без помощи в упор смотрящего на него Штауфера. Но всё же ещё одну попытку, даже не сопротивления, а выторговать для себя более морально удобные оценки самого себя Адольф всё-таки попытался: