Военная кафедра академии

Основные элементы моей системы изложены в Военно-медицинском журнале и в академической газете «Военный врач» в статьях с М.П. Захарченко и успешно апробированы мною в течение более 40 лет, следующие:

1. Ежедневно, 3 раза в сутки (обычно за 10-15 минут до приёма пищи) выполнять гимнастические упражнения, в том месте где позволяет обстановка и обстоятельства: в квартире, кабинете, классе, коридоре, на лестничной площадке, в парке, на спортивной площадке и т.п. В период с 1975 по 1987 год, когда офицерская столовая академии работала так, что там было приятно и выгодно обедать, практически каждый раз по дороге из кафедры в столовую на обед я заходил в академический парк и проводил хорошую гимнастику на спортивных снарядах. Человека 3-4 из начинающих преподавателей заводил я туда за компанию, но, к сожалению, духа у них хватало на два – три посещения.

При этом, подбираются специальные упражнения, направленные на формирование мышечного корсета. Включаются упражнения на перекладине, брусьях, между двумя столами или стульями для растяжения своим весом межпозвоночных пространств, а также элементы самомассажа области поясницы и шейного отдела.

2. Длинный бег (кросс, зимой лыжный) не менее 1 раза в неделю, в течение 40-60 минут. Подводить себя надо постепенно, начиная с 5-10 минутных пробежек, с добавлением через 1-2 недели, по самочувствию, по 2-3 минуты. Бег, если нет противопоказаний, прежде всего, со стороны сердечно-сосудистой системы, наиболее общедоступен и демократичен по стоимости экипировки и выбору времени проведения пробежек. Бег может проводиться во дворе, в микрорайоне, на стадионе, в парке, лесу, практически в любое время суток и в любую погоду. Со временем, если позволит общее состояние организма, дистанция пробега будет увеличиваться до 10 –15 и более километров. Увлечение бегом может привести к участию в массовых пробегах и в соревнованиях, как это произошло у меня. Мне остаётся пожелать удачи и удовольствия от бега, от умения управлять собой, от результатов и эстетических впечатлений.

3. Плавание в бассейне не реже 1 раза в неделю с сентября по май месяц. Подразумевается, что каждый культурный человек научился плавать в детстве. Если это не удалось, то учиться никогда не поздно, практически в любом деле и в любом возрасте. Дерзайте. В любом случае, в своём ритме и с адекватной для вас скоростью, отведенное по абонементу время: 30-45 минут – надо быть в движении в воде, т. е. плыть. Кроме закаливающего эффекта, общего тренинга, дыхательной гимнастики это позволит снять напряжение и нагрузку с позвоночника. Конечно, если начинать с нуля, то, как и в беге, необходимо соблюдать принцип постепенности наращивания нагрузки и прибавления дистанции. Определённое время: 1-2 месяца (4-8 посещений бассейна) уйдут на освоение свободного стиля плавания. Затем отрыв от стенки бассейна будет увеличиваться. Когда дело дойдёт до проплыва от бортика до бортика, с небольшими перерывами, будет добавляться количество таких проплывов. Как и в беге здесь также важен самоконтроль по самочувствию и общему состоянию организма. Следует помнить, что длительное стояние у бортика принесёт вместо пользы вред: по меньшей мере – простуду, а то и обострение радикулита. Желаю, чтобы каждый вход в воду и скольжение по водной глади вызывали у вас улыбку удовольствия.

4. Купание (плавание) в озере (море, реке), с мая по сентябрь (октябрь) месяц, не реже 2-х раз в неделю по утрам, в качестве варианта утренней зарядки, и 1-2 раза в неделю в дневное время. Начинать такие купания целесообразно в тёплое время года, когда вода в водоёме и атмосферный воздух достигли температуры не менее 15-17 градусов. Конечно, когда начинать и заканчивать такие купания, зависит от климатической зоны, где вы живёте, от вашей воли и общего состояния вашего организма.

В любом случае требуется соблюдать ряд правил. Бежать до водоёма следует таким темпом, чтобы не вспотеть. На берегу сделать общую гимнастическую разминку суставов рук, ног и позвоночника. Переодеться в плавательное снаряжение (очки, плавки или купальник). Проделать силовые упражнения: 10-15 раз подтянуться или отжаться. Зайти в воду, проплыть 15-20 метров (в холодное время года) или 20-50 метров (в тёплое время года). Во время вытирания интенсивно растирать всё тело и дышать по «Детке» Иванова (глубокий вдох, задержка дыхания на счёт 3-5 и глубокий выдох). Переодеться в сухую одежду по погоде. Бежать от водоёма медленным темпом, чтобы не вспотеть. Такие водные процедуры, как и бег, проводятся в любую погоду. Ну, разве сильный дождь может лишить вас этого удовольствия. Успешно откупавшись до сентября (октября) месяца, вы уже не сможете отказать себе в удовольствии связанном с этой процедурой, начиная с мая следующего года.

5. Курсы лечебного массажа в поликлинике, периодически 1-2 раза в год.

6. Грязелечение и специальные ванные – 1 раз в 2-3 года в санатории (поликлинике).

В зависимости от возможностей и фантазии можно использовать много других форм и способов, вводить новые элементы. Во всяком случае, если вы будете выстраивать свою систему профилактики и лечения радикулита, смею надеяться, вам могут пригодиться какие-то элементы или принципы предложенной вашему вниманию системы.

Во все времена, у всех народов были, есть и будут разные люди среди определённых слоёв и групп общества. К чему это философическое отступление? А вот к чему. Вспоминается, когда мы ещё учились на морском факультете академии, на кафедре гигиены был преподаватель – этакий «весельчак с большим юмором» (как он сам о себе думал). Очень «весело» он вёл занятия, щедро преподносил анекдоты, шутки и прибаутки. В том числе: даст нам задание (озадачит) и исчезнет на часа полтора – два. К концу занятия появится и опять с шуткой: «Как вы ещё здесь? Ну что лабораторную работу все сделали? Хорошо! Молодцы! Не все? Не всё ясно? Ну да ладно! Дома почитаете и разберётесь». Вот такое отношение к делу, к военно-морской радиационной гигиене. К счастью это было исключение из правил. Учили нас хорошо и строго принимали зачёты и экзамены.

И вот я серьёзно столкнулся с вопросами радиационной безопасности уже в адъюнктуре. Пришлось глубоко вникать и определять формы, степень тяжести, профилактики и схемы лечения лучевой болезни на авианесущих кораблях. Эти вопросы во многом прояснились, благодаря знакомству и работе с прекрасной души человеком, клиницистом, учённым и специалистом по лучевой болезни на флоте – Михаилом Ивановичем Емельяненко. Кстати тоже один из наших учителей, но уже из хороших и серьёзных, на морском факультете. Он направил мои изыскания по данному разделу военно-морской медицины таким образом, что были учтены и использованы последние достижения науки, состояние флота, конструктивные особенности и размещение личного состава на авианесущих кораблях, находящиеся на снабжении и перспективные медицинские средства для профилактики и лечения пораженных ионизирующими излучениями и проникающей радиацией.

Ну, что-то подозрительно очень хорошо идёт! Так всё время быть не может, особенно в моём положении.

Какой-то период жизнь идёт по восточным законам: собаки лают, а караван идёт. А может быть: караван идёт, а собаки лают? Чтобы не зазнавался и не расслаблялся, очередной раз обруган Рябоконем перед народом (на кафедральном заседании). Просто уже стыдно перед людьми. Вроде бы уже надо привыкнуть, но наверное я к этому не смогу привыкнуть. За что обруган? За впервые проведенный мною цикл занятий с курсантами морского факультета. При чём, как готовить и вести занятия, на кафедре никто не рассказывал. Только было посещение им лично занятий и обсуждение их на кафедральных заседаниях. Критика высказана без всякой доброжелательности и конкретики. Всё плохо. Ясно, что это продолжение проводимой политики, очередная попытка сбить не только дыхание, но и с ног.

Забавная ситуация вышла в связи с этим случаем. До этого кафедрального заседания Ю. Ушаков говорил мне, что я хорошо провёл эти занятия. Но после разноса учинённого Рябоконем, он срочно изменил своё мнение и на партсобрании уже говорил о том, что я плохо подготовился к занятию. «Гибкий» товарищ. Это ему зачтётся в актив и он, довольно скоро, станет секретарём нашей парторганизации.

Другая поговорка гласит, что «нет – худа без добра». Действительно, при таких диких нагрузках и постоянном психологическом прессинге со стороны Рябоконя, для меня были отдушиной и спасением моя семья, приобщение к культурным возможностям Ленинграда, физическая культура и спорт. Обязанности спорторга кафедры заставляли самому быть впереди «на белом коне» по программе спартакиады офицерского состава академии: плавание, кроссы легкоатлетические и лыжные, настольный теннис, лёгкая атлетика, стрельба, гимнастика, туризм. Мало того, в интересах команды кафедры, даже жену и маленького сына Андрейку привлекал, как участников соревнований, по лыжному кроссу и туризму. Чего не сделаешь ради любимой кафедры и особенно Рябоконя.

Приятно сейчас, спустя 25-30 лет, посмотреть на нашу семейную (кафедральную) команду на фотографиях тех времён. Кстати, в те годы фотографии делались собственноручно от начала до конца: настройка вручную диафрагмы и выдержки при фотографировании, проявление и закрепление плёнки дома в фотобачке, работа с кадром и печатание фотографий на фотоувеличителе в затемнённом помещении, проявление и закрепление в отдельных ванночках, прокатывание валиком, глянцевание, сушка и, наконец, художественное обрезание специальным резаком. Фу! Это только одно перечисление, а сам процесс занимал несколько часов работы. Зато приносил колоссальное удовлетворение, если всё получалось хорошо. Позже эти умения и навыки фотосъёмки и фотопечатания удалось передать сыну и дочке.

Сегодня любительское фотодело сводится только к фотографированию с помощью автоматических фотоаппаратов или т.н. мыльниц, а сейчас цифровой фотоаппаратурой и сдаче в фотоателье на проявление плёнки и печатание фотографий из выбранных номеров негативов или хранение их на компьютере. Удобно, бесспорно, но творческая, душевная сторона утеряна. К сожалению, предаётся забвению и такой вид фотографии, как слайды. Как здорово смотрелись цветные слайды, снятые в лесу, на море, в путешествии и отброшенные на экран дома или в учебной аудитории. Особенно если удалась работа над композицией кадра с фотоаппаратом и фотоувеличителем. Правда, современная цифровая фотография это качественно новая технология, позволяющая хранить фотографии в электронном виде и воспроизводить их на экране монитора или с помощью видеопроектора, а при желании и напечатать в традиционном виде на фотобумаге. Это гораздо выгоднее по объёму, компактности, быстроте передачи и воспроизведения. Здесь возвращается творческий элемент, но уже совсем в другом качестве. Новые и традиционные технологии, новое и старое, новое и традиционное. Как всегда есть свои преимущества и слабые стороны.

Одна из традиций тех времён, по крайней мере, в нашей семье, покупка подарков к общенародным и семейным праздникам, дням рождения и цветов дамам-мамам. Хорошая традиция, которой я следовал даже в период разгула гайдаровско-ельцинской шоковой «терапии», когда они выпустили, образно говоря, кровь из организма нашего государства и у нас стало катастрофически не хватать денег на самое жизненно необходимое. Но это позже.

А пока стала складываться и другая традиция – отправлять или уезжать с детьми на летние месяцы на природу или в южные края. В это лето отправили Андрейку с академическим садиком на академическую дачу в посёлок Комарово. Хорошее место, рядом море. На море их водят купаться и играть на берегу. По воскресеньям мы с женой старались побыть с ним. Ну и конечно в хорошую погоду шли на море, где играли в футбол, волейбол, шахматы, уголки, разглядывали в бинокль форты в заливе Балтийского моря , Сестрорецк, Кронштадт, Зеленогорск и Репино. Как правило, в качестве отдыха я бежал кросс по кромке воды Финского залива. Вроде безобидное занятие. Но оказывается, не совсем безопасное, а иногда даже курьёзное.

В одно из воскресений побежал я в сторону Зеленогорска. Замечаю, что не далеко от нашего пляжа загорает молодая дама с собачкой размером с телёнка, который смирно лежал и охранял хозяйку. Через некоторое время, заканчивая бег, возвращаюсь назад и вдруг вижу как наискосок, бросив свою хозяйку, приближается ко мне тот телёнок, а точнее молодой дог, ну естественно, вегетарианец с большими, но «молочными зубами». Трудно угадать его намерения в очень ограниченный промежуток времени. Поэтому я, не желая эксперементировать чем закончится контакт моих ног с его молочными зубами, не останавливаясь, решил продолжить бег в воде, интуитивно предполагая, что это его остановит. Но нет – он за мной. Мой бег переходит уже в плавание брасом. А он, плывя стилем «по собачьи», не отстаёт от меня. Для народа на берегу зрелище: собрались толпой и чего-то кричат, подают советы то ли мне то ли ему, не знаю. Однако он подплыл на расстояние броска, и мне ничего не оставалось – как нанести ему хук правой или удар в его скулу правой рукой. К счастью это возымело действие. Пёс удивился, возмутился, но развернулся и поплыл к хозяйке в сторону берега. Так счастливо закончилась одна из моих многочисленных, к сожалению не последняя, встреч как любителя бега с друзьями человека, младшими, а может и старшими, братьями.

Дочку Иришу с бабушкой Олей я отвёз в Одессу к тёте Жене. Когда всех детей «растолкали», мы с женой, как бы осиротели, и настроение упало до слёз. Но обнаружилось, что у нас появилось больше времени на себя: сходить на матч любимого киевского «Динамо» с «Зенитом», в белую ночь покататься на лодочке на прудах Елагиных островов, посмотреть разведение мостов над Невой. Это оригинальное и запоминающееся на всю жизнь действо.

Белые ночи в Питере это индивидуально, по-своему воспринимаемое каждым человеком, зрелище: от восторженного и возвышенного по А.С. Пушкину до мрачного и серого по Ф.М. Достоевскому. Не один раз приходилось наблюдать белые ночи и в Карелии, и на крайнем Севере, в районе Мурманска, Североморска, Полярного, и в Стокгольме и в других местах. Там своя прелесть и красота. Красота окружающей природы, сочетание игры красок на небе и на карельских озёрах, когда как поётся «не понять, то ли небо в озера упало, и не понять то ли озеро в небе плывёт …». На крайнем Севере – это не заходящее солнце в сочетании с суровыми гранитными лбами сопок и видами сонных городов и посёлков. Но белые ночи Ленинграда стоят особняком. Как скажем, Венецию нельзя сравнивать ни с каким другим городом в мире. Упоительные вечера и закаты, питерское небо когда, опять по Александру Сергеевичу, «одна заря сменить другую спешит, дав ночи полчаса», отражаемое в водах Невы и Финского залива. Питерские панорамы, пространства, те шедевры, что создавались веками лучшими архитектурными умами и руками Италии, Франции, России. Сочетание с водами и набережными Невы и каналов, мостами, городской архитектурой, памятниками в период белых ночей смотрятся загадочно, чарующе, совсем по другому чем в дневное время. И уж конечно таких сочетаний, композиций, ансамблей не увидишь больше нигде в мире, в том числе в наших земных широтах в Стокгольме и Хельсинки. Когда в такую ночь возвращаешься из филармонии, то впечатление такое будто продолжается концерт, но уже звучит музыка городских ансамблей исторического центра Санкт-Петербурга.

После комаровской дачи, жена с сыном также подались на юг на Украину к бабушке Оле с Иринкой. Редкий период времени, когда мне самому приходилось в течение суток 10 вести домашнее хозяйство и даже готовить себе пищу. Пользуясь оставленными мне кулинарными рецептами удалось выжить и даже присоединиться к ним на период отпуска.

Не безинтересно, на мой взгляд, что в те годы, кроме регулярно выдаваемой заработной платы (ежемесячно железно в 13-15 числах), здорово выручала академическая касса взаимопомощи, к которой приходилось прибегать в случаях каких-то серьёзных имущественных приобретений. Дух и принципы коллективизма, свойственные нашему народу, и здесь выручал. Правда, чтобы сделать одно из таких приобретений, например ковёр настенный, приходилось в течение нескольких месяцев периодически отмечаться в очереди при магазине. Такую необходимость мы воспринимали как должное, понимая, что не всё наша страна может производить, да ещё в необходимых количествах. Зато, как говорится, у нас были не только ракеты, но нам было доступно, без современного «московского чёса» по запредельным ценам, послушать Марию Пахоменко, ансамбль «Смеричка», оперу «Ярославну» в театре Мусоргского, побывать на творческой встрече с Андрюшечкой Мироновым и Л. Голубкиной, посмотреть театр Якобсона и многое-многое другое.

Наконец, в этом юбилейном году, ко дню Победы в Великой Отечественной войне, я получил очередное воинское звание – майора медицинской службы. Для военного человека важно, когда всё идёт законно и своевременно. Срок у меня вышел в сентябре прошлого года, но стержень «врач-провизор» сказался и здесь. Это было во власти Рябоконя, и он ею воспользовался сполна, задержав это событие аж на целых 9 месяцев. После моих повторных вопросов по данному поводу в отделе кадров и в политотделе академии дело со скрипом было извлечено из-под сукна и ему дан естественный ход. В те времена ещё работала система контроля над деятельностью подразделений академии, в том числе и начальников кафедр.

Что же касается трудовой деятельности самих кафедр, то работали мы тогда более чем напряжённо. Кроме функциональных обязанностей, по партийной линии что ли, каждый из нас брал повышенные социалистические обязательства. Причём следили, чтобы это не были отписки и обозначения. По этим обязательствам преподавателями писались дополнительные статьи и тексты лекций, составлялись методические разработки, создавались учебно-методические материалы для обучаемых и наглядные пособия, оборудовались тематические классы, делались другие серьёзные для кафедры дела и вещи. Под этим же девизом каждую весну и осень проводились субботники, благодаря которым совершенствовалась учебная материально-техническая база кафедры, делалась элементарная приборка, наводился порядок и чистота руками профессорско-преподавательского состава и других сотрудников кафедры. По многим воскресеньям, как я уже говорил, всей семьёй на лыжный кросс, на соревнования по туризму или по плаванию в бассейне СКА. Реализовывался девиз: интересы коллектива, кафедры – прежде всего.

Кстати, в бассейн СКА я начал ходить с 1966 года и хожу, по сей день. То есть хожу, страшно сказать, более 40 лет! Но это я далеко забежал вперёд –более чем на тридцать лет.

А пока реализуется другой девиз: жизнь-это борьба, а борьба – это жизнь. Рябоконь использовал очередной приём. Неожиданно, уходя в отпуск, он «милостиво» разрешил взять из его кабинета телевизор, чтобы преподавательский состав имел возможность смотреть репортажи из олимпийских игр. Накануне он глубоко возмущался, когда я как спорторг, просил его об этом. Спустя какое-то время мне рассказали, что кафедральные болельщики из провизоров сумели заинтересовать его и сыграли на том, что таким способом стоит попытаться дополнительно отвлечь от диссертационных дел и отнять время, в уже намечавшемся цейтноте, у адъюнкта А. Яковенко. К счастью, я не поддался такому большому соблазну, перешёл на лето в другой класс без телевизора, и, по прежнему, ежедневно, в жёстком режиме с 9.00 до 23.00, «пахал со страшной силой» всё лето. Благодаря чему, намеченные рубежи в диссертационном исследовании были достигнуты.

Да и то правда – пошёл третий, последний год адъюнктуры. Ведь жизнь в учебных заведениях, все образовательные циклы, в т. ч. адъюнктура, шла с сентября по сентябрь. В начале 1977 года, несмотря на описанные и не описанные козни «руководителя», уже печатались первые главы диссертации. Здесь надо сказать отдельное и большое спасибо Валентине Григорьевне, машинистке из кафедры ОТМС флота, с которой у нас был негласный договор о напечатывании моих тяжких трудов от начала и до конца. Дама не без претензий и своеобразности, как впрочем каждый из нас по – своему. Но главное – высокопрофессиональный, надёжный, творческий и добросовестнейший специалист своего дела.

Подошло время подумать и обсудить с моими научными руководителями, Г.П. Донченко и кадровиками о том, а что же далее, по окончании адъюнктуры. Хотя я был готов на любой вариант, но надо было думать о семье. Разговоры велись общие, не конкретные, «без векселей». Но всё же кое-что вселяющее в меня уверенность прояснялось. И это «кое-что» добавляло сил, чтобы собраться, выполнить долг адъюнкта и, за оставшиеся 7-8 месяцев, положить на стол зарегистрированную диссертацию. А до этого ещё трудов и трудов. Сейчас об этом легко писать, что-то добавляя, что-то опуская, а тогда сумрак, неопределённость, масса препятствий, тупичков и тупиков, которые надо было преодолеть во чтобы-то ни стало в сжатое время.

Кроме проведения научного исследования и изложения его в виде диссертации «кандидата в кандидаты», адъюнкт должен провести, своего рода апробацию основных положений и разделов исследования, по возможности, в публикациях, статьях, изобретениях, открытиях и рационализаторских предложениях. И опять, уже можно сказать закономерно в моей ситуации, сталкиваюсь с уже описанным ранее режимом наибольшего неблагоприятствования. Печататься приходится с сотрудниками других кафедр и даже других ввузов и учреждений.

Так как я много проводил полевых занятий, Рябоконь ставит задачу разработать методическую разработку для проведения одного из тактико-специального учения. Разработать срочно, в сжатые сроки и подать на конкурс. Ого! Меня допустить до конкурса? Правильно, такого быть не может. Разработку я сделал и сдал ему как начальнику кафедры. Рябоконь, не объясняя и не обосновывая, сохранив существо, передал её «доработать» другому своему преподавателю. И на этом всё. Рационализаторское предложение по комплекту медицинского имущества «КАНП» – корабельный авиационный неотложная помощь» для врача авианесущего корабля при авариях корабельных летательных аппаратов, пришлось «делать» с моим учителем по кафедре анестезиологии и реанимации Василием Ивановичем Сипченко и проводить через эту кафедру.

Я уже говорил, что в большей части случаев, с удовольствием участвовал в первомайских и ноябрьских демонстрациях трудящихся. Но в этом году из-за дефицита времени пришлось согрешить. Пришёл в назначенное время, рано утром, на место первомайской сходки – сбора колоны от ВМедА им. С.М. Кирова, у Гренадёрского моста. Отметился у старшего академической колоны и «по английски» ушёл в учебно-лабораторный корпус (УЛК) – работать на кафедре. На день Победы работа была взята на дом – время жмёт. Это всё подтверждение того, что в период адъюнктуры понятия периодов, дней и часов труда и отдыха относительны.

Однако, дело дошло до подготовки к предзащите. Всё было готово, и я просил назначить предзащиту на 20 мая. И вдруг, а может и не вдруг, а благодаря совместной научно-исследовательской работе с М.И. Кондратьевым из Института ВМФ, представляется возможность побывать в научной командировке на головном отечественном авианесущем корабле – тяжёлом авианесущем крейсере «Киев» – ТАКР «Киев». Рябоконь завозвражал. В качестве довода выдвигал требование завершить в заданный срок написание диссертации. Совет с Олегом Борисовичем Порембским и с начальником научного отдела академии И. М. Чурсиным, мои доводы о целесообразности проверки наших наработок, использовать опыт медицинского обеспечения личного состава ТАКР «Киев» перевесили и командировка состоялась во второй половине мая месяца. Корабль самый большой тогда в составе ВМФ СССР конечно впечатлял. За 2 недели пребывания на нём удалось в чём-то утвердиться, что-то изменить, подкорректировать, много взять нового, конкретного, особенно связанного с медицинским обеспечением полётов корабельной авиации в период длительных океанских плаваний.

Начинается лето, но для меня разгар и завал работы. На 15 июля заместитель начальника академии по учебной и научной работе В.А. Долинин назначил мне срок доклада и представления диссертации.

Жать и дожимать изо всех оставшихся сил. Доводить до конца, что-то переделывать и дополнять, после командировки на ТАКР, дописывать, печатать, сделать фотографии, графики в текст и иллюстративный материал на защиту, составить автореферат диссертации, разослать его по организациям и учреждениям, организовать и провести предзащиту и т. д. и т. п. Трудно восстановить все униансы этого напряжёнейшего периода. Но некоторые любопытные и даже забавные эпизоды помнятся.

Зная, насколько напряжённый летний период сложился у меня, Рябоконь, уходя в отпуск, проявил очередной раз «трогательную отеческую заботу» и поручил мне организовать покрытие лаком полов целого этажа кафедры. Такая «забота» уже не удивляет, и даже стала привычной.

Работа над диссертацией -это настоящее многоборье, когда кроме основного, связанного с задачами, содержанием, выводами и предложениями по теме исследования, сталкиваешься со множеством мелких, незначительных, и на первый взгляд, простых, само собой разумеющихся вопросов. Причём со многими впервые и одноразово.